- Благодарю вас за все, Виталий Михеевич, но я поеду к себе, вежливо отказался Петр. - Соскучился по дому, и мама будет звонить из театра.
      - Я тоже сегодня заночую в городе, - в тон ему заявил Кирилл. - А завтра с утра сам к вам приеду, расскажу в красках, как мы там жили, что ели-пили и прочее.
      Ни на минуту не забывая о задуманной новой пакости, он жаждал поскорее начать действовать Когда подъехали к дому на Патриарших прудах, неожиданно сказал:
      - Пожалуй, я тоже зайду к Пете, посижу до прихода Светланы Ивановны. Ты ведь не возражаешь? - взглянул он на друга. Тот утвердительно кивнул; Кирилл попросил отца:
      - Поцелуй за меня маму! Завтра ждите!
      - Ладно! Только не слишком задерживайся, - спокойно отреагировал на это банкир. - До одиннадцати подождем тебя с завтраком. - И укатил на сверкающем лаком лимузине. Друзья поднялись в квартиру: первым делом решили помыться с дороги. Пропустив вперед гостя, Петр стал разбирать вещи. Кирилл вышел из ванной только через час - распаренный, довольный, благоухающий отличным одеколоном. Удобно расположился на диване просматривать свежие газеты. Хлопнула входная дверь, вбежала в гостиную запыхавшаяся Светлана Ивановна.
      - Приехали живы-здоровы, слава Богу! - обрадованно произнесла она, опускаясь в кресло. - А Петя в ванной?
      - Скоро выйдет. Запарились в самолете, - с улыбкой сказал Кирилл. - А так - хорошо провели там время. Все было очень здорово.
      - Ты вот что мне скажи, пока Пети нет, - с заговорщицким видом попросила Светлана Ивановна. - Как он там - ухаживал за какой-нибудь девушкой?
      "А ведь она сама, похоже, не очень расположена к Даше, - обрадовался Кирилл. Это облетает мне задачу".
      - Как бы не так! Будет Петя смотреть на кого-нибудь! Он же просто помешался на Даше, хотя она... - нарочно не договорил он.
      - Неужто и правда наркоманка? - недоверчиво подняла на него дивные ярко-синие глаза Светлана Ивановна. - По ней этого никак не скажешь!
      - Лично я не знаю! Другие утверждают. С ними говорил ваш муж. Зато я знаю такое.. - и запнулся, изображая нерешительность.
      - Разве есть что-то еще? - ужаснулась Светлана Ивановна.
      - А почему, думаете, мне жаль, что Петя хочет на ней жениться? удрученно покачал головой Кирилл. - Может, как и он, думаете - из ревности?
      - Но разве Даша тебе не нравится? - Светлана Ивановна бросила на него пристальный взгляд. - Петя сказал, ты сам за ней бегал.
      "Что-то она подозревает, надо быть осторожнее, постараться ее убедить".
      - Внешне - очень нравится, - ответил он с наигранной простотой. - Но... на таких не женятся! Потому что... - снова замялся и, как бы решившись, махнул рукой. - Эх, не хотел говорить - больно противно, но теперь скажу!
      Помолчал и, нахмурившись, опустив глаза, изложил новую ложь: - Что употребляет наркотики сам не видел, а что.. воровка это точно! Это может подтвердить и мой отец.
      - Тебе не кажется, Кирилл, что это слишком? - возмутилась Светлана Ивановна. - Что и у кого она украла?
      - У моей мамы. Кольцо с бриллиантом. Отец потом выкупил его у Алика. Думаю, она это сделала, чтобы расплатиться с ним за наркотики.
      Объяснение столь простое и логичное, что Светлана Ивановна подавленно замолчали.
      - Только очень прошу - не говорите об этом Пете! - Кирилл артистично изобразил растерянность. - Он и так на меня злится - не понимает, что я желаю ему добра.
      Хорошее настроение, в котором Петр вернулся домой после отдыха на Родосе, улетучилось уже на следующий день, стоило матери завести разговор о Даше. Светлана Ивановна долго крепилась, переживая то, что узнала от Кирилла, но в конце концов не выдержала:
      - Скажи, Петенька, честно: тебе не хочется ехать на дачу из-за Даши? Ты по-прежнему намерен с ней встречаться?
      - Что значит "намерен"? Это как понимать? - насторожился Петр. - Разве у нас с ней что-нибудь изменилось?
      - Очень жаль, коли так! - огорченно вздохнула мать. - Есть и кроме Даши красивые девушки.
      В карих глазах Петра зажглись гневные огоньки.
      - Значит, вы с отцом опять взялись за свое! - Он сердито отодвинул тарелку в сторону. - Хотите все решать за меня? Но я уже взрослый, мама!
      - Еще не слишком, да и опыта у нас с отцом побольше, мягко возразила она. - Нам многое виднее. - От волнения умолкла, потом решилась - Даша тебе не подходит?
      - Вот как? И ты, мама, мне ультиматумы ставишь?! - возмутился Петр. Вы что же, будете мне указывать - кого можно любить, а кого нет? Уж от тебя я этого не ожидал! Где твоя доброта и чуткость?
      - Слишком много плохого о ней говорят, Петенька. Светлана Ивановна смутилась, но не отступила: ее долг для блага сына стоять на своем.
      - Может, и лишнее наговаривают, но обвинения очень серьезные. - Она тяжко вздохнула. - Думай как хочешь, но я целиком солидарна с отцом!
      Весь кипя негодованием, Петр резко поднялся из-за стола.
      - Все! Не будем больше говорить об этом, мама! - еле сдерживая себя, произнес он срывающимся голосом. - И предупреждаю: я не желаю ничего плохого слышать о Даше! Мне лучше знать, какая она! Напрасно вы с папой мне не доверяете!
      - Погоди, Петенька! Ты куда? - растерялась Светлана Ивановна. - А как же завтрак?
      - Извини, мама, аппетит пропал, - бросил ей сын, направляясь к дверям. - Поеду к бабушке с дедом, они в городе; вчера с ними говорил, обещал навестить. - И выскочил на улицу.
      Весь долгий путь до Марьина думал - как изменить отношение родителей к Даше. Надо же! Верят кому угодно, только не собственному сыну! Долго еще они собираются водить его за ручку?
      Добравшись наконец до знакомого многоэтажного дома, нажал на кнопки кодового замка, поднялся на скоростном лифте - сразу попал в объятия бабушки и деда.
      - Как мы рады тебя видеть, Петенька! Выглядишь молодцом! А почему хмурый такой? - чутким сердцем Вера Петровна сразу заметила: внук чем-то расстроен. - Ведь только вчера так весело нам обо всем рассказывал...
      - Погоди, Веруся, дай человеку отдышаться! - остановил ее Степан Алексеевич. - Сейчас пройдем в гостиную, и внук с нами поделится своими заботами. Думаю, Пете не повредит наш добрый совет.
      В сверкающей чистотой просторной гостиной уселись вокру! журнального столика: старый профессор попросил:
      - Ну, выкладывай, Петя, что тебя угнетает, облегчи душу. Плохого мы с бабушкой не посоветуем.
      - Я и сам хочу с вами это обсудить! - горячо произнес Петр. - Ни отец, ни мама меня не понимают!
      - Наверно, это из-за твоего желания жениться? - догадалась Вера Петровна. - Мама мне говорила. Не рановато ли, Петенька?
      - Дело не в этом! - с досадой возразил внук. - Отец, а теперь и мама вообще против Даши! Кто-то злонамеренно чернит ее в их глазах, и они верят не мне, а чьей-то подлой клевете! Я этого не потерплю!
      - Да уж! Чревато семейным скандалом, - грустно заметил профессор.
      - А ты, Петенька, очень любишь... Дашу? задумчиво взглянув на внука, спросила Вера Петровна. - Уверен, что не разочаруешься?
      Петр ответил не сразу. Ему не требовалось времени на раздумье, но как найти слова, чтобы выразить всю силу любви...
      - Даша такая... Ну, словом, она само совершенство! - запинаясь, с жаром произнес он. - В ней я нашел... свою мечту. Никто, кроме нее, мне не нужен!
      - Раз так, то никого не слушай, кроме своего сердца! Даже родителей! убежденно сказал Степан Алексеевич. - Не упускай своего счастья, внук! По собственному опыту знаю! - И выразительно взглянул на жену. - Твоя бабушка это подтвердит.
      - Можешь прислушаться к словам деда, - одобрительно отозвалась Вера Петровна. - Он ведь у нас, как-никак, светило педагогики, - пошутила она, чтобы разрядить напряженность.
      Возникла томительная пауза - Петр укреплялся в намерении отстаивать свою любовь, а профессор с женой вспоминали далекое прошлое. Первой проявила находчивость Вера Петровна:
      - Ну вот что: хватит о грустном! Пойдемте пить чай с вареньем! Мы все с тобой обсудим, Петенька, когда приедешь к нам на дачу.
      Впечатления об Австрии превзошли всё, что ожидалось. Успех туалетов российской фирмы был столь велик, что устроители, кроме Вены, организовали выездные показы в Зальцбурге, красочном, веселом городе, и столице Тироля Инсбруке, знаменитом центре горнолыжного спорта. Навсегда в памяти Даши останутся высокие хребты суровых Альп и старинные замки у синих озер, превращенные в музеи.
      Однако самое сильное воспоминание, конечно, останется от красавицы Вены. Столица бывшей империи, одной из самых могущественных в мире, поражала воображение обилием изумительных памятников, парковых ансамблей, дворцов и зданий.
      - Вена мало чем уступает Парижу, - объяснял всезнающий Гаррик. Богатство австрийских императоров было не меньшим, чем у королей Франции. Особенно потрясает величественное здание императорского дворца. Ему нет равных в Европе.
      В последний день перед отъездом благодарные организаторы устроили обед на территории Шенбрунна - загородной резиденции императоров, где находился целебный источник и когда-то охотились на дичь. После шумного застолья и обильных возлияний хозяева и гости разбрелись по зеленым галереям обширного парка.
      Гаррик, по-прежнему ни на шаг не отстававший от Даши, уговорил ее подняться на высокий холм, увенчанный красивым павильоном с целебным источником. Поднявшись на вершину, они залюбовались открывшейся перед глазами панорамой. С одной стороны павильона - прекрасный вид на дворец и Вену, а с другой на небольшое озеро, окаймленное густым лесом.
      Стояла жаркая погода, и Гаррику с Дашей, разгоряченным обильной выпивкой и подъемом в гору, захотелось окунуться в лесную прохладу. Не сговариваясь они пошли вдоль берега озера и очутились под сенью густых елей.
      Даша послушно шла туда, куда вел ее Гаррик; неправильно ис-толковав ее покорность, он внезапно остановился и, крепко обняв, впился ей в губы жарким поцелуем. Разомлевшая от выпитого Даша не сразу сообразила, что происходит. Одно мгновение она даже ощутила прилив страстного желания. Но тут же пришла в себя, дала резкий отпор.
      - Отпусти немедленно! - вскрикнула она, вырываясь. Ты с ума сошел?! Я не хочу этою!
      - Ладно, не шуми! - Гаррик с досадой отпустил ее. - Клянусь - больше не буду! Я и правда с тобой потерял голову, - признался он, успокаивая дыхание. Извини!
      Подождал, пока она приведет себя в порядок, и примирительно произнес:
      - Не сердись на меня, Дашенька! На то я и мужик, чтобы проявлять инициативу. Пойдем обратно как ни в чем не бывало. - И немного удивленно добавил: - Ну и стойкая же ты! Повезло Петьке! Ей-богу, я тебя зауважал! Такую верность любви не часто встретишь.
      Глава 17. Разрыв
      Как ни звали Петра Юсупова дед с бабушкой пожить у них на даче, как ни хотелось ему самому сходить в лес по грибы, покупаться в тихой речке Северке, - не мог он уехать из города, не повидав и не поговорив с Дашей. Уже зная, где она пребывает - справлялся у секретаря, в дирекции фирмы, - с нетерпением ждал ее возвращения.
      Наконец этот день настал; Петр с букетом цветов отправился на Белорусский вокзал. Он приехал туда за полчаса до прибытия венского поезда и обрадовался, увидев среди встречавших Риту и Эдика. Верзила Эдик, стоя в сторонке, флегматично раскуривал трубку, а Рита, заметно нервничая, расхаживала взад-вперед по платформе.
      - Привет! - небрежно бросила она подошедшему Петру. Тебе Даша тоже ничего не писала?
      - Некуда было, сам только что вернулся, - коротко ответил он, не вдаваясь в подробности. - А чего ты беспокоишься?
      - На твоем месте я бы тоже беспокоилась, - язвительно усмехнулась Рита. - Будто не знаешь, как бывает в таких поездках! А к Гаррику вечно лезут эти бесстыжие красотки. Между прочим, твоя Даша ему очень нравится!
      - Между прочим, она и мне очень нравится! - сердито отрезал Петр. - А тебе советую, чтобы не беспокоиться, посадить Гаррика на цепь и никуда не выпускать из дома!
      Назревал конфликт, но развития он, к счастью, не получил: прибыл поезд, вышли в числе первых Даша и Гаррик; они проявили при виде встречавших такую искреннюю радость, что сомнения растаяли как дым. Даша бросилась навстречу Петру, он крепко обнял любимую, стал горячо целовать и сразу позабыл обо всем на свете.
      - Как я счастлива тебя видеть, Петенька! Я ведь и не надеялась... отдышавшись, шептала Даша. - Знал бы ты только, как мне тебя там недоставало, как хотелось вместе насладиться всей этой красотой!
      - И мне тоже! - радостно вторил ей Петр. - Я ведь только-только вернулся с острова Родос. Райский уголок! Но все портило, что тебя нет рядом...
      Стояли сжимая друг друга в объятиях, упиваясь своей близостью и чувствуя, как безудержное желание пронизывает все существо...
      - Петенька, я так соскучилась по тебе, сил просто нет! - призналась Даша, глядя на него затуманенным взором. - Давай поедем к Кире и вместе с ней и Эдиком отпразднуем нашу встречу! Она приглашала.
      - А удобно это? Мне так хочется побыть с тобой вдвоем! - жарко прошептал ей на ухо Петр. - Не нужна мне компания!
      У нас и не будет компании, - смутившись, пояснила Даша. - У Киры двухкомнатная квартира, и им тоже не терпится остаться наедине.
      Мягко выскользнув из его объятий - он остался стоять около своих вещей, Даша подошла к нежно воркующим Кире и Эдику, весело с ними поговорила и вернулась со связкой ключей в руках.
      - Ну вот, мы и договорились. - Она не скрывала радостного волнения. Сейчас берем такси и едем прямо к ним! Кира с Эдиком как гостеприимные хозяева предоставляют нам спальню. Хоть на всю ночь! - И в восторге повисла у него на шее.
      - Но как же, Дашенька, твои... - смутился Петр. - Они же с ума сойдут от беспокойства!
      - А вот и нет! - успокоила его Даша. - Я им ничего не сообщала. Мы там задержались, и не было точно известно, когда едем. - Поцеловала его в губы и выпустила из объятий. - Поедем, Петенька, не будем терять времени! поторопила она его. - Кира с Эдиком как семейная пара купят все необходимое и приедут вслед за нами.
      - Неудобно как-то получается... - огорчился Петр. - У меня, как назло, и денег с собой мало.
      - Не бери в голову! - с укоризной взглянула на него Даша. - Неужели не сочтемся? Подхватывай чемодан и айда за мной!
      Этой ночью в уютной квартире блондинки Киры никто не спал. Когда она с Эдиком вошла к себе, с пакетами и свертками в обеих руках, и проходя мимо спальни, прислушалась, только хихикнула:
      - Ну, там уже страсти кипят! Им сейчас не до нас. Последуем и мы, что ли, их примеру? - Подняла смеющиеся глаза на Эдика.
      - Нет уж, сначала хорошенько подзаправимся, - осмотрительно предложил он. - Сознаю свою ответственность... если, конечно, ты там постилась.
      - А ты во мне сомневаешься, дурачок? - Кира игриво взлохматила ему волосы. - Тебе придется хорошенько постараться, чтобы хватило силенок!
      Смеясь, они отправились на кухню подкрепиться. В это время в спальне Петр и Даша блаженствовали в объятиях друг друга. Настрадавшись душой и истосковавшись физически по любимой, Петр был нежен и неутомим, самоотверженно старался доставить ей столько наслаждения, сколько был способен. Много раз испытывая высшее счастье, Даша изнывала от любви к нему, полностью растворяясь в нем и в полузабытьи блаженно повторяя его имя:
      - Петенька мой... дорогой... милый... единственный... Пегенька! То ли из-за пережитых треволнений, то ли из-за затянувшейся размолвки, в этот раз они с особой остротой ощущали себя двумя половинками единого целого - судьба создала их друг для друга; весь мир замкнулся вокруг них двоих...
      Когда страсть их немного отпустила и они расслабленно лежали обнявшись, словно опасаясь, что их вновь могут разлучить, Петр тихо, но твердо сказал:
      - Все, пора кончать с этой неразберихой! Думаю, Дашенька, нам не стоит дольше тянуть с обручением. - Сделал паузу и добавил: - Так и скажи родителям!
      - Петенька, счастье мое! - тоже тихо отозвалась Даша. - Разве я против, когда жить без тебя не могу? Но как же твои отец с матерью?
      - Постараюсь их уговорить! Не получится, - голос Петра дрогнул, - уйду из дома. Пока не обвенчаемся, поживу у деда. А там видно будет.
      - Думаю, мои злятся на тебя только из-за всей этой нервотрепки, уверенно высказала ему свое мнение Даша. - И в случае чего мы сможем жить у нас. - Помолчала, добавила грустно: - Но обида на твоих родителей останется, вот что плохо!
      - Понимаю, Дашенька, но что поделаешь. - Петр крепче прижал ее к себе. - Разве мы позволим нас разлучить? Бабушка и дед на моей стороне.
      - Ладно, милый. Давай сначала поладим хотя бы с моими. Завтра же с ними поговорю!
      - Кстати, сколько сейчас времени? - Протянув руку, Петр достал часы. Ого! Уже почти час ночи! Представляешь, мне что-то есть захотелось... А тебе?
      - Еще как, милый...
      - Знаешь что? Пойду-ка на кухню, сварганю что-нибудь на скорую руку, предложила Даша, вставая. - Позову тебя, как будет готово.
      - Одну не отпущу! Еще украдут, - пошутил Петр, тоже поднимаясь. - А вообще-то мне надо сообщить домой, что ночевать не приду.
      Каково же было их удивление, когда на кухне они обнаружили веселых хозяев тоже решили подкрепить убывающие силы. Кира и Эдик их дружно приветствовали, и Петр с удовольствием присоединился к компании, которой желал избежать, направляясь в гости.
      Проводив Дашу на такси до дому, Петр махнул ей на прощание рукой, тяжело вздохнул и поехал объясняться с родителями. Отца он уже не застал; его ждала только мать - как раз сделала макияж и собиралась уходить в театр. Выговаривать ему не стала, лишь бросила укоризненный взгляд:
      - Завтракать будешь?
      Петр молча кивнул, и они прошли на кухню: Светлана Ивановна быстро приготовила яичницу с колбасой, кофе со сливками; поставила на стол, присела напротив и молча смотрела, как он ест. Внутри у нее все кипело от возмущения, но высказать это сыну не решалась не желала ссориться. Так же безмолвно убрала со стола, надеясь - сам заговорит, но Петр не считал нужным ни оправдываться, ни объяснять свое поведение, предчувствуя последствия. Однако мать смириться с происходящим не могла; не дождавшись от него ни слова, сердито бросила:
      - И ты думаешь, это нормально - не приходить ночевать домой, когда тебе вздумается? Что с тобой происходит, сын? Я тебя не узнаю!
      - Нет, я так не думаю, - не глядя на мать, угрюмо произнес Петр. - Но это ненормальное положение создали вы с отцом сами. Все было бы иначе, если бы вы поняли, как мы с Дашей любим друг друга!
      - Но к чему такая спешка? Такая невоздержанность! возмутилась Светлана Ивановна. - В наше время умели терпеливо ждать, пока обстоятельства позволят создать семью.
      - А вы разве согласны, чтобы мы поженились? - гневно повысил голос Петр. - Мы бы тоже потерпели. Но вы без конца чините препятствия! Что же нам остается?
      Его, казалось, справедливые слова обескуражили Светлану Ивановну. Однако она уже настроилась против Даши, считала ее недостойной сына.
      - Нет, не могу с тобой согласиться! Жениться нужно один раз, и на всю жизнь! - Строго взглянула на сына чистыми синими глазами. - Одного чувства мало! Нужно, чтобы и девушка была достойной!
      - Ну вот что, мама! С меня достаточно! - яростно воскликнул Петр, вскакивая из-за стола. - Я никому не позволю так отзываться о Даше, даже тебе! Как ты можешь? Слушаешь всякую... брехню!
      - А если это не брехня? - не сдавалась Светлана Ивановна. - Мой долг остановить тебя вовремя, сын!
      - Что с тобой, мама? - В мрачном отчаянии Петр не знал - как найти путь к ее сердцу. - Ты чуткая, добрая, а поступаешь так жестоко и несправедливо! Ведь Даша для меня - единственная во всем мире!
      - Ты уверен, что не ошибаешься? Встретишь еще свою единственную! Послушайся мать, время покажет, что я права!
      Но Петр ничего не желал слушать - все уже для себя решил.
      - Ну что ж поделаешь! - с горечью выдохнул он. - Мне ничего не остается, как поступить по-своему. Согласны вы с папой или нет, вы забыли, что я уже взрослый, совершеннолетний!
      - Взрослый, но не самостоятельный! - запальчиво возразила Светлана Ивановна. - Не делай глупости! Отец этого не потерпит!
      - Значит, мы не сможем жить вместе, только и всего, - изо всех сил стараясь погасить клокотавшую в нем ярость, глухо произнес Петр. - Я так решил, мама.
      - Ты думаешь, что говоришь? - ужаснулась Светлана Ивановна, глядя на сына так, будто видела его впервые Ты сошел с ума!
      Боясь, что не сдержится и наделает глупостей, ничего не вымолвив в ответ, Петр круто повернулся и почти выбежал из квартиры. Дальнейший разговор с матерью сейчас бесполезен - это он ясно понимал.
      Его возлюбленной повезло больше, чем ему: дома никого не оказалось, кроме Кузи, а он встретил ее радостным лаем и, виляя обрубком хвоста, любезно приволок домашние тапочки. Спокойно разобрав свои вещи и приняв горячую ванну, она поочередно позвонила на работу родителям, легла отдыхать и проспала до полудня.
      Поблаженствовав в постели еще часок, вспоминая и вновь переживая счастливые мгновения любовного свидания, Даша неохотно поднялась - надо вывести Кузю на прогулку. Они уже возвращались домой, когда у подъезда их нагнала запыхавшаяся Анна Федоровна.
      - Вот глухие тетери! Зову, а они не слышат! - упрекнула она дочь, переводя дыхание. - Отпросилась с работы по такому случаю - приготовлю чего-нибудь вкусненького до прихода папы. Отпразднуем твой заграничный вояж!
      - А зачем торопиться? До его прихода еще много времени, - заметила ей Даша. - Все успеем сделать.
      - В том - то и дело, что он уже едет домой, - со счастливой улыбкой сообщила мать. - Я с ним говорила по телефону. Жаль, что не позвонила оттуда, приготовились бы к твоему приезду.
      - До последнего дня неизвестно было, когда возвращаемся, - объяснила Даша, отпирая дверь квартиры. - А когда нам объявили, было уже некогда.
      Истинная правда, если не считать, что она, заранее условившись с Кирой, решила выкроить по приезде несколько свободных часов для свидания с Петей.
      Энергично занявшись приготовлениями, мать и дочь к приходу главы семьи успели накрыть на кухне праздничный стол: тут и бутылка шампанского в ведерке со льдом, и разнообразные закуски. Чего не было дома, купила по дороге Анна Федоровна.
      - Мой руки - и сразу за стол! - весело скомандовала она, когда в дверях показался улыбающийся Василий Савельевич, - Будем чествовать нашу заграничную путешественницу!
      После двух-трех бокалов вина установилась атмосфера душевности и полного взаимопонимания. Сначала слушали Дашу: не жалея красок, она описала им, что довелось ей там повидать. Потом разговор сам собой перешел на насущное.
      - Ну а теперь у тебя какие планы, доченька? - ласково взглянув, поинтересовался Василий Савельевич. - У вас ведь на фирме каникулы? Может, пару недель поскучаешь у моих в деревне? Зато хорошо отдохнешь.
      "Пожалуй, самое время поговорить с ними о Пете, сообразила Даша. - Надо использовать хорошее настроение!"
      - У меня намечено более важное мероприятие, - сообщила она лукаво. - Я собираюсь выйти замуж.
      - Ты шутишь? - не воспринял это всерьез отец. - Неужели австрияка себе присмотрела? А может, венгра? Зря! На тебя и своих хватит!
      - Не Кирилл ли решил посвататься? - не склонная шутить в таких важных делах, с надеждой подхватила мать. - Что, еще до отъезда?
      - Плохо же вы думаете о своей дочери! - Даша изобразила обиженную, но глаза у нее смеялись. - Разве я такая легкомысленная?
      - А кто же тогда? Говори! - не выдержала Анна Федоровна. - Ты, что ли, издеваешься над нами, негодница!
      Возникла томительная пауза: как им объяснить то, что они решили с Петей? Потом ровно, уверенно объявила:
      - У меня не семь пятниц на неделе. Кроме Пети, мне никто не нужен! Вы же знаете - мы с ним решили пожениться. Так и будет!
      - Но у него же родители вроде против? Он что же, пойдет против их воли? - усомнилась Анна Федоровна. - Что тут хорошего!
      - Если не уговорит - пойдет! - тихо, но твердо сказала Даша. - Петя меня любит. Мы не можем жить друг без друга!
      - Все равно, это как-то оскорбительно... - недовольно поморщился Василий Савельевич, - такое отношение его родственников...
      - А для тебя, папа, что важнее: самолюбие или счастье дочери? - с обидой подняла на него глаза Даша. - Кроме того, знай, дед Пети, известный профессор Розанов, и бабушка - на его стороне и одобряют наше решение.
      - Ладно, доченька! Что с вами поделаешь, раз такая любовь! - сдался Василий Савельевич. - Мы с мамой тоже никого не спрашивали и много бед претерпели, а до сих пор счастливы. Ведь так, Анюта? - Налил в бокалы шампанское, поднял свой и с доброй улыбкой провозгласил тост: - За ваше с Петей счастье, доченька! Единственное и на всю жизнь!
      А когда опустошили бокалы, заключил:
      - Мы с мамой скоро будем справлять серебряную свадьбу - тогда и объявим о вашей помолвке!
      Целую декаду безоблачного счастья с Дашей подарили Петру бабушка Вера Петровна и дед Степан Алексеевич - пригласили погостить на своей даче, на юге от Москвы, в районе Вельяминова, знаменитого грибными березовыми рощами.
      - Я думаю, внуку надо помочь, Веруся, - высказал жене свое мнение старый профессор, обдумав сложную ситуацию, сложившуюся в семье дочери. Нельзя допустить, чтобы Петю и Дашу постигло такое же несчастье, какое когда-то случилось у нас с тобой!
      - Очень не хочется вмешиваться в дела дочери, становиться между ней и сыном... Но ты прав: оттолкнув Петеньку от Даши, Светочка может навсегда лишить его счастья. - Глубоко вздохнула, договорила: - Если, конечно, любовь у них настоящая.
      Разговор происходил утром, за завтраком, в их просторной городской квартире. Поднялись пораньше - предстояло много дел, перед тем как отправиться на дачу до самого конца лета.
      Вера Петровна задумчиво смотрела на мужа.
      - Очень боюсь ошибиться... - призналась она. - Вдруг мы с тобой, Степа, попадем впросак?
      - Так что же, не вмешиваться? Оставить Петю без помощи? - Профессор несогласно покачал головой. Нет, так не пойдет!
      Помолчал, размышляя, и, ему показалось, нашел решение:
      - Давай пригласим и Дашу погостить на даче вместе с Петей. Как ты считаешь? - И весело посмотрел на жену. - Хотя бы на недельку, чтобы познакомиться.
      - Хорошая мысль, Степочка! - с энтузиазмом восприняла эту идею Вера Петровна. - Думаю, Петя обрадуется, да и нам потом будет легче решить, что делать.
      Легко поднялась, взяла трубку радиотелефона.
      - Петенька! Извини, если разбудила... - Голос у внука хриплый спросонья. - Звоню так рано, чтобы застать. У нас с дедушкой хорошая идея, тебе понравится.
      - А мне в вас с дедом все нравится, - польстил любящий внук. - Говори, чем порадуешь.
      - Не хочешь ли пригласить погостить Дашеньку вместе с тобой на даче? Поселим ее в комнате наверху, - а тебя в каминной. И вам вдвоем будет веселее, и мы с ней получше сдружимся. Ну как, подходит?
      - Колоссально?! Как мне самому это в голову не пришло? - восхитился Петр. - А когда поедем? У нее еще две недели каникул.
      - Мы собирались отправиться сегодня днем. Поспеете часам к двум?
      - У меня-то без проблем! Все зависит от Даши, - бодро доложил Петр. Сейчас попробую с ней соединиться, если добужусь.
      - Петенька, это я. - Степан Алексеевич взял у жены трубку. - Мы с бабушкой уйдем заниматься хозяйственными делами, поэтому договоримся так... - Он подумал немного. - Успеете собраться - ждем вас в машине у метро Домодедовская, в сторону области. Дай знать около часа, договорились?
      Вне себя от радости Петр бросился звонить Даше - тоже поднял ее с постели. Ни минуты не раздумывая, она согласилась, и они сразу занялись сборами. К двенадцати он уже был у нее дома и позвонил в Марьино. Уточнив время и место встречи, молодые люди, с уложенными спортивными сумками, поспешили к метро.
      Старенький "жигуленок" профессора уже ждал в назначенном месте. Завидев их, Степан Алексеевич вылез из машины и пошел навстречу. Представительный, сохранивший прекрасную фигуру, он все еще выглядел привлекательно.
      - Красивый у тебя дед! - шепнула Петру Даша, когда он подвел ее с ним знакомить. - И выглядит молодо...
      - Рад познакомиться, Дашенька! - Профессор галантно поцеловал ей руку. - Надеюсь, мы станем хорошими друзьями.
      Вера Петровна тоже вышла из машины познакомиться; зная прямую, безыскусную натуру бабушки, Петр по ее приветливой, доброй улыбке понял: Даша ей очень понравилась.
      Вскоре машина уже мчалась по великолепному скоростному Каширскому шоссе. Уютно устроившись на заднем сиденье, Петр и Даша ворковали как голубки. Степан Алексеевич, управлявший машиной, и сидевшая рядом Вера Петровна испытывали вполне понятную легкую зависть, время от времени по-доброму улыбаясь тайком.
      Почти две недели совместной жизни на даче пролетели легко и незаметно. За это время и Степан Алексеевич, и Вера Петровна успели полюбить Дашу. Хотя она и Петр с раннего утра уходили по грибы и бродили по лесу до полудня, Даша успевала помогать Вере Петровне в хозяйственных делах: приученная к труду с детства, отнюдь не белоручка, она умело справлялась с любым делом.
      В разговорах за столом, в неторопливых беседах вечером у пылающего камина выяснилось, что Даша не только интеллигентна и начитанна, хорошо воспитанна; познаниями своими не бравирует, умеет слушать других.
      Неприхотливая в еде, с веселым характером и чувством юмора и, что особенно нравилось старшим, чуждая прагматизма и цинизма (поразивших, по их мнению, современную молодежь, наподобие вирусной болезни), она органично вошла в их жизнь.
      Правда, относительно целомудренного поведения молодых хозяева дачи, - с удивлением отметили отсутствие ночных свиданий - заблуждались. С первого же дня Петр и Даша, убедившись в полной звукопроницаемости стен профессорского коттеджа, предпочли любовь на лоне природы, уделяя счастью обладания друг другом добрую половину времени, которое проводили в лесу.
      Эти интимные встречи оставили у них, помимо счастливых, много и забавных воспоминаний Облюбовали мшистую лужайку среди густого орешника и использовали ее столь активно, что, когда явились туда на следующий день, долго смеялись при виде двух канавок - Петр вырыл в поисках опоры.