ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Вот теперь я умру счастливым, — произнес Джамал, когда они, устав от ласк, застыли в сладостной истоме в объятиях друг друга.

— Ты не умрешь, — упрямо повторила Зара. — Ты должна мне кое-что пообещать, любимая. Если до рассвета… ничего не произойдет, то, когда откроют дверь, ты выйдешь отсюда и как можно быстрее выберешься из дворца. Затем скажешь Гаруну, чтобы он отвез тебя в Танжер. Там ты сядешь на корабль и отправишься в Англию, где о тебе позаботится моя мать.

— Ты просишь слишком многого, — покачала головой Зара.

— Обещай выполнить мою последнюю просьбу! — потребовал Джамал.

— Я обещаю тебе другое: всю жизнь любить тебя, даже если судьба нас и разлучит.

— К этому выводу, дорогая, ты могла бы прийти гораздо раньше, если бы не твое упрямство, шутливо заметил шейх, целуя ее. — Подумать только, сколько мы потеряли времени!

— Нельзя заставить любить насильно, — очень серьезно ответила Зара. — Я сама должна была разобраться в своих чувствах и… и многое понять. Любить по-настоящему может только свободная женщина, не подчиняющаяся никакому господину, но никак не рабыня.

— Ты для меня больше не рабыня. В душе я давно уже освободил тебя, а теперь делаю это и на словах.

— Твои щедрость и благородство просто поразительны, мой господин, — лукаво улыбнулась девушка. — В душе я никогда не считала себя рабыней.

— Нет, это просто невыносимо! — рассмеялся Джамал. — Ты готова спорить всегда и по любому поводу… Ладно, до появления Гаруна и твоего отца еще много времени, не будем терять его понапрасну.

— А, так ты все-таки поверил, что они придут?

— Всегда приятно верить в хорошее, — пожал плечами Джамал. — Кроме того, когда я сжимаю тебя в своих объятиях, то готов верить во что угодно… Но что-то мы разболтались, а у нас так мало времени.

Когда их силы иссякли, они незаметно для себя уснули. Впрочем, длилось это недолго: Джамал спал очень чутко, и ему вдруг показалось, что они не одни. Он тут же открыл глаза и поднял голову. В комнате по-прежнему было темно, но ему снова почудилось какое-то движение у двери, ведущей в купальню.

Накинув покрывало на обнаженное тело спящей Зары, шейх встал и осторожно двинулся вперед.

В тот же миг в дверном проеме возникла темная мужская фигура и с низким поклоном произнесла:

— Да благословит тебя Аллах, мой господин! Готовы ли вы с принцессой покинуть эту мерзкую темницу?

— Гарун?! — Джамал готов был кричать от радости. — Неужели это в самом деле ты?

— А кто же еще? — последовал ответ. — Похоже, у нас с Юсуфом все получилось. Буди Зару, и собирайтесь, я подожду вас в саду. Только поторапливайтесь.

— Слава Аллаху! Но как тебе удалось проникнуть сюда? Ведь вокруг полно стражи!

— Всему свое время, Джамал. Кади ждет нас снаружи с лошадями. Поторопись. К тому моменту, когда султан узнает о побеге, мы должны быть уже далеко от Мекнеса, иначе нам не уйти от погони.

С этими словами Гарун снова растворился в темноте.

Зара проснулась от звука голосов, открыла глаза и успела заметить мелькнувшую в дверях тень.

— Джамал? — негромко окликнула она, садясь на кушетке. — Где ты?

— Здесь, любовь моя.

Наконец она сумела его разглядеть; шейх поспешно одевался.

— Я как раз собирался будить тебя, — сказал он, выныривая из широкого ворота своей джеллабы. — Здесь только что был Гарун. Собирайся быстрее, он ждет нас в саду.

Зара мгновенно оказалась на ногах.

— Ну, теперь ты мне веришь? — срывающимся от радости голосом спросила она.

— Конечно, дорогая! — рассмеялся Джамал и крепко ее обнял. — А теперь поспеши. Понятия не имею, как Гарун собирается перетащить нас через стену; но если это кто-то и сможет сделать, то только он.

Не прошло и минуты, как они уже были в саду. Шейх с удивлением уставился на свисающую со стены толстую веревку; в ней не было ничего необычного, если не считать навязанных по всей длине широких петель, заменявших ступени, и мощного железного крюка, надежно крепящего ее наверху. Джамалу еще не приходилось видеть столь странной и остроумной конструкции.

— О чем-то подобном я думал еще на корабле, чтобы было легче взбираться на ванты, — не громко объяснил Гарун. — У моей «лестницы», правда, есть один дефект: по ней очень легко подниматься, но только не спускаться… Нога никак не может попасть в петлю, особенно в темноте. Однако времени продумать все до конца у меня не было, приходилось спешить.

Джамал с уважением посмотрел на него, но все же спросил:

— А как тебе удалось не изрезаться о битое стекло?

— Взгляни наверх, — улыбнулся Гарун.

Шейх поднял голову и различил на самом краю стены что-то белое.

— Что это?

— Толстая овечья шкура. Правда, здорово придумано? В последний момент Юсуф сообразил, как защититься от осколков. Я забросил крюк, взобрался на стену, положил шкуру, перекинул веревку на другую строну, и вот я здесь.

— Но ты говоришь, что по ней трудно спускаться?

— Да, — вздохнул Гарун, — пришлось помучиться. Но вам это не грозит.

— То есть? — не понял Джамал. — Как же иначе мы окажемся на той стороне?

— Проще простого, — загадочно улыбнулся Гарун. — Когда окажешься наверху, все поймешь сам. Это, кстати, тоже моя идея… Да, чуть не забыл. Юсуф хочет, чтобы первой шла Зара.

— Ты справишься? — с сомнением посмотрел на нее шейх.

— Разумеется! — фыркнула она и, крепко сжав веревку, поставила ногу в первую петлю. — Подсади меня.

Джамал обхватил Зару за талию и легко поднял в воздух; сначала осторожно, а потом все увереннее она принялась карабкаться наверх. Стена была высокая, и лезть пришлось довольно долго. Добравшись, наконец, до ее вершины, Зара села на овечью шкуру и с опаской посмотрела вниз.

— А что дальше? — нетерпеливо спросил Гаруна Джамал. — Как она спустится? Надеюсь, ты все предусмотрел. Если с ней что-то случится, я никогда тебе этого не прощу.

— Смотри и ничего не бойся, — спокойно ответил тот.

Внезапно Зара решительно поднялась на стене во весь рост и… исчезла.

— О Аллах! — забеспокоился Джамал. — Что случилось?

— Не беспокойся, — терпеливо ответил Гарун, — с ней все в порядке. Теперь твоя очередь. Я последую за тобой и уберу веревку. Султан с ума сойдет, ломая голову, как вам удалось бежать, — с довольной усмешкой добавил он.

Отбросив все сомнения, Джамал быстро полез наверх и без труда достиг края. По ту сторону, едва различимые в темноте, маячили несколько фигур в черных одеждах, а у самого подножия стены стояла запряженная быками огромная арба, доверху наполненная сеном.

— Прыгай! — донесся до него приглушенный голос Зары, и, вдохнув полной грудью, он ринулся вниз с головокружительной высоты.

Приземление было довольно болезненным, но он остался цел и невредим.

— Ты не пострадал? — бросилась к нему Зара.

— Нет, а ты?

— Так, пара синяков, — но ничего серьезного, — ответила она, с гримасой потирая ушибленное бедро.

— Быстрее выбирайтесь из арбы! — зашипел на них Юсуф. — Гарун уже на стене. Или вы хотите, чтобы он свалился на вас?

Они тут же соскользнули на землю.

Первой вниз упала веревка, а вслед за ней, с овечьей шкурой в обнимку, в сено тяжело рухнул Гарун.

— А где стража? — опомнился Джамал. — Эта часть дворца всегда усиленно охранялась.

— Во время падения ты, должно быть, сильно ударился головой, — усмехнулся Юсуф. — Ну что за дурацкий вопрос? Здесь действительно было… хм… несколько стражников, но им всем — надо же, какое совпадение! — внезапно очень захотелось спать. Такой ответ тебя устроит?

— Извини, — смутился Джамал, — вопрос действительно был неуместный.

— Ладно, хватит болтать, — махнул рукой Юсуф. — Надо убираться отсюда, пока мы не перебудили весь город.

Внезапно из густой тени выскользнул какой-то человек, молча вскочил на козлы, стегнул быков, и через мгновение арба растворилась в темноте.

— Пошли, — сказал кади, — Зейнаб ждет нас с лошадьми неподалеку.

— Зейнаб? — изумился Джамал. — Та самая Зейнаб? Да ты в своем уме, Юсуф? Зачем она тебе понадобилась?

— Зара обещала ей нашу защиту. Девчонка вся трясется от страха, вот и пришлось взять ее с собой. В городе ей негде спрятаться: завтра султан прочешет каждый закоулок и наверняка ее найдет. Ведь Исмаил считает, что именно она была с тобой этой ночью, а значит, не могла не видеть, как ты сбежал. Ее обвинят в соучастии и казнят.

— Без помощи Зейнаб у нас ничего бы не получилось, — заметила Зара, — и было бы подло бросить ее на произвол судьбы. Ты не согласен?

— О Аллах, конечно, согласен! — воскликнул Джамал. — Но нам надо торопиться. Мы должны попасть в Танжер до того, как султан конфискует мой корабль.

Следуя за Юсуфом, они углубились в темные кривые улочки, ведущие к старому городу. Зейнаб ждала их в саду недалеко от базарной площади. Вскочив в седла, маленький отряд выехал из спящего города. Через несколько миль кади остановил своего коня.

Небо все еще было черным, без малейших признаков приближающегося рассвета, хотя огромная серебряная луна уже висела над самым горизонтом. Зара молча наблюдала, как на ночное светило медленно наползает туча. Она понимала, что пришло время расставаться: отцу надо было возвращаться в горы. Ее сердце разрывалось на части, ей хотелось и последовать за ним, и остаться с Джамалом.

Теперь Зара чувствовала себя повзрослевшей, настоящей женщиной, которая носит под сердцем ребенка своего возлюбленного, и зародившаяся в ней новая жизнь наполняла все ее существо неизъяснимой нежностью. Но готова ли она проститься с этой дикой, прекрасной землей, которую так любит? Готова ли последовать за Джамалом в чужую страну, страну неверных?

— Здесь наши пути расходятся, — грустные слова Юсуфа прозвучали словно эхо ее мыслей. — В Рифских горах меня ждет мой народ. Я буду скучать по тебе, дочь, но каждый отец хочет лучшей доли для своего ребенка.

Зара почувствовала, что вот-вот разрыдается. — Я… я поеду с тобой, отец! — прошептала она. — Джамал поймет, что я не могу с тобой расстаться.

Шейх подъехал к ней и решительно взял поводья из ее дрожащих рук.

— Ты отравишься со мной, Зара, — не допускающим возражений тоном сказал он. — В Марокко тебя ждет неминуемая смерть. Ты слишком дорога мне, чтобы я мог рисковать твоей жизнью.

— Береги ее, Джамал, — вздохнул Юсуф. Береги хорошенько!

— Зара будет жить со мной в имении графа Лендфорда в Кенте, — сказал шейх. — Туда ты и направляй свои послания.

— А кто такой граф Лендфорд? — полюбопытствовала Зара. — Ты говорил, что в Англии живет твоя мать. Она его родственница?

— Дело в том, дорогая, что я не только шейх Джамал Абд-Табит, но и Джамал Бентли, граф Лендфорд, — признался он. — До смерти деда я был только маркизом, а теперь вместе с обширными владениями в Англии и Ирландии унаследовал и его титул.

Зара была поражена. Что еще скрывает от нее этот человек?

— У тебя в Англии много жен и наложниц? — робко спросила она.

— Аллах с тобой! — от души рассмеялся шейх. — По английским законам можно иметь только одну жену. Некоторые, правда, заводят себе любовниц, но я не знаю ни одного англичанина, у которого был бы гарем. Тебе нечего бояться, дорогая, я люблю только тебя, и другие женщины мне не нужны.

Это было истинной правдой, и все же кое о чем Джамал умолчал: мать давно уже хотела женить его на одной богатой девице из старинного рода. Он категорически не хотел этого союза, но леди Элоиза и не думала отказываться от своих планов.

— Мне надо сказать дочери несколько слов наедине, — обратился к Джамалу кади Юсуф.

— Пожалуйста, — кивнул шейх, неохотно выпуская из рук поводья ее лошади. — Но помни, что времени у нас мало. Нам надо заглянуть в Эдем, а потом спешить в Танжер.

— Хорошо, — ответил кади, — я буду краток. Отец с дочерью отъехали немного в сторону, и Джамал с Гаруном не могли слышать их разговор.

— Что такое, отец? — обеспокоено спросила Зара. — Ты передумал? Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой?

— Я хочу лишь одного: чтобы ты была счастлива, дочка. Если ты чувствуешь, что не сможешь жить в Англии среди неверных, я не могу приказать тебе ехать с Джамалом. А теперь ответь честно, действительно ли ты так любишь этого человека, чтобы стать его женой. Мое сердце подсказывает мне ответ, но я хотел бы услышать это от тебя.

— Я не стану лгать тебе, отец. Я люблю его. И верю, что он тоже любит меня. Но Англия так далеко… Это все равно, что начать жизнь сначала, среди незнакомых людей и обычаев, — призналась Зара.

— Так ты хочешь остаться в Марокко?

Она опустила глаза и покраснела.

— У меня будет ребенок от Джамала.

— О, теперь мне все понятно! — вскипел Юсуф. — Если бы ты сказала мне об этом раньше, я бы ни за что не позволил тебе рисковать жизнью из-за этого наглого сластолюбца!

— Вот поэтому я и промолчала, — лукаво улыбнулась она. — Джамал, кстати, тоже еще ничего не знает.

Внезапно к ним подъехал шейх:

— Нам пора ехать, медлить больше нельзя.

— Джамал прав, дочка, — покорно кивнул Юсуф, — ты должна ехать. Теперь твое место навсегда рядом с ним. — Он поднял руку в прощальном жесте. — Да хранит Аллах тебя и твоего ре…

— Отец! — предостерегающе воскликнула Зара, обрывая его на полуслове. Ей не хотелось, чтобы Джамал узнал ее самую сокровенную тайну от кого-нибудь, кроме нее самой.

— Что такое? — удивленно вскинул брови шейх.

Зара в отчаянии посмотрела на отца.

—…И твоего решительного мужа, — невозмутимо закончил тот, незаметно подмигнув дочери.

— И тебя тоже, отец, — с облегчением ответила она.

Юсуф помахал на прощание, и вскоре стук копыт его коня затих в черной дали.

С трудом удерживаясь от слез, Зара долго смотрела в темноту, в которой скрылся ее отец.

Меньше чем через час четверо всадников уже подъезжали к Эдему.

Хлопая спросонья глазами, разбуженный приездом хозяина Хамет склонился перед своим господином. Приказы сыпались один за другим, и он весь превратился в слух, боясь что-нибудь перепутать.

— У меня очень мало времени, Хамет, — закончил свою речь Джамал. — Нам с Зарой надо отбыть до наступления дня. Скоро сюда явятся солдаты султана, чтобы конфисковать мой дом и имущество, а надо еще многое сделать. Слава Аллаху, в прошлый раз у меня хватило ума перевезти в Англию большую часть моей казны… Сейчас я возьму с собой только немного золота, в Танжере оно мне пригодится. Все остальное надо раздать тем, кто останется здесь, — этого более чем достаточно, чтобы вы смогли начать новую жизнь и купить себе прощение султана.

В залу вошел Гарун, а за ним — все прочие обитатели Эдема.

— Наш приезд всех разбудил, Джамал, — с поклоном сказал он, — и мы ждем твоих распоряжений.

— Вам наверняка уже известно, — обратился к собравшимся шейх, — что в Мекнесе меня арестовали и собирались казнить. Так вот, я бежал, и скоро меня начнут разыскивать. Своим спасением я обязан принцессе Заре, ее отцу и Гаруну. В Марокко мне оставаться нельзя, султан жаждет моей смерти. Я собираюсь отплыть в Англию и через час покину вас. Поскольку все вы мои верные слуги и я обязан о вас позаботится, я дарю вам свободу. Рабы, рабыни, солдаты, евнухи и прочая челядь получат достаточно золота, чтобы жить безбедно.

По залу прокатился одобрительный шепот.

— За разделом денег проследит Гарун, — продолжал Джамал. — Вам всем следует покинуть пределы Эдема до того, как сюда придут солдаты Мулая Исмаила. Тому, кто останется, я не позавидую.

Доктор Давид Бен-Израэль выступил вперед.

— Я всегда мечтал побывать в Англии, мой господин, — с почтительным полупоклоном сказал он. — Найдется ли на твоем корабле каюта для моей скромной персоны?

— И для меня, господин! — встрепенулась Нафиса. — Я старая женщина, и мне некуда идти. Прошу тебя, возьми меня с собой! Ты не пожалеешь. Никто, как я, не сможет служить тебе и твоей возлюбленной.

— Я бы тоже хотел отправиться вместе с тобой, господин, — с достоинством произнес Хамет. — Ни один английский слуга не позаботится о тебе так, как я.

— Надеюсь, ты не станешь спорить, что я тоже должен плыть с тобой, — решительно заявил Гарун. — Мы часто вместе бывали в Англии, и я уверен, что пригожусь там тебе не меньше, чем здесь.

Джамал был искренне тронут преданностью этих людей.

— Конечно, вы можете отправляться со мной, но как бы вам не пришлось раскаяться в своем решении, друзья мои, — сказал он. — Англия холодная, сырая страна, с совершенно иными законами и обычаями. Человеку, привыкшему к солнцу и теплу, там будет непросто.

— Да, господин, но зато какое приключение! — возбужденно воскликнул Бен-Израэль. Я, конечно, уже не мальчик, но и не дряхлый старик, чтобы отказываться от такой возможности повидать мир.

Нафиса и Хамет лишь молча поклонились, как бы подтверждая свои слова и свою верность Джамалу.

— Да будет так, — сказал он. — Но большой отряд, направляющийся к Танжеру, обязательно вызовет подозрение. Вот что я предлагаю: мы с Зарой отправимся вперед, взойдем на борт корабля и сразу же отплывем в Могадор, оплот пиратов на Атлантическом побережье. Исмаил не посмеет сунуться туда. Те же из вас, кто решил плыть со мной, встретят «Грабителя» там. Доверьтесь Гаруну, он знает дорогу.

— Мое место рядом с тобой, Джамал, — нахмурился тот.

— Сейчас ты больше нужен им, а не мне возразил шейх. — Не тревожься за нас, мы с Зарой без труда доберемся до Танжера. Кроме того, ты должен проследить, чтобы все мои приказы были исполнены до прихода солдат. Раздай золото, я верю, что ты никого не обидишь. Поручи кому-нибудь из тех, кто остается, съездить в деревню. Пусть люди султана найдут здесь только голые стены. Если я доберусь до Могадора раньше вас, то мы встретимся в гостинице «Пиратская Берлога».

— А вот я не желаю плыть ни в какую Англию! — раздался капризный голос.

Все оглянулись на Баху. Джамал мысленно выругался: он совсем забыл о своих бывших наложницах. Но теперь Саха принадлежала Гарину, и он уже не имел права решать ее судьбу.

— Ты отравишься туда же, куда и я — хоть в Англию, хоть в ад! — сквозь зубы процедил Гарун. — Собирай вещи, женщина, на рассвете мы выезжаем… Вас это тоже касается, — добавил он, обращаясь к Бен-Израэлю, Нафисе и Хамету. Берите с собой лишь самое необходимое, я не собираюсь искать для вас вьючных верблюдов.

— И вот еще что, Гарун, — вспомнил Джамал. — Тебе придется позаботиться и о Зейнаб. Она хочет сопровождать Зару в Англию, и я не могу ей отказать.

Слуга молча кивнул, хотя и не был в восторге от роли няньки при более чем соблазнительной пятнадцатилетней рабыне султана.

Когда все ушли, Джамал прошел в свою опочивальню, где отдыхала Зара. Он очень надеялся, что короткий сон поможет ей восстановить силы, ведь им предстоял трудный путь до Танжера.

Она спала на боку, как ребенок, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладони. Шейх улыбнулся, опустился рядом с ней на постель и нежно поцеловал в висок.

— Вставай, соня, — ласково шепнул он. Нам пора ехать.

— А? Что? — мигом пробудилась Зара. Ехать? Я готова. Сколько до рассвета?

— Не больше двух часов, дорогая. Лошади уже ждут. Нафиса собрала нам одежду, а слуги приготовили еду. Тебе надо что-нибудь съесть перед отъездом.

Словно в ответ на его слова в опочивальню вошел Хамет с подносом в руках.

— К седлу одной из лошадей приторочен целый курджум с провизией, господин, — сказал он. — Вам не придется голодать в пути. Да благословит вас Аллах!

— И тебя, Хамет, — ответил Джамал. — Встретимся в Могадоре.

Пока Зара подкреплялась седлом барашка с рисом, запивая еду мятным чаем, шейх рассказал ей о том, что произошло, пока она спала.

— А что, если они будут несчастливы в Англии? — встревожилась берберская принцесса, и кусок миндального пирога застыл в дюйме от ее рта.

— Тогда «Грабитель» привезет их назад в Марокко или куда они захотят.

— А что, если я тоже там буду несчастна? — тихо спросила она.

Джамал долго молчал. Ей уже начало казаться, что он не услышал ее, когда раздался столь же негромкий ответ:

— Я сделаю все, чтобы этого не случилось, любовь моя. Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что связала свою судьбу с моей. По дороге в Англию я научу тебя языку и расскажу об обычаях этой страны. Они, наверное, покажутся тебе странными, но, поверь, в них есть свой смысл. Доверься мне, дорогая. Я очень люблю тебя и никогда, ни за что не допущу, чтобы ты была несчастлива.

Эти слова он скрепил таким крепким поцелуем, что у Зары закружилась голова.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Луна вышла из-за облаков, освещая путь двум всадникам, выехавшим из ворот Эдема. Хамет и Гарун проводили своего господина и вернулись во дворец, дабы выполнить в точности все его распоряжения.

Охваченный щемящей тоской, Джамал скакал вперед, ни разу не позволив себе оглянуться.

Там, постепенно тая в ночи, оставался родной дом, радость и гордость его отца. У него было такое чувство, будто он оставил в нем часть самого себя. Пока жив Мулай Исмаил, ему не суждено вернуться в свою любимую страну. Он понимал это, но что-то внутри него отказывалось с этим мириться. И в то же время молодой шейх испытывал странное, лихорадочное возбуждение.

Ему всегда нравилось бывать в Англии. Теперь же он английский граф, достаточно богатый и независимый. Перед ним открывалась новая жизнь, и, будучи по натуре оптимистом, Джамал старался думать о том хорошем, что она принесет.

Заниматься пиратским промыслом становилось все опаснее. Как бы ни нравилось ему привольное морское житье, как бы ни щекотало душу острое ощущение риска, он отдавал себе ясный отчет в том, что пора применить свои таланты на более мирном поприще. Теперь у него была Зара, и он не просил ни Аллаха, ни Иисуса о большем счастье, чем держать ее в своих объятиях и дарить ей радости любви.

Мысли принцессы текли по несколько иному руслу. Она бросила все, что знала и любила, отца, свой народ, свою землю, и теперь ей было по-настоящему страшно. Англия и англичане казались ей далекими и враждебными, ведь ей незнаком даже их язык! То немногое, что успел рассказать Джамал, тоже не вселяло особой уверенности в завтрашнем дне. Правда, женщины там ходят без паранджи, и их не запирают в гаремах, но правда ли это? Весь мир перевернулся, все привычное осталось позади, а впереди ждала лишь полная неизвестность.

А Джамал? Не изменится ли он, оказавшись на своей второй родине? До сих пор Зара думала о нем как об арабе, забывая, что он наполовину англичанин. Как он будет относиться к ней, находясь в окружении белокурых английских красавиц, о которых она столько слышала? А как примут там эту новую, еще не родившуюся жизнь ребенка, что она носит под сердцем?

Едва утро стало переходить в день, Джамал устроил привал, чтобы немного передохнуть и напоить лошадей. Зара страшно устала, и ему пришлось буквально вынимать ее из седла — сама слезть она уже не могла. Он усадил свою возлюбленную в тени раскидистой оливы и повел лошадей на водопой к протекавшему неподалеку ручью. Когда он вернулся, Зара мирно спала, прислонившись к узловатому стволу…

Прошло два часа. Снедаемый нетерпением и беспокойством, шейх, наконец, не выдержал и разбудил ее.

— Нам пора… давно уже пора ехать, дорогая. Просыпайся!

Через семь дней и семь ночей они достигли холмов, окружавших Танжер. На окраине Джамал продал за хорошую цену их арабских скакунов, и в город они вошли пешком. Примыкавшие к старому городу кривые улочки были полны народа. Шумная толпа невыносимо медленно двигалась в сторону базара, и Джамалу казалось, что они никогда уже не доберутся до гавани.

Наконец впереди замаячили мачты стоящих на рейде кораблей, и солоноватый морской воздух ударил им в ноздри. Толпа рассеялась люди в основном стремились попасть на портовый базар, а путь шейха и Зары лежал несколько в ином направлении.

Держа спутницу за руку, Джамал поспешил было к ближайшему причалу, у которого покачивалась на волнах лодка перевозчика, но вдруг остановился и повернул назад.

— Посмотри, сколько здесь солдат, — шепнул он, указав глазами на чернокожих стражей, толпящихся у каждого пирса. — Такого еще никогда не было. Это люди Мулая Исмаила, он успел предупредить их о нашем приезде.

Согласно законам ислама, на Заре была длинная черная джеллаба, закрывавшая ее с головы до ног и паранджа. Она ничем не выделялась среди прочих женщин, но белый тюрбан шейха бросался в глаза, и его мог узнать каждый.

— Не нравится мне это, — сквозь зубы процедил Джамал, когда мимо них, оживленно болтая, прошли еще два чернокожих стража. — В Танжере никогда не было столько солдат. Сейчас слишком опасно пытаться попасть на судно… Следуй за мной и ничего не бойся.

С этими словами он нырнул в узкий грязный переулок, увлекая за собой Зару. Царившее здесь зловоние вызывало тошноту, но шейх уверенно шел вперед. Вскоре кривая, многократно изгибающаяся улочка закончилась тупиком, и Джамал трижды, с разными интервалами, постучал в какую-то едва заметную на фоне сырых серых стен дверь.

Никто не ответил, тогда Джамал в ярости так двинул по ней ногой, что она едва не слетела с петель. В ту же секунду послышались торопливые шаги, дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показалось узкое лицо с хитрыми бегающими глазками и всклокоченной жидкой бороденкой.

— Кто там? — произнес дребезжащий голосок. — Что вам надо в столь ранний час от бедного старого еврея?

— Открывай, Зиновий, и прекрати ломать комедию или ты меня не узнал?

— О Егова, свет несущий! — раздался радостный вопль. — Да это же шейх Джамал! Заходи, негодник, дом старого Зиновия всегда твой дом!

Дверь приоткрылась чуть пошире, и Джамал, а за ним и Зара с трудом проскользнули внутрь.