— Иди сюда. Послушай. Мне пришла в голову мысль, что Габриэлю гораздо проще найти тебя, чем тебе — его. Потому лучшее, что я могу сделать, — крепко обнять тебя и не отпускать, оставляя, конечно, твою правую руку свободной. Только не стреляй прямо у меня над ухом, если соберешься прикончить кого-нибудь.

Модести улыбнулась.

— Думаю, Габриэль пока что слишком занят своими собственными делами, чтобы беспокоиться обо мне. К тому же коттедж оборудован самой современной сигнализацией. При ее установке Вилли внес усовершенствования в инфракрасную систему и добавил к ней ультразвуковую. Любой человек, приблизившийся к коттеджу на двести ярдов, попадет в зону ее действия, и все вокруг зазвенит.

— А я заберусь под кровать. Но если это будет просто пробежавшая мимо лисица?

— Ее система не уловит. Слишком близко к земле.

— Габриэль тоже может подползти на брюхе. Он проползет и сотню ярдов.

— Нет, сам Габриэль не будет этого делать. Наймет кого-нибудь. Но даже если они и поползут сами, наверняка наткнутся на стальную решетку.

Модести говорила о решетках, которые днем задвигались в специальные пазы над окнами и дверьми. Колльер удивился и испытал немалое облегчение, когда впервые увидел их. Система сигнализации коттеджа была соединена с телефоном полицейского участка в деревне. Эта система использовалась, в основном когда в доме никого не было.

— Мне нравится Вилли, — отметил Колльер. — Он такой внимательный. Ну же, ложись в постель. Мне необходимы комфорт, тепло и защита.

Модести положила щетку.

— Попозже. Спи, Стив. Мне надо поговорить с Вилли.

— Да о чем, черт возьми?

— Если я скажу, тебя опять будет тошнить.

— Наконец-то ты меня поняла. — Опираясь на локти, Стивен приподнялся в постели. — А не думаешь, что Вилли сейчас с Дайной?

— Нет. Только не в моем доме. Меня, разумеется, это нисколько не беспокоит, но у Вилли свои правила. — Модести подошла к постели, наклонилась, и поцеловала Колльера. — Давай спи, не жди меня.

— О, Боже ты мой! Моя девушка иногда полночи проводит в спальне другого мужчины. Мамаша утверждает, что это не совсем обычно, и я должен поговорить с ней, но боюсь, если я начну задавать вопросы, она просто переломает мне руки, потому что она чемпион северных графств по борьбе…

Модести вышла, улыбаясь сама себе, слыша, как за закрывшейся дверью Колльер продолжает бубнить свой невеселый монолог.

За дверью Вилли горел свет. Когда Модести постучала, он ничего не ответил, но через секунду дверь открылась, и Вилли впустил ее. Он уже снял пиджак и галстук, но еще не ложился. Когда он плотно притворил дверь, Модести взяла его за руку. Они сели на кровать рядом. Не выпуская его руки, девушка сказала:

— Сейчас здесь нет Стива и Дайны. Расскажи мне то, что ты вспомнил, Вилли.

Гарвин сидел молча, уставившись в пол. Потом он медленно провел рукой по волосам.

— Я и так собирался тебе все рассказать при первом удобном случае, Принцесса. — Он посмотрел на нее. — Деликата чуть не прикончил меня тогда.

— Как это было? — тихо спросила Модести.

— Во время одной из моих поездок… Я тебе о них говорил. После одной из них, в маленьком порту. Ты ведь знаешь, какой скотиной я был в те годы — до того, как ты взяла меня к себе на службу. Самоуверенный и наглый. К тому же я был молод. И думал, что справлюсь с Деликатой, задам ему хорошую взбучку. Считал себя достаточно быстрым и ловким, способным справиться с грубой силой. Как же я ошибался!

Модести почувствовала, как он напрягся, говоря об этом. Все его мускулы словно окаменели. Но усилием воли Вилли заставил себя расслабиться и продолжал:

— Это то же самое, что драться с гориллой. Он не только необыкновенно силен. Он еще и дьявольски быстр. Я ему крепко задал. Любой другой человек был бы уже искалечен. А ему — хоть бы что. Он не переставал ухмыляться и наносить мне удары. И в конце концов ему удалось схватить меня одной рукой. А другой он ударил — всего один раз. И я свалился, как вонючий студень.

Вилли замолчал. Модести ждала продолжения его рассказа.

— Ноги у него короткие и толстые. Совсем не борцовская фигура. Но бой был уже закончен. Потом Деликата принялся пинать меня по ребрам. Не спеша. Каждый пинок как удар молота. Время от времени он отходил, чтобы промочить горло. Я не сказал, что дело было в портовом баре?

Модести качнула головой.

— Ну, там были только бармен и трое из нашего экипажа. Бармен весь позеленел от страха. Да и другие тоже не собирались вмешиваться. Вот так все и происходило: пинок, несколько шагов к стойке, глоток спиртного, смех, острота, произнесенная приятным мягким голосом, потом возвращение и очередной пинок.

Вилли потер бок, как будто снова почувствовал боль.

— Бывало, мне и раньше крепко доставалось, и после этого случалось, но ни разу — таким образом, Принцесса. Я ничего не мог сделать. Лежал и слушал, как трещат мои ребра, и был уверен, что Деликата не остановится на этом. И все думали, что со мной покончено. Не знаю точно, что ему помешало убить меня. Кажется, вбежал какой-то парень и крикнул, что сюда идет полиция. Так или иначе, что-то произошло, потому что Деликата и все остальные быстренько смылись. Я пришел в себя только в портовой больнице. Врачи говорили, что я в таком состоянии, будто попал под грузовик. Пять ребер было сломано, с боков долго не сходили громадные синячищи. Я выглядел так, словно вырядился в синий корсет. Выписали меня только через восемь недель, и прошел целый год, пока я окончательно оклемался.

Вилли замолчал, глядя в пустое пространство невидящими глазами. Модести достала сигареты и подала одну ему.

— Ты никогда мне об этом не рассказывал, — отметила девушка, впрочем, без всякого упрека.

— Да, действительно. — Он закурил, и Модести обратила внимание, что рука его не дрожит. — Это было года за два до моей встречи с тобой. Потом до меня доходили слухи, что Деликата проделывает теперь свои дурацкие штучки где-то в Джакарте. И наконец стали говорить, что он помер в каком-то индонезийском притоне. — Вилли пожал плечами. — Думаю, я этому поверил, потому что хотел верить. И забыл, что Деликата сделал со мной, потому что хотел забыть.

— Значит, этот случай не лишил тебя уверенности в себе, — задумчиво произнесла Модести. — И, я думаю, все будет по-другому, если ты с ним снова встретишься. Прошло десять лет. Сейчас ты умеешь и знаешь гораздо больше, физически ты сильнее, чем был тогда, опытнее, и свою быстроту ты тоже не потерял.

— Нет, Модести, — возразил Вилли таким тоном, будто речь шла о каком-то другом человеке. — Это медленное ломание ребер запомнилось мне слишком хорошо. — Он постучал пальцем по виску. — Глубоко засело, понимаешь? Старая ПД.

Модести кивнула. Вилли говорил о психологической доминанте, называя ее сокращенно ПД, — важнейшем элементе ближнего боя, в какой бы форме он ни велся. И все-таки она думала, что к самому Вилли это не относится. Он тщательно проанализировал ситуацию и сам сделал вывод, что тот случай оставил глубокий след в его подсознании. Это был неприятный для него вывод, но Вилли принял его и смог прямо сказать об этом. А значит, пережитый когда-то ужас уже не имел неодолимой власти над его волей.

— Ты собиралась рассказать мне, как ты сама встретилась с Деликатой, — напомнил Вилли.

— Да.

Коротко она поведала ему о том, что произошло на крыльце дома Ааронсона. Вилли хранил молчание, только кивнул, когда Модести говорила об искреннем удивлении Деликаты при их появлении, и еще раз кивнул, когда она рассказала, как они нашли Ааронсона со сломанной шеей.

Когда она закончила, он спросил:

— Мы будем заниматься этим делом, Принцесса?

— Мы? Серьезный вопрос.

Вилли усмехнулся.

— Я не могу оставаться в стороне, ты же знаешь. И не надо беспокоиться обо мне и моих воспоминаниях. На этот раз я поступлю иначе. Если дело дойдет до драки, я просто возьму нож и брошу его с пятидесяти ярдов. Тут уж никакая психологическая доминанта меня не остановит.

Услышав это, Модести с облегчением подумала, что не ошиблась. Она не сомневалась, что Вилли догадался о ее мыслях.

— Позже мы примем окончательное решение, дорогой мой Вилли, — тихо произнесла девушка. — Стив был прав, когда заявил, что пока у нас и без того забот предостаточно. Сейчас мы должны думать о Габриэле, а не о Деликате.

— Конечно. — Вилли нахмурился, словно стараясь поймать ускользавшую от него мысль. Потом пожал плечами. — Мне еще нужно хорошенько разобраться с этим моим психологическим тормозом. Самое интересное — он никак не срабатывает в отношении Габриэля. Завтра потренируемся?

— Хорошо. В том сарайчике. — Модести повернулась к Вилли, приоткрыв воротник пеньюара, чтобы показать цепь жемчужин вокруг шеи. — Посмотри, я все так и не могу заставить себя их снять.

Вилли довольно улыбнулся, потом сказал:

— Но ведь Стив будет жаловаться, что они мешают ему.

— Стив сейчас беспокоится о другом. Он готовится забраться под кровать при первых же признаках тревоги. Да, ты спросил у Дайны, может ли она находить другие предметы, кроме труб?

— Да. Она занималась поисками серебра в Мексике и золота на Аляске для компании «Лареско Майнинг Корпорейшн». — Вилли задумался. — Дайна много об этом не рассказывает, но мне кажется, что у нее уникальные способности.

— Серебро и золото, — повторила Модести. — Это могло бы заинтересовать Габриэля. Но особо стараться ради них он не будет. А если бы они сделали Дайне нормальное деловое предложение по поиску драгоценных металлов, она согласилась бы?

— Говорит, что нет. Она только два раза этим и занималась. Ты сама видела, она плохо себя чувствует после поисков труб. А с металлами дело обстоит намного хуже. Они оказывают какое-то давление на ее нервы.

— Значит, если это было известно Габриэлю… — Модести не договорила, услышав отдаленный звук телефонного звонка. Он доносился из ее спальни. — Это, может быть, как раз то, чего мы ждем, Вилли.

Когда они подошли по коридору к двери спальни, звонки уже прекратились. Колльер сидел в постели и говорил в трубку:

— …Нет, здоровье у меня не совсем в порядке, Рене. Желудок в ужасном состоянии, и все из-за Модести. Она опять за что-то взялась. Не сомневаюсь, что вы уже знаете об этом. — Колльер бросил на них хмурый взгляд поверх трубки.

Модести и Вилли быстро переглянулись. Рене Вобуа был шефом Второго бюро и их другом. Не так давно в Париже им удалось спасти его от целой банды наемных убийц. В ту ночь на Монмартре был и Стив Колльер, который потом искренне утверждал, что этот случай оставил неизгладимый след в его сознании.

Существуют связи и связи. Только некоторым из тех, с кем приходится иметь дело, можно полностью доверять. Вобуа был из их числа.

Колльер продолжал:

— Да, я знаю, но попробуйте объяснить это моей язве.

Модести взяла у него трубку.

— Привет, Рене. Нет у него никакой язвы, он жрет как лошадь. Есть что-нибудь для меня?

Вобуа прекрасно говорил по-английски.

— Ваш друг и его партнер находятся в Бове. Отель «Космос» на улице Сан-Николя. Один из моих людей засек их в Орли и проследил.

— Вы их задержите?

— У нас ничего нет против них. У полиции пока тоже ничего. Конечно, я могу что-нибудь организовать, но из того, что мне сказал Вилли, я понял, что это только нарушит ваши планы.

— Да, вы правы. Оставьте это дело нам.

— Мой человек следит за ними в Бове. Если вам понадобится найти его, зайдите в бар «Луи» на бульваре л'Ассо. Консьержка поддерживает с ним связь. Скажите ей, что у вас сообщение для мадам Бобэн, и она все устроит.

— Спасибо, Рене.

— Когда прибудете?

— К рассвету. Поедем неофициально.

— Отлично. Не буду вас задерживать. До свидания, дорогая.

— До свидания, Рене. И еще раз спасибо. — Модести положила трубку.

— Как это вы поедете неофициально? — спросил Колльер.

Не отвечая, Модести повернулась к Вилли.

— Я договорилась с Дэйвом Крейторпом, чтобы тот держал свой «бигль» наготове. Через полтора часа вылетаем. Позвони Дэйву и приготовь все наше снаряжение, Вилли.

— Хорошо.

Вилли вышел. Модести скинула пеньюар, тяжело вздохнула и расстегнула ожерелье. Когда она повернулась к платяному шкафу, Колльер сказал:

— Вы не можете незаконно прилететь во Францию. Вас собьют или задержат.

— Дэйв Крейторп летает туда и обратно с грузом контрабандных товаров раз двенадцать в год. По обе стороны Ла-Манша есть множество мест, не просматриваемых радарами. — Модести натянула черные трусики и черный бюстгальтер. — В Штатах все по-другому. Чтобы не попасть там под радары, надо лететь буквально прямо над землей.

— О Боже, — взмолился Колльер. — Какую бездну самых ужасных вещей ты знаешь. — Он вылез из постели и тоже стал одеваться.

— Скорее всего, мы вернемся завтра к вечеру.

И к тому времени, подумал Колльер, Габриэль будет уже мертв. Он недоумевал про себя, как же они справятся с этой нелегкой задачей, но решил, что лучше ух оставаться в неведении.

Модести надела рубашку и брюки. Спросила:

— А ты зачем одеваешься?

— Потому что вы меня оставляете присматривать за Дайной. А в пижаме я чувствую себя неловко.

— Все будет хорошо, милый.

— Нет уж. Давай лучше приготовимся к худшему. Что мне делать, если вдруг включится сигнализация?

— Если она включится, через пятнадцать минут сюда прибудут двое полицейских из деревни. Никто не успеет за это время проникнуть за решетки. Если же кто попытается, стреляй в него из карабина.

— В этом можешь не сомневаться, — с готовностью ответил Колльер. Карабин, о котором говорила Модести, 25-дюймовая облегченная система модели «премьер», был чрезвычайно прост в обращении. — Я даже спать буду, не выпуская его из рук. Вернее, бодрствовать, если говорить точно.

В дверях появилась Дайна в темно-зеленом домашнем халате. Неуверенно она начала:

— Мне показалось, что-то происходит…

— Последний рывок, — радостно объявил ей Колльер. — Габриэля засекли. Модести с Вилли мчатся во Францию, чтобы разделаться с ним. Тебя оставляют в моих лапах, бедная детка.

Модести подошла к девушке и взяла ее за руки.

— Больше тебе не придется волноваться. Дайна. Отбивайся от Колльера только до завтрашнего вечера. К тому времени мы вернемся.

Дайна медленно произнесла:

— У вас холодные руки. Было бы лучше, если бы эти люди пришли сюда, напали на нас и вы бы убили их в бою. Но ситуация сложилась иначе. Теперь вам приходится… как бы это сказать… казнить их. И вам это не по душе. Я чувствую.

— Тебе здорово удается компенсировать свою слепоту, верно? Да, все получилось немного не так, как нам хотелось. Но принципиальной разницы нет. Я уже давно знаю, что может произойти, если дать шанс людям вроде Габриэля.

С неожиданной силой Колльер произнес:

— Ненавижу их всеми силами. Ненавижу этих кровожадных свиней, готовых убивать, мучить, делать всякие пакости, чтобы получить то, что им хочется. Я видел их и знаю. — Он мрачно посмотрел на Модести. — Не давай им ни одного шанса. Разделайся с ними до того, как они успеют причинить зло еще кому-нибудь. Это будет хорошо. Просто великолепно. У самого меня нет способностей и возможностей сделать это. Но покажи мне кнопку и скажи, что, если я нажму, Габриэля разнесет на куски, — да я палец сломаю, давя на нее!

Дайна повернулась в его сторону, и в слепых глазах девушки отразилось изумление.

— Не думала, что вы способны испытывать такие сильные чувства.

— Я уже их видел. — Колльер сел на кровать и наклонился, чтобы завязать шнурки. — Когда-то Модести рассказывала мне об этих негодяях, о том, чего они заслуживают, а я чувствовал себя неловко. Это старомодное словечко, сейчас почти не употребляется. Но потом я сам столкнулся с ними лицом к лицу. Увидел их грязную работу. И тогда понял, что представляют из себя на самом деле эти люди.

Дайна кивнула.

— Я это тоже поняла тогда на берегу. У них ужасный, просто отвратительный запах.

Вошел Вилли.

— Через час Дэйв будет на летном поле. Я соберу все необходимое, Принцесса. Какая нужна одежда?

— Лучше приготовиться к разным ситуациям, Вилли. Пока мы не знаем, когда и где нам придется вступить в игру.

— Что ж, хорошо. — Вилли взял Дайну за руку. — Пойдем, поможешь мне укладываться, милая.

Колльер лег на кровать, положив руки под голову.

— Вступить в игру, — задумчиво повторил он, глядя, как Модести достает из шкафа большую кожаную сумку. — Знаешь, я принял решение и не потерплю никаких возражений. Когда все это кончится, я собираюсь сделать из тебя порядочную женщину.

На низком склоне, спускающемся к полю, в тридцати ярдах от дороги стояла большая черная машина, скрытая в тени деревьев. Ее задние рессоры слегка просели под тяжестью человека, развалившегося на сиденье.

Он наблюдал за огнями автомобильных фар, мелькающими среди деревьев. Миновав их, «лотус-элан» свернул на трассу и плавно набрал скорость. Звук его двигателя утонул в ночной тишине.

Деликата затрясся от смеха, машина слегка закачалась, разбудив водителя, дремавшего за рулем.

— Отправились в Боне, — пробормотал Деликата. — Великолепно!

Человек за рулем спросил:

— А?

— Молчи, Кейси. — Деликата вытащил сигару и с вожделением посмотрел на нее, потом вдруг решил, что курить не будет. Его самого изумляло то, как его воля без всяких усилий гасит любое желание. Деликата сломал сигару пополам и выбросил в открытое окно.

Усевшись поудобнее, он сказал:

— Молчи, Кейси, пока я буду размышлять вслух. Наши герой с героиней покинули коттедж. Слепая девушка осталась там со своим компаньоном, мужчиной, личность которого мы пока не установили. Можно до них сейчас добраться? Может быть. Но мы так не думаем. Мисс Блейз и молодой Гарвин сообразительны и осторожны. В скобках следует отметить, что с ребрами молодого Гарвина нужно будет в следующий раз поработать более тщательно. Не спи, когда я говорю, ты, ублюдок, не то расколошмачу твою рожу до размеров приличной тыквы.

Человек за рулем выпрямился, но ничего не ответил.

— Далее, — продолжал Деликата своим звучным, хорошо поставленным голосом. — Ты когда-нибудь замечал, что у наименее цивилизованных представителей человеческой расы страхи, навеянные темнотой ночи, исчезают при первых лучах утреннего солнца? Молчи, не отвечай, Кейси. Ненавижу, когда меня прерывают. Да, счастливый рассвет — это наше время. А пока нам надо позвонить в Бове с телефона-автомата. Нет, не подходит. Кидать монеты в его дырку — скучнейшее занятие…

Деликата наклонился вперед и схватился за спинку сиденья огромной ручищей так, что Кейси вздрогнул.

— А с частного телефона или даже, лучше сказать, с получастного! — с восторгом заключил Деликата. — Полицейский участок совсем недалеко. Я уверен, мне удастся убедить их сделать звонок с их телефона, раз дело такое срочное. Правда, по самому низкому тарифу. Карманы налогоплательщиков не должны страдать. — Он откинулся назад. — Да, едем прямо в полицейский участок.

Кейси вытер пот со лба, чертыхнулся про себя и потянулся к стартеру.

Колльер очнулся от тяжелого, не освежившего его сна с неприятным ощущением во рту. Взглянув на часы, понял, что проспал около часа. Половина восьмого, солнце уже встало.

Плеснув на лицо водой и проведя рукой по волосам, он отправился в комнату Дайны. Дверь в спальню была открыта, но девушки там не оказалось. Колльер прислушался и услышал звон чашек на кухне и ровный гул электрокофемолки.

Отключив инфракрасную систему, он выглянул в окно. Могут случайно зайти какие-нибудь коммивояжеры, глупо получится, если из-за них сработает сигнализация. Вид голубого неба, зеленой травы поднял его дух. Еще ночью он решил оставить стальные решетки выдвинутыми, а сигнализацию включенной даже на день. Тогда они с Дайной в доме будут в полной безопасности, а если все это не понравится молочнику, то пусть он выльет свое молоко под порог.

Но теперь эти мысли показались ему вздорными. К девяти часам придут горничная и конюх. Так ничего и не придумав, Колльер потрогал второй выключатель и опустил руку. Можно будет решить, когда эти двое придут из деревни. Отослать горничную домой, а конюх пусть занимается своим делом? Колльер пожал плечами и отложил пока решение этого вопроса.

Уже отворачиваясь от окна, он заметил краем глаза красную точку почтового фургончика, бегущую по склону и сворачивающую к коттеджу. С облегчением усмехнулся, радуясь, что успел вовремя проснуться и отключить инфракрасную сигнализацию.

Колльер поспешил вниз и забежал на кухню. Девушка готовила завтрак. Она была одета с обычным изяществом и выглядела свежо и привлекательно. Обернувшись к нему, она улыбнулась, скрывая следы пережитого ночью волнения.

— Привет, Стив.

— Салют, Дайна. — Он положил руку ей на плечо. — Почему та не выглядишь так же ужасно, как я? Мне было бы легче.

— А вы именно так сейчас выглядите?

— Да. У меня есть время побриться перед завтраком?

— Если поторопитесь.

— Четыре минуты. И не волнуйся, если что-нибудь услышишь…

— Я уже слышала. Это почтовый фургончик. Я знаю звук его двигателя.

Колльер вздохнул.

— А я чуть было не сломал шею, ринувшись вниз, чтобы прижать тебя к груди, вытереть твои слезы и развеять твой страх. — Теперь Стивен тоже слышал шум двигателя. Он приближался, потом вдруг неожиданно замолк — фургончик остановился. — Надеюсь, это просто письма. Если опять жемчуг в пакете без марки, почтальон потребует заплатить, и мне надо будет подумать, открывать дверь или нет.

Он прошел по коридору в холл. Щель почтового ящика открылась, и два письма упали на коврик. Наклонившись за ними, Колльер услышал звук бьющегося стекла.

Нервы его были на пределе. Выпрямляясь, он в первый момент еще думал, что это фургончик врезался во что-то. Но страшные звуки доносились откуда-то сзади. Потом он услышал крик Дайны. А потом — скрежет рвущегося металла.

Колльер столкнулся с Дайной в дверях кухни. Схватив ее за плечи, он посмотрел на окно и увидел, что тяжелую металлическую решетку отрывают снаружи. Стекла в окне уже не было.

Когда решетка исчезла, в оконном проеме показались голова и торс мужчины, который ее отодрал. Стивен почувствовал, как все внутри его сжалось в комок ужаса. Человек-гора улыбнулся, уцепился двумя руками за подоконник и с необыкновенной легкостью стал взбираться на него.

Колльер, сам не узнавая своего голоса, тихо прошептал Дайне:

— К парадному входу. Беги в лес. Полиция скоро будет здесь.

Дайна пыталась что-то сказать, но Колльер вытолкнул ее из кухни в коридор и закрыл за ней дверь.

Деликата уже стоял на коленях на подоконнике. Колльер лихорадочно оглядывался в поисках ножа или еще чего-нибудь, что могло бы служить оружием. Ненавидя себя, подумал о карабине, оставленном у постели.

Под рукой оказались только чашки и медная кастрюлька. Деликата легко спрыгнул на пол, отрезая ему путь к полке с кухонными принадлежностями и горячей плите. Колльер схватил кастрюлю. Он был совершенно уверен, что сейчас умрет, но почему-то это показалось ему не таким уж и важным, если удастся помешать этим отвратительным ручищам сграбастать Дайну. Невыносимая ненависть поднялась в нем, и он почувствовал, как его зубы невольно обнажились в злобном оскале.

Не останавливаясь, Деликата шел на него — быстро, уверенно и неотвратимо. Колльер швырнул кастрюлю, целясь прямо в громадное лицо, но рука, толщиной с ветку дерева, парировала удар.

Он изо всех сил пнул Деликату в голень и почувствовал, что достиг цели. Но человек-гора лишь расхохотался. Затем яркий свет сверкнул перед глазами Колльера, и он взлетел в воздух. Тело его пронзила острая боль. Сквозь красный туман беспамятства он услышал, будто за тысячу миль, как Деликата вышиб дверь и как еще дальше, у парадной двери в конце коридора, отчаянно закричала Дайна.

Красный туман сгустился, стал черным и тяжелым, сознание Стива погружалось в кромешную темноту. Последним его чувством была надежда, что это пришла смерть.

В половине девятого утра Модести Блейз вышла из телефонной кабинки в баре «Луи». Она совсем не была похожа на Модести Блейз. В углу бара перед двумя чашечками черного кофе сидел Вилли Гарвин. Одетый в голубую спецовку и берет, с потемневшими от краски волосами и бровями, с полуторасуточной щетиной, он нисколько не был похож на Вилли Гарвина.

Модести села и принялась помешивать кофе. Все ее движения были совершенно естественными, ничем не привлекающими внимания, но Вилли видел — случилось что-то ужасное. Модести тихо сказала:

— Это был Рене Вобуа. Они схватили Дайну.

Вилли сразу потушил сигарету, но продолжал тыкать ею в пепельницу, пока не сломал ее. Наконец он с трудом выговорил:

— Отвлекающий маневр, чтобы выманить нас?

— Да. Габриэль с Макуиртэром выехали в Орли в два часа ночи и сели в самолет, летящий до Барселоны.

— Кто похитил Дайну?

— Рене не знает пока всех деталей. Полчаса назад ему звонил Таррант.

— Стив?

— Живой. Он и позвонил Тарранту из коттеджа. Прекрати, Вилли.

Тот все еще продолжал мять в пепельнице сигарету. Лицо его страшно побледнело.

— Прости. — Он смотрел на Модести остановившимся взглядом. — Она с ума сойдет.

— Нет, У нее сильная натура, она будет держаться. Она точно знает — мы будем ее искать и в конце концов непременно освободим.

— Искать? Где?

— Надеюсь, Стив нам подскажет. — Модести встала. — Если же нет, придется пойти более длинным путем. Мы разыщем Габриэля и узнаем все от него.