Дело чести (№2) - Дело чести

Тамара снова попыталась встать, но вместо того упала на пол. Как быть? Надо скрыться, пока за ней не пришли. Но комната упорно раскачивалась, пол никак не желал постоять смирно, чтобы Тамара могла подняться на ноги.

Послышался скрежет камня по камню, — значит, дверь темницы открывается. За ней пришли. Тамара ухитрилась встать на четвереньки, но комната моталась так неистово, что больше ничего не получалось.

Чьи-то руки подхватили ее под мышки, и Тамара обнаружила, что стоит между двумя тюремщиками. Попыталась сопротивляться, но наркотики напрочь лишили ее сил. Перед ней стоял некто в маске ястреба и в платье из перьев. Тамара хотела крикнуть, но с губ сорвалось только слабое хныканье.

Человек в маске ястреба вспорол ее платье, обнажив Тамару. Затем подошла какая-то девушка, чтобы омыть ее. Тамара с усилием свела двоящееся изображение воедино: Розита. Омывая Тамару ароматной водой, испанка молча плакала.

Тамара пыталась заговорить, но язык стал вдруг чересчур неповоротливым, и вместо слов выходил невнятный лепет.

— П-порядк… — промямлила Тамара Розите. — Я па… па… панима. Ты… не… винаваа…

Розита натянула Тамаре через голову другое платье, из более тонкого полотна. Когда Розита помогала ей просунуть руки в рукава, Тамара заметила, что платье белое, и захихикала.

— Вот ведут невесту… — слабо пропела Тамара, продолжая хихикать.

Белеверн смотрел, как стражники несут Тамару Уилкинсон по ступеням к вершине храма. Вместе с ним ее ждали семь женщин, одурманенных и приготовленных к принесению в жертву. Минуты через три солнце поднимется в зенит, и будет пора приступать.

После визита Уилкинсона в ту церквушку Белеверну больше ни разу не удалось его засечь, так что и сообщить о похищении Тамары не представлялось возможным. Зато сама Тамара — не без помощи Белеверна — сможет связаться с братом.

Кайвиры приковали Тамару между двумя колоннами, вновь установленными Белеверном на вершине пирамиды сразу же после раскопок. Подступив к девушке, колдун ухватил ее за подбородок и ткнул чашу ей в губы. Тамара сделала глоток, и он убрал чашу.

Луч полуденного солнца упал на алтарь. Пора начинать…

На глазах у ошеломленной, смертельно перепуганной Тамары тюремщик вонзил нож в грудь женщины, простертой на алтаре, вырвал сердце и швырнул его в огонь. Почти пустой желудок Тамары скрутило, вопль, рвавшийся из груди, обернулся слабым стоном. А на алтарь уже возложили новую жертву. Зажмурившись, Тамара заплакала.

Последний крик на алтаре оборвался. Тамара безвольно обвисла между колоннами, и только кандалы не давали ей рухнуть. Ее била дрожь; неужели теперь убьют ее?

Ощутив прикосновение ко лбу чего-то теплого и липкого, Тамара открыла глаза. Человек в золотой маске плашмя водил по ее лбу своим окровавленным ножом. Заныв, она попыталась отвернуться, но он схватил ее за подбородок и ткнул ей в губы чашу.

С ужасом осознав, что теплая солоноватая жидкость в чаше — кровь только что убитых женщин, Тамара отдернула голову и выплюнула кровь. Колдун снова схватил ее и опять ткнул чашу ей в губы, но Тамара плотно сомкнула их.

Кто-то зажал ей нос, и ей пришлось волей-неволей открыть рот, чтобы вдохнуть. В рот хлынула струя теплой, липкой крови, под горло подкатила тошнота, но рот ее тут же зажали.

Из-за мучительного удушья не оставалось ничего другого, как сделать глоток. Ее тут же отпустили, и Тамара принялась впивать воздух короткими, порывистыми всхлипами. От вкуса крови во рту ее замутило, по лицу струились слезы.

Руки в перчатках крепко сжали ее лицо с двух сторон, заставив встретиться взглядом с багрово рдеющими глазами, прячущимися за золотой маской. Это свечение будто обдало ее холодным жаром; в висках возникло легкое покалывание, растекавшееся по спине и рукам. Все застлала багровая пелена, отгородившая Тамару от мира.

«Думай о брате, — прошептал голос в ее сознании. — Думай о Стивене».

В кровавом зареве проступил образ: где-то далеко внизу по скверно вымощенной дороге катит через джунгли автомобиль, и Тамара почему-то почувствовала, что в нем едет Стив.

И тотчас же вслед за этой догадкой она ощутила, что несется вниз, к автомобилю, различила тусклую зелень кузова, придающую ему сходство с военными машинами, увидела на передних сиденьях двух человек и устремилась к ним…

Вскрикнув, Стив ударил по тормозам. Немного проскользив юзом, машина остановилась.

— Черт! — ругнулся Александер. — В чем дело?

Стив его почти не слышал. Ощущение, что Томи… рядом, было настолько ошеломляющим, что заслонило собой весь мир. Она напугана до полусмерти. Стив даже сумел смутно различить ее заплаканное лицо.

«Стив, — послышался в его сознании ее слабый голос, — помоги. Пожалуйста, помоги!»

— Томи? — шепнул он и почувствовал, как на первый план выдвигается Белеверн, оттолкнув Томи в сторону. И тут все кончилось так же быстро, как и началось. Стив обнаружил, что снова сидит за рулем джипа, а Александер трясет его за плечо.

— Стив! Очнись, старик!

— Я… в порядке, — выдавил Стив. — Все в порядке, ничего страшного.

— Да что за черт?! Что случилось-то?

— Надо найти телефон, — только и ответил Стив.

Белеверн отпустил Силу и отступил от Тамары Уилкинсон, в беспамятстве повисшей на цепях между колоннами. Все прошло успешно, контакт с Уилкинсоном установлен. Теперь лишь вопрос времени, когда Уилкинсон доберется до телефона и наберет номер, старательно внедренный колдуном в его сознание.

— Отнесите ее в камеру, — приказал Белеверн. — Позаботьтесь, чтобы ее вымыли. И пусть прислуга остается при ней, пока она не очнется.

— Слушаемся, Ужасающий владыка, — ответили кайвиры.

Белеверн ухмыльнулся под маской. До новолуния — и до следующего обмена — всего около недели. Это будет его звездным часом. В Дельгрот отправится тысяча обученных солдат, первое подразделение бронетехники да к тому же — живой Сновидец! Дарина будет весьма и весьма довольна Белеверном…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Это будет вашим последним заданием, лейтенант Гарт, — сообщил капитан Корва. — Ваш взвод нанят радикальной группировкой ООП. Вам предстоит уничтожить израильский мотопехотный патруль на западном берегу Иордана.

— В Израиле?

— Да. Просили послать именно ваш взвод, воздавая должное вашей работе в Сомали.

— У меня только один вопрос, — сказал Гарт. — Да?

— Как, черт побери, нам выбираться? Как только мы уничтожим этот патруль, израильтяне так обложат район, что муха не пролетит.

— Дельное замечание. К счастью, Ближний Восток — одно из немногих мест на этой планете, где мы можем сойти за туземцев.

— Но только ни один из нас не владеет местными языками.

— Вам не придется торчать там настолько долго, — заверил Корва. — Вам надо смешаться с туземцами только для того, чтобы войти в контакт с нашими связными в ООП. А уж дальше они смогут доставить вас до места эвакуации.

— Не по душе мне, чтобы эвакуация моего взвода зависела от кого-либо, кроме морвов.

— Понимаю. К несчастью, в данном случае у нас нет иного выбора.

— Хорошо, — произнес Гард. — Однако я хотел бы располагать картами региона, чтобы иметь возможность самостоятельно довести людей к месту эвакуации, если эта группировка вильнет хвостом.

— Согласен.

— Кроме того, нельзя ли внедрить мне и моим сержантам туземные языки?

— И речи быть не может, — отрезал Корва. — Кайвирам потребуется где-то по дюжине жертв на каждое внедрение. Не может быть речи даже об одном внедрении, а уж о семи и подавно.

Гарт вздохнул, испытывая к этому заданию стойкую неприязнь. Уж больно ничтожны шансы на успех. Выполнить само задание относительно просто. А вот решать проблему, как выбраться из опасной зоны, наверняка придется ему.

— Вы можете отказаться от выполнения миссии, — отметил Корва. — Мы уже отклоняли заказы и прежде. Здесь у нас только одна-единственная цель: обучение личного состава. Значит, вы полагаете, что ваш взвод будет потерян?

— Только если группировка не поможет нам покинуть страну. Но даже в этом случае вряд ли будет потерян весь взвод без остатка.

— Оцените потери, Гарт, — напирал Корва. — Какую часть взвода вы рассчитываете потерять в подобном случае?

— От половины до трех четвертей, сэр.

— Вы хотите отказаться от задания?

— Решение за вами, сэр. Я со своими людьми пойду, куда пошлют.

— Прекрасно, — улыбнулся Корва. — Вы отправляетесь нынче вечером.

Майк Уильямс вместе со своим отделением ждал в пяти милях от морвийского лагеря. Обмен должен произойти в полдень, то бишь с минуты на минуту. С обеих сторон дороги Майк на всякий случай поставил по два человека.

Если морвам вздумается затеять какую-нибудь махинацию, эта предосторожность вряд ли так уж поможет. Всего-то надо послать еще два отделения вдобавок к тому, которое должно прийти на оговоренную встречу, — и тогда они и деньги заберут, и девушку не отдадут. А если приведут с собой этих обезьянолюдей, фланговые заставы Уильямса и очухаться не успеют, как те их уже накроют.

Вдали послышался нарастающий рокот мотора. Уильямс закурил сигарету. Вот сейчас и выяснится, насколько разумны эти морвы. Если у них есть головы на плечах, то они просто отдадут девушку и заберут деньги, чтобы не настраивать дона Эстефана против себя еще сильнее. Если же нет… и Уильямс, и его люди — покойники.

Наконец из-за поворота выехал грузовик с кузовом, крытым брезентом, — почти такой же, как у Майка, — и остановился футах в ста от Уильямса. Высадившееся через задний борт отделение морвов построилось у всех на виду. Пока что все хорошо.

Из кабины выбрались двое, мужчина и женщина. Глубоко вдохнув, Уильямс подхватил с земли спортивную сумку и зашагал к морвам. Мужик с девушкой тоже зашагали ему навстречу. Это определенно Мария. Пока что все хорошо.

На полдороге между обоими отделениями Уильямс и морвийский офицер встретились.

— Вы принесли деньги? — спросил морв.

— Тута они. — Уильямс протянул ему сумку. — Пересчитывать будете?

— Откройте сумку, пожалуйста.

Уильямс усмехнулся. Морвы свое дело знают, в этом им не откажешь. Присев на корточки, он открыл сумку, затем встал и сделал шаг назад. Как только морв наклонился, чтобы осмотреть содержимое сумки, из джунглей послышался шум.

Четверо людей Уильямса вышли из джунглей с поднятыми руками. А за ними с обеих сторон вышло по отделению морвов. Тьфу, дерьмо!

— Не потрудитесь ли объяснить? — поинтересовался морвийский офицер вставая.

Уильямс пожал плечами.

— Так, на всякий случай. Мне оно как-то не по нутру, когда меня оглоушивают с засады.

— Мне тоже, — подхватил морв. — С каждой стороны дороги есть еще по одному отделению. Больше никого из ваших людей в джунглях нет?

«Целых пять отделений?!» — вытаращился Уильямс. Он тут против целого взвода с единственным дерьмовеньким отделением!

— Не-а. — Он с трудом скрыл свою тревогу.

— Вам следует запомнить, мистер Уильямс, что морвы всегда свято блюдут условия договора, — сообщил офицер. — Если все остальное будет в порядке, вам позволят уйти отсюда вместе с девушкой.

— Рад слышать, — усмехнулся Уильямс. По-настоящему рад! Офицер снова присел на корточки и принялся пересчитывать деньги — все триста тысяч американских долларов. Казалось, прошел не один час, когда он наконец застегнул «молнию» на сумке и встал.

— Кажется, все в порядке. Теперь она ваша, мистер Уильямс. — Он кивком указал на Марию. — Приятно было иметь с вами дело.

— Верняк, — ответил Уильямс. — Пошли, Мария. Твой дедуля тебя ждет не дождется.

— Будьте любезны подождать, пока мы не уедем с деньгами, — распорядился морв. — Как только мы скроемся, можете тоже отправляться.

— Лады, — согласился Уильямс. — Как скажете.

Первое отделение забралось в грузовик и уехало, а два отделения у обочин наблюдали за Уильямсом и его людьми. Выждав пять минут после отъезда грузовика, оба отделения отступили в джунгли и исчезли. Уильямс облегченно вздохнул.

— Сматываемся отсюда к чертовой матери! — приказал он. Все подчинились даже чересчур поспешно. Теперь дон Эстефан может заканчивать с формированием штурмовой группы. Как приятно будет выбить спесь из этих чванливых ублюдков…

— И вы действительно уверены, — поинтересовался Гарт, — что израильской разведке до сих пор неизвестно местонахождение вашего… штаба?

Так называемый штаб являл собой подвал сгоревшего дома в паре миль к востоку от Ютты. Надо полагать, на следующей неделе эта группка политических отщепенцев подыщет другой штаб. Иным способом подобной группе здесь не выжить. Откуда они добыли денег, чтобы нанять взвод Гарта и оплатить переброску на Западный берег Иордана и обратно, оставалось свыше понимания лейтенанта.

— Они понятия не имеют, где мы, — заверил его Омар. — Иначе мы были бы на том свете.

— А зачем нам возвращаться сюда после выполнения задачи? Не проще ли сказать нам, где и когда нас будет ждать вертолет? Так мы снизили бы риск, что приведем к вам израильтян.

— Мы и сами только вечером узнаем, где и когда. Возвращайтесь, чтобы выяснить это. Может, вам придется посидеть здесь до его прибытия.

— Омар, после нашего удара по патрулю израильтяне прочешут этот район частым гребнем. Ваш штаб будет обнаружен через час-другой после нападения.

— Мы узнаем к тому часу, когда вы вернетесь, — стоял на своем Омар. — Тогда и покинем это место.

Откинувшись на спинку стула, Гарт принялся в упор разглядывать Омара. Подозрительно это все, ох, как подозрительно! Довольно, чтобы какой-нибудь пустяк пошел не так, и взвод Гарта застрянет на Западном берегу. Впрочем, мосты уже сожжены…

— Ну, тогда ладно, — сказал Гарт. — Насколько надежны ваши сведения о патруле?

Гарт ждал у выхода из небольшого ущелья, выбранного им для засады на израильский патруль, направляющийся в Ютту. Солнце только что зашло; патруль запаздывает, если сведениям Омара можно доверять.

Послышалось заглушённое расстоянием тарахтение дизелей. Гарт внимательно вслушивался, но не сумел определить, сколько приближается машин. Тут придется потруднее, чем в Коста-Рике. По сведениям Омара, должно быть три бронетранспортера, битком набитых израильскими солдатами, так что вначале на их стороне будет пятидесятипроцентное численное превосходство. Если израильтяне действительно оправдывают свою репутацию, надо в самом начале уложить хотя бы половину их личного состава.

Вспыхнули фары первого бронетранспортера, въехавшего в неглубокое ущелье. Два отделения Гарта затаились над ущельем по обе стороны. Они должны вывести из строя бронетранспортеры.

Гарт с отделением Далина и отделение Вирта спрятались у выхода, а отделение Брина залегло у входа.

Сведения Омара подтвердились: в ущелье въехало три бронетранспортера. Теперь уже вот-вот…

Шесть базук выстрелили почти разом, но еще до взрыва Гарт увидел, как люди выскакивают из машин. А он-то даже не предполагал, что еще кто-нибудь, кроме морвов, способен реагировать настолько быстро!

Взрыв послужил людям Гарта сигналом к атаке. Пока они бежали по дороге, два верхних отделения открыли огонь по колонне, пытаясь пригвоздить противника к месту. Израильтяне открыли ответный огонь. На глазах у Гарта один морв рухнул с обрыва. Проклятие! А он надеялся, что отделения на вершине смогут вообще избежать потерь.

Израильтяне заметили их приближение до того, как морвы сумели разглядеть мишени среди пылающих обломков. Упал солдат, бежавший рядом с Гартом. Припав на колено, лейтенант выстрелил по колонне из гранатомета. Еще несколько человек последовали его примеру.

Под прикрытием взрывов они успели покрыть расстояние, отделявшее их от колонны. Среди горящих обломков завязались индивидуальные перестрелки, кое-где переходившие в рукопашный бой. Охваченный пламенем израильский солдат бросился на Гарта прямо из недр пылающей машины. Гарт на лету сокрушил ему челюсть прикладом своего АК-47, увернулся от падающего тела и одним выстрелом добил рухнувшего солдата. Противник, достойный восхищения…

Еще один израильтянин вскарабкался на задний бронетранспортер и открыл огонь из пулемета горящей машины. Он успел положить наверху полдюжины морвов, прежде чем кому-то удалось его подстрелить. Взрыв новой гранаты стал гарантией, что теперь больше никто не прибегнет к подобной тактике…

Пуля свистнула у самого уха лейтенанта. Он стремительно развернулся, но один из его солдат уже прикончил стрелявшего израильтянина. Гарт принялся озираться в поисках очередного противника, но никого не обнаружил. Его подчиненные тоже тщетно искали врага. Все кончилось.

— Окажите помощь раненым, — приказал Гарт. — Швырните наших погибших в огонь и ходу отсюда!

Потери можно подсчитать уже в штабе Омара. А сейчас главное убраться, пока сюда не нахлынули солдаты.

На подходе к сгоревшему дому морвов никто не окликнул. Гарту это не понравилось; пора бы людям Омара дать о себе знать.

Дом был пуст. Вход в подвал никем не охранялся. Гарт открыл люк, загодя зная, что увидит.

Подвал покинули, и только следы в пыли говорили, что в подвале кто-то был уже после пожара.

— Сержант Далин, — распорядился Гарт, — возьмите всех невредимых солдат своего отделения и расставьте в доме посты.

— Есть, сэр!

Гарт принялся подсчитывать потери. Во время нападения убито девять человек — в основном из отделений, находившихся над ущельем.

Одиннадцать человек тяжелораненых — большей частью из отделений, вошедших в непосредственное соприкосновение с колонной. Восьмеро из них, вероятно, способны держать оружие, а трое остальных — кто в бреду, кто в беспамятстве.

— Отнесите их в сторонку и пристрелите, — указал Гарт на этих троих. — Снимите с них одежду и снаряжение.

Гарт подошел к сержанту Вирту, раненному в бедро. Пуля не задела кость, но идти со взводом сержант не в состоянии.

— Сержант Вирт!

Вирт поднял на Гарта мрачный взгляд, заранее догадываясь, что последует.

— Я оставляю раненых с вами, — сказал Гарт. — Вероятно, израильтяне найдут вас еще до наступления утра. Ваша задача — закрепившись здесь, удерживать их как можно дольше, чтобы остатки взвода отступили.

— Есть, сэр, — ответил Вирт. — Мы вас не подведем, сэр.

— Знаю. — Гарт положил ладонь ему на плечо. — Умрите достойно, сержант. Захватите с собой к Владычице как можно больше этих ублюдков.

— Мы устроим им сущее пекло, сэр, — усмехнулся Вирт. Гарт повернулся к остальным двадцати двум бойцам. Почти половина из них — легкораненые, но вполне угонятся за взводом.

— Все остальные должны приготовиться к маршу. Оставьте все тяжелое наступательное вооружение раненым. Пусть каждый возьмет автомат и столько гранат, сколько поместится в патронташе. В ранцы класть только пайки, воду и больше ничего. Сержант Брин!

— Да, сэр?

— Когда ваши люди будут готовы, ступайте наверх и смените отделение сержанта Далина, чтобы они тоже могли собраться. У вас пять минут на подготовку.

Гарт вышел из подвала и достал полевой спутниковый телефон. Надо еще сделать один звонок…

Услышав звонок спутникового телефона, Корва поднял голову от бумаг. Есть лишь одна причина, по которой ему звонят по этому телефону. Уже догадываясь, кто звонит, Корва открыл компактную складную трубку.

— Корва слушает, — сказал он по-морвийски.

— Это лейтенант Гарт, сэр, — произнес тот самый голос, которого капитан и ждал.

— Доложите ситуацию, лейтенант.

— Нас предали, сэр. Транспорта для эвакуации нет.

— А задача?

— Выполнена, сэр. Двенадцать погибших, восемь раненых.

— Чем я могу вам помочь, лейтенант?

— Я оставляю раненых, чтобы они задержали израильтян, пока остаток взвода отступит на восток от Ютты. Мне понадобится вертолет для транспортировки двадцати трех человек.

— Возможно, вам придется продержаться день или два.

— Понимаю, сэр.

— Очень хорошо. Действуйте, как запланировано. Доложите, когда найдете место, чтобы продержаться. Удачи, лейтенант.

— Есть, сэр. Спасибо, сэр. Конец связи.

Корва сложил трубку спутникового телефона. Предали? Омар и его шайка изменников дорого за это заплатят! Но первым делом надо вытащить оттуда людей.

Гарт дал отбой. Подчиненные сержанта Брина уже вышли на смену Далину. Лейтенант бросил взгляд на часы. Две минуты; недурно. Это ускорит отправление.

Лейтенант повторил приказ сержанту Далину, стремясь убраться отсюда в ближайшие пять минут. Нападение на патруль произошло почти час назад. Быть может, дом обнаружат с минуты на минуту, — если только Омар еще не подсказал израильтянам, где надо искать.

Вирт окинул взглядом усеянный звездами небосвод. Гарт ушел около часу назад, и в небо уже взошел узкий серпик месяца. Еще неделя, и все были бы дома…

Вирт улыбнулся. Как оказалось, он попадет домой раньше Гарта, а то и прихватит по пути довольно израильтян, чтобы наделать шуму. А глядишь, Дарина даже выудит его из числа мертвых и сделает Ужасающим владыкой. Конечно, навряд ли, но помечтать-то можно…

— Сержант, — шепнул Дарек.

Вирт вгляделся во тьму. Вдали засветились фары. Приближалась машина, шаря по развалинам лучом прожектора. Вирт нырнул за стену.

— Начинается!

Всего лишь джип; видимо, с полдюжины израильских солдат. Морвам это вполне по зубам.

— Только из автоматов, — приказал он. — Подержим их в неведении на предмет того, чем располагаем.

Он подождал, пока приказ шепотом передадут по цепочке остальным. Джип подъехал ближе, направив прожектор на руины. Футах в ста от дома машина остановилась, и оттуда выбралось четверо солдат, чтобы подойти пешком. Водитель остался в джипе. Вирт прицелился в него.

И выпустил в лобовое стекло единственную пулю. Выстрел послужил сигналом, его люди тоже открыли огонь по приближающемуся противнику. Не прошло и трех секунд, как весь патруль погиб.

— Дарек, убери джип с глаз долой, — приказал Вирт.

— Есть, сэр! — Дарек побежал к джипу, вывалил труп водителя на землю, загнал машину за дом и выключил фары.

Вирт немного потешил себя мыслью о том, как хорошо было бы уехать на джипе, но восьмерым раненым в этой стране далеко не уехать. Кроме того, лейтенант Гарт рассчитывает, что они создадут у израильтян впечатление, будто искать некого, кроме этого отделения и мертвых, брошенных на месте стычки.

— Парни, гляди бодрей! — приказал Вирт. — Они налягут на нас с минуты на минуту!

Израильтяне не обманули их ожиданий. Не прошло и четверти часа, как Вирт разглядел темные силуэты подкрадывающихся к дому врагов.

— Приготовиться открыть огонь, — прошептал Вирт, и приказ начали передавать от человека к человеку. Вирт прицелился в один из силуэтов. Должно быть, израильтяне пользуются приборами ночного видения.

Он дал противнику приблизиться еще футов на двадцать, прежде чем выстрелить. На сей раз враг сумел открыть ответный огонь. Кто-то из морвов вскрикнул — в него попали.

Вирт выстрелил из гранатомета туда, где плотность огня была наибольшей, и был вознагражден: четверо израильтян взлетели на воздух. После этого противник отступил.

— Слушайте, не летит ли авиация! — крикнул Вирт, больше не тревожась, что противник услышит. Тем более что говорил он в основном по-морвийски. — Может, еще удастся подбить вертолет!

Все замерли, напрягая слух, чтобы загодя расслышать рев реактивных двигателей или гул вертолетных лопастей. Шло время; миновало десять минут. Двадцать. Но тишину нарушило рычание дизеля, а не гул вертолета или самолета. За ним последовал хруст гравия под гусеницами.

— Бронетехника! — крикнул Вирт. — Дарек, дай-ка ночной бинокль!

Ориентируясь на звук, Вирт принялся обшаривать взглядом горизонт, отчаянно стараясь отыскать источник шума. Если израильтяне привели танк — дело плохо. И тут он действительно разглядел танк, въехавший на высотку неподалеку и остановившийся там.

— Проклятие! — воскликнул Вирт. — У них М-1! Все хватайте базуки! Надо разнести эту штуковину, и побыстрее!

Он прицелился в танк, возблагодарив Дарину, что базуки снабжены ночными прицелами. Теоретически танк находится в пределах радиуса эффективного поражения. Теоретически.

Сбоку выстрелил Дарек. Вирт поморщился, когда ракета взорвалась с большим недолетом. Проклятие! Вирт выпустил свою ракету, но, когда она не пролетела еще и полпути, увидел, что взял излишне высоко, и схватился за свою последнюю базуку, понимая, что может просто-напросто не успеть пустить ее в ход.

Дарек выстрелил снова, одновременно еще с двоими. Ракета Дарека и еще одна попали прямо в цель. Третья взорвалась левее танка, а эти две попали прямо в основание башни. Танк скрылся за огненной стеной взрыва, и Вирт вознес безмолвную молитву, чтобы ракеты вывели его из строя.

Пламя чуть поутихло, и стало ясно видно, что стоящий на высотке танк пылает. Сержант вздохнул с облегчением, даже не желая гадать, насколько экипаж машины готов был открыть огонь по их позициям.

На время противник затих, не подавая никаких признаков жизни. Вирт усмехнулся, прекрасно зная, что израильтяне просто затаились вне зоны обстрела — видимо, дожидаясь вертолетов.

— Я сделал все, что мог, лейтенант, — пробормотал Вирт. — Надеюсь, вы успели уйти.

Прошло почти двадцать минут, прежде чем вдали послышался гул вертолета. Теперь они погибнут, но зато выиграли Гарту целый час, продержавшись на этом рубеже.

— Приготовить базуки! — скомандовал Вирт. — Всем целиться в головной вертолет! Стрелять, как только я пущу осветительную ракету!

Едва ли это что-нибудь даст, но попробовать стоит…

Он ждал, внимательно прислушиваясь, и как только решил, что вертолеты вошли в зону поражения, выпустил в зенит осветительную ракету. Только бы хватило света для стрелков…

Мгновение спустя темноту прочертили шесть огненных следов. Теперь вертолеты стали четко видны — три машины, идущие клином. Первая ракета прошла мимо… и вторая… Головной вертолет выпустил ракету — пришел смертный час. Два других вертолета выстрелили тотчас же вслед за первым.

Вирт не отводил глаз от огненных следов. Когда вражеские ракеты должны были вот-вот накрыть их позицию, он еще успел увидеть, как одна из морвийских ракет поразила головной вертолет, и улыбнулся: весьма недурно для восьмерых раненых.

Это была последняя его мысль.

Майор Давид бен Элиаху наблюдал, как коронеры копаются в развалинах на месте логова террористов. До сих пор нашли только одиннадцать трупов, причем трое были мертвы еще до начала карательной операции.

— Это все, сэр, — доложил старший коронер. — Одиннадцать тел.

— Не может быть, — запротестовал бен Элиаху. — Двадцать человек не могли уничтожить весь патруль.

— При всем моем к вам уважении, сэр, раньше мне бы и в голову не пришло, что восемь человек могут сражаться, как эти.

Майор бен Элиаху нахмурился. Довольно верное замечание. Пятнадцать человек убито, еще больше ранено, да вдобавок уничтожены М-1 и «Кобра». И это все — дело рук восьми человек, окопавшихся в развалинах. Но что-то тут все же не сходится…

— Я хочу, чтобы поисковые группы до рассвета продолжали прочесывать местность по расходящейся спирали, — приказал он.

Солнце медленно клонилось к горизонту. Гарт сделал еще глоток из фляги. Воду можно не экономить: вертолет прибудет сегодня вечером. Слово Корвы куда надежнее, чем самые пылкие клятвы Омара. Если Корва сказал, что вертолет прилетит вечером, — значит, именно так и будет, даже если капитану придется для этого усесться за штурвал самому.

Они шагали всю ночь, дважды задержавшись лишь для того, чтобы понаблюдать за двумя перестрелками на западе. Очевидно, Вирт бился на славу. Они посчитали его погибшим уже после первого сражения. Но затем началось второе, и Вирту удалось подбить то ли вертолет, то ли самолет. Гарт решил по возвращении в Никарагуа представить Вирта к посмертной награде. Его доблесть несомненно поддержала славу морвийских воинов в этом мире.

Вскоре солнце скроется за горизонтом, и температура начнет падать. Хорошо: теперь можно не бояться, что их обнаружат со спутника. Пора покинуть укрытие и идти к точке эвакуации…

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Через пару часов после… припадка Стива Александер въехал в Эскуинтлу. По словам мальчугана, иноземный колдун связался с ним через посредство сознания сестры, чтобы — кто бы мог подумать! — сообщить номер телефона.

Александер бросил взгляд в зеркало заднего обзора. Стив лежал на заднем сиденье: происшествие сильно потрясло его. Надо надеяться, парнишка оправится. В самом деле, он ведь еще и не такое пережил…

— Прибыли, Стив, — сказал репортер.

Стив с кряхтением сел, — не такое уж простое дело в мотающейся из стороны в сторону машине.

— Я вот думал, — сообщил он, — давайте-ка двинем прямо в столицу. Тогда можно будет остановиться в настоящем отеле с телефоном; он-то и послужит нам базой для операции.

— Операции?

— Да. Мы должны вытащить оттуда мою сестру.

— Каким образом?

— После разговора с Белеверном я буду лучше это себе представлять.

— Я просто не в силах выразить вам свою признательность за благополучное избавление моей внучки, мистер Уильямс, — проговорил дон Эстефан. — Просите все, что только пожелаете, и вам ни в чем не будет отказа.

— Это очень великодушно с вашей стороны, дон Эстефан. У меня на уме две штуковины, и по-моему, вы их одобрите.

— Назовите.

— Мне надо кое-какое новое снаряжение для моих людей. — Уильямс протянул через стол список необходимого. — Это барахло надо, чтоб напасть на морвийский лагерь.

— Разумеется, — согласился дон Эстефан, пробежав список глазами. — Что еще?

— Я хочу участвовать в разработке плана атаки. Я был тама. Насколько я знаю, кроме меня, никто из наемных тама не бывал. Я хочу приложить руку, как связной меж вами и командиром.

— По рукам. Вы хотите… что-нибудь еще, senor?