– Прекрасно. – София заглушила мотор. – Даже не верится, что мы нашли на парковке свободное место. Миа, сколько же здесь машин!
      – Но место же нашлось! – Миа довольно ухмыльнулась. – Видишь, мам, это хороший знак.
      – Надеюсь, что так, милая, – нервно кивнула Джейн.
      – Да расслабься ты, мам! Это хороший район, никаких подозрительных личностей с криминальным прошлым. Тут живут одни студенты, да и в округе сплошь общаги.
      – Да, да, – рассеянно сказала Джейн. – При таких ценах это место просто обязано быть приличным. Три тысячи за квартирку с двумя крохотными спальнями!
      – Это обдираловка, – согласилась София. – Так наживаться на бедных студентах!
      – У этих студентов богатые родители, – уточнила Джейн. – А мне приходилось по двенадцать часов работать в забегаловке, чтобы платить за свое обучение!
      – Да перестаньте вы причитать, – взмолилась Миа. – Так, нам придется несколько раз подниматься и спускаться. Может, оставим Майлса охранять вещи?
      Я сразу понял, что от меня просто хотят избавиться. Бросят в машине и уйдут! Подлые, подлые люди!
      – Что ж, раз дождя нет, сложим крышу, чтобы Майлсу было прохладней. Думаю, ему даже понравится сидеть в машине и охранять вещи.
      Нет, не понравится. Совсем не понравится!
      – Открыть крышу? А у нас ничего не стащат? Это безопасно?
      – София, ты только глянь на зубы нашего стража. Да он любому вору руку отъест! – Миа задрала мне пальцем верхнюю губу. – Это ж тираннозавр из «Парка Юрского периода»! Только глянь на эти клыки!
      – Они так же велики, как то, что болтается у него между ног, – вставила Джейн и хихикнула.
      – Мама, прекрати эти непристойности! – И Миа засмеялась.
      Мои дорогие женщины выгрузили вещи, сложили крышу и скрылись в здании. Едва они исчезли, как к машине подошел какой-то тип. У него было заросшее волосами лицо, так что даже губ не было видно, а длинная челка прикрывала лоб и брови. На голове у парня был надет бумажный пакет, брюки огромного размера едва не спадали с задницы, рубашка была расстегнута.
      Я пару раз гавкнул для острастки, велев ему убираться, но он меня проигнорировал. Даже подошел поближе. Я присел и бросился на него, готовый защищать хозяйское добро до самой смерти. Увы, я совершенно забыл о стекле, которое нас разделяло.
      Плохая новость: я здорово ударился носом.
      Была и хорошая новость: когда я пришел в себя, парень, сунув руки в карманы, уже шел по другим делам.
      Из здания вышли все три женщины.
      – Как ты тут, милый? – спросила Джейн.
      – Да, как все прошло? – спросила София. – Ты прогонял злых дядек от наших вещей?
      Одного точно прогнал. Жаль, что я не мог рассказать о происшествии во всех подробностях.
      София выпустила меня наружу, села в машину и поехала в Саутгемптон. Мы с Джейн пошли смотреть квартиру ее дочери.
      Когда мы вышли из лифта, в нос мне ударил запах горелого кофе вперемешку с вонью грязных носков. Не лучшее сочетание, должен заметить. Что это за место?
      В дальнем конце коридора распахнулась дверь, и нам навстречу двинулся мужчина с тремя подбородками и трясущимся пузом.
      «Пошел вон», – предупредил я его. Для начала негромко.
      – Майлсик, тихо, – сказала Джейн.
      – Вы в курсе, что с собаками сюда нельзя? – заявил Жирный.
      А жирным, значит, можно?
      – Это моя мама, – сказал Миа. – И наш пес. Они зашли на минутку и скоро уйдут. Мам, это Сантос – консьерж нашего этажа.
      – Уже двадцать пять лет, – подтвердил Жирный. – А вы, значится, мать Мии?
      Мне не понравилось, каким взглядом обвел Джейн толстяк.
      «Чего пялишься, неполноценный?!»
      – Майлс, хватит рычать. Простите, сэр. Да, я мама Мии.
      – У вас очень милая дочь. А собаке я явно не нравлюсь.
      – Майлс постоянно защищает нас от незнакомцев.
      – Да уж, защитничек, – посмеялся Жирный. – Мелкий, а туда же! Что ж, хоть писька у него большая, ха-ха!
      «Интересно, – зло подумал я, – а ты свою письку вообще хоть по праздникам находишь?» Я снова зарычал.
      – Думаю, мой брат Хуан легко взял бы вашего пса вышибалой в свой клуб.
      Миа, Джейн и Жирный рассмеялись, к моему большому неудовольствию.
      – Что ж, приятно было познакомиться, мистер Сантос. Приглядывайте за моей маленькой дочкой, ладно?
      – С превеликим удовольствием. Желаю вам приятного дня, леди. – И Жирный поплыл дальше по коридору.
      – Слушай, мам, – возмутилась Миа, едва прикрыв за нами дверь квартиры, – мы уже это обсуждали. Я уже не маленькая девочка, так что не надо за мной присматривать!
      – А мне не лень повторить: сколько бы тебе ни стукнуло лет – пусть даже у тебя уже будут внуки, – ты все равно останешься для меня маленькой девочкой.
      Миа неодобрительно покачала головой. Но я был согласен с Джейн – дети всегда остаются для родителей детьми.
      – Отличный шкаф, много полок для учебников, – сказала хозяйка, разглядывая мебель. – Жаль только, что такой старый. Как и все остальное.
      – Ничего, я планирую немного освежить эту квартирку. Куплю разные фенечки, груду подушек, новые шторы. Здесь станет уютно и не так безлико.
      Джейн скептически посмотрела на дочь.
      – Да уж, конечно. – Она засмеялась. – Это случится не раньше, чем фото Майлса напечатают на первой странице нью-йоркской «Пост».
      – Как бы мне хотелось написать стоящую книгу. – Джейн складывала вещи в шкаф. – Я отослала уже пять разных рукописей в разные издательства, но мне не спешат отвечать. Наверное, я выбираю слишком избитые, скучные сюжеты.
      – Так напиши еще одну книгу для детей, – предложила Миа. – Ведь в прошлый раз ее сразу опубликовали.
      – Да. И я заработала несколько центов.
      – Тогда возвращайся на работу. Это тоже вариант.
      – Да, вариант. Но он мне не улыбается. Наверное, в глубине души мне приятнее думать о себе как о непризнанном авторе. О неоткрытом Достоевском каком-нибудь. К тому же кое-кому здорово не понравится коротать дни в одиночестве.
      Не понравится, как пить дать!
      – У меня идея. Мой преподаватель по литературе всегда говорит, что писать надо о том, что знаешь. Почему бы тебе не написать книгу про собаку? Про Майлса, а?
      Я не понимал, о чем речь, и это было обидно, ведь говорили обо мне.
      – Про Майлса, говоришь? – Джейн задумчиво посмотрела на меня. – Да уж, он постоянно подкидывает материал для такой книги…
      Я заранее напрягся. Ясное дело, речь обо мне. Но что я успел натворить?
      – Знаешь, – продолжала моя хозяйка, – это неплохая мысль. Но про домашних животных издаются тысячи книг. Такая конкуренция!
      – Но не такая большая, как в романистике, мама! О животных надо писать не голые факты, типа воспитания и сведений о болезнях. О них надо писать с любовью.
      У Джейн загорелись глаза.
      – Например, так: жизнь семейной пары глазами их пса, да? Типа рассказ от первого лица, только с точки зрения собаки.
      – Звучит очень знакомо.
      – Да, только в книге можно написать, что влюбленные жили долго и счастливо, никогда не ссорились и умерли в один день.
      Джейн и я проторчали в квартире Мии до позднего вечера.
      – Может, все-таки пойдем куда-нибудь поесть?
      – Мам, я же сказала, что не могу. Я жду Клер.
      – Но потом ужинать будет поздно!
      – Хватит, мам.
      – Хочешь, мы с Майлсом останемся на ночь?
      – Я же сказала, скоро придет Клер. И потом я лишь одну ночь проведу одна, а утром приедет Марисса. К тому же тебя увидит Сантос. Он будет зол.
      – Это так страшно?
      Да уж, чего бояться этого толстяка?
      – Ма-ам…
      – Ну ладно, ладно. Тогда мы пойдем.
      – Спасибо, что помогла с переездом.
      – Эй, я же твоя мать. Это часть моей работы, – улыбнулась Джейн.
      – Только не забывай о моих правилах, ладно? Никаких неожиданных визитов, никаких звонков каждые пять минут, никаких посылок с домашними пирогами. Ну, пироги можно, но только если я сама попрошу.
      – Хорошо. И не забывай убирать еду в холодильник. И купи себе стикеры для напоминаний.
      – Мама!
      – Прости. Мне трудно смириться. Но я стараюсь, ты же видишь.
      У двери мать и дочь долго обнимались.
      – Ладно, пока. – Лицо Мии смягчилось. – Спокойной ночи, мамуля.
      – Мамуля? Ты не называла меня так с начальной школы!
      – Случайно соскочило с языка. Прости.
      Глаза Джейн подозрительно заблестели, хотя на губах была улыбка.
      – Не извиняйся. Можешь звать меня мамулей когда захочешь.

      – Привет, милая, это я, женщина, благодаря которой двадцать один год назад ты появилась на свет. Надеюсь, ты гордишься мной и моей выдержкой, ведь я не звонила целых два дня. Где ты? Почему не берешь трубку? Еще спишь, что ли? Наверное, куролесила с подружками до ночи. Ладно, это не мое дело. Я просто хотела поблагодарить тебя за ту идею с книгой от лица собаки. Мне понравилась твоя затея, так что пытаюсь воплотить ее в жизнь. Честно говоря, я пишу уже третью главу, причем текст буквально льется из меня. И все благодаря тебе, дочка. Кстати, по твоему совету я пытаюсь наладить личную жизнь, даже послала тому парню, адвокату, письмо на электронный адрес. Он позвонил, и мы договорились сегодня поужинать…
      Я слышал, как Джейн говорит это в трубку, и ужасно сердился. Меня-то на ужин не приглашали!
      – … Жаль, тебя нет рядом, а то я никак не решу, что надеть. Что ж, придется решать самой. Я и без того заговорилась, боюсь, что твой автоответчик будет переполнен. Мы с Майлсом по тебе скучаем. Целуем и обнимаем, пока.
      Джейн положила трубку и вернулась за компьютерный стол, где незамедлительно принялась лупить пальцами по клавишам. Иногда она останавливалась, перечитывала написанное и что-то исправляла.
 
      Она пробормотала вялое приветствие и раздраженно скинула туфли. По лицу хозяйки было видно, что она разочарована. Но вместо того чтобы поискать сочувствия у меня, она схватилась за телефон.
      – Этот негодяй опоздал на встречу, которую сам и назначил! София, я ждала целый час! Нет, в конторе его не было, хотя он пытался отговориться работой. Судя по перегару, который он распространял, он где-то напивался! А потом ему кто-то позвонил, и он вышел наружу поговорить. Нам только-только принесли еду, а он меня бросил! Представляешь? Двадцать пять минут я сидела в одиночестве! Затем он вернулся, довольно скупо извинился и обрисовал положение: ему позвонила бывшая и предложила вновь сойтись. Понятное дело, ему сразу стало не до меня! Так и знала, что это свидание было глупой затеей…
      Если бы я умел говорить, то предупредил Джейн заранее, и это спасло бы ее от разочарования. Но неужели она сама не понимала, что встречи с любыми мужчинами, кроме нас с Бобом, заранее обречены на провал?
      Джейн повесила трубку, легла на диван и притянула меня к себе. Зарывшись лицом в мою мягкую шкурку, она немного повздыхала и даже поплакала. Я с готовностью слизнул слезы с ее глаз.
      – Эх, Майлс, как жаль, что ты не человек! Ты был бы самым подходящим для меня спутником жизни. Ты добрый, заботливый, терпеливый и уравновешенный. Почему ты родился собакой, а? Почему ты не человек?
      Однажды я тоже задался этим вопросом. И пришел к выводу, что жизнь не слишком честная штука.
      Джейн проснулась рано, торопливо вскочила с кровати и понеслась в туалет. Я ждал, что она вернется сразу, как сходит по-маленькому, но ее не было очень долго. Я заволновался и решил ее проведать.
      Дверь оказалась лишь слегка прикрытой, и я толкнул ее носом. Навстречу мне бросился отвратительный запах, такой сильный, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Джейн стояла на коленях перед унитазом, одной рукой держась за стену. Ее рвало, лицо было белым, как кафельная плитка вокруг.
      Джейн спустила воду.
      – Фу, как же мне плохо…
      Я зашел сбоку и озабоченно посмотрел на нее.
      – Наверное, вчерашние суши. Вечно мне с ними не везет.
      Ее снова вырвало, затем еще и еще раз. Я оставался рядом, хотя вонь была ужасной. Мне было страшно оставить хозяйку одну.
      Когда Джейн все-таки встала, я испугался, что она упадет, так она ослабела. Она умылась и прополоскала рот. Затем поплелась обратно в комнату. По дороге она уронила полотенце и даже этого не заметила. Раньше Джейн никогда не оставляла за собой беспорядка.
      С трудом Джейн забралась под одеяло, ее сильно знобило. Я попытался облизать ей лицо, надеясь, что это облегчит состояние, но Джейн отстранилась. Видимо, ей было совсем худо. Лежала она на боку, свесив голову с кровати, словно боялась испачкать белье при очередном рвотном позыве.
      И лишь через довольно долгое время ей удалось забыться беспокойным сном.
 
      – Вы уверены, что вам не нужна помощь?
      Меня выгуливал Альберто, консьерж, и мы только что вернулись домой. В обычный день я бы отказался идти с ним на улицу, хоть мы и знакомы, но, учитывая состояние Джейн, спорить я не стал. Хозяйку рвало еще дважды за утро, и я решил сделать исключение.
      – Спасибо, но мне уже лучше. Думаю, худшее позади… – вяло сказала Джейн.
      Но оказалась не права.
      Неприятности только начинались.
      Сначала в туалете забился унитаз, и его содержимое хлынуло на пол при очередном сливе.
      Затем какая-то неприятность произошла с телевизионным кабелем. Кажется, «закоротило проводку» в связи с потопом.
      В общем, в квартире ужасно воняло, пришлось вызвать мастеров и открыть все окна. На улице стоял зной, и у нас дома тоже было нестерпимо жарко.
      Затем Джейн разбила на кухне чашку и наступила на осколок босой ногой.
      И словно этого всего было недостаточно, от резкого сквозняка захлопнулась оконная рама, а из нее вылетело стекло, осыпав мелкими брызгами всю комнату.
      Секундой позже зазвонил телефон.
      – Мама? – истерично взвизгнула Джейн, схватив трубку. – Нет, все ужасно! Просто кошмар! – И она разразилась слезами.
      Мне оставалось сидеть на диване и слушать, как она изливает душу человеку в трубке.
      И вдруг из туалета раздался страшный визжащий звук. Я даже не знаю, с чем его можно сравнить, но он рвал уши на части так сильно, что я чуть не сошел с ума и в панике забегал по дивану.
      У меня ослабли ноги, и я едва не свалился на пол в осколки стекла.
      Вз-з-ж-ж!
      О, куда укрыться? Что делать? Куда бежать?
      Вз-з-ж-ж!
      Я начал тихо скулить. Очень скоро скулеж перешел в жалкое повизгивание. Джейн, увлеченная разговором по телефону, только прикрыла трубку рукой и повысила голос. Кажется, она даже не заметила, каким ужасом охвачен ее любимец.
      Я понял, что надо напомнить о себе, и взвыл белугой.
      – Ой, мам, я перезвоню, – торопливо сказала Джейк, вытирая слезы. – Майлс напуган.
      Мне стало стыдно. Это я должен был защищать хозяйку от неприятностей, а от меня только проблемы!
      – Малыш, рабочие чинят унитаз. Оказалось, нам пора сменить трубы. Тебя пугает этот звук? Это просто «болгарка», маленький, – приговаривала Джейн. – Не бойся…
      Вз-з-ж-ж! Легко…
      Вз-з-ж-ж!… ей… Вз-з-ж-ж!… говорить!
      – Успокойся, осталось недолго.
      Но меня так сильно трясло, что Джейн непонятно обозвала меня «вибратором». Я был в курсе, что эта штука хранится у нее в ящике тумбочки, и даже однажды пытался с ней поиграть, но меня грубо прервали.
      К счастью, страшные звуки в туалете длились недолго. Правда, я еще полдня отходил от перенесенного потрясения и постоянно прижимал уши к шее.
      Как только еще один мастер справился с проводами, Джейн устроилась на кровати в компании телефонной трубки. Она сидела, сложив ноги по-турецки, и гипнотизировала телефон. Я чувствовал, что она никак не может принять важное решение.
      Наконец, сделав большой вдох, хозяйка набрала номер и поднесла трубку к уху с такой брезгливостью, словно могла чем-то заразиться.
      – Алло? – услышал я на том конце женский голос.
      – Простите, – пискнула Джейн. – Я ошиблась.
      Через очень короткое время телефон разразился трелью, но Джейн предоставила автоответчику снять трубку.
      – Джейн!
      Я сразу узнал голос. Боб! Боб!
      – Я знаю, что ты дома, – сказал он. Конечно, дома!
      – Возьми трубку, прошу тебя… Джейн, пожалуйста, ответь… что-то случилось? Что-то с Мией? С Майлсом? Я волнуюсь, возьми трубку…
      Я вздохнул, уже не надеясь, что Джейн ответит, но она вдруг взяла трубку и вяло пробормотала:
      – Привет. Я не думала, что ты дома. Собиралась оставить сообщение, и все. Надеюсь, я тебя ни от чего не оторвала…
      – Не волнуйся, звони в любое время. Господи, у тебя такой ужасный голос!
      Видел бы Боб, как Джейн выглядит!
      – Я позвонила… в общем, понимаю, что надо было сообщать заранее, но… все так неожиданно произошло. Короче, мне позвонила мама и позвала в какой-то круиз и на спа-курорт. Это недельная путевка, и мне не с кем оставить Майлса. Ты не мог бы меня снова выручить? Я оплачу расходы, не беспокойся. Мама хотела ехать с Фредом, но он сломал лодыжку. Она решила взять меня и утверждает, что круиз пойдет мне на пользу. И… я так давно с ней не виделась. Я хотела отдать Майлса Мие, но в ее квартире не разрешено держать собак… и она тоже собиралась уехать с отцом в Италию… так что…

      Я смотрел на эту штуку, стоящую возле кровати, как наличного врага. Это был он, дорожный чемодан.
      – Я бы взяла тебя, если б было можно…
      Мне надоело, что Джейн постоянно извиняется. У нее не было никакого права уезжать без меня, однако она все равно это делала. Так какой смысл рассыпаться в извинениях?
      Подумав немножко, я решил дать хозяйке знать, как отношусь к ее отъезду.
      Джейн ходила по квартире и нюхала воздух.
      – Что это за запах?
      Я сжался в комочек, но все равно гордился своим поступком. Мне-то было отлично известно, чем пахнет.
      Стоило Джейн приблизиться, принюхиваясь, я тотчас спрыгнул на пол и забился под кровать.
      – Майлс! – взвизгнула она. – Как ты мог! Ты написал в мой чемодан!
 
      Она опять избегала его взгляда. Словно боялась, что он схватит ее в охапку и больше не отпустит. Или что она схватит его сама.
      – Меня ждет такси. Еще раз спасибо, что согласился взять Майлса без предварительной договоренности.
      – Без проблем. Ты же знаешь, как я люблю нашего песика.
      – Прошу прощения? Нашего?
      – Я оговорился… такая… оговорка по Фрейду.
      Боб выдавил смешок, хотя это явно далось ему нелегко. Джейн коротко улыбнулась. Ее улыбка тоже выглядела насквозь фальшивой.
      Даже зарывшись мордой в подушки, я не мог избавиться от этого навязчивого запаха.
      – Ох уж этот твой нос, – вздохнул Боб и посмотрел виновато. – Знаю, ты чуешь запах чужой женщины. Это была ошибка, пьяная выходка, о которой я пожалел. Когда-то мы с ней встречались, но давно расстались. А недавно вот встретились в баре… короче, мне жаль.
      Я отвел взгляд. Будучи истинным мужчиной, я понимал Боба. Но волей-неволей я рассматривал все происходящее глазами Джейн, и дурной поступок Боба мне не нравился.
      – Как ты можешь меня осуждать? – возмутился хозяин. – Ведь только сегодня утром ты написал в чемодан! – Он выдернул из-под меня одеяло. – Ладно, я сменю белье.
      Стоило нам выйти из дома, как в лицо ударил раскаленный воздух.
      – Ну и лето в этом году! – посетовал Боб. – Всего девять утра, а такая жарища! Когда же станет прохладнее, случайно, не знаешь?
      Если бы я умел, я бы пожал плечами.
      Всего полквартала, и Боб начал нещадно потеть. Волосы прилипли ко лбу, майка намокла под мышками и на спине. Еще полквартала, и я решил, что мои лапы вот-вот зажарятся до хруста. Язык давно свисал изо рта, словно дохлая рыбина.
      Нам обоим было невыносимо жарко.
      А затем Боб произнес спасительные слова:
      – К черту разумный подход, поедем на такси.
      Таким образом, до офиса Боба мы добирались в кондиционированной машине.
      Лица ее я не помнил, но запах был слишком узнаваемым. Едва мы с хозяином вышли из лифта, девица за конторкой вскочила.
      – Ой, гляньте, кто к нам снова пожаловал! – пискнула она.
      – На этот раз Майлс будет хорошим мальчиком. Он обещал. Правда, Майлс?
      Э-мм…
      – Он действительно это обещал? – прищурилась девица.
      – Да, он обещал. Никакого лая, никакого рычания, никаких укусов и прочего.
      Судя по всему, день намечался крайне скудный на впечатления.
      – А если Майлс будет себя плохо вести, он будет наказан. Усвоил, дружище?
      Я с независимым взглядом обнюхивал стену. Нарываться я не собирался, но и признавать поражение не по мне.
      Должен заметить, с тех пор как Боб окончательно перебрался в свою квартиру, в ней стало значительно уютнее. По комнатам разместилась куча мелочей. Правда, холостяцкая жизнь означала груду тарелок в раковине и кучу нестиранного белья в корзине, но я не возражал.
      Однако когда мы вернулись домой, ни посуды, ни грязного белья я не обнаружил. В квартире стало стерильно чисто. Никаких раскиданных носков и рубашек, никаких крошек на столе и зубной пасты на стене ванной комнаты. Коробочки из-под китайской еды на вынос тоже таинственно исчезли. Никаких газет под дверью, пол без признаков пыли. Даже постель заправлена.
      Я ошарашено изучал квартиру.
      – Эта удивительная трансформация имеет простое объяснение, – сказал Боб. – Я нанял домработницу. Она из Румынии, ее зовут Лия. Не представляю, как бы без нее справлялся.
      «А без Джейн справляешься», – подумал я ревниво.
      У Боба было прекрасное настроение. За то время, что мы не виделись, его плечи незаметно расправились, складочка между бровями исчезла.
      – Кстати, на ужин ко мне придут друзья.
      Мне затея Боба здорово не понравилась. Когда к хозяину приходят друзья, хозяин забывает о любимце!
      – Надеюсь, ты будешь вести себя адекватно. Ты всю неделю был душкой в офисе, так что постарайся не сходить с этой дорожки. Договорились?
      Я вздохнул. «Быть душкой» оказалось занятием мучительным.
      Первым на ужин пришел друг Боба Тони. Он принес с собой несколько пакетов. Я подбежал к нему, виляя хвостом. Даже позволил себя погладить.
      – Как он меня встречает! – воскликнул Тони. – Какая честь!
      На самом деле у меня были корыстные планы.
      – Думаю, ты просто ему понравился.
      Да уж, понравился… мне никогда не забыть, какую любовь испытывает Тон и к собакам. Ведь в прошлый раз он принес мне угощение! К такому представителю рода людского навеки проникаешься уважением.
      Но вдруг, словно прочитав мои мысли, Тони признался, что не успел купить мне свиное ухо.
      – Прости, друг. Принесу в другой раз.
      Оскорбленный в лучших чувствах, я повернулся к этому эгоисту задом и скрылся в комнате.
      – Любовь собак так бескорыстна, – засмеялся Боб.
      – Но ведь тебя Майлс любит и без подачек, – заметил Тони. – Ну, рассказывай. Каково снова присоединиться к стану холостяков?
      – Как когда-то сказал Робин Уильяме, слово «развод» происходит от латинского выражения «отпустить мужской член и впиться в мужской кошелек». Какое счастье, что все позади!
      Тони вытащил из пакета бутылку.
      – Так давай откроем эту малышку и начнем веселье.
      – Ты принес «Кристалл»? Ого, парень, да ты шикуешь! Какой щедрый подарок!
      – Но ведь не каждый день лучший друг разводится.
      – Это точно. И слава Богу!
      Тони чего-то там покрутил, затем зажал бутылку между ног и принялся за какие-то странные манипуляции. Неожиданно пробка вылетела из бутылки, ударилась в потолок и отскочила мне в нос. Я подпрыгнул от неожиданности. Мужчины рассмеялись. Я же обиженно посмотрел на них и занял вахту под кроватью. Что-то подсказывало мне, что веселиться Боб и его друзья будут долго.
      Пока Боб и Тони возились на кухне, подоспели остальные гости.
      Первым пришел приземистый человек без подбородка, обладатель узких плеч и прищуренных глаз.
      «А ты еще кто?» Я привычно облаял незнакомца.
      Гость попятился, инстинктивно прикрывшись портфелем. Такое трусливое поведение могло иметь лишь одно разумное объяснение: за человеком была вина, и он это знал. С еще более боевым рычанием я бросился к нему и вгрызся в ботинок.
      – Ой-ой-ой! – закричал незнакомец. – Боб! Твой маленький бургер оставил царапины на моих новых лоферах от Гуччи!
      Нет нужды говорить, что хозяин дал мне под зад. Впрочем, удовольствие впиться зубами в мягкую кожу чужой обуви того стоило.
      Боб, угрожая страшной расправой и хмуря брови, подтащил меня за шкирку к кровати и посадил на одеяло.
      – Постарайся впредь вести себя прилично, Майлс, – строго сказал он. – Договорились?
      Никаких обещаний я давать не стал. Я не даю обещаний, которые могу не сдержать.
      Очень скоро появилась высокая женщина, еще одна гостья. На ней было мало одежды, и она почти вся состояла из длинных костлявых ног и рук. Она напомнила мне то ли довольно привлекательное насекомое, то ли афганскую борзую, заросшую, угловатую. Мне стало интересно, так ли эта женщина тупа, как афганская борзая.