Огненные дороги

Чемоданы вместе с командирской машиной и многим другим военным имуществом сгорели еще в прошлом году где-то под Вязьмой. Теперь все мое имущество помещалось в солдатском вещмешке, который медсестра аккуратно поправляла на моей спине. Мы попрощались с ней. Вот и Советская улица. С большим трудом поднялся я по узкой лестнице на четвертый этаж. Позвонил. Дверь открыла жена. Удивившись и обрадовавшись, она бросилась мне на шею, но потом, отстранившись, печально посмотрела на мои костыли. Глазами, полными слез, я окинул ее худенькую фигурку. Как не похожа была она на ту Марию Тимофеевну, с которой мы на этой же площадке расставались 15 месяцев назад! Безмолвно стояли мы друг против друга и не смели нарушить молчания. И все же мы были счастливы. После стольких испытаний мы вновь встретились! Жена открыла одну из комнат и с тихой радостью показала мне целую кучу свежевырытой крупной картошки, которую она сама вырастила на участке в поле, выделенном ей хозяйственниками штаба округа.
      Нога моя быстро заживала, и скоро я начал осторожно на нее наступать. Через несколько дней отбросил один костыль и ходил, постепенно увеличивая нагрузку на раненую ногу.
      В начале ноября я был назначен начальником курсов усовершенствования командного состава инженерных войск (ИКУКС) в Костроме.
      Чем увереннее наступал я на раненую ногу, тем сильнее росло во мне желание поскорее возвратиться на фронт. Несколько раз через приезжавших для проверки офицеров из инженерного управления я посылал рапорты начальнику инженерных войск с просьбой направить меня на фронт, заверяя, что я окончательно выздоровел.
      В первые дни июня 1943 года меня вызвал начальник инженерных войск генерал Воробьев. К нему я явился без палки, хотя по предписанию врачей мне следовало еще "подпираться". Ознакомившись с состоянием моего здоровья и учитывая мое желание вернуться на фронт, генерал Воробьев сообщил вскоре, что меня назначили командиром 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады РГК.
      Этот вид инженерных соединений создавался впервые. Их организация вызывалась требованиями новой обстановки на фронте. Теперь немцы не наступали, а оборонялись по всему фронту и поэтому в больших масштабах использовали минные и другие заграждения. Новые соединения должны были уметь быстро разминировать минные поля, поставленные противником и нами, ставить новые и решать другие специфические задачи.
      - Если ты уже здоров и хочешь вновь быть на фронте, иди в отдел кадров к полковнику Пожарову. Он оформит твое назначение, - сказал мне генерал Воробьев.
      На следующий день я поехал в город Воскресенск, получив назначение на должность командира 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады.
      С ноября 1942 года по январь 1943 года советские войска в ожесточенных сражениях на берегах Волги окружили и 2 февраля ликвидировали крупную стратегическую группировку противника - 6-ю армию фельдмаршала Паулюса. После победы под Сталинградом Советская Армия развернула наступление по всему фронту от Ленинграда до Кавказа. В результате этого победоносного наступления советские войска на некоторых участках отбросили противника на 600-700 километров. Это дало возможность ввести в действие многие важные линии коммуникаций, связывающие центральную часть страны с южной, что облегчило маневрирование войск и имело большое экономическое значение.
      После ожесточенных сражений и победоносного наступления Советской Армии зимой 1942/43 года на фронте наступило затишье. Обе стороны готовились к проведению весенне-летней кампании. Советское командование, опираясь на быстро растущее производство боевой техники и поступление ее в войска, а также исходя из условий ведения боевых действий, проводило реорганизацию объединений, соединений и частей Советской Армии. Пехота перешла к корпусной организации. Были созданы крупные артиллерийские соединения резерва Главного Командования, в том числе артиллерийские корпуса прорыва. Формировались новые танковые части, соединения и армии, обладающие высокой маневренностью и большой ударной силой.
      На Южном фронте
      Весной и летом 1943 года после разгрома немцев под Сталинградом и на Курской дуге советские войска полностью взяли стратегическую инициативу в свои руки. Перед Советской страной встала новая всемирно-историческая задача - очистить свою территорию от оккупантов и помочь европейским народам освободиться от фашистского порабощения. Это можно было осуществить только путем решительных наступательных боевых действий, для проведения которых Советская Армия располагала необходимым боевым опытом и материально-техническим оснащением.
      Наступательные боевые действия требовали новых способов использования различных родов войск. И эти изменения вносились. Стало проводиться так называемое артиллерийское наступление, или огневой вал, когда наступление мотострелковых и танковых соединений и частей поддерживалось непрерывным артиллерийским огнем, ведущимся с последовательно занимаемых огневых позиций непосредственно за боевыми порядками пехоты.
      Таким путем артиллерия подавляла и уничтожала вновь ожившие в ходе боя огневые точки, препятствовала контратаке противника и обеспечивала высокий темп наступления.
      Совершенствование способов ведения наступательных боевых действий, как и изменения, проведенные в организации Советской Армии, свидетельствовали о творческом подходе к методам ведения войны в то время. Результатом такого подхода явилось решение Верховного Главнокомандования о создании и использовании в бою штурмовых инженерно-саперных бригад РГК.
      Боевая деятельность этих бригад с первых же дней полностью подтвердила правильность решения об их создании. Они заслужили любовь и уважение командиров и бойцов стрелковых частей и подразделений, вместе с которыми решали важные задачи на самых опасных участках поля боя.
      В оперативном отношении эти бригады действовали в составе фронтов. Как резерв Главного Командования их очень часто перебрасывали с одного участка на другой, где они действовали целиком или побатальонно, обеспечивая в инженерном отношении наступление объединений и соединений, действовавших на главном направлении. В тактическом отношении действия бригад выходили далеко за рамки выполнения задач чисто инженерного обеспечения наступления пехоты, а, нужно сказать, подобное понимание их роли в то время бытовало. Раньше инженерно-саперные подразделения обеспечивали боевые действия стрелковых подразделений, прокладывая пути через наземные и водные преграды, выполняли работу по возведению заграждений или по их ликвидации с помощью различных инженерно-технических средств, чтобы обеспечить успех пехоты с минимальными потерями живой силы и техники. Не упуская из поля зрения эти характерные для того времени задачи для инженерных войск, новая обстановка обусловливала и даже утверждала штурм как основной способ ведения боя этими бригадами. Докладывая Верховному Главнокомандующему о формировании и наименовании этих бригад, начальник инженерных войск генерал-полковник М. П. Воробьев предложил назвать их "ударные инженерно-саперные бригады". "Не ударные, а штурмовые инженерно-саперные бригады", - уточнил И. В. Сталин.
      Весь боевой путь 12-й штурмовой инженерно-саперной бригады (РГК), которой я командовал вплоть до победы 9 мая 1945 года, был насыщен штурмовыми боевыми действиями против укрепленных позиций и фортификационных сооружений самого различного типа.
      Штурм, как особый вид наступления, обеспечивал быстрый прорыв обороны противника, высокий темп наступления и, оказывая сильное психологическое воздействие, способствовал упадку морального духа войск противника. Не случайно фашистские солдаты и офицеры очень боялись появления штурмовиков-саперов перед своим фронтом и старались помешать или сорвать выполнение ими боевых задач.
      Как особый род войск, штурмовые инженерно-саперные бригады имели несколько видов специалистов: минеров-подрывников, мостовиков-понтонеров и огнеметчиков. Каждый боец и командир в бригаде должен был уметь мастерски владеть стрелковым оружием, обладать отличной физической подготовкой и высокими моральными качествами. Командиры взводов, рот и батальонов должны были знать тактику пехотных и танковых подразделений и частей, а в известной мере - и соединений. Основная часть личного состава бригады еще в процессе формирования прошла хорошее обучение и получила соответствующую закалку.
      В зависимости от конкретной боевой обстановки, в которой приходилось действовать, бригада использовалась побатальонно или поротно. Очень часто приходилось действовать и в составе отдельных небольших штурмовых групп в боевых порядках наступавших пехотных подразделений.
      Формирование бригады началось во второй половине мая 1943 года в районе города Воскресенска, примерно в 100 километрах юго-восточнее Москвы. К моему прибытию батальоны и штабы были укомплектованы офицерским, сержантским и рядовым составом. Проводились и учебные занятия. Комиссия из управления боевой подготовки при Главном инженерном управлении Советской Армии только что завершила проверку формирования и боевой подготовки бригады и нашла, что занятия ведутся неудовлетворительно. Командир бригады полковник Миляев был освобожден от командования.
      К этому времени батальоны в основном были уже сформированы. Часть офицеров имела боевой опыт; были и кадровые офицеры, окончившие военно-инженерные училища. Предстояло организовать боевую и особенно техническую подготовку.
      С личным составом положение сложилось благоприятно. Основную часть бойцов составляла молодежь, которая быстро все усваивала. Были и офицеры, имевшие опыт работы с инженерными боеприпасами. Однако со многими офицерами приходилось работать индивидуально, обучая их самих установке боевых взрывателей, а потом и боевых мин. Операции по установке взрывателей и разряжанию мин повторялись ежедневно по многу раз.
      Большую помощь в сложной подготовке личного состава оказывали партийно-политические работники. Заместитель командира, начальник политотдела бригады майор Степанидин умело направлял работу партийных и комсомольских организаций, все силы политработников мобилизовывал для оказания помощи командирам в организации боевой и специальной подготовки личного состава.
      Инженерное управление и Наркомат обороны непосредственно следили за учебно-тренировочным процессом и подготовкой бригады. В конце августа специальная комиссия из управления провела всестороннюю проверку подготовки, организации и укомплектования бригады и установила, что она готова для отправки на фронт.
      В состав бригады входило пять штурмовых инженерно-саперных батальонов, шестой - огнеметный батальон - был вооружен ранцевыми огнеметами; кроме того, имелась отдельная рота с собаками-ищейками, которые использовались для поиска мин.
      7-10 сентября 1943 года бригада погрузилась в эшелоны и отправилась на юг, в Донбасс. К 20 сентября она и полном составе сосредоточилась юго-западнее Донецка и поступила в распоряжение командующего Южным фронтом генерал-полковника Ф. И. Толбухина.
      К этому времени войска Южного фронта (с 20 октября 1943 года 4-го Украинского фронта) завершили освобождение Донбасса, на левом фланге вышли к реке Молочная и во взаимодействии с другими фронтами готовились штурмовать так называемый Восточный вал немцев.
      После поражения на Курской дуге немецкое верховное командование вынуждено было перейти к обороне на всем протяжении восточного фронта. Еще в начале лета немцы начали строительство многочисленных оборонительных рубежей в глубине, используя в качестве естественных препятствий крупные реки. Важнейшим из них был Восточный вал. Этот стратегический оборонительный рубеж проходил по реке Нарва, через Псков, Витебск, Оршу, по реке Сож, среднему течению Днепра, по реке Молочная и заканчивался на берегу Азовского моря.
      Перед войсками Южного фронта стояла задача прорвать хорошо организованную и сильно укрепленную оборону противника на реке Молочная, освободить Северную Таврию и выйти к нижнему течению Днепра. По приказу командующего фронтом 24 сентября бригада была передана в оперативное подчинение 44-й армии генерала В. А. Хоменко. Армия наступала на правом фланге фронта, в 40 километрах южнее города Запорожья, где войска фронта наносили главный удар. 24 и 25 сентября завершались последние приготовления - части занимали исходные районы для наступления.
      Штурмовые батальоны, приданные стрелковым дивизиям, обезвреживали минновзрывные заграждения, разведывали минные поля противника и делали в них проходы. Офицеры штаба бригады и батальонов организовывали взаимодействие с пехотинцами, танкистами и артиллеристами.
      В стрелковых полках и батальонах формировались разведывательные группы, группы разграждения, штурмовые группы, включающие в себя пехоту (от отделения до взвода), отделение саперов, в том числе одного-двух огнеметчиков, одно противотанковое орудие, а в некоторых случаях и танк.
      В ночь на 26 сентября саперы обезвреживали мины и делали проходы в противотанковых минных полях. Утром 26 сентября после сильной артиллерийской и авиационной подготовки войска пошли в атаку на штурм сильно укрепленных позиций противника и прорвали его оборону. Как при прорыве первой, так и второй оборонительных полос развернулись напряженные бои. Немцы пытались любой ценой удержать последний рубеж, прикрывавший Крым и их крымскую группировку. Чудеса героизма проявили саперы как при прорыве переднего края, так и при бое в глубине обороны противника. Действуя в составе штурмовых групп, они умело подходили к огневым точкам с огнеметами, ослепляли амбразуры дзотов и связками гранат разрушали вражеские укрепления.
      Перед наступлением части 44-й армии получили пополнение. Правда, пополнение прибыло из только что освобожденных районов и не имело еще боевого опыта и соответствующей военной подготовки. Подразделение, в котором таких бойцов оказалось большинство, не выдержало контратаки противника. На выручку им пришли подразделения из 56-го штурмового инженерно-саперного батальона во главе с лейтенантом Антониной Коркиной, которые преградили путь врагу.
      Повинуясь воле лейтенанта, бойцы отбили контратаку противника.
      Бойцы и командиры бригады с честью выдержали первый бой, проявив массовый героизм.
      За проявленную храбрость в период наступления в полосе 44-й армии 177 бойцов и командиров бригады удостоены правительственных наград.
      Бой за Мелитополь
      Еще не закончились бои на правом фланге фронта, а бригада получила приказ командующего перебазироваться в район города Мелитополя.
      В ночь на 15 октября подразделения бригады были выведены из боевых порядков соединений 44-й армии и сосредоточились в районе сел Тифенбрун, Сладкая Валка и Малый Токмак. В этом районе они погрузились на машины и в колонне побатальонно двинулись на юг в сторону Мелитополя. Марш проходил нормально. Дорога представляла собой профилированное шоссе, но без твердого покрытия. В сухое время движение по такой дорого осуществлялось легко, но стоило пойти дождю, как проезжая часть раскисала, что сразу же затрудняло движение. И случилось так, что, когда первые колонны подходили к городу, пошел дождь. Машины начали буксовать и останавливаться. Продвижение вперед не только застопорилось, но и для некоторых колонн стало невозможным. На одном из перекрестков встретились две колонны, и движение совсем остановилось.
      Город находился близко, но домов не было еще видно, потому что их закрывали высотки. Артиллерийская стрельба слышалась совсем рядом, и в небо над городом поднимались многочисленные облачка дыма от разрывов снарядов. Внезапно я услышал голос за спиной:
      - Кто командир этой части?
      Я обернулся. Мне навстречу шел высокий, стройный полковник, а метрах в десяти стояла легковая машина, в которой рядом с шофером сидел крупный, полный мужчина с припухшими от бессонницы глазами.
      Это был генерал-полковник Ф. И. Толбухин.
      - Товарищ генерал, - доложил я, - двенадцатая штурмовая инженерно-саперная бригада находится на марше к городу Мелитополю. Командир бригады полковник Павлов{14}.
      - Поспешите, товарищ полковник. В городе идут тяжелые бои. Обстановка напряженная. Ваша помощь там сейчас очень нужна, - сказал генерал Толбухин.
      - Спешим, товарищ генерал, но подвели автомашины.
      Генерал Толбухин вызвал старшего офицера автотранспортной службы. Разговор с ним был коротким:
      - Немедленно продолжайте движение! Об исполнении задачи доложите в штаб фронта, - сказал командующий и уехал.
      Шоферы достали цепи и начали ставить их на задние колеса. К этому времени дождь перестал. Вскоре колонны продолжили движение.
      Вечерело. Обогнав колонны, я направился на северовосточную окраину города. Здесь встретился с начальником инженерных войск 51-й армии полковником Васильчиковым, который уже составил план распределения штурмовых подразделений по дивизиям. При нем находились и офицеры от соответствующих дивизий, которые должны были принять и проводить саперов до места назначения. Штурмовые батальоны прибывали постепенно. Это давало возможность полковнику Васильчикову коротко ознакомить командиров с обстановкой, а мне поставить им боевые задачи. Распределив батальоны по местам, мы с полковником Васильчиковым отправились на командный пункт армии. Явились к командующему 51-й армией генералу Я. Г. Крейзеру, одному из первых военачальников, получивших в 1941 году звание Героя Советского Союза. Это был высокий, крупный, широкоплечий мужчина с густой черной шевелюрой, черными глазами и широким смуглым лицом. Я доложил, что 12-я штурмовая инженерно-саперная бригада прибыла в его распоряжение.
      - Знаю. Тут был командующий фронтом генерал Толбухин. Он похвалил вашу бригаду за действия в боях на правом фланге фронта, - сказал генерал Крейзер. Потом он ознакомил меня с обстановкой и характером боя в городе.
      Город Мелитополь является районным центром Запорожской области УССР. До войны в нем проживало 75,5 тысячи человек. Промышленность начала бурно развиваться после Октябрьской революции.
      Учитывая важное экономическое и прежде всего военно-стратегическое значение Мелитополя, противник превратил его в один из сильнейших опорных пунктов своей обороны на южном участке Восточного вала.
      - На подступах к городу с юга, востока и севера, - объяснил генерал Крейзер, - заблаговременно был оборудован прочный оборонительный рубеж с противотанковыми рвами, минновзрывными и другими заграждениями. Все это мы преодолели. Сейчас ведем бой внутри города, который тоже сильно укреплен. Оккупанты приспособили и укрепили все удобные для обороны здания. На площадях, перекрестках и скверах врыли танки. Из танков и огневых точек, расположенных в зданиях, противник перекрестным огнем простреливает все площади и улицы. У него появились новые мощные танки "тигр" и "пантера". Нашей противотанковой артиллерии очень трудно вести борьбу с этими танками в условиях города. Думаю, ваши саперы могут и должны помочь нам, - закончил генерал Крейзер.
      Краткие, умные, деловые указания командующего армией помогли мне быстро сориентироваться в обстановке. При постановке задач командирам батальонов и штабу бригады я использовал свой боевой опыт, полученный в Мадриде: говорил о необходимости обращать особое внимание на фланговый огонь противника, главным образом ведущийся из угловых зданий улиц, и на многослойный характер огня; подсказывал, как атаковать узловые точки сопротивления в условиях уличных боев; подчеркивал, как важно учитывать фактор внезапности в борьбе с танками противника и умело пользоваться минными бутылками с зажигательной смесью.
      Затем началась напряженная, сложная работа по управлению боем бригады, по установлению и поддержанию тесного взаимодействия с пехотными, танковыми и артиллерийскими соединениями и частями. Это оказывалось тем более необходимо, что бои были в самом разгаре, и, кроме того, бригаде впервые предстояло вести бои в городе, превращенном немцами в мощный опорный пункт для продолжительного и упорного сопротивления.
      Разветвленная система траншей, глубокие ходы сообщения, большое количество мест, оборудованных под огневые точки, позволяли противнику постоянно маневрировать силами и огневыми средствами в ходе боя.
      В глубину немцы построили оборону таким образом, что при прорыве первой линии следующая представляла самостоятельный рубеж с прикрытыми флангами.
      Большую роль в поддержке оборонявшегося противника играли подвижные огневые точки - танки и самоходно-артиллерийские установки, появлявшиеся на самых угрожаемых участках боя и иногда в значительном количестве. Кроме того, гитлеровцы использовали танки и САУ и как неподвижные огневые точки, зарывая их в землю, о чем уже предупредил нас генерал Крейзер.
      Ликвидация Мелитопольского узла сопротивления разрушила бы всю оборону немцев от Днепра до Азовского моря, так как после этого рубежа южнее Днепра простиралась ровная местность, на которой противнику негде было бы зацепиться.
      В этом смысле овладение городом-крепостью Мелитополем имело большое значение для разгрома южной группировки немцев.
      Боевые действия по освобождению Мелитополя продолжались с 16 по 23 октября. Батальоны бригады, действуя в боевых порядках четырех мотострелковых дивизий, показали отличную подготовку, смекалку, ловкость. Личный состав бригады проявил массовый героизм и с честью выполнил все боевые задачи. "Бои в городе Мелитополе, как уличные бои вообще, говорилось в донесении штаба бригады, - распадались на серии боевых действий мелких групп. Саперы-штурмовики были включены во все эти группы и своей отличной подготовкой, тренированностью, бесстрашием и находчивостью поддерживали высокий боевой дух и настроение среди остальных бойцов. Действия саперов-штурмовиков (или, как их здесь называли, "панцирников") вызывали всеобщее восхищение. Общевойсковые командиры задавали один и тот же вопрос: "Где берете таких людей?"
      "Панцирниками" саперов прозвали потому, что они носили сначала специальные нагрудные щиты из листовой стали для защиты груди и брюшной полости от пуль и осколков во время боя.
      Эти щиты мы использовали в первых боях за Запорожье и Мелитополь, но довольно скоро убедились в их слабой эффективности и перестали надевать. Кроме того, "панцири" замедляли движение бойцов, мешали маневренности, не позволяли в решающий момент боя наносить стремительные удары. После первых же боев они исчезли безвозвратно, сохранилось лишь прозвище.
      Для обороны города немецкое командование выделило большие группы танков "тигр" и "пантера" и самоходных установок. Они курсировали по городу и сильным огнем затрудняли наступление наших частей. Танки противника при поддержке автоматчиков осуществляли частые внезапные контратаки на наши фланги, пытаясь окружить и уничтожить наши части, вклинившиеся во вражескую оборону. Чтобы немедленно прикрыть фланги таких частей, требовалась высокая оперативность в постановке минных полей. Успех боя зависел от того, насколько быстро создавалась противотанковая оборона, то есть устанавливались противотанковые минные заграждения.
      Мины были на строгом учете, их не хватало, а имевшиеся нужно было использовать с максимальным эффектом. Это приводило к многократным перемещениям в течение суток противотанковых мин с одного места на другое. Например, с 16 по 22 октября средняя обращаемость (смена места установки) для каждой мины составляла не меньше пяти раз.
      Быстрое маневрирование при установке минных полей в боях за Мелитополь позволяло малым количеством мин создавать ощутимые препятствия танковым атакам противника. Минные заграждения быстро ставились и быстро снималась для прохода нашей техники и войск, а также быстро перебрасывались на новое место в соответствии с требованиями обстановки.
      У противника создавалось впечатление, будто весь город полностью заминирован. Такое оперативное минирование дезориентировало противника и сковывало его действия. Немногочисленный состав групп для минирования и разминирования позволял скрытно проводить эту трудную и опасную работу.
      Использование подвижных групп минеров - "охотников за танками" в условиях ведения уличных боев дало исключительно ценные результаты: противотанковые мины стали активным средством наступательного боя.
      Наступая в боевых порядках пехоты в тесном взаимодействии с артиллерией и танками, саперы помогали овладевать укрепленными пунктами и кварталами города с минимальными потерями живой силы и боевой техники.
      19 октября на участке наступления 550-го полка 126-й Горловской стрелковой дивизии генерал-майора Казарцева создалось угрожаемое положение. Группа танков противника фланговым ударом отрезала штаб полка и один батальон. Недалеко от этого места находилась штурмовая группа подвижного минирования. В ее составе был сержант Николай Федорович Сосин. Пренебрегая опасностью, он скрытно направился навстречу двигавшимся по улице четырем немецким "тиграм". В тот момент, когда танк останавливался для выстрела, Сосин подкладывал мину ему под гусеницу. Так сержант Сосин подорвал два танка и уничтожил их экипажи. Два других танка подорвались, попав на минное поле. Благодаря героическому подвигу сержанта Сосина опасность окружения штаба полка была ликвидирована.
      За проявленные мужество и героизм в борьбе с немецкими захватчиками сержанту Сосину Н. Ф. было присвоено звание Героя Советского Союза.
      Совершили подвиг саперы и в полосе наступления 315-й стрелковой дивизии генерал-майора Куропатенко, когда четыре закопанных в землю немецких танка перекрестным огнем остановили наступление полка на левом фланге.
      Для ликвидации вражеских танков была сформирована специальная штурмовая группа, которая в ночь на 18 октября попыталась их уничтожить. Однако это ей не удалось, так как гитлеровцы, засевшие в ближайших зданиях, хорошо охраняли танки.
      19 октября, примерно в одиннадцать часов утра, бойцы-саперы Байкулов и Соколов, прикрываемые огнем товарищей из штурмовой группы, взяли по связке гранат и одной противотанковой гранате, незаметно подползли к танкам и сумели их взорвать. Исключительно трудная задача была выполнена. Соколов, пронизанный вражескими пулями, пал смертью героя. Тяжело раненного парторга роты Байкулова товарищи вынесли с поля боя.
      Саперы Рыжиков и Конько автоматным огнем уничтожили экипажи вражеских танков.
      Звание Героя Советского Союза было присвоено и командиру 60-го штурмового инженерно-саперного батальона капитану Лазарю Иосифовичу Серперу. В его наградном листе написано: "Штурмовой батальон капитана Серпера в боях за Мелитополь показал образцы героизма и умения воевать. С минимальными потерями саперы-штурмовики капитана Серпера, сопровождая боевые порядки пехоты, в боях за город Мелитополь уничтожили 12 огневых точек, штурмом овладели двумя укрепленными зданиями и истребили их фашистские гарнизоны, подорвали на минах 12 немецких танков, в том числе 6 танков "тигр". Умело организованными действиями, прикрывая минными полями наступавшие 91-ю, а затем 126-ю стрелковые дивизии, капитан Серпер надежно обеспечивал методичное продвижение частей дивизии".
      Так сражались воины и других саперных батальонов бригады, организованные в разведывательные, штурмовые группы и группы подвижного минирования, в тесном взаимодействии с пехотой и другими родами войск. Саперы помогали наступавшим частям и соединениям овладевать кварталами города. 23 октября весь город был освобожден от немецко-фашистских оккупантов.
      Управление бригадой на протяжении всех боев осуществлялось ее штабом под руководством начальника штаба подполковника Дмитрия Сергеевича Борисова. С командного пункта бригады мы пользовались всей сетью связи штаба 51-й армии для руководства батальонами. Кроме того, в каждый батальон от штаба бригады был направлен офицер, который регулярно докладывал об обстановке и передавал все запросы соответствующего батальона.
      После организации взаимодействия штаба бригады со штабом 51-й армии мой заместитель по политчасти начальник политотдела бригады подполковник Степанидин и я большую часть времени проводили на командных пунктах 315, 91, 126-й и других стрелковых дивизий, в составе которых действовали наши штурмовые инженерно-саперные батальоны. Здесь, на месте, решались все важные вопросы взаимодействия с пехотой, танками и артиллерией, возникавшие в процессе боя по овладению отдельными опорными пунктами и узлами сопротивления противника и отражению его контратак.
      В успешном выполнении бригадой задач по овладению городом Мелитополем существенную роль играла активная, всесторонняя партийно-политическая работа среди личного состава. После получения приказа на проведение штурма Мелитополя политотдел бригады под руководством подполковника Степанидина развернул разъяснительную работу, подчеркивая, какое важное значение имеет ликвидация этого узла сопротивления противника.
      Политотдел поручил заместителям командиров батальонов по политчасти и парторганам рот незамедлительно проверить готовность коммунистов и комсомольцев к выполнению поставленных задач. При расстановке коммунистов и комсомольцев для предстоящих боев особое внимание уделялось комплектованию штурмовых групп и групп разграждения.
      Офицеры политотдела и замполиты батальонов поручали коммунистам и комсомольцам важнейшие участки на поле боя и, развернув массовую политическую работу, воодушевляли личный состав на героические подвиги в сражении за овладение городом.
      В 60-м отдельном штурмовом инженерно-саперном батальоне было проведено партийное собрание, на котором парторг батальона Снешко разъяснил коммунистам обстановку на участке перед батальоном, боевую задачу батальона и отдельных рот. Говоря о задачах коммунистов, он заявил: "Мы храбро сражались в составе 44-й армии. Не посрамим чести нашего оружия и в предстоящих боях в составе 51-й армии. Возложенные на нас задачи по освобождению Мелитополя выполним с честью..."
      В боях за Мелитополь отличились главным образом коммунисты и комсомольцы. Сражаясь упорно и мужественно, они показывали достойный пример всем остальным бойцам. Презирая смерть, они поднимали массы на подвиг.
      Кандидат в члены ВКП(б), командир взвода 60-го батальона лейтенант Городицкий с группой бойцов уничтожил три огневые точки и подбил один танк противника. Кандидат в члены ВКП(б) Фатеев уничтожил два вражеских танка и четыре дзота. Парторг 3-й роты Черненко вместе с двумя бойцами уничтожил станковый и два ручных пулемета. Коммунисты Дрижд и Пензин уничтожили два вражеских танка и пять огневых точек. Член ВКП(б) Симоненко уничтожил два немецких танка вместе с экипажами.