Глава 12

В ГОРАХ

— Черемша? Ты! — радостно сказал Васинцов.

— Ну да, я.

— Какими судьбами?

— По контракту, дела настоящего захотелось.

— А что опять в лейтенантах? Тебе же за нас вроде старлея дали.

— Дык опять звездочку сковырнули. Набил морду зампотеху, тот солдатиков пригонял себе дачу строить и керосин фермерам продавал. Вот ведь сволочь, и не торкнуло его ни разу. Хотели под трибунал меня отдать, но обошлось, успел на Кавказ завербоваться, так что только одной звездочкой и отделался. А вы как, в полном составе?

— Почти, Стерха только нет.

— А что с ним?

— Ныряет слишком долго.

— Аа-а-а, — понимающе кивнул Черемша. — У нас тоже один такой объявился. Прикинь, с полукилометра высоты вывалился по пьяному делу с вертолета, и хоть бы хрен, ни царапины. Планировал, как белка-летяга, и так аккуратненько на скирд соломенный приземлился. Теперь в Москву откомандировали, говорят, уникум, изучать будут. А еще один, повар — половники взглядом гнет, крыс гипнотизирует. Они теперь ему морковку-редиску сами на огороде выкапывают и к порогу кухни приволакивают. Клево, да? А Сидоров так и не объявился?

— Нет пока, тот город «зоной отчуждения» объявлен.

— Да, дела, а у нас тут все сплошь «зона отчуждения».

— Шалят?

— Постреливают порой, и люди пропадают, но справляемся. Только зверя много развелось, так что вы вовремя. Я как услышал, что «грифы» прибывают, так начальника за жабры, мол, уже с ребятами работал. Тот проникся, так что теперь я к вам прикреплен. А так здесь классно, воздух свежий, барашки, молодое вино. Ну что, загружайтесь в моего «Грача», на базу полетим.

Васинцов огляделся, высокое чистое небо, аэродром на фоне гор, зенитки, на вышках видны силуэты стрелков. Кавказ!

— О мадам, — завизжал от восторга Черемша, увидев Карину, — как я счастлив видеть такую красоту в этих диких местах. Вы знаете, тут есть чудная долинка с такими дивными видами, с прозрачным озерцом…

— Рога пообломаю, — пригрозил Васинцов.

— Молчу, командир, — сразу сдался Черемша, хватаясь за сумки Карины, — молчу и завидую…

Омоновский подполковник встретил их на пороге вагончика, приветливо кивнул, представился Матюхиным и натянул на мощный торс тельняшку.

— Давайте сбрую скидывайте и на построение, — крикнул он куда-то в сторону. Васинцов обернулся и глянул на ребят в черных комбинезонах, сидевших на броне въехавшего в лагерь БТРа, омоновцы разглядывали «грифов» с не меньшим интересом, видно, видели впервые.

— В общем так, командир, — сказал Матюхин, прочитав пакет и расстилая на столе карту. — Не знаю, как вы там, «в стране» зверя ловили, какие у вас там правила были, хочу сразу предупредить, на помощь местных особо не рассчитывайте. Нас и так здесь особо не любили, а как торкать начало, столько зверья лютого развелось, что хоть сам вой. Третья командировка уже за год, а с каждым разом все хуже и хуже. Все местные запуганы донельзя, в любви тебе клянутся, защитником называют, а спиной повернешься, в спину тебе и ударят. Главное: никому на слово не верь, увидишь человека, достань пистель из кобуры, не помешает, зверя увидишь, сразу стреляй, пока стаю не вызвал. Че это у тебя на поясе за пистель такой интересный? Сетка? Кинь в рюкзак и забудь, тут сетка не поможет. Так, что еще… в «зеленку» особо не суйтесь, тут все в минах и капканах, шашлык готовый у местных не покупайте, запросто отравить могут, барана купите, проверьте на собаке или продавца заставьте сначала попробовать. Водку жрете? Местную не берите, пойло, лучше выпишите на базе спирт, там к этому делу с пониманием. Да, впрочем, у вас Черемша пилотом, тот черта лысого найдет.

Теперь о вашем задании. Если разведка не врет, а врать ей смысла нет, то интересующая вас группа может находиться, — омоновец ткнул карандашом в карту, — вот здесь или вот здесь. Банда Урчилоева, да теперь уже скорее стая, и людьми зверства творили, а уж зверьми… лютые волчары да чикатилы. Торговля людьми — их тайповый промысел, еще при «совке» рабов имели, знамена передовиков их деды получали за прогрессивные методы экономного хозяйствования. Ну правильно, официально у них один пастух числится, а на деле десяток славян вкалывают, в Махачкале на вокзале или в Сочах в порту выловленные. Урчилоев — зверь лютый, наш осведомитель рассказывал, что он пленным глотки лично перегрызал, и теперь большей частью в зверином обличье пребывает. Обернуться в человека может, но не надолго, уж больно звериная сущность прет. Брата своего Аскера лично загрыз, того еще зимой торкнуло, решил в мирные чабаны податься, так Урчилоев наказал при всем семействе. Очень жадный, давно бы мог за бугор слинять и жить припеваючи на деньги, за рабов вырученные, а он опять здесь. Мы стаю эту изрядно пощипали по зиме, но как «зеленка» пошла, они опять обнаглели, да и сам Урчилоев, говорят, появился.

— Послушай, командир, а этот Урчилоев не мог прийти из-за бугра специально из-за девочки?

— Девочки? Слушай, майор, а девочка эта, она что, дочка чья-то из «кремлевских»? Или олигарха какого?

— А хрен ее знает, — соврал Васинцов, — может, и дочка. Известно только, что какая-то анонимная структура обещала за нее живую и здоровую миллион «зеленых» денег. Как думаешь, этот Урчилоев, тот взялся бы за такое дело?

— Без базаров. Этот урод по ошибке учителя местного украл и то пятьсот баксов с его родни взял, а просил сначала 50 тысяч. За миллион он и на Чукотку ползком поползет. Я ж говорю, жадная тварь…

Честно говоря, желанием Васинцова было врезать со всей дури в это нордическое лицо, прямо в нос, чтобы юшка брызнула, чтобы клюв в лепешку, но вместо этого он пожал протянутую руку майору. Кочетов был, как и прошлый раз, в темных очках, только сейчас вместо стильного европейского костюма на нем был спецназовский камуфляж. Он по-хозяйски прошелся по штабу, снял портупею, бросил ее в кресло, расстегнул ворот куртки:

— Жарко, да? Нормальные люди в море плескаются, а мы, как идиоты, в сапогах паримся…

— Я, кажется, услышал слова «нормальные люди»? А как же «продвинутые»?

— Да ладно тебе, майор. Люди, не люди, какая разница, одно дело делаем.

— Дело? Ну и методы у вас, в этом случае, господин майор.

— Обиделся, что ли. Подумаешь, снотворным в него стрельнули. Вы мне, между прочим, классного парня завалили, до сих пор в госпитале валяется.

— Выжил все-таки? Молодца. Наши стреляли на поражение. Зачем в драку полез?

— Задание у нас такое.

— Ну тогда не взыщи: сопротивление правоохранительным органам, кстати, серьезное преступление. А что, апостол Петр, нельзя было по-нормальному? Или методы у нашего ФСБ с годами не меняются?

— Но ты-то цел, и баба твоя цела, а мы чуть шеи себе не переломали, когда от ваших костоломов уходили.

— Кстати, как вам удалось уйти, там ведь только скалы отвесные, а всю округу мы обыскали.

— Морем уходили, под водой, об остальном не спрашивай.

— Лады. Ну давай, майор, колись, что вам про девочку известно и на кой хрен она вам понадобилась?

— Вообще-то это государственная тайна, но тебе скажу. Девочка нам не нужна, нам нужен Гнашевич.

—???

— Поступила информация, что группа, тесно связанная с лигой «Судного дня», очень интересуется Людой Коротких из приюта Сергиевой Пустыни. Более того, эта группа объявила премию за эту девочку.

— Тот самый миллион?

— А ваша разведка тоже неплохо работает.

— И вы хотели?..

— Мы хотели взять девочку под контроль и через нее выйти на Гнашевича и его группу. Вот и все.

— А зачем надо было меня… усыплять и волочь в свой, как его, профилакторий?

— Познакомиться хотел, — буркнул Кочетов, — чтобы ты со своими головорезами нам крупную добычу не спугнул. Слушай, майор, хватит меня допрашивать, а? Давай лучше думать, что делать дальше.

— Ну цели-то наши, как я думаю, нынче совпадают. Вам нужна девочка, чтобы поймать Гнашевича, нам она нужна, чтобы вернуть ее в приют живой и здоровой к любимым подружкам и педагогам. Только извини, майор, но использовать ребенка в качестве наживки я тебе не дам.

— Да пошел ты! Испугал, я не таких видел. Что ж ты думаешь, раз глаза пожелтели, то и совести совсем нет?

— А что, не так?

— Не так, но скрывать не буду, меня больше интересует не девочка, не те, кто ее выкрал, а как раз те, что за ней приедут. Клянусь, я жизнь отдам, чтобы ее выручить, но сначала я хочу узнать, что за покупатель за ней приедет. Или прилетит. Второе, исходя из места нахождения стаи, — вероятнее.

— Так вы точно знаете, где Люда Коротких и ее похитители находятся?

— Конечно, вот здесь, — и он ткнул пальцем в точку на карте, — горный аул, называется Черная скала, если с местного переводить. Место глухое, граница близко, там что ни аул, так Черная скала.

— Слушай, Черемша, а ты, может, тоже того? — сквозь рев двигателя проорал Васинцов.

— Что того?

— Ну, тоже уникум. Как ты в тумане-то видишь?

Черемша широко улыбнулся и ничего не ответил. И в самом деле, в густом тумане он вел машину уверенно, даже лихо. Вертолет закладывал виражи, мастерски минуя скалы, едва не цепляя брюхом вершины «зеленки», и даже более легкий «Беркут», в котором разместились эфэсбэшные «орлы» во главе с Кочетовым, едва успевал за десантным «Грачом».

— Ну и компания у нас подобралась птичья, — усмехнулся Васинцов, — «грифы», «орлы» на «Граче» да на «Беркуте», а в последнем еще и Кочетов…

— Лейтенант Миль, вы остаетесь здесь, это не обсуждается, — сказал Васинцов строго. — Будете прикрывать группу сверху, особое внимание на дорогу из ущелья, возможно, противник вызовет подмогу. С вами рядовой Аверьянов.

Карина хотела было что-то сказать, но, встретившись взглядом с командиром, молча отдала честь и, кликнув Пашку, пошла «пристреливаться» к местности.

— Наши договоренности остаются в силе? — спросил Кочетов, подходя к Васинцову. На Кочетове и его группе были странной расцветки комбинезоны с капюшонами и непривычно тонкие «броники». Цвет комбинезонов постоянно менялся, один из «орлов» прилег на большой серый камень, чтобы осторожно выглянуть вниз, и через секунду его одежда приобрела такой же цвет. Глянешь — только ботинки высокие со шнуровкой на камне лежат, причем один ботинок по другому порой легонько поглаживает.

— Впечатляет, — покачал головой Васинцов.

— Спецкостюм «Спрут», могу пару таких же подогнать.

— Если живы останемся.

— Значит, как договорились, никаких действий, пока не появятся покупатели.

— Договорились же, чего заладил, как попка. Начинаем только по твоему сигналу, а пока изучаем диспозицию.

— Хорошо, тогда по местам…

Две группы разошлись в разные стороны, перед тем как исчезнуть в тумане, Васинцов обернулся. Карина сидела у скалы, бережно держа винтовку на коленях, она почувствовала взгляд, повернула голову и послала ему воздушный поцелуй.

— Слышь, командир, как думаешь, где они девочку держат? — шепотом спросил Юдин.

— В доме, наверное, не в зиндане же.

— Может, я на разведку?

— Не лезь поперек батьки в пекло, сейчас Дзюба все тебе скажет, а пока сиди и не дергайся. И прицел прикрой, вдруг зайчика пустит, вон, солнце уже всходит.

Дзюба мудрил над данными сканера и радиоперехватами Кайметова, он что-то чертил на схеме, то и дело выглядывая с биноклем из-за скалы. Наконец он дал знак, и группа за исключением Крушилина, оставшегося в наблюдении, собралась вокруг капитана.

— Смотрите, — сказал Дзюба, выкладывая на плоский камень подробную схему аула. — Вот здесь у них посты, вот здесь пулеметное гнездо и здесь тоже. Но часовые спят, а отсюда человек вообще ушел. Вот в этот дом. Может, просто в комфорте решил поспать, может, к женщине. С дисциплинкой у них хреново. Видно, хозяин еще не приехал. Судя по поведению и переговорам, чувствуют они себя в полной безопасности, и это нам на руку. Девочка скорее всего вот здесь, в доме, пока точно известно, что она в порядке, для нее отдельно готовят, какой-то Мурат просил какого-то Мухтара прислать для нее конфет…

— Оно и понятно, — пояснил Юдин, — «лимон» баксов в платьице с бантиком.

— Глохни, — сказал Дзюба, и Юдин прикрыл рот ладонью. — Что еще хорошо? Туман по утрам хорошо, если дождь пойдет — хорошо, все остальное плохо. Почему? Объясняю: это не аул, это укрепленный район какой-то. Укрепились хорошо, неделю осаду держать можно, и когда только построить успели? Это — не просто пулеметные гнезда, это ДОТы, здесь, перед дорогой, укрепленный бункер. И откуда только?

— Камня здесь навалом, а цемента у них тоже хватает, Кочетов говорил, что у Урчилоева в долине свой завод цементный. Легальный, между прочим, налоги государству платит, у работников — медстраховка.

— Тогда ясно, — почесал макушку Дзюба, — с вооружением и техникой тоже беда: пулеметы современные, здесь — скорострельная пушка, а во дворе дома сами видели — БТР на ходу. С воздуха до них не добраться, вот тут на вершине зенитка, здесь сидит абрек со «стингером», может, еще кто есть с той стороны, наверняка есть, эфэсбэшники на связь выйдут — точно выясним.

— И общий итог? — предложил Васинцов.

— В лоб нам аула не взять. По крайней мере потери будут значительные.

— Предложения?

— Предлагаю следующие действия: дождаться покупателя, устроить засаду и освободить девочку по дороге. А потом по этому логову бомбовым ковром в три захода.

— А если они за девочкой не на машине, а на вертолете? Сбивать предложишь? — спросил Корич.

— Нет, я предложу Вазгяна нарядить чабаном, у него нос местным обычаям соответствует, тебя — собакой, а нас баранами, так и войдем в аул под видом стада.

— Где нас благополучно и зарежут, — добавил Юдин, — и сделают шашлык. Гляньте, Крушилин че-то зовет.

Васинцов взял бинокль и глянул вниз: в середине аула из ям выбирались люди, много, около двух десятков. Оборванные, лохматые, некоторые в цепях. Они быстро построились в колонну и двинулись по дороге в сторону строительной площадки.

— Ну вот, а ты говоришь, когда только построить успели, — шепотом выругался Юдин. — Цемент есть, камень есть, рабочей силы — завались…

Рабочих подгоняли два крупных волчара. Васинцов заметил, как один из них в прыжке сбил с ног какого-то доходягу и начал зубищами трепать его спину.

— Кайметов, есть что от «орлов»?

— Да, файл пришел, сейчас распакую, — ответил прапорщик, щелкая по клавишами ноутбука.

— Да, ковровая бомбежка отпадает, — пробормотал Васинцов, разглядывая рабов, привычно взявшихся за лопаты и мастерки.

«Аул атаковать бесполезно, — высветилось на экране, — идем на перехват покупателей по дороге».

— Вот шкура гэбэшная, — выругался Васинцов шепотом и защелкал по клавишам: «А как же девочка?»

«Извини, мой объект — покупатель. Мне он нужен живым».

«Там еще два десятка рабов в зиндане, видел? Нам одним не справиться».

«Сначала покупатель, возьмем, поддержу всеми силами…»

Через минуту появилась еще строчка:

«У меня приказ, извини».

«Зубки подтачивать не забывай», — со злобы настучал Васинцов и вышел со связи. Да, положение — хуже некуда, и так взятие аула выглядело делом проблематичным, а тут еще Урчилоев приехал с десятком головорезов на двух джипах.

— Отряд, слушай команду, — сказал он. — На «орлов» надежды мало, скорее всего придется действовать самим. Мы с Коричем и Юдиным идем за девочкой перед рассветом, вы прикрываете нас и атакуете по команде — зеленая ракета… или с первыми выстрелами. В случае чего отходите к вертолетам и эвакуируйтесь. Предполагаемое время атаки — рассвет, когда рабочих погонят на стройку.

Туман был такой густой, что в десяти шагах ничего не было видно. Крушилин хотел было чихнуть, но вовремя успел засунуть в нос капсулу.

— Так, попрыгали, — скомандовал Васинцов.

«Грифы» запрыгали на месте, все было в норме, даже у Юдина «броник» был затянут как надо.

— Хорошо, ребята, с Богом. Туман нам на руку…

— Командир, тут тебе послание, — удивленно сказал Кайметов.

Васинцов подошел к связисту, глянул в экран и прочитал послание.

— Команда, отставить!

Васинцов покрутил колесико и изображение в оптическом прицеле стало гораздо четче. «Широкий» джип появился на дороге, перевалили через речушку, подняв фонтан брызг, и бойко запрыгал по ухабам. Перед пулеметным гнездом машина остановилась. Два абрека в пятнистом камуфляже подошли к машине, заглянули в салон. Держались без боязни, автоматы свободно болтались на ремнях. Один из абреков махнул рукой, мол, проезжайте.

У ворот большого дома «чероки» остановился, из машины вышли двое. Васинцов сделал увеличение до максимума. Елы-палы, эфэсбэшники, вон тот, что пониже, стрелок, второй — связист. А зубы-то, зубы, почище, чем у Кочетова, и как он их раньше-то не разглядел. Спецвзвод зверей, мать их продвинутую. Неужели этот план сработает? Коротышка вытащил из багажника чемодан, поставил его на капот. А вот и господин Урчилоев во всей красе, в папахе, в шитом золотом халате при джигитах. И тоже все зубастые. Ну эти сговорятся.

Урчилоев обнялся с эфэсбэшниками, чуть ли не расцеловался. Нет, ребята, с такими зубищами и шерстью вам не целоваться, а обнюхиваться под хвостами пора. Нет, ну этот Урчилоев хорош, в гости зовет, чуть ли не силой тащит, а сам все на чемоданчик зырк, зырк. Ребята, ну покажите вы ему деньги, а то ведь не успокоится. Вот, правильно, как у него глазки-то заблестели. Теперь девочку, девочку требуйте, не хрена вам в доме его делать, пусть сюда выводят. Молодца! Умеете работать! Теперь, главное, не торопитесь. Проверяйте девочку, и так и сяк смотрите, с фотографией сравнивайте. Ну правильно, что не очень похожа, на фотографии она радостная, с огромным белым бантом на макушке, а сейчас испуганная, заплаканная, сколько вокруг бородатых зубастых дядей. И все чужие. Теперь заставьте на Коране поклясться, что все честно, Коран-то в машине есть? Еще бы! Так, а теперь вам пора. Шашлык в следующий раз, девочку в машину и пока, вы же серьезные люди, вы же делом занимаетесь. Господи, неужели получится? Господи, сделай, чтобы получилось, чтобы эти зубастые эфэсбэшники спокойно уехали вместе с девочкой. Они же отдали миллион, что еще? Взять барашка с собой? А почему нет? И вина возьмем, хоть и правоверные, багажник, он большой. Ну все, поехали. Получилось. Когда джип исчез из виду, Васинцов опустил винтовку и облегченно вздохнул.

— Кайметов, передай Кочетову, что я все видел и что он молодца. Я его должник. Сообщи на базу, обрисуй ситуацию и попроси поддержки с воздуха, только координаты точно обозначь. Атакуем на вечерней зорьке, когда рабочих погонят к ямам. Крушилин, возьмешь на себя охрану, патронов не жалей. Надеюсь, работяги сообразят, куда бежать. Наша цель — зенитка и «стингеры», запомнили? Мы должны дать «свободный воздух», и мы его дадим. Господи, сделай так, чтобы этот Урчилоев с джигитами оказался не таким правоверным и нажрался бы на радостях от приобретенного миллиона или хотя бы обкурился. Ну что тебе, Господи, жалко, что ли?

Они появились неслышно, два серебристых самолетика со звездами на крыльях. Ракеты, оставляя дымный след, отделились от крыльев и понеслись вниз, почти одновременно столб огня поднялся над местом, где стояла зенитка. Васинцов снова поймал в перекрестие прицела голову стрелка, копошившегося над длинной трубой «стингера», задержал дыхание и нажал крючок. Мимо! Да. Карину бы сюда, она бы не промазала. Да в принципе не так уж и важно, вон Юдин по нему с гранатомета влупил, так, что мокрого места не осталось. А кто это там внизу засуетился? Господин Урчилоев? В любимом халате на голое тело и со знакомым чемоданчиком в руках. Прыгайте, прыгайте в свой джипер, за поворотом вас ждет с нетерпением группа «Орлы». Им же надо как-то этот миллион оприходовать.

А гул вертолетов все ближе и ближе. Ура российскому ОМОНу! Э-э-э-э, да это не ОМОН, это Черемша, не удержался, сволочь, не может он без воздушной охоты. Как он с пулемета-то прошелся, аккурат очередь в окоп положил. А пулеметик-то у него крупнокалиберный. А вот и доблестный ОМОН. Ну-ка, подполковник Матюхин, покажите, как надо воевать в горах, у вас ведь давно на этих ублюдков руки чесались.

Матюхин, криво ухмыляясь, сидел на броне трофейного БТРа и курил «беломорину». Омоновцы деловито обходили дом за домом, изредка раздавались хлопки контрольных выстрелов.

— Надо же, — сказал Матюхин и похлопал по круглой башне боевой машины. — Это ж со второй чеченской еще! А ты, командир, молодец, и «грифы» твои молодцы. Признаюсь, не ожидал. Думал, вы там в Москве своей зажрались совсем.

— Я не москвич, — заверил Васинцов.

— Ну значит, зема. Зверей на кого записывать будем? — спросил Матюхин, кивнув на трупы бородатых горцев, выложенные в ровный рядок.

— Да на своих записывай, нас-то тут по идее вроде как и нет. А что, живых не осталось? — удивился Васинцов.

— Милай, какие живые? — хохотнул Матюхин.

Да, живых остаться не могло по определению. Вчерашние рабы, худые, как скелеты, изможденные, оборванные, в синяках, ходили по полю недавней брани, порою наклоняясь над телами с ножами в руках.

— Ты что, подполковник, это же…

— И что «это»? — хмыкнул Матюхин, прикуривая новую «беломорину» от своей папиросы. — Хочешь этих зверушек в клетку? Да они дальше райцентра отсюда не уедут. Сначала в отстойнике будут раны зализывать, а там либо выкупят, либо еще амнистию какую объявят. Нет уж, я от народного гнева людей удерживать не возьмусь.

К БТРу подошел один из «рабов», хорошо сложенный высокий парень, только очень худой. Подошел, пожалуй, не то слово, подковылял, ноги его на щиколотках представляли собой сплошную рану, местами загноившуюся. Немытые волосы его космами свисали до самых плеч, вся спина была в косых шрамах, как в старых, так и совсем свежих. Подошедший приставил два пальца к губам, Васинцов протянул ему сигарету, чиркнул зажигалкой и, глянув парню в глаза, содрогнулся. Такая глухая тоска читалась в этих выцветших глазах.

— Долго же вы летели к нам, ребята, — сказал парень, затянулся, тут же закашлявшись.

— А что, давно здесь загораешь? — с той же ухмылкой спросил Матюхин.

— Третий год. Приехал, понимаешь, с невестой с аквалангом понырять. Вот, вместо моря оказался в горах. Самое обидное, на моей же машине нас сюда завезли пара попутчиков с автоматами.

— А невеста?

Парень махнул рукой и не ответил. Прокашлявшись, он кинул сигарету в пыль, растер ее черной пяткой.

— Слышь, командир, тут недалеко еще аул есть, там еще пара «туристов» с Махачкалы привезенных. Нас вместе держали, потом меня сюда, строить, значит. Там парень — физрук и две вожатые остались. Бьют их много, девчонок насилуют. Я могу показать, только автомат дай.

— Какой тебе автомат, — с улыбкой сказал Матюхин, — тебе в больницу надо, а то оттяпают ноги по самые яйца.

— Ноги подождут, — сказал парень серьезно. — Только автомат дай.

— Привет героям! — Кочетов сидел на валуне и поигрывал большим блестящим пистолетом. Одна рука у него была на перевязи. — Видал трофей? Если я что-то понимаю в арабском, подарок от принца королевской крови.

Пистолетик был действительно хорош, именной золоченый кольт с рукояткой из слоновой кости.

— Как это тебя угораздило? — спросил Васинцов, указав на перевязь.

— Да этот урод прокусил, насквозь, — сказал Кочетов и кивнул на тело, с головой накрытое задним чехлом от машины. Из-под тела вытекала бурая лужа, кровь.

— А второй?

— Второй жив, его как раз мои ребята обрабатывают.

— Гнашевич? — спросил Васинцов быстро.

— Нет, посредники, — с досадой ответил Кочетов. — Может, и знают что про «Лигу», но совсем немного. Получается, пустышку тянули. Хочешь на Урчилоева глянуть? Матерый зверюга, с хвостом, между прочим.