Молотов ответил, что советское правительство понимает "действия Германского правительства, так как, видимо, Англия слишком далеко зашла в отношении нарушения нейтралитета Норвегии и Дании. Не исключено, что Англия действительно готовилась к занятию побережья Норвегии и Дании. Поэтому меры Германии в отношении Норвегии и Дании следует считать вынужденными". На вопрос Шуленбурга, "верны ли слухи о торговых переговорах" СССР с Англией, Молотов, сославшись на факты задержания западными союзниками советских судов, ответил отрицательно844 .
      Начало боев в Скандинавии устранило кризис, возникший в советско-германских отношениях. 9 апреля Молотов заявил, что "хозяйственные органы СССР несколько перестарались, приостановив отправку товаров в Германию, в частности нефти и зерна". Хотя Германия сама задержала обещанные СССР поставки, но заверения Геринга о том, что "задержки будут устранены", позволяют советской стороне возобновить свои поставки. Кроме того, был урегулирован и ряд более мелких вопросов. "Господин Молотов был сама любезность, - докладывал в Берлин Шуленбург. - Я должен признаться, что абсолютно поражен такой переменой"845 . Видимо, начало боев в Норвегии убедило советское правительство, что никакого сговора Германии и Англии не будет, а западные союзники связаны боями в Скандинавии. Следовательно, снизилась угроза вовлечения СССР в войну, что позволило нормализовать отношения с Германией. Вместе с тем Молотов 13 апреля заявил Шуленбургу, что советское правительство "определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета Швеции" и "выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен". Германия, которая не планировала оккупацию Швеции, ответила, что также не заинтересована в нарушении шведского нейтралитета846 .
      Тем временем 19 апреля 1940 г. Англия выразила желание возобновить торговые переговоры с СССР при условии учета военных интересов Лондона и гарантий против реэкспорта английских товаров в Германию847 . 23 апреля Верховный военный совет союзников, вновь рассмотрев проблему авиаудара по кавказским нефтепромыслам, констатировал, что "угроза нападения является реальностью и поэтому представляет собой средство для давления" на СССР. Было решено завершить подготовку нападения как можно скорее (ориентировочная дата конец июня - начало июля) и усилить давление на Турцию, чтобы склонить ее к участию в антисоветском походе848 . 26 апреля Германия запросила СССР, верны ли слухи о "ведущихся по инициативе Советского Союза советско-английских торговых переговорах". В ответ Молотов достаточно откровенно обрисовал сложившуюся ситуацию849 . 29 апреля СССР согласился вести переговоры с Англией на условиях взаимности, но указал, что лучшим условием их начала было бы освобождение задержанных советских судов850 . 8 мая 1940 г. Англия вновь подняла проблему возможного советского реэкспорта английских товаров в Германию и попыталась уточнить характер советско-германских торговых отношений851 . Тем временем Франция сообщила Англии о том, что уже 15 мая можно будет начать операцию против Баку, но 10 мая Германия перешла в наступление на Западном фронте, и у союзников возникли более насущные проблемы.
      10 мая Шуленбург известил Молотова о начале операций "на Западе, к которым Германия была принуждена англо-французским продвижением через Бельгию и Голландию в район Рура". На это Молотов ответил, что "не сомневается в том, что германские войска сумеют защитить Германию. Союзники окажутся в трудном положении"852 . Изменение стратегической ситуации в Западной Европе привело к тому, что Англия решила прозондировать позицию СССР "по возникающим торговым и другим вопросам"853 , рассчитывая тем самым создать напряженность в советско-германских отношениях. 20 мая 1940 г. советской стороне было сообщено о намерении направить в Москву с "исследовательской" миссией "специального уполномоченного" С. Криппса. Кроме того, в СССР намечалось назначить нового английского посла взамен уехавшего еще 2 января 1940 г. в "отпуск" У. Сидса854 .
      Но теперь советское руководство могло занять более твердую позицию и 21 мая заявило, что не собирается подчинять свою торговую политику "военным интересам того или иного иностранного государства", поскольку "имеет право вести свою внешнюю торговлю как с воюющими, так и с нейтральными странами на принципах равенства сторон и взаимности обязательства". Москва вновь заверяла Лондон, что собирается закупать английские товары для собственных нужд и не намерена обсуждать с Англией вопросы советско-германских торговых отношений. Отметив, что Англия нарушила свои торговые обязательства в отношении СССР, а продолжающееся затягивание разрешения вопроса о задержанных советских судах "не свидетельствует о наличии желания" у Англии облегчить торговлю с СССР, Москва заявила о согласии "на ведение торговых переговоров на принципах равенства и взаимных обязательств без какого-либо прямого или косвенного подчинения торговых переговоров военным целям, находящимся в противоречии с политикой нейтралитета Советского Союза"855 .
      22 мая было опубликовано сообщение ТАСС, в котором кратко излагалась история предварительных переговоров между СССР и Англией по вопросу о торговых отношениях и содержался вышеуказанный ответ советского правительства. В сообщении констатировалось, что факт выдвижения Англией "на обсуждение вопросов, относящихся исключительно к компетенции советского правительства, не свидетельствует о желании английского правительства вести торговые переговоры с СССР"856 . Естественно, Англия выразила недовольство публикацией такого сообщения и заявила, что до решения вопроса о поездке в Москву С. Криппса переговоров не будет857 . 23 мая Англия отозвала все свои предыдущие предложения относительно торговых переговоров и просила ускорить ответ из Москвы относительно миссии Криппса858 .
      Однако все попытки Англии добиться, чтобы Москва приняла чрезвычайного и полномочного посла со специальной миссией оказались напрасными, поскольку советское руководство не собиралось давать повода для разговоров "о каком-то несуществующем повороте в отношениях между Англией и СССР"859 . Поэтому советское руководство сообщило Германии свою позицию относительно назначения Криппса новым английским послом в Москве, отметив, что это никак не может отразиться на советско-германских отношениях860 . В итоге Англии пришлось учесть позицию СССР, и Криппс был аккредитован в Москве как обычный посол861 . В первой половине июня Англия и Франция пытались втянуть СССР в обсуждение проблемы нарушенного победами Германии европейского равновесия, но Москва сослалась на свой нейтралитет и вновь подняла вопрос о задержанных союзниками советских судах862 .
      Тем временем СССР 15-17 июня ввел свои войска в Эстонию, Латвию и Литву. 17 июня Шуленбург уведомил Молотова о франко-германских мирных контактах, а Молотов, поздравив посла с "победами германской армии", сообщил ему о развитии событий в Прибалтике863 . 22 июня Франция капитулировала, что еще больше осложнило положение Англии, которая оказалась перед трудным выбором. Соглашение с Германией было бы явной уступкой Берлину и окончательно свело бы на нет мировую роль Англии. Продолжение войны требовало создания новой антигерманской коалиции, но большинство малых европейских стран спешили дистанцироваться от Лондона, а США и СССР заняли выжидательную позицию, поскольку, как и Германия, оспаривали ведущую роль Англии на мировой арене. Поэтому создание новой антигерманской коалиции требовало от Англии прежде всего демонстрации своей способности продолжать войну с Германией, а также уступок своему будущему партнеру. Понятно, что английское руководство было совершенно не готово обсуждать эту проблему применительно к СССР. Более спокойно в Лондоне относились к союзу с США, но Вашингтон в преддверии президентских выборов, хотя и согласился 12 июня расширить военные поставки в Англию, категорически отказался вступить в войну с Германией864 .
      Стремясь добиться охлаждения советско-германских отношений, Англия решила использовать новые контакты с Москвой, поводом к которым послужило личное послание У. Черчилля Сталину. Написанное в пафосных тонах, послание Черчилля призывало к улучшению советско-английских отношений и предлагало "консультироваться друг с другом в отношении тех дел в Европе, которые неизбежно должны интересовать нас обоих. В настоящий момент перед всей Европой, включая обе наши страны, встает проблема того, как государства и народы Европы будут реагировать на перспективу установления Германией гегемонии над континентом"865 . 26 июня Криппс просил приема у Сталина и обещал сохранить этот факт в тайне866 . Советское руководство, зная о намерении Англии продолжать войну, что было в интересах СССР, решило удовлетворить эту просьбу. Беседа Криппса со Сталиным, состоявшаяся 1 июля 1940 г., подробно рассмотрена в работах В.Я. Сиполса на основе английских и советских документов867 . Английский посол заявил о стремлении Англии к нормализации отношений, в том числе и торговых, с СССР и стабилизации "положения на Балканах под эгидой СССР". Там следовало создать некую группировку балканских стран, которая бы послужила буфером между Германией и Ближним Востоком, находящимся под контролем Англии.
      Этот балканский план не заинтересовал Сталина, но он высказал готовность принять помощь Англии в улучшении советско-турецких отношений. Подтвердив, что между СССР и Германией нет соглашения о войне против Англии, а их отношения регулируются только пактом о ненападении, Сталин не поддержал высказываний Криппса относительно германского господства в Европе и стремления Германии к господству над миром. Заметив, что он "не всегда верит тому, о чем так много кричат", тем более что у Германии "нет сил для господства во всем мире", Сталин указал на то, что положение Германии в Европе сложно, поскольку Англия продолжает господствовать на морях. Советский лидер откровенно признал, что СССР не является сторонником восстановления прежнего европейского равновесия, которое было направлено против его интересов, и Криппсу пришлось заявить, что Англия "не считает возможным восстановление старого равновесия", а прежде всего заинтересована в недопущении господства какой-то одной державы.
      Говоря о проблеме торговых переговоров, Криппс вновь обратил внимание Сталина на заинтересованность Англии в недопущении реэкспорта ее товаров в Германию. В ответ Сталин уведомил собеседника о некоторых общих принципах советско-германской торговли и заявил, что "договор, заключенный с Германией или с кем-либо еще, мы нарушать не можем, и при переговорах англичане должны учесть указанное обстоятельство". Криппс обещал уточнить позицию своего правительства и выразил надежду на скорое начало советско-английских торговых переговоров868 . Оценивая беседу в донесении в Лондон, Криппс отметил потенциально антигерманский курс СССР, который, тем не менее, "не сделает ничего такого, что могло бы в настоящее время открыто вызвать резкое недовольство Германии, и не будет разрывать свое соглашение с ней"869 . 3 июля Черчилль принял советского посла в Лондоне и заявил ему о намерении Англии продолжать войну, подчеркнув, что разгром Англии развяжет Германии руки для похода против СССР870 .
      Некоторые авторы полагают, что СССР следовало летом 1940 г. принять английское предложение и начать сближение с Англией871 , но при этом совершенно не учитывается реальная обстановка и цели советского руководства. Представляется, что более справедлива позиция В.Я. Сиполса, который пишет, что "для СССР в тех условиях не стоял вопрос о серьезном улучшении отношений с Англией. Главное заключалось в том, чтобы избежать полного разрыва контактов, сохранив их в своего рода тлеющем состоянии, чтобы иметь возможность оживить отношения, если и когда в этом будет возможность и необходимость"872 . Хотя эти контакты и были определенной моральной поддержкой Англии в ее стремлении продолжать войну, но СССР не собирался отказываться от своей нейтральной позиции, которая уже дала столь большие выгоды. Тем более что Англия, стремясь ухудшить советско-германские отношения, допустила утечку информации об англо-советских контактах в Москве. В это же время Германия опубликовала трофейные секретные документы англо-французских союзников осени 1939 - весны 1940 г., содержащие их антисоветские планы, что дало Москве прекрасный повод занять в отношении Англии более прохладную позицию. 13 июля СССР уведомил Германию о встрече Сталина с Криппсом, передав ей сведения об общем содержании беседы873 . Этот факт традиционно рассматривался в западной, а затем и в отечественной историографии как пример тесного советско-германского сотрудничества, однако В.Я. Сиполс убедительно показал, что это сообщение являлось тонкой дезинформацией Германии советским руководством874 , продолжавшим лавировать между воюющими сторонами.
      Во второй половине 1940 г. советско-английские отношения продолжали оставаться прохладными. Политика Англии в отношении СССР определялась стремлением добиться, как минимум, ухудшения советско-германских отношений, как максимум, - вступления СССР в войну против Германии. Как и прежде, Англия намеревалась использовать торговые переговоры с СССР с тем, чтобы побудить его сократить или вообще прекратить торговлю с Германией, что должно было создать очаг напряженности в Восточной Европе. Со своей стороны СССР был заинтересован в продолжении войны на Западе и продолжал поддерживать общие контакты с Англией, но при этом Москва не собиралась действовать по указке Лондона, который, как обычно, предпочитал не признавать советские интересы. Более того, Англия и США заняли явно враждебную СССР позицию по вопросу включения в его состав Прибалтийских стран, а любые контакты с Москвой немедленно раздувались английской прессой в чуть ли не переговоры о союзе. В этих условиях советское руководство старалось ограничиться самыми минимальными контактами, отклоняя все английские предложения о консультациях875 .
      Тем временем продолжалось советско-германское военно-морское сотрудничество. База немецких ВМС "Норд" после оккупации Норвегии была перенесена из бухты Западная Лица в бухту Иоканга восточнее Мурманска у мыса Святой Нос. Еще в феврале - марте 1940 г. советское правительство согласилось на проводку по Северному морскому пути германского транспорта. Им стал теплоход "Эмс", переоборудованный в рейдер и получивший новое имя "Комет". Командовал кораблем известный арктический гидрограф капитан 1 ранга Р. Эйссен. 6 июля рейдер из Бергена отправился вдоль норвежского побережья на север, маскируясь под советский ледокольный пароход "С. Дежнев", и в конце июля стал на якорь у о. Колгуев. В советских документах он значился как "германский транспорт "Донау" с военной командой". 18 августа рейдер вышел из Печорской губы к проливу Маточкин Шар, где 25 августа встретился с ледоколом "Ленин", который провел его через Карское море и пролив Вилькицкого в море Лаптевых, где эстафету проводки принял ледокол "И. Сталин". У Медвежьих островов рейдер встретил ледокол "Л. Каганович", который провел его через Восточно-Сибирское море. 5 сентября "Комет" вышел через Берингов пролив в Тихий океан. За 17 месяцев плавания он потопил 9 судов водоизмещением 65 тыс. тонн и захватил голландское судно с грузом каучука и олова, направив его в оккупированный Бордо. 30 ноября 1941 г. "Комет" вернулся в Гамбург. За проводку рейдера Москва запросила 950 тыс. марок. 9 сентября 1940 г. Шуленбург передал "глубокую благодарность и признательность Советскому правительству за предоставленные опорные пункты на Мурманском побережье. От этих баз Германия получила громадную пользу. В настоящее время базы больше не нужны, и мы пока отказываемся от их использования"876 . Командующий германским флотом гросс-адмирал Э. Редер со своей стороны направил благодарственное письмо наркому ВМФ адмиралу Н.Г. Кузнецову.
      Разгром Франции не привел к окончанию войны в Европе, поскольку Англия продолжала сопротивление. Поэтому в Берлине исходили из того, что "Англии мы должны будем, вероятно, еще раз продемонстрировать нашу силу, прежде чем она прекратит борьбу и развяжет нам руки на Востоке"877 . Считалось, что если Англия не согласится на переговоры о мире, то следовало принудить ее к этому путем военно-морской блокады и бомбардировок Английских островов или, в крайнем случае, осуществить высадку десанта в Англии. Но в это время обозначилась определенная раздвоенность германской стратегии, поскольку, как отметил 3 июля в своем дневнике начальник генштаба германских сухопутных сил генерал Ф. Гальдер, "в настоящее время на первом плане стоят английская проблема, которую следует разрабатывать отдельно, и восточная проблема. Основное содержание последней: способ нанесения решительного удара России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе"878 .
      Стремясь воспрепятствовать появлению у Англии новых союзников, Германия тщательно отслеживала дипломатические маневры Лондона. Американская поддержка Англии не была ни для кого секретом, как и то, что ее размер летом 1940 г. оставался более чем скромным, а главное - США не собирались немедленно вступать в войну, да и не могли бы предпринять каких-либо действий против Германии, кроме как на морских коммуникациях. Поэтому гораздо большее внимание в Берлине уделяли позиции СССР, не исключая возможности англо-советского сближения на основе уступок Англии на Ближнем Востоке879 . Обсуждая ситуацию в Европе, 13 июля Гитлер отметил "стремление России не допустить слишком большого усиления Германии" и высказал идею о том, что Англия не ищет мира с Германией потому, что "еще надеется на Россию"880 . В июле Германия перебросила на Восток 15 дивизий, уведомив 9 июля Москву об этом факте881 . Еще в конце июня 1940 г. западная пресса много писала о том, что восстановление дипломатических отношений между Югославией и СССР может привести к созданию советско-болгаро-югославск ого блока, который заставил бы считаться с собой потенциального агрессора. Эта версия, которая также активно использовалась и английской разведкой, была воспринята в Берлине, где полагали, что хотя "во время переговоров Сталина с Криппсом Сталин официально воздержался от сближения с Англией", на Балканах он призывает к совместной борьбе против Германии882 .
      16 июля Гитлер подписал директиву № 16, содержавшую план высадки в Англии (операция "Морской лев"), а 19 июля публично предложил Англии мир без всяких условий. 21 июля германское руководство вновь обсуждало сложившуюся ситуацию, и Гитлер опять назвал причинами "продолжения войны Англией" надежды на союз с США или СССР. По его мнению, сложившемуся, видимо, с учетом сообщения из Москвы о приеме Сталиным Криппса, "Англия, очевидно, рассчитывает на возможность вызвать с помощью России беспорядки на Балканах и тем самым отнять у нас источники горючего и парализовать этим нашу авиацию. Аналогичную цель преследуют ее попытки восстановить Россию против нас". Имеющиеся материалы показывают, что в это время Гитлер еще не сделал окончательного вывода об отношениях с СССР. С одной стороны, он высказался за привлечение Москвы к антианглийской коалиции, а с другой заявил, что "Сталин заигрывает с Англией с целью заставить ее продолжать войну и тем самым сковать нас, чтобы иметь время захватить то, что он хочет захватить, но не сможет, если наступит мир. Он стремится к тому, чтобы Германия не стала слишком сильной. Однако никаких признаков активного выступления России против нас нет". Тем не менее германское командование получило приказ начать подготовку плана операции против СССР, чтобы "разбить русскую сухопутную армию или по крайней мере занять такую территорию, чтобы можно было обеспечить Берлин и Силезский промышленный район от налетов русской авиации"883 .
      22 июля английское руководство отклонило мирное предложение Берлина884 . Таким образом, перед Германией встала задача добиться выведения Англии из войны, но по мере разработки операции "Морской лев" все яснее становилось, что вермахт не располагает возможностями для ее осуществления. Высадка в Англии ставилась в зависимость от завоевания люфтваффе господства в воздухе над Ла-Маншем и южными районами страны, что было еще раз отмечено Гитлером в ходе совещания 31 июля, на котором был назначен предварительный срок начала операции - 15 сентября. Далее Гитлер впервые изложил генералам в качестве допущения вариант новой стратегии Германии. "Мы не будем нападать на Англию, а разобьем те иллюзии, которые дают Англии волю к сопротивлению... Надежда Англии - Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии... Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. Вывод: В соответствии с этим рассуждением Россия должна быть ликвидирована. Срок - весна 1941 г."885 Как видно, в Берлине воспринимали операцию против СССР с точки зрения войны с Англией, и хотя подготовка похода на Восток началась, это не мешало осуществлению операции "Морской лев" в 1940 г. 5 августа началось воздушное наступление на Англию.
      По мере расширения войны в Европе стала меняться позиция Коминтерна. Уже в апреле 1940 г. в пропаганде вновь возникла идея народного фронта, как оплота борьбы населения оккупированных Германией стран за свободу и независимость. Соответственно, компартии должны были возглавить эти народные фронты и бороться не только против англо-французского влияния, но и против германского господства. В июне 1940 г. коммунистическая пропаганда была дополнена идеей ответственности Англии и Франции за расширение масштабов войны, а также необходимости борьбы с оккупантами, что должно было расширить и укрепить влияние компартий в массах. От компартий требовалось избегать любых действий, которые можно было бы истолковать как сотрудничество с оккупантами. Особую актуальность эта проблема приобрела в связи с попытками германских властей использовать ФКП в своих интересах. Компартии должны были разъяснять населению, что именно они выражают интересы народа и борются за национальные интересы. Ибо только "рабочий класс под руководством коммунистической партии способен добиться объединения нации в мощный фронт, способный защитить ее жизненные интересы и бороться против иностранного ига за действительно свободную и независимую Францию"886 .
      С лета 1940 г. в деятельности Коминтерна явно усиливается антигерманская направленность, и компартии получают задачу бороться с пособниками захватчиков, не допускать никакой поддержки оккупантов и осторожно использовать недовольство населения. Вместе с тем компартии в Англии и США продолжали работу против собственной буржуазии, в поддержку населения колоний и зависимых стран. В декабре 1940 г. Компартия Чехословакии получила задачу пропагандировать национальное и социальное освобождение, независимость и социализм. В апреле 1941 г. была окончательно сформулирована идея национального антифашистского фронта, которой должны были руководствоваться компартии в оккупированных странах. Антифашистский фронт должен был прежде всего завоевать национальную независимость, а затем решить вопрос о социальном устройстве и в условиях эйфории победы устранить собственную буржуазию. Соответственно, с мая 1941 г. европейские компартии начали работу по воплощению в жизнь этой идеи.
      Советское военное командование в глубокой тайне продолжало разработку плана войны с Германией и ее возможными союзниками. Введение в научный оборот документов советского военного планирования показало, что Германия продолжала рассматриваться как вероятный противник № 1, несмотря на имитацию сближения с ней. Любопытно отметить, что некоторые авторы, активно клеймившие Сталина за его политику в отношении Берлина, удивлены тем, что "пакт 23 августа 1939 г. не привел к изменениям в стратегическом планировании СССР, сформулированном еще в 1938 г."887 Это лишний раз доказывает, что в 1939-1941 гг. речь шла не о прогерманском внешнеполитическом курсе Москвы, столь часто критиковавшемся в последние годы, а всего лишь о тактическом маневре советского руководства, служившем прикрытием для его целей.
      Тем временем постепенно в советско-германских отношениях стали возникать определенные проблемы. Получив сведения о подготовке включения Прибалтийских государств в состав СССР, Риббентроп 9 июля просил Шуленбурга сообщить Молотову, что германское правительство намеревается заняться переселением немцев из Литвы, после завершения переселения из Эстонии и Латвии. Эта переселенческая акция "исключает полосу территории, которая будет присоединена к Германии при изменении германо-литовской границы по Московским соглашениям от сентября 1939 г." Берлин, как это было оговорено ранее, оставил "за собой определение момента присоединения этой территории к Германии" и рассчитывал, что военные меры СССР не распространятся на эту территорию. Одновременно внимание Москвы было обращено на важность для Германии экономических связей с Прибалтикой и необходимость учета интересов проживающих там немцев. Относительно перевода в рейх имущества переселенцев, германская сторона предлагала оставить его в Прибалтике, а возмещение получить поставками товаров из СССР888 .
      13 июля Молотов заявил Шуленбургу, что притязания Германии на полосу литовской территории и обязательство СССР уступить ее остаются в силе, но, учитывая теперешнюю ситуацию, это было бы затруднительно. Поэтому Сталин и Молотов "просят германское правительство обсудить, не может ли оно найти возможность отказаться от этого небольшого куска территории Литвы"889 . Передавая в Берлин эту просьбу, Шуленбург предлагал использовать ее для реализации германских экономических и финансовых требований к прибалтийским государствам. 14-15 июля в Прибалтике прошли выборы, а 21-22 июля была провозглашена советская власть и начались экономические преобразования, но 29 июля Молотов заверил Шуленбурга, что будут учтены интересы проживающих в Прибалтике немцев, к их собственности не будет применяться закон о национализации. Кроме того, Молотов сообщил, что "Советский Союз в общем берет на себя ответственность за Прибалтийские страны, поскольку они в недалеком будущем войдут в СССР", и просил все вопросы, интересующие Германию в Прибалтике, обсуждать в Москве890 .
      7 августа Шуленбург информировал Молотова, что "германское правительство приняло к сведению желание советского правительства о том, чтобы Германия оставила за Советским Союзом часть Литвы, закрепленную за Германией московскими соглашениями. Это представляет собой существенное изменение московского договора в невыгодную для Германии сторону. Поэтому перед тем, как германское правительство детально рассмотрит этот вопрос, нам было бы интересно узнать, что предложит советское правительство взамен"891 . Молотов заявил, что "Советское правительство не отказывается обсудить вопрос о компенсации" и вскоре сообщит свои предложения892 . Тем временем 3-6 августа Литва, Латвия и Эстония вошли в состав СССР. 12 августа в беседе с Шуленбургом Молотов заявил ему, что "территориальная компенсация для СССР неприемлима, но выразил готовность выплатить за удержание Советским Союзом этой территории 3 860 000 золотых долларов в течение двух лет, золотом или товарами по выбору Германии"893 . 10 сентября германское правительство выразило готовность за соответствующую компенсацию отказаться от полосы литовской территории, но предложенная компенсация ее не устраивала, и в Берлине начали разрабатывать контрпредложения894 . Вопрос пока был отложен.
      Тем временем возникла проблема Литовской свободной зоны Мемельского порта, которая была создана на 99 лет по германо-литовскому соглашению от 20 мая 1939 г. Германия рассчитывала, что с вхождением Литвы в состав СССР деятельность зоны будет свернута, и 27 августа ввела в нее войска, прекратила деятельность таможни и предложила вывезти все литовские грузы. Все это затрагивало интересы Литовской ССР и вызвало негативную реакцию в Москве. 29 августа Молотов вручил германскому послу вербальную ноту, в которой указал, что "за Литовской ССР сохраняются все те права и льготы, которые обусловлены указанным выше германо-литовским договором с обменом письмами между г-ном Шнурре и г-ном Норкаитисом от того же числа и которые не могут прекратить свое действие на основании одностороннего акта". От положительного решения этого вопроса, по мнению советского правительства, зависели нормальные экономические отношения Германии с Прибалтикой895 . 6 сентября Риббентроп указал Шуленбургу, что германское правительство "не может уступить зону свободного порта в Мемеле советскому правительству. Этот вопрос будут обсуждаться с советским правительством отдельно"896 .
      Гораздо серьезнее были разногласия по Балканским проблемам, проявившиеся в связи с Вторым Венским арбитражем, переговорами относительно переселения немцев из Бессарабии, стремлением Москвы принять участие в работе Дунайской комиссии. Дипломатические дискуссии по этим вопросам привели к тому, что 19 сентября 1940 г. Гитлер "решил не предоставлять России больше ни одной европейской области"897 . Кроме того, Москву беспокоило оживление германо-финских связей, приведшее к подписанию 23 сентября соглашения, согласно которому, в обмен на поставки оружия, Финляндия согласилась пропустить через свою территорию германские войска в северную Норвегию. Поскольку в это время стороны выясняли вопрос о соответствии действий Германии в период Второго Венского арбитража договору о ненападении, Берлин заранее не сообщил Москве о соглашении с Финляндией, хотя первоначально это планировалось сделать. Начавшиеся с июня 1940 г. японо-германские переговоры об укреплении "антикоминтерновского" пакта, прерванные в августе 1939 г., и германо-итальянские переговоры привели к подписанию 27 сентября договора о экономическом и военно-политическом союзе Германии, Италии и Японии (Тройственный пакт).
      Вечером 26 сентября Молотову было передано сообщение германского правительства о предстоящем подписании Тройственного пакта, направленного "исключительно против демократических поджигателей войны" для того, чтобы "образумить элементы, стремящиеся к удлинению и расширению войны". Страны-участницы договора условились, что он не затронет их отношений с СССР, включив в договор специальную статью, говорящую "о том, что политический статус, существующий между каждой из трех договаривающихся держав и Советским Союзом, этим договором не затрагивается". Кроме того, сообщалось о намерении Риббентропа "обратиться с личным письмом к господину И.В. Сталину", в котором будет изложена точка зрения Германии на современное политическое положение и будет содержаться приглашение Молотова в Берлин для переговоров.