Глава седьмая

Храм “Братства Сильных” в Майами-Бич представлял из себя элегантную виллу в испанском стиле с огромными верандами. Но Римо и Чиун повстречались с первыми Братьями и Сестрами за несколько кварталов до храма. Те пытались уговорить Римо и Чиуна бесплатно протестировать свой характер. К немалому чиунову отвращению, Римо записал их обоих.

На величественных воротах при входе на территорию храма красовалась кричащая вывеска: “Анализ характера — бесплатно”.

— Не могу даже представить себе, зачем ты это делаешь, — заметил Чиун.

— Какие-то люди поставили своей целью угрожать президенту. Для этого они используют какое-то непонятное явление. И почему-то получается так, что те, кто наносит удар, забывают, что они сделали, как они это сделали, и даже забывают, кто они такие. Но среди них слишком много членов “Братства Сильных”, чтобы нам не заняться расследованием.

— Мне жаль, что я спросил тебя об этом, — заявил Чиун.

На нем было простое серое кимоно — наряд путешественника. Чиун надел его потому, что собирался покинуть Майами-Бич; Он всерьез обдумывал вопрос о том, чтобы подыскать себе более постоянное место жительства в Америке, и это печалило его. Если купить дом для постоянного проживания, то это значит, что придется поселиться здесь надолго, а чем дольше он и Римо будут работать на Смита, тем меньше у них останется шансов преумножить славу Синанджу. Сумасшедший император Смит не только настаивал на том, чтобы все их действия совершались в строжайшей тайне, но более того — он явно не собирался захватывать трон в этой стране. Весь ужас заключался в том, что эти белые всерьез верили своим собственным словам, когда они разглагольствовали на тему избрания народом своих руководителей вместо более традиционных и надежных способов передачи власти: по праву рождения или — что еще более разумно — благодаря услугам профессиональных ассасинов, традиционных ассасинов, принадлежащих к древнему Дому ассасинов, давшему миру больше великих монархов, чем любая королевская династия. Римо упрямо отказывался оказать честь этому Дому ассасинов, совершив что-нибудь такое, что прославило бы его в веках. Вместо этого он продолжал служить стране, которая ничему его не научила, и императору, сумасшедшему настолько, что он открыто признавал, что не верит в отмщение.

— Похоже, вот оно и есть, — сказал Римо.

— Что “оно”? Мы что, решили стать священниками? Что мы тут делаем?

— Я тебе уже объяснял это, — терпеливо сказал Римо. — Если не нравится, можешь возвращаться домой. Ты мне не нужен. Ты сам знаешь, что ты мне не нужен.

— Я тебе нужен. Но не для этих глупых заданий, на которые тебя посылает император Смит. Ты что, в следующий раз пойдешь ради него за покупками?

— Очень может статься, что нам предстоит спасти жизнь президента Соединенных Штатов, — заметил Римо.

— А зачем? Мы на него не работаем. Мы работаем на Смита. Нам следует убрать президента Соединенных Штатов. Нам надо сделать президентом Смита.

— Он не станет президентом, если мы убьем президента. Президентом станет вице-президент.

— Тогда и его тоже. Я помню историю Вана-Младшего. Шаман, жрец, дальний родич царя обратился к Синанджу с просьбой помочь ему решить серьезную проблему. Между ним и троном было четырнадцать наследников: принцы, принцессы, владетельные князья. Ван-Младший пообещал шаману, что не пройдет и года, как тот станет царем. И стал. Вице-президент не более вечен, чем президент.

— Но потом наступает черед государственного секретаря, как мне кажется.

— И когда императором станет Смит?

— Никогда. Как ты не можешь этого понять?

— Если он никогда не станет императором, то что он делает с лучшими ассасинами в мировой истории? Зачем он попусту тратит энергию Синанджу?

— Мы не тратим попусту энергию Синанджу. Мы помогаем спасти страну, которую я люблю. Понимаешь? По-моему, ты просто не желаешь этого понять.

— Верно. Я не желаю понимать, как ты можешь любить тысячи квадратных миль бесплодной, загрязненной земли и двести двадцать миллионов человек, которых ты никогда не видел. Особенно если ты ничем не хочешь отплатить тому единственному человеку, который дал тебе силу. Впрочем, ладно. Я к этому уже привык, Римо. Я привык к твоей неблагодарности. Во всяком случае, за эти долгие годы я должен бы был к ней привыкнуть.

— Это вовсе не означает, что я не люблю тебя.

— Если бы ты любил меня, по-настоящему любил меня, мы бы работали на императора. Ты бы не тратил свои силы и таланты на... то, что мы делаем.

— Мы это делаем, — заявил Римо.

Они как раз подошли к воротам, и молодой человек в очках и в белой рубашке протянул им листок бумаги, предлагающий бесплатно пройти обследование на предмет определения типа характера.

— Мы как раз за этим и пришли. Мы хотим вступить в Братство.

— Сначала надо пройти через анализ характера, а потом уже вы можете вступать.

— Мы хотим вступить, — стоял на своем Римо.

— Может быть, сначала пройдете анализ?

— У нас у каждого есть свой характер. Зачем нам его анализировать? — спросил Чиун.

— Не знаю, — ответил Римо. — Он настаивает на том, чтобы мы прошли обследование. Значит, пройдем.

— Я не хочу проходить обследование, — заявил Чиун.

— Тогда не проходи.

— А ты будешь его проходить?

— Я буду.

— Тогда я тоже пройду, — сказал Чиун. — Увидим, у кого из нас характер лучше, или...

— Или что? — спросил Римо.

— Или увидим, что это плохой анализ.

— Ты терпеть не можешь проигрывать, папочка, — заметил Римо.

— Когда дело дойдет до того, что я проиграл, мы будем мертвы.

Исследование характера проводилось в огромной комнате, разделенной передвижными перегородками. Чиун сломал перегородку между собой и Римо, чтобы видеть, какие ответы будет давать Римо.

— Как вы можете!.. — закричала молодая женщина, державшая в руках папку с бумагами.

— Руками, — объяснил Чиун. — Могу и еще — это не трудно.

— Она хотела сказать, тебе не следовало бы так поступать, папочка.

— Она должна яснее выражать свои мысли. Молодая женщина растерянно взглянула на кого-то, кто находился в комнате, и получила подтверждение, что эти двое — ив самом деле ее клиенты.

— Привет, — сказала она. — Меня зовут Дафна Блум. Я работаю консультантом в “Братстве Сильных”. Мы ничего не собираемся вам навязывать, заставлять вас у нас что-нибудь купить, но мы хотим посмотреть, может быть, вы нуждаетесь в чем-то из того, что мы можем предложить.

Дафна была довольно привлекательной девицей с развязной улыбкой и ядреным телом под стать улыбке. Но каждый раз, как улыбка исчезала, она сразу теряла свою нахальность и выглядела очень напряженной и даже растерянной. Улыбка была лишь маской, позволявшей это скрывать.

— Обычно мы не тестируем двоих сразу, но поскольку вы убрали перегородку, то, похоже, на этот раз нам придется сделать исключение. Кто первый?

— Я, — ответил Римо.

— Я первый, — возразил Чиун.

— Валяй, — уступил Римо.

— Нет, давай ты первый. Я хочу слышать твои ответы, чтобы я потом мог тебе показать, как надо было ответить правильно.

— Это тест на тип характера, папочка. Тут нет победителей и побежденных.

— В каждом тесте есть и победители, и побежденные.

— Вы оба можете стать победителями, — сказала Дафна. — Если вы отыщете то, чего вам в жизни не хватает.

Римо огляделся по сторонам. В комнате не было никаких украшений, на стенах не висели картины, на окнах не было штор. Лишь крохотные кабинки, отгороженные легкими перегородками, в центре огромного помещения, которое раньше, видимо, служило танцевальным залом. Казалось, устроители считали, что если придать офису утонченный вид, то это будет равнозначно осквернению святыни.

В комнате стоял запах застарелого сигаретного дыма и средств для мытья пола. У стульев были широкие металлические подлокотники, стол в их кабинке был сделан из какого-то пластика — словно его дизайнером был какой-нибудь бухгалтер, ставивший перед собой единственную цель — снизить расходы.

— Вопрос первый: вы счастливы? По большей части, иногда или вовсе нет? — спросила Дафна.

— Я бываю счастлив, когда знаю, что Римо делает то, что нужно, — ответил Чиун.

— То есть?

— То есть никогда, — заявил Чиун.

— Ты всегда счастлив, папочка. Ты счастлив, когда капаешь мне на мозги.

— Напишите: “совсем-совсем никогда”, — сказал Чиун.

— Скажите, юная прекрасная леди, вы были бы счастливы, если бы у вас был сын, который разговаривал бы с вами таким вот образом?

— Не думаю, — ответила Дафна. — Он — ваш сын? Вы не похожи на белого.

— Я — кореец.

— Ах, так он кореец?

— Вот видишь! — торжествующе воскликнул Чиун.

— Задавайте ваши вопросы дальше, — попросил Римо.

— Я белый.

— Даже эта умная, прекрасная женщина — и та знает, — сказал Чиун. — Спасибо вам, мисс.

— Ладно, Римо, вы счастливы? По большей части, иногда, редко?

— Постоянно! — рявкнул Римо.

— У вас вовсе не счастливый вид.

— Я счастлив. Поехали дальше.

— Это я несчастлив, — напомнил Чиун.

— А у вас вполне счастливый вид, — заметила Дафна.

— Человек должен излучать радость на все, что его окружает. Посредством радости мы обретаем радость, — изрек Чиун.

— Это великолепно! — восхитилась Дафна.

— Вот погодите — он еще расскажет вам про головы на стене, — сказал Римо.

— Вы исповедуете какую-то восточную религию? Я обожаю восточные религии.

— Я — Синанджу, — заявил Чиун.

— Великолепно! — еще раз восхитилась Дафна. — Мне нравится, как это звучит.

— Тогда вам еще надо полюбить трупы, — посоветовал ей Римо.

— Как вы можете быть таким отрицательным? — упрекнула его Дафна. — Я записываю, что вы — отрицательная личность.

— Это верно, — подтвердил Римо. — О’кей, так когда же мы можем вступить? Деньги у меня с собой.

Дафна отложила папку с бумагами, прищурила глаза и напрягла спину. Когда она возвысила голос, в нем зазвучали прокурорские нотки:

— Некоторые люди вступают в “Братство Сильных” ради денег, но они не способны постичь истинное могущество веры. Я сама прошла через Аум, Седону, сциентологическую церковь, общество “Интенсивного Воссоединения”, но только здесь я обрела то единственное, что развернуло мою жизнь на сто восемьдесят градусов.

— И от чего отвернуло? — поинтересовался Римо.

— Оставь в покое эту добрую симпатичную девушку, — возмутился Чиун. — Она хочет нам помочь.

— Спасибо, сэр, — поблагодарила его Дафна.

— Так я выигрываю? — спросил Чиун.

— Со мной вы не можете не выиграть.

— Она не только прекрасна, она еще и очень умна.

— Ну так что — тест окончен? Мы бы хотели вступить.

— Есть еще вопросы, — сказала Дафна. — Беспокоит ли вас когда-нибудь что-то, что вы не можете забыть, что-то, от чего вы не можете убежать, какая-то боль, которая постоянно возвращается, и вы не знаете, почему?

— Нет, — ответил Римо. — Могу я теперь вступить?

— А вас, сэр? — обратилась Дафна к Чиуну. Чиун кивком головы показал в сторону Римо:

— Вы видите эту боль перед собой.

— Бывает ли так, что вы любите кого-то и все идет прекрасно, а потом вдруг человек, которого вы любили, начинает казаться вам кем-то другим и перестает нравиться или начинает совершать что-то такое, что причиняет вам боль?

— Ах! — воскликнул Чиун. — В вас слились воедино мудрость и красота, дитя мое.

— Нет, — ответил Римо. — Могу я теперь вступить?

— Бывает ли так, что прекрасные возможности словно бы ускользают у вас из рук в то время, как другие наслаждаются жизнью?

— Мы могли бы служить величайшим из великих, а застряли в сумасшедшем доме без всяких перспектив, — сказал Чиун.

— А вы, Римо, как всегда — “нет”?

— Точно. Могу я вступить?

— Минуточку, — ответила Дафна. — Не бывает ли у вас такого чувства, что этот мир — не самое подходящее место для жизни? У вас, Римо, нет, верно? А у вас, мистер Чиун?

— Встреча с человеком, столь мудрым, как вы, способна осветить самые мрачные закоулки мира для любого, — пропел Чиун.

Дафна задрожала. На глаза у нее навернулись слезы.

— Это прекрасно! — в очередной раз восхитилась она. — У нас, как правило, не бывает победителей и побежденных, но вы, мистер Чиун, вы — победитель. А вы, Римо... вы проиграли.

Чиун просиял. Римо пожал плечами и спросил, могут ли они вступить.

— Вы можете поступить на подготовительный уровень, где вы научитесь быть в мире с окружающим вас миром, узнаете про десять ступеней, позволяющих обрести счастье, богатство, уверенность в себе и стать сильнее. Хотите?

— Не очень, — скривился Римо. — Я хочу вступить.

— Триста долларов с каждого из вас.

Римо заплатил наличными. По совету Смита он принес толстую пачку денег. Отсчитав шесть стодолларовых бумажек, он спросил, нельзя ли прослушать следующий курс.

— Вы еще не прослушали вводный курс.

— Это не страшно, — заверил девушку Римо.

— Я не приму ваши деньги, — сказала Дафна.

— Могу я видеть менеджера?

— Он тоже не возьмет ваши деньги. Вам совершенно необходимо прослушать курс. Вам надо расширить возможности для астральной коммуникации. Вам надо привести в порядок все ваши прошлые рождения, чтобы вы могли пройти по вашей нынешней жизни, не испытывая затруднений, порожденных вашими прошлыми грехами.

— Вы изрекаете высшую мудрость, дитя мое, — сказал Чиун по-английски и по-корейски добавил: — Только белые способны поверить в такую чушь.

— Очень многие на Востоке верят во что-то подобное, — возразил Римо тоже по-корейски.

— Подобное, но не настолько глупое. Такая глупость свойственна только белым, — отозвался Чиун и, снова перейдя на английский, сказал Дафне Блум, какое он чувствует волнение оттого, что ему предстоит прослушать первый курс великого учения.

Римо спросил, нельзя ли пройти курс первого уровня за десять минут, потому что ему еще до обеда хочется попасть на второй уровень. Спустя двенадцать тысяч долларов, они с Чиуном были уже на седьмом уровне, а Дафна Блум внезапно обнаружила, что продвинулась по служебной лестнице до поста духовного директора благодаря своим заслугам в работе с этими двумя клиентами.

— Но я еще не гармонизировала все свои прошлые жизни, — сказала она менеджеру.

— Это не страшно, милая. Ты — настоящий победитель. Наконец-то нам попались достойные люди. Доведи дело до самого конца. Будешь иметь бесплатные курсы и процент от доходов до конца своих дней.

— Мне не нужен процент от доходов. Я хочу добиться внутренней гармонии, которая позволит мне выпустить на свободу скрытые силы, — сказала Дафна.

— Еще того лучше. Считай, что ты это имеешь. Забирай все свои прошлые жизни, сколько сможешь унести, дорогуша, — сказал менеджер храма “Братства Сильных” в Майами-Бич. — А как насчет операций с недвижимостью? Это тебя не заинтересует?

К концу дня Римо признался, что хотел бы прослушать все курсы, какие только есть, и готов выложить за них сотни и сотни тысяч долларов, но вот беда — у них с другом возникли кое-какие проблемы.

— Очень может статься, что нам придется сесть в тюрьму. Понимаете, очень уж вредный суд попался — никак от нас отвязаться не хочет. Так что, боюсь, на этом нам придется остановиться. В тюрьме у нас с учебой ничего не выйдет.

— Мы вышлем вам курсы по почте, — пообещал менеджер.

— Нет, для того чтобы сполна насладиться всей прелестью, надо быть на свободе. Я слышал, что как только человек постигает всю эту систему, то сразу начинают свершаться чудеса.

— Кто вам это сказал? — поинтересовался менеджер.

— Один знакомый бизнесмен, — ответил Римо. — И еще один знакомый владелец ранчо. И еще гангстер. Они в вас уверовали всерьез и надолго.

— Крупные дела совершаются на самом верху. Может быть, мне удастся что-нибудь устроить.

— Это было бы прекрасно, — воскликнул Римо.

— Но вам придется сообщить им, что это я послал вас. Вам надо будет сказать им, что вы член общины “Братства” в Майами-Бич.

— Можете на нас рассчитывать, — сказал Римо.

— А не хотите ли вы присоединиться к крестовому походу? — спросил менеджер.

— К какому крестовому походу?

— К крестовому походу за свободу вероисповедания в Америке.

— Мне казалось, что каждый волен верить во что ему вздумается.

— Нет, только в то, что не затрагивает господства сил, оказавшихся наверху. Вы не свободны отстаивать вашу убежденность в правоте вашей веры. Вы не свободны, если вы представляете положительные силы Вселенной.

— Ваши крестоносцы — это те самые люди, которые появляются везде, куда бы ни поехал президент, выкрикивают лозунги, размахивают транспарантами и пытаются добраться до президента, стоит ему где-то выступить с публичной речью?

— Я не знаю этих людей, но я знаю нашу знаменитую Кэти Боуэн, возглавляющую крестовый поход. Можете внести свой вклад в это дело.

— Кто такая Кэти Боуэн?

— Знаменитая Кэти Боуэн? — удивленно переспросил менеджер.

— Ага. Она самая, — ответил Римо.

— Она — ведущая телепрограммы “Чудеса Человечества”, — пояснил менеджер.

— Не знаю такую.

— В этой программе участвуют люди, которые способны творить чудеса. Настоящие чудеса. Они едят лягушек, пробегают сквозь пламя, строят дома из пробок от бутылок, участвуют в спортивных соревнованиях сразу после того, как перенесли тяжелейшую операцию, — поведал менеджер.

— Никогда не видел. А где мне найти Кэти Боуэн?

— В штабе крестового похода в Калифорнии.

— А что требуется для того, чтобы присоединиться к походу, — спросил Римо.

— Приверженность истине, свободе вероисповедания, американским ценностям, плюс пять тысяч долларов.

— Но почему-то мне кажется, что я смогу участвовать в походе бесплатно?

— Можете. Но пять тысяч долларов — это ваш добровольный вклад в дело борьбы за свободу вероисповедания и против преследовании за религиозные убеждения в Америке.

— А мне нравятся преследования за религиозные убеждения, — заявил Римо.

Менеджер сидел под портретом Рубина Доломо. У портрета был открытый ясный взгляд. На столе перед менеджером лежала пачка бюллетеней, озаглавленных “Крупицы Истины”. Менеджер неотрывно смотрел на запястья Римо. Когда он переводил взор на лицо Римо, то смотрел на глаза, но не заглядывал внутрь. Римо определил это по тому, как он фокусирует свой взгляд.

— Что ж, преследования за религиозные убеждения — это прекрасно. Все что хотите. Все, что вам даруют ваши внутренние силы. Благодарю вас и прекрасного вам дня, — попрощался менеджер.

Когда этот новый, необычайно богатый студент и его азиатский друг ушли, сопровождаемые их наставником, мисс Блум, недавно обращенной Сестрой, менеджер позвонил Рубину Доломо.

— Слушай, Рубин, мне кажется, я его видел.

— Кого? Агента отрицательных сил?

— Ну, ты же сам сказал, что есть какой-то парень с толстыми запястьями и темными глазами и что он представляет собой отрицательную силу. Мне показалось, что ты тут чуточку перегнул. Ну, как тогда в курсе номер четырнадцать тебе не хватило астральных сфер, чтобы подкрепить то, что достигнуто в курсе номер тринадцать, и тогда пришлось создавать новый курс “Гарантии от движения вспять”. Это был прекрасный ход.

— Ничего я не перегнул. Людям свойственно двигаться вспять и вновь впадать в пучину несчастий.

— Конечно, конечно, Рубин, но дело в том, что я, как мне кажется, видел этого парня.

— Он сейчас там?

— Только что вышел.

— И куда он направляется?

— Прямиком к вам и к вашей суперзвезде, мисс Кэти Боуэн.

— Зачем ты это сделал?

— Он проходил курс за курсом так, словно у него неограниченные средства. И еще он сказал, что у него возникли какие-то проблемы с судебными органами. Я подумал, ты сможешь помочь. Ты же ведь сам говорил, чтобы мы оказывали поддержку людям, имеющим неприятности с властями.

— Но ведь он являет собой отрицательную силу, противостоящую силам добра.

— Послушай, Рубин, я всего лишь руководитель отделения. Я продаю ваш товар. Но сам я его не покупаю, так что не пытайся мне его всучить.

— Но это правда. Как ты думаешь, почему нам удалось так быстро вырасти до наших нынешних масштабов? Я открыл истину в хрониках планеты Аларкин.

— Вы смогли так сильно разрастись, потому что Беатрис знает, как делать деньги. Послушай, Рубин, если у тебя возникают проблемы с этими людьми, то почему бы не позаботиться о них как-нибудь по-простому? Я говорю сейчас не о сумасшедших Братьях и Сестрах с аллигаторами и бассейнами.

— Что ты хочешь сказать?

— Существуют профессионалы, которые все делают четко.

— Ты имеешь в виду профессиональных киллеров?

— Здесь у нас, в Майами, прекрасный товар. Это же столица торговли кокаином. Сегодня в Майами обитают лучшие киллеры мира. Самые лучшие, Рубин.

— У нас нет других контактов в Майами, кроме тебя.

— Что стоит безопасность твоя и Беатрис?

— Тысячи.

— Тебе по карману кое-что получше. С одного нашего отделения вы имеете пятнадцать тысяч в неделю.

— Десятки тысяч.

— Брось, Рубин...

— Миллион долларов. Больше не могу — Беатрис меня убьет.

— Нет проблем. Итак, никакой больше планеты Аларкин и никаких сил добра. Мы покупаем только первосортный товар. Самый лучший.

— Киллеры не стоят миллиона.

— А я стою. Если ты хочешь, чтобы я их достал. Я к твоим услугам, Рубин. Я тут всех знаю.

— Только достань самых лучших.

— Отрицательные силы будут иметь больше дырок в теле, чем мишень в тире, еще до того, как они покинут Майами.

— Я вышлю тебе миллион по почте.

— Нет, не по почте. Телеграфом. Я люблю, подержать денежки в руках, прежде чем приступать к настоящему делу. Профессионалам же мы не будем платить тем, что уменьшим воздействие отрицательной астральности, Рубин.

Менеджер знал, что операция не будет очень сложной. Цель появится в аэропорту, а когда знаешь, что кто-то куда-то должен прийти, то можешь считать, что полдела сделано. Поэтому из миллиона, полученного от Доломо, менеджеру пришлось заплатить всего двадцать пять тысяч четырем крутым парням с пушками, которые пообещали, что опорожнят по две обоймы каждый в темноглазого мужчину и его азиатского дружка.

— Они направляются в Калифорнию. И с ними будет женщина, — сообщил менеджер, у которого, по счастью, оказалась фотография Дафны Блум на ее заявлении о принятии на должность консультанта. В заявлении указывалось, что главная цель ее жизни — это слияние с положительными силами Вселенной.

— Что мы должны сделать с ней?

Менеджер, зная, что с Дафны взять особо нечего — она только преподавала, а у самой у нее денег не было — сказал киллерам, чтобы поступали по обстоятельствам, а ему все равно.

— Но парня с толстыми запястьями не упустить. К Тому времени, как Римо и Чиун добрались до аэропорта, Дафна успела поведать им всю историю свой жизни. Она была такой нежной, такой чувствительной личностью. К семи годам она поняла, что пятитысячелетняя история иудаизма не дает ответа на мучающие ее вопросы. К четырнадцати годам она побывала в трех разных сектах, и ни одна из них также не дала ответа. Ни сциентологическая церковь, ни Аум, ни общество “Воссоединения Личности”, ни Харе Кришна.

— В “Братстве Сильных” я нашла ответ на вопрос.

— А что за вопрос? — поинтересовался Римо. Он пытался определить, какая из авиакомпаний быстрее других доставит его в Калифорнию. Аэропорт оказался как бы конгломератом из сорока маленьких аэропортов, и ни один из них не вел никаких дел с другими. Это было странно. К Чиуну пристала какая-то женщина, которая все допытывалась, где он купил такое совершенно изумительное кимоно.

— Оно было сделано для меня на заказ, — ответил Чиун.

— Кем?

— Матерью Чингисхана.

— Как он, наверное, великолепно одевается!

— Он умер. И мать его тоже. Много столетий тому назад. В те времена монгольские женщины знали толк в ткачестве и ткали великолепные вещи из человеческих волос.

Дафна ущипнула Римо за локоть. И отдернула руку. Ей показалось, что локоть Римо ущипнул ее в ответ.

— Вы не слушали, когда я объясняла вам, что “Братство Сильных” разрешило главную проблему моей жизни. А главная проблема заключается в том, кто я есть и где мое место в этом мире.