Средневековье - При свете звезд

      Люк вернулся к постели. Выражение его лица оставалось непроницаемым.
      – Я разберусь с этим сам, – мрачно ответил он. – В твоем положении не следует волноваться. Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?
      – Уверена, – ответила Мерри, хотя на душе у нее кошки скребли.
      Как могла она подумать, что Люк питает к ней нежные чувства?
      Она видела, как его взгляд снова скользнул по ее груди, но у нее не было ни малейшего желания близости с ним.
      – Я устала, – произнесла Мерри.
      – Я тоже, – сказал Люк и рухнул на кровать рядом с ней.
      Он обнял ее и привлек к себе. Их тела прильнули друг к другу. Люк что-то пробормотал. Мерри охватило желание.
      Видимо, он ждал ее капитуляции. Мерри его жена и обязана исполнять свой супружеский долг. Люк учащенно дышал, хотя глаза его были закрыты. В любви он Мерри не признался, но испытывал к ней плотское влечение. В какой-то степени это утешило Мерри.
      Неожиданно Люк повернулся лицом к ней и вдавил ее в матрас весом своего тела. Она замерла в напряжении, стараясь не поддаваться его обаянию, но от его взгляда у нее перехватило дыхание. Не скрывая своих намерений, он прикоснулся губами к ее губам очень осторожно, но в следующий момент поцеловал ее страстно, почти грубо.
      Против такого натиска Мерри не могла устоять. Люк мял ее груди, и это доставляло ей ни с чем не сравнимое наслаждение.
      Он стал ласкать ее бедра, не сводя с нее глаз, и все это молча. А Мерри ждала хоть слова нежности, хоть какого-нибудь утешения.
      – Разденься, – попросил Люк.
      В его глазах горел плотоядный огонь.
      Мерри сняла рубашку и положила в изголовье кровати.
      – Что это? – спросил Люк, как только она села, не сводя глаз с родимого пятна чуть выше ее правой ягодицы.
      – Моя дьявольская отметина. Я родилась с ней, – ответила Мерри с насмешливой улыбкой.
      – Не смей так говорить, – с гневом произнес Люк. – В Западном Эссексе никому не придет в голову называть тебя ведьмой. Забудь об этом. – Люк ласково провел ладонью по родимому пятну. – Оно похоже на полумесяц, – добавил он. – Украшает тебя.
      Люк покрыл Мерри поцелуями, затем обвил рукой ее талию и рывком подтянул к краю постели.
      – Я твой должник, – сказал он, опустился на колени и раздвинул ей ноги.
      – Не открывай глаза, – попросил Люк, – лежи тихо, не двигайся.
      Она догадалась, что он собирается сделать с ней то же самое, что она сделала с ним, когда он был без сознания. Люк наклонился и достал что-то из-под кровати. Мерри приоткрыла глаза.
      – Не подглядывай, – строго произнес Люк.
      Она снова закрыла глаза и в этот момент ощутила между ног что-то вязкое и влажное. Мерри догадалась, что это мазь со сладковатым запахом розмарина. Помоги ей Боже, он и впрямь намерен осуществить задуманное.
      От его прикосновений к ее самым потаенным местам Мерри чувствовала приближение кульминации, но Люк вдруг остановился, заставляя ее стонать от разочарования.
      – Потерпи, дриада. – Его голос дрожал от желания. – Сейчас получишь свой приз.
      Лаская пальцами ее лоно, Люк привел Мерри к вершине наслаждения.
      Едва она пришла в себя, как Люк спустил шоссы и вошел в нее. Он двигался в таком бешеном ритме, что у Мерри дух захватывало.
      Люк снова довел ее до экстаза и излил в нее семя, не сказав ни одного ласкового слова.
      Мерри почувствовала себя уязвленной. Больше всего ей сейчас хотелось уединиться. Люк уронил лицо ей на грудь.
      – Прости меня, – прошептал он, целуя ее.
      Мерри пришла в замешательство. В Айверсли он вел себя совсем по-другому. Бедный Люк, подумала Мерри. Слишком многое он принес в жертву, чтобы жениться на ней.
      – За что? – Она взъерошила его волосы.
      Он вскинул голову.
      – Ты себя плохо чувствуешь, – пояснил он. – Я не должен был тебя трогать.
      – Мне уже лучше, – успокоила его Мерри и, взяв ночную рубашку, скрылась за ширмой. Тут она дала волю слезам.
      Возможно, со временем Люк полюбит ее. Как бы то ни было, Мерри испытывала к нему благодарность. Он увезет ее из Хелмсли, где она чувствовала себя затворницей. Ребенок будет законнорожденным.
      Оставалось только молиться, чтобы Люк не пожалел о том, что женился на ней.
 
      В накинутом на голову джутовом мешке Мерри задыхалась. Мешок, как объяснил кому-то Рубака, должен был помешать ей «сглазить» тех, кто наблюдал за ее отъездом. Мерри восприняла эту затею скорее как месть свояка. Он никогда не забывал обиды.
      Мерри сидела на лошади со связанными руками. От грубой веревки саднили запястья. Толстую веревку выбрали не случайно: толпа, жаждущая ее крови, должна была видеть, что у Мерри связаны руки. Ее распущенные волосы спускались по спине. Сопровождала ее хорошо вооруженная охрана, равная по численности армии Люка.
      Неожиданно появились ратники Люка. Тридцать шесть человек прибыли в Хелмсли накануне, разогнав толпу. Сэр Пирс доложил, что стену в Айверсли не тронули, и Мерри догадалась, что так распорядился Люк.
      В тот же вечер Мерри попыталась поблагодарить его за доброту, проявленную к барону и баронессе, но Люк не стал вести разговор на эту тему. Сдержанность Люка навела Мерри на мысль, что он сожалеет об этом поступке ничуть не меньше, чем о своей женитьбе. Или просто не хочет посвящать ее в дела, касавшиеся исключительно его и принца.
      – Пора, Мерри. – Голос Люка вернул ее к действительности. Он смотрел на нее, приподняв край мешка. – Помни, очень скоро все это кончится, – приободрил он жену. – Что бы ни случилось, оставайся в седле. Я буду следовать за тобой.
      Он снова натянул мешок ей на голову и отошел. Мерри прислушалась к звуку его удалявшихся шагов, и по спине у нее пробежал холодок.
      – Прощай, сестра! – В последний момент к ней подбежали Кларисса и Киндра. – Я напишу тебе! – пообещала Кларисса.
      – Мы скоро к тебе приедем! – добавила Киндра.
      Мерри прильнула к своим дорогим близким, сожалея, что ее матушка так и не смогла преодолеть страх и навестить ее.
      – Я люблю вас, – сказала Мерри. – И буду по вас скучать. Скажите матушке, что я счастлива и мне ничто не угрожает.
      Лошадь тронулась. Мерри ехала в новое место, навстречу новой жизни. Будущее представлялось ей зловещим.
      Рубака распространил слух, будто за ведьмой прибыла армия принца, и народ собрался, чтобы увидеть собственными глазами, как ее увозят.
      На всеобщее обозрение выставили стяг принца, развевавшийся во главе процессии. Знамя Люка убрали, чтобы охотники за вознаграждением его не узнали. Солдаты ехали в полном боевом снаряжении, держа наготове пики, луки и мечи, чтобы предотвратить малейшие беспорядки. Мерри со всех сторон окружали солдаты.
      Когда опустили подъемный мост, Мерри услышала рев толпы. Со всех сторон до нее доносились проклятия.
      – Повесить ее! Повесить!
      – Все назад!
      Солдаты Люка врезались в толпу.
      Несмотря на плотное кольцо охраны, Мерри замерла от страха. Что, если охотники за вознаграждением снова похитят ее? Или кто-нибудь метнет в нее кинжал, или выстрелит из лука.
      В этот момент что-то ударило ее в плечо, потом в лоб. Видимо, в нее швыряют камни, с ужасом подумала Мерри.
      Раздался крик, и ее лошадь перешла в галоп. Ветер сорвал с ее головы мешок, и она глазами поискала Люка. Она увидела, что он оторвался от процессии и врезался в толпу.
      Подняв меч, он угрожающе взмахнул им над головами тех, кто держал в руках камни, и они отбежали на безопасное расстояние. Люк развернул жеребца, примкнул к рядам своих солдат и вскоре снова скакал рядом с ней.
      – Они тебя не ушибли? – взволнованно спросил он.
      – Нет, не ушибли, – ответила Мерри, потрогав лоб. Крови не было.
      – Мы будем делать остановки каждые два часа, – сообщил Люк. – Скажешь, если тебе что-нибудь понадобится.
      – Обо мне не беспокойся, Люк. Как ты думаешь, мы их обхитрили? – спросила она, оглядываясь.
      Толпа рассеивалась.
      – Наверняка, – ответил Люк. – Не бойся. Отныне тебя ждет другая жизнь.
      Он протянул ей руку в боевой перчатке, и Мерри взяла ее. Если бы он мог ей предложить свою любовь! Все ее страхи вмиг рассеялись бы.
      Мерри знала, что Люка гнетет мысль 6 том, как отреагирует Генрих на его женитьбу.
      Но ведь принц – разумный человек. Год назад он по любви женился на Элеоноре Аквитанской. Но Люк не любит Мерри и женился на ней потому лишь, что она ждала от него ребенка.
      Червь сомнения закрался в душу Мерри. Не расстанется ли с ней Люк под давлением короны?
 
      Дрожа всем телом, Мерри вышла из воды. Люк оставался на берегу, достаточно близко, чтобы наблюдать за ней, и достаточно далеко, чтобы создать у нее ощущение уединения.
      Стояла ясная октябрьская ночь. Канун Дня всех святых, как она полагала. Мерри почти физически ощущала притаившиеся в лесу души умерших.
      У нее не было полотенца, и она негнущимися пальцами пыталась натянуть платье на мокрое тело. Зубы у нее стучали. Несмотря на холодную воду, она все же решила искупаться. Использовав последний кусок мыла Люка, Мерри смыла с себя дорожную пыль. Завтра, после девятидневного путешествия, они наконец прибудут в Арундел. Ей хотелось выглядеть наилучшим образом, насколько это было возможно в ее положении.
      Люк подобрал с земли ее плащ и набросил ей на плечи и, взяв жену под локоть, молча повел вверх по тропинке.
      Как всегда, безупречно галантен, отметила про себя Мерри. Его поведение не вызывало у нее никаких нареканий. Со дня отъезда из Хелмсли он осыпал ее заботой. Он давал ей мягчайшие ломти хлеба, подкладывал самые лучшие куски мяса. В пути они регулярно останавливались, чтобы Мерри могла передохнуть. Люк сам купался, но Мерри не позволял, опасаясь, как бы она не простудилась. Вода была очень холодной. В этот их последний вечер в пути Мерри дождалась, когда мужчины уснут у костра, и поднялась с подстилки. Забрав у Люка последний обмылок она, ни слова не говоря, направилась к воде. Люк последовал за ней.
      Мерри с ужасом думала о том, что появится в замке Арундел такой замарашкой. Дед Люка, а также вся челядь упадут в обморок при одном взгляде на нее. Мерри поделилась своими опасениями с Люком, но он не стал ее успокаивать.
      Он вообще ничего не говорил о своем доме, а когда она пыталась что-либо узнать, отмалчивался. С каждым днем Люк становился все более замкнутым. Получив известие о смерти короля Стефана, доставленное посыльным, он погрузился в мрачные раздумья. Мерри охватило отчаяние. Что, если Генрих, который в скором времени займет королевский трон, с неодобрением отнесется к их браку?
      Несмотря на отчужденность, Люк постоянно находился радом с Мерри. Его галантность бесила молодую женщину, она высвободила руку.
      – Смотри, не споткнись о корень. – Люк снова взял ее под руку.
      – Уверена, ты не дашь мне упасть, – резко ответила Мерри и, ускорив шаг, пошла вперед. Краем глаза Мерри заметила, что Люк приблизился к их импровизированной постели. Обычно они спали в палатке, которую он ставил специально для жены на случай непогоды. Но сегодня, в канун Дня всех святых, Мерри решила провести ночь под открытым небом. Люк не возражал.
      Люк снял военное обмундирование и положил его неподалеку от костра. Он не любил спать в доспехах.
      Мерри подавила вздох. Останавливаясь на ночлег по дороге в Арундел, Люк ни разу не прикоснулся к Мерри, и она не на шутку встревожилась.
      Обсохнув у костра, Мерри направилась к подстилке и, сбросив башмаки, устроилась на своей половине одеял, чувствуя на себе пристальный взгляд Люка. Он лежал рядом, едва касаясь ее локтями.
      Мерри молча разглядывала его профиль. Несмотря на смятение чувств и страхи, она черпала успокоение в его красивых чертах и том факте, что отныне этот красивый мужчина принадлежит ей. По крайней мере до тех пор, пока она ему не надоест.
      Ей не в чем было упрекнуть Люка. Он был заботлив и в высшей степени обходителен. Любая женщина мечтала бы о таком муже.
      И все же Мерри чувствовала себя одинокой, и это ее угнетало.
      – Какой травой пахнет твое мыло? – спросила Мерри, чтобы завязать разговор.
      – Сандалом, – ответил он. – Это дерево растет на моей родине.
      – Значит, здесь не растет.
      Теперь она поняла, почему этот аромат так ее будоражил.
      – У меня дома много неизвестных тебе масел и трав, которые я привез с Востока.
      Заинтригованная, она приподнялась на локте.
      – Что за травы? – полюбопытствовала она. Он пожал плечами.
      – Английских названий я не знаю, только местные в большинстве случаев. У меня есть солодковый корень, есть опиум, его получают из семян дикого мака.
      –. Мак мне хорошо известен, – сказала Мерри.
      – Это другой мак. В Иерусалиме его цветы ростом с человека. А их семена наряду с полезными обладают и ядовитыми свойствами.
      – Расскажи подробнее об Арунделе, – попросила Мерри.
      – Завтра сама все увидишь, – ответил он, помолчав. В тоне его снова прозвучали нотки отчуждения.
      – Кто еще живет с твоим дедушкой? – не унималась Мерри.
      Люк как-то обмолвился, что дед его болен, и, видимо, боялся, что не застанет его в живых.
      – Есть еще дети, – сказал он, помолчав. – Четверо. Я подобрал их в разных местах. Сироты. Ты им понравишься.
      Мерри не скрывала своего удивления:
      – Они живут у тебя в доме?
      – Уже поздно, Мерри, – ответил он. – У меня нет желания болтать.
      Мерри отодвинулась на дальний край подстилки и стала смотреть на лес, где бродили души умерших. Кит тоже где-то бродил вместе с ними. Мерри оставалось лишь гадать, поможет ли свет от костра душам найти дорогу домой или привлечет их в лагерь. Надо бы посоветовать Люку поставить пару свечей на дороге, чтобы указать душам путь. Но он не станет этого делать.
      Мерри чувствовала, что не уснет в эту ночь.
      Она лежала, вслушиваясь в звуки ночного леса, когда рука. Люка обвилась вокруг ее талии и он привлек ее к себе.
      Тепло его тела прогнало холод, а сила объятий развеяла страх перед злыми духами. Рядом с ним Мерри ничего не боялась и закрыла глаза.
      Но Люк не дал ей уснуть. Он стал ласкать ее грудь. У молодой женщины перехватило дыхание. Люк поиграл с ее соском, и Мерри охватило желание.
      – Ты вкусно пахнешь, – прошептал Люк, прижавшись к ее спине, и Мерри почувствовала, как возбужден его жезл.
      Люк задрал ей юбки и провел рукой по ее бедру. Мерри оттолкнула его руку.
      – Не трогай меня. – Она отодвинулась на свой край подстилки.
      Наступило молчание.
      – Я твой муж, Мерри, и ты должна выполнять свой супружеский долг.
      – О каком супружеском долге ты говоришь? – Она посмотрела ему в лицо. – Ты стал мне чужим, Люк, и я не лягу с тобой в постель!
      Люк лег на спину и уставился в небо.
      – Ты не понимаешь, Мерри, – сказал он наконец. – Мне тяжело.
      – Думаешь, дед в плохом состоянии? – догадалась она.
      – Да, – бросил Люк.
      – Я позабочусь о нем, как только мы приедем домой, – пообещала Мерри.
      – Спасибо, – поблагодарил он и снова устремил взгляд в небо. – Видишь вон те звезды? – спросил он, нарушив затянувшееся молчание, и поднял руку.
      Звезды были необычайно яркими и, казалось, затмевали луну.
      – Какие? – Она подползла к Люку, чтобы проследить за направлением его руки.
      – Вон те. Видишь ту, самую яркую, расположенную выше всех?
      – Вижу.
      – Когда я был мальчиком, отец показал мне ее незадолго до смерти. Он сказал, что, если, глядя на нее, загадать желание, оно непременно сбудется.
      Мерри представила себе Люка, когда он был мальчиком. Ангел с золотистыми глазами и черными кудрями. Будет ли их ребенок похож на него?
      – После смерти отца мы с матерью влачили нищенское существование. Жили за пределами Иерусалима, откуда нас изгнали. Соплеменники матери пригрозили забить ее камнями, ведь она отдалась неверному. Мне кажется, мать меня не любила, хотя и заботилась обо мне.
      Я не забыл слова отца. Мне было десять лет, когда я взобрался на самую высокую гору в окрестности, чтобы, глядя на звезду, загадать желание. Я хотел, чтобы жизнь наша стала легче.
      У Мерри защемило сердце. Оказывается, у них с Люком много общего. Оба страдали и подвергались гонениям.
      – И что, сбылось твое желание?
      – Не сразу. Месяцев через шесть у нашей лачуги появился гонец и с ним несколько человек. Он взглянул на меня и назвал внуком. Он заплатил матери изрядную сумму и увез меня в Англию.
      – И мать отпустила тебя?
      – Отпустила, – сказал он невозмутимо. – Она, похоже, испытала облегчение.
      – А ты был рад уехать?
      – Я был счастлив. Отец часто рассказывал мне об Англии. О том, сколько там зелени. О величественных замках. Я мечтал все это увидеть собственными глазами. Меня забрал к себе человек, похожий на моего отца. У него было вдоволь еды и много лошадей. Из оборванца я вдруг превратился в богатого. Вот и сейчас смотрю на звезду и размышляю над своим положением.
      Мерри посмотрела на яркую светящуюся точку. Она, казалось, затмевала все остальные. Ни слова не сказав, Мерри положила голову на плечо мужа и обняла его.
      – Ах, Мерри! – Он крепко прижал ее к себе и тяжело вздохнул.
      Мерри ждала, когда он возобновит любовную игру. Теперь, когда Люк приоткрыл ей свое сердце, она была готова смирить свою гордыню. Но он нежно поцеловал ее в макушку, и вскоре раздалось его мерное посапывание.

Глава 15

       Западный Суссекс, ноябрь 1154 года
      Земли Западного Суссекса были не такие запущенные, как дикие болота родного края Мерри. Буковые и кленовые рощи с редкими яркими листьями расцвечивали красками пологие холмы. Долины делились на прямоугольники всевозможных оттенков коричневого и зеленого. Здешние поля явно не страдали от недостатка влаги и, судя по всему, приносили обильный урожай. На одном большом наделе колыхалась под порывами ветра озимая пшеница; на другом созрела репа в ожидании сбора урожая. Между ивами сверкал кристально чистый ручей, устремившийся к морю.
      – Мы почти приехали, – сообщил Люк. Услышав напряженность в его тоне, Мерри бросила на мужа взгляд. Он снял шлем. Его лоб тревожно хмурился. Мерри знала, что он поглощен мыслями о деде. Ей хотелось успокоить Люка, но она знала, что жизнь зачастую преподносит неприятные сюрпризы.
      Воины выглядели оживленными и улыбались, предвкушая ожидавшие их теплые объятия. Большую часть пути рядом с Мерри скакал Филипп, развлекая ее рассказами о сражениях, как выигранных, так и проигранных. Даже Эрин, которому Мерри помогла избавиться от прыщей, боролся за право находиться в ее обществе. Бросая на нее исподтишка взгляды, он густо краснел, когда она их замечала. Его кожа очистилась, и он стал красивым, что придало ему уверенности. Мерри решила, что завоевала расположение солдат тем, что спасла жизнь их командиру, либо они сочли благоразумным относиться к ней уважительно, раз уж она стала их госпожой.
      – Вон там, – сказал Люк, указав на вершину горы. – Видишь?
      Мерри проследила за направлением его руки и увидела части кровли с зубцами, делавшими ее похожей на корону.
      – Вижу! – воскликнула она, привстав в седле.
      По узкой тропинке они спустились в долину и, когда начали подъем на противоположный склон, Арундел предстал перед ними во всей красе.
      У Мерри от восторга захватило дух, даже мурашки побежали по телу. Она представить себе не могла такого великолепия! Замок поднимался с берегов реки Арун. Внешняя стена со сторожевой башней и подъемным деревянным мостом поражала своим великолепием. Что было за стенами, она не видела, за исключением верха жилой части замка, устремленной в небо. Опрятные маленькие домики с обнесенными оградой садиками теснились у основания наружной стены, как преданные вассалы, пришедшие на аудиенцию.
      Увиденное потрясло Мерри до глубины души, и она с болью подумала о своем низком происхождении.
      Когда они проезжали по деревушке, их приветствовали женщины и дети. Воины начали разъезжаться по домам. С Мерри и Люком остались только холостяки. К подъемному мосту замка подъехала лишь жалкая горстка отряда.
      Сторожевая башня у ворот была сложена из серебристого камня, неизвестного Мерри.
      – Это кайенский камень из Нормандии, – ответил Люк на ее вопрос. – И камень аббатства Куарр с острова Уайт.
      Оказавшись за стеной, Мерри была поражена. Двор делился на внешний и внутренний. Территория замка рассекалась на два отдельных участка подъездной дорогой. Поднимаясь вверх, она вела к центральной части замка. Бросив взгляд через стену, Мерри увидела, что центральная башня построена на возвышенности высотой по меньшей мере в сотню ладоней. Создавалось впечатление, будто дорога уходит в небеса.
      Ее внимание перенеслось на толпы людей, что махали им руками и выкрикивали приветствия со стен, из садов и окон замка. Она чувствовала на себе любопытные взгляды и в страхе гадала, что о ней думают. За кого принимают? За крестьянку? В пути ее дорожное платье выгорело и из голубого цвета яиц малиновки превратилось в грязно-серое. За многие дни пути оно обтрепалось и пропылилось.
      Миновав поднятую вверх опускную решетку, процессия оказалась во дворе жилой башни замка. Несколько ребятишек мчались навстречу Люку.
      – Взгляните, милорд! – воскликнул маленький белокурый мальчик. – Я нашел лягушку в чернильнице Мэдди! – Малыш протянул Люку лягушку.
      – Отпусти ее, – посоветовал Люк, соскочив с седла. Дети окружили его, и каждый норовил повиснуть у него на шее.
      – Сэр Люк! Сэр Люк! Что вы нам привезли? – спросил самый смелый из ребятишек.
      Мерри окинула детей взглядом. Все они были разных национальностей, судя по цвету их кожи. Люк начал вынимать из переметной сумы подарки. Несмотря на его недавнее холодное отношение к ней, сердце Мерри оттаяло при виде его щедрости. Это напомнило ей о его доброте, проявления которой она столь часто наблюдала.
      Темноволосой девочке досталась вырезанная из дерева кукла. Белокурым брату и сестре, судя по сходству, – засахаренный имбирь, каждому по горсти. Старший мальчик получил видавший виды кинжал.
      Появилась пожилая женщина и позвала детей в дом, пригрозив запереть их в классной комнате.
      – Сжалься, Мэдди, – взмолился Люк. – Я четыре месяца не видел детей. К тому же я хочу их кое с кем познакомить. И тебя тоже, – добавил он. Люк помог Мерри спешиться. – Знакомьтесь, эта леди – моя жена. Ее зовут Мерри. Мерри, это Коллин, Регги, Сьюзен и Кейти. А это их нянечка и наставница мадам Мэдди. – Все это Люк произнес бесстрастным тоном.
      Мерри присела в реверансе, хотя от волнения у нее дрожали колени. Дети умолкли, уставившись на нее карими, зелеными, голубыми и янтарными глазами. Вспомнив о манерах, они пригладили волосы и галантно расшаркались. Их лица осветились улыбками, они хором заговорили.
      Мерри старалась ответить на все их вопросы. И очень обрадовалась, когда Кит, высунувшись из седельной сумки, отвлек их внимание.
      – О, киска, – воскликнула Сьюзен.
      Мерри вытащила Кита и передала ей, сказав, что она может держать его у себя, сколько хочет, разумеется, пока он не убежит.
      Тут в разговор вмешался Люк.
      – Леди устала с дороги и нуждается в отдыхе, – обратился он к детям. – Ступайте с Мэдди и займитесь уроками.
      Не успели дети уйти, как появился горбун. У мужчин зашел разговор о лошади Люка. Горбуна коротко представили. Звали его Эван. Не удостоив Мерри ни словом, он повел Сулеймана в конюшни. Оставшиеся солдаты скребли щетками своих скакунов.
      – Дед жив, – сказал Люк, – пойдем поздороваемся с ним! – Люк взял ее за руку и направился к двери. У Мерри ноги словно свинцом налились. Она знала, что мнение деда о ней окажется для внука решающим.
      Войдя в большой зал, Мерри обомлела. На стенах висели гобелены. На полу вместо камыша – дорогие ковры. У одной стены стоял массивный стол; у другой – современный очаг. Высокие стрельчатые окна не пропускали внутрь осенние ветры. Винтовая лестница вела на верхние этажи.
      Люка окружили слуги. Приветствуя хозяина, они бросились накрывать высокий стол. Взгляд Мерри невольно привлекли экзотические ковры и разноцветные урны, украшавшие ступеньки помоста. Видимо, все это добро Люк привез, странствуя по свету по приказу принца.
      Кивнув слугам, Люк не стал представлять им Мерри, торопясь повидаться с дедом. Мерри высвободила руку и остановилась.
      – Может, пойдешь один, – предложила она, – и предупредишь его. А я подожду.
      Люк не успел возразить. С лестницы им навстречу спускалась роскошно одетая женщина. Увидев Мерри, она пришла в замешательство, но тут же словно забыла о ее существовании.
      – Вот ты и дома, дорогой Люк. Какой сюрприз! Мы ждали тебя к Рождеству, не раньше.
      Люк в изумлении молчал. Женщина подошла и протянула ему руки.
      Ее губы тронула холодная, отрепетированная улыбка. Люк сжал ее ладони, и Мерри ощутила укол ревности.
      – Амалия, что привело тебя в Арундел?
      Мерри застыла на месте. Ей в голову не могло прийти, что она так скоро встретится с невестой Люка.
      – Я приехала ухаживать за твоим дедом, – ответила Амалия. – О нем некому было позаботиться. Бедный старик. Надеюсь, я не превысила свои полномочия. Ведь через каких-нибудь пять месяцев мы станем мужем и женой.
      Все складывалось гораздо хуже, чем Мерри ожидала. Видимо, Люк не сообщил Амалии о разрыве помолвки, и леди не знала, что он женился.
      Люк бросил на Мерри взгляд, от которого ей стало не по себе.
      – Кто эта женщина? – спросила Амалия.
      – Леди Мерри из Хидерзгила, – ответил он и повернулся к Мерри. – Амалия Плантагенет, – представил он свою бывшую невесту Мерри. – Я привез ее для ухода за моим дедом. – Люк выразительно посмотрел на Мерри, призывая ее хранить молчание. – Она известная целительница. Как самочувствие графа? – обратился к Амалии Люк.
      Амалия сообщила, что вызвала для осмотра больного королевского хирурга. И расправила плечи.
      – Уж если королевский хирург не может вылечить графа, то эта женщина и подавно!
      – Мы обсудим это позже, – заявил Люк. – Леди нужно отдохнуть, и я хочу немедленно навестить деда.
      Он жестом подозвал Мерри.
      – Я пойду с тобой, – произнесла Амалия.
      – Мне хотелось бы поговорить с ним наедине, – сказал Люк, взяв Мерри под руку и сжав ей локоть.
      Мерри поняла, что их женитьбу Люк собирается хранить в тайне. Но как долго? Страх овладел Мерри.
      Когда они поднялись на второй этаж, Мерри вырвалась от него.
      – Почему ты ей не сказал? – возмутилась она.
      – Прости меня, но я не ожидал увидеть ее здесь.
      – Мы обвенчались больше чем неделю назад! Ты мог написать ей, что обстоятельства изменились.
      – Не мог. Все не так просто.
      – Но ты поставил меня в унизительное положение. Впрочем, кто я такая? Ведь тебя вынудили на мне жениться.
      – Неправда, – возразил он с горячностью. – Я не знал, что Амалия здесь ухаживает за моим дедом. Я не собирался тебя унижать, Мерри. Но я не мог сообщить Генриху о нашей свадьбе в письменной форме. Я должен встретиться с ним и все объяснить, чтобы не навлечь на себя его гнев.
      – Когда ты ей скажешь? – не унималась Мерри.
      – Скоро, – пообещал он. – До того, как дети и Мэдди сообщат ей эту новость.
      Мерри не успокоилась, считая, что Люк ее предал.
      – Давай пойдем к деду, я тебя с ним познакомлю.
      – В другой раз, мне нездоровится. – Мерри едва сдерживала слезы.
      – Тогда я провожу тебя в нашу комнату, – произнес он.
      Мерри огляделась. В комнате стояла деревянная кровать с изысканной резьбой, задрапированная шторами из тяжелого бирюзового шелка, большой деревянный сундук с кожаными ремнями, письменный стол и мраморная ванна, над которой висело зеркало.
      – Располагайся, – промолвил Люк.
      В альковах стояли изящные вазы и скульптуры, лежали подушки. Мерри ощутила запах, исходящий от Люка. Он сказал, что это аромат сандалового дерева.
      – Ты справишься одна, Мерри? – спросил он, стоя в дверях. – Хочешь принять ванну?
      Посмотрев в зеркало, Мерри поморщилась. Обтрепанное платье, лицо все в пыли.
      – Да, я хочу принять ванну, – сказала Мерри.
      Она бросила взгляд на кровать, и ее сердце болезненно сжалось. Сможет ли она безраздельно принадлежать Люку, после того как он ее предал?
      Люк ушел.
      Не зря со дня свадьбы ее мучили сомнения. Напрасно она поверила Люку.
 
      Скрипнула дверь, и в комнату вошла Амалия.
      Мерри отложила дневник Люка, который читала. Она потеряла счет времени, знала только, что уже закончилась вечерняя трапеза: ужинать Мерри не стала, потому что не хотела встречаться с Амалией.
      – Бедная девочка, – промолвила Амалия с притворным сочувствием. – Ты думаешь, что нашла свое счастье. Верно? Смуглолицый принц спас тебя от всех бед и сделал принцессой.
      Мерри похолодела. Неужели Люк сказал Амалии, что. Мерри разыскивают как преступницу?
      – Ах да, Люк обмолвился, что ты спасла ему жизнь. Он восторженно отзывался отвоем искусстве целительницы. Но ведь он не поэтому сделал тебя своей женой? – Амалия улыбнулась. – Может, ты ждешь от него ребенка? – Амалия пристально посмотрела на Мерри и продолжала: – Как это похоже на Люка! Многие годы он собирает по свету бесприютных и обездоленных и привозит в свой дом. Он не мог жениться по собственной воле на женщине с твоими внешними данными и цветом волос.
      Увы! Амалия говорит чистую правду, подумала Мерри, вспомнив детей с их беззубой нянькой и горбуна.
      – На этот раз он зашел чересчур далеко, – вздохнула Амалия. – Мы с Люком обручены. Генрих никогда не признает ваш брак. – Она пожала плечами. – Люк знает об этом. В лучшем случае тебя ждет роль его любовницы. – Амалия презрительно усмехнулась и направилась к двери. Но прежде чем выйти, обернулась. – Желаю удачи в лечении графа, – бросила она. – Но насколько я понимаю, ему уже ничего не поможет. Единственное, что ты можешь сделать, – это его отравить. – С этими словами Амалия выплыла из комнаты.
      Ошеломленная, Мерри думала о том, что именно рассказал Люк своей бывшей невесте.
      Амалия сама догадалась, что Мерри ждет ребенка, или Люк признался ей в этом, желая оправдать свой поступок? Это от Люка она узнала, что Мерри обвинили в колдовстве? Не зря же Амалия посоветовала ей отравить графа. Нет, Люк не мог выдать ее сокровенную тайну.