Орки. Первая кровь (№3) - Воины Бури

— А я вот не уверен, — прорычал Реллстон. Он едва сдерживал ярость.

Росомахи слышали, как вокруг них спешиваются и обнажают мечи. Орки оказались в кольце враждебно настроенных людей и начали осторожно доставать собственное оружие.

Не будь дураком больше, чем это необходимо, Страйк, — сказал Реллстон. — Вам нас не одолеть. Вас слишком мало. Просто отдай эту штуку мне. Или тебе конец.

— Конец? — ухмыльнулся Хаскер. — Кому это, интересно, конец?

— Для начала хотя бы тебе, дубовые мозги, — отозвался стоящий сзади него человек.

Один из рядовых внезапно вскрикнул. Тут же звякнули клинки, и по всему лагерю начали разгораться стычки.

— Прекратите! — крикнула Криста. — Прекратите!

— Успокойтесь! — прокричал Страйк, стараясь разрядить ситуацию.

Его слова почти потонули в звоне мечей.

Он добавил, напрягая голос:

— Вы же знаете нас! Мы сражались рядом с вами. Неужели вы в самом деле думаете, что со своим отрядом в состоянии победить нас?

Реллстон выругался, заслужив болезненный взгляд со стороны верховной жрицы. Потом сказал:

— Полегче, ребята. Пускай пока идут.

— Росомахи, отходим, — приказал Страйк.

Прикрывая отступление дружинников, он слегка помахивал мечом, готовый сразиться в любую минуту и с любым соперником.

Почти все орки растворились в ночи, когда один из людей Реллстона внезапно воскликнул:

— Нельзя позволить им уйти! За ними! Тут же начался полный хаос.

— Орки, не убивайте без необходимости! — прокричал Страйк.

Кони Росомах были вне пределов досягаемости, за солдатами Поли. Страйк прокричал:

— Уходим быстро!

Он опять нырнул в кусты у себя за спиной, отбрасывая ветки и стараясь не наступать на гнилые суки. Почва была так пропитана водой, что толстый слой грязи заглушал звуки. Напрягая все органы чувств, Страйк напал на след своего уходящего отряда чисто интуитивно.

Это его испугало. Но сработало. Скоро он миновал полосу деревьев.

Перед ним раскинулся луг. В бледном предрассветном сиянии он увидел на серебристой от росы траве отпечатки следов. Идя по следу, он поднялся на холм, откуда его взору предстала еще одна роща, под укрытие которой у него на глазах нырнули последние Росомахи.

Он бросился в заросли.

— Здесь некоторое время мы будем в безопасности, — задыхаясь, произнес он.

— Неужто? — буркнул из-за куста Хаскер. — Тогда погляди-ка сюда.

За рощей лежал залив Калипарр, свинцово-серый в унылом утреннем свете. Более того, роща росла на каком-то мысе. С трех сторон плескалась вода. А с четвертой через луг к ним неслись Поли, возглавляемые Реллстоном.

— И что будем делать? — прокричал Хаскер. — Поплывем?

Джап осклабился:

— Зачем? Просто открой пасть и выпей воду! Забыв о людской погоне, дворф и орк впились друг в друга ненавидящим взглядом.

И тут Коилла взорвалась.

— Это все ты и твои чертовы звезды! — крикнула она Страйку и полоснула ножом по его поясному мешку.

Мешок распоролся. Опешивший Страйк смотрел, как пятилучевая звезда, вращаясь в воздухе, падает на траву. Инстинктивно пытаясь закрыть мешок рукой, он рванулся вперед. Но было слишком поздно. Четыре соединенных звезды тоже глухо стукнулись о землю. Кончиками пальцев он успел лишь коснуться их, и звезды покатились в сторону.

Сзади в рощу уже ворвались Поли. Страйк увидел, как зеленая звезда ударилась о кочку и подскочила вверх. Кто-то выбрался из воды и укрылся в деревьях.

Росомахи не заметили эту таинственную фигуру.

Страйк что было сил тянулся к зеленой звезде. А дотянувшись, не рассчитал движение и толкнул ее в сторону все еще катящихся по земле соединенных звезд. Наконец, сделав последний отчаянный рывок, он поймал беглянок и прижал к груди.

И не столько услышал, сколько почувствовал, как звезды с щелчком соединились. Головоломка оказалась собранной.

А потом реальность словно ветром сдуло.

21

Вокруг была чернота. Пришло ощущение сильного холода, а желудок у Страйка сжался, как будто он падал. В ушах так звенело, что больше он ничего не слышал. Он протянул руку, чтобы ухватиться за что-нибудь, но под руку ничего не попадалось.

И под ноги — тоже.

И вообще ничего не было.

А потом под ногами оказалась опора.

Оступившись, Страйк полетел вперед и зарылся руками во что-то холодное и ослепительное. Это было что-то знакомое.

Снег.

Это был снег. А над ним — облако, мало чем отличающееся от снега, такое же легкое и белое. Там, где всего несколько мгновений назад была уходящая ночь, теперь царил белый день. Низко над южным горизонтом навис тусклый диск, который вполне мог быть солнцем.

Паника ринулась в сердце Страйка.

Он крикнул, но не услышал собственного голоса. На какое-то мгновение ему показалось, что он вообще оглох. Потом вдруг донесся ревущий звук, и Страйк понял его происхождение. Вокруг со свистом носился арктический ветер, взметал снежинки, ударял в лицо, трепал одежду. Прищурившись, Страйк различил скрюченные фигуры, которые были другими Росомахами.

Поднимаясь на колени, он почувствовал, как ветер сбивает его с ног. Он встал, собрал драгоценные звезды, которые опять валялись на земле. Потом пробрался к Джапу и Коилле.

Те делали первые попытки встать. Цепляясь друг за друга, они заговорили одновременно.

Главными были два вопроса — «Где мы?» и «Где остальные?

Вскоре в поле зрения появились другие Росомахи. Они сбились в кучу на склоне, который защищал их от самых жестоких порывов ветра. Метель завывала у них над головами, и, чтобы быть услышанными, приходилось кричать во весь голос.

— Что происходит? — проорал Хаскер.

— По-моему, мы угодили в снежную яму, — Страйк стучал зубами от холода.

— Что? Как?

Коилла, которая в тщетной попытке согреться обхватила себя руками, сказала:

— К чему философские дебаты? Надо подумать о том, как не замерзнуть до смерти.

Несколько солдат, унося ноги от Поли, успели прихватить одеяла. Некоторые же, вроде Страйка и Коиллы, были слишком заняты в тот момент. Даже когда запасливые поделились своими одеялами и запасной одеждой с остальными, все равно никто не согрелся.

— Джап, — немеющими губами едва слышно позвал Страйк, — как ты насчет того, чтобы найти место повыше? И посмотреть с него? И разобраться, где мы?

— Есть, капитан! — дворф, спотыкаясь, скрылся в зубах метели.

Прижимаясь друг к другу, чтобы согреться, орки пытались понять, что с ними произошло.

— Это всё проклятые звезды, — пробормотала Коилла.

— Если уж на то пошло, именно благодаря звездам нас не разрезали на кусочки, — сказал Элфрей.

— Да, для того, чтобы мы целиком замерзли здесь, — едко вставил Хаскер. — Где бы это здесь ни находилось.

Страйк заметил:

— Похоже, это северный ледник. Солнце было почти точно на юге, но я не знаю, утро сейчас или вечер.

Окостенелыми синими пальцами он сунул соединившиеся звезды в мешок, потом вспомнил, что Коилла его разрезала. Тогда он затолкал их под куртку, надеясь, что не упадет на них, если поскользнется. Наконец он нашел перчатки, которые раньше засунул за пояс.

— Мы выясним это достаточно скоро, — сказал Элфрей. — Если проживем так долго. — Его посетила мрачная мысль. — Может, это Дженнеста? Такие фокусы в ее духе.

— Нет. — Твердый тон Коиллы умеряла мелкая дрожь от холода. — Если она способна на подобное, то почему бы просто не сделать так, чтобы мы оказались у нее в лагере? Вместе со звездами?

— Гадать бессмысленно, — решил Страйк. — Мы слишком мало знаем.

Он плотнее завернулся в меховую куртку. В этом месте такой одежды было откровенно недостаточно.

— Что у нас есть из запасов?

После краткой возни на божий свет показались несколько полосок сушеного мяса, а также пара крошащихся горбушек и две фляги со спиртным. Для двадцати четырех голодных ртов этого, мягко выражаясь, было недостаточно.

Стараясь скрыть разочарование, Страйк глянул на одного из рядовых, кутающегося в одеяло.

— Калтмон, пойди и посмотри, что там с Джапом.

Рядовой с ворчанием удалился в сугробы. Ветер чуть было не сдул его, когда он достиг верхнего края котловины. А вскоре он уже возвращался, с Джапом, который следовал за ним по пятам.

Дворф быстро сбежал вниз, потирая руки. Потом засунул окоченелые пальцы под мышки.

— Здесь много расселин, — стуча зубами, проговорил он. — Над некоторыми снежные мосты, но они не выдержат веса орка. Однако мне кажется, я знаю, как добраться туда. — Он кивнул в направлении, которое, по мнению Страйка, было юго-востоком. — И еще, мы довольно высоко. — Когда Джап говорил, пар от дыхания кристаллизовался у него на бороде.

— Что-нибудь еще видел? — осведомился Страйк.

— Нет. Никакого дыма. Никаких других признаков жилья. Мне показалось, будто в одном месте что-то движется. Но что бы это ни было, оно держалось в сильном отдалении.

— Ясное дело, — сказал Хаскер. — При виде тебя любое существо, у которого есть хоть какие-то мозги, постарается держаться в отдалении.

Джап не потрудился отвечать на этот выпад. Этого одного было достаточно, чтобы Страйк понял, как сильно Росомахи страдают от жестокого холода.

— Отлично, — заключил он. Прежде всего надо выбраться из этого чертового ледника и найти укрытие.

По двое они пустились в путь, вслед за Джапом, который прокладывал дорогу по своим собственным прежним следам.

Через очень короткое время глаза у них так устали от белизны, что Росомахи стали видеть беспрерывно мелькающие белые точки. Оступаясь и проваливаясь в покрытые тонкой коркой сугробы, они двигались на юго-восток. Казалось, прошла вечность. Наконец они дошли до утеса, с которого открывался широкий вид на окрестности.

Сзади, на севере, навис ледник, грозный в своей непроницаемости. Он тянулся от одной стороны горизонта до другой — памятник глупости людей, уничтожавших магию Марас-Дантии. Даже на таком расстоянии казалось, что ледник нависает над ними, грозя раздавить в любую секунду. У них на глазах от ледника отломился осколок и с оглушительным грохотом разбился о землю. В воздухе заклубились снежные облака, а некоторые тяжелые куски поотскакивали не меньше, чем на полмили.

Орки стали торопливо спускаться вниз по южной грани утеса. Как оказалось, он представляет собой гигантскую гранитную скалу, покрытую коркой льда. Благодаря этому под ногами у Росомах была твердая опора, но оказалось достаточно скользко. Скользя и оступаясь, они с ругательствами спустились вниз, на плато, которое не больше чем на сто пятьдесят футов возвышалось над замерзшей тундрой.

Тут они остановились перевести дыхание. Скала прикрывала их от жестокого северного ветра. Кроме того, грозного ледника отсюда не было видно, и уже одно это было благословением.

Внизу лежала земля, придавленная, казалось, весом надвигающихся льдов. Тут и там серели пятна лишайников. Тянулись — тонкие на таком расстоянии — жилки рек. Вдоль горизонта тянулась черная полоса, которая могла — или не могла — оказаться лесом. С уверенностью утверждать было трудно, поскольку глаза слепил солнечный свет.

— Если спустимся вниз, — произнес Страйк, хлопая руками в перчатках, чтобы оживить кровообращение, — то есть надежда найти укрытие.

— Вот именно если, — пробурчал Хаскер. — Я орк, а не горный козел.

И действительно, путь с обрыва вниз оказался вовсе не таким легким, каким казался с высоты. Раз за разом перед ними появлялись обрывы столь резкие, что, казалось, их никогда не преодолеешь.

— Это только мне чудится, — произнесла Коилла, когда они тупо смотрели на очередной барьер, — или вы тоже ощущаете, что за нами кто-то следует?

— Ага, — Джап почесал шею.

Когда спросили у Страйка, он тоже подтвердил, что чувствует нечто подобное.

— Может, это одно из этих чудовищ, — произнесла Коилла, — снежный человек?

— Они всего лишь мифы, — бесстрастно ответил Элфрей. — А остерегаться надо снежных леопардов. У них зубы как кинжалы.

— Спасибо. Я как раз не знала. Некоторое время брели в молчании.

— Я вижу, Джап у нас разведчик хоть куда! — буркнул Хаскер, когда они в очередной раз вернулись к собственным следам.

Тропа была узкая, орки то и дело натыкались друг на друга. Тем не менее Джап ухитрился вжаться в стену обрыва, пропуская остальных, пока не приблизился Хаскер. Выбросив руку, Джап схватил орка за шею.

— Думаешь, у тебя получится лучше, ослиная задница?

Хаскер стряхнул руку Джапа.

— Слепец бы на хромой лошади и то сделал лучше, — оскалился он.

— Будь так любезен.

Теперь отряд повел Хаскер. Опять показалось, что прошла вечность, прежде чем перед ними раскинулась голая земля. Один солдат поскользнулся, и только то, что товарищ схватил его за полу куртки, спасло его от верной смерти. После этого случая шли, держа друг друга за одежду. Солнце не столько садилось, сколько катилось низко над линией горизонта. Брели ли путники весь день или только половину, сказать было трудно. Ясно было лишь одно: надвигается ночь. Плотное облако закрыло собой солнце и сделало долгие сумерки еще более тусклыми. Посыпался мелкий колючий снег.

— Только этого нам не хватало, — пробормотал Джап.

Наконец спустились с обрыва. Хаскер последние несколько футов преодолел в прыжке и всем весом грохнулся оземь. Скоро и остальные оказались рядом с ним. Теперь они топтали снег внизу, держась с подветренной стороны плато и лелея надежду, что оно защитит их от ветра.

— Вы видели? — произнес вдруг Джап. — Свет, вон там? — Он указал на юг, в том направлении, где ледник сужался, принимая форму языка.

— Ничего не вижу, — отозвался Хаскер. — Тебе, наверное, почудилось.

Дворф стал надвигаться на него.

— Мне не почудилось. Свет там был! Страйк шагнул между ними, чтобы предотвратить драку.

— Может, просто отражение солнца? Однако выяснить не помешает. Меня не слишком привлекает идея без крайней необходимости раскидывать лагерь здесь. Выделим на проверку полчаса. С ночевкой надо определиться до захода солнца.

Внезапно на них полетел сверху ледяной блок размером с дом. Орки, спотыкаясь и скользя, ринулись бежать по снегу. Наконец, оказавшись на безопасном расстоянии от глыбы, они остановились. Элфрей, изнуренный более остальных, несколько поотстал.

— Мы в безопасности, — задыхаясь, сказал Хаскер.

— Мы не в безопасности, возразил Джап. — Смотрите!

Они проследили взглядами за его рукой. К ним на полной скорости приближалась стая существ размером со львов. Благодаря белым шкурам, они были едва видны в бледном сумеречном свете.

— К бою! — прокричал Страйк и ринулся к Элфрею. — Снежные леопарды!

Услышав это, Элфрей оглянулся. Одного взгляда на зверей было достаточно, чтобы навести дрожь на любого. Вооруженные саблеобразными клыками, звери уже почти нагнали Росомах.

Страйк крикнул и бешено завертел мечом. Вожак стаи, озадаченный, прыгнул и промахнулся. Кувыркнувшись через голову, он тут же вскочил на лапы.

Не отводя глаз от чудовища, Страйк прокричал:

— Здесь!

На более длинную фразу у него времени не было, поскольку к нему, готовясь наброситься, подбирались уже два леопарда. Остальные ринулись мимо, на остальных Росомах.

Страйк с Элфреем попятились, но одно из животных, на вид более молодое, быстрым скачком перемахнуло им в тыл. Одновременно с этим прыгнул вожак. Отвлеченный первым леопардом, Страйк чуть было не стал жертвой убийственных когтей вожака, но в последний момент успел выставить меч. Кровь хлынула из передней лапы зверя. Со свирепым рычанием животное отступило.

Несколько мгновений леопарды кружили на волосок от клинков.

Тем временем остальные орки, руководимые Коиллой, образовали плотное защитное кольцо. Три леопарда зловеще кружили вокруг. Перед ними щетинилась стена металла, но звери блокировали всякую попытку спасти Страйка и Элфрея.

Вожак двинулся на Элфрея. Острые когти зацепили рукав куртки, и старый орк упал. Но Страйк был уже рядом, и его меч мелькнул, как молния. Острие задело бок животного. Алая полоса окрасила желтовато-белый мех, и снежный леопард тяжелыми скачками отдалился на безопасное расстояние.

Страйк рискнул бросить взгляд в сторону. Остальные Росомахи были слишком далеко, чтобы помочь ему и Элфрею.

— Ты в порядке, старик? — задыхаясь, спросил он.

— Да. Но хватит называть меня стариком! Можешь некоторое время удержать их на расстоянии?

У Страйка не было времени для разговоров. Снежные леопарды раз за разом делали броски, играя с орками в смертельную игру. Страйк знал, что не сможет удерживать их на расстоянии вечно, но не решался отвести взгляд и посмотреть, что делает Элфрей.

Проклиная застывшие пальцы, Элфрей возился в своей медицинской сумке. Наконец, уже в полном отчаянии, он сумел найти большую каменную бутыль. Расплескав ее содержимое на снег, он отстранился как раз во время. С хлопком взметнулись языки синего пламени, чуть не опалив ему брови. Снежные кошки отпрыгнули, ошеломленные и дезориентированные.

— Что это? — спросил Страйк.

Элфрей не отвечал. Он достал бинт, намотал его на меч, а потом окунул в сверкающее пламя. Быстрое движение руки — и в воздухе просвистел огненный шар, закончив полет на спине молодого леопарда. Огонь с шипением стал пожирать сначала мех, а потом и жировой слой под ним.

А вскоре уже все животное пылало. Издав вопль невероятной муки, оно заметалось по равнине, пока не скрылось из вида. Тем временем странное синее пламя стало затихать, пока не погасло совсем.

Вожак осторожно покружил вокруг, а потом прыгнул на присевшего на корточки капрала. Страйк, держа клинок вертикально, метнулся под зверя. И когда тот пролетал над ним, что было силы ударил снизу вверх. Острое лезвие распороло леопарду брюхо. Вонючие кишки низвергнулись на орка. Торопливо протерев глаза рукавом, Страйк увидел, что вожак мешком валится на снег.

Набрав полную грудь воздуха, Страйк закашлялся от накатившей вони. Элфрей, задыхаясь, произнес:

— Спасибо, Страйк.

— Ты можешь повторить прием? Элфрей потряс бутыль. В ней заплескало.

— Пару раз, пожалуй.

Не имея представления, что к отряду трусцой приближается спасение, Коилла скомандовала:

— Дай-ка сюда! — и выхватила у рядового меч.

Отойдя на несколько шагов от защитного кольца, она сделала выпад в сторону ближайшего леопарда. Клинок прошел сквозь позвоночник. Зверь несколько мгновений перебирал передними лапами, пока не понял, что задние ему не подчиняются. Коилла обошла его и вонзила меч леопарду в шею. Кровь толчками выплеснулась на снег.

Теперь осталось всего два зверя. Пока Страйк прикрывал Элфрея, тот опять применил свою огненную смесь. Одного леопарда убрали быстро, но последних капель состава оказалось недостаточно, чтобы поджечь второго.

Уцелевший зверь запаниковал. Отпрыгнув от пылающего товарища, он оказался рядом со Страйком. У леопарда не было времени, чтобы пригнуться. Голова у него оказалась задрана, а шея открыта.

Ею он и напоролся прямо на лезвие, а сила прыжка загнала меч в плоть чуть ли не по рукоятку. Чудовищные зубы клацнули на волосок от лица Страйка. Леопард, удивленно глядя зелеными глазами, завалился набок. Изо рта у него вырвалась кровавая пена.

В падении он потянул за собой меч. Страйк отпустил оружие. Проклиная все на свете, он зашарил в поисках ножа, но все леопарды уже были мертвы.

— Выпотрошите их и сдерите шкуры, — устало сказал он. — Они нам могут пригодиться.

Длинные северные сумерки медлили. Снегопад закончился. Звезды засияли над ледниками. Когда взошла луна, отряд удалился от плато. Теперь лед отражал достаточно света, чтобы освещать им дорогу.

Шагавший впереди Джап внезапно остановился.

— А вы не верили! — он поднял палец. Я же говорил, что вижу свет!

Прямо перед ними возвышался гигантский ледяной дворец.

Приблизившись, они замерли, охваченные восторгом и изумлением.

Дворец был огромен. Стройные шпили поблескивали в лунном свете. Он был такой белый, что ледник по сравнению с ним казался грязным. Фронтон украшали колоннады. В темных нишах стояли статуи. Из-за того, что статуи покрывала корка снега, разглядеть их формы было трудно.

Дворец казался бы прекрасным видением, если бы не мелькающий в окнах свет. С трудом отличимые от звезд, желтые огоньки свечей поблескивали за гнутыми переплетами.

— Если бы мы пришли сюда среди бела дня, то не заметили бы его! — глядя вверх, произнесла Коилла.

— Коли уж заметили, так пошли внутрь, — предложил Джап. — У меня от этого ветра вся задница отмерзла.

Росомахи двинулись ко дворцу. Джап зигзагом подошел к нему поближе, однако часовых, похоже, не было. Огромные ворота оказались открытыми. Орки, на их фоне выглядевшие лилипутами, осторожно вошли во двор.

В центре возвышался застывший фонтан. Белые холмы вблизи обернулись деревьями, убитыми холодом.

— Здесь, должно быть, было прекрасно, пока не пришли холода, тихо произнесла Коилла.

— Во-во, — отозвался Хаскер. — Пока люди не поставили все с ног на голову. Кто-нибудь нашел вход?

Пока никто не нашел. Джап и несколько рядовых разведывали обстановку, держась ближе к стенам, но входа нигде не было.

Внезапно Хаскер заревел:

— Э-эй! Есть здесь кто-нибудь?

Его голос отозвался раскатистым эхом, а с крыши сошла небольшая лавина. Другого ответа не последовало.

Потом порывистый ветер швырнул им в лица охапку снега. Все исчезло под белым одеялом.

И они оказались в капкане разыгравшейся метели.

Выругавшись, Дженнеста отшатнулась от широкого сосуда со свертывающейся кровью.

Не работает!.. Мысли крутятся, как колесо мельницы. Какая уж тут концентрация!

Она подозревала, что верховная жрица Рафетвью отправилась за Росомахами, но понятия не имела, зачем той это понадобилось. Другой причины для отсутствия Кристы Галби в ее резиденции попросту не может быть.

Впрочем, разве это важно? Пусть люди измотаются в кровавой погоне…

Но Дженнесте нужна была информация.

Если бы только кровь не сворачивалась так быстро… Видна лишь белизна, и больше ничего.

Дженнеста щелкнула пальцами. Слуга подал ей бокал с родниковой водой. Вздохнув, королева возобновила труды.

Сначала ей показалось, что так ничего и не получится. Потом она услышала что-то» Точнее, кого-то.

Это был женский голос, высокий. Женщина монотонно бормотала.

Ага, Санара опять разговаривает сама с собой…

Склонившись над сосудом, Дженнеста увидела, наконец, изображение.

Санара стояла во весь рост, частично загораживая окно.

Дженнеста поняла, что произошло. Она взяла слишком высокий фокус и поэтому видела только белую долину. Теперь ясно, что за белизну она лицезрела все это время — просто-напросто снег. Что-то — или искажение, или помехи — способствовало фокусировке в ложном направлении. Теперь же она сместила фокус и увидела лицо сестры.

Совсем уже собравшись было заговорить, Дженнеста остановилась. Полностью игнорируя Санару, она смотрела мимо нее, в ночь. Там что-то двигалось, странно притягивало ее.

Сквозь кружащиеся снежные хлопья она увидела Росомах.

Свернувшись калачиками, они устраивались на замерзшем дворе. Некоторые были в крови. От одного вида крови у Дженнесты выделилась слюна, но она сдержала аппетит. Сейчас не стоит терять концентрацию.

Внутренняя суть Дженнесты летела среди кружащейся белизны.

— Как они сумели сюда попасть? — спросила она сама себя. — Наверное…

Она осеклась.

Неважно. Важно, что теперь она знает, где они.

Не далее чем в миле от шелковой палатки, где Дженнеста предавалась своим некромантским утехам с кровью убитого Уни, верховная жрица и ее усталые воины миновали ворота Рафетвью.

Спускалась ночь. Из-за дождя вокруг факелов мерцали ореолы.

Криста Галби бросила взгляд на жемчужный магический гейзер. При этом она почувствовала угрызения совести. Однако утром будет достаточно времени, чтобы умножить призывы к магии. В данный момент она хотела лишь увидеть Аидана, принять горячую ванну и лечь спать.

Пожелав Реллстону спокойной ночи, она направилась домой. Джарно, глава храмовой стражи, сопровождал ее, однако у ворот повернул и пошел к себе домой. Она вошла в свой окруженный стенами сад.

И замерла. В желудке возникло неприятное чувство. В это время внутри должны гореть огни, из каминной трубы должен идти дым, а сам дом должен полниться запахами от стряпни Меррилис. И голос Аидана в это время не затихает. Сын или поет, или пререкается с нянькой.

Сейчас не слышно ничего. И в окнах темно.

— Когда я найду Меррилис, я дам ей часть моего сознания, — пообещала она себе. — И с какой это стати она позволила камину погаснуть?

Силой воли заставив себя быть готовой к самому худшему, Криста Галби подошла к двери. Сейчас она не чувствовала себя верховной жрицей. Она была просто испуганной матерью.

Дверь распахнулась при первом прикосновении. Теперь, когда жилище перестали использовать в качестве госпиталя, когда пациентов или перевезли в другое место, или похоронили, дом казался пустым.

Криста переходила из комнаты в комнату и звала:

— Аидан! Меррилис!

Но отвечало только эхо. Камин остыл, и дом был покинут.

Что могло случиться? Даже если Меррилис вышла на минутку, Аидан все равно должен был остаться здесь. А если что-то случилось с ним? Может, болезнь вернулась? Или он… умер?

Мгновенно перед внутренним взором Кристы предстала картина: безжизненное тело сына в старом деревянном храме, которым все еще пользуются. Вокруг тела горят свечи, их желтый свет играет на его эбонитовых волосах.

Слезы горячими струйками потекли по щекам. Криста бросилась вон из дома. Она бежала по улицам и спрашивала всех:

Вы не видели моего сына? Вы не видели Аидана?

Но его никто не видел.

22

Орки сгрудились под кипой одеял и окровавленных шкур снежных леопардов. Здесь, в углу двора, ветру было труднее до них добраться. По обе стороны уже намело высокие сугробы. Метель кружилась вокруг. Дальше чем на два фута ничего не было видно.

Потом послышался странный мелодичный звук. Страйк высунул из-под одеяла нос. В разрыве между тучами показалась россыпь звезд.

— Джап, — позвал он. — Возьми пару рядовых и найди вход. Если мы останемся здесь на ночь, то замерзнем до смерти.

Хаскер мутно ухмыльнулся:

— Во-во. Давай, отрабатывай жалованье.

— За это, Хаскер, пойдешь с ним. А теперь закрой рот. Отправляйтесь, пока снегопад не усилился.

Выбрав двух солдат повыше, Джап и Хаскер, утопая в сугробах, отправились в путь. Остальные Росомахи опять скорчились под одеялами.

Чтобы не заснуть, принялись размышлять над тем, кто мог построить посреди белой пустыни этот огромный дворец. Коилла пришла к выводу, что тот, кто возвел такое захватывающее дух строение, должен обладать нежной душой. Мужчины на такое заявление отреагировали язвительными ухмылками.

Наконец ветер донес до них приглушенные проклятья. Высунувшись, Страйк произнес:

— Отлично, они вернулись. — Он позвал разведчиков: — Ну как, нашли что-нибудь?

Ответил Хаскер.

— Ага. С задней стороны дверь. Мы бы ее и не заметили, если бы не свет внутри. Я оставил там солдат. Они пытаются открыть дверь. Уж всяко укрытие получше, чем здесь.

Росомахи повскакивали. Те, что попроворней, накинули на плечи одеяла и меха. Странная процессия пустилась в путь. Шли по следам своих товарищей. Вокруг царила странная тишина.

Подошли к месту, где сооружение охватывал нависающий ледник. Но Джап завернул за угол. Все последовали за ним и увидели глубокую расщелину во льду. Изнутри лился золотистый свет.

— Ты уверен, что это безопасно? — произнес Элфрей. На память ему пришел ужас, который он испытал, когда убегал от лавины.

— Как дома, — хмуро отвечал Хаскер. — Если думаешь, что можешь найти местечко получше, то флаг тебе в руки.

Углубившись в расщелину, они услышали шум и ругательства. За поворотом Гант и Лиффин, орудуя мечами, очищали вход от намерзшего льда. Скоро на подмогу им подоспела еще дюжина орков. В замкнутом пространстве грохот казался оглушительным. Во все стороны разлетался лед и куски утрамбованного снега.

— Стоп! — крикнул Страйк, когда кинжально-острый кусок льда едва не отхватил ему нос. — Это глупо. Мы не успеем войти, как нам придет конец. Он подозвал Элфрея. — У тебя еще остался тот горючий состав?

— Может быть. — Элфрей порылся в медицинской сумке. Вообще-то, это мазь, которую мне дал целитель Кеппатона. Он предостерег, что ее нельзя смешивать с водой.

— Теперь понятно, почему. Внимание всем! Достаньте все, что сухо и что может гореть.

Росомахи порылись в мешках. Страйк назначил двоих драть на куски старые рубахи и некоторые из дорогих сердцу Элфрея повязок. В сочетании с трутом, собранным из трутовых коробок всех Росомах, это скоро образовало груду, тянущуюся вдоль всей массивной двери.

Элфрей откупорил бутыль с мазью, а Страйк растопил в руках немного снега. Когда все это бросили в груду тряпок и трута, мгновенно взвились языки пламени. Скоро огонь запылал вовсю, повалил густой дым. Те, кто стоял близко, попятились, чтобы не задохнуться в дыму. Те же, что далеко, наоборот, бросились вперед, чтобы погреться. Некоторое время все пинались и толкались.

Внезапно массивная глыба льда над ними заскрипела и начала крениться. Росомахи кинулись за угол.

С оглушительным грохотом лед упал. Воздух наполнился мелкими осколками льда.

Наконец шум затих. Орки осторожно двинулись к двери.

И замерли.

Створки ее оказались настоящим произведением искусства. Сделанные из материала, похожего на стекло с белой крошкой, они были выложены золотыми виноградными лозами. Стекло пропускало яркий желтый свет изнутри. Лозы, листья и гроздья винограда были так искусно сделаны, что казались объемными. Но когда Страйк прикоснулся к виноградине, она оказалась совершенно плоской.