Туда и оттуда

      Майк подумал.
      - Смотря что за танк и что у меня в руках будет...
      - Врачи отрицают, а по-моему - псих, - задумчиво сообщила Инка. - Народ, поймите одно: нам деваться некуда. И сложить нас здешние могут запросто.
      - Ну, это еще вопрос, - заявил Дракон. - Ежели мне, допустим, кольчугу, да шлем, да меч, да Майку то же самое и щит, да Гилу - Гил, тебе чего?
      - Всего, и побольше.
      - Не жадничай, оно тяжелое. Так вот, Инка, даже в этом случае мы вполне способны повоевать. И потом, не кажется ли вам, господа, что три инженера чего-то стоят?
      Инка вздохнула. Искатели приключений чертовы. Турниров на железе им мало, Игр им мало, им войнушки захотелось. "Айвенго" там, или "Конана". Дракону так "Янки при дворе короля Артура" подавай! А сам, между прочим, историк, а не инженер.
      - Да, кстати, луки забыли, - сказала она. - Здесь дикая помесь всего, в Империи со шпагами дворянство ходит, а в Пограничье мечи всякого вида. У степняков сабли, у вольных стрелков - луки, английские, шестифутовые, у горожан - арбалеты.
      - Хочу арбалет, - встряла в разговор Тайка.
      - Натягивать мы его тебе вдвоем будем, - пообещал Гил. Дракон хмыкнул и добавил:
      - Ты "Черную стрелу" читала?
      По лицу Тайки было видно, что она все осознала. Инке ужасно хотелось, чтобы до них, наконец, дошло, что это не игрушки и не турниры, что их убить могут. Майк словно прочитал ее мысли.
      - Да ты не переживай так, Инн. Обойдемся без рубиловки. Нам сейчас насчет снаряжения надо подумать.
      От делового тона Инка сразу расслабилась и дело пошло легче. Пока парни считали раскладку, рассуждали о преимуществах всяческого оружия и снаряжения, солнце поднялось высоко. Инка оторвала Гила от этого увлекательного занятия, и тот покорно отправился рубить дрова и таскать воду. К тому моменту, как был готов обед, план был примерно ясен.
      За обедом Инка читала список снаряжения и иногда его комментировала:
      - Насчет веса. Вы это намерены на себе переть?
      - А как? - спросила Тайка.
      - Пусть дадут лошадей. Ехать надо одвуконь...
      - Знаток! - сказал Гил.
      - А верхом ты ездить умеешь? - спросил Дракон. - Или с лошадьми обращаться?
      - Керри умеет. А насчет ездить - это к Королеве. Правда, не знаю, сохранится ли это умение после возвращения. Так, далее. Оружие - тут дело не мое. Хотя от кинжала я бы не отказалась. Только имейте в виду, господа инженеры, что сталь здесь бывает всякая. В том числе получше инструментальной. Так... Карта... Припасы... Палатки у нас есть, ага... Одежда... Просто превосходно... Возражений нет.
      - А мы боялись - как быть, если они у тебя будут, - поддел Инку ехидный Дракон.
      Инка на насмешку не среагировала, сочтя это ниже своего достоинства. Вообще ей было сильно не по себе. Мало ли какие приключения можно выдумать от скуки в летнем лагере, когда делать нечего. Мало ли какие у нее там были похождения в крапивинском духе! Тем более что половину записанного в тетрадке - по части магии и истории Фэери - она попросту выдумала, да и самого слова "Фэери" тогда не знала. Вторую же половину можно было трактовать и так и эдак. Все эти лазанья в развалинах, заброшенные колодцы и водокачки... И надо же, так влипнуть! Хорошо еще, что не в одиночку! Что же касается трех желаний - были у нее наметки...
      2. Чем дальше в лес, тем толще партизаны.
      Хочешь - любое, мой князь, выбирай.
      Хочешь - коня любого возьми...
      И.Бородин, "Князь Игорь"
      - Что, Василий Иваныч, я могу говорить
      все, что угодно, и ничего мне за это
      не будет?
      - Ага, Петька, совсем ничего не будет
      ни сабли не будет, ни седла, ни коня...
      известный анекдот
      Вот воин, в железные латы закован,
      В шлеме и панцире средневековом.
      Но в битве с кольчугой не знал он успехов,
      Зависит успех не всегда от доспехов.
      С.Михалков
      Хм! А кто увидит нас, тот сразу ахнет!
      Хм! И для кого-то жареным запахнет!
      Ю.Энтин, Г.Гладков, "Бременские музыканты"
      [В этой адвентюре повествуется о том, как наши герои облачились в доспехи, препоясались мечами и отправились в путешествие, и о том, как они ввязались в первое приключение...]
      Вечером, уже в сумерках, когда наши злосчастные приключенцы собрались ужинать, из-за угла часовни, как ни в чем не бывало, появился Керри. На него молча посмотрели, потом Инка спросила:
      - Есть будешь?
      - Не-а, - он сыто зажмурился, совершенно по-кошачьи. - Я голубем поужинал.
      - Как это - голубем? - ошарашенно спросила Тайка.
      - Поймал и съел, - невозмутимо объяснил Керри. - Как всякий порядочный кот.
      И небрежно сбил щелчком приставшее к черному рукаву сизое перышко.
      - Тоже мне, порядочный! Живодер, - с убеждением сказала Тайка.
      Керри пожал плечами и сел к костру.
      - Чего явился? - мрачно спросил Дракон.
      - Чего - чего! Между прочим, я с вами пойду, - сообщил он.
      - А я, между прочим, и не сомневалась, - отозвалась Инка. Ты нас в это дело втянул, тебе и отдуваться.
      - Вот это да! Сами влезли, а я теперь виноват? Я вас в часовню приволок? По-моему, так наоборот!
      - Э нет, дорогой, - сказал Гил. - Ты нам лапшу не вешай. Ты лучше скажи, где весь этот вчерашний пандемониум? Долго нам еще ждать?
      - Сам ты панде... пани... мониум! Куда торопишься? Еще успеешь шею свернуть.
      - Может, с тебя и начать? - глубокомысленно изрек Гил. Керри опасливо отодвинулся. "Р-р-р", - Барри явно был согласен с Гилом. Керри отодвинулся еще дальше.
      - Подеритесь, - посоветовала Инка.
      - А что? - Керри вскочил и изготовился.
      - Не советую, гражданин, не советую. Съедят, - промурлыкала Тайка. Керри Стругацких не читал и намека не понял. Посему через пару секунд он безрезультатно извивался, пытаясь освободиться из гилова захвата. Гил подержал его так с минуту и спросил:
      - Ну что, дальше - или так сойдет?
      - Сойдет, - буркнул Керри и был отпущен.
      - Что, Керри, нашлась и на тебя управа? - спросил звонкий голос. Вчерашний предводитель воинов, оказывается, все видел, и теперь стоял рядом. На поляну выходили эльфы, и было их на сей раз довольном мало.
      - Явились, - сказал Инка. - Пора и поторговаться. Майк! Майк, проснись!
      - Да я не сплю, - отозвался тот, поднимая голову.
      Торговались они долго. В конце концов даже Инка стала получать от этой торговли некое удовольствие. Наконец условия были сформулированы, и торг подошел к концу. Приключенцы получали оружие и обмундирование по своему выбору, а также потребную на расходы сумму денег. Причем умудренные книжным опытом путешественники потребовали монет разной чеканки и разного достоинства.
      - Никакого золота, - заявила Инка. - Только серебро.
      - Это еще почему?
      - Злато эльфов ввечеру - черный уголь поутру, - отчеканила она неизвестно где подхваченную поговорку.
      Также к сему прилагались транспортные средства в количестве шести лошадей.
      Настал черед обещанных Королевой трех желаний. Первое было простым и всеобъемлющим: "приключенцы поневоле" желали понимать все здешние языки. И не только понимать, но и свободно говорить, читать и писать. Второе было попроще: ездить верхом и обращаться с лошадьми и всей лошадиной амуницией.
      - И не только с лошадьми! - потребовал Гил. - А то кто его знает, может, тут у них на мумаках ездят или на кабанах...
      - Что такое "мумак"? - поинтересовался кто-то из эльфов.
      - Этим словом можно обозначить любое верховое животное, - с профессорским видом разъяснила Инка.
      Насчет третьего желания никто ничего глобально-всеобъемлющего сформулировать не мог. И когда этот вопрос готов был завершиться глухим тупиком, Тайка радостно заявила:
      - А струны? Струны на гитару! Серебряные...
      - Вы получите их... Но не сейчас. Всему свое время, загадочно ответила Королева.
      Но как выяснилось, к желаниям прилагался заковыристый довесочек, широко известный по анекдотам типа "вырви у меня глаз". То есть такими же лингвистическими и "ковбойскими" способностями - а заодно и серебряными струнами - наделялись ВСЕ пришедшие в Фэери столь необычным путем - в том числе и предполагаемый "танк".
      - А пусть себе! - махнул рукой Майк. - Нас много, а он один...
      После чего господа приключенцы удалились в развалины часовни, дабы принять надлежащий вид. Дам пропустили первыми, и это было правильно, поскольку джентльмены обряжались раза в три дольше.
      Когда переодевшиеся парни вышли обратно, Инка и Тайка замерли от удивления. Черное облачение Дракона было полуевропейским - катана ведь не западное оружие, да и доспех был на японский манер. Майк являл собой помесь вольного стрелка, викинга и русича - белая рубаха, кожаная куртка и штаны, кольчуга, прямой меч и хороший щит. Гил закосил под Робин Гуда, ясно дело - одет он был вроде Майка, только рубаха зеленая, и вместо щита держал здоровенный лук. Вообще говоря, стрелковое оружие было у всех троих - помимо гилова лука, был еще один для Майка и арбалет для Дракона. Костюмы были, разумеется, не историческими, а фэнтэзийными, равно как и оружие.
      Надо заметить, что Инка и Тайка выбрали себе костюмы попроще и более практичные, чем белая рубашка. Тайка романтично обрядилась в черное с серебром, стилизованное под семнадцатый век - нечто вроде костюма Боярского в роли Теодоро из "Собаки на сене". Инка облачилась в нечто подобное, но только из серой замши, а вместо куртки на ней было подобие туники с рукавами в две трети, стянутое поясом из серебряных пластин, из-под которой видна была льняная рубашка.
      В новой одежде они как-то вдруг перестали ощущать себя жителями большого современного города с машинами, электричеством, телефоном и телевидением. Больше всего это было похоже на пьесу, ставшую вдруг реальностью. Что-то вроде "Сна в летнюю ночь" или "Лоэнгрина".
      - Теперь вы готовы отправиться в путь, - торжественно и чуть печально сказала Королева. - Даже я не могу сказать, как и когда завершится он. Берите в спутники тех, кто покажется вам достойными этого. И помните, что даже во вражеских землях вам могут встретиться союзники. Первые дни дорога ваша будет проходить через земли людей. В большом городе, который называют Столицей, разыщите мудрого Одвина...
      - Он теперь ректор в Университете, госпожа, - вставил Керри.
      - ...Он даст вам совет и поможет, - не обращая внимания на Керри, закончила фразу Королева. - Теперь идите, и да пребудет с вами мое благословение!
      И тут вперед вышел Дракон. Опустившись на одно колено, он положил к ногам Королевы свой кривой меч.
      - Позволь, о прекрасная госпожа, посвятить тебе этот меч в знак того, что я хотел бы удостоиться чести зваться твоим рыцарем.
      Среди эльфов прошел удивленный ропот. Но Королева, улыбнувшись, сказала:
      - Подай мне меч!
      Дракон почтительно подал ей катану. Королева провела над клинком рукой:
      - Принимаю твою верность и твою службу, воин. Прими же и ты от меня дар, рыцарь Королевы Эльфов.
      И она надела Дракону на шею тоненькую серебряную цепочку, на которой висел вырезанный из прозрачного зеленого камня листок.
      Когда приключенцы поневоле управились с новообретенными средствами передвижения, упаковали и уложили вещи, и были готовы отправиться в путь, солнце стояло уже довольно высоко. Настроение у всех было какое-то странное, близкое к подавленному, и Инка только обрадовалась, когда услышала, что Зайка напевает вполголоса походную песенку:
      Час пришел нам отправляться
      Нас дорога ждет.
      Заставляет пригибаться
      Низкий веток свод.
      Глухо топают подковы
      По лесной тропе.
      Если мы в походе снова
      Отчего б не спеть?
      В никуда ведет дорога,
      И забыта цель.
      Впереди сражений много
      И чужих земель.
      Ясный день иль непогода,
      Ночью или днем
      Не страшны в пути невзгоды,
      Если мы вдвоем.
      - Да нас-то не двое, - прокомментировал Гил.
      - А разница-то? - возразила Инка.
      - Песня такая, - объяснила Тайка. - Если "вшестером", то в размер не влезет.
      - А ты вставь, - не унимался Гил.
      - Да ну тебя.
      И Тайка уже почти в голос запела:
      На двоих - горбушка хлеба
      Да глоток воды.
      Сохранит звезда на небе
      От любой беды.
      Сталь клинка сплетется вместе
      С серебром струны.
      Если мы слагаем песни
      Значит, мы нужны.
      Пусть вздыхают кроны в чаще
      Некуда свернуть,
      Пусть уводит нас все дальше
      Бесконечный путь,
      Мы над бедами смеемся,
      Путь лежит в рассвет.
      Может, мы еще вернемся,
      А быть может, нет.
      - Лучше бы вернулись, - сказал Дракон.
      Вместе меряем дорогу
      На одном коне.
      Отдавила лошадь ногу
      И тебе, и мне.
      Так свивай узор, дорога,
      На лесном лугу
      Пусть отдавит лошадь ногу
      Нашему врагу!
      - Хорошо бы вообще без врагов, - сказал Майк.
      - Разбежался! - ответила Инка. - Против кого же ты тогда так вооружился?
      x x x
      - Сзади лесок, впереди - песок, справа теснина, слева трясина, - прокомментировал пейзаж Гил. - И дороги тут асфальтом не заливают.
      Они ехали вдоль ручья, лениво струящегося в лощине меж круглыми холмами. С рассвета небо затянулось облачками, но дождя пока не предвиделось. Путешествовать верхом оказалось - несмотря на "загаданное" умение - отнюдь не так комфортабельно, как, скажем, на машине или в лодке. Но опять же полегче, чем пешком - по крайней мере, увесистые рюкзаки не ломали спины путников, а в виде тюков были приторочены к седлам. Приключенцы ехали в основном молча, изредка бросая реплики типа вышеприведенной. Спешить не хотелось.
      Внезапно Барри, трусивший впереди отряда, остановился, задрав морду и принюхиваясь, потом издал низкое зловещее рычание и коротко гавкнул. Нос его был нацелен вперед и влево. Как было хорошо известно Дракону, так Барри реагировал на враждебно настроенных гопников и металлистов.
      - Майк, опасность! - негромко предупредил он. Но тот уже все понял и начал принимать меры:
      - Девицы, в середину! Гил - вперед и если что - стреляй. Дракон - вправо, Керри - возьми его арбалет и прикрывай с тыла. Вперед, и медленно.
      И тут раздался невнятный, но громкий вопль, постепенно переросший в чей-то боевой клич:
      - Озрик! Озрик и меч! Хэй-йя!
      В ложбину из-за ближнего холма вылетели трое конников. На одном - полный рыцарский доспех, времен эдак крестовых походов, на двух других - доспехи кожаные. И у всех троих в руках - мечи. Кажется, это было серьезно.
      - Озрик! Озрик и меч! - вопили кожаные. Что-то невнятно прошипев сквозь зубы, Гил спустил тетиву. И один из кожанодоспешников, тот, что скакал впереди, покачнулся и свалился с коня. Приподнялся, но на ноги не встал, остался сидеть на песке, зажимая левой ладонью правое плечо. А остальные нападавшие были уже рядом. Майк выхватил свой меч и едва успел парировать нацеленный в голову удар железнобокого. Катана Дракона со свистом рассекла воздух и рыжебородый рябой вояка решил убраться от греха подальше. Однако это ему не удалось, потому что Барри вцепился ему в ногу и могучим рывком стянул с седла. Майк тем временем обнаружил, что драться верхом он не умеет, но раздумывать было некогда. Железнобокий рубил что есть силы, и Майк перехватил свой меч двумя руками, выпустив поводья. Ударил он от души, и хотя противник успел отразить удар, оба вылетели из седел и рухнули наземь. Вскочили они почти одновременно. Майк увидел совсем рядом налившиеся кровью глаза, черные топорщащиеся усы, услышал неровное дыхание и с ужасом понял, что вот этого человека он вполне может убить. Меч-то острый! И нет ни распорядителя, ни полевых судей, чтобы остановить схватку. Длинный тусклый меч свистнул над головой, и Майк инстинктивно уклонился, клинок вскользь задел его левое плечо, но кольчуга выдержала. И тут раздался короткий свист, железнобокий покачнулся, раскрыв рот, и рухнул на землю. Из груди его торчал арбалетный болт.
      Майк опустил меч и отвернулся. Железнобокий был мертв, и хотя он только что пытался убить Майка, тому было глубоко не по себе. Гил, похоже, чувствовал нечто подобное. По крайней мере, он даже не достал из колчана вторую стрелу. Дракон вложил катану в ножны и поглаживал нервничавшего Барри.
      Раненого разбойничка перевязали и расспросили. Он не стал запираться, видимо, считая бесполезным, и охотно рассказал, что принадлежит к шайке бывшего рыцаря Озрика Черного, ныне полчаса как покойного. Шайка хозяйничала в этих местах безраздельно, и разбойничек немало дивился тому, что путники, заслышав боевой вопль, не дали деру и не сдались на милость победителя - весьма, впрочем, сомнительную.
      - Озрик - он же на мечах мастер рубиться, но вы, господин хороший, тоже, видать, не дурак подраться. Только зря вы его в плен взять хотели, он все равно выкупа не стал бы платить. Вот оруженосец ваш - тот сообразил. И за меня вам выкупа не дадут. Так что лучше вы меня здесь оставьте, да езжайте поскорее своей дорогой. Нашим ребяткам сейчас не до вас будет, они делить станут, кому теперь главарем быть. Только, наверное, все равно Вальтер Рыжий верх возьмет... Эх, была б рука цела, я б с ним потягался... А вы езжайте, езжайте...
      - Интересно, сколько у него там "ребяток"? - спросил Майк.
      - На вас хватит, хе-хе!.. - ухмыльнулся разбойничек.
      Приключенцы не любили гопников, даже средневековых, и поэтому поехали себе дальше.
      - А вот тут нас и убить могли, - мрачно констатировал Дракон.
      - Могли, могли! - Инку до сих пор била нервная дрожь. - Это вам не игрушки, здесь хитов никто считать не станет!
      - И я ведь убить мог... - задумчиво подтвердил Майк.
      Нельзя сказать, что наши герои не задумывались никогда над подобными вещами. Парни были отнюдь не новички в рукопашной, но им как-то не случалось применять свои познания на деле до смерти противника. Даже в серьезной драке дело обычно не доходит до такого. Но если человек привык к честному бою турнира или соревнований, ему бывает трудно смириться с мыслью, что сражается он не с противником, а с врагом. Да еще этот гуманизм, черт бы его побрал! Теория - дело хорошее, но на практике хороший удар мечом означает что-то вроде скотобойни.
      Тайка, которая всегда рвалась к оружию и яростно спорила с теми, кто не давал означенные предметы в женские руки, притихла. Воображение у нее было хорошее, и Инка могла бы поручиться, что она примеряет ситуацию к себе - а каково это застрелить человека? а как это ударить его мечом? Да, на некоторое время мечта об арбалете из ее головы выветрится. Сама Инка в случае крайней необходимости могла бы, конечно, больно ударить - причем именно туда, куда надо. Но применять сей удар ей как-то не приходилось. Максимум, что было - пара пощечин одному мерзавцу.
      К вечеру решение вполне созрело, и никто не удивился, когда Майк решительно заявил после ужина, что он будет всячески избегать разнообразных сражений. Разве что ну очень припрет. Дракон только покивал головой, а Гил добавил, что драться-то он будет, но упаси боже - не до смерти.
      - Словом, благородные доны, придерживаемся принципа Прогрессоров, - подвела итоги Инка.
      Больше они к этой теме не возвращались.
      3. Не стреляйте в менестреля, или Пить надо меньше...
      Или это все взаправду,
      Или глюк ко мне пришел...
      Тэм Гринхилл
      Он к нам пришел незванный,
      С заката Черный Странник,
      С ним мальчик-провожатый,
      Как паж при короле...
      Ниенна
      Я очень не люблю коричневые брюки, Я очень не люблю коричневые брюки, Я очень не люблю коричневые брюки У них лоснится зад и пятна от блинов...
      ...На танцы в них приду - и девки все помрут!
      "Иваси"
      Изгиб гитары желтой Ты обнимаешь нежно... А может, не гитары, А может, не изгиб...
      стеб на тему известной песни.
      [В этой адвентюре повествуется о том, как опасно напиваться допьяна, и к чему это может привести...]
      - Становится поздно. Не угодно ли будет вашему величеству встать?
      Кружка воды, вылитая на голову, странно контрастировала с высоким стилем фразы, как, впрочем, и весьма издевательский тон, которым эта фраза была сказана. Мор потряс головой, пытаясь сфокусировать взгляд и навести порядок в мыслях. Ну точно, вчера они выпили - праздновали конец игры. Однако дальше все путалось. Не то он все же уехал с полигона и сейчас спит дома - но тогда кто и зачем его будит, да еще таким зверским способом? Или он заснул у костра, но тогда почему он сидит на деревянной скамейке? Нет, это, наверное, все же электричка, и пора выходить.
      - А что, уже наша станция? - спросил он с тайной надеждой, что еще нет.
      - Ага, станция, - подтвердил тот же голос. - Называется "Кабачок белая горячка".
      - Так мы не уехали?
      - Мы - нет, а вот крыши уже едут.
      Мор все-таки проснулся. Голос точно был знакомый, и он даже знал, кому этот голос принадлежит. Только чего Ари с утра-то злобствует? Игра вроде кончилась. Сейчас опять будет пенять, что напился.
      - Не угодно ли рассолу благородным господам? - осведомился совершенно незнакомый женский голос.
      "Какой рассол?" - растерянно подумал Мор и огляделся. И тут же почувствовал, что - да, крыша едет. Совсем съехала, можно сказать. Потому что он обнаружил, что сидит на монументальной дубовой лавке за столь же монументальным столом в самой что ни на есть классической киношной таверне, а рядом со столом стоит пышная девица в наряде классической служанки, вполне гармонирующем с декорацией. Мор зажмурился, потом снова открыл глаза. Таверна никуда не делась. Тощий слуга в потертой куртке разводил огонь в огромном камине, за стойкой возился толстый мужик - вероятно, кабатчик, а у противоположной стены за столом вкушал свой завтрак вылитый Портос из французских "Трех мушкетеров".
      Мор обвел помещение затравленным взглядом и только тут обнаружил, что сам вполне вписывается в обстановку в своем игровом прикиде. Правда, его серая рубашка была изрядно помята, кружевной воротник слегка отодрался и повис, а бархатные штаны украшало пятно от сгущенки на левом колене. Плащ, которым он укрывался и который теперь соскользнул на пол, был тоже не в лучшем виде. Мор нагнулся, чтобы поднять его, покачнулся и задел за что-то рукой. Это что-то немедленно рухнуло, издав жалобный звон, и оказалось его собственной гитарой. Мор попробовал поднять одновременно и плащ, и гитару, но это ему не удалось. Разозлившись, он медленно поднял гитару, поставил ее, потом вытянул из-под лавки плащ.
      - Очухался?
      Вид у Ари был куда менее помятый, хотя черное всегда выглядит элегантней. "Меньше надо пить, - покаянно подумал Мор. Пить надо меньше!"
      - Надо, надо, - у Ари явно прорезался дар чтения мыслей.
      - Я достукался, - печально произнес Мор. - Допился до розовых слонов. Но ты-то водку не пьешь!
      - Разве что в вашем холодном чае были градусы, - в голосе Ари звучало подозрение.
      - А... мы где? - наконец-то догадался спросить Мор.
      - А я почем знаю? Мне еще никто не докладывал! Психушка такая - для особо буйных.
      Тут в поле зрения Мора снова появилась давешняя девица. Она поставила перед ним миску с рассолом. Из поясной сумки Ари на свет явилась горсть монет. После нескольких недоуменных взглядов на эти "денежные единицы" прозвучал вопрос:
      - А "листики" годятся?
      - Чего? - не поняла девица.
      Одна "деньга" перекочевала в ладонь служанки. Девица повертела монетку в руках, попробовала на зуб и растерянно сказала:
      - А у меня сдачи нету... Может, завтрак прикажете?
      - Прикажем, - простонал Мор. - Только не так громко...
      Девица ускакала. Мор хлебнул рассолу, поморщился, хлебнул еще и почувствовал, что в голове слегка прояснилось. Способность рассуждать вернулась к нему, хотя и не окончательно. Он взял у Ари монетку и принялся ее рассматривать. Серебристый кружок с пятак размером, довольно толстый, немного неровно чеканенный. На одной стороне - трилистник, точь-в-точь как на игровых "ирландских" монетах, которые сам же и помогал отливать, а на другой, которая должна быть гладкой, - какая-то надпись по кругу и цифра "3". Попробовал на зуб - металл был мягкий, блестел. Не иначе, серебро. Черт, черт и черт! Он пошарил по собственным карманам и высыпал перед собой кучку того, что еще накануне было "английскими" и "французскими" монетами, которыми он сам платил выкуп за попавшего в плен к Генриху V друга, рыцаря Антуана де Ла Тура, а попросту - дружка Антона. Все монеты претерпели аналогичную метаморфозу, только на "французских" так и осталась геральдическая лилия, а на "английских" - лев. Некоторое время Мор тупо смотрел на внезапно возникшее богатство. Требовать объяснения у Ари он как-то опасался - "Меньше надо пить!" - но, черт возьми, что же произошло?
      "Будем мыслить здраво, - подумал Мор. - Если допустить, что это все реально, то одно из двух: или мы провалились в прошлое, или куда-то перенеслись". Одно это рассуждение обличало в Михаиле Ремзине человека не вполне здравомыслящего - скорее, здравуромыслящего. Ибо нормальный законопослушный гражданин нашей необъятной и непредсказуемой отчизны не станет даже с похмелья думать о таких, прямо скажем, мистических оборотах дела. Он, скорее, хлопнет рюмку-другую. Однако Мишка Ремзин не был законопослушным, а уж нормальным - тем более. Скажите на милость, какой нормальный будет зваться имечком "Морран", что на каком-то там дивном языке означает не то "Черный Странник", не то "Ночной Бродяга", а некоторые даже утверждают, что "Черная Луна"? Словом, Ремзин окончательно съехал с трассы и принялся рассуждать в том же духе и далее.
      "Как определить, какое из этих предположений верно? Монеты эти здесь в ходу, но только потому, что они серебряные. Если рисунок не имеет для них значения, значит, век здесь не позже пятнадцатого. Однако вот этот мужик при себе имеет не меч, а шпагу. Значит, век как минимум шестнадцатый. Так. Пойдем дальше. Это не Россия. Франция? Стоп, а на каком языке я с этой девицей говорил?" С ужасом осознав, что не на русском, Мор некоторое время сохранял весьма комическое выражение лица, потом спохватился, сделал умный вид, насколько это было возможно, и пришел к логическому завершению: весь этот бред является всего-навсего зачином многочисленных писулек фэнов на темы внезапного вбрасывания оных фэнов в миры фэнтэзи либо реализацией вводной к какой-нибудь словеске. Он сам многократно приписывал своему персонажу в словеске способность понимать другие языки, по жизни же дальше пары фраз по-английски и по-французски не продвигался никогда. Что, в общем-то, служило доказательством его гипотезы. Нельзя сказать, чтобы эти соображения его успокоили. Кроме того, оставался еще вариант буйного помешательства на почве вышеупомянутых словесок в результате злоупотребления горячительными напитками.
      С другой стороны, присутствие здесь Ари, чья трезвость вошла в поговорку, исключало этот вариант.
      - Или ты тоже глюк? - спросил он.
      Во взгляде Ари читалось явное сожаление - надо же, додумался!
      - Если я и глюк, то весьма трезвомыслящий. Что касается нашего положения во времени и пространстве, то оно не самое худшее. Во всяком случае, наши деньги имеют хождение в здешних палестинах, так что предлагаю считать данный глюк реальностью, данной нам в ощущениях. И вообще, я есть хочу.
      Последняя фраза развеяла сомнения Мора относительно состояния рассудка Ари, а равно и его собственного.
      Реальность предстала в виде мяса, сыра, свежего хлеба и кувшина чего-то вроде пива. Мор недоверчиво отхлебнул глоток, подумал, отхлебнул еще, поймал укоризненный взгляд Ари и поставил кружку подальше от себя. "Пить надо меньше!" - сказал он себе, хотя пиво было очень даже ничего.
      4. Ибо сказано - не обнажай в тавернах!
      Как здорово, что все мы здесь
      Сегодня собрались!
      О.Митяев
      Пой, мальчишка, по звонким струнам ударь,
      Чтобы в жилах кипела горячая кровь.
      Наградит тебя щедро за труд государь
      Так восславь же героев великих боев!
      Ниенна
      - Это что, сейф рухнул?
      - Да нет, это Железный Феликс по перилам
      катается...
      Анекдот
      Граф фон Глейхем хотел победить кой-кого...
      М.Фейгель
      [В этой адвентюре повествуется о том, как встретились старые знакомые, а Майк Мак-Лауд наколол Железного Графа...]
      Дождь лил так, словно небеса прорвало. Инка чувствовала себя более или менее прилично благодаря плащу из "дождя" - непромокаемая палаточная ткань хорошо держала воду. Плащ Дракона, надетый на Тайку, постепенно протекал, а сам Дракон стоически мок. Впрочем, Майк и Гил тоже вымокли, но их отчасти спасали кожаные куртки. Керри все было нипочем, хотя он был мокрехонек как мышь. В такой ситуации придорожный кабак предстал перед ними землей обетованной и земным раем. Пока Керри разбирался с лошадьми, пятеро путников и Барри (с которого текло не хуже, чем с его хозяина) вошли в теплое душное помещение.
      Там было шумно, много народу и суеты. Пока они оглядывались, разбираясь, что к чему, из дальнего угла послышались до боли знакомые звуки, и не менее знакомый голос запел:
      Солнце окрасило в розовь луга
      Расти, ячмень, расти!
      Облака чисты и белы, как снега
      Расти, ячмень, расти!
      И пьянит зефир, как бокал вина,
      И прекрасна в дымке рассветной страна
      Расти, ячмень, расти!
      Причем пелось это все по-аквитански!
      - А вот и наш "танк"! - толкнул Инку в бок Гил. Сейчас-сейчас!
      - А что? - сказал Майк. - Подпоем, что ли?
      Они дождались последнего куплета и дружно подхватили:
      Ну так сядем все вместе за праздничный стол
      Пьяни, ячмень, пьяни!
      Пусть наполнится песнями древний дол
      Пьяни, ячмень, пьяни!
      И пусть вечность не ждет нас с тобой впереди,
      Нам в веселии должно свой век провести