Невеста (№2) - Заморская невеста

Вскочив, Трот опустилась в реверансе, ее сердце судорожно забилось.

– Лорд Рексхэм…

Старик остановился на расстоянии десяти футов от нее и прищурился, разглядывая молодую женщину. Его взгляд задержался на тонкой талии Трот. Разочаруется он или вздохнет с облегчением, узнав, что она не ждет ребенка? Ребенка, в жилах которого течет смешанная кровь…

– Значит, вы и есть моя новая невестка? Откуда родом ваш отец?

– Из Мелроуза, что к югу от Эдинбурга.

– Моя жена родилась на севере Шотландии. Сыновья больше похожи на нее, чем на меня. – Он издал хриплый, лающий смешок. – И это к лучшему, ведь она была гораздо красивее меня.

Он с трудом опустился во второе кресло у камина.

…..Как чудесно лежать рядом с ней и знать, что их разделяет только тонкая ткань! Как легко было бы придвинуться ближе и запечатлеть поцелуй на ее тонкой шее…

Опомнившись, Кайл поднялся.

– Судя по гвалту во дворе, все обитатели постоялого двора «Опьяняющий отдых» уже встали, значит, и нам пора последовать их примеру.

– «Небесный покой», – поправила она, встала и набросила верхнюю одежду.

Кайл надел седой парик, Трот снова забинтовала ему лицо и голову, втерев в ткань еще немного пыли. Они позавтракали чаем, рисовыми лепешками и фруктами, а потом опять двинулись в путь.

Вскоре они достигли широкой дороги, по которой в обе стороны шли вереницы путников. Трот велела Кайлу сесть на осла. Густые клубы пыли и гомон попутчиков помешали Кайлу продолжить разговор, оставшийся вчера незавершенным.

Он уже собирался спросить у нее, нет ли поблизости другой дороги, когда они услышали доносящийся откуда-то спереди ровный рокот барабанов. Поднявшись на гребень холма, оба увидели внизу на дороге марширующий отряд солдат, направляющийся им навстречу. Повозки, пешеходы и всадники поспешно сворачивали на обочину, пропуская солдат.

– Императорские «знаменные люди», – еле слышно пояснила Трот. – Один из лучших отрядов. Наверное, он идет в Кантон.

Не имея никакого желания встречаться с солдатами, Кайл сказал:

– Вон там, справа, есть узкая тропа. Может, свернем на нее?

Щурясь от яркого солнца, Трот прочла иероглифы, начертанные на вертикальной доске, установленной на перекрестке широкой дороги и тропы.

– Она ведет к известному водопаду и монастырю. Я хотела показать его вам. Значит, это знак свыше.

И она потянула осла за узду, принуждая его прибавить шагу. К тому времени как они свернули на тропу, «знаменные люди» уже приблизились настолько, что Кайлу удалось разглядеть их бамбуковые доспехи и заостренные металлические шлемы. Отдалившись на некоторое расстояние от большой дороги, Кайл остановил Трот, спешился и обернулся, разглядывая солдат. От их тяжелой поступи дрожала земля.

– Китайцы боятся императорской армии?

– Не совсем так, но умный человек не станет лишний раз попадаться на глаза солдатам.

– Как и в любой другой стране. – Кайл замолчал, глядя на проходящий мимо строй. По сравнению с английским оружием мечи и копья выглядели примитивно, но лица солдат были суровыми и решительными. Обученные убивать, крепкие, они представляли нешуточную опасность, но только не для европейских армий.

Надеясь, что столкновение между китайскими и европейскими войсками никогда не произойдет, Кайл побрел рядом с ослом по тропе, уводящей в глубину леса. Тропа шла в гору, местность вокруг была холмистой, земля – совершенно непригодной для земледелия. Прохожие стали попадаться все реже.

Солнце уже стояло в зените, когда Трот и Кайл миновали поворот тропы, напоминающий подкову, и вышли прямо к живописному водопаду. Поток обрушивался в небесно-голубой пруд со скалы высотой не меньше пятидесяти футов и разбегался на несколько водопадов поменьше. При виде дикой красоты этого места у Кайла перехватило дух.

– Этот водопад называют «Летучая вода», а монастырь стоит на вершине горы. Монастыри часто строят в горах, возле воды. – Прикрыв глаза ладонью от солнца, Трот посмотрела вверх. – Говорят, с вершины открывается великолепный вид на окрестности. Но впереди еще долгий путь, а я не знаю, есть ли рядом деревни.

– Мы можем отдохнуть под открытым небом, – предложил Кайл, не желая упускать такой случай.

Они поднялись по тропе вдоль водопада и прошли мимо монастыря. Кайлу хотелось побывать внутри, но Трот напомнила, что им лучше избегать встреч с людьми.

Тропа, ведущая к вершине, была крутой и каменистой, но когда подъем завершился, Кайл понял, что игра стоила свеч. С горы и вправду открывался изумительный вид миль на пятьдесят во все стороны. Вдалеке темным пятном виднелся Кантон; ручьи и каналы, впадающие в Жемчужную реку, причудливой сетью раскинулись среди полей. На плодородных равнинах были повсюду рассеяны деревушки, жмущиеся к склонам гор. Дымок, поднимающийся от подножия горы, указывал, что где-то впереди тоже есть селение.

Этот ландшафт Кайл мог бы разглядывать несколько часов подряд, но вскоре на тропе появились монахи. Трот прошептала:

– Добрые монахи могут удивиться тому, что слепой старик сам поднялся так высоко, поэтому садитесь на осла, дедушка.

Кайл повиновался, и они начали спускаться по еще более узкой тропе, вьющейся по склону горы и проходящей через ущелье. Ручей, текущий по ущелью, после сильных дождей наверняка превращался в бурный поток.

На склоне горы там и сям попадались ряды чайных кустов, уже покрытых первой в этом году листвой.

– Чайные кусты любят нагорья и влагу, – объяснила Трот.

Крестьянин, работающий среди кустов, что-то крикнул им.

– Что он говорит? – спросил Кайл.

– Советует не задерживаться в горах дотемна. Напоминает о духах.

Трот произнесла это так деловито и буднично, что Кайл растерялся.

– О духах?.. Ну конечно!

Она усмехнулась.

– Они здесь повсюду, дедушка. К духам следует относиться почтительно. – Продолжая шагать по тропе, она оглядывалась по сторонам. – На этой горе много пещер. Позднее мы осмотрим их, Кайл. – Ей нравилось его имя, в нем чувствовалась истинно китайская простота и строгость.

Заметив темное устье пещеры в каменной стене ущелья, она жестом велела Кайлу остаться с ослом, а сама направилась вперед. Но не успела Трот пройти и сотню ярдов, как кусты зашелестели и прямо навстречу ей из зарослей вышел огромный зверь с черными полосами на желтой шкуре. Тигр!

Трот замерла. Опомнившись, она с бьющимся сердцем принялась медленно отступать под оценивающим пристальным взглядом хищника.

Не спеша, почти лениво тигр двинулся к ней. Если он разозлится, никакие приемы вин чунь не спасут Трот от гибели.

Может, попытаться влезть на дерево? Но поблизости крепких деревьев не оказалось, к тому же тигры лазают гораздо лучше людей.

Трот продолжала пятиться, пока не запнулась о корень и не упала. Тигр мгновенно сорвался с места. Увидев, как он передвигается длинными мягкими прыжками, а расстояние между ней и зверем неуклонно сокращается, Трот в страхе закричала. Клыки в пасти хищника пробудили в ней смертельный ужас. Надо попытаться ударить его по глазам или схватить за горло…

Камень величиной с кулак просвистел над ее головой и ударил тигра по носу. Зверь застыл, растерянно моргая.

Еще один камень угодил в широкую полосатую грудь, третий попал в мускулистое плечо. Тигр оскалился, глядя куда-то поверх головы Трот, и предостерегающе зарычал.

В наступившей тишине четвертый камень ударил его в темное, опушенное шерстью ухо. Раздраженно зашипев, зверь плавно повернулся и прыжком скрылся в зарослях. Когда хлещущий из стороны в сторону хвост исчез из виду, Кайл помог Трот подняться.

– Вы не ушиблись?

Она покачала головой, не доверяя своему голосу.

– Надо скорее уходить отсюда. К счастью, наш хвостатый приятель был сыт, так не будем ждать, когда он опять проголодается. – Обхватив Трот за талию, Кайл повел ее к дереву, к которому привязал испуганного осла.

Увидев хозяев, осел заплясал на месте, натягивая поводья. Пока Кайл успокаивал животное, Трот спросила:

– С какой стати вы стали швырять в тигра камнями? Такое могло прийти в голову только глупцу.

– Глупцу, у которого нет ружья, – поправил Кайл. Дождавшись, когда осел успокоится, он подхватил Трот на руки и посадил в седло. – В Индии мне случалось сталкиваться с тиграми, и мне объяснили, что удары камней обескураживают, но не злят этих зверей. Обычно на человека нападают только тигры-людоеды, но упавшая добыча любому тигру кажется более съедобной.

– В седле полагается сидеть вам, – запротестовала Трот, когда Кайл повел осла вниз по каменистой тропе.

– Мы поменяемся местами позже – сейчас вы дрожите, как заливная рыба на блюде. – И Кайл сверкнул улыбкой, не сочетающейся с повязкой, которая скрывала из виду почти все лицо.

Он не ошибся: Трот била дрожь. Мысленно она горячо благодарила своего спутника. Жаль только, что она не успела насладиться прикосновениями сильных рук, подсаживающих ее в седло.

Наверное, она уже оправилась от испуга, если ее вновь посетили сладострастные мысли.

– А вы метко швыряли камни.

– В Итоне я неплохо играл в крикет. – Кайл усмехнулся. – Правда, в то время мне и в голову не приходило, что меткость окажется полезной при встрече с тигром. Вот вам преимущества хорошего образования!

Трот улыбнулась, быстро успокаиваясь. Умение стойко переносить невзгоды и улыбаться в лицо опасностям она считала одним из лучших качеств, присущих англичанам. Этим достоинством в полной мере обладал ее отец. Наверное, они с Кайлом понравились бы друг другу.

Проехав верхом еще полмили, она соскользнула с седла и взяла осла за узду. Кайл привычным жестом положил руку на седло. Трот заметила, что он старается вести себя и идти, как старик, даже когда вокруг никого нет. Впрочем, в Китае всюду следовало остерегаться любопытных глаз.

– Солнце уже заходит. Боюсь, до темноты мы не успеем добраться до деревни, – заметил он.

Трот невольно поежилась.

– И я так думаю.

– Провести ночь под открытым небом мы не можем: в темноте тигры выходят на охоту. Конечно, мы могли бы забраться на дерево, но наш длинноухий спутник станет соблазнительной приманкой. – Кайл незаметно приподнял полосу ткани, заслоняющую ему обзор. – Кажется, вон там есть пещера. Может, подойдем к ней поближе?

Трот кивнула, надеясь, что Кайл не ошибся. Она предпочла бы устроиться на ночлег в окружении каменных стен.

Пока они поднимались к устью пещеры, обходя камни, осел вдруг заупрямился. Кайл строго обратился к нему:

– Прекрати! Мы ищем пещеру только ради тебя, чтобы тебя никто не съел.

– А может, он сетует на то, что у него нет имени?

– Назовем его Упрямцем, – предложил Кайл.

Трот рассмеялась.

– Он должен носить китайское имя, как положено китайскому ослу. Пусть зовется Шен – Победитель.

– Будем надеяться, что новое имя продлит ему жизнь. Ну, идем же, Шен. – Кайл потянул осла за узду вверх по усеянному камнями склону.

Приближаясь к пещере, Трот вдруг тревожно спросила:

– А вы заметили, как утоптана эта тропа? А если ее проложили какие-нибудь звери, обитающие в пещере?

– Мы справимся с любым зверем размером поменьше тигра.

Трот заморгала, заметив, как совершенно неожиданно в руке Кайла появился пистолет. Где он его прятал? Трот вдруг поняла, что с ее спутником нигде не пропадешь.

Она остановилась возле входа в пещеру, Кайл осторожно шагнул внутрь. Прислушиваясь к тому, как его голос эхом отдается от стен, он произнес:

– Места здесь хватит всем. А пахнет почему-то сандалом. Видимо, в этой пещере часто ночуют путники, но сейчас в ней пусто. Входите.

Изо всех сил потянув узду, Трот затащила в пещеру цокающего копытами осла. Пещера оказалась неправильной формы, просторной, свет в нее попадал из трещины где-то вверху. Слева виднелся очаг с холодной золой, неподалеку в бассейне плескалась вода.

Рядом нашелся запас факелов. Кайл зажег один и начал осматриваться. Уйдя вперед, в темную глубину пещеры, он крикнул:

– Здесь какой-то ход. Надо осмотреть его на всякий случай.

– Я иду с вами. – Охваченная любопытством, Трот привязала Шена к выступающему из стены камню и последовала за Кайлом по ходу, уводящему в глубину горы. Очевидно, этот естественный, сооруженный самой природой туннель кто-то расширил, обтесав камни стен.

Зачем это было сделано, Трот поняла, когда Кайл вдруг остановился и негромко присвистнул.

– Боже милостивый, это храм!

19

Ошеломленный, Кайл вгляделся в резную женскую фигуру, стоящую перед ним. Высотой вдвое превышающая рост человека, освещенная столбами света, падающими через отверстия в потолке пещеры, она казалась выходящей из каменной стены. Кайл даже не попытался определить возраст фигуры. Сколько ей лет – тысяча? Две?

Трот подошла поближе и тихо объяснила:

– Не «Боже милостивый», а «милостивая богиня». – Она сложила руки на груди и низко поклонилась. – Это Гуань Инь, буддийская богиня милосердия, покровительница детей. – В приглушенном свете пещеры Гуань Инь излучала доброжелательность и безмятежность.

Кайл перевел взгляд на охапку сухих цветов у ног статуи.

– Должно быть, местные жители часто наведываются сюда. Не оскорбит ли «заморский дьявол» богиню и ее почитателей, если проведет ночь в соседней пещере?

– Гуань Инь – самое снисходительное божество. Уверена, она охотно приютит вас. – Трот с восхищением оглядела святилище. – Это священное место. Вы чувствуете вибрацию ци?

Кайл серьезно обдумал ее вопрос и понял, что действительно ощущает… нечто.

– Это что-то вроде биения сердца?

Трот торжественно кивнула.

– Можно сказать и так. Ци – жизненная сила. Она пронизывает все сущее. Здесь она особенно сильна.

Подобную энергию Кайл ощущал и в других местах – иногда в храмах, иногда в особенно живописных уголках природы.

– Эта энергия возникла в результате многовекового поклонения или существовала еще до того, как был построен храм?

– Думаю, оба предположения справедливы. Вероятно, это место – естественный очаг ци, поэтому здесь и построили храм. – Трот подняла глаза к высокому потолку пещеры, в перламутровом свете выражение ее лица стало таинственным, неземным. – Я часто слышала о таких тайных святилищах, но увидела впервые. Мы получили благословение.

Кайл был согласен с ней. Почтительно поклонившись богине, он вернулся в первую пещеру. Трот сказала:

– Я принесу хвороста и травы для осла.

– Только не уходите далеко. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь схватил вас в темноте.

– Поверьте, и я этого не желаю!

Кайл расседлал осла и сложил вещи в естественной нише возле входа в пещеру. К счастью, Трот прихватила с собой в путешествие пару грубых одеял, немного еды и даже котелок, чтобы вскипятить воду для чая. Путники могли расположиться на ночлег с комфортом.

Привязав Шена в другой нише, Кайл старательно растер животное тряпкой. За это время Трот возвращалась в пещеру дважды: один раз – с травой для Шена, второй – с охапкой хвороста. Выглянув наружу, Кайл заметил, что небо уже потемнело.

– Больше я вас никуда не отпущу. Если топлива не хватит, обойдемся без него.

Трот сложила хворост у очага и отряхнула рукава.

– Хорошо.

Кайл указал на грубо сколоченную решетку, прислоненную к стене пещеры.

– Стало быть, тигров боимся не только мы. Видите скобы по обеим сторонам от входа в пещеру? На них крепится решетка, загораживающая вход.

– Богиня заботится о своих подопечных.

Установив решетку на место, Кайл размотал повязку и стащил парик. Этот маскарад докучал ему, помнить о роли слабого старика было нелегко, но, снимая парик и повязку по вечерам, он испытывал ни с чем не сравнимое облегчение. Теперь Кайл понимал, каково пришлось Трот, вынужденной пятнадцать лет вопреки своему желанию притворяться мужчиной. Неудивительно, что она всей душой рвалась в Англию, где могла бы вновь стать женщиной.

В дружеском молчании разделив хлопоты, они взялись за ужин, усевшись на свернутые одеяла. Кайл не помнил, чтобы когда-нибудь в жизни чувствовал такую же удовлетворенность.

После простого ужина он задумчиво произнес:

– Через много лет, когда я стану седым, старым и нудным, я буду часто вспоминать эту ночь и думать о том, как мне повезло.

– Повезло?

Кайл обвел пещеру взмахом руки с зажатой в ней чашкой.

– Мне довелось поужинать в удивительном, таинственном уголке далекой страны, в обществе прелестной, ни на кого не похожей молодой женщины. В юности я мечтал именно о таком приключении.

Трот смущенно потупилась. Она слышала, как европейцы в Макао льстят своим дамам, расточая им комплименты – приятные, но не внушающие доверия.

– Значит, вот почему вы стали путешественником? Из любви к приключениям?

– Только отчасти. – Кайл устремил взгляд в никуда. – Из всех вещей, стоящих в детской, мне особенно нравились глобус и белые пятна неизученных земель на нем. На старых картах я часто видел надписи: «Здесь должны быть драконы». Мне не терпелось своими глазами увидеть драконов, но есть и другая, более важная причина, по которой я отправился путешествовать: я хотел узнать, кто я такой на самом деле.

Трот улыбнулась.

– Разве вы не Кайл Ренбурн, виконт Максвелл и наследник графа Рексхэма?

– Это очевидные стороны моего "я". – Он наклонился вперед и разлил по чашкам остатки чая. – Дело в том, что на меня возлагали столько надежд, что я никак не мог понять, чего хочу сам. Долгие годы я завидовал своему брату. Будучи младшим сыном, он пользовался большей свободой, но обменял бы свою свободу на мою ответственность, не задумавшись ни на минуту.

– Вы оба чем-то похожи на ослов, которые изо всех сил натягивают привязь, чтобы добраться до недосягаемой травы.

Кайл усмехнулся.

– Вот именно. В конце концов, с помощью Констанции я понял, что почти во все цепи, которые я ношу, я заковал себя сам. Когда она умерла, я сбросил эти цепи и двинулся по пути, который привел меня сюда.

– И вы уже успели узнать, к чему стремитесь?

– Судьба сыграла со мной очередную шутку. Я привык чувствовать себя заложником титула и состояния, знать, что рано или поздно я займу свое место в палате лордов и буду принимать решения, от которых зависит участь страны. Но теперь я не прочь стать и пэром, и хозяином поместья. В любом занятии есть свои преимущества, и я надеюсь, что сумею облегчить жизнь своих арендаторов и соотечественников. – Он издал ироничный смешок. – Звучит напыщенно и нескромно, правда?

Трот вглядывалась в его выразительное лицо, думая, что Кайл никогда не станет напыщенным и нудным.

– Мой отец рассказывал мне, что девизом шотландской королевы Марии были слова «В моем конце – мое начало». Вот и вы решили объехать весь свет, чтобы убедиться, что вам предначертано быть там, где вы родились. Вы счастливый человек.

– Да, почти во всем. – Его лицо омрачилось, и Трот поняла, что он вспомнил о Констанции.

– И хотя рядом с вами нет любимой, у вас еще остаются дом, родные, ваше предназначение, – тихо продолжала она. – Вам можно позавидовать.

Выражение его лица смягчилось.

– Я помогу вам обрести дом в Англии.

Их взгляды встретились над пламенем. Трот хотелось поверить, что тепло в его глазах – отражение любви, но она была не настолько глупа. Она нравилась Кайлу, он желал ее, потому что мужчин влечет к женщинам, но предлагал ей только дружескую помощь.

– По крайней мере мне не придется притворяться мужчиной и быть шпионом.

Трот отставила пустую чашку и поднялась, разминая уставшие мышцы, а потом сняла верхнюю одежду и пояс с деньгами. Она решила лечь спать в легкой тунике и нижнем белье. Кайл был одет так же. Трот украдкой поглядывала, как он раздевается, как играют под тонкой тканью его мускулы.

Она надеялась, что Кайл предложит ей лечь вместе и укрыться сразу двумя одеялами, но он этого не сделал. Подавив вздох, она зажгла факел и направилась в святилище, где опустилась на колени перед Гуань Инь. Слабого света хватало, чтобы озарить лицо богини с играющей на нем сочувственной улыбкой. Трот безмолвно произнесла молитву: «Госпожа, я знаю, что этот человек не для меня. Его сердце отдано другой, он возвышается надо мной, как солнце над облаками, честь запрещает ему поддаваться своим желаниям, если им не сопутствует любовь. Но ты – богиня женской власти и правды. Если есть способ соединить нас хотя бы на час, прошу, позволь этому свершиться. Клянусь, больше я ни о чем не попрошу ни тебя, ни его».

Затем она закрыла глаза и застыла неподвижно. Энергия вливалась в нее, согревая и наполняя тихой радостью, подсказывая, как надо поступить. Как человек чести, Кайл ни за что не согласится причинить вред слабой, беззащитной женщине, значит, надо убедить его, что с ней ничего не случится. И если верить Лин Лин, легче всего покорить мужчину, когда он охвачен страстью.

Но как пробудить в нем эту страсть? Направляясь обратно в первую пещеру, Трот погрузилась в задумчивость. Встав на колени на свое одеяло и повернувшись спиной к Кайлу, она просунула руки под тунику и развязала широкую полосу ткани, стягивающую ее грудь. Чувствуя на себе его взгляд, она медленно размотала ткань и, закончив, принялась массировать грудь, чтобы к ней прилила кровь. Да, он не сводил с нее глаз и наверняка представлял, каково было бы…

Трот обернулась, туника соблазнительно облегала ее женственный стан. Под пристальным взглядом Кайла она расплела косу и встряхнула головой, разбрасывая по – плечам волосы, потом распутала их пальцами и распустила по спине блестящими прядями.

– Иногда я так устаю оттого, что волосы стянуты на затылке.

Теперь он смотрел на нее по-новому, отнюдь не как бесстрастный друг. Сглотнув, Кайл отвел взгляд и расстелил свое одеяло.

– И неудивительно. Мой парик тоже причиняет неудобство.

Энергия пульсировала в ее теле в такт биению сердца – женская энергия инь, мощная и уверенная в своей власти над мужской ян. Медленными шагами Трот преодолела разделяющее их расстояние, готовая убедить Кайла, что они должны стать любовниками.

– Вчера ночью мне понравилось спать рядом с вами.

Он стиснул одеяло.

– Мне тоже, но сегодня было бы разумнее спать по отдельности.

– Разумнее для кого? – Трот опустилась рядом с ним на одеяло. Когда Кайл поднял голову, она придвинулась и поцеловала его в открытые губы прежде, чем он успел запротестовать.

Он обнял ее за талию и резким движением прижал к себе. Поцелуй длился, Трот прильнула к Кайлу, опьяненная страстью. Но она чувствовала, что Кайл еще не готов забыть свой проклятый кодекс чести джентльмена.

Ее опасения оказались ненапрасными: прервав поцелуй, Кайл отпрянул.

– А вы опасная искусительница, – с неловкой улыбкой заметил он. – Но со вчерашней ночи ничто не изменилось, моя дорогая.

Трот склонила голову набок, волосы свесились на одно плечо.

– Изменилась я сама. Вы слишком серьезны, Кайл. Вы любили, вас тяжело ранила потеря, и теперь вы боитесь ранить меня. Я ценю вашу доброту, но не станет ли вам легче, если вы узнаете, что я не влюблюсь в вас?

Вместо того чтобы оскорбиться, он был явно заинтригован.

– Разве в этом можно быть уверенным? Или здесь кроется какая-то китайская мудрость, которой я не понимаю?

Проведя ладонью по его щеке, Трот солгала:

– Я хорошо знаю саму себя. Если бы мне было суждено полюбить вас, это случилось бы уже давно. Но я считаю вас другом, доверяю вам, нахожу вас на редкость привлекательным мужчиной. – Она опустила ладонь, легко касаясь его груди. – Мне страшно покидать привычные места. Думаю, страсть придаст мне сил. И вы окажете мне неоценимую услугу, разделив со мной ложе.

– Вы пытаетесь сбить меня с толку и делаете это чертовски ловко. – Кайл поймал ее за руку, прерывая ласку. – Но большинство мужчин высоко ценят девственность. Такой дар следует преподносить только возлюбленному, но никак не другу.

Она улыбнулась, почувствовав силу его вожделения. Его тело желало ее, хотя разум и продолжал сопротивляться.

– Чем же друг хуже возлюбленного? Отвергая меня, вы доказываете, что ваши помыслы чисты. А поклонники наверняка попытаются обольстить меня ложью, и, если у меня не будет опыта, я им поверю. Значит, гораздо разумнее впервые изведать вкус страсти с другом, который желает мне только добра.

Кайл приложил ладони к ее щекам, его синие глаза стали тревожными.

– Я ни о чем не мечтаю так, как о том, чтобы предаться любви с тобой, но я не хочу, чтобы потом ты раскаивалась.

– Я не стану раскаиваться, – честно ответила Трот. – Но я клянусь: если вы останетесь верным своим представлениям о чести, я буду жалеть об этом до самой смерти.

Его пальцы дрогнули.

– Ты победила, дорогая моя. Ты окончательно запугала меня, превратила мой ум и волю в беспорядочный ком пряжи. – Он поднялся, помог Трот встать и обнял ее, прижимая к себе всем телом, впиваясь ей в губы. На этот раз он не сдерживался, желая близости так же, как Трот.

Она ахнула, почувствовав, как его ладони проскользнули под ее тунику и коснулись груди. Она и не предполагала, что прикосновения могут доставлять такую радость.

Пока Трот приходила в себя, оправляясь от захлестнувших ее ощущений, Кайл раздел ее, затем снял свою тунику и прижал Трот к груди.

– Я долго гадал, какая фигура скрывается под мешковатой одеждой Цзинь Кана. Теперь я вижу, что ты прекраснее моих мечтаний.

На этот раз Трот поверила его словам, и в подтверждение Кайл сомкнул губы вокруг ее соска – нежно, бережно, но она прониклась неистовостью его желания.

На минуту он отступил. Открыв глаза, Трот увидела, что Кайл расстилает на холодном каменном полу их одеяла. Наконец он притянул Трот к себе и улегся рядом.

– Трот… – пробормотал он, касаясь губами ее волос. – Мэй Лянь… Ты долго жила как мужчина, но на самом деле ты – настоящая женщина, податливая, страстная и немыслимо прекрасная.

– Что я теперь должна делать? – неуверенно спросила она, боязливо проводя ладонью по волосам на его груди.

– Просто расслабиться и позволить мне доставить тебе наслаждение. А потом… – Он со смехом оборвал себя. – Да, это только первый урок. – И его губы нашли удивительно чувствительное местечко у основания ее шеи, прошлись вверх до подбородка и снова завладели ее губами.

Одурманенная страстью, Трот подчинилась ему и стала сгустком наслаждения, ее сдавленные возгласы свидетельствовали о том, что каждая последующая ласка радует ее сильнее предыдущей. Когда их тела соприкасались, Трот замечала осязаемое проявление желания Кайла, чувствовала, как двигаются его мышцы, понимала, с каким трудом он сдерживает себя.

Его горячая ладонь двинулась вниз по ее животу, вызывая невыносимое возбуждение. Желание свернулось в ней в тугую спираль, и Трот громко ахнула, когда Кайл просунул ладонь между ее бедер.

Он сразу остановился.

– Это тебе неприятно?

Она вцепилась ногтями в его плечи.

– Нет! Прошу вас, продолжайте!

Он осторожно возобновил изощренные ласки, действуя так уверенно, что Трот едва сдерживала крик. Пламя охватило ее целиком и теперь жгло, жгло…

Она застонала, приникнув к нему, а ее тело было готово взорваться от немыслимого наслаждения. Оно усилилось бы, только если бы Кайл перестал бороться с собой и они смогли бы соединиться.

Вихрь восторга утих, Трот замерла, задыхаясь и уткнувшись лицом в плечо Кайла.

– Начало… было удачным, – сбивчиво произнесла она. Кайл так и не снял свои широкие штаны, поэтому ей пришлось просунуть ладонь под пояс и робко нащупать источник жара, прижавшийся к ее бедру.

Кайл снова поймал ее за руку.

– А теперь давай спать. День был длинным и трудным. Трот мгновенно открыла глаза и изумленно уставилась на него. Лицо Кайла покрыли капельки пота, но выражение было спокойным. Он установил для себя предел и дальше заходить не собирался.

– А как же вы? – Трот высвободила руку и приложила ее к подрагивающему средоточию мужской энергии. – Неужели вы не позволите мне доставить вам удовольствие?

Он застыл, только его орудие пульсировало под ладонью Трот.

– По-моему, ты уже узнала то, что хотела узнать, но непоправимый ущерб еще не нанесен.

Трот не знала, плакать ей или смеяться.

– Милорд Кайл! – решительно воскликнула она. – Забудьте о своем проклятом благородстве!

20

Он вдруг просиял улыбкой и рассмеялся.

– Ты права – я воспринимаю самого себя слишком серьезно. Но я не настолько неотразим, чтобы в меня влюблялись все женщины мира!

– Тогда давайте соединимся как друзья, не придавая этому особого значения. – Вздохнув с облегчением, она слегка пожала его орган. Он тут же вздыбился.

Кайл втянул воздух сквозь зубы, резким движением стащил штаны и лег между ног Трот.

– Дорогая моя Трот, – пробормотал он и закрыл ей рот поцелуем. Их языки соприкоснулись, его раскаленное копье влажно заскользило по потайным местечкам Трот, вызывая у нее прилив ликования. – Это ты неотразима!

К ее изумлению, в ней вновь вспыхнула страсть. Желание стало непреодолимым, пустота у нее внутри жаждала заполнения.

– Если я неотразима, перестаньте сдерживаться!

Он снова впился в ее губы и вошел в нее медленным мощным толчком. Трот слышала, что при первом соитии женщина испытывает боль, но сама ощутила лишь быстрый укол, о котором тут же забыла в водовороте ошеломляющих ощущений, а он продолжал заполнять ее, двигаясь в лад с ее бьющимся сердцем.

Подстраиваясь к его движениям, она вонзила ногти ему в спину. Так вот что такое инь и ян, мужское и женское начала, разделенные, но обретающие силу только вместе! Они стали партнерами, равными, людьми, способными дарить друг другу блаженство…

Неудержимо содрогаясь, Трот укусила Кайла за плечо. Он тяжело дышал, проникая в нее, но еще не достиг экстаза.

А когда дрожь Трот начала затихать, он вдруг сжал ее в объятиях, потом отстранился и выплеснулся ей на живот резкими толчками, простонав:

– Мэй Лянь, Господи, Мэй Лянь…