Упущенный шанс Сталина

      Нельзя забывать, что советской разведке не удалось добыть ни одного документа о намерениях Германии на Востоке. Как справедливо отмечает П.А. Судоплатов, разведка имела источники в окружении военно-политического руководства Германии, но не имела доступа к документам германского командования. Поэтому получаемая информация во многом строилась на слухах и отражала колебания в германском руководстве по вопросу об отношениях с СССР1079 . Все это также затрудняло Москве правильную оценку обстановки. Заметим, что не только советское руководство, но и руководство других стран не имело точной информации о намерениях Германии в июне 1941 г. Ближе всех к правильной оценке действий Германии оказалась английская разведка, располагавшая системой дешифровки некоторых германских военных шифров, но и ее выводы не полностью отражали действительные планы Берлина. Подобная ситуация, безусловно, является результатом успешных действий германской контрразведки и мер по сохранению секретности и дезинформации противника. Это следует помнить исследователям, которые, как правило, исходят в своих оценках из антисталинской конъюнктуры "хрущевского" периода.
      В работе А. Горянина предложен еще один вариант ответа на вопрос, почему Сталин не опасался германского нападения в июне 1941 г. Версия о том, что в конце июня Германия предъявит СССР политико-экономические требования, подкрепленные войсками на границе, - требования почти невыполнимые, но могущие стать предметом переговоров, - была воспринята в Москве. Предстоящие переговоры позволяли СССР завершить военные приготовления и опередить Германию, напав на нее. Расценивая германские мероприятия на границе как блеф ("большую игру"), советская сторона продолжала подготовку к нападению, а не к обороне. Общая обстановка в мире была неблагоприятной для Германии, которая не могла вести войну на всех фронтах, а стремилась утвердить свою гегемонию в Европе в несколько этапов. Первым этапом стал разгром Германией своих континентальных противников. Второй этап - вывод Англии из войны - был в самом разгаре. В этих условиях воевать еще и с СССР было бы слишком рискованно. Прежде следовало обезопасить Средиземноморье, усилить эффективность блокады Англии, создать прочный дипломатический блок из союзников и нейтральных стран.
      Но устранить англичан из Средиземноморья не удалось, несмотря на захват Балкан и Крита, бои мая-июня 1941 г. в Сирии - Ираке закончились неудачно для Германии, Италия потеряла свои владения в Восточной Африке. Потери на море германских и итальянских ВМС делали надежды этих стран на успех все более проблематичными. Не удалось создать континентальный прогерманский блок и использовать в своих интересах французский флот. Зато Англия пользовалась все большей поддержкой США, которые усиливали контроль над Атлантикой, создавали базы в Гренландии и Исландии и всячески провоцировали Германию и Италию. В этих условиях победа Германии была невозможна, и ее положение будет только ухудшаться. Поэтому Сталин не верил, что Германия решится создать для себя еще один фронт. Но он просчитался, потому что в Берлине были уверены в слабости СССР, поскольку германская разведка не располагала надежными сведениями. Гитлер был убежден, что со стороны СССР ему ничего не грозит, и не воспринимал Москву как серьезную силу. Сталин надеялся на то, что Германия станет искать его союза. По мнению А. Горянина, неправильная оценка Сталиным ситуации дала Германии шанс на успех в советско-германской войне потому, что ничего не было сделано для обороны1080 .
      Традиционно в отечественной историографии проблема внезапности практически не поднималась, поскольку и так было ясно, что Германия совершила внезапное, вероломное и неспровоцированное нападение на Советский Союз. Однако в последнее десятилетие этот вопрос стал предметом оживленной дискуссии. Под влиянием некритически воспринятой концепции разведорганов о их деятельности накануне войны некоторые авторы утверждали, что поскольку советское руководство получало много развединформации и располагало всеми данными о подготовке Германией нападения вплоть до дня, часа и направлений ударов врага, то и говорить о внезапности германского нападения затруднительно. Тем не менее исследователи признают, что Сталин не верил в достоверность этих сведений и начало войны оказалось внезапным для войск приграничных округов1081 . Более явственно эта концепция формулируется в работах представителей разведорганов, отстаивающих "честь мундира". Так, П.И. Ивашутин, изложив успехи разведки, делает вывод, что "нападение фашистской Германии на Советский Союз ни в стратегическом, ни в тактическом плане не было внезапным. Другое дело, что вторжение фашистских войск на нашу территорию застало советские войска врасплох, так как они не были заблаговременно приведены в полную боевую готовность". Схожую позицию занимает и А. Байдаков, отмечающий, что разведка не смогла убедить Сталина в скором нападении Германии, хотя при этом он возлагает вину за ошибку на политическое руководство1082 .
      В работе А.Г. Павлова утверждается, что "военная разведка свою задачу выполнила. В этих условиях не представляется правомерным утверждать, что нападение Германии на СССР было неожиданным". Но через две страницы он пишет следующее: "Некоторые авторы выражают мнение, что скоординированной дезинформацией немецкие агрессоры сумели обеспечить внезапность нападения на СССР. Но им этого удалось достигнуть также вследствие просчетов, допущенных политическим и военным руководством СССР. Трудно не согласиться с этим выводом"1083 . По мнению В.А. Кирпиченко, "разведка в предвоенный период свой долг выполнила. Она использовала все имевшиеся сведения о приготовлениях Германии к войне. Была масса неопровержимых материалов из очень солидных источников. То, что им не было придано должного значения, это уже от разведки не зависело". Хотя он признает, что от разведки "проскальзывала и дезинформация", тем не менее, по его мнению, приведенная позиция является окончательным словом разведки и "пересмотра нашей концепции не будет"1084 . Вместе с тем многие авторы продолжают признавать внезапный характер германского вторжения, как правило, объясняя это ошибками Сталина в оценки обстановки1085 .
      Ныне страсти вокруг вопроса о внезапности германского нападения несколько поостыли. Тем более что противникам ее наличия так и не удалось доказать свою правоту, поскольку ясно, что, если даже в распоряжении руководства и имелись важные разведданные, но им не верили, то об отсутствии внезапности нападения говорить затруднительно. На сегодня ясно, что противоречивые данные советской разведки и характерное для Кремля собственное видение международной ситуации, в том числе и уверенность, что Гитлер не решится пойти на авантюру затяжной войны на Востоке, не позволили объективно оценить обстановку в мае-июне 1941 г., и советское руководство допустило роковую ошибку. Однако причины, по которым она была допущена, все еще остаются дискуссионными. Лишь решение этого вопроса позволит приблизиться к пониманию ситуации кануна войны. Наличие нескольких каналов получения развединформации, казалось, должно было способствовать высокому уровню осведомленности советского руководства. Однако, к сожалению, этого не произошло. Скорее всего, это было результатом отсутствия координации работы спецслужб и централизованной оценки поступавших разведданных. Взаимодействие разведок, которое и так было невелико, подрывалось соперничеством между ними. При этом следует отметить, что взаимоотношения советских разведслужб все еще не стали объектом исследований.
      Анализ доступных материалов по истории советской разведки накануне войны показывает, что, несмотря на наличие довольно развитой разведсети, она не смогла добыть и представить руководству материалы, которые давали бы однозначный ответ на вопрос о намерениях Германии летом 1941 г. В такой же ситуации оказались и разведки других великих держав, поэтому вряд ли стоит, как это делает Ю.А. Горьков, утверждать, что советская разведка работала плохо как до войны, так и в ее начале. Скорее, ближе к истине мнение В. Сахарова, который считает, что агенты добыли максимально возможный объем информации. Но в условиях целенаправленной дезинформации и высокоэффективных мер по сохранению секретности, проводимых германскими спецслужбами, эта информация оказалась слишком противоречивой1086 . Слабость аналитического аппарата спецслужб в Москве не позволила сузить поступление германской дезинформации в Кремль, что в итоге дезориентировало советское руководство. Гораздо больших результатов советской разведке удалось добиться в Англии, США и Японии, где существовали возможности доступа агентов к правительственным документам. Вместе с тем советским спецслужбам удалось эффективно скрыть от Германии не только наличные силы Красной Армии, но и проведение большей части военных мероприятий в мае-июне 1941 г. Не менее всеохватывающей, чем германская, была и дезинформационная деятельность советской разведки, хотя, к сожалению, ее результаты не повлияли на действия Берлина. Думается, что германским и советским спецслужбам лучше удалось скрывать свои секреты, нежели раскрывать чужие.
      Красная Армия перед войной:
      организация и кадры
      История строительства советских вооруженных сил в предвоенные годы в силу сохранения секретности документов того периода все еще недостаточно исследована. Хотя в последние годы отечественная историография пополнилась публикациями некоторых важных документов и работами, в которых значительно более подробно рассматривались различные аспекты этой темы, обобщающих работ в открытой литературе до сих пор нет. Соответственно, общие характеристики, которыми оперируют разные авторы, в основном представляют собой не основанные на тщательном исследовании выводы, а общие фразы полупропагандистского характера. Нередко в отечественной историографии используются оценки Красной Армии, данные западными наблюдателями в 1939-1941 гг., которые вряд ли могут служить примером объективности и непредвзятости. Кроме того, не следует забывать, что сравнения советских вооруженных сил с вооруженными силами других стран достаточно условны и, как правило, лишены четких критериев сопоставления. Думается, что обобщение доступных документов и данных новейшей отечественной историографии позволит более подробно показать процесс организационного развития Красной Армии перед войной.
      К началу 1939 г. территория Советского Союза была разделена на 14 военных округов: Ленинградский (ЛВО), Калининский (КалВО), Белорусский особый (БОВО), Киевский особый (КОВО), Харьковский (ХВО), Орловский (ОрВО), Московский (МВО), Северо-Кавказский (СКВО), Приволжский (ПриВО), Закавказский (ЗакВО), Уральский (УрВО), Сибирский (СибВО), Среднеазиатский (САВО), Забайкальский (ЗабВО) и 1-ю и 2-ю Отдельные Краснознаменные армии (ОКА) на Дальнем Востоке. Из них 4 было сформировано в 1918 г., 3 - в 1921-1926 гг., 5 - в 1935 г., а 4 - в 1938 г.1087 Кроме того, на территории МНР дислоцировались войска 57-го особого стрелкового корпуса (ОСК), созданного приказом наркома обороны № 0037 от 4 сентября 1937 г. и находившегося в оперативном подчинении Наркомата обороны1088 .
      С окончанием Гражданской войны армейские управления в Красной Армии были постепенно расформированы (кроме Дальнего Востока), и до лета 1938 г. аналогичных военных структур не существовало. Однако в условиях Чехословацкого кризиса 1938 г., чреватого возникновением войны, в которой в силу своих союзнических обязательств в отношении Чехословакии и Франции должен был принять участие и СССР, советское руководство 26 июня 1938 г. приняло решение о формировании 6 армейских групп в Белорусском (БВО) и Киевском (КВО) военных округах. Согласно приказу наркома обороны № 0151 от 26 июля 1938 г. БВО был переименован в особый военный округ (БОВО), и в его составе были сформированы Витебская армейская группа (АГ) (на базе управления 4-го стрелкового корпуса), в которую входили войска, расположенные на территории Витебской и Минской областей, и Бобруйская АГ (на базе управления 5-го стрелкового корпуса), объединявшая войска на территории Могилевской, Гомельской и Полесской областей1089 . Согласно приказу наркома обороны № 0152 от 26 июля 1938 г. КВО был переименован в особый военный округ (КОВО), и в его составе были сформированы Житомирская АГ (на базе управления 8-го стрелкового корпуса), войска которой дислоцировались на территории Черниговской, Киевской и Житомирской областей, Винницкая АГ (на базе управления 17-го стрелкового корпуса), объединявшая войска на территории Винницкой и Каменец-Подольской областей, Одесская АГ (на базе управления 6-го стрелкового корпуса), в которую входили войска, расположенные в Николаевской области и Молдавской АССР, и Кавалерийская АГ в составе 2-го и 4-го кавкорпусов. Эти управления являлись закамуфлированной формой обычного армейского управления1090 .
      Приказом наркома обороны № 07 от 15 января 1939 г. в БОВО на базе управления 16-го стрелкового корпуса была сформирована новая Минская АГ, в состав которой включались войска, расположенные на территории Минской и Могилевской областей. Соответственно изменялся состав Витебской и Бобруйской АГ, а 23-й стрелковый корпус выделялся в подчинение управления округа1091 . В соответствии с решением Главного Военного Совета (ГВС) приказом наркома обороны № 0030 от 5 июля 1939 г. на Дальнем Востоке для объединения и направления действий 1-й, 2-й ОКА, ЗабВО и 57-го ОСК в Чите было создано Управление фронтовой группы1092 , а согласно приказу наркома обороны № 0036 от 19 июля 1939 г. 57-й ОСК был переформирован в 1-ю АГ1093 . 13 августа приказом наркома обороны № 0129 в ЛВО началось формирование Новгородской АГ1094 . Таким образом к началу Второй мировой войны в Красной Армии имелось 2 отдельные армии и 9 армейских групп.
      Начавшееся 7 сентября 1939 г. мобилизационное развертывание Красной Армии вызвало новые преобразования управлений армейских групп. Витебская, Минская и Бобруйская АГ БОВО были переименованы соответственно в управления 3-й, 11-й и 4-й армий. Кроме того, была создана Конно-механизированная группа с использованием личного состава управления КалВО, а на базе управления МВО было сформировано управление 10-й армии. В КОВО процедура переименования армейских групп заняла больше времени. Так, Житомирская АГ была 16 сентября переименована в Шепетовскую, с 18 сентября - в Северную и с 28 сентября - в 5-ю армию. Винницкая АГ с 16 сентября стала Волочиской, с 24 сентября - Восточной, а с 28 сентября - 6-й армией. Кавалерийская АГ с 16 сентября стала называться Каменец-Подольской, с 20 сентября - Южной, а с 24 сентября - 12-й армией, которая, в свою очередь, была с 28 сентября вновь разделена на 12-ю армию и Кавалерийскую АГ. Одесская АГ была переименована в 13-ю армию1095 . Выделенные 11 сентября 1939 г. для проведения Польской кампании полевые управления БОВО и КОВО, фактически являвшиеся управлениями фронтов, были в соответствии с приказом наркома обороны № 0053 от 26 сентября 1939 г. переименованы в управления Белорусского и Украинского фронтов. Вместе с тем для управления войсками на территориях обоих округов были сформированы управления БВО и КВО, которые подчинялись Военным Советам соответствующих фронтов1096 .
      В ЛВО 14 сентября 1939 г. Новгородская АГ была переименована в 8-ю армию, на базе управления КалВО было развернуто управление 7-й армии, а в Мурманской области приказом наркома № 0052 от 16 сентября создавалась Мурманская АГ. Завершение Польской кампании и расширение территории СССР привело к реорганизации военно-территориальных структур в БССР и УССР. Согласно приказа наркома обороны № 0057 от 11 октября 1939 г. Белорусскому фронту были подчинены войска, расположенные на территории БССР, а Смоленская область передавалась в состав КалВО. В составе войск фронта сохранялись управления 3-й (дислокация - Молодечно), 11-й (Гродно), 10-й (Белосток) и 4-й (Кобрин) армий. В состав Украинского фронта включались территории Киевской, Винницкой, Житомирской, Каменец-Подольской областей и территория Западной Украины. В составе войск фронта сохранялись управления 5-й (Луцк), 6-й (Львов), 12-й (Станиславов) армий и Кавалерийской АГ (Проскуров). Находившиеся ранее в границах КОВО территории Одесской, Николаевской, Кировоградской, Черниговской областей и Молдавской АССР из его состава исключались. На территории Одесской, Николаевской, Кировоградской, Днепропетровской, Запорожской областей, Молдавской и Крымской АССР формировался Одесский военный округ (ОдВО). Изменялись границы КалВО, который передавал МВО Ярославскую, а получал Смоленскую область. В свою очередь, МВО передавал Тамбовскую область в состав ОрВО, а в состав ХВО включались Черниговская, Харьковская, Полтавская, Сумская, Ворошиловградская, Сталинская области и исключались Днепропетровская, Запорожская области и Крымская АССР. Одновременно отменялось усиление управлений БВО и КВО1097 .
      23 октября 1939 г. нарком обороны приказом № 0160 распорядился использовать управление КВО для формирования управления ОдВО, командующим войсками которого был назначен бывший командующий войсками КалВО комкор И.В. Болдин. Управление 13-й армии следовало передислоцировать в Станиславов и переименовать в управление 12-й армии, а личный состав находившегося там управления 12-й армии после сдачи дел следовало вернуть по месту прежней службы в управление ХВО1098 . 14 ноября приказом наркома обороны № 0177 управления Белорусского и Украинского фронтов были переименованы соответственно в управления БОВО и КОВО1099 . Тем временем основное внимание советского командования было привлечено к развитию ситуации вокруг Финляндии, на границу с которой были переброшены 26 октября управление 8-й армии, 15 ноября - управление 7-й армии, а 29 ноября нарком обороны отдал приказ № 0190 о переименовании Мурманской АГ в 14-ю армию и о формировании управления 9-й армии на Кемском направлении1100 .
      В ходе советско-финской войны командованию Красной Армии пришлось совершенствовать структуру управления войсками. Поскольку фронтовое управление для руководства операциями в Финляндии не создавалось, общее руководство было первоначально возложено на командующего войсками ЛВО командарма 2 ранга К.А. Мерецкова. Однако медленное продвижение советских войск в начале операции привело к тому, что 9 декабря 1939 г. была образована Ставка Главного Командования, которая взяла на себя непосредственное руководство войсками на ТВД. Согласно директиве ГВС № 0691/оп от 25 декабря часть войск 7-й армии, действовавшей на Карельском перешейке, была выделена в новую 13-ю армию, а директивой наркома обороны № 0977/оп от 7 января 1940 г. для руководства их действиями на базе управления ЛВО было создано управление Северо-Западного фронта (командующий командарм 1 ранга С.К. Тимошенко). Для руководства тылом и снабжением армий, действовавших севернее Ладожского озера, приказом Главного Командования № 0897 от 3 января 1940 г. было сформировано Управление заместителя командующего войсками ЛВО по материальному снабжению и эвакуации в Вологде (начальник комкор М.В. Захаров). Приказом ГВС № 01663 от 11 февраля 1940 г. из части войск 8-й армии была создана 15-я армия1101 .
      Завершение советско-финской войны потребовало новых организационных мероприятий. Согласно приказу наркома обороны № 0013 от 26 марта 1940 г. требовалось расформировать управления Северо-Западного фронта, 7-й, 13-й и 9-й армий. Управление 8-й армии следовало перебросить в Новгород, а 14-й армии - оставить в Мурманске. Вновь создавался ЛВО на территориях Мурманской, Ленинградской областей и Карельской АССР, а на ранее входивших в состав округа территориях Архангельской, Вологодской областей и Коми АССР создавался Архангельский военный округ (АрхВО), управление которого формировалось на базе управления 15-й армии и Управления замкомвойсками ЛВО по материальному снабжению и эвакуации. Все управления переводились на штаты мирного времени1102 .
      Новые организационные изменения в структуре управления войсками произошли в июне 1940 г. 13 июня нарком обороны просил ЦК ВКП(б) и СНК СССР утвердить новую организацию войск Дальнего Востока. Предлагалось на базе управления Читинской фронтовой группы создать Дальневосточный фронт в составе 1-й, 2-й Краснознаменных и 15-й армий, а в ЗабВО сформировать управление 16-й армии и переименовать управление 1-й АГ в управление 17-й армии. Управления 15-й армии формировалось на базе управлений 20-го стрелкового корпуса, а 16-й армии - на базе управления 32-го стрелкового корпуса1103 . Это предложение было утверждено, и 21 июня нарком обороны издал приказ № 0029, согласно которому началось осуществление всех этих мероприятий1104 .
      Тем временем на Западе советские войска готовились к операции по освобождению Бессарабии. На базе управления КОВО было развернуто управление Южного фронта, объединявшего войска 5-й, 12-й армии, Кавалерийской АГ и созданной на базе управления ОдВО 9-й армии. После успешного окончания Бессарабской кампании с 10 июля управления Южного фронта и 9-й армии расформировывались1105 . 6 июля правительство утвердило предложения наркома обороны о формировании на территории Литвы, Латвии и западных районов Калининской области Прибалтийского военного округа (ПрибВО). КалВО подлежал расформированию, а его управление обращалось на формирование управления ПрибВО в Риге. Территория Эстонии включалась в состав ЛВО, восточные районы Калининской области - в МВО, а Смоленская область - в БОВО, который переименовывался в Западный ОВО. Эти меры начали проводиться приказом наркома обороны № 0141 от 11 июля1106 . Территория Бессарабии включалась в ОдВО, а Северной Буковины - в КОВО. На 29 июля 1940 г. в Красной Армии насчитывалось 14 армейских управлений1107 . 13 августа 1940 г. нарком обороны издал приказ № 0184, согласно которому устанавливались единые штаты для управлений военных округов. Одинаковую организационную структуру управлений получали ЛВО, ПрибВО, ЗапОВО, КОВО, ЗабВО, ДВФ, ОдВО и ЗакВО (два последних меньшей численности). МВО получал схожую структуру, но без некоторых отделов. Это позволяло на их базе в кратчайший срок развернуть фронтовые управления. Управления АрхВО, ОрВО, ХВО, СКВО, ПриВО, УрВО, СибВО и САВО получили сокращенные штаты, позволявшие развернуть на их базе армейские управления1108 .
      Согласно приказу наркома обороны № 0190 от 17 августа 1940 г. в состав ПрибВО передавалась территория Эстонии и округ переименовывался в Особый (ПрибОВО), а западные районы Калининской области отходили МВО1109 . 18 сентября нарком обороны отдал приказ № 0050 о сформировании в Петрозаводске в составе ЛВО управления 7-й армии на базе управления 56-го стрелкового корпуса1110 . 27 декабря 1940 г. был издан приказ наркома обороны № 0074 о переводе с 1 января 1941 г. управления армейской кавалерийской группы КОВО на новый штат и переименовании его в управление 26-й армии1111 . Кроме того, в составе войск ДВФ было сформировано управление 25-й армии. В мае 1941 г. согласно решению Политбюро ЦК ВКП(б) и постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР № 1113-460сс от 23 апреля началось формирование управлений 13-й армии в ЗапОВО, 27-й армии в ПрибОВО и 23-й армии в ЛВО, командующие и начальники штабов которых были утверждены Политбюро 24 мая 1941 г.1112
      Управления внутренних округов по мобилизации должны были выделять по армейскому управлению. Так, на базе управления ХВО создавалось управление 18-й армии, СКВО - 19-й армии, ОрВО - 20-й армии, ПриВО - 21-й армии, УрВО - 22-й армии, СибВО - 24-й армии, АрхВО - 28-й армии. Создание большинства этих армейских управлений началось в мае - июне 1941 г., и к 22 июня не было создано лишь управление 28-й армии. С февраля 1941 г. на базе управлений ПрибОВО, ЗапОВО и КОВО велось формирование управлений Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов соответственно, правда, до сих пор остается неизвестным, когда же именно был отдан соответствующий приказ. Одновременно на базе управления ОдВО формировалось управление 9-й армии. 14-19 июня 1941 г. нарком обороны приказал к 22-23 июня вывести на полевые командные пункты управления 9-й армии, Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов. 21 июня 1941 г. Политбюро решило создать на базе управления МВО управление Южного фронта, которое должно было объединить войска 18-й и 9-й армий, развертываемые на границе с Румынией1113 .
      Таким образом, в 1939 - первой половине 1941 г. военно-территориальные структуры Красной Армии пополнились 2 военными округами и 1 фронтом, и к июню 1941 г. на территории СССР дислоцировались 16 военных округов и 1 фронт. В середине июня 1941 г. началось развертывание еще 4 фронтовых управлений на Западном ТВД, что довело количество фронтовых управлений до 5 из 8, предусмотренных схемой мобилизационного развертывания Красной Армии. Соответственно резко возросло и количество армейских управлений с 6 в начале 1939 г. до 27 к июню 1941 г., которым оставалось только перейти на штаты военного времени и сосредоточиться на Западном ТВД.
      Теперь следует обратиться к организационному развитию сухопутных войск Красной Армии, которые к началу 1939 г. состояли из 25 управлений стрелковых корпусов, 98 стрелковых дивизий, 5 стрелковых бригад, 5 управлений кавалерийских корпусов, 26 кавдивизий, 4 управлений танковых корпусов, 24 легких, 4 тяжелых и 3 химических танковых бригад1114 . В первой половине года были сформированы управления 31-го, 56-го и 59-го стрелковых корпусов, 104-я горно-стрелковая дивизия, 1-я, 4-я и 5-я отдельные стрелковые бригады.
      Кроме того, советское военное руководство разрабатывало новую систему мобилизационного развертывания войск. 5 мая 1939 г. начальник Генерального штаба командарм 1 ранга Б.М. Шапошников представил наркому обороны СССР маршалу Советского Союза К.Е. Ворошилову доклад, в котором давал оценку организационному развитию стрелковых войск в соответствии с решением Комитета Обороны при СНК СССР от 29 ноября 1937 г. Реорганизация 1938 г. имела целью ликвидировать существовавшую разнотипность стрелковых дивизий, усилить мобилизационную готовность кадровых приграничных дивизий, обеспечить равномерный подъем военнообязанных запаса при мобилизации между округами и сократить сроки мобилизационного развертывания войск. Для этого было создано четыре типа стрелковых дивизий: 14 стрелковых дивизий Дальнего Востока (штат 14 тыс. человек), 37 кадровых стрелковых дивизий (штат 6 950 человек, в том числе 36-я сд - 9 000), 10 кадровых горнострелковых дивизий (штат 4 000 человек) и 37 стрелковых дивизий тройного развертывания (штат 5 220 человек), каждая из которых по мобилизации развертывалась в три новые стрелковые дивизии (всего 111 дивизий). Кроме того, в конце 1938 г. были сформированы Камчатская и Сахалинская стрелковые дивизии по типу кадровых дивизий. На военное время было предусмотрено развертывание 172 стрелковых дивизий.
      Однако, подчеркивалось в докладе, изменение политической обстановки в мире требует усиления боевой и мобилизационной готовности наших стрелковых войск, увеличения их кадрового состава. Для этого предлагалось 14 стрелковых дивизий Дальнего Востока и 36-ю стрелковую дивизию 57-го ОСК оставить без изменений. 27 стрелковых дивизий (с учетом Камчатской и Сахалинской) перевести на штаты по 8 554 человека, 9 стрелковых дивизий укрепленных районов перевести со штата в 7 300 человек на штат 8 878 человек. В докладе высказывалось пожелание развернуть все 37 стрелковых дивизий тройного развертывания в ординарные дивизии по штату 4 тыс. человек, что требовало формирования еще 74 стрелковых дивизий. Однако это мероприятие требовало расширения базы и пока было невозможно. В качестве промежуточного варианта предлагалось увеличить штат этих дивизий с 5 220 до 7 854 человек, что требовало 154 968 человек, из которых 132 тыс. покрывалось путем расформирования строительных батальонов, содержавшихся за счет других ведомств1115 .
      Изменение существующей системы мобилизационного развертывания стрелковых войск в случае войны обсуждалось 16 июля 1939 г. на совещании у наркома обороны. Было предложено отказаться от содержания дивизий тройного развертывания и развернуть 106 стрелковых дивизий, из которых 94 в мирное время содержались бы по штату в 4 тыс. человек, а 12 по штату в 3 тыс. человек. Часть кадровых дивизий, в том числе и на Дальнем Востоке, следовало перевести на 14-тыс. штат. Помимо имевшихся 37 дивизий следовало сформировать и устроить места дислокации 69 дивизиям. Кроме существовавших 30 управлений стрелковых корпусов следовало сформировать еще 20 управлений. Таким образом, все скрытые, то есть предназначенные к развертыванию в случае мобилизации дивизии, переводились в открытые. Тем самым создавалась постоянная армия, готовая к использованию при минимальном развертывании. Проведение всех этих мероприятий требовало дополнительно 297 тыс. человек, что увеличивало численность армии до более 2 млн человек1116 .
      Созданная по решению ГВС Комиссия по организационным мероприятиям при НКО под председательством заместителя наркома обороны командарма 1 ранга Г.И. Кулика 27 июля 1939 г. приняла решение создать на базе стрелковых дивизий тройного развертывания ординарные стрелковые дивизии штата 4 100 человек. Комиссия сделала вывод, что все военные округа могут разместить новые дивизии, материальных запасов также хватало, поэтому к 1 ноября 1939 г. следовало перейти на новую организацию стрелковых войск и к 1 мая 1940 г. подготовить новые мобилизационные планы1117 . Кроме того, обсуждался вопрос о сохранении существовавших танковых корпусов. Б.М. Шапошников, Г.И. Кулик и К.Е. Ворошилов высказывались за их ликвидацию, а С.К. Тимошенко, С.М. Буденный и М.В. Захаров - за сохранение, но с пересмотром штатной структуры. В итоге было принято компромиссное решение о расформировании стрелково-пулеметных бригад, но при сохранении танковых корпусов для совместных действий с пехотой и кавалерией1118 .
      В соответствии с принятым решением, 15 августа 1939 г. нарком обороны отдал директивы №№ 4/2/48601-4/2/48611 ЛВО, КалВО, МВО, ОрВО, ХВО, ПриВО, СКВО, УрВО, СибВО, БОВО и КОВО, согласно которым им следовало с 25 августа по 1 декабря 1939 г. сформировать 18 управлений стрелковых корпусов, перевести кадровые дивизии на новый штат 8 900 человек и развернуть 36 дивизий тройного развертывания в 92 дивизии по 6 000 человек1119 . 22 августа нарком обороны докладывал в ЦК ВКП(б) и СНК СССР об обеспеченности вооружением предлагаемых организационных мероприятий.