Шаныгин опешил.
      Он терялся, когда ему давали отпор. Поэтому всегда старался нахамить первым, пока не нахамили ему. Те, кто разгадали его характер, умело пользовались этим. Похоже, Польди тоже научилась разговаривать с собственным мужем.
      - Выходит, я совсем для тебя ничего не сделал? Я помог с квартирой, сделал постоянную прописку.
      - Прописку я и без тебя тогда бы уже получила, а с квартирой... Польди встала и прошлась по комнате.
      Размалеванные бледные рожи на балахоне двигались вместе с ней. И они тоже издевались над Шаныгиным.
      - За квартиру эту я все сама выплатила до копеечки. Хотела бы я посмотреть на человека, которому ты действительно помог. Кроме...
      Польди оборвала речь и уперлась взглядом в Илью.
      Тот смотрел на эту красивую самку с роскошным телом, от которого балдели все мужики. Он видел перед собой не ослепительную женщину, а чудовище.
      Его женитьба на начинающей певичке была ошибкой. Польди сначала забавляла его: красивая девка с восхитительным телом, которое совершенно не волновало его. Под этой оболочкой созрела адская смесь.
      Наглость, цинизм, блядство и удивительное невежество. С наглостью красотки могло сравниться лишь чудовищное чувство зависти. В среде шоу-бизнеса, где крутился Шаныгин, зависть - основная проблема для артиста. У Польди это чувство доминировало над остальными. Она была готова загрызть всех, кто лучше, моложе, талантливее. Порой она становилась неуправляемой. И все эти качества не помешали ей пробиться.
      Она сказала правду: Илья подобрал её, когда понял, что из неё будет толк. Такая телка в хозяйстве пригодится, расчетливо прикинул дальновидный Шаныгин. Но он по-прежнему считал, что облагодетельствовал её.
      - Я сделал из тебя звезду, без меня ты была бы никем! Кто раздувал в прессе компанию против Наташки Дробышевой? Во время выступления у неё почему-то внезапно отключался микрофон, врубалась не та фонограмма... Я делал тебе рекламу. У тебя было одно на уме - под мужика лечь. Ты млела при одной мысли о самце. Эти бесконечные выходки... Ладно бы с одним трахалась, недавно тебя сразу три данайца драли. Одномоментно!
      - Откуда такие сведения?
      - Оттуда!
      - Ну, тогда, наверное, нам обоим есть чем похвастаться.
      Польди, свернувшись в клубочек, расположилась в кресле.
      - Ты упомянул Дробышеву...
      Польди смолкла, и Шаныгин замер.
      - Что, что ты этим хочешь сказать? - хрипло выдавил он.
      - Почему у тебя вдруг пропал голос, а?
      У Ильи внутри нехорошо похолодело. Что она знает? - кольнуло в груди.
      С Дробышевой у него не было выхода. Она буквально поймала его за руку. Если бы заявила тогда...
      Шаныгин был не только патологически жаден, он был невероятно труслив.
      Провозить через таможню среди декораций антиквариат его подбил приятель, которого все называли Чапа. Они и раньше проворачивали различные делишки, но было это так давно, что Илья забыл о существовании своего знакомого.
      Какое-то время про Чапу не было ничего известно, он надолго исчез. Илья подумал, что того за излишнюю сообразительность посадили.
      Оказалось, нет. Были у парня разногласия с правоохранительными органами, и достаточно серьезные, но до критического момента дело не дошло. Ему просто повезло. Это случилось в переломный период, иначе загремел бы по полной.
      С изменением ситуации в стране Чапа, чувствуя собственную безнаказанность, обнаглел вконец. Умный, мерзавец, в этом ему не откажашь!
      На Илью он вышел сам и предложил... Знал, знал, подлец, чем Шаныгина можно на крючок поймать. Деньги! А предлагал он немало. Если бы Шаныгин знал тогда, когда встревал в эту историю, чем все может обернуться, он бы... Зачем клюнул, зачем?! Хапнул на черном нале, сколько мог, надо было успокоиться. Так нет же! Все мало ему, мало... Человек - скотина ненасытная. А когда есть возможность без особой суеты подзаработать, у Шаныгина срабатывал хватательный рефлекс. Главное, что его подкупило, никакой налоговой полиции и близко нет!
      Чапа каждый вечер дул ему в уши одно и то же.
      - Слушай, риск минимальный. Среди театрального реквизита черта лысого провезти можно, и никто не заметит.
      - Черт лысый на хрен никому не нужен.
      - Не нужен, - соглашался Чапа. - Механизм очень простой. Везешь ты, скажем, пять напольных ваз для сцены. Три - ваши, бутафорские, а две - я организую.
      Чапа, не жалея времени, окучивал Илью. Он специально так подробно обо всем ему рассказывал, втолковывая, как слабоумному, что риска нет никакого. Практически нет.
      - Ловкий ты мужик, все рассчитал.
      - А как же? Я смотрел, и очень внимательно, как у вас сцена оформлена. Слона на довольствие пристроить можно.
      - Ну, хорошо, вазы - это ещё можно как-то протащить. А что еще?
      - Я тебя подставлять не собираюсь, - сказал вслух Чапа, а подумал совсем о другом.
      Только бы он клюнул, эта жадная и осторожная сволочь! Чапа с трудом скрывал волнение. Илья - продюсер, его слово - закон. От него многое зависит. Может подсказать, как сцену оформить, то, се...
      Он действительно не собирался подставлять Шаныгина, но, главное, он хотел иметь хороший канал.
      Илья клюнул.
      Чапа, видя это, стал забрасывать крючок дальше:
      - Еще что? Канделябры, например. Схема та же.
      - А дальше? - продолжал выспрашивать Шаныгин.
      - Дальше ты не волнуйся. Там к тебе человек сам подойдет. Ты только провези.
      - А обратно?
      - Что - обратно?
      - Я эти вещи должен назад привезти, а если часть заберут там...
      - Обратно привезешь в том же количестве, но вещи будут другие, понял?
      Чапа снисходительно похлопал шоумэна по плечу.
      - Ты - дока среди своих музыкантишек, у меня - другая сфера. Все остальное - моя забота, голуба, - он по обыкновению начал прихамливать, но Шаныгина даже это не остановило. Его волновала лишь собственная безопасность. И деньги.
      - А если?..
      - Нет! - резко оборвал Чапа. - Сбоев у меня не бывает. Только вот ещё что, - добавил он: - Оформишь к себе моего человека.
      - А это ещё зачем? - вскинулся Шаныгин. - Не доверяешь?
      - Я никому не доверяю, - спокойно ответил тот. - Потому и на свободе до сих пор. Человек этот будет тебе не в тягость, зарплату ему платить не надо. Считай его представителем моих интересов.
      Илья поморщился.
      - Ну зачем тебе, человеку творческому, заниматься скучными делами? Опять же, светиться лишний раз... - многозначительно протянул Чапа. - Он все сделает сам.
      Так в окружении Ильи появился парень с лисьим лицом, который при знакомстве коротко представился: Федор. Задавать лишних вопросов продюсер благоразумно не стал. Федор появлялся возле Шаныгина лишь тогда, когда предстоял вояж за рубеж.
      Дело завертелось.
      Чапа, открыв превосходный канал, переправил за рубеж немало антикварных вещей, минуя разрешение, которое должно выдаваться Управлением культуры города Москвы при провозе подобных ценностей. Документы по таможенному контролю были оформлены безупречно. В перечне провозимых предметов указывалось, например: восемь канделябров. Вот они, все восемь в наличии. Необходимый атрибут для выступления известной певицы Польди Лэнд. По возвращении домой после гастролей на таможне предъявлялось среди прочего театрального реквизита такое же количество канделябров. Два из них, начала восемнадцатоого века, оставались там, за кордоном, в руках человека, который приходил к
      Федору. Антикварные предметы были заменены современными поделками, выполненными очень искусно.
      Несколько раз Илья вусмерть разругивался с Чапой, пытаясь его прижать и выдавить дополнительные деньги.
      - Алчен ты, Илюша, нехорошо, - укорял его компаньон.
      - Я рискую.
      - Кто - ты? - Чапа, матерясь, хватал Шаныгина за грудки.
      - Короче, за те же деньги я не согласен, - упирался продюсер.
      - Ты меня режешь без ножа. Я уже обещал эти вещицы. В бизнесе главное - договоренность соблюдать, а ты дело завалить хочешь.
      Илья не сдавался. Он, когда догадался, какой мизерный процент отстегивают ему, возмутился:
      - Ищи другого дурака!
      Чапа рассердился не на шутку:
      - Это тебе не в шоу-бизнесе деньги дуриком лопатой грести.
      - Много ты понимаешь, - окрысился Шаныгин.
      - А я и понимать ничего не хочу. Привык всех наебывать. Здесь это не пройдет. Смотри, пожалеешь... - пригрозил компаньон.
      Они в очередной раз сторговались. После ругани ненадолго восстанавливалось перемирие.
      И вот хорошо налаженное дело грозило рухнуть из-за Натальи Дробышевой. Она что-то пронюхала. Как и когда - Илья не знал. Федор с Чапой действовали слишком напористо и в какой-то момент не подстраховались.
      Наталья застала Шаныгина врасплох и выложила ему все. Он обалдел. Вот уж не думал, что она настолько хорошо осведомлена. Дробышева припомнила все его подставы, подлые штучки с микрофоном и фонограммами, травлю в прессе, организованную и подогреваемую им.
      - Что ты, что ты, Наташенька! - открещивался он, судорожно думая о том, как выиграть время. - Это Польдины штучки.
      - Знаю я вашу подлую семейку! - орала Дробышева. - Все вокруг говно, а вы в полном шоколаде.
      - Согласен, согласен, - кивал, как болванчик Шаныгин. Есть моя вина. Больше, клянусь, Наташенька... Падлой буду.
      - Ты падла и есть, - устало согласилась певица. - Кто мне турне сорвал?
      - Наташенька, зототце, - продюсер готов был в ноги перед ней упасть. Ты у нас звезда первой величины, эти засранки тебе в подметки не годятся. Я такие сборы тебе устрою, клянусь! Заблещешь ярче прежнего. С таким голосом... Ну, покаялся мужик, его простить, пожалеть надо. Если бы не Полина... Думаешь, мне легко с ней живется? Она завистлива, как дьявол, всех готова со свету сжить. Я разберусь с ней, слово даю!
      - Ну вас к черту! - Наташа пренебрежительно махнула рукой. Шаныгин боялся перевести дыхание. Неужели поверила? Эта дурища готова верить всему, что ей скажут и наобещают. Ему бы только выяснить, что ей известно...
      После этого он подослал к Дробышевой своего человека, приказав фиксировать каждое телодвижение. Так ему приказал сделать компаньон. Для безопасности. И возле Натальи появился парень с гибкой женской фигурой и повадками бывалой проститутки.
      Конфликт был потушен. Шаныгин не собирался выполнять все, что обещал, но стал остерегаться действовать грубо, в открытую. Чапе тоже пришлось несколько поумерить свой пыл. Обстановка более-менее нормализовалась.
      И вдруг грянул гром.
      Началось все с Польди. Эта сучонка, не в силах мириться с чужим успехом, по-прежнему пакостила Наталье. Шаныгин пытался её утихомирить, но та не поддавалась уговорам. Она вышла из-под контроля и творила, что хотела.
      В этот момент Чапа под присмотром Федора готовился переправить среди реквизита большую партию антиквариата.
      Шаныгин, узнав про количество предметов, занервничал.
      - Слушай, ты же знаешь ситуацию... - начал он.
      - А-а, - махнул рукой компаньон. - Ничего твоя певичка конкретно не знает. Так, унюхала кое-что. Не дрожи. Деньги получишь.
      Но на сей раз Шаныгина даже деньги не успокоили.
      - В следующую поездку Дробышевой не будет, - твердил он.
      - Ты не можешь сделать так, чтобы её на этот раз не было? - зло спросил Чапа.
      - А с кем программу делать?! - взорвался продюсер. С нашими принцессами поп-музыки? Там не экзотическое оперение в цене, голос нужен, а Наталья катастрофически популярна.
      - Ну, ладно, я в твои дела не вяжусь, но эту партию надо переправить сейчас, не задерживая. Покупатель ждет.
      Сердце у Шаныгина предательски заныло.
      Как Дробышева учуяла неладное, он не знал. Он это понял. На сей раз она не стала устраивать разборок. Но по тому, как вела себя, Илья почувствовал - знает. То, что Наталья молчала, было хуже всего. Он перепугался не на шутку.
      Они вернулись с гастролей. Илья сам приехал к ней домой. Но разговора не получилось.
      - Я тебя предупреждала, - просто сказала Наталья. - Выметайся, видеть тебя не могу. Настоюбилеила мне ваша семейка, сил нет!
      Она выгнала его из дома.
      Шаныгин тут же кинулся к Чапе. У того глаза из орбит вылезли.
      - Ты что, со своими бабами разобраться не можешь? - взвился он. - За что я тебе деньги плачу! Из-за паршивой певички валится классный канал. Голос Чапы не предвещал ничего доброго. - Ты что, окончательно охренел? Зачем к ней поехал? - Громко орал он, наскакивая на Илью.
      Шаныгин съежился, он подумал, что тот сейчас его ударит.
      - Думал, сам все улажу, - промямлил он. - Я только хотел узнать...
      - Ты ко мне должен был мчаться на своем "БМВ", понял, ко мне! Мудак, прости, Господи! Засветился ты на свой серебристой иномарке, понял?
      - Чапа, Чапа, - ныл Илья, втягивая голову в плечи.
      - Под замок захотел? В Нарымский край, доить тюленей...
      Лишь теперь продюсер понял, в какое дерьмо он влип.
      - Ну, все, голуба. Ты со следователем когда-нибудь общался? Только деньги привык считать, засранец. Всю черновую работу Чапа за тебя делать должен. Ублюдок!
      Он бегал по комнате, его глаза горели от ненависти, он крыл компаньона матюгом, но Илья сейчас этого даже не замечал.
      - Баба эта заложит нас. Сдаст всех. Если уже не сдала, - Чапа деловито взглянул на часы. - Один шанс из ста, что она ещё дома. Адрес этой сучки, быстро!
      - Послушай... - начал Илья, но подельник прервал его.
      - Хватит! Сиди дома и жди. А лучше подайся куда-нибудь на люди, чтобы тебя видели.
      У Шаныгина похолодело внутри.
      Чапа позвонил поздно вечером, когда Шаныгин от страха места себе не находил.
      - Порядок, - раздался по телефону знакомый голос. - Вовремя провернули. Там возле подъезда Федор девку одну заметил. Видно, к ней шла, да опоздала. Красивая, в длинной дубленке шоколадного цвета, волосы каштановые, распущенные. Ты её знаешь?
      - Да, это подруга Дробышевой, Валерия Стрелецкая.
      - Кто, кто? - голос Чапы вдруг сделался сиплым.
      - Певица Валерия Стрелецкая, - повторил Илья. - А что... - договорить он не успел.
      По ту сторону трубки раздался странный звук.
      - Да ты знаешь, с кем она повязана? - невольно вырвалось у Чапы, но он тут же испуганно смолк. - Почему раньше не сказал, что они подруги? - уже спокойнее спросил он.
      - Я не знал, что тебе это будет интересно.
      Если бы Илья увидал своего компаньона в этот момент, он бы обрадовался. От наглости Чапы не осталось и следа. Лицо пошло красными пятнами, противно заныло сердце.
      Он, начавший трудовую деятельность с мелкого мошенничества, а теперь, наконец, нащупавший свою жилу, держался на плаву благодаря собственной пронырливости и изворотливости. Он мог кинуть любого. Любого лоха. Но никогда не поднимал руку на тех, кто был сильным мира сего. Даже близко не задевал их окружение. Это позволяло ему выживать и изворачиваться. От следователя и от статьи в Уголовном кодексе можно отвертеться. От авторитета и тюрьма не спасет. Пришибут, как муху. Это было золотое правило, и он никогда его не нарушал.
      Сейчас слизняк Шаныгин подвел его. Чапа был неплохо информирован. Имя певицы Валерии Стрелецкой знающие люди связывали с Артемом Бегловым. А уж он-то... Рука не дрогнет.
      Федор едва не раздавил сегодня Стрелецкую в сквере. Он видел, что дамочка его зацепила взглядом и решил на всякий случай убрать свидетеля. Идиоты, какие же они идиоты!..
      Чапа дрожащей рукой вытер пот со лба и с ненавистью посмотрел на трубку сотового телефона, словно это был его личный враг.
      - В общем, так. На время замираем, прекращаем всякую деятельность. Если что будет нового, сразу звони. И вот ещё что: труби везде, где можно, что Дробышева принимала наркотики. Понял? С кем ещё эта певичка общалась?
      - Есть такая актриса драмтеатра, Валентина Максимова.
      - Лады.
      Прошло два месяца, все было спокойно. И вдруг...
      Шаныгин позвонил Чапе. Он долго мучился, прежде чем это сделать. Он боялся следователя, которым пригрозил ему компаньон, боялся уголовщины, опасался самого Чапы, но больше всего дрожал за собственную шкуру.
      - Что стряслось? - быстро спросил приятель. - Певица проявляет осведомленность?
      - Нет, Стрелецкая молчит. Зато другая...
      - Что, что другая?..
      - Твердит на всех углах, что Дробышева никогда не принимала наркотиков. Мне донесли, что грозилась в прокуратуру обратиться. Дескать, смерть Наташи надо расследовать по-настоящему.
      У Чапы вырвался вздох облегчения. Хреновая, конечно, ситуация, но не безнадежная. С актрисой он как-нибудь справится. Ему уже приходилось убирать тех, кто стоял на его пути.
      Возникшая пауза испугала Шаныгина.
      - Чапа...
      - Заткнись! - оборвал тот продюсера. - Задал ты мне задачку.
      О гибели Валентины Максимовой Илья узнал из газет. Его чуть кондрашка не хватила. Он решил затаиться и сидеть в своей норе, как мышь. Даже отказался от левых концертов, чем несказанно удивил окружение. Все знали его жадность: он готов был рубить бабки день и ночь.
      Тут, как назло, грянул скандал с песней, которую против правил исполнила Стрелецкая. Осторожный Илья пытался унять беснующуюся Полину, да куда там... Ей словно вожжа под хвост попала.
      Его насторожила реакция Чапы, когда тот услышал фамилию Стрелецкой. Он просто так ничего не делает. Илья попробовал разузнать о Валерии поподробнее. Вроде связана с кем-то из криминала, сообщили ему. Он намекнул об этом Польди, надеясь, что та прикусит язычок.
      Полину это раздразнило ещё больше.
      - Что, какой криминал? - она, как торговка на базаре, уперла руки в бока. - Такой случай за деньги не купишь. Нет уж, я её как следует мордой по столу повожу.
      Илью всегда забавляли её манеры. Такая красотка с ухватками портовой шлюхи.
      - Послушать, так у всей Москвы приятели в криминале есть, трогать никого нельзя. ...ерня все это! Сколько я на неё дерьма вылила, а она молчит. Если за её спиной крутые стоят, она бы меня уже давно... - Польди провела ребром ладони по горлу. - Труслив ты стал, Илюша, не в меру. Раньше смелее был.
      Наглый взгляд Польди буравил насквозь. Она вела себя так, словно знала про него все. Илья вдруг подумал, что эти двое - Польди и Чапа - очень похожи. Как падальщики собрались возле него, окружили и ждут.
      Илья и сам почувствовал, что он сильно сдал.
      Сегодня внезапный звонок Полины вывел из равновесия. Он огрызался по привычке, но укусить больно уже не мог. Узнал бы он раньше про трех мужиков, которые одновременно драли эту сучку, он бы из неё винегрет сделал, чтобы не трепала его имя, а теперь даже на скандал сил не было. Она нарушила их договор: хочешь трахаться, хоть роту солдат обслуживай, но чтобы разговоров про это не было.
      ...Он очнулся, поймав на себе нехороший взгляд Польди. Как гадюка перед броском, поежился он и непроизвольно отодвинулся.
      - Так что ты там про данайцев вспомнил, а?
      Илья сжал губы, решив не отвечать, но Польди не отставала.
      - А что здесь особенного? - она передернула плечиком, и отвратная рожа на её балахоне подмигнула ему. - Здоровье есть, они ребята крепкие. - Она метнула взгляд на Шаныгина. - Не то, что ты.
      Илья побагровел, но опять смолчал.
      - Как женщина я тебя никогда не интересовала. У тебя - одни интересы, у меня - другие. Никто никому не должен мешать. Ты помнишь, как подкладывал меня своим вонючим ублюдкам, помнишь? Ты хотел сделать меня лучшей подружкой гомосексуалистов. Теперь это не пройдет, под кого ложиться, я буду выбирать сама. Я неправильно сказала про интересы: в нашей милой семейке одно общее - и ты, и я трахаемся с мужиками.
      У Шаныгина из горла вырвался непонятный звук.
      - Что? - Польди смотрела на него. - Совсем тебя, бедняжку, гои доконали. "Голубая луна, голубая луна," - запела она звонким голосом.
      - Заткни фонтан! - не выдержал Илья.
      - Что, мотивчик не нравится?
      - У тебя голос, как у вокзального носильщика.
      - Неужели? - изумилась Польди. - Ты не прав, дорогой. У меня превосходные данные: вкрадчивая сексуальность, искрящийся голос. Читал статью про меня? Раздражительный нрав, что может позволить себе лишь признанная принцесса поп-музыки.
      - Фуфло, - бросил Шаныгин. Он немного пришел в себя. - Я просчитался: из уездной артисточки Полины Фиготиной нельзя сделать звезду Польди Лэнд. Кого ты поешь? Ни один нормальный признанный автор не хочет иметь с тобой дела. Ты скоро скатишься.
      - Замолчи! - заорала Польди, зная, что он прав.
      Упоминание фамилии Фиготина доводило её до бешенства.
      - У кого голос, скажи, у кого? У Стрелецкой?
      - Да, - подтвердил Илья. - Не тебе чета. Не понимаю, почему она отменила свои выступления из-за такой ерунды.
      Он специально поддразнивал Полину, ему нравилось наблюдать, как она, словно разъяренная львица, кидается на него. Это возвращало равновесие и хорошее настроение. Он снова оседлал своего конька и готовился поддать ещё жару. Завистливая Польди не признавала чужих успехов и готова была растерзать любого, кто похвалит другую певицу в её присутствии.
      Однако продюсер просчитался. Лицо Польди ещё секунду назад бордовое от злости, вдруг потускнело.
      - Ты мне сам напомнил о деле, - почти нормальным голосом произнесла она. - Говоришь, скоро скачусь, ну что ж, может быть, может быть... Тогда я тем более должна подумать о себе.
      Она отошла в угол гостиной и как-то странно посмотрела на Илью.
      - Короче. Я знаю, что Дробышеву убили из-за твоих делишек. Ты среди театрального реквизита провозил антиквариат, не оформив разрешения. Федор...
      Шаныгин вскочил и бросился на Польди.
      - Замолчи!!
      - Не ори, не боюсь. - В её руке что-то блеснуло. - Сунешься ко мне пришибу. А лучше - соседей крикну. Нам ведь свидетели не нужны, как ты считаешь?
      Илья замер. Он не сомневался, что она так и сделает.
      - Я думаю, что и Валентину Максимову убрали по той же причине.
      Эти слова доконали Шаныгина. У него противно задрожали колени, и он рухнул в кресло.
      - Это не я, - прохрипел он.
      - Да где тебе, - пренебрежительно махнула рукой Польди. - Ты горазд чужими руками все делать.
      - Чего ты хочешь? - выдавил он сквозь силу.
      - Это уже разговор, а то орать. - Полина подошла и села напротив.
      - Хочу получить, - она помедлила, - некоторое количество денег за свое молчание. Это будет справедливо. Муж должен помогать жене.
      Шаныгин чувствовал почти физически, как чья-то лапа сдавила ему горло, перекрывая кислород. Он ослабил галстук. Она не оставит его в покое. Будет доить и доить, пока он будет в состоянии платить. Другого выхода он сейчас не видел.
      - Хорошо, я привезу деньги. - От усталости и нервного напряжения у него кружилась голова.
      Польди, как ни в чем не бывало, выпорхнула из кресла.
      - Я всегда знала, что ты ко мне хорошо относишься, - прощебетала она нежным голосом.
      "Ну и тварь, - вяло подумал Шаныгин, - у неё поучиться надо".
      - Слушай, солнышко, раз уж ты такой добренький, дай ещё один хороший совет.
      - Что еще? - напрягся Илья, приготовившись, что она опять будет что-то вымогать.
      - Да сущий пустяк. Ко мне вчера подошли два крепких мужика. Представляться не стали. Вежливо так меня под руки взяли, отвели в сторонку и сказали, чтобы не гнала волну против Валерии Стрелецкой. Я даже испугаться не успела. Как ты думаешь, это серьезно или так, попугали? Ты прошлый раз говорил про какой-то криминал, якобы, у Стрелецкой кто-то есть...
      Шаныгин замер, как зверь перед решающим броском. У него внутри все задрожало. Вот он, его шанс...
      Илья постарался придать голосу как можно больше искренности и, выдержав паузу, лениво сказал:
      - Какой криминал? Будь это так, сама говорила, тебе давно бы хвост прищемили. Наняла дворовую шпану и пугает.
      Он ловко поднялся из кресла. Сейчас он уже не походил на человека, которого придавили обстоятельства.
      - Ну, я побежал, дела, дорогуша.
      Польди задумчиво смотрела ему вслед. Ее удивило, как быстро он сдался, это было до того не похоже на сквалыжного Илью, что стоило задуматься.
      - А, ерунда, - вслух сказала она. - Куда ему деваться? Заплатит.
      А дальше... В её хорошенькой кукольной головке роились планы один краше другого.
      Она услышала, как бьют часы, и вздохнула. Нехорошо сдавило сердце. Она подошла к столику и плеснула себе коньяку. Ерунда все!
      На сегодняшний вечер у неё планировалось ещё одно мероприятие. Надо было уговорить председателя одной представительной комиссии, чтобы её включили в состав музыкального жюри. Фамилия этого мэтра была Мызников.
      - Помилуй, детка, - отговаривался он. - У нас детская музыкальная передача, а твоя, извини, задница на страницах всех желтых изданий красуется.
      Лэнд сделала вид, что обиделась.
      - Ну, подумай сама...
      - Хорошо, - согласилась Польди. - Свою задницу со страниц газет я уберу. Но если тебя интересует моя передница...
      У Мызникова заблестели глаза.
      Окончательно вопрос должен решиться сегодня. Польди ждала к себе в гости представителя высокой комиссии.
      "Ничего, ты у меня попляшешь сегодня, старый козел, - злорадно думала она. - Радикулит разобьет!"
      После деловой встречи в постели Польди планировала любовное свидание, но сейчас поняла, что никого не хочет видеть.
      Она встала и в раздражении заходила по комнате. Надоело все до чертиков! Это только Илья считает, что она, как автомат, перед каждым мудаком ноги раздвигает. Может, и от встречи с Мызниковым отказаться? Она вздохнула. Да нет, он мужчина трепетный, нервный, как барышня, свидание с ним откладывать нельзя.
      Польди позвонила любовнику и договорилась увидеться на следующий день. Она даже не подозревала, что тем самым приблизила время собственной смерти.
      Лэнд подошла к зеркалу и критически осмотрела свое одеяние. Дарят черт-те чего, сволочи, скривилась она. Словно саван...
      Полина вспомнила критические слова Шаныгина в свой адрес. Вот подонок! Уж он-то своего не упустит, наверняка к геям поехал оттягиваться.
      Она почти угадала. Шаныгин действительно поехал в "Голубую луну", но не с целью развлечения.
      Польди, рассказав про двух мужиков, которые ей угрожали, подсказала муженьку решение проблемы. Сама подписала себе приговор.
      Она думает, что он превратился в мямлю? Ошибается! Если он сейчас не уберет с дороги эту тварь, она его очень быстро до косточек обглодает. Ее аппетиты он знал. Он не будет прибегать к помощи Чапы, свои семейные проблемы решит сам.
      В клубе продюсер отыскал того, кто ему был нужен. Парень, его звали Костей, крепко сидел на игле, и готов был сделать все, что угодно, лишь бы разжиться дозой. Илья не поскупился.
      - Остальное получишь, когда дело сделаешь, - Шаныгин спрятал пухлый бумажник в карман.
      Расширенные зрачки наркомана буравили его насквозь.
      Продюсер поежился, но отступать было некуда. Он вытащил связку ключей, отделил два и положил перед исполнителем. Потом повторил ещё раз, чтобы слишком рано в квартиру не совался - наверняка кого-нибудь на себя сегодня затащит.
      - Проследи, понял? - внушал он.
      - А если мужик у неё на ночь останется?
      - Не останется, - уверенно сказал Илья. Он очень хорошо знал привычки своей супружницы. - Замков два, но без секретов, откроешь легко.
      - Цепочка?..
      - Есть, на вид массивная, но не прочная, легко перекусить. Главное не наследи, создай видимость борьбы, чтобы все натурально было. Деньги, что найдешь, твои, но из вещей ничего не трогай. Сгорим оба.
      Костя кивнул. Со шмотками мороки много. Его расширенные зрачки увеличились ещё больше.
      А Шаныгин думал о том, как дальновидно он поступил в свое время, тайком заказав ключи от квартиры жены. Она об этом даже не догадывалась. Еще беспокоила мысль о неком Беглове, про которого с опаской упоминал Чапа. А что ему Беглов? Он к нему никакого отношения не имеет. Для него сейчас Польди Лэнд страшнее всяких авторитетов.
      Участь Фиготиной была решена.
      Глава 12
      Презентация проходила с размахом.
      Сегодня днем главный редактор вызвал Калинину в кабинет и вручил приглашение. Международная ассоциация по борьбе с наркоманией и наркобизнесом приглашала уважаемое издание принять участие в мероприятии.
      - А я здесь при чем? - вырвалось у нее.
      - Сходишь, осветишь мероприятие, - важно сказал главный.
      - Да я про наркотики практически никогда не писала.
      - Напишешь, у тебя перо легкое.
      Лена поджала губы.
      - У нас есть человек, который занимается наркотой.
      - Он на задании. Слушай, Елена Владимировна, - взвился главный, назвав её по имени-отчеству, что было плохим признаком. Отчество Елены он вспоминал, когда сердился. - Я вас, женщин, не понимаю, честное слово. От тебя не ждут глубокого анализа проблемы незаконного оборота наркотиков и "подвальной" статьи. От тебя требуется: сходить, достойно представить редакуию. Нарядилась и красуйся. Имя твое на слуху, я не могу послать наших... - Главный пренебрежительно кивнул в сторону комнаты, где щебетали молоденькие сотрудницы. - Это несерьезно.
      - Как раз наоборот, - не сдавалась Калинина. - Девочки украсят собой общество.
      - Недавно уже украсили. Мне потом звонили, выговаривали. Нажрались, как... - Он прошлепал полными губами непарламентское выражение. - Позорище!
      - Значит, вы меня делегируете как человека непьющего? - не удержалась от смеха Лена.
      Главный вздохнул.
      - Ну нельзя же иметь такой строптивый характер! Так всю жизнь одна и проживешь. Это я тебе по-отечески говорю. Нет, надо же, - тут же возмутился он, чтобы как-то сгладить последние слова: - Я её направляю на презентацию, место проведения - "Президент-отель", другая бы... Как будто я тебя на неделю в колхоз отправляю.
      - А что, в колхоз я бы сейчас с удовольствием, - вслух сказала Лена, а про себя подумала: забиться подальше в угол, чтобы никто не тревожил.
      Неудачное любовное приключение с Вадимом она переживала до сих пор. Знала, что не стоит, а вот поди ж ты... Злилась на себя, но ничего не могла поделать. Она очень долго помнила обиды. На душе после той гадкой истории было кисло, она перестала ждать праздник.