НЕБЕСНОЕ СОЛЬДО
       Пирс ЭНТОНИ
      Перевод с английского Ирины Трудолюбивой
 
 
 
 

 
      Забравшись с ногами на сестрину кровать, принц Дольф наблюдал, как на Гобелене одна картинка сменяется другой. Там, на картинках, жизнь была куда интереснее, чем здесь, в замке Ругна. Сестрица Айви надолго отправилась куда-то со своей учительницей, кентаврицей Чем, так что Дольф остался полным хозяином Гобелена. Оно и лучше, потому что с сестрой-занудой смотреть – одно расстройство.
      Погрузившись в размышления, Дольф рассеянно превратился в волка. Теперь он лежал, свернувшись клубком, хвостом касаясь черного носа. Волчьи глаза видели происходящее на Гобелене не так отчетливо, как человечьи, но Дольф не огорчался, потому что картинки просматривал прежде много раз. На них были и сцены больших сражений, и грандиозные колдовства, и невероятные чудовища. Тут огры сжимали в кулачищах камни, выдавливая из них каменный сок, потом скручивали в бараний рог деревья; там кентавры, разделившись на команды, играли в башмачную лапту. Все это Дольф уже видел, и не раз. Все видено-перевидено, хотя… Да, оставалось еще несколько тайн, которые неплохо было бы разведать.
      Куда, например, подевался волшебный дар бабушки Ирис? Когда-то она умела создавать иллюзии, и какие! И со звуком, и с цветом, и с запахом!
      Несведущему человеку иллюзии королевы Ирис от реальности отличить было почти невозможно. И королева в те баснословные времена во всю пользовалась своим могучим талантом. Но за последние месяцы талант Ирис сильно ослабел. Теперь ей давалась лишь звуковая часть иллюзии, а зрительная хромала все больше и больше. Конечно, Ирис стареет, а с ней стареет и ее волшебный талант. Все это Дольф понимал, и все же ему было обидно за бабушку. Талант некогда могучей волшебницы Ирис словно испарялся, улетучивался. Но где-то же он должен приземляться? Дольф тщательно исследовал Гобелен, пытаясь найти это место, но тщетно.
      Вторая тайна – розы. В свое время они были подарены королю Дору и росли теперь в специально для них отведенном внутреннем дворике замка.
      Там было пять видов роз, отличающихся по цвету.
      Пять цветов означали равнодушие, дружбу, легкую влюбленность, страстную любовь, смерть. Юноши и девушки парами приходили в этот садик, чтобы, как они объясняли, проверить свои чувства. Для этого один из них прятался в зарослях роз, а второй начинал искать тот единственный цветок, который правдиво выразит его отношение. Розы не давали солгать, больно раня шипами покусившегося сорвать ложный цветок. Дольф не понимал, зачем так мучиться – прятаться, бродить среди кустов, натыкаться на колючки. Ему объясняли: чтобы убедиться во взаимной любви. Но что значит – убедиться в любви?
      Что такое любовь? Дольф уже знал, что любовь каким-то загадочным образом связана с появлением аиста, приносящего в клюве младенца. Он пытался отыскать аистов на Гобелене и действительно находил там этих птиц и при них младенцев. Но Дольфу никогда не удавалось обнаружить сцену, в которой аиста вызывают. Надо полагать, это был очень большой секрет.
      Но сейчас Дольф настроил Гобелен на величайшую тайну всех ксанфских времен – исчезновение Доброго Волшебника Хамфри. Несколько лет назад огр Эхс, кентаврица Чекс и копуша Прокопий пришли к Хамфри со своими Вопросами, а замок оказался пуст. Тогда они отыскали Книгу Ответов и попытались в ней найти разгадку, но мудреный язык этой книги был понятен только Хамфри, а остальных она еще больше запутывала.
      Наконец король Дор не выдержал: чтобы Книга Ответов впредь никого не сбивала с толку, он забрал ее и спрятал в недоступном месте. С тех пор многие пытались найти Хамфри, но никто не достигал успеха. Вот уже три года над Ксанфом висела эта тайна.
      Казалось, нет в Ксанфе мудреца, способного ответить на вопрос: куда подевался Хамфри и его семья? А что, если спросить у Хамфри, куда… Позвольте, ведь Хамфри исчез. Ах да, Хамфри исчез. И ксанфцам не к кому стало нести свои Вопросы, что вызвало во многих из них подлинную скорбь.
      Но Дольф-волчонок упрямо грыз эту загадку.
      Куда же ушел Хамфри, так неожиданно, бросив и замок и все бесценное, что в нем было? Хамфри наверняка ждал прихода Эхса, Чекс и Прокопия и даже успел расставить препятствия, а потом исчез.
      Исчез внезапно, за день до появления троицы вопросителей. У Хамфри было заведено: на пути каждого следующего в замок устанавливается три препятствия. И только пройдя через них, можно было приступать к году службы, после чего Добрый Волшебник давал Ответ на Вопрос. Хамфри слыл большим оригиналом. Когда-то Горгона явилась к нему с Вопросом: женится ли он на ней? Хамфри заставил девушку отслужить год и лишь потом дал Ответ. А однажды пришел огр Загремел, конечно с Вопросом, вот только по огрьей своей необразованности бедняга так и не смог внятно объяснить, зачем пришел. И тогда Хамфри приставил его охранником к другой просительнице, нимфе Танди. Эти двое вскоре влюбились друг в друга, а потом поженились, что и стало ответом на все их Вопросы. Загремел и Танди были родителями Эхса.
      И вот уже три года, как не стало на пути к замку ни препятствий, ни преград. Да и от замка осталась, по сути, одна скорлупа. Все соглашались, что Волшебника надо искать, но никто не знал, как это сделать. Многие храбрецы брались за дело, но ничего у них не получалось, а иные и сами пропадали бесследно. Да, положеньице не из приятных.
      А что, если он, Дольф, возьмется за дело? Девятилетний мальчик разгадал самую жгучую тайну современного Ксанфа! Вот бы взрослые рты раскрыли!
      Дольф сосредоточился на Гобелене. Одним усилием воли он мог настраивать Гобелен на нужное ему время и место. Только Волшебникам такое по силам, а они, Дольф и Айви, были Волшебниками.
      Итак, Дольф настроил Гобелен на день перед приходом троицы просителей. Если бы удалось поймать миг исчезновения Хамфри…
      Вот он, замок Доброго Волшебника! И день..', как раз тот самый, когда Хамфри исчез. А вот и сам Хамфри, на вид ему лет сто (так на самом деле и есть), сидит в своем кабинете, уткнувшись в какой-то том… Когда-то с Хамфри случилось несчастье: брызги из Родника молодости попали на него, и старик Волшебник превратился в младенца! И всякий раз, настраивая Гобелен на малыша Хамфри, Дольф от души смеялся. Но потом отыскали способ ускоренно вырастить Хамфри, и наблюдать за этим было скучновато… Итак, Хамфри сидел у себя в кабинете.
      А Горгона… Вот она. Внизу, в кухне, пристально глядя сквозь вуаль на мисочку с молоком, готовит твердокаменный горгонский сыр. А где же Хамфгорг?
      Хамфгорг, пятнадцатилетний сын Волшебника и Горгоны, стоял перед замком, наблюдая, как устанавливают на подъемном мосту клетку с драконами. Именно драконы были одним из препятствий на пути приближающихся просителей. Похоже, в замке все спокойно, все заняты делом.
      Дольф мысленно уточнял и уточнял время, приближаясь к минуте исчезновения. Интересно, использовал ли кто-нибудь до него Гобелен таким же образом? Отец наверняка пытался… А может, и нет, потому что тайна до сих пор оставалась тайной. И вообще эти взрослые такие бестолковые. Вот, наверное, почему без готовеньких Ответов Хамфри им так трудно. И не потому ли они так пылко берегут тайну призыва аиста? Ну да, если бы дети узнали, как призывают аиста, то у Них, несомненно, получилось бы лучше.
      И вдруг картинка погасла. Неужели Гобелен поломался? Если так, Айви убьет на месте! Дольф поспешно начал настраивать.., и картинка вновь появилась. Значит, Гобелен в порядке. Так в чем же дело?
      Дольф медленно двигался вперед, держа в поле зрения одновременно и Хамфри, и Горгону, и Хамфгорга. Замок теперь предстал перед ним без передней стенки, как кукольный домик. В своем кабинете Хамфри все еще склонялся над фолиантом (да он с фолиантом никогда и не расставался); в кухне Горгона готовила сыр; в своей спальне Хамфгорг вовсю трудился над изготовлением фруктов, только получались они какой-то странной формы и не менее странного цвета. А вот и еще кто-то.., какой-то эльф… возится в мастерской над неким приспособлением, очевидно, по распоряжению Хамфри. Наверняка пришел за Ответом и теперь помогал Волшебнику.
      Но что-то у эльфа не клеилось. Из приспособления вдруг повалил дым. Эльф, кашляя, поспешно ретировался. Клубы дыма все сгущались, наполняя подвал. Горгона в кухне насторожилась, потом стала звать Хамфри (картинки на Гобелене были не озвучены, но Дольф ясно видел, что Горгона открывает рот, а другие в остальных комнатах замка прислушиваются). Хамфри, раздосадованный, отложил книгу и зашаркал по ступенькам вниз. Спустился и Хамфгорг, неся с собой связку только что сотворенных полосатых бананов.
      А дымное облако тем временем ширилось и ширилось и уже успело наполнить несколько помещений. Эльф махал ручками, пытаясь что-то объяснить, а дым все полз и полз. И не только полз, но и окутывал обитателей замка. Все плотнее, плотнее и плотнее. И тут Дольф понял: это не простой дым! Сейчас что-то случится!
      Завеса дыма скрыла от глаз Дольфа происходящее, а когда через несколько минут дым рассеялся… не было уже ни Хамфри, ни Горгоны, ни Хамфгорга. Они исчезли! Остался только эльф. Он стоял в глубочайшей растерянности. Оказывается, пока он бродил в дыму, остальные куда-то пропали. Как тут не растеряться!
      Эльф еще немного подождал, но никто не появился. Тогда он прошел по замку, тщательно закрывая за собой двери (очевидно, Хамфри учил его, что именно так надо делать в случае опасности), вышел из замка, прошел по мосту к клетке с драконами, отворил дверцу.., и чудовища прямо ринулись на волю.
      Именно этих дракончиков и встретили на своем пути и Чекс. Хотя по правилам игры драконам на заколдованной тропе строго-настрого запрещено появляться. Сочтя, что выполнил свой долг, эльф удалился.
      Все это случилось как раз за день до прихода компании просителей. Дым окутал Хамфри и его семью, потом ушел куда-то вверх и, наверное, унес с собой обитателей замка? Возносящий дым, возносящий… Дольф вспоминал, вспоминал и наконец вспомнил. Фимиам! Дым, который может вознести, называется фимиам!
      Дольф вернул назад картинку, где дым окутал комнату, и попытался рассмотреть, что же там происходило. У взрослых зрение никудышнее, поэтому им и не удавалось рассмотреть, а он, Дольф, сможет…
      И он превратился в грифона. А у грифонов зрение отменное. Сейчас, сейчас…
      – Ты что здесь делаешь, в моей комнате! – раздался возмущенный вопль.
      Вот тебе на, Айви вернулась! Как не вовремя!
      Дольф быстро превратился в человека.
      – Я,., я просто смотрел картинки на Гобелене, – начал оправдываться он. – Вот если бы ты на время одолжила мне Гобелен, чтобы он хоть какое-то время повисел у меня в комнате…
      – Никогда! – возопила принцесса. Айви исполнилось четырнадцать лет и она свято верила, что все младшие просто обязаны ей подчиняться. А принц считал, что нет несчастья худшего, слышите, худшего, чем быть младшим братом старшей сестры. Волшебный дар Усиления всех свойств, которым была наделена принцесса Айви, до крайней степени усилил и ее уверенность в себе, так что спорить с ней было бесполезно. Дольф прекрасно знал это и поэтому без лишних слов.., превратился в гигантского ядовитого паука и завис над сестрой, выразительно двигая челюстью.
      Айви с визгом отскочила.
      – Бр-р, какая гадость, – с притворной дрожью проговорила принцесса. – Ну наконец посчастливилось увидать братца в его истинном виде! Хотя я и раньше подозревала, кто он такой.
      И Дольф с горечью понял, что сестрица опять победила. Как всегда.
      Паук вздохнул и превратился в мальчика.
      – Не воображай, что ты такая умная-разумная, – сказал он. – Я такое дельце задумал, что если получится, ты вообще на коленках ползать будешь.
      – Да? И что же ты задумал, невежда?
      – Я… Собираюсь отыскать Доброго Волшебника и освободить его!
      Сестра в ответ не произнесла ни слова и просто.., расхохоталась. Она сделала вид, что смешнее известия и быть не может. Она даже как бы повалилась на кровать от смеха, но тут же вскочила.
      – Волчья шерсть! – в гневе вскричала она. – У меня на постели!
      Ужас, язвительный смех, гнев – все эти чувства давались принцессе без труда и сменяли друг друга мгновенно.
      Дольф здраво рассудил, что самое время тихо исчезнуть. Превратившись в мышонка, он шмыгнул в норку. Молния полетела вслед за ним и ударилась в стену, прогрохотал гром.
 
      ***
 
      Но мысль о том, не отправиться ли и в самом деле на поиски Доброго Волшебника, с тех пор не покидала Дольфа. Сказал-то он просто так, в запале, чтобы хоть как-то отомстить несносной сестре, но теперь получалось, что он как бы взял на себя обязательство, и отказаться от своих слов значило подвергнуться еще более ужасным насмешкам.
      Да и, в конце концов, сколько можно ходить в младших братцах! Пора становиться взрослым! Почему бы и не отправиться на поиски Хамфри? Что ему мешает? Ничего. Пусть ему всего девять лет, но зато он Волшебник, настоящий. И если возникнет какая-нибудь угроза, он всегда может превратиться в кого угодно и сбить преследователя со следа.
      Дольф принял решение: он идет. Для начала надо будет заглянуть в замок Хамфри и проверить тот подвал, из которого Добрый Волшебник исчез. Значит – сначала проверка, а потом решим, что делать дальше.
      Но родители не хотели отпускать Дольфа. Они считали, что он еще слишком мал для такого путешествия. Ну да, у этих глупых взрослых на все один ответ: вот подрастешь, тогда… Взрослые неисправимы, но с ними надо как-то договариваться. Тем более что отец Дольфа – король, а с королем просто так не поспоришь.
      – Спустя несколько лет я наверняка позволю тебе отправиться в путь, – дипломатично заявил король Дор. Да, с отцом, возможно, и удалось бы договориться, но мать, королева Айрин, была тут как тут, а ее упрямство всегда одерживало верх.
      – Но Доброму Волшебнику помощь нужна сейчас! – воскликнул Дольф. – И все это знают!
      – Я не знаю, – проскрипел кто-то. Да это же стул, на котором Дольф сидел!
      – Цыц, дубина, – хлопнул по стулу Дольф.
      – Прошу не обзывать, – возмутился стул. – Я сделан из благородной березы. Вот сейчас развалюсь, и ты грохнешься на пол.
      Спор намечался увлекательный, но Дольф предпочел замять его в самом начале. Его отец умел говорить с неодушевленными, а те обладали исключительным талантом нести всякую чушь.
      Король и королева обменялись многозначительными взглядами. И Дольф понял, что они задумали – не пустить его из дому, но сделать это так, чтобы он не обиделся. О, родители большие мастера соединять несоединимое!
      – Мы бы согласились подумать над твоим предложением, если бы ты нашел.., нашел себе подходящего взрослого сопровождающего, – ласково сказала Айрин. Нрав у нее был не лучше, чем у ее доченьки Айви, просто королева тщательно свою вредность маскировала. Но королевииы слова, как угодно мягко произнесенные, имели все же силу закона.
      Опа! Уж лучше грохнуться со стула на пол! Пойти вместе со взрослыми? Но это же все равно что поставить крест на всем деле. Известно, на каких взрослых намекает матушка Айрин – на кентавров! Кентавры такие умные, такие рассудительные и просто обожают поучать детей. Хватит этих поучений и в замке, чтобы еще терпеть их в дороге!
      Тем не менее королева высказала свое мнение. Хитрющая, она ведь знала, что Дольф не захочет сопровождающих, да еще взрослых. Она нарочно это предложила только для того, чтобы он отказался от мысли о путешествии. А что, если взять да и перехитрить королеву? Если с умом взяться за дело, то родительские препоны вполне можно обойти. Он подберет себе сопровождающих, да таких, что королева просто ахнет!
      – Хорошо, мама, я подумаю, – смиренно сказал Дольф.
      Лицо короля Дора как-то странно напряглось.
      Похоже, он изо всех сил сдерживал смех.
      – Хорошо, сынок, подумай, – сказала королева, – …а мы посмотрим, – после выразительной паузы добавила она.
      Ах вон оно что. Он, значит, подумает, выберет, а потом королева, перечеркнув его предложение, выдвинет своего кандидата. Значит, надо подумать, но совсем о другом – как не попасться на эту удочку.
      – Завтра я сообщу о своем выборе, – как можно тверже произнес Дольф.
      – Мы будем ждать, сынок, – с легкой усмешкой кивнула королева Айрин. Она не сомневалась, что глупый мальчонка у нее в руках.
      – Усек, пацан? – дерзко скрипнул стул.
      А Дор промолчал. Он обладал способностью подниматься над схваткой самолюбий. Потому что был королем.
 
      ***
 
      Оказавшись у себя в комнате, Дольф принялся перебирать имена. Замысел его был довольно прост: сначала забросать королеву кандидатурами настолько ужасными, что от самого их звучания Айрин наверняка впадет в гнев. Что-что, а гневаться королева умеет. А потом назвать еще одного кандидата, как раз того, с кем ему действительно хотелось бы пойти. Подобрать его надо так, чтобы на фоне прежних он выглядел вполне надежным и достойным сопровождать королевского сына. И королева, очень даже возможно, даст свое согласие.
      Может, она потом и раскается, но будет уже поздно. Королевское слово должно быть нерушимо, брать его назад – дурной тон, а королева очень заботилась о своей репутации.
      Дольф понял, что не прочь отправиться в путь с големом Гранди. Гранди, острое на язык маленькое существо, сделанное из дерева, ниток и тряпиц, был в свое время оживлен Духом Ксанфа. Гранди был просто кладезем ядовитых реплик. И на каждый случай у него была готова особая колкость. Да, с Гранди путешествие могло стать забавным. К тому же голем умел говорить на всех существующих языках, на языке животных, на языке растений, что очень пригодилось бы в дебрях Ксанфа.
      И вот теперь предстояло к имени Гранди добавить еще парочку имен, самых ужасных, самых отталкивающих. Найти надо таких, которые наверняка ужаснут королеву. Вот, к примеру, Бронтес – циклоп, громадное одноглазое чудовище, обитающее в пещере и пожирающее людей… Та-ак, записываем, Бронтес… Дальше… Кандибобер. Этот еще страшнее Бронтеса, истинный кошмар..
      Пука – лошадь-призрак… Всего три… Нет, надо больше, чтобы у королевы голова пошла кругом.
      Дольф несколько раз подпрыгнул на постели, потом сел, свесив ноги. И тут из мрака, царящего под кроватью, высунулась чья-то холодная рука и ухватила принца за ногу.
      – Эй, Бой, не шали! – крикнул Дольф. Боем (сокращенно от Бояки) звался страшилка Дольфа, издавна обитающий у него под кроватью. – Ой, ты кто? – вскрикнул принц, разглядев, что рука-то не Боякина.
      – Не Бояка, – прозвучало из-под кровати. – А как ты догадался, что я – не он?
      – По руке. У него рука громадная и волосатая, а на твоей кожа да кости.
      – Возражаю, – вновь донеслось из мрака. – Одни кости. Потому что я…
      То, что пряталось под кроватью, выбралось наконец на свет. Это был скелет, но ходячий.
      – Ты чего там делал, Косто? – спросил Дольф у скелета, с которым был знаком тысячу лет. – А куда подевался Бой?
      – В гости пошел. К Страшилке. И попросил меня подежурить. Мы надеялись, что ты не заметишь.
      – Как тут не заметить! – воскликнул Дольф. – У тебя руки совсем другие, и потом, у Боя их много, а у тебя всего две.
      – Верно, – немного огорченно произнес Косто. – Зря, получается, старались. Но Бою так хотелось навестить Страшилку, а у меня свободного времени полно, вот я и согласился.
      Косто виновато склонил свою черепушку.
      – И что же Бой забыл у Страшилки? – с некой претензией спросил Дольф. Страшилка по имени Страшилка жил под кроватью у Айви, когда та была маленькой, а потом удалился в царство фавнов и нимф и уволок следом за собой младенческую постельку принцессы. Но Айви ничуть не огорчилась. Она объявила, что уже стала взрослой и во всяких страшилок ей верить не к лицу. В глубине души Дольф считал, что Страшилка убежал как раз вовремя. Иначе он бы просто умер. Дольф верил, что своего страшилку Бояку он не предаст никогда.
      – Ничего не забыл, просто со Страшилкой неладно, – ответил Косто. – Кружат слухи, что Страшилка в таком упоении от лодыжек тамошних нимф, до того в упоении, что еще немного, и превратится в горького пьяницу. Вот Бой и отправился ему на выручку. Друг все же.
      Слушая скелета, Дольф вдруг понял, что его вполне можно внести в список претендентов. Скелет Косто когда-то пришел в замок Ругна, а перед этим он вместе с огром Эхсом и кентаврицей Чекс спасал Люблю-реку; а еще раньше и сам он был спасен: если бы Эхс не вывел Косто из гипнотыквы, он так бы и остался лежать, потерянный на Тропе Пропаж.
      Теперь скелет выполнял различные поручения обитателей замка. Особенно часто его просили унести что-нибудь в подвал или, наоборот, принести оттуда, потому что скелет не боялся ни пауков, ни крыс.
      Честно говоря, Косто и жил там, в подземелье. Именно там, во мраке и сырости, его кости чувствовали себя прекрасно.
      – Можно я внесу, тебя в список? – спросил принц.
      – В какой список?
      И Дольф объяснил, каким именно способом он хочет обвести вокруг пальца королеву – составить перечень так, чтобы она всех кандидатов отвергла, а на одного, то есть голема Гранд и, согласилась.
      – Ты же взрослый? – на всякий случай уточнил принц. – Значит, подходишь. Королева как твое имя услышит, от возмущения наверняка подпрыгнет!
      – Согласен, записывай, – оживился Косто. – А я тебе еще несколько имен подскажу. Вот, к примеру, Тучная Королева. Неплохо, правда?
      – Жутко! – подпрыгнул от радости Дольф. – Мама уж точно не обрадуется.
      Тучная Королева управляла бурями, ураганами, громами и молниями. И нрав у нее был крутой – никто не знал, когда в очередной раз ей захочется позабавиться громыханием и сверканием. Королева Айрин, Волшебница, умеющая выращивать растения, ненавидела Тучную Королеву, обожающую растения губить.
      – Гарпий Гарди, гиппогриф Ксант, – продолжал Косто. – Не говоря уже о драконе Стэнли.
      – Прекрасно! – воскликнул принц. – Да маменька просто с ума сойдет! Просто голову потеряет!
      Итак, список был составлен. Скелет вновь забрался под кровать, где было почти так же уютно, как в подземелье, а принц Дольф направил свое магическое зеркальце на Гобелен, висящий, как известно, в комнате принцессы Айви. Принц надеялся поймать что-нибудь интересное, но по Гобелену шла какая-то скукотища. Ох, эти взрослые сестры! Вечно переключают на какую-то ерунду.
      На следующий день принц Дольф явился пред ясные очи королевы.
      – Скелет Косто, – произнес он. – Желаю, чтобы именно он меня сопровождал.
      «Ну, сейчас загрохочет», – внутренне весь сжался Дольф.
      – О, я считаю, что твой выбор прекрасен, – с готовностью кивнула королева.
      Дольф растерялся. Его план рушился на глазах.
      – А.., а Тучная Королева… – попытался он исправить положение.
      – Скелет Косто существо взрослое, к тому же умудренное горьким опытом жизни, – продолжала рассуждать королева. – Голова на плечах у него, несомненно, есть. В свое время он оказал неоценимую помощь кентаврице Чекс. Ну и вопрос провизии… если ты пойдешь со скелетом, то этот вопрос можно считать наполовину решенным. Да, мой мальчик, ты поступил умно, выбрав в спутники именно Косто.
      Хвалю твою интуицию…
      Дольф понял: королева его за что-то похвалила, но от этого веселее ему не стало. Ну как же так!
      Согласилась тут же, без возражений! Ну не честно это! Теперь придется идти с ходячим скелетом! А может.., может, Косто сам не согласится!
      Но, вернувшись к себе в комнату, Дольф понял, что все не так уж плохо. Косто – отличный парень.
      Хоть и взрослый, а в страшилок, живущих под кроватью, по-прежнему верит. И не просто верит, а вон даже Бою на помощь пришел. Да он же просто мальчишка! С ним не пропадешь, и секреты он не выдаст!
      Значит, решено: в путь, к разгадке тайны Доброго Волшебника, Дольф и Косто пойдут вместе. Приключение начинается!
 
 

 
      На следующее утро они пошли по заколдованной тропе на восток. До замка Хамфри было два дня пути, поэтому Айрин снабдила сына множеством бутербродов, парой носков, маленьким волшебным зеркальцем и еще множеством на первый взгляд совершенно ненужных предметов.
      Кроме вещей, королева дала сыну и кое-какие наставления: тщательно умываться по утрам, особенно не забывать мыть уши, и так далее. Слушая мать, будущий юный путешественник едва не умер от скуки.
      Зато Косто шел налегке, потому что не нуждался ни в еде, ни в одежде. Законы, по которым он жил, полностью отличались от людских. Чем дольше они шли, тем сильнее уставал принц Дольф, а скелет шел, как и прежде, быстро и бодро.
      – Что дает тебе силы? – с завистью спросил Дольф.
      – Мне – магия. А тебе?
      Дольф пожал плечами.
      Разговор закончился, в сущности, и не начавшись.
      Похоже, скелеты не очень-то разговорчивы. Ничего удивительного. Ведь разговоры берутся из мыслей, а у скелетов в черепе пусто.
      – Я проголодался, – сообщил Дольф.
      – На этот случай королева и дала тебе бутерброды.
      – Подумаешь, бутерброды. Да я, если захочу, превращусь в дракона и какой угодно еды, наловлю, – лихо заявил Дольф.
      Скелет поморщился:
      – Никогда не понимал, откуда у вас, живых существ, эта любовь к раздиранию мяса.
      И Дольфу вдруг начисто расхотелось есть. И в дракона превращаться тоже.
      – Можно спросить? – скелет вопрошающе глянул на Дольфа.
      – Конечно же можно.
      – Зачем нам идти?..
      Ну и вопрос! Неужели Косто так глуп?
      – Иначе мы не сможем добраться до замка Хамфри, – терпеливо объяснил Дольф.
      – Я хотел сказать, не проще ли превратиться в птицу и полететь?
      – Мама строго-настрого велела, чтобы меня сопровождал взрослый, – со вздохом напомнил Дольф. – А ты ведь не умеешь летать.
      – Ну тогда превратись в большую птицу. Сможешь?
      – Запросто. В какую угодно. Хоть в птицу-рок.
      Но какая разница?
      – Большая. Тогда я сяду к тебе на спину, и мы вместе полетим. Прямо к замку.
      Отличная мысль! Дольф сбросил заплечный мешок и вдруг остановился.
      – А как же быть с одеждой? Она будет мне мешать. Одежда ведь не превращается.
      – Не беспокойся, я понесу и мешок, и одежду, – сказал скелет.
      Дольф опять замялся:
      – Мама не разрешает мне бегать голым.
      – Но мамы-то здесь нет.
      – Ну да, она в замке осталась. А.., то есть ты хочешь сказать, что раз она там, а я тут, то мне можно.., поступать по-своему?
      – Именно это я и хотел сказать, – кивнул скелет.
      Нет, Косто вовсе не так глуп. Дольф сбросил одежду, передал ее скелету и превратился в птицу-рок.
      – До чего же я огромный! – с восторгом по-птичьи прокричал Дольф. Птицы-рок не знают человеческого языка, но они в нем и не нуждаются.
      Крик птицы-рок разве что отчаянный смельчак посмеет не понять.
      – А может… – начал скелет.
      Но Дольф уже стремительно расправил крылья… и чуть не обломал их о стволы двух близко растущих друг к другу деревьев. Ой!
      – ..поищем более подходящую стартовую площадку? – завершил Косто.
      Дольф тут же с ним согласился. Из птицы он вновь стал человеком, оделся, и они опять пошли по тропе.
      Через какое-то время путники очутились на широкой поляне. Дольф снова превратился в птицу и расправил крылья, только на этот раз осторожно.
      – Надо бы… – начал скелет, и ноги его вдруг заболтались в воздухе.
      Это Дольф подхватил Косто. Принц поднялся над землей, чуть пролетел и.., врезался в дерево, росшее на краю поляны. С огорченного дерева дождем посыпались листья.
      – ., взлетную полосу измерь! – вскричал единственный пассажир.
      Дольфу ничего не оставалось, как снова превратиться в мальчишку. Заметив на земле сломанное перо, принц понял, что утратил его во время столкновения. Часть ногтя с мизинца левой руки оказалась содрана – значит, в птичьем облике он повредил то, что теперь вновь стало его пальцем.
      Чтобы хоть как-то успокоить боль, принц сунул палец в рот.
      Пройдя еще какое-то расстояние, они оказались посреди поля, весьма просторного. Дольф в третий раз превратился в птицу и, в третий раз расправив крылья, приготовился к разбегу…
      – Погоди… – раздался голос скелета.
      На этот раз Дольф вовремя остановился.
      – ., узнай, куда ветер дует!
      Куда ветер дует? Дольф поднял клюв. Он ощутил мягкий ветерок, дующий как раз в том направлении, в котором он собирался лететь. Все в порядке! Птица захлопала крыльями.
      – Да будет тебе изве…
      Птица Дольф нетерпеливо мотнула головой и попыталась подняться, но вновь тяжело опустилась на землю, потеряв еще одно перо.
      – ..известно, что хвостовой ветер затрудняет подъем, – закончил скелет.
      Вновь став человеком, Дольф обнаружил у себя на левом бедре болезненную ссадину. Он
 
      поморщился и угрюмо спросил:
      – И много их еще у тебя?
      – Много чего?
      – Полезных советов.
      – Не очень, – заверил скелет.
      – Тогда оставь их при себе, а объясни лучше, как же мне взлететь. Потому что все, что я ни делаю, приводит к крушению.
      – Воспользуйся лобовым ветром. Попробуй, может, и получится.
      – А он не толкнет меня назад?
      – Ты не поверишь, но я замечал, что птицы при взлете пользуются именно этим ветром.
      – Ладно, попробую. Но если рухну, это будет уже твоя вина.
      – Согласен, – беззлобно ответил скелет. Кровь никогда не закипала в нем, напрочь лишенном крови.
      Ритуал повторился: Дольф стал птицей, сориентировался, расправил крылья, подхватил скелета и…
      – Знаешь… – сказал скелет.
      Дольф замер в нетерпении.
      – ..тебе надо поесть.
      Поесть? Ради еды отложить полет?! Жевать бутерброды, когда впереди ждет замок Волшебника и куча приключений?!!
      И Дольф энергично замахал крыльями. Едва он оторвался от земли, встречный ветер тут же подхватил его и помог подняться. Теперь никто не усомнится в его способности парить в небесах! Он летит! Лети-и-т!
      И вдруг какая-то слабость охватила Дольфа. Сложив крылья, он едва не врезался в землю.