Долина Массинхем
       Марфик
       Диеронский военный округ
       Синдикат Дракона
       29 августа 3028 года
 
      – Я поведу роботов! – заявила по радиосвязи Томое.
      – Запрещаю! – тут же откликнулся Теодор. – Я хочу, чтобы ты проконтролировала действия вспомогательных частей. Главное – чтобы они действовали в сомкнутом строю. Возьми с собой копье Ширакавы.
      – Хай, таи-са, – ответила она.
      Голос у жены был явно недовольный, но в создавшейся обстановке она не посмела обсуждать, тем более возражать против боевого приказа.
      Собственно, по плану Теодора действия вспомогательных частей могли оказать существенное влияние на исход операции – либо они помогут заманить врага в лесную чащу, где тот попадет под сосредоточенный огонь роботов Одиннадцатого Легиона, либо враг передавит их.
      Вот второе распоряжение командира легиона могло вызвать у Томое резкое неприятие, поэтому он с некоторой робостью заявил:
      – Я принимаю командование авангардом!
      Тут же подал голос Турневиль:
      – Но это как раз то, чего они желают!
      – Они должны клюнуть на этот крючок.
      Прерывая дискуссию, он отключил приемное устройство и, поработав на клавиатуре, обратился ко всему командному составу полка:
      – Всем слушать внимательно. Это я – таи-са Курита. Всем пехотным и танковым полкам, кроме Двадцать пятого, отступить. Разбиться на группы согласно плану, который мы отрабатывали на маневрах прошлым летом. Шо-са Альварес укажет точки сбора, радиочастоты для переговоров и все прочие данные, которые вам потребуются. Двадцать пятому повернуть к северу и намеченными маршрутами вдоль побережья добраться до Ситики, где занять оборону. Ваши мобили на воздушных подушках бесполезны в лесу.
      – Сама, – возразил Альварес, – рейнджеры имеют на вооружении тяжелые роботы. В столкновении на расстоянии прямого выстрела у нас нет против них шансов. При этом у них преимущество в воздухе, они всегда смогут отыскать нас.
      – Поэтому мы должны стремительно передвигаться, – ответил Теодор. – Ни в коем случае не втягиваться, стоя на месте, в обмен ударами. Стрельба только во время коротких остановок. Второй и Третий батальоны занимают позиции в том месте, где сейчас находится копье Тацухары. Первый батальон – в резерв, его задача прикрыть отход пехоты.
      В рубке раздалось недовольное ворчание Альвареса, командовавшего Первым батальоном. Обязанности заместителя Теодора и начальника штаба он выполнял по совместительству, из-за нехватки офицерских кадров. Возражать он не стал, потому что в Первом батальоне были собраны самые тяжелые машины в легионе, и в схему, предложенную Теодором, они просто не вписывались – скорости не хватало. Тем более что пехоту как раз удобнее защищать с помощью машин, обладающих повышенной огневой мощью.
      – Воины! – объявил принц. – Мы вступаем в сражение. Час пробил. Вперед!
      Он нажал на педаль, и его огромный «Призрак» двинулся вперед. Скоро робот перешел на бег. Сильное колыхание, которое испытывал на ходу семидесятипятитонный робот, сразу отозвалось в рубке, однако Теодор давным-давно привык к подобной тряске. Все следящие системы работали в нормальном режиме. Кабина заполнилась шумами, которые обычно появляются при движении с повышенной скоростью. Этот гул успокаивал, холодил сердце, прояснял взгляд.
      Ведомые им роботы сохраняли боевой порядок – главное условие всякой атаки. Более легкие – разведывательные – роботы вырвались вперед, копья двигались уступами вправо и влево, в зависимости от местности.
      Приблизившись к позиции, занимаемой подразделением Тацухары, Теодор в нескольких словах объяснил командиру роты его задачу, и машины Фухито, включив наружные громкоговорители, с криками «Банзай!» бросились вперед.
      Машины легиона выскочили на опушку и, заметив впереди колонну тяжелых роботов врага, сразу дали залп РДД. Стреляли выборочно, несколько роботов по какой-то одной машине врага. В этом случае преимущество первого залпа обретало подлинный смысл. Следом ударили автоматические пушки. Теодор вел огонь из обеих рук, зорко следя при этом за температурой внутри корпуса.
      В первые несколько минут после появления легионеров лиранские пилоты испытали что-то подобное столбняку. Обнаруженные совсем недавно машины Тацухары представлялись им легкой добычей, ради которой нет смысла выстраивать боевой порядок. Они надеялись подавить разведывательное копье огнем с дальних дистанций.
      Это было разумно при условии, что Тацухара не получит подкрепление. Когда же в поле зрения сенсорных датчиков вражеских роботов обнаружилась волна набегающих роботов, перестраивать походный порядок было поздно. Только несколько машин успели ответить на залп атакующих батальонов.
      Свои главные силы принц вел таким образом, чтобы надежно охватить правый фланг врага и тем самым дать возможность отойти пехоте и танкам. Если его машинам удастся добраться до ближайших холмов, дело можно считать наполовину сделанным. Оттуда драконы могли бы по очереди расстреливать машины врага.
      Однако лиранцы показали, что они – опытные воины. Спустя несколько секунд они открыли убийственный огонь по нападавшему противнику. Сразу сказалось превосходство в огневой мощи и стрелковой подготовке. Один из вражеских роботов дал залп из ПИИ. Голубой, прямой как стрела жгут высокотемпературной плазмы ударил в грудь «Пантеры». Машина замерла на бегу и, словно споткнувшись, рухнула на землю. Остальные пилоты копья тут же сосредоточили огонь на «Боевом Молоте», сокрушившем их товарища. Семидесятитонная машина ловко увернулась от их залпов и, прежде чем Теодору удалось взять ее на прицел, скрылась в лощине между двух холмов.
      В следующее мгновение корпус «Призрака» вздрогнул от попаданий нескольких реактивных снарядов. На экране вспыхнуло сообщение о местных повреждениях. Ничего серьезного, разрывы только пощекотали гигантскую машину. Вот соседям Теодора досталось сильнее. На многих появились крупные рваные пробоины, а из «Дженера» справа повалил дым. Залпом реактивных снарядов накрыло бежавшую слева от командира «Цикаду». Похожая на птицу машина лишилась правой нижней конечности и рухнула на землю, тут же один из роботов противника добил ее.
      В этот момент в яростном обстреле лиранцев неожиданно наступила недолгая пауза. Затем машины врага начали прицельно вышибать роботов, находящихся возле принца. Теодор сразу догадался, что враг опознал его машину и теперь попытается взять его в кольцо.
      – Альварес! – выкрикнул он в микрофон. – Что со вспомогательными частями, укрытыми в лесу?
      – Порядок, сама, – тут же откликнулся майор. – Почти всех эвакуировали. Только Двадцать четвертый задерживается. Они отказываются покидать Массинхем. Шо-са Уиллис заявил, что не выведет свой полк из города. В открытом поле, мол, его раздолбают в два счета…
      – Ну и черт с ним! Как раз среди построек его ребят передавят и перещелкают, как кроликов. Они сделали выбор. Веди свой батальон в лес. Держись опушки, но на открытое место не выходи. Мы нуждаемся в огневой поддержке. Стреляйте залпами по самым опасным целям.
      – Хай, сама!
      Между тем оба ведомые им батальона, несмотря на потери, разделившись надвое, заняли заранее назначенные позиции на холмах и опушке Доннербауэрского леса. Теодор в окружении легких роботов начал отступать вглубь леса. Двигался заторможенно, словно его «Орион» получил серьезные повреждения.
      Лиранцы не спешили. Теперь, когда события, по их мнению, перешли в заключительную стадию, когда перед сформировавшимся боевым порядком дымила дюжина подбитых машин драков, капитан-комендант Хини решила оценить обстановку. Погоню нужно организовать так, чтобы маленький принц не смог уйти. Ее гигантский, поражающий воображение «Атлас» вышел на вершину пологого холма, остановился… Теодору эта задержка казалась вечностью. Неужели его план сорвется? Он еще раз связался с Альваресом. Все вроде бы идет как надо, но почему же враг позволяет ему отступить в лес и не бросается в погоню?
      И тут свора разведывательных роботов врага бросилась вперед. Сначала шагом, потом перешла на мелкую рысь…
      Неужели сработало? Теодор некоторое время не отводил взгляда от экрана, глядя на сожженных и взорвавшихся от детонации роботов. Двенадцать штук! Сколько же пилотов осталось в живых? Вот она, цена спасения вспомогательных войск. Будда, пусть их жертва не окажется напрасной. Теперь и штурмовые роботы врага двинулись вперед, но как-то нестройно, не выдерживая направления. Каждый наособицу.. Ну, вы совсем зарвались!
      Привет, Хини, охота началась.
      Командующая экспедиционным корпусом Кэтлин Хини откинула крышку люка, ведущего в рубку ее «Атласа». Жаркий воздух с шумом и посвистом начал вырываться наружу, благодатная прохлада наполнила кабину. Хини выбралась наружу.
      С высоты десятиметрового робота ей было видно, как последняя машина врага скрылась в лесу. Ее обугленный бок мелькнул на фоне голубоватой листвы и тут же исчез. Огромные деревья мирно пошевеливали кронами. Нигде никаких признаков вспомогательных частей, заранее оборудованных позиций. По-видимому, пехоту и танки они рассеяли еще до начала этой безумной атаки, на которую мог решиться только не нюхавший пороху принц.
      Когда Четвертый полк рейнджеров с приданными ему частями высадился возле Неталтауна, легиона, который, по сведениям разведки, должен был проводить там маневры, на положенном месте не оказалось. Это весьма раздосадовало сопровождавших корпус военных советников из Федерации Солнц. Правда, войска, испытав разочарование, не утратили боевой дух и рвались в атаку, чтобы раз и навсегда разделаться с «проклятыми драками».
      В тот момент Хини больше интересовала причина, по которой врага не оказалось «в нужном месте в нужное время». С чем это связано? С тем, что драконы раскрыли замысел операции, или вмешалась обычная на войне случайность? Когда выяснилось, что задержка с выходом в район учений связана с какими-то нелепыми обстоятельствами, когда обнаружилось, что враг поставил заслон перед Массинхемом, у Хини гора упала с плеч.
      С точки зрения капитан-коменданта легион не мог оказать достойного сопротивления ее войскам. Набранное с бору по сосенке, руководимое принцем-неудачником (такое мнение сложилось о Теодоре среди царствующих домов Внутренней Сферы), это соединение с большой натяжкой можно было назвать боеспособным. Даже если сравнить вес и мощь одного залпа Четвертого полка и Первого полка Легиона Веги, разница получалась впечатляющая. При таком перевесе ее пилоты не нуждались в средствах сопровождения и вспомогательных войсках, чтобы зачищать территорию. Эти меры, возможно, хороши в войсках Федерации Солнц, но для бойцов с Небесного Острова они ни к чему.
      У нее было хорошее настроение. День клонился к вечеру, враг разбит и отступает. Ее предсказание, что этот сброд, называемый Легионом Веги – уж какое гордое название! – после первого же натиска ударится в бега, оправдалось. Они и в атаку бросились от отчаяния, совсем как древние самураи, желавшие погибнуть в битве, но не изведать горечи поражения. Вид сожженных машин, валяющихся вдоль опушки, по-видимому, отрезвил их. Понятно, кому хочется умирать!..
      Драки показали хвосты – приятное зрелище. Теперь попрятались за деревьями, нос боятся высунуть. Лес – никудышная защита. Там нельзя организовать надежную линию обороны, никто друг друга не видит, а в поединках лиранцы имеют подавляющее преимущество.
      Пора начинать охоту, маленький принц. Мы разобьем твой легион – машину за машиной, потом доберемся и до тебя.
      Хини включила связь и приказала дежурному офицеру:
      – Свяжитесь с нашими советниками. Скажите им, что мы сами справимся с окончанием операции. Через несколько часов Теодор Курита будет в наших руках.
 

       Окрестности Массинхема
       Марфчк
       Диерочский военный округ
       Синдикат Дракона
       29 августа 3028 года
 
      Снаружи послышался рев, и в следующее мгновение реактивные снаряды ударили в лобовую броню. Пять разрывов подряд! Черт знает что творится! Полковника Рэнди Томпсона швырнуло так, что он локтем и плечом ударился о бронированный купол. Полковник закричал от боли – в первое мгновение решил, что раздробил руку. Потом пощупал – вроде ничего, кость цела, только сильный ушиб.
      – Шевелись! Ты что, заснул, что ли? – закричал он в микрофон, понуждая водителя танка прибавить ход и вырваться из-под обстрела.
      Мотор взвыл, и танк рванулся вперед на предельной скорости.
      – Келли! – Полковник передвинул рычажок на черном переключателе возле горла и заорал, обращаясь к штабному офицеру: – Немедленно свяжи меня со всеми командирами батальонов вспомогательных сил. Пусть они доложат, что здесь творится.
      – Есть, сэр! – откликнулся девичий голос. Отдышавшись, полковник припал к визиру оптической системы наблюдения и оглядел поле боя. Два других «роммеля» его командирского копья вели огонь из автоматических орудий большого калибра по боевым роботам драков, вышедшим из леса. Вражеские машины дали еще один залп. Против такого противника танковому копью не выстоять. Роботы Куриты стреляли непрерывно. Луч из протонного излучателя на глазах развалил на две половины машину «бета». Томпсону даже показалось, что он слышит вопли танкистов, заживо изжариваемых в металлической коробке.
      – Вперед, черт вас всех подери! Мы должны как можно быстрее сблизиться с ними!..
      Неожиданный грохот и скрежет металла прервал его речь. Он бросил взгляд на третью бронированную машину своего звена и едва не потерял дар речи. Стартовавшая с помощью прыжковых двигателей «Пантера» в дыму и пыли приземлилась на округлую башню танка и принялась крушить надстройки.
      Скоро клочковатая дымная завесь окончательно рассеялась, и перед полковником воочию предстала схватка двух исполинских металлических зверей. Танк попытался сбросить с башни тридцатипятитонного робота или, по крайней мере, развернуться таким образом, чтобы машина «альфа» могла всадить в бронированного, напоминающего взбесившегося зверя монстра заряд из башенного орудия. Это был единственный способ скинуть «Пантеру».
      Не тут-то было! Он едва успел переключить рычажок на микрофоне, как жесточайший удар потряс и его машину. Видимо, второй вражеский робот, пятидесятипятитонный «Грифон», обрушился на его танк и принялся сокрушать орудие с той же методичной последовательностью, с которой «Пантера», ухватившись обеими верхними, с загнутыми крючковатыми когтями конечностями за ствол орудия «гаммы», принялась сворачивать его набок.
      Это было жуткое зрелище. Можно сказать, захватывающее, если бы не скрежет когтистых лап «Грифона» по броне. Робот одним ударом снес пусковые установки РБД. В этот момент пронзительно взвизгнул сервопривод, поворачивающий башню.
      В тон ему, только во много раз сильнее, душераздирающе взвыли приводы на «гамме». По-видимому, командир танка попытался противопоставить силе «Пантеры» мощь своего движка. Он попытался резко развернуть ствол и столкнуть хищника с башни. Пилот «Пантеры», казалось, поддался и двинулся вслед за мощно разворачивающимся орудием, лапа робота скользнула по броне, и «Пантера» едва не опрокинулась на землю. Однако пилот успел удлинить конечность и, оттолкнувшись от земли, с силой надавил на ствол по ходу движения, тем самым во много раз увеличив нагрузку на привод. В башне не успели включить тормоз, в следующее мгновение раздался странный, мелодичный хруст, и башенное орудие, сорванное с ползунков, бессильно опустилось и уперлось дульным тормозом в землю.
      В следующую минуту оба робота взялись за командирскую машину, а обезумевшая «гамма», набрав полную скорость, метнулась в сторону леса и с ходу врезалась в высокое цветущее дерево. Ствол его преломился в трех местах и накрыл погибающую машину В груде голубоватой листвы еще долго слышались взвизги мотора…
      Между тем два робота продолжали трясти командирскую машину Наученный горьким опытом, Томпсон резкими поворотами башни сбивал пытавшихся взобраться на нее «Пантеру» и «Грифона». Те, в свою очередь, ударами металлических кулаков принялись крушить решетку моторного отделения. Это самое страшное, что может случиться в подобных обстоятельствах. Если танк потеряет ход, роботы добьют его в несколько минут.
      Наконец им удалось разбить решетку. Удовольствовавшись тем, что танк остановился, а ствол его орудия бессильно опустился к земле, роботы взялись за другие машины танкового полка.
      – Сэр-р! – тоненько пропищала Келли. – С вами все в порядке?
      Томпсон, с трудом пришедший в себя, ответил:
      – Кажется, цел. Келли сразу повеселела.
      – На связи капитан-комендант Хини. Она хочет поговорить с вами.
      – Отлично. Давай капитан-коменданта.
      Томпсон пощелкал рычажком, однако во встроенных в шлем наушниках слышался только треск и разряды. Он сорвал шлем и пальцем показал Келли, что ничего не слышит. Та резко кивнула и протянула ему наушники. Полковник приладил их и сказал:
      – Томпсон. Семьдесят второй бронетанковый… Я слушаю.
      – Полковник, как только очистите от драков холмы вдоль опушки, я хочу, чтобы ваши машины начали прочесывание Доннербауэрского леса. Основное направление – следите по карте! – зулу-два-три. Мы загнали легионеров в лес. Я разбила Четвертый полк на отдельные группы. Мы тоже начнем прочесывание, чтобы выудить оттуда драков.
      – Вы собираетесь загнать своих роботов в лес? – выкрикнул Томпсон. – Чтобы их там перебили поодиночке?..
      – Что за неуместные восклицания! Повторяю еще раз – вводите свои танки в направлении зулу-два-три. Мы должны зажать драков между молотом и наковальней. Считайте, победа у нас в кармане. Враг деморализован и потерял способность к организованному сопротивлению.
      В этот момент в наушниках что-то отчаянно зашипело, и в следующее мгновение плазменный залп, пущенный одним из роботов драконов, зацепил командирскую машину. Послышался треск срезанного плазмой дерева, затем грохот обрушившихся на башню обломков.
      – Дьявол вас побери, полковник, что у вас там происходит? – поинтересовалась Хини.
      – Ничего особенного, капитан-комендант. – В голосе Томпсона послышался нескрываемый сарказм. – Нас уничтожают деморализованные и потерявшие способность, как вы изволили выразиться, роботы драков. Они превратили мой танк в груду металлолома.
 

       Доннербауэрский лес
       Марфик
       Диеронский военный округ
       Синдикат Дракона
       14 сентября 3028 года
 
      Фухито поднял переднее стекло нейрошлема и сунул в рот тюбик с концентрированной пищей. Вот ублюдки, подумал он, надо же было догадаться изготовить концентрат из протухшей рыбы! Он невольно выплюнул содержимое, попытался промыть рот водой, однако жидкость, плеснувшая из изогнутой пластмассовой трубки, отдавала ржавчиной и была почти горячей. Пойло, которое подают в полковой столовой, наверное, вкуснее.
      Правда, столовая теперь в прошлом. В далеком, двухнедельной давности… С той самой поры, когда лиранцы высадились на планете, захватили Массинхем и вынудили легионеров оставить свою базу, приходилось питаться на ходу, в рубках боевых машин. Две недели постоянных маневров, маршей, бесконечная смена позиций, охота за оторвавшимися подразделениями и отдельными движущимися средствами лиранцев, постоянные попытки спрятаться от вражеской авиации – все это вконец утомило защитников планеты. Боеприпасы, горючее и прочие необходимые для ведения военных действий материалы истощились.
      Несмотря на огромные потери, победа казалась такой же недостижимой, как и в первые дни после высадки. Враг постоянно усиливал давление. Половина роботов Отдельного Легиона вышла из строя или была уничтожена. Положение во вспомогательных частях еще хуже. Многие танки и самоходные артиллерийские орудия из-за нехватки топлива превратились в неподвижные огневые точки.
      В этой печальной картине было одно отрадное обстоятельство – противник понес еще большие потери. По сведениям разведки и агентурным данным, материально-технического обеспечения лиранцам хватит еще на неделю, после чего они останутся без боеприпасов и топлива. Люди валились от усталости, засыпали в рубках боевых роботов.
      Вчера на утреннем совещании принц Теодор Курита заявил, что пора кончать с пришельцами. Сам он был бледен, щеки ввалились так, что выступили скулы, и все равно его оптимизм казался неиссякаемым. В этот момент пришло сообщение, что Тридцать четвертый пехотный полк, который держали в резерве под Массинхемом, окружен врагом. Полк защищал космопорт, где базировались шаттлы легиона. В случае их потери полк уже нельзя эвакуировать с планеты. Но даже это известие не произвело на принца впечатления.
      – Повторяю, – заявил он, – с элсами пора кончать!
      Фухито сначала несколько смутило подобное, ничего не значащее для военного человека, заявление. Хотелось бы получить разъяснения, как этого добиться, услышать конкретные предложения, однако принц не спешил раскрывать свои карты. Как бы то ни было, его уверенность заразила Тацухару.
      В любом случае, даже если Теодор блефует и не знает, как вымести с Марфика врагов, он делает это умело. Виду не подает… Чувствуется воспитание. Такой и умрет с музыкой. Что-то дрогнуло в душе Фухито – то ли проснулось древнее ощущение неизбежности конца, который он, как самурай, должен встретить достойно; то ли во всей этой недосказанности и некоторой напыщенности поведения действительно таился какой-то непонятный другим смысл. Значит, и надежда. Принц постоянно твердил, что очень важно выстоять, тогда придет день, и враг побежит. В любом случае, рассудил Фухито, свой долг он выполнит, а насчет всего остального – начальству решать.
      Два дня стояло затишье… Ожидание было нестерпимо долгим, нервным. Это бездействие выматывало сильнее, чем самое ожесточенное огневое столкновение.
      Теперь легион – или, точнее, то, что от него осталось, – размещался в лесу. Каждый батальон и рота отдельно. Штаб располагался в просторном блиндаже, мастерски укрытом среди вековых деревьев. Подземное убежище устроили на склоне оврага, рядом с выходом коренных пород, оно имело несколько входов. Роботы, оставшиеся от роты Тацухары, охраняли дальние подступы к штабу. Все машины были надежно замаскированы, хотя, если поднапрячься, можно заметить «Саранчу», врытую в землю. На опасных направлениях – там, где посуху могут пройти вражеские машины, – устроены засады. Густая листва защищает штаб от наблюдения с воздуха. Даже приборы не смогут засечь их местоположение.
      Тацухара прикинул – может, еще один тюбик открыть? – и в этот момент его внимание привлек выступивший из-за ствола бреллы солдат. На нем была форма пехотного полка Куриты, – какого именно, Фухито не смог разглядеть. Солдат четыре раза поднял и опустил руку, затем поднял обе руки – пальцы были расставлены. Наконец он сжал пальцы в кулаки и снова растопырил их, но теперь показал только девять пальцев. Затем дважды повторил движение, показывая при этом только по семь пальцев.
      – Черт побери! – выругался Фухито.
      Четыре робота – это же полноценное копье!.. Коли часовой правильно определил вес и марки машин, то каждая из них потянет не менее чем на семьдесят тонн. Они просто передавят его разведывательных роботов. Самый тяжелый и мощный из них – «Грифон». Он весит пятьдесят пять тонн.
      Фухито еще некоторое время смотрел в ту сторону, где только что был виден часовой. Грустные мысли одолели его. Пехотинцам во время боя боевых роботов не позавидуешь. Его старенькая и кое-как залатанная после полевого ремонта «Пантера» прикрыта хоть какой-то броней, а вот такие, как этот парень, стоит провести по ним лучом лазера, будут гореть, как факелы. Ему уже доводилось наблюдать подобные картины.
      Тацухара постоянно держал машину в рабочем состоянии и сейчас взглянул на подключенный к сети сенсорных датчиков дисплей. По всему периметру легиона, схоронившегося в лесу, была устроена полоса магнитных приемников, подвешенных к стволам брелл и спрятанных в подлеске. Они реагировали на малейшее изменение магнитного поля, и, вследствие постоянного колыхания листвы, по экрану все время бежали блестки.