Беспредел по-русски (Цезарь - 3)

      - Но ты обещаешь мне?
      - Да, конечно. Я могу даже поклясться, что завтра мы увидимся.
      Света поцеловала его в висок.
      - Ты нужен нам, - шепнула она. - И Славке, и отцу, и Сашке, и мне. И моей маме. Всем. Мы успели полюбить Ирину, нам тяжело пережить ее смерть. Но если не станет еще и тебя...
      - Все нормально, - с вымученной улыбкой прервал он Свету. Встал, чтобы проводить ее до двери. - Свет, скажи, чтобы меня до утра не беспокоили. Мне действительно надо побыть в одиночестве. Мне так легче справиться с горем.
      Света только просительно посмотрела ему в глаза.
      - Да, и еще одно, - сказал он на прощание. - Если у тебя когда-нибудь возникнут проблемы, которыми ты не захочешь или не сможешь поделиться с Сашкой, - скажи мне. Я сделаю больше, чем в моих силах.
      * * *
      За неделю Илья практически полностью выполнил поставленную перед ним задачу( втереться в доверие к Муравью. Тот даже зауважал молодого парня. И сейчас, когда они оказались в одной камере, не проявлял попыток согнать с нар, чтобы самому растянуться в полный рост. Сидели рядом, как куры на насесте, чутко прислушиваясь к происходящему.
      В отличие от прочих заключенных, Илья прекрасно знал, что происходило снаружи в эти дни. Ему через решетку, чтобы все слышали, сообщили: Аббат предложил выкуп за него. Поэтому ни у кого, даже у подозрительного Муравья, больше не осталось вопросов типа( а за что это зеленый пацан удостоился чести торчать в подвале рядом со значимыми людьми?
      Он в первый же день подрался с гориллоподобным охранником. Страшно было - до чертиков. Но вытерпел. Тот его измутузил, как грушу, но кости не поломал. Потом пришли Яковлев и Серега. Избитого Илью вытащили из камеры и приволокли в комнатку слева от дежурки охраны. Оказалось, камера пыток. Серега разложил на столике жуткого вида инструменты, Илью аж передернуло при одном воспоминании о его бурной фантазии. Но сначала Серега вколол ему под кожу полкубика морфина. И посоветовал прикрывать глаза, чтобы по зрачкам нельзя было определить допинг.
      Затем явился какой-то чернявый хромой мужик в сопровождении двух сухощавых братков. Оказалось, местные заплечных дел мастера. Илью выдрали плетьми, потом зажали пальцы рук в тиски, гнули кости. Яковлев монотонно и устало выспрашивал какую-то ерунду. Илья, разумеется, молчал - благодаря наркотику он почти не чувствовал боли, и вообще находился в прострации.
      Хирург потом с жадным, противоестественным любопытством вытягивал из Ильи подробности пыток. Какие инструменты, да как именно били... Муравей не выдержал и оборвал этот садомазохистский треп. Он же и сказал Илье, что тот чернявый мужик - сам Хромой. Авторитет из Организации, вечный соперник Цезаря. Когда-то Муравей неплохо к нему относился, считал, что для измайловского блока Хромой как преемник Ученого лучше, чем Цезарь. Похоже, в последнее время он несколько изменил свое мнение. Кстати, Муравья вообще не пытали. Цезарь приходил к нему несколько раз, вел странные разговоры, ловил на мелочах, но болевых методов воздействия не использовал. Один раз наркотиками накачал так, что Муравей еле очухался. И даже не мог вспомнить, говорил он что-нибудь или нет. А вот Хирурга кромсали за будьте любезны. Ну, он заслужил.
      Хромого в подвал не пускали. И тем более ему не разрешали общаться с Хирургом. Почему - не знал ни Муравей, ни Илья, ни сам Хирург. Единственный раз, когда Хромого пригласили на допрос - когда требовалось показать ему Илью. Или наоборот - его Илье. Он уже понял, что Хромой в чем-то проштрафился, иначе бы его не демонстрировали шпионам.
      Сегодня братвы в подвале прибавилось. Ночью камеры пришлось уплотнять. Муравья подселили к Илье, а в его клетушку сунули старого знакомого Рокки. Он делил узкий топчан со своим помощником. В закутке напротив него тоже тосковали два братана. Только Хирург наслаждался одиночеством - его все так ненавидели, что охрана испугалась( вдруг кто-нибудь придушит?
      Рокки возился и ругался на весь белый свет. Он клял и свою дурость угораздило же ввязаться в эту чертову войнушку, и идиотизм Чумы, и собственную несчастную судьбину... Фантазии не хватало, поэтому периодически начинал сызнова. Спать или дремать в такой обстановке было невозможно, да и не хотелось - за неделю, проведенную в подвале, Илья отоспался за всю предыдущую жизнь. Муравей тоже не чувствовал особой усталости. Зато на фоне общего шума прекрасно получалось разговаривать вполголоса, даже не шепотом. Базарили за жизнь, по негласному уговору избегая всего, что касалось их незавидного положения в данный момент.
      Тяжелая входная дверь открылась, пропуская вниз двоих. Яковлев сразу, чуть ли не крадучись вдоль стенки - его и видно-то было только из камер Ильи и Хирурга - прошел в "пыточную". А второй, незнакомый мужчина лет пятидесяти, поманил охранника. Муравей высунул нос из своего угла, уважительно присвистнул.
      - Кто там? - спросил Илья.
      - Корсар. Серьезный мужик. И разбор сейчас пойдет крутой.
      Тот, выяснив у охраны все необходимое, не спеша подошел к камере Рокки. Остановился в нескольких шагах от решетки, закурил, с научным интересом разглядывая "постояльцев". В подвале постепенно затихли разговоры - всем стало дико интересно, что понадобилось Корсару.
      - Ну и чего ты здесь забыл?
      Голос отдавался эхом. Спокойный такой, слегка презрительный.
      - Рокки, я к тебе обращаюсь. Или ты по примеру своего киношного прототипа решил дурацких подвигов насовершать? Возомнил себя непобедимым и доказываешь это всем и каждому? Ты червяк. Причем даже не гусеница и не личинка, у которых хоть есть шансы насекомым стать. У тебя никакого будущего нет. Мозгами не блещешь, силенок едва на Зеленоград хватает. И то тебя твои крюковские соседи уже теснят. А что в Москву-то полез? Ну ладно, это как раз понятно. Большой авторитет дядя Гончар пальчиком поманил - ты и поскакал. Того не сообразив, что игра свеч не стоит. Цезарь Гончара бил? А как же, и до сих пор бьет. Причем у Гончара бригадиры куда умней тебя. Вон, Муравей в соседней камере сидит - так у него ума хватает, чтоб хоть самодеятельность не проявлять. На любой вопрос отмазка есть: Гончар приказал, я сделал. Потому и жив до сих пор, что ответ за себя не сам держать будет. Мы еще посмотрим - а вдруг пригодится? Гончара раздавим, а кто всякой швалью вместо него управлять станет? За ней ведь тоже глаз да глаз нужен, чтобы она привычный порядок не нарушала. Вот Муравью и поручим. А может, и не поручим. Ну а тебе-то что надо? Ты что, когда сюда ехал, тоже приказ Гончара выполнял?
      - А ты у него спроси, - буркнул Рокки.
      - Ты на него не кивай. Гончар никогда на такой идиотизм не пойдет, чтоб сюда лезть. Ты потому и один, без Чумы, лучшего своего приятеля, что ему Гончар запретил глупости делать. А ты решил, что умней. Вот я и хочу узнать: что за клад ты здесь забыл, если натуральный штурм устроил?
      Рокки молчал.
      - В партизанскую молчанку играешь. Что ж, методов развязывать языки существует много. От шантажа и "сыворотки правды" до пыток. Шантажировать тебя нечем, ты слишком элементарно устроен. "Сыворотка правды" у меня есть, но ты не заслужил такого бережного обращения со своей персоной. Да и знаешь слишком мало. Все содержимое твоих куцых мозгов не окупит применения дорогостоящих препаратов. Остаются только пытки. Ты, между прочим, убил жену Финиста. И этим шагом зачислил себя в его личные враги. Таких не щадят. В соседней камере вместе с Муравьем парень сидит, который видал, как люди Цезаря выпускают кишки. До сих пор при одном воспоминании трясется. Пришлось даже Хромого приглашать для задушевной беседы, чтобы парень от разрыва сердца не помер. Хромой ему поприятственней показался. Так вот я думаю: а может, тебя просто вытащить из камеры, бросить на пол посреди подвала, и пусть Финист на тебе за смерть супруги отыграется? А то есть еще один вариант. У тебя мать и отец живы, сестра с племянником. Ты у нас не сирота казанская. И семью свою любишь, поскольку периодически денег подбрасываешь. А племяннику дорогие игрушки покупаешь. Вот я и думаю: послать за ними людей, привезти сюда... Затем выпустить Хирурга. Пообещать ему свободу даже без выкупа, чтобы он расколол тебя. Весь инструментарий какой он закажет.
      Корсар замолчал, давая время осмыслить свою угрозу. Хирург завозился в своей камере, строя рожи и делая какие-то знаки Рокки за спиной Корсара. Типа не волнуйся, я союзников не предаю. Но Рокки его намеков не понял, поскольку сдался.
      - Сука ты все-таки... - выдавил он.
      Корсар тут же сделал знак охране. Рокки выволокли на середину, основательно попинали, затем швырнули обратно.
      - Будешь помнить про вежливость, - невозмутимо пояснил Корсар суть экзекуции. - А теперь начнем. Так что тебя понесло на "Дачу"?
      - Красная ртуть.
      Корсар издевательски засмеялся:
      - Что, прям так красная ртуть и понесла? Каким, простите, образом? Ты верхом на ней прибыл, али волоком притащила?
      - Ты... - начал было Рокки, но тут же спохватился, вспомнив про охрану и преподанный урок. - Нет. Это мой товар. Цезарь прибрал его и привез сюда.
      - Даже так? И где ж ты взял-то красную ртуть? Это тебе не килограмм анаши. Сырье стратегическое, на каждом углу не валяется.
      Рокки тупо молчал.
      - Для стимула по морде требуется? - ласково осведомился Корсар. Мозги встряхнуть? Или сам справишься? Я тебя понимаю - шарики да ролики крутить куда трудней, чем с рыночных торговцев дань вышибать.
      - Должник мой его взял, - с явным усилием проговорил Рокки. - А у него Чума за долги забрал. У Чумы со склада - Цезарь.
      - Что-то, дружок, слишком путано у тебя получается. Так должник твой или Чумы?
      - Мой. Так, немного накапало, счетчик включен... Я давно его знаю, не дергал. Потом пришел Аббат и сказал, что перекупает его. А я сдуру и отдал. Да если б знал, что у него красная ртуть...
      - А Аббат, выходит, знал? Если перекупил?
      Рокки потерял дар речи. Некоторое время шевелился, и в наступившей тишине - все затаили дыхание от неуемного любопытства - было слышно, как он сосредоточенно скребет в затылке.
      - Вот черт его разберет... Я тогда пьяный был, вроде как добрый... Только я Аббату про мужика этого не говорил, он первым базар завел... Я чего-то подумал - надоело мне ждать, пусть им Аббат займется. Небось, после Хирурга навык приобрел. Бабки взял, а тут... Короче, передумал я. Территория моя, и не фига там Аббату делать. Тут мне говорят, что Аббат добазарился с Чумой, чтобы тот чисто долги вытряс. Самому в падло показалось. Чума весь товар и забрал. А мужик мой твердит, что контейнеры те ему кто-то подбросил, но ему даже по кайфу, что Чума их забрал - вроде как за чей-то счет с долгом расплатился. Зато мне не по кайфу - платил Аббат, а Чума без спросу ваще поперся в мой город... Хотел разбор учинить, приезжаю к Чуме, а там как раз все собрались и товар этот разглядывают. Большая такая ампула, как копченая колбаса, только не такая длинная. И внутрях порошок. Аббат говорит, не героин. Прибрал ее типа химикам показать. Ну и с концами. А тут мне пацан один говорит, ну, из тех, кто тогда эту штуку видал, что это красная ртуть. А ее уж со склада Цезарь увел. Ну, вообще наглость, в натуре! Товар-то мой! Мне ж мужик должен был! Я завелся, прикинул, где Цезарь его держит. И по всему выходит, что здесь. В Бутово завод без забора, я б туда не повез. А здесь - охраны дофига. Собрал братву, и поехал...
      - Аббат потом говорил результаты "показа"?
      - Да не, не до того было. Чума как раз на Цезаря взъерепенился, киллеров наладил к нему. И вроде как все на тормозах сошло.
      - Замечательный рассказ, - похвалил Корсар. - Тебе только речи в парламенте с таким ораторским даром произносить. А кто Цезарю адскую машинку подсунул?
      Рокки не сразу врубился.
      - А, бомбу-то... Так я здесь не при делах.
      - Аббат? - подсказал Корсар.
      - Да не, какой Аббат... Он на Кипре жирок свой плавит, да и с чего ему... Его не было тогда, когда киллеров к Цезарю наладили. Не знаю я, кто их послал.
      - Не знаешь, стало быть. Кто киллеров послал, мне без тебя известно. Кто именно предложил? Это обсуждалось раньше, когда Аббат еще был в Москве.
      Рокки углубился в размышления. Думал долго, Корсар успел выкурить сигарету. Потом не выдержал.
      - Принесите телефон, надо кого-нибудь послать за его племянником. Посмотрит, как пацана четвертуют, глядишь - и прорежутся мозги.
      - Корсар, ты че, в натуре! - заорал Рокки. - Ну не знаю я!
      - Знаешь. А мне твоя молчанка надоела.
      - Да честно не знаю! Мамой клянусь! Не трожь пацана, он же...
      - Не при делах, хочешь сказать? - жестко спросил Корсар. - Жена Финиста тоже не при делах была. А ты ее замочил.
      - Да не я!
      Корсар повернулся спиной и отошел, махнув рукой с таким видом, будто ему все ясно, и не стоит тратить время на выслушивание воплей. Рокки вцепился в решетку, затряс ее, заорал, требуя оставить его племянника в покое. Корсар, почти дошедший до двери, внезапно остановился, сделал знак охране. Рокки опять выволокли на середину холла, но не били. Закрутили руки за спину, поставили на колени. Корсар зашел в комнату охраны, принес оттуда обычную пол-литровую банку с жидкостью, напоминающей воду. Не спеша вернулся к Рокки.
      - Видишь? - он показал ему банку. - Это серная кислота. Не концентрированная, но тебе и такой хватит. Она вовсе не так страшна, как все думают. Если ее быстро смыть холодной водой, серьезного ожога не будет. Болячки, которые через пару недель заживут. Так вот, сейчас я вылью ее тебе на голову. Ты быстро, пока она не начала разъедать кожу и слизистую глаз, расскажешь мне, кто предложил убить Цезаря. За это время сюда принесут ведро с холодной водой. Будешь молчать - воды не получишь. И останешься без глаз. Подумай - станет ли твоя родня выхаживать слепого, или бросит на произвол судьбы.
      "Блефует", - шепнул Муравей. "Ни фига, - возразил Илья. - Я помню химию. Это соляная или азотная действует сразу, а серная - как раз так. У нас в школе кому-то в рожу капли концентрированной кислоты попали - ничего. Запас времени в пару минут есть".
      Рокки только хлопал ртом. Корсар резким движением выплеснул жидкость ему в лицо. Тот вскрикнул, потом затих. Шумно дышал, видимо, пытаясь понять, накололи его или нет. Охранник ушел - за водой. Рокки внезапно скривился, начал вырываться.
      - Глазки щиплет? - осведомился Корсар. - Ты поспеши, а то ведь инвалидом останешься.
      Рокки выругался. Вернулся охранник, неся ведро с водой. Рокки зажмурился, оскалил зубы - кислота въедалась в глаза. Помотал головой.
      - Олег, - хрипло выплюнул он. - Аббат молчал, а Чума на кухню вышел, побазарить ему с человеком с глазу на глаз надо было. Я сказал, что не при делах, Аббат подписался вычислить время и место, когда Цезарю бомбу подложить. Чума не хотел, на него Олег насел - типа нельзя прощать, что Цезарь красную ртуть увел. Вдвоем с Аббатом уговорили. А я домой поехал, потому как гиблое дело они затеяли.
      Корсар еле заметно кивнул, ведро подставили прямо под нос Рокки. Охранник ухватил зеленоградского бандита за волосы, обмакнул его голову в ведро, некоторое время подержал под водой, потом выпустил. Рокки отплевывался, щурился, пытался проморгаться.
      - Корсар, в натуре не ослепну?
      - А мне откуда знать... - флегматично отозвался тот. - Может, и ослепнешь когда-нибудь. В камеру его, - скомандовал он охранникам и направился к "пыточной". - Давайте сюда этого, который на Цезаря бомбу ставил. Он, по-моему, слуга двух господ? На Чуму и на Аббата работал? И Олега знает, в одной бригаде выезжали. Заодно уж и его тряхну, чтоб ноги по лестницам дважды не бить.
      - Он крепкий, - заметил охранник. - С наскоку не колется.
      - Так я ж не Хромой, чай, мозгов побольше. Давай, давай.
      Илью вывели, заломив руки за спину, притащили в камеру пыток. Яковлев стоял у стены, а Корсар сидел на топчане, к которому Илью привязывали, когда плетями били. Охранник вознамерился задержаться, но Корсар махнул ему рукой:
      - Свободен.
      Когда заперли дверь, Корсар смерил его взглядом, протянул руку:
      - Константин.
      - Илья.
      - Присаживайся куда-нибудь, - Корсар кинул ему сигареты. - Меня интересуют все связи Аббата вне измайловского блока.
      Илья покосился на Яковлева: вроде подписывался работать только с ним. Яковлев молча кивнул, глазами показав: говори. Ну, раз шеф дает "добро"... Илья постарался вспомнить всех, о ком слышал хоть раз. Должники, одноклассники, соседи... Вообще, довольно-таки широкий круг лиц подобрался.
      - Семья? - спросил Корсар.
      - По-моему, только сестра. Родная. Ну, и ее потомство. Насчет родителей никогда не слышал.
      - В каких он с ней отношениях?
      Илья задумался.
      - Ну, если предположить, что Аббат склонен питать к кому-то бескорыстную симпатию, то только к сестре. Она ничем особым не занимается, работает замдиректора какого-то частного продуктового магазина - не самого маленького. Здесь, в Москве. Аббат месяц назад ей квартиру приобрел - на Ленинградском шоссе, - и продиктовал адрес, благо, прекрасно его запомнил, когда с переездом помогал. - Фамилия у нее от первого мужа осталась, не то Никитина, не то Никитенко, причем второе вернее, потому что муж у нее хохол. Зовут Ольга.
      Корсар кивнул. Вытащил визитку:
      - Вот что. Займись сестрой и ее связями. Все, что узнаешь любопытного - сбросишь на этот номер. Ну, и если будет еще что-то по сторонним знакомствам Аббата.
      Илья постарался запомнить номер и вернул визитку.
      - Зачем? - удивился Корсар. - Оставь. По этому номеру меня при всем желании не вычислишь. Стоит автоответчик, женский голос просит сказать что-нибудь ласковое... Даже если потеряешь, ничего страшного. Зато не забудешь. Теперь по побегу. Сейчас мы разыграем сценку, из которой будет следовать единственный вывод: тебе пора уносить ноги, если хочешь жить. Более идеальной ситуации нарочно не придумаешь.
      Илья слушал, стараясь не пропустить ни единой мелочи. Итак, в результате налета Рокки сигнализация не работает, а часть внешней ограды разрушена. Значит, постоянная охрана "Дачи" разрывается на части, стремясь прикрыть все слабые места. Дополнительная служба безопасности в лице ВДВ, Чикарева и их людей в данный момент занята в другом месте. Для охраны привлекут Хромого. А его отвлечь легко, и Яковлев брал это на себя. В подвале стражу снимут якобы по тревоге, и у Ильи будет полчаса на то, чтобы беспрепятственно выбраться наружу. Бежать предстояло в компании Муравья, Рокки и его братвы - слишком подозрительно получится, если их оставить. Да и повышению авторитета среди братвы поспособствуют. Разрешалось даже Хирурга прихватить - Корсару отчего нравилась мысль, что Хирург окажется на свободе. Больше путаницы возникнет, по его словам. Единственная трудность удержать буйного Рокки от попыток пошуровать в доме. Конечно, на всякий случай люди будут присматривать, но лучше не доводить до прямых столкновений.
      Затем Яковлев вручил Илье две отмычки, примерно описал ситуацию, в которой нужно действовать, не теряя времени. Вопросительно посмотрел на Корсара. Тот вынул рацию, сказал: "Неси телефон".
      - Ну что, Илья, пока прощаемся, - сказал он. - Рожу испуганную сделай, чтоб Муравей не подумал, будто мы мило беседовали. Будет спрашивать скажи, что я насчет сестры Аббата допрашивал, намерен шантажировать твоего шефа, играя на его единственной привязанности. И только из-за нехватки времени не расколол тебя. А нехватку мы сейчас вполне достоверно изобразим. Да, а о девочке своей, о которой просил, не беспокойся. Позвонишь диспетчеру, назовешь место, где она находится - ребята через полчасика подъедут и заберут ее.
      Распахнулась дверь, внутрь заглянул парень с сотовым телефоном в руке:
      - Корсар, тебя! Говорят, срочно!
      Тот поморщился, вышел в холл - надо полагать, чтобы братва слышала. Недовольно спорил с кем-то, доказывал, что занят, но ему привели более сильные аргументы. Бросив: "Ладно, сейчас приеду", отключился.
      - Давай его назад, в камеру, - скомандовал охранникам. - Твое счастье, парень, что у меня время поджимает. Мы встретимся завтра. Дима, - позвал охранника, - этому ни еды, ни воды, ни сигарет. Я посмотрю, как он через сутки запоет. Если Муравей вздумает поделиться - то же самое.
      И ушел, уведя с собой Яковлева. Пока охранник возился с замками, запирая решетку, Илья молчал. Дождался, пока тот отойдет, уселся на топчан.
      - Били? - спросил Муравей.
      Илья отрицательно покачал головой.
      - Не, - отвечал машинально, будто думая о чем-то своем. - Корсара отчего-то Аббат заинтересовал. Про сестру его спрашивал, сильно ли Аббат ее любит и все в таком роде. Бедная баба, не завидую ей, если Корсар начнет шантажировать ею Аббата.
      - И че, вот так просто спрашивал? - не поверил Муравей.
      - Да какое там просто! Рассказал мне все про мою маму, где она работает и у каких подруг бывает. И про сестру. С намеком - типа говори сам. Предложил рассказать им, сколько душ у меня на совести. Осведомился еще так, здоровое ли у моей мамы сердце, не хватит ли ее инфаркт при известии, что сын - убийца. Сволочи они все...
      - Это да... - Муравей фыркнул. - А Рокки все-таки придурок. Тебя когда увели, Хирург начал распаляться по типу зачем трещал, я бы твоих предков берег пуще собственных яиц. Ну, своих людей никогда не обидит. А Рокки взялся подкалывать его. Сначала чисто посмеяться, потом слышу - уже откровенное хамство поперло. Блин, и чего делить, если в одном подвале сидим? Тут наоборот, объединяться надо, а Рокки все в дерьмо лезет... Герой хренов. Правильно его Корсар разложил. Слушай, а с Олегом неувязка получается. Ты говоришь - он стукнул Цезарю. Но ведь он же и настроил Чуму его замочить? А смысл?
      - Чума на него последнее время коситься начал. Вот Олег и предложил. А что? Подумаешь, потом сам же и доложил. Вот и вышло, что Олег вне подозрений, а Цезарь жив.
      - Вообще-то, тоже правильно.
      Некоторое время они молчали. Потом Илья, почти не шевеля губами, произнес(
      - Дергать отсюда надо. Чует моя жопа, жить недолго осталось. А она меня никогда не подводила.
      Муравей посмотрел на него, как на дурака.
      - Кончат они меня, - продолжал Илья. - Сначала на лишенку посадили, потом кончат. На рожах их написано было. И плевать им на то, что Аббат выкуп обещал. Не такие уж и серьезные бабки.
      - Хрен ты отсюда выйдешь.
      - Есть маза, - совсем тихо прошелестел Илья.
      - Тебе не Корсар ее подсказал?
      Илья не ответил. Дождавшись, пока охранник отойдет к камере Рокки тому покурить приспичило - он снял кроссовки, осторожно поставил рядом с собой на топчан. Муравей наблюдал за ним искоса, но с интересом.
      - И дальше что? - не выдержал он.
      - Охрана засечет.
      Муравей понял без слов. Встал, пошел к решетке, будто невзначай выглянул. Охрана тусовалась около Рокки. Муравей незаметно кивнул - типа порядок. Илья вынул стельки, извлек из-под них две отмычки.
      - Все.
      Муравей вернулся на топчан.
      - Ого, - прошептал он. - Откуда взял?
      - Давно дело было. Когда Цезарь заставил меня к Шерифу ехать. Пока он с ним возился, я потихоньку пару отмычек свистнул у Шерифа из шкафа. На всякий случай. И в кроссовки сунул. Так и ношу с собой.
      - Че раньше молчал?
      - А смысл? Во-первых, я пользоваться ими не умею. Во-вторых, ну сказал бы я, и дальше что? Как мы решетку отопрем? Прикинь, кто-то из нас станет замок открывать, а охрана мило улыбаться будет? Это сейчас проще - там Рокки беспрестанно буянит, хоть отвлечь может. Но все равно тяжко. Если даже и выберемся в зал, как к двери подойдешь? Они ж замочат на месте. Не говоря о том, что снаружи наверняка кто-нибудь шляется. И не с голыми руками.
      Муравей задумался. Пошевелил губами, прикидывая варианты.
      - Без Рокки никак не выйдет... Если с Рокки добазариться как-нибудь, то хрен его и знает, может, и уйдем. А че с ним базарить? Сам поймет. Я ему намекну, чтоб охрану отвлек, мы выходим, сзади по башке, берем ствол и уносим ноги. Мы вдвоем, Рокки с братвой - снаружи прорвемся.
      - Не пойдет. А второй охранник? Они ж никогда вдвоем не подходят к камерам. Один идет, а второй у двери с автоматом. Если только когда один обедать отправится... А Хирурга куда?
      Муравей замялся.
      - По идее, в парашу. Гончар только спасибо скажет. Но что-то мне последнее время жалко его. Все-таки столько времени вдвоем здесь просидели... Да и Рокки на него сегодня наехал, а за что? А с другой стороны - сволочь он редчайшая. Свою жену на куски две недели резал... Не хочется мне с ним даже километр бок и бок бежать. Ладно, там видно будет, решительно заявил он. - До ихней пересменки еще часа четыре, надо подремать. Силы-то нам понадобятся.
      - Как спать-то? Сидя?
      - А что? Блин, я и то не такой изнеженный! Сидя ему не нравится... Хочешь, на пол иди. Я со своей половины топчана не слезу.
      - Да я чего... - пробормотал Илья.
      Везет же ему на справедливых... Муравей, авторитет, и то со шконки не спихнул. Правда, сейчас Илья ему очень нужен. Настолько, что можно слегка поступиться своими амбициями.
      Дремать ему не хотелось. Прислонился спиной к стене, опустил веки, из-под ресниц наблюдая за происходящим в холле. Пока ничего не менялось. Но Корсар не сообщил, когда именно подстроит все наилучшим образом. Придется сохранять готовность.
      ...Сегодня дежурные вообще никуда не уходили. Приволокли с собой термос, перекусывали тут же, к явному неудовольствию Муравья. Он ходил по камере, шипел сквозь зубы разнообразные ругательства, иногда перебрасывался репликами с Рокки. Тот скучал и изнывал от неуверенности в своей судьбе.
      Потом дважды мигнул свет в холле. Илья подобрался, сообразив, что это и есть сигнал боевой готовности. Охрана тоже зашевелилась, забеспокоилась с чего бы перебои с электроэнергией? Пару минут спустя внешняя дверь открылась, внутрь заглянул парень в камуфляже.
      - Там опять налет, пошли на подмогу!
      - А эти? - робко возразил охранник, показав на камеры.
      - Да черт с ними, куда они на хрен денутся! Запоры проверьте только.
      Муравей слушал их с широко открытыми глазами.
      - Ну и везет же тебе, Илюха, - пробормотал он. - В натуре, как Цезарю.
      - Грош цена моему везению, если б я тогда отмычки не прихватил. Так что это скорее предусмотрительность.
      - Да плевать я хотел... Слушай, нам же теперь и Рокки не нужен. Вдвоем без проблем уйдем.
      - Не, - Илья покачал головой. - Насчет Хирурга не знаю, а вот Рокки точно бросать нельзя. Ты только его предупреди, чтоб по дому не лазил. Нарвется на кого-нибудь - и всем хана.
      Охранники, удостоверившись в прочности запоров, покинули пост. Муравей схватил отмычки, метнулся к замку, как кобра. Первая отмычка сломалась с жутким треском. Муравей выругался.
      - Да, в натуре не Корсар озаботился... У него струмент попрочней.
      - Ты осторожней там! - всерьез испугался Илья. - Щас не выйдем - и п...ц.
      - Спокойно, спокойно... - сам себя уговаривал Муравей.
      Вторая отмычка оказалась более стойкой. А Илья понял, почему их было две, хотя хватило бы одной - вот для того, чтобы одна, более удобная на вид, сломалась.
      - Вы че там, в натуре? - всполошился Рокки. - Братва, вы че?
      - Рокки! - не сдерживаясь, крикнул Муравей. - Короче, у нас отмычка. Уходим сразу и как можно быстрей. По дому не лазить, ты меня понял?
      - Братва! - раздался ликующий вопль. - Живем!
      - Тихо! - неожиданно властно рявкнул Илья. - Только заори кто - здесь оставим, гнить в параше...
      Муравей справился с замком. Решетка распахнулась, он метнулся к камере Рокки.
      - Ты куда? - окликнул его Илья, подбородком показал на запертую дверь дежурки. - Там ключи есть, а нам все равно без них входную дверь не открыть.
      Этот запор отнял куда меньше времени, чем предыдущий. Илья сдернул со стенда нужные ключи, один кинул Муравью, со вторым побежал к камере братков Рокки.
      - А я? - заметался Хирург. - Братцы, вы меня-то выпустите!
      - А ты ныряй в парашу! - посоветовал Рокки. - На хрен ты нам сдался, мясник чертов?
      - Братцы!... - Хирург внезапно вцепился в решетку, затряс ее. Братцы, они ж убьют меня! - по его осунувшейся физиономии потекли слезы. Братцы, что ж вы... Сами уходите, а меня бросили... Что я вам-то сделал? Братцы, ну что вам стоит? Я же отплачу... Ну почему вы меня бросаете, я ж вас не предавал...
      Муравей подошел к Илье, неуверенно оглянулся на Хирурга.
      - Илюха, в натуре так не делают. Если бежать, то всем. Я лучше его сам замочу, но не так. Это ж как стукачество. Сами смылись, а его оставили как козла отпущения. Он, конечно, дерьмо, но я-то нет!
      - Ты чего оправдываешься? Возьми ключ и выпусти.
      Муравей вздохнул с облегчением. Чувствовалось, ему требовалось чье-то одобрение. Махнул рукой Хирургу, чтобы тот успокоился, сделал два шага к дежурке... В замке внешней двери провернулся ключ.
      В первое мгновение Илья чуть не помер от неожиданности. Яковлев же сказал - полчаса... А в следующее он уже обнаружил себя сидящим на топчане рядом с Муравьем. В подвале царила гробовая тишина, все решетки казались запертыми. Черт, думал Илья, этих же сейчас не удержать. Охрана войдет, Рокки сто процентов вылетит из камеры... Заберут пушки и пойдут месить всех подряд. Нет, что-то не продумал Яковлев.
      В подвал спустился не охранник. Нет, этот тоже был вооружен до зубов, но вряд ли имел право появляться здесь. Заглянул, повертел головой, осторожно приоткрыл дверь дежурки - и даже не удивился, что она не заперта. Точно, левый пацан какой-то.
      - Никого, - сказал он в коридор.
      В следующую секунду по лестнице спустился Хромой и человек пять его бойцов. Один схватил в дежурке ключ от камеры Хирурга, быстро отпер замок. Хирург, почуяв дурной оборот, отполз от двери, но его ухватили за шиворот и волоком потащили в камеру пыток. Хромой вошел туда же со всем своим сопровождением, оставив одного на шухере.
      - П...ц котенку, - резюмировал Рокки. - То есть, Хирургу. Эй, браток, дай покурить.
      - Перебьешься.
      - Да ладно, нам охрана всегда дает... - сам захихикал над двусмысленной шуткой, потом все-таки добавил( - Покурить.