Миры Тани Гроттер (сборник)

Сбылась мечта идиота

      Таня проснулась оттого, что ей в глаза бил яркий свет. Ослепляющие точки, мельтешившие в воздухе, то и дело вспыхивали и гасли. Источником этого освещения были светлячки, кружившие в небе. Таня поднялась на ноги. Навстречу Гроттер вспорхнула стая белых голубей.
      Тишина и покой. Журчал фонтан.
      – Куда это меня занесло? – спросила Таня у проходящего мимо мамонта, который хотел пнуть ее ножкой, но она вовремя успела спрятаться за безглазую статую с таким большим-большим хоботом.
      – Ну как тебе мой евроремонт? – поинтересовался мужчина средней тяжести. Ему было далеко за сорок. Его лысина сверкала, как начищенный чайник.
      – А-а-а!!!
      – Не надо нервничать.
      Таня быстро забежала за статую, но уже без хобота, зато с глазами.
      – Ты кто?
      – Дед пихто, бабка с пистолетом и курица с билетом.
      – А все-таки?
      – Вам ответить честно или правильно?
      – Ответьте хоть как-нибудь.
      – Для тех, кто склонен расценивать мои слова как шутку, – намекаю: я чудовищно серьезен!
      – Ну и фрукт попался, – пробубнила себе под нос девушка.
      – Я не фрукт, я овощ. А зовут меня Акакий Акакиевич.
      – А где шинель?
      – Да Гоголю дал поносить. В данный момент исполняю роль Духа Истинного Желания.
      – Что вы имеете в виду?
      – Что имею, то и введу!
      Таня ужаснулась и попятилась назад.
      – Шутка!
      – Шутки в сторону!
      – Быстрее к делу и ближе к телу!
      – Кончай, озабоченный старикашка, пороть чепуху!
      – Ну, так и быть, давай свое желание!
      – Давай без «давай», давай?
      – Давай.
      – Хочу увидеть своих предков…
      – ВУ-А-ЛЯ!!!
      Таня в мгновение ока очутилась на кладбище. Перед ней стояла дюжина раскрытых гробов ее предков! В том числе и родителей. Таню чуть не вывернуло наизнанку от этого зрелища.
      – ?!
      – Ну, как? Довольна?
      – ЖИВЫМИ… – Девушка осмотрелась. На глаза ей попался серебристый гроб.
      – Вот он, вот он я! Помаши дедушке ручкой! – завизжал перстень Феофила Гроттера.
      – Только маму и папу!!!
      – Понял, не дебил!
      Все закружилось перед глазами у девушки. Мгновение – и перед ней улыбающиеся София и Леопольд Гроттер. Таня тоже улыбнулась. Но это уже совсем другая тема. К нам она не имеет ни малейшего отношения, так что мы выйдем за дверь и подслушивать не будем.

Глава 8
Верите ли вы в вещие сны?

      Списать пейзаж у Тургенева не составило бы особого труда, но мы решили попробовать сами.
      Так вот… На небе погасла последняя звезда. Наступило утро. Прохладный воздух ворвался в распахнутое окно Тани. Над Заповедной Рощей забрезжил рассвет, появилось солнце. Лучи его неохотно вылезали из-за горизонта, робко дотрагиваясь до свежих, еще не проснувшихся деревьев. Трава была покрыта крупными каплями росы, похожими на розовые жемчужины. Если бы все их собрать и сделать ожерелье, то человек, обладавший им, сделался бы самым богатым в мире (Гробыня уже влюблена в него).
      Таня спала и видела сон. Девушка и парень сидят на лавочке. Они мило беседуют, улыбаются друг другу. Невозможно ошибиться!!! Девушка эта – Таня, а вот лицо парня скрывает шляпа. Порыв ветра срывает головной убор, еще секунда, и она узнает, кто же это! Но… сон прерывается на самом интересном месте.
      Таня подняла голову со стола. Перед ней лежал дневник, то и дело превращающийся в зеленого таракана. Девушка протерла глаза и встряхнула свой чайник. «Нет, нет! Мне не показалось!..» На лестнице послышались шаги. Дверь сорвало с петель, окно разлетелось вдребезги. Таня едва успела пригнуться.
      В комнату ввалилась Пипа и начала собирать свои многочисленные чемоданы.
      «Хм… Где-то это уже было…» У Тани медленно начал открываться рот.
      – Гроттерша, варежку захлопни и собирай манатки!! Мы переселяемся!!

Альвина Чалова
Бедный Жорик!

Глава 1

      Славный остров Буян и его шумные обитатели еще спят. Но через несколько часов школа магии Тибидохс наполнится громкими звуками и заживет своей привычной дневной жизнью. Ну а пока… Все ученики мирно почивают в своих кроватях. Ну, или почти все. Один человек не спит и не знает, чем себя занять. Этот человек – Жора Жикин. Смуглый красавчик, думаю, вы его все знаете. Ему не спалось. У него было предчувствие, что должно что-то случиться. Плохое или хорошее – Жика этого не знал, но чувствовал, что его беззаботная жизнь сильно переменится. Предчувствия не обманули его…
      А все началось во время обеда в Зале Двух Стихий. Жикин как раз перед этим назначил свидание двум третьекурсницам. Как только Жора поел, к нему подлетел купидончик с письмом и стал требовать угощение. Расплатившись с пухлым ангелочком, красавчик Жора открыл письмо и прочитал в нем следующее:
 
Ты донжуан, я понимаю.
Мои ты чувства вовсе не поймешь.
От взгляда твоего я улетаю,
А ты опять к другой идешь.
Воспоминания наплывают.
Борюсь я с ними, как со сном.
Они бы вроде убывают.
Твердят ведь только об одном…
 
      – Ой, мамочка моя бабуся! – раздался знакомый до жути голос. – Жика теперь у нас чья-то муза! Эй, люди, меня кто-нибудь слышит? Жоричке стихи посвящают! А может, это Пипа? Хотя нет, у Дурневой воображения хватает лишь на «Завяли розы, и не нужны мне твои мимозы».
      – Ягун, если будешь и дальше читать чужие письма, то пойдешь к бабусе зашивать свои лопоухие уши.
      – Ой-ой-ой. Прям суперЖорий! И кто мне уши отрывать будет? Твои поклонницы?
      Не найдя подходящего ответа, Жикин ушел. Ягун (довольный!) отправился к Лотковой.
      Настроение у Жикина окончательно испортилось. Письмо какое-то дурацкое! Даже на свидание идти не хотелось. Ну а что поделаешь? Такова роль донжуанов.
      Проведя несколько часов с какой-то девчонкой (Жикину даже показалось, что в роду у нее были биовампиры), усталый, он вернулся в свою комнату. На столе лежало письмо.
 
Ты бросил всех.
Одну ее ты только провожаешь взглядом.
Опять же бросишь, и опять
Другая будет с тобой рядом…
 
      – БОЛЬНАЯ, – вздохнув, произнес Жора.
      «Нет, ну сколько можно? Что еще за поэтесса появилась? – думал Жора. Его эти письма стали уже раздражать. – И что ей надо? Так и будет мне эту белиберду слать?»
      На самом деле Жору раздражало то, что он не знал, кто это. Это как тебе загадали загадку, а ты никак не можешь ее разгадать.
      – А может, это Маришка с третьего курса? Или Ксюшка со второго? Ладно, хватит думать, а то мозги расплавятся, как я потом девчонкам покажусь?
      И Жикин, рухнув на кровать, заснул.

Глава 2

      Утром все собрались в Зале Двух Стихий. Их собрал Сарданапал. Нет, никакой беды не случилось, просто…
      – Дорогие ребята! – начал Сарданапал. Рядом с ним стояли все преподаватели Тибидохса.
      – Мы не дорогие, мы уцененные! – буркнула Гробыня.
      Директор Тибидохса это услышал, но не подал вида.
      – Ученики! Вы все сегодня летите к лопухоидам.
      – Но как? Почему? – раздалось несколько голосов.
      – А потому, что мы подумали и решили… – продолжал Сарданапал, – что пора в Тибидохсе ремонт провести. А то многие учителя жалуются: потолки все в трещинах. Как сказала Ягге, если мы все здесь не починим, то это будет не Тибидохс, а Тибисдохс. Так что вечером все будут у лопухоидов.
      – А почему нам остаться нельзя? – спросила Гробыня.
      – Объясняю специально для уцененной Склеповой: ВСЕ ученики уедут. Сюда придут лешие и прочая нежить, ремонтировать Тибидохс. Когда ремонт закончится, вам сообщат. Все понятно? – и Сарданапал замолчал.
      Ученики тут же зашумели. Видно было, что такая новость им не понравилась. Таня уже помчалась к Сарданапалу – упрашивать его, чтобы старшекурсникам остаться. Жикин знал, что ничего не получится.
      И Жика пошел собирать вещи.
      Перед отлетом Жикину сообщили, чтобы он зашел в кабинет к Сарданапалу.
      Когда Жора вошел в кабинет, то увидел такую картину: Черноморов держал за руку упирающегося Клоппика.
      – Зачем я вам нужен? – спросил Жорий.
      – Видишь ли, у меня к тебе просьба. Не мог бы ты взять к себе Клоппика?
      «Только этого мне не хватало!» – подумал Жикин.
      – А почему обязательно ко мне? Почему, например, не к Дурневой? – спросил Жикин.
      – Ну у Дурневых и так людей полно. Семь-Пень-Дыр намекает, что возьмет только за определенную плату. Гломову я в жизни ничего не доверю. Склепова с ним не ладит. А про Горьянова я вообще молчу. Остаешься только ты.
      – А светленькие? Лоткова, например.
      – А к светлым магам у него врожденная антипатия.
      Жора понял, что ему никак не отвертеться. Уж если академик Черноморов принял решение, то никогда его не изменит.
      …Жикин пришел последним. Поклеп недовольно на него посмотрел, но ничего не сказал. Вскоре все взлетели. Сопровождали учеников Поклеп (конечно же, с Милюлей, которая сидела в бочке) и Зубодериха с Готфридом. Жикин летел на своей швабре вместе с Клоппиком. Как и следовало ожидать, Клоппик довел его до белого каления буквально за минуту. А зарядить в него ПундусомЖорик боялся: вдруг свалится?
      Проведя «приятные часы» с Клоппиком, Жорий долетел до своего родного дома. Добравшись до своей квартиры на третьем этаже, Жикин позвонил. Дверь ему открыл его старший брат. Да, у Жикина есть брат, не удивляйтесь! Он старше Жоры на два года.
      Его зовут Алексей. В отличие от Жоры, Алексею не везло с девчонками. Ему вообще редко везло. Он высокий и худощавый. У него нехорошая ухмылка и колючий взгляд. Одевается во все серое (его любимый цвет). Магических способностей не имеет.
      Жора и Алексей, мягко говоря, друг друга ненавидят. Видно, что Леша завидует своему брату. Ну и как не завидовать? У Жоры яркая внешность, родители его любят больше, около него все время толпятся девчонки. Правда, мозгов маловато… А что у Алексея? Только покосившийся от древности институт и его гадкий характер.
      – Что, наконец-то вспомнил о нашем существовании? – язвительно спросил старший брат. Семья Жоры думала, что Жикин-младший учится за границей, что его на свое попечение взяла какая-то дамочка (учитывая его внешность и иногда невероятное везение, это возможно).
      – Про родителей я всегда помню, а о твоем существовании лучше вообще забыть, – сказал Жорий с вызовом.
      Тут Алексей заметил Клоппика.
      – А это что за карапуз? Откуда детки у тебя появились, Жирляндий?
      – Может, впустишь в дом? А этого, как ты говоришь, карапуза зовут Клоппик. И лучше тебе к нему не подходить.
      – Это ты угрожаешь? – насмешливо спросил Алексей.
      – Нет, советую, – и с этими словами Жорик вошел в квартиру. А Клоппик показал Алексею язык цвета докторской колбасы.

Глава 3

      Воскресенье… Что может быть лучше выходных? Разве только праздники. Но Жикину все равно было: выходные, будни. Только три дня назад они с Клоппиком прилетели, а Жике уже хотелось в Тибидохс. А все потому, что ему наскучила физиономия его братца. Ох, чувствовал Жикин, что он еще повоюет с Лешей. Клоппику Алексей сразу не понравился. И пока тот находился в душе, Клоппик заклинанием Клеюс выжималуспортил его вещи. Родителей дома не было.
      Жикин читал какой-то лопухоидный журнальчик, как вдруг…
      – Да он у меня инвалидом будет! Я же ему… – кричал кто-то из спальни. Как вы догадались, это был Алексей. Нет, на Клоппика он не подумал (он его вообще всерьез не воспринимал). И, конечно же, подумал на своего «любимого» братца. С криком он прибежал в комнату Жоры. – Да я тебя… я же с тобой… (видно, нехватка мозгов – это семейное) я же тебе не знаю что сделаю!
      Жикин почувствовал опасность. Ведь брат-то СТАРШИЙ, и с этим ничего не поделаешь…
      Алексей уже хотел его ударить, как вдруг…
      –  Любус джиннус!– произнес Жорик. Он не знал, почему так сказал. Может, где-то слышал это заклинание, а может, придумал. Но заклинание подействовало…
      Кольцо Жикина-младшего выпустило красную искру. И тут…
      – Цигель, цигель, ай люлю! – раздался незнакомый голос, и в комнате появился… джинн. Он выглядел как-то странно. На его голове была розовая чалма. И глазки смотрели влюбленно… – Аллах акбар! Ти бюдишь моей сидьмой жюной! – сказал он на ломаном русском, указав пальцем на Алексея. Тот стоял с бледным лицом и выпученными глазами. – Назовю тибя Зухра! – сказал джинн и полез к Алексею целоваться. Леша рухнул в обморок.
      А Жора стоял и хихикал. А что ему еще было делать? Ведь заклинания, чтобы убрать джинна, он не знал. Его только одно волновало: что он скажет родителям, когда они придут? Что это друг его братца? Маловероятно.
      Тут в комнате образовался сгусток дыма.
      – Что, Жикин, шалишь? Вот зомбирую тебя – будешь знать, – услышал Жора сварливый голос. Конечно же, это был Поклеп Поклепыч. Поклеп пробормотал какое-то заклинание, и влюбчивый джинн исчез.
      – Ну, Жикин, признавайся, зачем ты это сделал?
      – В целях самообороны.
      – Ну-ну. Волшебник не смог одолеть лопухоида! Вы все как с цепи сорвались. То Дурнева с Гроттер чего-то не поделили и чуть не разнесли весь дом. То Склеповой вздумалось влюбить в себя какого-то лопухоида. Что-то не получилось, и теперь в нее влюблены все особи мужского пола с ее улицы. И стар и млад. Ужас!!! Даже Милюля взбесилась – флиртует с каким-то водолазом Мишей. А я взял его и сглазил. Хе-хе. Будет знать, как к чужим русалкам лезть! Ну, Жикин, разговорился я что-то с тобой. И приведи в чувство своего нервного братца, – договорил Поклеп и телепортировал.
 
      Вечер. Жора договаривался по телефону о встрече с какой-то лопухоидкой (а вы думали, что он в квартире целыми днями сидит?). Вдруг ожил зудильник, о котором Жикин совсем забыл.
      – Недобрый вечер, недорогие мои! С вами снова я, несравненная Грызианна Припятская!
      – Да, сравнить эту гарпию с кем-то другим трудно, – хмыкнул Жикин, – послушаем, может, чего новенького скажет.
      Грызианка недовольно зыркнула бельмастым глазом, но продолжила:
      – Экономические новости. Курсы жабьих бородавок и зеленых мозолей падают! Дядюшка Сэм обвиняет во всем мировой магоризм. А дырки от бублика так и остались дырками.
      Новости культуры. Известный певец Кикимор Заболотный дает концерт на Лысой Горе.
      А в российской школе Тибидохс до сих пор идет ремонт. Ох уж эти русские, даже ремонт не могут сделать… Хотя весь этот ремонт наводит на подозрение, что в школе творится что-то не то…
      А сегодня у нас в гостях Гурий Пуппер с Джейн Петушкофф!
      На экране зудильника появились поникший Гурий и Джейн, ведущая его как собачонку.
      – Здравствуйте, Гурий и Джейн. Всех наших магзрителей интересуют два вопроса: забыл ли Гурий русскую Гротти и как вы смогли помириться с тетушками.
      – Ну с тетушками я легко сошлась в цене… то есть я нашла с ними общий язык. А вот Гроттер он уже забыл. Правда, Гурий? – прошипела Петушкофф. Пуппер отрешенно кивнул. А Джейн продолжила: – Какая несносная была эта русская пародия на моего Пуперчика! Я ведь так люблю его день… то есть его самого! – и Джейн завершила свою реплику, насильно поцеловав Гурия в щеку.
      – Блин, надоели уже все эти Гурики! – воскликнул Жора и выключил зудильник. Тут в окно кто-то постучал. Это был купидончик. Жорий догадывался, что письмо от той поэтессы. Посмотрим, что на этот раз.
 
Я не горда, и я не мщу.
Хоть дружба была бы между нами.
Тебе, конечно, все прощу,
Но это остается лишь мечтами.
 
      – Тьфу ты, что-то эту поэтессу на рыдания потянуло. Может, Зализина пишет? Но я ведь не Ванечка. Нет, это не Зализина. И что мне эта психованная прощать собирается? Я даже ее не видел, а она меня в свои ручонки заграбастать хочет, – недовольно произнес Жорик.

Глава 4

      Прошло три недели, а у Жикина ничего не изменилось в его жизни. Свидание – дом, дом – свидание. Иногда письма приходили от той незнакомки. Но Жора чувствовал, что сегодня будет что-то интересненькое. Так и оказалось.
      Днем ему пришло два письма. Одно было от академика, а другое обычное, ничем не примечательное. Сначала он открыл письмо Сарданапала. Дотронувшись до бумаги перстнем, он прочитал следующее:
       Ученик школы Тибидохс Жора Жикин!
       Вы обязаны быть завтра в школе Тибидохса, иначе вас ждет суровое наказание. Вылетайте сегодня вечером.
       Директор школы Тибидохс академик Сарданапал Черноморов.
 
      Никогда еще Жорий не был таким радостным. Но на столе лежало еще одно письмо (думаю, вы догадались, от кого).
 
Даю тебе немного
Времени, чуток.
А может быть, зажгу я
Ответный огонек?
Если ты хочешь узнать, кто я такая, то встретишь меня на Лестнице Атлантов,
в час ночи.
 
      Вот этого Жикин не ожидал. И, конечно же, он пойдет туда. Ему захотелось ее увидеть. Ведь на самом деле он ждал ее письма…
 
      …Жоре несказанно повезло. Родителей дома не было, потому что они увезли Алексея к психиатру. После того случая с джинном Алексей боялся выходить из дому, а когда видел своего брата, заикался и пускал слюни. А Жорик давно считал, что по Алексею психушка даже не плачет, а рыдает в три ручья.
      Жорий открыл окно и полетел вместе с Клоппиком на швабре.
      Жикин благополучно долетел. Произнеся «Грааль Гардарика»,Жора увидел Тибидохс. Школа стала более красивой. Видно, ремонт сделали на совесть, не кое-как.
      Внутри все было побелено, покрашено. Жорик заметил, что стали прибывать ученики.
      Пройдя мимо комнаты Гробыни, Гроттер и Пипы, Жирляндий услышал, как Гробыня вовсю хвастает, что вместо старого гроба ей поставят саркофаг Рамсеса II.
      Войдя в свою комнату (Клоппик уже убежал куда-то), Жикин удивился. Новая мебель, новый цвет стен. И откуда у Сарданапала средства на мебель? Наверное, телепортировали у лопухоидов.
      На столе лежало письмо.
       «Завтра. В час ночи»– таково было содержание письма.
      …На следующий день опять начались занятия. Как будто ученики не уезжали к лопухоидам. Вечером был праздничный ужин, по случаю прибытия учеников в Тибидохс. Учителя заявили, что экзамены не отменяются. Ученики немного повозмущались, но потом успокоились и принялись за еду.
      …Жора пришел на свидание с незнакомкой немного раньше, чем требовалось. Тут он увидел ЕЕ…
 
      И как только Жора раньше ее никогда не замечал? Эту наивную улыбку, эти грустные глаза. Казалось, она пришла из другого мира…
      Хотя в ее внешности не было ничего особенного. Серые глаза, светло-русые волосы и длинная челка. Жора такую бы и не заметил. Но в данный момент было такое ощущение, что она светилась изнутри.
      – Я так и знала, что ты придешь! – вместо приветствия радостно прокричала она.
      – А почему ты ко мне на «ты» обращаешься? Я даже твоего имени не знаю.
      – Меня зовут Руфина Ручейкова. Просто Руфи. Уж так родители решили меня назвать. Я уже учусь на четвертом курсе. Ну, теперь я могу к тебе на «ты» обращаться? Ведь мы уже познакомились, – проговорила девушка и звонко рассмеялась.
      И как такой наивный по сути человек мог выжить в этом грубом мире? А Жорик в первый раз повстречал такую девушку.
      «Экзотика, – подумал Жора, – а то все хамки и истерички. И всегда проявляют инициативу. А эта другая. Погуляю с ней и брошу».
      – Эй, ты где? Уже третий раз тебя окликаю. У тебя в роду случаем каменных истуканов не было? Не спи, – окликнула его Руфи.
      – Так ты писала, что… любишь меня? – спросил Жирляндий.
      – Ну конечно, – без тени стыда ответила Руфина, – какой смысл писать неправду? Тем более из-за этой любви во мне проснулся поэт.
      – Понятно. – Ее слова Жикину были по барабану. Главное было узнать, с кем она живет в комнате и прочие мелкие подробности: нет ли аллергии на шоколад, ревнивая ли она, как перенесет разрыв… – А с кем ты в комнате живешь?
      – Пока одна. Жила с одной… но с ней что-то случилось. А что?
      – Да так. Слушай, уже поздно, и я спать хочу. Давай завтра в девять на этом же месте встретимся. Пока… – Жика собрался уходить.
      – Постой, – окликнула его Руфи. Жикин остановился. – А можешь выполнить одну просьбу?
      – Какую?
      – Мне твое имя не по душе. Можно я тебя буду звать… Женей? Хорошо?
      – Ладно. Пока.
      Так Жикин в первый раз сделал поблажку девчонке. И она стала называть его Женей.

Глава 5

      …Жикин проснулся от настойчивого дребезжания зудильника. Ему звонила Руфи.
      – Ты что, совсем с ума сошла! Сегодня выходной, а ты меня будишь в шесть часов утра! – недовольно отозвался Жора.
      – Во-первых, здравствуй. Во-вторых, орать не надо. А в-третьих, вставай – мы пойдем гулять по Буяну. Хватит спать.
      – Что, прививаешь мне здоровый образ жизни? Случайно Недолеченная Дама не твоя родственница?
      – Нет. Ну давай, вставай. Пожалуйста… Женя.
      – Ну так уж и быть. Только потом не говори, что я хмурый.
      – Хмурым ты не будешь. Обещаю.
      Жикин встал. И как только эта девчонка может им манипулировать?
      Наспех умывшись и одевшись, Жорик вышел из замка. Там уже стояла Руфи.
      – Ты все-таки встал, – усмехнувшись, сказала она. – Ну что, пошли?
      …Жика провел с ней весь день. С Руфи он забыл обо всем. И то, что Медузия задала огромное сочинение, и то, что сегодня у него еще пять свиданий. С Руфи время летело незаметно. О времени он вспомнил тогда, когда она уходила в свою комнату, чтобы завтра снова с ним встретиться.
      …Прошло несколько недель. Жикин и не думал бросать Руфи. Он перестал назначать свидания другим девчонкам. Весь Тибидохс знал, что у Жоры с Руфи роман.
      Жизнь Жорика обрела какой-то смысл. Жикин стал задумываться о жизни(!!!). Он понял, что смысл жизни не только в свиданиях.
      За эти несколько недель переменилось отношение к Жике. Многие его зауважали. Даже Гроттер уже не презирала его. Но поклонниц у Жикина не убавилось. Они осаждали Жору, писали угрозы Руфи. А Жике уже было наплевать на остальных. Для него перестало быть важным чужое мнение. Его волновало только мнение Руфи. Но он даже сам себе не мог признаться, что любит эту девочку с наивной улыбкой и грустными глазами.
      Так бы Жикин и жил, если бы не случилось то, что он запомнит надолго…

Глава 6 (последняя)

      В один прекрасный день, когда ярко светило солнце, Руфи позвала к себе Жикина. Голос у нее был серьезным, как никогда.
      – Здравствуй, Руфи, – войдя в ее комнату, сказал Жора. Он успел проникнуться к этой девушке особой симпатией, вернее, это была уже любовь.
      – Здравствуй, Женя, – каким-то холодным, чужим голосом приветствовала она его, – присядь.
      – Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Жора.
      – Нет… хотя да. Жень, нам нужно с тобой расстаться.
      – Почему? Ведь мы любим друг друга?
      – Мы не любим друг друга. Мы были влюбленные. А это вещи разные. Я проснулась сегодня и поняла, что я больше не влюблена в тебя. Ты всего лишь даровал мне вдохновенье, и я писала стихи. «А что меня с ним ждет в будущем?» – подумала я. Счастливая старость? Вряд ли. Любовь до гроба? Маловероятно. Я понимала, что ты меня не любишь. Ты играешь на моих чувствах. Сегодня ты со мной, завтра ты с другой. А я останусь у разбитого корыта. Трезвый разум победил любовь. Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. Уходи, – сказала Руфи Жикину.
      Как будто земля исчезла у Жоры под ногами. Он летит в пропасть, сейчас он упадет, и его сердце разобьется на тысячи маленьких осколков. В глазах у Жорика помутнело.
      – Но я люблю тебя!!! – крикнул Жора.
      Руфи лишь покачала головой.
      – Лучше уходи, и мы останемся хорошими друзьями. Не надо этих актерских сцен. Забудь, что было между нами. Забудь от начала и до конца.
      Жикин вышел из комнаты Руфины. Он до сих пор слышал эти злые слова: «Уходи! Я не люблю тебя!» Лучше утопиться, застрелиться или повеситься, но не слышать таких слов, произнесенных… любимым человеком. Да, это любовь. Настоящая любовь.
      Она думала, что игрушка в его руках. На самом деле она сама вершила его судьбу, но не желала это понимать.
 
Любовь приходит и уходит.
Ее ты имя назови.
Как наши предки начинали
И начинали все с любви, —
прошептал бедный Жорик.
 
      …Прошло много лет. Жорик женился на какой-то богатой дамочке и ничего не слышал о Руфине. Ведь правду говорят: время лечит. Все постепенно забывается. Но Жикин долго будет вспоминать эту наивную улыбку и грустные глаза. Свою любовь. Первую и единственную. И имя этой любви – Руфи…

Анастасия Метельская
Лондонская жизнь

Глава 1

      Таню разбудило солнце, которое нагло и бесцеремонно светило ей прямо в глаза. Хоть после пожертвования колодцу Посейдона Черных Штор больше всех возмущалась Гробыня, но отдуваться, как всегда, пришлось Тане – ее кровать стояла как раз напротив окна, и легкомысленные розовые шторки с купидончиками, одолженные у Пупсиковой, совершенно не мешали свету поникать в комнату.
      Таня открыла глаза и по привычке покосилась на кровать Гробыни. Точнее, бывшую кровать. Сейчас роковая мадемуазель гостила в Тибидохсе только, как она сама выражалась, по «большим праздникам больших призраков». Передача Гробульки, которую она переименовала в «К вам идет Склеп, или Идите вы в гроб», набирала обороты, Склепова дневала и ночевала в студии Лысегорского ТВ. С ней там обитал и Гломов, которого Гробби пристроила оператором.
      Таня поняла, что пора вставать, но, к сожалению, наши здравые мысли и наши желания очень не любят друг друга. Она решила, что пара минут в кровати ей не повредит. Тем более что малышка Гроттер была в своей комнате совершенно одна. Пипенция жила теперь в другом корпусе. Магспирантам и ученикам не полагалось жить вместе, так как считалось, что первые могут помогать вторым в написании контрольных домашних заданий и т. п. (и хотя в случае Таньки и Пипы это был эдакий бред на грани маразма, остальные младшеклассники начали крошить батон, и Поклеп проявил твердость, все-таки расселив учеников и магспирантов).
      Таня начала засыпать (какой уважающий себя студент не хочет спать с утра?), но в стекло забарабанили, и ей пришлось встать. У окна висел мокрый от утренней росы купидончик. Он был странноватый. Начнем с того, что вместо обычных шорт с подтяжками на нем были джинсы с множеством нашивок, а на груди татуировка «Paco Grobanna forever». Таня решила открыть. Купидончик передал ей письмо в элегантном зелено-золотом конверте и уселся ждать ответа.
      Девушка раскрыла конверт и принялась читать:
      «Здравствуйте, дорогая Татьяна. Лысегорское отделение модельного агентства Пако Гробанна радо сообщить Вам, что мистер Гробанна выбрал Вас для проведения фотосессии, представляющей его новую коллекцию молодежной одежды «Драконбол в нашей жизни». Вам предстоит жить в Лондоне около месяца. В течение часа с момента получения этого письма просим Вас дать ответ, согласованный с Вашей администрацией.
      Василий Беломодский».
      Таня решительно написала «Нет!» на обороте, но листок полыхнул белым пламенем, и надпись исчезла. Она написала еще раз, но все повторилось. Когда Гротти хотела написать «Нет» третий раз, в воздухе запылали слова: «Девочка, не шути со смертью!»
      Таня, не зная, что ей делать, пошла к Сарданапалу. Академик прочитал письмо, положил его на какую-то рамку, после чего оно на миг почернело, и произнес:
      – Да, Танюша, придется согласиться. На письмо наложено заклинание неотказа. Само оно еще ничего, я мог бы снять это заклинание, но вместе с ним на письмо наложено адресное заклятие Уродиус,а это одно из самых сложных и противных. В конце концов, нет ничего страшного в том, что ты пропустишь месяц занятий. Я уверен, если ты будешь заниматься, преподаватели согласятся проверить твои знания после возвращения.
      Таня вернулась в свою комнату. Ей хотелось все кому-нибудь рассказать, но сначала пришлось выпроводить купидона. Малыш улетел счастливым, держа в руках письмо с Таниным согласием и большую конфету «Мишка на Севере». Как это ни странно, Гротти была счастлива. Какая девушка не мечтает стать моделью? Таня, бывало, и сама представляла, как она идет в свете софитов по длинному подиуму, а всемирно известные фотографы борются за право сфотографировать ее.
      Только Таня взяла в руки зудильник, чтобы позвонить Гробыне, как он зазвонил.
      – Сиротка!!! – громкий визг заполнил комнату. – Я – модель!!!
      – Склеп, ты откуда упала? – только и смогла выговорить Таня, оглушенная Гробыниным криком.
      – Таньк, я в Лондон еду. Представлять новую коллекцию Пако Гробанны!!!
      – И ты??
      – Что значит «и ты»??
      – Склеп, я тоже туда еду.
      – Урррра, будет с кем поболтать на великом и могучем! Все, Танька, вылетаю в родную дыру. Из Тибидохса отправляемся вместе.
      – Пока, Склеп. Странно, но я рада, что ты тоже едешь.
      Таня достала из-под кровати свой дневник и записала:
      «13 августа.
      Сегодня мой водоем жизни наконец-то из застоявшегося болота превратился в бурную реку. Я – модель. Кто бы мог подумать, что Таня Гроттер, обыкновенная русская ведьма, будет представлять европейского дизайнера во всем мире. Со мной едет Гробыня. Как ни странно, она единственный человек, которому я могу доверять на этой бешеной земле. Мир, встречай новую Гротти! (Да, я, похоже, схожу с ума. И мне это нравится!!)»

* * *

      Таня положила дневник в футляр контрабаса и спустилась в Зал Двух Стихий. Там вовсю гремели страсти. Кто-то громко визжал, кто-то хохотал, но основное внимание было приковано к Кате Лотковой, возле которой собралась внушительная группа.
      Таня подошла поближе и спросила: «Что за шум?» Кто-то ей ответил: «Катька в Лондон едет!» «Нас уже трое», – пробормотала Таня.