Орки. Первая кровь (№3) - Воины Бури

Пальцы капитана непроизвольно ласкали гладкую поверхность. В этот момент дверь бесшумно отворилась. Орки почтительно переступили через порог.

Притихшие, они смотрели вокруг и дивились. Они оказались в огромном зале с таким высоким сводчатым потолком, что арки, казалось, теряются во мраке. Выходом служила потемневшая дверь, которая открывалась на витую мраморную лестницу. Каждый дюйм здесь украшала резьба, но из-за густых теней было трудно разобраться в фигурах. Пахло осенью.

Джап осторожно двинулся вперед. Даже его тихих шагов было достаточно, чтобы отозвалось эхо. Прокатившись по зданию, оно вернулось к ним, странно искаженное.

Мне здесь не нравится, прошептала Коилла.

Ее слова отдались загадочным эхом.

Страйк осматривался, ощущая чье-то невидимое присутствие, но никого не обнаруживая. Он собрался подозвать к себе Росомах и повести их в глубину зала, но тут заметил на середине лестницы человеческую фигуру.

Это была женщина в белой одежде.

Она напряженно замерла на ступеньке. Черная шевелюра походила на плащ. На фоне гигантского помещения женщина казалась крошечной.

— Кто…— Страйк прокашлялся, — кто вы? Она не дала прямого ответа. Тонким, чистым голосом она произнесла:

— Покиньте это место. Быстро.

— Но там же снег и буря. Мы там просто не выживем.

— Поверьте мне, здесь для вас опаснее. Идите, пока еще есть возможность. — Внезапно она задохнулась и припала к балюстраде. Бросила быстрый взгляд назад. Ее прекрасное лицо исказил ужас. — Уходите! Сейчас же!

— Да в чем дело? — Страйк подошел к подножью лестницы.

Женщина не отвечала. Шагая через две-три ступени, Страйк двинулся вверх по лестнице. Дойдя до женщины, он произнес:

— Мы защитим вас.

Та ответила смехом с нотками отчаянья:

— Слишком поздно.

Из двери за ее спиной появились жуткие существа.

Они выглядели так, как, по всеобщему представлению, должны выглядеть слуфы — демоны-мучители, которые правят в подземной Ксентагии.

Вторая толпа демонов хлынула через главный вход. Они двигались к оркам, намереваясь окружить их.

Среди демонов не было двух совершенно одинаковых существ. Они передвигались на когтях, и при движении их тела незаметно меняли форму. Даже лица у них плавились и деформировались. То у демона оставался лишь один глаз, то вдруг появлялся клюв. У некоторых имелись крылья, похожие на крылья летучих мышей. Но у всех без исключения были жуткие когти. Серая кожа беспрерывно шла волнами.

Они были столь омерзительны, что Страйк не мог смотреть на них без тошноты.

Их, наверное, было не меньше пятидесяти.

Орки пришли в суеверный ужас.

— Бросьте оружие! — призвала их женщина. Мы не бросаем оружие, — отвечал Хаскер.

— Но это ваш единственный шанс! Разве вы сможете с ними справиться? Слуф не убивает, если на него не нападают.

Страйк попятился и вернулся к отряду. Если ему суждено умереть, то лучше не в одиночестве. Две твари, цокая когтями, спустились по лестнице и двинулись за ним. Когда Страйк дошел до Росомах, слуф навис над ним с широко разинутой пастью.

— Делайте, что говорят! — крикнул Страйк, швыряя меч.

Ударившись о пол, клинок зазвенел. Слуф, сворачиваясь и разворачиваясь, как змея, слегка попятился.

Видя, что враг превосходит их численностью, орки с неохотой побросали оружие. Наконец последний меч оказался на полу.

— Я всегда думала, что слуф — просто страшная сказка, — произнесла Коилла.

— А я думал, это твари из преисподней, — отвечал Элфрей.

Глядя на слуфов, такое мнение можно было счесть весьма правдоподобным.

Страх окружил орков мутным облаком. Из этой темной ауры вырвались мысли, почему-то ясные для Страйка. Он поискал взглядом, но так и не понял, какая именно тварь «заговорила». Отдайте нам инструменты,— «сказал» слуф.

Судя по тому, как отреагировал отряд, все остальные тоже слышали, если слово «слышали» можно употребить в таком случае.

Страйк громко произнес:

— У меня их нет.

На этот раз «голоса» раздались сзади.

— Лжешь! Мы чувствуем их силу.

— Они тянутся к нам.

— Они зовут нас.

— Отдайте инструменты, и мы оставим вас в живых.

Капитан Росомах, чувствуя, как у него кружится голова, принялся рыться под курткой. Липкие руки скользили по колючей массе. Наконец ему удалось оторвать одну звезду. Остальные разъединяться не захотели. Он прикоснулся к отделившейся звезде. Она была с пятью лучами. Значит, зеленая, добытая в Троице. Казалось, это произошло сто лет назад. Осторожно он протянул слуфу соединенные звезды.

Дрожащее щупальце взяло их.

Прозвучал звук, подобный приглушенному вздоху, и отдался эхом под сводчатым потолком.

— А еще одна? Где она?

Страйк сглотнул:

— У нас ее нет.

— Тогда будете мучиться вечно. Жуткая боль охватила голову Страйка. Ему показалось, что внутрь черепа сунули горящую головню. Хватаясь за виски он, корчась, упал на пол. Остальные Росомахи испытывали ту же боль.

— Подождите! — с трудом произнес Страйк. — Я хотел сказать, что ее нет здесь. Но мы можем ее добыть.

Боль ослабла.

Когда? Когда вы ее добудете?

— Она осталась у остальной части нашего отряда, — солгал Страйк.

Белое пламя чуть не сожгло ему мозг.

— Они идут сюда, идут сюда, — задыхаясь, произнес он.

И когда они будут здесь?

— Не знаю. Мы потеряли друг друга во время метели. Но они будут здесь. Если буря затихнет, то завтра.

— В таком случае вас можно прикончить сейчас.

— Если вы это сделаете, то никогда не получите звезду!

— Если они придут сюда, то ничто не помешает нам забрать ее у них.

— Если мы не подадим им сигнал, они не станут входить во дворец. — Страйк холодно посмотрел на ближайшего слуфа. Я единственный, кто знает, что это такое, — сблефовал он. Получается, что я умру, прежде чем вы узнаете это.

Краем сознания Страйк ощущал, как слуфы «разговаривают», но не мог понять смысл «разговора».

Наконец самый безобразный демон «произнес»:

— Отлично. Значит, проживешь до завтра.

— Ждем до сумерек, — «добавил» другой. — Если к тому времени инструменты не будут у нас, живым вам отсюда не уйти.

— И каждое оставшееся вам мгновение вы будете выть от муки.

Слуфы повели их наверх. Когда они проходили мимо женщины в белой одежде, она вздрогнула, будто очнулась ото сна. Не произнося ни слова, она пошла между Страйком и Коиллой.

Это был долгий подъем. К тому времени, когда добрались до верхней площадки, женщина уже дрожала от изнеможения. По всей очевидности, они оказались внутри одной из башенок, что так красиво парили над равниной. Здесь было холоднее, чем в зале.

Когда на площадку вступил первый слуф, дверь сама собой распахнулась. Страйк увидел, что на двери нет ни ручки, ни замка. Он взял это на заметку. За дверью открылась круглая камера. В ней сиял все тот же неизвестно откуда исходящий золотистый свет. Может, светился сам воздух. Стены здесь тоже украшала затейливая резьба, изображавшая горгулий. Горгульи походили на окаменелых слуфов. Со сводчатого потолка свисали длинные желтые занавеси, прикрывающие нижними концами пол.

Здесь демоны процокали в сторону. Глубоко вдохнув, Страйк провел отряд через золоченую дверь. Женщина немедленно упала на занавеску.

Когда все вошли, дверь захлопнулась. Боль мгновенно оставила их. Джап бросился туда, где была дверь. Не успел он дотронуться до нее, как столб света отбросил его на середину помещения.

Элфрей склонился над ним:

— Думаю, просто оглушило. По крайней мере, я на это надеюсь. Сердце бьется.

Росомахи разошлись по камере, выискивая скрытый занавесями другой выход. Но не было ничего, кроме бесконечной резьбы. Не нашлось ни ключа, ни ручки, ничего, что помогло бы им выбраться.

Наконец орки сдались и рухнули на пол. Женщина не шевелилась.

Трясясь от противоестественного холода, Страйк сорвал занавесь и завернулся в нее, как в шаль. Некоторые из орков последовали его примеру.

— Так вы знали, что здесь нет выхода? — произнес Страйк, подходя к женщине и присаживаясь рядом с ней.

— Но я все же надеялась, что вы его найдете. — Она говорила высоким и каким-то потусторонним голосом. — А теперь вы хотите знать, кто я такая.

Подошла Коилла и опустилась на корточки с другой стороны.

— Ясное дело, хотим, — ее голос звучал сурово.

— Разве вы не видите, что я такая же узница, как и вы?

— Вы все еще не сказали нам ваше имя, — настаивал Страйк.

— Санара.

Прошло несколько секунд, прежде чем они поняли.

— Санара? Сестра Дженнесты?

— Да. Но, прошу вас, не судите меня по тому, что знаете о ней. Я не похожа на нее.

Коилла фыркнула:

— Ну да!

— Как мне вас убедить?

— Вы не можете нас убедить. — Коилла встала и ушла.

— Вы не такой, как она, — сказала Санара Страйку. — Я чувствую, что через вас струится сила земли, как это было со всеми орками в золотой век. Но в этом ребенке нет ничего подобного.

— Я бы не рискнул называть ее ребенком в глаза, — коротко отвечал он.

Санара жалко поежилась:

— Какая разница? Завтра на закате она умрет. Вы же не думаете, что слуфы и в самом деле вас отпустят?

— Я надеялся, что отпустят.

— Это пустые надежды, орк. Они питаются болью и страданьями других. Они превратят вашу жизнь в нескончаемую муку, пока вы не взмолитесь о смерти, и тогда они примутся пировать вашим ужасом.

— Меня зовут Страйк. Если нам предстоит умереть вместе, то надо, по крайней мере, называть друг друга по именам.

Она слабо помахала рукой.

— Итак, королева Санара, — наконец произнес он, не зная, как проникнуть сквозь покровы показного равнодушия, которыми она прикрывалась, и выведать что-либо полезное. — Я должен называть вас «ваше величество»?

Когда она покачала головой, от ее прекрасных черных волос слабо запахло розами.

— Нет. Меня так давно уже не называют. С тех пор, как люди съели магию моей земли.

— Вашей земли?

— Моей земли. Моего государства. — Санара печально улыбнулась. — Дженнесте принадлежали южные земли, Адпар — царство наяд. А эту землю моя мать завещала мне. Но вы видите, во что она превратилась — в пустыню снега и смерти. Под ледниками лежат целые города. Когда-то эта земля была обильной и прекрасной, с обширными лесами и просторными лугами. Но когда наползли ледники, все мои подданные до единого или погибли, или бежали. Это началось, когда я только взошла на престол, и с каждым днем лед все приближался. Разве они могли не подумать, что во всем виновата я? Знаете ли вы, что это такое, когда тебя винят в гибели земли? Можете ли представить, как печально видеть, как твои друзья, твои любовники отворачиваются от тебя и один за одним погибают? — Ее глаза увлажнились. — Я пыталась противодействовать этому, но моя сила теперь — ничто по сравнению с тем, какой она была когда-то. Дворец, в котором мы находимся, — это все, что осталось от моей столицы, Иллекса.

— Почему же Дженнеста вам не помогла? Санара издала презрительный звук, слишком знакомый, слишком человеческий.

— Она не помогает никому, кроме себя самой. Именно поэтому наша мать отослала ее на юг. И Дженнеста не посещала мою землю уже давно. С тех пор, как она побывала здесь в последний раз, сменилось много поколений твоего народа.

— Ваша, мать?

— Вермеграм.

— Колдунья? Та самая легендарная Вермеграм древних времен?

Санара вздохнула и кивнула.

— В таком случае вы не настолько человек, насколько кажетесь.

— Это так, я не больше человек, чем мои сестры. Но Вермеграм умерла много зим назад. И я знаю, я видела, что вы присутствовали при смерти Адпар, когда Дженнеста убила ее.

— Как вы узнали, что я там был? Она ответила загадочным взглядом:

— Я уже давно слежу за вами, Страйк.

И как он ни настаивал, больше она ничего не добавила.

Страйку не совсем понравилось направление развития разговора. Он помолчал. Потом, на фоне оркского храпа, произнес:

— Как получилось, что вы впустили слуфов?

— Что за странный вопрос! Как я могла их не впускать?

Страйк принял ответ к сведению.

— Откуда они явились? И почему они здесь? Бывшая королева опять вздохнула и легла, подложив руку под голову. Посмотрела на него взглядом прозрачных зеленых глаз, которые напомнили ему глаза Дженнесты. Однако на лице Санары не было чешуи, ее кожа была мягкой, молочного цвета.

— Слуфы — древняя раса, существовавшая еще на заре времен. Они — воплощение зла. Вы считаете Дженнесту плохой? А по сравнению с ними она — любительница. Здесь же они потому, что знают: рано или поздно Дженнесте станет известно про инструменты. Они держат меня здесь дольше, чем вы живете на свете. И я буду здесь, когда слуфы сгложут ваши кости. Они подумали, что Дженнеста станет искать инструменты…

Стараясь отвлечься от навязчивого образа гложущих его кости слуфов, Страйк сказал:

— Она их ищет.

— И тогда слуфы попытались бы обменять меня на артефакты.

— Зачем они им нужны? — спросил он. — Что вам известно о звездах? Об инструментах?

Санара смотрела сквозь него и видела что-то, ведомое только ей. В своей задумчивости она почти не заметила, что к Страйку подошли Джап и Коилла.

— Само собой, они хотят воспользоваться ими, — мечтательно произнесла королева.

— Каким образом? Что звезды делают?

— Все вместе они существуют одновременно в нескольких плоскостях бытия.

Джапу показалось, будто он что-то понял.

— Так значит, в этом их предназначение? Переносить с места на место? И именно так мы сюда попали?

Санара отбросила волосы со лба:

— Они не переносят с места на место. Я же сказала, соединившись вместе, они существуют во всех плоскостях бытия.

Росомахи ошалело смотрели на королеву.

— Во всех плоскостях пространства, — добавила она. — Во всех плоскостях времени.

— И это они принесли нас сюда? — Коилла бросила на Страйка горький взгляд.

— Если вы не пешком пришли, то — да.

— И потому, что они существуют сразу во всех временах, мы отбыли ночью, а через секунду, когда оказались здесь, уже был день?

Королева кивнула.

— Так в этом и заключается их предназначение? — произнес Джап, прежде чем Коилла успела вставить слово.

Санара покачала головой:

— Нет. Это всего лишь… побочный эффект. Их основная функция заключается в другом.

— Так в чем же она заключается?

— Простым смертным этого не понять. — Санара, похоже, не питала особого пристрастия к дворфам.

Не успел кто-нибудь произнести хоть слово, как что-то случилось с дальней стеной. Она словно отступила в голубую даль, а потом опять встала на место.

А потом на том месте, где раньше не было ничего, они увидели неведомую фигуру. Ее скрывали тени, и лица было не разглядеть, но, кем бы ни оказался незнакомец, своего роста ему было не скрыть.

— Подъем! — крикнул Страйк. — Посторонний!

Орки были безоружны. Но их насчитывалось более двадцати — против всего лишь одного противника.

А кроме того, они всегда были готовы к хорошей драке.

23

Незнакомец выступил из плаща теней, воздев руки в жесте мира.

Когда он приблизился, в желтоватом свете проступили черты человеческого лица. Серебряная вышивка на камзоле поблескивала, а на поясе не имелось ножен.

Это был Серафим.

Несколько орков попятились, косясь друг на друга и пытаясь выхватить оружие — только чтобы обнаружить, что ножны пусты.

Но их удивление было ничем по сравнению с изумлением Санары. Она побледнела еще больше — если это только было возможно, — и рукой схватилась за горло. Зеленые глаза расширились, и бывшая королева упала на руки Страйку.

Серафим подошел и крепко прижал ее к себе. Ее руки обняли его талию, на короткое мгновение она положила голову ему на плечо. И почти сразу же пришла в себя, выпрямилась, соблюдая давно забытый протокол.

— Я думала, ты мертв, — сказала она.

— Вы знаете этого человека? — вступил в разговор Страйк.

Серафим и Санара обменялись взглядами, смысла которых Росомахам было не понять. Потом она кивком показала, что приняла вопрос к сведению.

— Как ты здесь оказался, Серафим? — Коилла источала подозрительность.

— Сейчас это неважно, — отозвался Серафим. — Есть более неотложные дела. Но то, что можно сказать, я скажу. Вы должны доверять мне.

— Как же! — осклабился Хаскер. — Само собой!

— Не исключено, что я — ваша последняя надежда, — продолжал человек. — И вы ничего не потеряете, если выслушаете меня.

— Если ты опять начнешь пороть чушь, то потеряем, — отозвался Джап. — У нас нет времени на твои россказни.

— Это правда, у меня есть для вас история. Но не из тех, что рассказывают на рыночных площадях.

— Тогда говори покороче.

Серафим окинул взглядом исполненные ожидания лица:

— Хорошо… Как насчет того, что вы украли мир?

Пока остальные переваривали смысл вопроса, Коилла воскликнула:

— Что? Мы? Такие дела делаете вы, люди!

— И тем не менее это так.

— Очень похоже на другие твои сказки, — заключил Страйк. — Лучше объяснись, Серафим, и не испытывай наше терпение.

— Объяснять придется много, и очень советую слушать внимательно. В противном случае вы примете смерть от слуфов.

— Ну ладно, — уступил Страйк. — Выслушаем, если только будешь говорить по делу. Так что там насчет того, что мы воруем миры?

— Что если я скажу вам, что Марас-Дантия — вовсе не ваша земля?

Несколько рядовых саркастически расхохотались.

— Я бы заметил, что вы, люди, землю еще не отняли.

— Я не это имел в виду.

Страйк начал проявлять признаки раздражения.

— Так что же ты имел в виду? Кончай говорить загадками, Серафим.

— Позвольте выразить это следующим образом. Кажется ли вам, что слуфы принадлежат к этому миру?

— Они ведь здесь, разве нет? — воскликнул Джап.

— Верно, но доводилось ли вам раньше видеть кого-либо вроде них? До этого момента верили ли вы в их существование? Или для вас они были чем-то из легенды?

— Посмотри на Марас-Дантию, — посоветовал дворф. — Разных рас полным-полно. Кроме их безобразного вида, что еще в слуфах особенного?

— В каком-то смысле к этому я и веду. Как, по-вашему, случилось, что на этой земле обитает такое количество разных рас? Почему, по вашему мнению, Марас-Дантия так щедра на разнообразные формы жизни? Или мне следует назвать ее Центразией?

— Только если хочешь, чтобы тебе перерезали глотку! — выкрикнул один из рядовых. — Это наша земля!

Страйк приказал ему закрыть рот. Вновь обращаясь к человеку, он произнес:

— К чему этот вопрос?

— К тому, что это, возможно, самый важный вопрос из всех, какие вам когда-либо задавали, — в ответ на поднявшийся шум Серафим вскинул руку. — Потерпите, пожалуйста. Вы поймете меня лучше, если на мгновение допустите, что все древние расы попали сюда из другого места.

— Ты хочешь сказать, мы здесь оказались так же, как люди? — уточнил Элфрей.

— В каком-то смысле. Хотя, говоря «из другого места», можно подразумевать разные вещи.

— Продолжай, — Страйк невольно заинтересовался.

— Древние расы прибыли сюда из других мест. Поверьте этому. И артефакты, которые вы называете звездами, принимали в этом участие.

— У меня уже голова болит, — посетовал Хаскер. — Если все не отсюда, то откуда?

— Постараюсь объяснить попонятнее. Представьте себе место, где живут только гремлины. Или только бесы. Или орки.

Страйк нахмурился:

— То есть на земле живет только одна раса? И никаких смешанных браков? Никаких людей?

— Именно. И если бы не инструменты, никого бы из вас здесь не было.

— И людей тоже?

— Нет. Мы здесь были всегда. Последовал взрыв возмущения.

Страйку пришлось прибегнуть к своему самому лучшему, парадному, реву, чтобы остановить шум.

— Такие истории лучше сопровождать доказательствами, Серафим. Где твои доказательства?

— Если мой план сработает, вы их получите. Но время не терпит. Вы позволите мне закончить?

Страйк кивнул.

— Мне понятно ваше недоверие, — обращаясь ко всем оркам, продолжал Серафим. — Это место — все, что видели вы, а до вас ваши родители. Но уверяю вас, при всей вашей убежденности в том, что мы, люди, чужаки, вторгшиеся на вашу территорию, это не так. Правда о том, что я говорю, находится здесь, в Иллексе, и если мы поможем друг другу, то найдем ей подтверждение. И возможно, сумеем использовать ее к обоюдной пользе.

— Одень кости в плоть, — посоветовала Коилла, — и тогда, может быть, мы взглянем на твой рассказ иначе.

— Попытаюсь. — Задумавшись на мгновение, Серафим продолжал: — Это имеет отношение к избытку магической энергии в месте, которое вы называете Марас-Дантией.

У многих такая формулировка вызвала негодование, но под взглядом Страйка они тут же прикусили языки.

— По крайней мере, имеет отношение к прежнему изобилию магической энергии. Несколько поколений назад люди, как вы знаете, в поисках новых территорий стали пересекать Сцилантиеву пустыню. Они оставили свои дома на другой стороне мира и осели здесь. Они приходили пешком или верхом, пересекали жгучие пески, а вехами на их пути становились могилы погибших. Дошли только самые сильные и наиболее решительные. На этом континенте, изобилующем всеми возможными благами, у них не было необходимости бережно относиться к земле. Если этот клочок земли истощился, почему бы не бросить его и не перейти к другому? В конце концов, разве земля нужна еще кому-нибудь? Никому. Оседлых больше нет. Нет таких, кто пустил корни на одном месте и стал возделывать землю или добывать ее сокровища. Так что они строили и добывали, и сжигали леса, на месте которых разбивали поля. Большинство людей были совершенно нечувствительны к земной энергии, к магии, поэтому они и понятия не имели, какое разрушение несут. Для них магия была заклинаниями, живописными жестами, огненными знаками. И лишь очень немногие, взявшие на себя труд познакомиться с древними расами, знали, что это не так. От них пошли Поли.

— И ты один из них, — задумчиво произнес Элфрей.

— Если уж на то пошло, я не причисляю себя ни к Поли, ни к Уни. Однако да, я практикую искусство магии. Один из немногих в моей расе.

— Зачем ты нам это рассказываешь? Зачем втягиваешься в наши дела, когда мог бы просто оставаться в стороне?

— Я стараюсь исправить ошибки. Но сейчас не время развивать эту тему. Скоро слуфы очнутся от своей дремоты во льду. Надо действовать.

— Ты можешь вывести нас отсюда?

— Думаю, да. Но мой план не подразумевает простой попытки сбежать. Да и куда бежать в этой ледяной пустыне?

— Так что подразумевает твой план? — осведомился Страйк.

— Получить назад звезды. С их помощь вы сможете покинуть это место.

В разговор, напомнив всем о своем присутствии, вступила Санара:

— Портал?

— Да, — отвечал Серафим. Страйк нахмурился:

— А это что такое?

— Часть той тайны, которую я хочу вам открыть. Но сначала вы должны поверить мне. — Серафим окинул Росомах взглядом. — Позвольте, я поведу вас дальше, — воззвал он. — Если вы решите, что это не принесет вам пользы, то ничего при этом не потеряете. Тогда можете покинуть меня и отправиться своей дорогой, попытаться вырваться из Иллекса и достичь мест с более теплым климатом.

— Когда ты излагаешь это таким образом, — рассудил Страйк, — я склонен пойти с тобой. — И тут же подбавил в свой тон некую толику угрозы. — Но только до тех пор, пока у меня нет подозрений. Малейший намек на предательство — или нам не понравится направление, в котором развиваются события, — и мы отправляемся своей дорогой. А ты заплатишь своей жизнью.

Меньшего я и не ожидал. Благодарю вас. Наша первая задача — попасть в дворцовые подвалы.

— Зачем?

— Потому что там портал и ваше спасение.

— Верьте ему, — сказала Санара. Это единственный выход.

— Ладно, — согласился Страйк. — Но чтобы говорить о подвалах, надо для начала выбраться отсюда.

— Я могу выйти — как и вошел сюда, — но взять с собой не могу никого, — развел руками Серафим. — Умирание магии ослабило мои способности так же, как и способности всех остальных. И я не могу отпереть дверь снаружи. Это под силу только слуфу. Если бы я прочел их мысли, то наверняка смог узнать, как они это делают. Но мне не хочется настолько к ним приближаться. Моя идея заключается в том, чтобы заманить сюда одного слуфа. Но как только я это сделаю, дальше им будете заниматься вы.

— Так их можно убить?

— Да. Они не бессмертны, хотя и невероятно живучи.

— А что делать с их оружием — болью?

— Тут поможем мы с Санарой. Мы нападем на него ментально, а вы физически. Хотя у вас ведь нет оружия…

— Мы умеем импровизировать, — заверил его Джап.

— Отлично. Потому что не следует недооценивать возможности слуфа. Атаковать его надо непрерывно, не давая ему ни малейшей передышки.

— Можешь на нас положиться, — произнес дворф.

— В таком случае приготовьтесь. Начинаем. Серафим исчез среди тени.

Оказавшись снаружи, он продолжал оставаться в тени.

Ступая по запыленным коридорам, он был бесшумен. Он открывал дверь за дверью, готовый в любой момент бежать. Но, как он и ожидал, слуфы еще не поднялись из своих ледяных колыбелей.

Наконец, когда солнце уже начало озарять юго-восток, он почувствовал знакомый шум в сознании, означавший, что слуфы неподалеку «разговаривают». Вжавшись в мраморную стену, он заглянул за угол.

Слуфов было четверо. Серые фигуры на глазах преобразовывались из одной формы в другую.

Серафим осторожно отступил обратно.

Он рассчитывал, что их будет меньше, но сейчас уже не было времени искать других. Собравшись с духом, он смело предстал перед ними и в шутовском приветствии прикоснулся к шляпе.

Его мгновенно захлестнула волна боли. Но он ожидал ее и выстоял.

Слуфы устремились за ним. У них были мерзкие конечности, напоминающие конечности насекомого, которые быстро-быстро двигались и несли тело вдоль коридора. Один слуф раскинул чешуистые скрипучие крылья. Но коридор был слишком узок, чтобы он мог полностью их расправить. Поэтому он лишь едва приподнялся над полом. Скрипя, он летел над последним пешим слуфом, похожим на слизняка существом, оставлявшим за собой вонючий след.

Серафим двигался быстрее. Минуя открытые двери, он направился к длинной пыльной галерее. Достигнув ее конца, задыхаясь, прислонился к стене.

Теперь спиральная лестница. Это было как кошмар: целую вечность он бежал по нескончаемым ступенькам. С каждым шагом бежать становилось все труднее. Серафим начал думать, что до верха ему никогда уже не добраться.

Из последних сил он заставил себя увеличить скорость. Легкие горели, ноги налились свинцом. Ухватившись за перила, он рывком подтянул себя к следующей ступеньке. Бросив взгляд через плечо, увидел, как к нему тянутся когтистые щупальца. В ужасе он сделал еще один рывок.

Так он и бежал вверх по спирали, задыхаясь и думая, что никогда не окажется в нужной комнате.

Слуфы дышали чуть ли не в спину.

Сознание захлестнула волна боли. Его щит истончался…

Страйк производил подготовку поля предстоящей битвы.

Очищая место для драки, орки побросали мешки и леопардовые шкуры к стенам. В помещении не было ничего, напоминающего мебель, чем можно было заменить отобранное оружие.

— Мы всегда сможем швырнуть в них Джапа, — предложил Хаскер.

Коилла шутливо шлепнула его по лбу. Страйка посетила идея.

— Ты и ты! — рявкнул он, обращаясь к рядовым. — Заберитесь по этим горгульям наверх и снимите карнизы от занавесей. И если уж на то пошло, снимите-ка и занавеси. А потом будьте готовы.

Время, казалось, тянулось слишком медленно. Росомахи начали подозрительно посматривать на Санару, подозревая ее в заговоре с исчезнувшим Серафимом.

Наконец он показался опять, словно облекшийся в плоть и кровь мираж. После пары неверных шагов рухнул на колени между Коиллой и Хаскером.

— Слуфы, — задыхаясь, произнес он. — Их четверо.

Секундой позже дверь распахнулась. Вход был настолько узок, что сквозь него могла пробраться только одна тварь. Страйк видел, что за спиной у первого слуфа толкутся другие, а один и вообще висит в воздухе, хлопая кожистыми серыми крыльями.

— Начинаем! — крикнул Страйк.

Двое орков метнули карнизы — с достаточной силой, чтобы проткнуть прочную шкуру слуфа. Из груди ближайшего тут же стала сочиться липкая черная жидкость. Тварь покачивалась в проеме, мешая войти остальным, и на глазах превратилась в шестиногого волка, а потом в змею, которая, сворачиваясь и разворачиваясь, упала на пол.

Группа рядовых бросились вперед и принялась с энтузиазмом затаптывать его. От башмаков быстро пошел пар, но это не помешало присоединиться остальным. По одиночке и все вместе, они изливали на корчащую змею всю свою злость. Мало-помалу змея затихла, хотя глаза-бусинки продолжали пронизывающе смотреть на орков.

Те ощутили, как в них начинает пульсировать боль.

В атаку бросился висящий в воздухе слуф, сложив крылья, как сокол.

В игру вступили Коилла и Хаскер. Держа занавесь с двух сторон, они растянулись ее перед слуфом. Чудовище влетело прямо в ловушку. Они быстро завернули его, потом Хаскер всем своим весом упал сверху. Другой орк проткнул завернутого слуфа железным прутом от карниза. На желтой поверхности проступили отвратительно пахнущие пятна.

Все это время Серафим не сходил со своего места. Теперь он выступил вперед, рядом с ним оказалась Санара. Переплетя пальцы, они воздели руки в жесте, весьма далеком от мирного. Не было ни вспышек, ни клубов цветного дыма. Казалось, вообще ничего не происходит.