Глава 17

Было уже около семи часов, и небо сумеречно розовело, когда Модести Блейз увидела Деликату и Стива Колльера, идущих с той стороны долины, которая охранялась наиболее тщательно и где находилось жилье главаря банды и его приближенных. Деликата о чем-то говорил, размахивая на ходу руками.

Модести вытащила из траншеи очередной камень. Появилось нечто новое в поведении Деликаты, какая-то не свойственная ему прежде энергичность. Даже с такого расстояния она сразу заметила это и насторожилась.

Вилли Гарвин работал вместе со своей группой в трехстах ярдах от нее, вблизи бывшего форума. Левее, за ее спиной, майор Венцель неутомимо фехтовал с тенью. Остальные люди профессора Танджи трудились неподалеку. Модести видела, как Деликата и Стив начали подниматься на небольшой холм из песка и щебня, образовавшийся в ходе раскопок. Вдруг Колльер оступился, покачнулся и, не удержавшись, покатился вниз. До Модести донесся его крик, полный боли и негодования:

— Моя нога! О Господи, я сломал ногу! Смотрите скорее — самое время посмеяться!..

Венцель взглянул в их сторону, презрительно пожал плечами и продолжил свои упражнения. Теперь он отрабатывал на мишени выпады.

И вдруг он услышал, как чей-то голос довольно внятно произнес:

— Чокнутый ублюдок все скачет со своей вилкой.

Он резко обернулся. Модести Блейз в упор смотрела на него. Она столкнула ногой в траншею камешек и отвернулась. Через секунду до него долетело еще несколько слов, произнесенных все тем же голосом:

— Конечно, ненормальный… девять часов в день не расстается со шпагой… недоделанный Д'Артаньян из Маса. О Господи…

Венцель оцепенел. Теперь он был уверен, что это женский голос. Голос Блейз. Даже губы у него стали мертвенно-белыми, когда он подошел к ней вплотную и остановился.

— Вы что-то сказали?

Казалось, он не верил собственным ушам. Модести бросила на него взгляд, в который вложила тщательно отмеренную дозу отвращения, и молча наклонилась за следующим камнем.

Клинок шпаги плашмя хлестнул ее по плечам.

— Вы что-то сказали?

Одним прыжком Модести выскочила из неглубокой траншеи и, оказавшись по другую ее сторону, застыла напротив Венцеля, глядя на него с яростным презрением. В двадцати шагах от них на ноги вскочил охранник и мгновенно снял с предохранителя свой автомат «халкон». Венцель вытянул шею. Что-то в этой женщине повергало его в безудержную ярость — вероятно, наглое, неприкрытое презрение, которое было просто невозможно терпеть.

— Что вы сказали? — Теперь Венцель почти кричал высоким и пронзительным голосом.

Огонек гнева погас в ее глазах, и Модести взглянула на него, как на надоедливую муху.

— Может быть, я просто думала вслух.

— И о чем же это вы думали вслух?

Модести отвернулась и посмотрела в сторону. Потом Венцель увидел, что она с усилием подавила зевок. Шпага снова просвистела в воздухе, как хлыст, но, как ни странно, на сей раз не причинила ей никакого вреда. Модести легко уклонилась от удара. Венцель рванулся вперед и еще раз взмахнул шпагой. И снова удар не достиг цели.

Модести побежала, и Венцель бросился следом. Охранник нерешительно двинулся за ними, держа «халкон» стволом вниз. Действие приобрело характер ускоренной киносъемки.

Модести намеренно держала руки за спиной. Все видели, что она уворачивается, уклоняется, маневрирует, но сама не делает ни малейшей попытки ударить. Дважды Венцелю удалось хлестнуть ее — один раз он попал по ногам, другой — по спине.

Модести знала, что Деликата сейчас наблюдает за ними. Наверняка он услышал крик Венцеля. Преследуя ее, венгр отчаянно ругался на родном языке.

Голос человека-горы прогремел с расстояния в пятьдесят ярдов:

— Майор Венцель! Прекратите! Будьте так, добры!

Клинок еще раз просвистел в воздухе, и снова раздался голос Деликаты. Теперь он был гораздо ближе и казался немного сонным, словно мурлыкающим от удовольствия.

— Не давайте волю эмоциям, майор Венцель, иначе я буду вынужден взять какой-нибудь камень и переломать с его помощью вам руки.

Тяжело дыша, Венцель остановился и опустил шпагу. Как будто не торопясь, но тем не менее передвигаясь на своих коротких ногах на удивление быстро, к ним приблизился Деликата. Следом за ним, не забывая прихрамывать, шел Колльер.

— О Господи! — Деликата был в полном восторге. — Что тут у нас? Не подчиняетесь галантному майору, мисс Блейз?

Венцель не сводил с Модести налитых кровью глаз.

— Она… она оскорбила меня! — Он с трудом подбирал слова.

— Ни за что не поверю! — в притворном ужасе воскликнул Деликата.

— Говорю вам, она оскорбила меня!

Деликата взглянул на Модести.

— Вы не имеете никакого права обижать нашего славного майора.

Девушка провела рукой по глазам.

— Эта шпага… Он день изо дня все трясет и трясет этой чертовой железякой.

На шее Венцеля вздулись вены.

— Трясет?! — Деликата изображал возмущение, но при этом широко улыбался. — Трясет? Моя дорогая мисс Блейз, так не говорят о мастере фехтования.

— О ком? — Она не скрывала пренебрежения. Венцель со свистом втянул носом воздух и снова взмахнул шпагой.

Деликата резко бросил:

— Стоп. — Короткое слово прозвучало как удар молота. Венцель нехотя опустил оружие.

В этот момент, ведя рядом с собой Дайну, появился Габриэль в свежей, отглаженной рубашке. Несмотря на палящее солнце, его бледное лицо так и не загорело.

— В чем дело?

— Проявление женского темперамента. — Деликата, похоже, наслаждался происходящим. — Бедная мисс Блейз. Ее нервируют фехтовальные изыски майора Венцеля, а он из-за этого считает себя оскорбленным.

Пустыми, блеклыми глазами Габриэль взглянул на Модести.

— Убей ее! — сказал он. — Она что-то замышляет.

Деликата вздохнул.

— Я бы очень хотел, чтобы так оно и было, — с сожалением протянул он. — Но боюсь, вы стали чрезмерно подозрительным, Габриэль. Женщины — всегда женщины, и Модести Блейз не исключение. Ее нервирует эта тряска, о, простите меня, майор Венцель, упражнения со шпагой. Ведь это так по-женски, не правда ли? Что сказал бы об этом доктор Фрейд, как вы думаете?

— Убей ее, — повторил Габриэль, и на этот раз в его голосе прозвучала неприкрытая злоба. — Надо прикончить ее прямо сейчас.

Деликата укоризненно покачал головой.

— Нельзя же глотать все удовольствия одним махом. Сначала встреча, потом интерес, и наконец — расставание. О, расставание — вы чувствуете, какой глубокий здесь смысл? — Он улыбнулся Габриэлю. — И не забывайте о наших условиях. Когда сокровище будет найдено и извлечено из земли, тогда можете действовать, как вам будет угодно. Но до этого командую я. А я хочу, чтобы все было красиво и на высшем уровне.

Он повернулся к Модести и торжественно заявил:

— Наш майор Венцель — один из лучших фехтовальщиков всех времен и народов. А вы так пренебрежительно высказались о его занятиях, мадам. Неужели могло случиться, что вы не разглядели его уникальные способности и не отдали им должное?

Модести откинула со лба непослушную прядь.

— Мне ничего не известно о его способностях. — Бросив взгляд на Венцеля, она пожала плечами. — Если б он хоть немного умел обращаться с оружием, эта чертова доска давно была бы расколота на кусочки.

Повисла гнетущая тишина. Дайна смертельно побледнела. Побелел и Венцель, хотя его обуревали совсем иные чувства. Колльер твердил про себя: «Господь всемогущий! Да остановись же ты, сумасшедшая! Прекрати!»

Спустя мгновение, когда Венцель уже ринулся вперед, Деликата громоподобно расхохотался. Огромная рука неуловимо быстрым движением схватила Венцеля за плечо.

— Нет, нет, нет, майор Венцель, — выговорил Деликата сквозь вздувшиеся на губах пузыри слюны. — Должен признать… Да, я обязан признать, что она очень вызывающе себя ведет. Но вы, конечно же, предпочтете смыть это ужасное оскорбление должным и подобающим образом?

Венцель медленно повернул голову и посмотрел на Деликату. Желание уничтожить Модести немедленно уступило место другому, еще более сильному желанию.

— Подобающим образом? — хрипло переспросил он.

— Как я помню, вы привезли сюда две шпаги, не правда ли? — Деликата снял руку с плеча майора. — Дуэль, майор Венцель. Великолепная дуэль по всем правилам. О, слава шпаге — чудесному боевому оружию. Я буквально чувствую, как ваше пылающее сердце трепещет в предвкушении боя.

Он мог бы не иронизировать над Венцелем, пытаясь окончательно вывести его из себя. Майор и без того не сводил с Модести глаз, раскрасневшись и тяжело дыша.

— Когда? — шепотом спросил он.

Деликата взглянул на небо.

— Уже темнеет, а нам, конечно, потребуется хорошее освещение. Пожалуй, мы даже отменим на сегодняшний вечер посещение газовой камеры для мисс Блейз и ее друзей, чтобы ничто не отвлекало их мысли от предстоящего события. Давайте устроим все завтра, только часом пораньше, на старой арене?

Габриэль шагнул вперед. Глаза его сверкали от гнева.

— Вы все тут сошли с ума. Мне наплевать, что Венцель величайший фехтовальщик. Все равно она может убить его.

Деликата обиженно посмотрел на него.

— Бог мой, да нет же. Ведь майор Венцель будет в своей стальной кольчуге.

Габриэль мгновенно успокоился, и лицо его расплылось в широкой усмешке. Однако слова Деликаты привели в бешенство самого Венцеля.

— Я не согласен! У меня нет никакой необходимости в кольчуге!

— Конечно, я и не сомневаюсь. — Деликата улыбался. — Но все равно вы ее наденете, Венцель… Просто чтобы доставить мне удовольствие.

Археологи профессора Танджи старались держаться подальше от женщины, которая должна была умереть, и ее друзей. Когда тяжелая дверь закрылась, они съели вечернюю порцию пищи, выпили воду и теперь молча лежали на своих койках. Миссис Танджи сидела рядом с мужем.

В маленькой комнатке Колльер спросил:

— Значит, другого выхода не было?

— Я же тебе говорила, Стив.

— Ну да. Ты только не уточнила, что собираешься дать себя проткнуть шпагой маньяку-фехтовальщику. Ты и Дайна можете выбраться сегодня ночью через ту дыру. Да нет. Конечно же нет. Ты все сделаешь так, как задумала!

— Это единственный способ спасти нас всех.

— И зомби тоже?

— Всех.

— На меньшее ты не согласна?

— Я бы не настаивала, если бы был другой шанс.

— И ты это называешь шансом? Да черт возьми, ну как это может нам всем помочь? — У Колльера тряслись руки, и, чтобы справиться с ними, он крепко сцепил пальцы. Он буквально обливался холодным потом.

Модести ответила извиняющимся тоном:

— Мне не хотелось говорить тебе, милый. У тебя все получается гораздо лучше, когда тебе не надо притворяться. В самом деле. И сегодня, когда я подначивала Венцеля, твое лицо было на редкость красноречиво. Один взгляд на тебя — и Деликата убедился, что мы не играем.

Модести лежала на спине, положив руки под голову. Вилли сидел рядом с ней. Стив с Дайной примостились на соседней койке.

Колльер вытер пот с лица. Его злость внезапно исчезла, оставив его в какой-то прострации.

Вилли Гарвин не произнес ни одного слова с тех пор, как охранники, приведя их с работы, заперли общую комнату на ночь. Теперь, взглянув на Колльера, он сказал:

— Ты до сих пор жив, потому что Принцесса и раньше не соглашалась на меньшее. Вспомнил?

Стив устало кивнул:

— Да. Я знаю. Но будет ли она сама жива — завтра, в это же время?

— Прекрати. — Модести слегка приподняла голову. — Не давай воли воображению, Стив.

Дайна тихо произнесла:

— Я очень боюсь и не знаю, что и думать. Но, мне кажется, не стоит сейчас нападать на Модести, Стив.

— Вот именно, — кивнула Модести. — А теперь слушайте. Когда совсем стемнеет, я проползу по туннелю и буду отсутствовать довольно долго. Вилли, ты занимайся луком. Стив, ты, может, попробуешь приладить рукоятку к другому лезвию, второму из тех, что раздобыл Вилли. Он тебе покажет, как это сделать. Да, и не забывай завтра так же прихрамывать, чтобы Деликата не заподозрил, что ты упал нарочно.

Вилли наклонился вперед и коснулся рукой колена Дайны.

— Думаю, ты сумеешь связать концы пращи кожаными ремешками, милая? Я смастерил из рыбьей кости что-то наподобие шила.

— Конечно, Вилли. Ты только покажи мне, где начать. — Дайна говорила так, словно ее мысли находились где-то далеко отсюда. Выглядела она усталой и изможденной. После небольшой паузы девушка продолжила: — Не знаю, хорошо это или плохо, но тебе лучше знать. Завтра я могу объявить о находке.

— Ты завтра найдешь сокровища? — Колльер уставился на нее. — Откуда ты знаешь?

— Сегодня, в конце последнего участка, я почувствовала какое-то притяжение. Это в углу площадки форума, так мне кажется.

Все замолчали. Наконец Модести спросила:

— Глубоко?

— Нет… Вряд ли бы я его почувствовала, если бы было глубоко. Что мне делать, как вы думаете?

Модести села на койке, спустила ноги на пол. Несколько секунд она молчала в глубокой задумчивости. Наконец решила:

— Ничего не скрывай, Дайна. Сообщи о находке. Но сделай все так… дай подумать. Да, завтра к шести. Если тебе придется пройти по этому месту раньше, скажи, что хочешь еще раз все проверить, или что-нибудь еще придумай.

Колльеру казалось, что он слышит, как колотится его сердце. К шести часам… как раз перед дуэлью. Конечно, это отвлечет внимание Деликаты, заглушит его подозрения…

— Разумеется, Деликата не откажется от своих намерений, — продолжала Модести. Она смотрела куда-то в пространство и, казалось, размышляла вслух. — Он не станет начинать раскопки перед самыми сумерками… особенно если ты скажешь, что сокровища находятся довольно глубоко, Дайна. Да, так и сделай. Он будет доволен и тем, что ты наконец-то нашла их. Прекрасное дополнение к вечернему представлению.

Стив почувствовал острый приступ тошноты и с трудом переборол его.

— Зачем тогда вообще что-то говорить Деликате?

— Затем, что это отвлечет внимание от нас. Все они будут думать о другом. И еще потому, что Деликата, узнав о находке, наверняка оставит охрану в районе форума, подчеркивая свое недоверие к Габриэлю. А значит, в других местах охраны будет меньше, что нам на руку.

Дайна возразила:

— Но Габриэль может приказать установить прожекторы и потребовать прямо ночью приступить к раскопкам.

Модести взглянула на Колльера.

— Да. Но Деликата этого не захочет, так ведь? Пристайн сообщил ему, что у него в распоряжении еще недели две до того, пока кто-нибудь не начнет искать нас. А как только сокровища будут извлечены на поверхность, ему придется передать руководство Габриэлю. Пожалуй, он не станет с этим торопиться. Не захочет лишиться своего развлечения.

Стив устало кивнул.

— Его развлечение. Точно. Я уверен, ты права.

Все замолчали. Колльер увидел, что Вилли Гарвин в упор смотрит на него. Затем его взгляд, выражающий молчаливую просьбу, перешел со Стива на Дайну. Колльер кивнул, встал и взял Дайну за руку. С трудом он попытался заговорить в той манере, от которой уже успел отвыкнуть за время, проведенное здесь:

— Так… я собираюсь принять ванну. И мисс Пилгрим предоставляется уникальная возможность с песочком подраить мне спину. Маленькие щепотки этого песка будут потом продаваться поклонникам и почитателям по четыре пенса штука.

Дайна издала слабый звук, словно хотела рассмеяться, но вместо этого разрыдалась.

— Простите меня! — воскликнула она, с трудом справившись с собой, потом вскочила на ноги и, держась за руку Колльера, ушла вместе с ним.

Модести снова легла на койку и прикрыла глаза. Несколько странным тоном, как будто сама удивлялась собственным словам, она произнесла:

— Оставим это им, Вилли, не правда ли?

Гарвин ничего не ответил. Открыв глаза, она увидела, что он сидит, неподвижно уставившись в пол. После долгого молчания Вилли сказал:

— Для дела нам это ничего не даст. Это только переключение внимания Деликата с меня на тебя, Принцесса.

— Не говори ерунды, Вилли. Так будет гораздо лучше. Венцель не имеет психологической доминанты надо мной.

Он посмотрел ей в глаза.

— Шпага — это его оружие. Он посвятил ей всю жизнь. А для тебя это всегда была только игра, Принцесса. Наверняка он гораздо опаснее, чем все, с кем ты до сих пор встречалась.

— Он прекрасный фехтовальщик, может быть. Но подумай, ведь, с другой стороны, именно это и ограничивает его.

Медленно, очень медленно, напряжение покинуло Вилли, и тревога на его лице сменилась глубокой задумчивостью.

— Да-а… — протянул он. — Черт возьми, точно. — На его губах появилась улыбка, но тут же исчезла. — Но на нем же будет эта чертова кольчуга. Принцесса. Это даст ему огромное преимущество. Или ты думаешь, что все же сможешь справиться с ним?

Модести просто ответила:

— Никаких «или». Я сделаю это, Вилли.

Он кивнул. Наверное, именно эта решимость больше всего нравилась в ней Гарвину и заставляла чувствовать гордость от того, что они рядом. Неколебимая твердость духа. Возможно, это качество требовалось не так уж часто, но оно было совершенно необходимо в той смертельно опасной ситуации, в которой они оказались. И Вилли восхищался им, хотя, возможно, многим пришлась бы совсем не по душе такая черта в характере женщины. Особенно тем, кто никогда не попадал в подобные ситуации.

— А ведь это двойной удар, да? Что-то еще есть, верно?

Выражение ее лица изменилось. Оно озарилось сверкающей озорной улыбкой, и в один миг бремя сомнений слетело с плеч Гарвина.

— Есть и еще кое-что, дорогой мой Вилли. — Модести прикрыла глаза и нежно погладила его по руке. — Если я все правильно рассчитала, завтра ночью нас здесь не будет.

— Всех?

— Да. — Она открыла глаза. Улыбка погасла, ее лицо снова стало совершенно серьезным. — Деликате никого не оставим. Никого, черт побери. Смотри, что мы должны сделать…

Модести изложила Вилли свой замысел. Он заставил себя выслушать ее спокойно, не давая воли эмоциям.

Колльер, разумеется, назвал бы план Модести совершенно безумным. Вилли Гарвин видел в нем четыре слабых пункта. Причем он не сомневался, что их видит и Модести.

Три сомнительных момента были связаны с тем, как поведут себя в предложенных обстоятельствах три хорошо известных им человека — Деликата, Макуиртэр и Скит Лоури. Тут все зависит от верности оценки ситуации, основанной Модести на данных наблюдений, интуиции и знании обыкновенной психологии. Все тщательно взвесив, Вилли пришел к выводу, что ее рассуждения в этих трех пунктах скорее всего абсолютно верны.

Четвертый же пункт, таящий в себе угрозу для выполнения всего плана, был простым и ужасным. Вопрос заключался в том, сможет ли Модести Блейз убить Венцеля, или же Венцель убьет Модести Блейз.

Через тридцать минут Модести Блейз спустилась в узкий туннель. На этот раз она не стала снимать одежду, и даже лицо нарочно перепачкала пылью, чтобы стать как можно менее заметной в ночной темноте. До утра у нее будет достаточно времени почиститься.

В туннеле были два ответвления. Модести поползла по главному руслу, так же, как и в прошлый раз, отдыхая по тридцать секунд после каждых двух минут движения.

Наконец окружавшая ее непроглядная тьма как будто приобрела другой оттенок, и Модести увидела несколько ярких звезд на фоне совершенно черного неба. Туннель выходил в небольшую лощину, вымощенную когда-то кирпичами и приспособленную для направления в канал потока воды. Древние строители Маса все делали на века.

Когда Модести выползла из туннеля и выпрямилась, вдыхая холодный ночной воздух, ее вдруг переполнило восторгом неожиданно накатившее чувство свободы. Она подождала, пока оно не схлынет, потом осторожно двинулась вдоль наружной стороны стены, окружающей древний город Мас.

Разведка заняла два часа, потому что Модести шла очень медленно, тщательно соблюдая все меры предосторожности. Взлетная полоса не охранялась. Но завтра ночью, когда сюда прилетит «сессна», все может быть по-другому. У входа в долину стоял на посту один охранник. Модести ждала целый час, чтобы засечь время, когда его сменят. Смена пришла в полночь. У Модести не было часов, но она в них и не нуждалась. Ее чувство времени, как и чувство направления, было безупречным.

В ста ярдах от входа в долину она нашла большую пещеру. Здесь скорее всего базировалась экспедиция профессора Танджи в самом начале своей работы, до того, как был расчищен проход в долину. Теперь пещера использовалась под склад горючего. В лунном свете, струящемся через широкий вход, Модести увидела ряды тридцатигаллонных бочек. Она насчитала их тридцать штук.

В дальнем углу пещеры стояла ручная помпа на колесах, штабелями лежали доски, громоздились мотки нейлоновой веревки и тюки с прорезиненной тканью. Танджи, очевидно, собирался соорудить временные навесы, защищающие археологов от солнца во время работы. Деликате на это было наплевать. И еще там стояла тележка, что-то вроде небольшого трейлера. Модести долго разглядывала ее со всех сторон, насколько это было возможно в темноте, и новая мысль пришла ей в голову.

Тележка представляла собой плоскую треугольную платформу на трех колесах, снабженных специальными шинами для пустыни. Два задних колеса большие, переднее — поменьше. Его можно было поворачивать с помощью румпеля. Между прочными угловыми стойками из легкого сплава, соединенными в виде пирамиды, находилось основание длинной, футов в двенадцать, металлической трубы, формой напоминающей виселицу. Она была из того же сплава. Основание трубы вращалось на стальном штыре между угловыми стойками, так что она могла быть поднята в вертикальное положение или закреплена под любым углом железными планками.

Когда Модести ощупала другой конец трубы и обнаружила там блок и шкив, она поняла, что тележка является довольно хитроумным устройством, приспособленным сразу для двух функций. Это было не что иное, как примитивный деррик-кран. Поднятой стрелой груз переносился с «сессны» прямо на платформу, а затем, после доставки к месту хранения, так же легко снимался с нее. Глубоко задумавшись, Модести стояла в темноте. Да… с этой штукой Вилли будет в своей стихии.

Обратный путь оказался легче, чем в тот раз, когда она впервые обследовала водовод, и занял меньше времени, так как теперь Модести двигалась головой вперед.

Когда она добралась до выхода, Вилли сидел на корточках рядом с отверстием, прислонившись спиной к стене. В руках у него был лук, которому он старался придать необходимую форму, пользуясь вместо рашпиля куском кирпича. Увидев Модести, он встал и помог ей выбраться из туннеля. К ним подошли Дайна и Колльер.

— Очень неплохо, Вилли. Похоже, нам наконец-то улыбнулась удача.

Колльер заставил себя не задавать вопросов. Она сама ему расскажет все, что сочтет нужным. Когда она разделась, Стив молча взял ее вещи, отошел в сторону и принялся вытряхивать из них пыль и песок. Дайна помогла Модести принять песчаную ванну, а Вилли продолжал работать над луком.

Модести мягко сказала девушке:

— Не обижайся, Дайна. Лучше вам со Стивом пока не знать, что мы собираемся делать. Может быть, наши действия покажутся вам совершенно бессмысленными, но тем не менее у нас все должно получиться. Просто верь, что Вилли и я сделаем все как надо. Так будет лучше нам всем, крошка.

Неожиданная ласка тронула Дайну гораздо глубже, чем она сама могла предположить. Впервые она почувствовала близость к Модести, как к подруге или сестре, такую близость, которой не было у нее даже с Вилли Гарвином.

— Я вовсе не обижаюсь. Просто не хочу быть бесполезным пассажиром.

— Пассажиром? Да Боже мой, ведь это ты нашла водовод. У нас и так будет достаточно пассажиров. Ты в их число не входишь. — Модести помолчала, потом добавила: — Я хочу тебя попросить, Дайна. Постарайся помочь Стиву перенести это все. Он очень беспокоится за меня, и силы у него уже на исходе. Самый лучший способ ему помочь — это заставить его почувствовать, что кто-то нуждается в его поддержке.

— Я именно это и делаю. Он такой милый.

— Я знаю. Но сегодня ты можешь уделить ему еще больше внимания? Не хочу, чтобы он все время думал только о завтрашнем дне.

Дайна вспомнила кисловатый металлический запах Венцеля, свист в воздухе его шпаги.

— Я и сама не хочу об этом думать, — прошептала она пересохшими губами.

В это жаркое утро повсюду в долине ощущалось скрытое напряжение. Улыбка не сходила с губ Макуиртэра, он болтал без умолку, передвигаясь вприпрыжку от одной группы работающих к другой. Габриэль, как всегда, говорил мало, но выглядел удовлетворенным. Деликата же казался совершенно счастливым и был похож на кота, играющего с пойманной и уже покалеченной мышью.

В этот день, расставляя рабочие группы, Деликата поменял Модести и Вилли местами, чтобы девушка пока находилась подальше от Венцеля. Полубезумные узники нервничали. Даже охранники-алжирцы заинтересовались происходящим и с любопытством ожидали предстоящего зрелища, которое должно было внести некоторое разнообразие в их монотонное существование.

Колльеру пришлось, промучиться в компании Деликаты всего час, потом его отправили в группу Венцеля. Дайна начала свою работу, разбив оставшийся участок на квадраты вместо обычных диагональных полос. Габриэль не возражал. В этом было даже некоторое преимущество. Это означало, что уже к вечеру девушка должна достичь угла форума.

Подошло время обеденного перерыва.

Миссис Танджи теперь только спала в маленькой комнатке, в остальное же время помещение было полностью предоставлено Модести и ее друзьям. Колльер затачивал лезвие сделанного им ножа. Вилли Гарвин придавал нужную форму стабилизаторам для двух стрел. Стабилизаторы были изготовлены из полосок пластика. Вилли обнаружил пластиковые прокладки в фуражке одного из археологов Танджи и вытащил их. Конечно, лучше было бы использовать перья индейки, но где найти индейку в пустыне?

Дайна, сидевшая рядом с Колльером, терпеливо вытягивала длинные нити из пиджака, также позаимствованного у кого-то из археологов. Вилли решил изготовить другую тетиву для лука. Нейлон — слишком упругий материал, из-за этого теряется сила выстрела. Лучше всего, конечно, для тетивы подходит пенька, но толстая хлопчатая нить тоже годится.