Арбан Саеш (№2) - Отсчет теней

— Это плетение посинеет тоже, если заражение достигнет гортани, — глухо сказал Леганд. — Не оплакивай Саша раньше времени, у него пока ещё достаточно сил.

— Так ли это? — подозрительно спросил Ангес. — Послушай, Саш, насколько ты владеешь собой? Все ужасные истории про мёртвых копейщиков Аддрадда начинались с того, что после специального обряда пленник терял сознание, а когда открывал глаза, то оказывался живым мертвецом, исполняющим приказания своего повелителя. И что-то я не слышал об излечении от этого недуга.

— Услышишь, — жёстко сказал Леганд. — Если излечишься от болтливости. Не все мысли, что появляются в голове, следует пробовать языком на вкус.

— Ты не первый обвиняешь меня в болтливости, — махнул рукой Ангес, — поэтому я не обижусь. Кстати, мёртвые копейщики не принимают пищу. Они идут в бой до тех пор, пока их суставы не высохнут, а сухожилия не полопаются. Конечно, если раньше не попадут под клинки имперских или салмских воинов. Саш, как у тебя с аппетитом?

Саш отрицательно мотнул головой. Его не слишком обеспокоили слова Ангеса, но только потому, что они не стали для него новостью. Последние три дня он не мог даже смотреть на пищу. И во время скачки по лесным дорогам и пустынным просёлкам, и в короткие мгновения привалов, и по ночам — когда не спали только дозорный и он, Саш боролся. Ему казалось,,что липкая паутина обволакивает его, и невидимый паук уже трясётся от жадности, ожидая, когда же тело жертвы Достаточно переварится, чтобы высосать его без остатка. Вялость и безразличие заполняли сознание, Саш стискивал зубы и вновь и вновь пытался вызвать в себе утраченные способности. Он думал, что справился бы с этой напастью за один День, если бы его исчезнувший дар дал ему такую возможность.

Но ещё был зов. Почти неслышной мелодией он наполнял лес, ночное небо, тонкой нитью тянулся с запада, успокаивая и жалея. Он словно приносил облегчение, только сеть, что оплетала тело Саша, от этого зова становилась крепче стали. Казалось, ещё немного — и собственное тело перестанет подчиняться ему.

— Слышишь? — тревожно спросил Леганд. — Это Тохх зовёт тебя. Я удивляюсь, как ты держишься. Пожалуй, мантия сдерживает его приказы. Я поддерживаю ощущения тела мазью, но не могу покрыть ею твой дух. Держись. И не выпускай из рук меч. Уж он-то точно неподвластен Тохху.

— Чего Тохх хочет от меня? — с трудом выговорил Саш.

— Спроси, чего он хочет от Эл-Айрана, — горько усмехнулся Леганд. — Вероятно, он чувствует в тебе врага. Или выполняет чью-то волю.

— Разве кто-то может приказывать такому колдуну? — спросил притихший Ангес.

Леганд помолчал, поднялся, вглядываясь в темноту:

— Может, Ангес. Но гораздо страшнее, что кто-то властвует над теми, кто способен отдавать приказы Тохху.

Из темноты вынырнул Тиир. Он встревоженно оглядел спутников, нервно лязгнул мечом.

— Мы окружены.

— Я знаю, — неожиданно спокойно кивнул Леганд и протянул руку Сашу: — Пойдём.

Они шагнули в сторону от костра. Лошади, тревожно всхрапывая, жались к огню. А впереди, там, где ночные кусты сливались в неразличимую пелену, неожиданно сверкнули горящие глаза. И ещё. И ещё.

— Со всех сторон, — коверкая слова, произнёс на ари Тиир. — Не меньше четырех дюжин.

— Волки, — кивнул Леганд, останавливая Лингу, уже наложившую стрелу на тетиву. — И не простые волки. Они пришли за Сашем.

— Где наш добрый нари? — мрачно спросил Ангес. — Сейчас бы сказал: Линга, бери тех, что справа; Дан, твои слева, а тех, что в центре, мы порубим на мелкие куски. А будь здесь пёсик, от одного его рыка вся эта стая помчалась бы, не оглядываясь, до Верхних порогов. Отчего они не нападают?

— Зачем? — прошептал Леганд. — Они ждут, когда Саш перейдёт на их сторону.

Ангес оглянулся. Саш стоял за их спинами, закрыв глаза и стиснув пальцами рукоять меча.

— Ты как, Саш? — хрипло спросил священник. — Не собираешься прогуляться с этими зверьками?

— Пока подожду, — ответил Саш.

Спутники достигли гор к полудню. Заснеженный хребет перегородил небо на треть, когда лес окончательно поредел и долина начала подниматься вверх, постепенно превращаясь в каменистые отроги. Лошади скакали из последних сил, словно чувствуя, что в пол-ли за отрядом несётся стая огромных белых волков.

— Загоняют, как стадо лайнов! — крикнула Линга, оглядываясь.

— Выдавливают к югу! — отозвался Ангес, прижимаясь к шее хрипящего коня. — Я слышу шум. Это река?

— Северный Кадис здесь выбегает на равнину! — прокричал Леганд, показывая на тёмный распадок.

— Белое ущелье? — подал голос Тиир.

— Нет! — откликнулся старик. — До ущелья ещё полдюжины ли по узкой долине. Но посёлок, о котором говорил Орд, и Колдовской двор уже близко. Там мы сможем укрыться! Скоро выйдем на тракт, который идёт вдоль реки. Линга! Возьми!

Девушка оглянулась и приблизила разгорячённого коня к старику. Он сжимал в руке зеленую ветвь.

— Смараг?! — поразилась Линга.

— Да! — кивнул старик, понукая коня одной рукой. — Возьми! Эта единственная уцелевшая ветвь смарага с Мерсилванда. Будь рядом с Арбаном! Если увидишь, что его глаза застилает серая пелена, хлестни по лицу.

Саш скакал впереди всех. Он почти лежал на шее лошади. Взмыленное животное не требовалось торопить. Ужас перед настигающими волками гнал его вперёд.

— Эй! — встревоженно заорал Ангес, пытаясь нагнать Саша. — Леганд, как бы наш друг не вывалился из седла!

— Не вывалюсь, — прошептал Саш.

Ангес ударил и так надрывающуюся лошадку, поравнялся с Арбаном и едва не натянул поводья. Зубы Саша были стиснуты, кровь выступила на губах, судорогой скручивало ноги и руки. На лице Линги, которая догнала Саша с другой стороны, отпечатался ужас.

— Спокойно! — послышался сзади хриплый голос Леган-Да. — Пока Саш владеет собой, они не приблизятся. Впереди в четверти ли сухое дерево у серой скалы. Сразу за ним осыпь и тракт. Пост стражников за скалой! Правда, я удивлён, что на ней нет наблюдателя…

Лошади на последнем дыхании домчались до скалы. Из-под копыт полетели камни. Резко натянув поводья, подсаживая лошадей на круп, друзья стали спускаться к тракту. Блеснула лента реки, показался заросший тонущими в воде кустами противоположный берег. Распахнулась горная долина, прорезанная рекой. На узкой полосе тракта между крутым склоном и речным обрывом шёл бой. Ощетинившись копьями, прикрываясь щитами, дюжина салмских гвардейцев сдерживала отряд раддских мечников и двоих архов, вооружённых дубинами. Убитые с той и другой стороны лежали под ногами. Раддские мечники укрывались за спинами чудовищ. Архи недовольно отмахивались от копий и понемногу теснили гвардейцев в глубь долины.

Все это Саш успел разглядеть мгновенно. Чувствуя, что силы, которыми он сдерживал в последние дни охватывающее его оцепенение, подходят к концу, освобождая накопившуюся боль, он закричал так же, как кричал на границе Дары. Разметал оторопевших раддов, снёс мечом голову одному из архов и, едва не распоров бок коня о копья гвардейцев, увидел, что и второй арх валится с обрыва, с визгом расцарапывая морду.

— Не знаю, кто здесь Гейдр, которому передавал привет Орд, но, ради Эла, не опускайте копья! — закричал Леганд.

Саш медленно вытер меч, вставил в ножны и сполз на землю. В полуварме локтей у каменной осыпи сгрудились, рыча, волки. Ангес и Тиир не оставили в живых ни одного радда. Гвардейцы словно пришли в себя и, с опаской обходя поверженного арха, двинулись на волков. Линга вскинула лук, и через мгновение огромный грязно-белый вожак забился в судорогах с торчащей из пасти стрелой. С рычанием стая стала медленно отступать.

— Приветствую отчаянных странников! — опустив копьё, прохрипел рыжий бородач. — Я уж с дюжину лет не слышал о белых волках между Крильдисом и Кадисом, тем более летом. Зачем вы привели их сюда?

— Я, кстати, тоже удивляюсь! — раздражённо откликнулся Ангес, неумело протирая клинок. — Зачем было вести сюда волков, если у вас и собственного зверья в достатке?

— Гейдр к вашим услугам! — ударил себя кулаком в грудь бородач. — Никогда я ещё не был так рад обычным путникам. Ещё немного — и привет от Орда передавать было бы некому! Старик, у тебя отличные воины. Никогда не слышал, чтобы арху сносили голову мечом, а уж чтобы на скаку выпустить стрелу точно в глаз — этому даже в Глаулине не учат! И это сделала девчонка! Я не верю своим глазам! Или вам часто приходится охотиться на архов?

Линга гордо взмахнула рукой, на которой блеснули клыки арха, и поспешила к Сашу. Он выпустил поводья измождённой лошади и привалился к скале.

— Что тут случилось? — спросил Леганд, подхватывая коня Линги.

— Два моих стражника несли караул у скалы, — помрачнел Гейдр — Утром я отправил смену, которая вернулась с полпути. Они увидели, что стражники убиты и их тела пожирают архи. Я поднял полторы дюжины оставшихся у меня гвардейцев и поспешил сюда. Результат ты видишь. У меня осталась дюжина воинов. И что при этом убиты два арха и полторы дюжины раддских разбойников, меня совсем не радует.

— Ты обрадуешься ещё меньше, если узнаешь, что не только белые волки разгуливают по равнине между Кадисом и Крильдисом, — вздохнул Леганд. — Эти архи и радды только передовой отряд. Их не один ард. Завтра или уже сегодня они могут оказаться здесь.

— Значит, пришло время сложить голову! — зло бросил Гейдр. — Главное — постараться, чтобы голова каждого погибшего салмского гвардейца обходилась врагу как можно дороже. Теперь мы уже не будем так беспечны! Спасибо тебе, старик, и твоим друзьям за выручку.

— Спасибо Орду, — отозвался Ангес, успокаивая лошадей. — Если бы не эти кони, которых мы тебе пригнали, сейчас бы волки хрустели нашими косточками.

— После такой гонки эти лошадки мало на что годны, — прищурился Гейдр. — И только не говорите, что это было единственной целью вашего путешествия.

— Только Эл знает все цели элбана и пути, которые ему выпадут, — развёл руками старик. — Меня зовут Леганд. Со мной Тиир, Ангес, Линга и Саш. Вот знак короля Даргона. Но у твоей заставы, Гейдр, мы оказались случайно. Наш друг, Саш, серьёзно болен. Мы идём к Колдовскому двору. Нам Нужен лекарь.

— Леганд! — испуганно позвала Линга.

Старик шагнул к Сашу и замер. На его обнажённой груди отчётливо выделялись красные, отдающие в синеву узоры.

— Тиир! — крикнул Леганд. — Срочно отвар Лукуса!

— Демон меня забери! — воскликнул Гейдр. — Неужели вам удалось приручить мёртвого копейщика?!

— Нет, — покачал головой Леганд, прикладывая к губам Саша кожаную бутыль. — Этого копейщика никто не сможет приручить. Вот только бы ещё не дать ему умереть. Пей, Саш! Сейчас только сон спасёт тебя от гибели. Пей! До каменных стен заставы один ли. Потом пара ли по узкой тропинке к гнезду колдуна — и мы на месте. Пей, Саш! Не сдавайся!

Саш глотал пряный напиток, чувствовал, что боль отступает, замещаясь усталостью, веки становятся тяжёлыми и глаза закатываются. Последним усилием воли он прижал к груди меч и взглянул на небо. На вершине серой скалы, изогнув шею, сидела чёрная птица ракка.

Снов не было. Сашу показалось, что и пробуждения не было. Просто родился звук. Сначала как сухой, лёгкий треск. Затем как шелест. Словно с улицы по стеклу била ветка. Мокрая ветка. Шлёпала листьями. Затем прорезался звук капель. Так и осталось. Ветка с мокрыми листьями и капли. То тише, то громче. Долго.

Затем пришла боль. Слабая и ноющая. Словно тысячи искр прожигали тоннели в живой плоти. Оплетали тело. Стягивали невидимой шнуровкой. Возвращались и вновь начинали пробираться раскалёнными тропами. В какой-то момент Саш почувствовал, что его обжигает не огонь, а холод. Не огненные искры, а ледяные иглы путешествовали по телу. Сосуды оказались не раскалёнными тоннелями, а хрустальными колодцами. Опасно. Нельзя шевельнуться. Они полопаются и разорвут плоть даже от лёгкой дрожи. Замереть, застыть, самому превратиться в кусок льда. Странно, что дождь за стеклом не умолкает. И ветка шлёпает листьями. Она давно должна была примёрзнуть к стеклу. Капли должны падать ледяными шариками. И разбиваться на крошечные осколки. И стучать. Как стучит что-то рядом. Близко. И согревает. Хрустальные колодцы слабеют и обрушиваются. Боль уходит. Усталость наваливается. И что-то горячее или, точнее, тёплое, мягкое, нежное, родное рядом. Дышит в шею.

Саш вздохнул, открыл глаза, почувствовал скользнувшее по груди и животу тепло, повернул голову и увидел мелькнувшие в разрезе занавеси стройное бедро и часть спины. Скрипнула дверь.

Он постарался дышать глубоко и медленно, чтобы успокоить пробившую дрожь. Услышал знакомый звук. Ветка с треугольными листьями подрагивала на ветру, ударяя по мокрому стеклу. От высокого стрельчатого окна тянуло холодом и сыростью, но небольшая комната в занавесях казалась уютной. Саш с трудом сел, удивляясь дрожащим рукам, сглотнул горечь, накопившуюся на языке, наклонился к кувшину, стоявшему на круглом резном столике. Жадно напился, потянул к себе висевшую на высокой спинке кровати одежду. Невольно вздрогнул, увидев проступающий на руках бледно-зеленоватый узор.

— Ясного дня тебе, Саш, — раздался довольный голос Ангеса.

Священник вынырнул из-за занавеси и, поглаживая живот, немедленно уселся на край кровати.

— Не слишком рассчитывай на его пожелания, — усмехнулся из-за спины Ангеса Леганд. — Дождь не перестаёт уже неделю!

— Неделю? — удивился Саш.

— Да, уже неделю, — кивнул Леганд, подвинул короткую скамью и присел рядом. — Хотя я думал, что сознание вернётся к тебе позже.

— Я здоров? — спросил Саш, вытягивая руки.

— Будешь здоров, — уверенно кивнул Леганд. — Признаюсь тебе, что ещё три дня назад я сомневался в этом. Одевайся. Обильной трапезы не обещаю, сразу наедаться нельзя, но поправить силы необходимо.

— Вот тут я бы поспорил, — хмыкнул Ангес. — Мне кажется, что поправить силы — это именно наесться!

— Где мы? — поморщился от накатившего головокружения и потянул к себе одежду Саш. — Где мой меч? Мантия?

— Мы в Колдовском дворе, — пояснил Леганд. — Мантия и меч в нашей комнате. Там сейчас Линга. Не волнуйся, чужая рука к ним не прикасалась. Если бы твоё лечение оказалось неудачным, они нам могли помешать.

— Чтобы убить меня? — обречённо спросил Саш.

— Не тебя, — покачал головой Леганд. — Существо, в которое ты мог превратиться. Хвала Элу, этого не случилось.

— Не Элу, а Йокке и Линге, — поправил Ангес.

— Йокке? — не понял Саш.

— Лингуда не оказалось в Колдовском дворе, — объяснил старик. — Двор вообще пуст. Нет ни одного колдуна или ученика. Только Йокка, закрывающая двери.

— Что значит закрывающая двери?

— То и значит. Закрывающая двери. Четыре недели назад с Лингудом случился удар. Его едва откачали. Как видишь, старению подвержены даже колдуны. Как только старик пришёл в себя, он распустил Колдовской двор и ушёл сам. У магов это называется — сменить кожу, обновить дух. Так что вряд ли мы его теперь встретим. Никто не знает, какие он собирается есть плоды, из каких родников пить, в каких пещерах ночевать. На наше счастье, за двором осталась присматривать Йокка — его лучшая ученица. Судя по тому, как она расправилась с огненной змейкой, у Тохха найдутся достойные противники на этой стороне равнины.

— Когда я пришёл в себя… — вопросительно окинул взглядом друзей Саш, — здесь была Йокка?

— Хороший вопрос! — поднял брови Ангес. — Видел бы ты Йокку, не спросил бы!

— Это была Линга, — нахмурился Леганд. — Йокка — ари. Пойдём. Сам все увидишь.

Йокка действительно была ари. Стройная, даже тонкая фигура, высокий рост, удивительное лицо, кажущееся в изяществе нарочито кукольным, могли бы свидетельствовать о юном возрасте, если бы не властные глаза. В глазах время выточило бездны. Быстро и в то же время плавно Йокка пересекла узкий зал, который словно был выстроен вокруг длинного стола, обогнула тяжёлую скамью, миновала, скользнув по лицу развевающимся платьем, склонившего перед ней голову Тиира и остановилась напротив Арбана. Сжала его виски ладонями, упёрлась взглядом, кивком головы дала знак отступить Легандх и Ангесу. Саш вновь почувствовал головокружение, пошатнулся, но устоял.

— Не понимаю, — сказала Йокка.

У неё был прозрачный голос. Либо обертоны сливались, либо тон был только один и вьщавал звуки без единой помарки, даже глухие согласные казались звонкими. На валли он звучал особенно чисто.

Йокка оглянулась, заметила вошедшую Лингу и повторила на ари:

— Не понимаю. Сядь, — толкнула Саша на скамью. Положила большие пальцы на скулы, отогнула веки, затем обняла его, прижалась ухом к шее, почти к затылку, прислушивалась несколько мгновений. Пробормотала растерянно: — Не понимаю.

Обернулась к Леганду, выпрямляясь и унося удивительный запах, столь же прозрачный, как и голос.

— Если бы я не видела этого парня неделю назад, решила бы, что он не слишком хороший актёр и эти линии выполнены кистью.

— Они не смываются, — заметил Леганд.

— Сойдут сами, — бросила колдунья. — Ещё неделя — пожелтеют, потом исчезнут. Почти исчезнут. Любого мёртвого копейщика можно было бы излечить таким образом, но смертные элбаны слабы. Линга ему помогла, но половину пути он прошёл сам. И я не понимаю, как ему это удалось. Две недели пути от Мерсилванда. Схватка у серой скалы… Как ты сохранил разум, Саш? Я понимаю, что Тохх не стал бы тратить огненную змейку на обычного элбана, но не нахожу следов внутренней силы. Может быть, просто удача преследует тебя по пятам?

— Надеюсь, она нагнала меня в твоём доме, Йокка, — попытался улыбнуться Саш.

Колдунья прищурилась, обернулась к Линге:

— Иди сюда.

Девушка подошла. Шнуровка её одежды была завязана наспех, в руках Линга держала меч Саша, завёрнутый в мантию.

— Садись, — показала Йокка на скамью.

Линга колебалась мгновение, затем положила свёрток Сашу на колени, села рядом. Саш замер. Лицо девушки покрывали капельки пота, словно её только что оторвали от тяжёлой работы. Йокка поймала его взгляд, задрала рукав Линги, провела пальцами по коже. Точно такие же линии, как у Саша, только бледнее, покрывали кожу.

— Вот кто тебя вернул к жизни, мёртвый копейщик Тохха. Помни это!

— Я делала только то, что ты сказала, Йокка, — безучастно прошептала Линга, — принимала на себя его боль и согревала.

— Этого было достаточно, — кивнула колдунья. — Остальное он сделал сам. Правда, и я приложила к его выздоровлению руку. Тебе повезло, Арбан, что в твоей спутнице обнаружилась сила, пус,ть она и не умеет ею пользоваться. Только женщина, обладающая силой, способна возвратить мёртвого копейщика. А других женщин здесь нет.

— А ты? — спросил Саш.

— Я? — удивлённо склонила голову Йокка и тут же расхохоталась. — Не для тебя! Ты теперь даже не маг. Конечно, если был им. Постарайся поесть и отдохнуть, пока есть такая возможность, иначе ты не будешь и воином тоже. Леганд, я покину вас, но после трапезы жду у проездной башни.

— Наконец-то мы заговорили о еде, — обрадовался Ангес. облизывая губы. — Разрешите, это я возьму на себя?

Священник проворно подхватил блюда и начал наполнять их содержимым внушительного котла. Саш проводил взглядом колдунью, окинул глазами стены, кажущиеся вырубленными в скале, задержался на чудовищном барельефе, изображающем великана, замурованного в камень, обернулся к Линге. Вспомнил мелькнувшие за занавесью спину и бедро, почувствовал жар, ударивший в голову. Покраснел.

— Вот, — поставил перед Сашем чашу с густым напитком Леганд, — выпей этого отвара. Больше пока ничего не получишь. Терпи.

— Не волнуйся, я съем твою порцию овощей, — пробубнил с набитым ртом Ангес и повернулся к Тииру. — Или поделиться с тобой, принц?

— Нет, — покачал головой Тиир. — Воин ест, чтобы утолить голод, а не ублажить язык.

— О языке тоже не следует забывать, — заметил Ангес. — Да и понятия голода у нас с тобой не сходятся. Кстати, Саш, Тиир делает некоторые успехи в ари!

— Я заметил, — кивнул Саш, чувствуя, как головная боль начинает стучать по вискам. — Леганд, я видел птицу. Ракку. Тогда, на серой скале. Перед тем как потерял сознание.

— Я знаю, — вздохнул Леганд. — Этот колдун и теперь рядом. К счастью, он не может приблизиться к Колдовскому двору, а Тохха все-таки здесь нет.

Колдовской двор больше всего напоминал крошечный замок, словно каменный гриб, прилепившийся к уступу скалы. Две башни вырастали из горного склона по краям укрепления, мощённая камнем площадка выдавалась вперёд, сводя толстые, низкие стены к массивной проездной башне. Где-то над головой гора выпячивалась, прикрывая удивительное сооружение каменным козырьком. За спиной выдолбленные в скале комнаты и залы создавали ощущение утопленного в гору по самый фасад изящного двухэтажного здания. Несколько деревьев, посаженных в каменные ящики, тянулись ветвями по стенам.

Саш с трудом надел мантию, повесил за спину меч. Сделал шаг — другой и понял, что без посторонней помощи идти пока не может. Друзья подхватили его под руки и сквозь моросящий дождь отправились к воротам.

— Ветер все портит, — пожаловался священник, смахивая с лица капли рукавом. — Задувает. В тихую погоду здесь можно прогуливаться как на крытых террасах в храме Эла. Поверь, Саш, я даже в Глаулине не чувствовал себя в большей безопасности, чем здесь.

— Это потому что Колдовской двор пуст, — заметил Леганд. — Побывал бы ты здесь в окружении трех дюжин изощрённых колдунов, самый младший из которых не уступил бы Вику Скиндлу! Поверь мне, когда я разговаривал с Лингудом, чувствовал себя мальчишкой! Последний раз подобное испытывал много лиг лет назад. Йокка! — позвал старик.

— Я здесь! — откликнулась с башни колдунья. — Что с Лингой?

— Усталость не отпускает её! — ответил Леганд.

— Присматривай за ней, Леганд, — посоветовала Йокка. — Женщина легче отдаёт силу, чем мужчина, но и восполняет её медленнее. В конечном счёте выносливость стоит дорого. Поднимайтесь!

Оказавшись с помощью друзей на площадке, Саш осторожно шагнул к ограждению и замер. Вправо и влево, спускаясь к поблёскивающей ленте реки, простиралась узкая горная долина. От проездной башни тянулись, петляя по крутому склону, две тропы. Одна уходила к востоку, сливаясь с полосой тракта, исчезающего в скалах. Другая спускалась вниз. По правую руку от наблюдателей тракт вместе с лентой Кадиса заворачивал к северу, направляясь к равнинам Салмии. А внизу у начала тропы подрагивали на ветру шатры. Не меньше трех вармов раддских мечников возились на каменной террасе, собирая из деревянных балок какое-то устройство. Полдюжины архов переминались на цепи рядом.

— Как видите, враг все-таки догнал нас, — мрачно заметил Леганд.

— Не просто догнал, а запер в ловушке, — пробурчал Ангес — Слава Элу, хозяйка Колдовского двора гостеприимна, припасов у неё в достатке, а крепость, о которой я много чего отвратительного наслушался в Империи, неприступна и уютна. Видел бы ты, Саш, как поджарились два арха, едва пересекли вон ту терраску!

— Больше они не поджарятся, — отрезала Йокка. — Крепости отстаиваются не колдунами, а воинами. А припасы рано или поздно заканчиваются.

— Так что же? — скорчил гримасу Ангес. — Нам придётся сражаться? Защищаться я, конечно, умею, но с архами не приходилось схватываться. С другой стороны, Тиир отличный воин! Жаль, Саш едва на ногах стоит. Укрепления хорошие! С этой башни два-три воина могут сдерживать и полварма нападающих!

— Но не три варма! — не согласился Тиир.

— Слушай, — обратился к Леганду священник, — давно хотел предложить. Может, лучше Лингу обучим языку валли? Надоело уже переводчиком быть. Или, — Ангес скосил глаза вниз, — нам это уже не понадобится?

— Вот наша дорога, — показал Леганд тропу, уходящую к востоку. — Как только Саш окрепнет, попробуем прорваться к Белому ущелью.

— Через владения банги хочешь идти? — растянул губы в тревожной улыбке Ангес. — Своенравный народец, да и не всякого они пускают в подземные города. А о тех, кого пускают, бывает, что забывают даже родные! В любом случае обойдётся это нам в звонкую монету! Эх, будь у меня кошель потолще, я бы что-нибудь придумал… Так к Белому ущелью ещё прорваться надо!

— А как же ты, Йокка? — не понял Саш. — Остаёшься здесь?

Колдунья прищурилась, скользнула взглядом по лицу Саша, обернулась к Леганду.

— Видишь? — ткнула пальцем в чёрную точку на раскидистом дереве за Кадисом. — Та самая птичка, о которой ты говорил. Болтаир его имя. Один из высших магов Адии. Ещё утром он бродил вокруг архов. Поверь мне, ничто не ускользнёт от его глаз. Да и засада у ворот Белого ущелья будет непременно. И не надейся, что архи всегда стоят спиной к нападающим.

— А что собираешься делать ты? — спросил Леганд.

— Я? — удивилась Йокка. — Ну уж не сражаться с ардами Слиммита.

— Баллиста! — неожиданно понял Тиир, присматривающийся к суёте у шатров. — Полдюжины осадных лестниц и короткая баллиста. Я думаю, что к полудню соберут. Пожалуй, если пристреляются, по высокой дуге смогут камешки сюда закинуть, но нетяжелые. С голову. Камни будут падать на излёте, удары сильными не получатся.

— Йокка! — с поклоном обратился к колдунье Ангес. — Надеюсь, ты не питаешь ненависти к подданным Империй? Несмотря на то что твой учитель не пользовался благосклонностью храма, вреда ему особого никто не причинил.

— Только потому, что он вовремя унёс ноги, — оборвала священника колдунья. — Ты хочешь спросить, каким образом собираюсь спасаться? Так вот, я закрывающая двери!

— А что это значит? — осторожно спросил Ангес.

— Боюсь, скоро узнаешь, — бросила Йокка и поспешила к лестнице.

— Так! — взъерошил бороду Ангес, осторожно косясь вниз. — Такое ощущение, словно на площади моего городка имперские чиновники затачивают деревянный кол, а я наблюдаю за этим через решётку темницы, в которой я единственный узник. Даже аппетит пропал!

— Ты же только что поел! — изумился Тиир.

— Аппетит, это такая штука, которая должна быть про запас, — начал Ангес.

— Подождите, — недоуменно повернулся к Леганду Саш. — А этот рыжий бородач у серой скалы? Как его?… Гейдр? Где он? Где застава или посёлок? Отчего эти воины внизу так беспечны?

— Они не беспечны, — помрачнел Леганд. — Они уверенно выполняют свою работу, позволяя нам наблюдать и делать выводы.

— Неутешительные выводы! — продолжил Ангес и внезапно посерьёзнел. — Думаю, что заставы больше нет. Крепость мне не показалась неприступной. Даже у деррских посёлков частокол был повыше… Ворота железом не обиты. Взять её плёвое дело.

— Ещё неделю назад это был тыл Салмии, её заповедные уголки, — объяснил Леганд. — У ворот в Белом ущелье банги устраивали ярмарку, так вот по эгой дороге торговцы тянулись иногда неделями. В Кадисе вода портилась от конской мочи. Трактир у заставы был полон. Столы на улице накрывали.

— А теперь? — не понял Саш.

— Застава за этими скалами, — махнул вправо Ангес. — Архи и радды появились три дня назад. А за день до этого оттуда поднимался густой, чёрный дым. Нет больше заставы. Хочешь проверить?

— Я не умею превращаться в птицу, — покачал головой Саш. — Теперь я обычный элбан. Впрочем, я и раньше не Умел.

Баллисту радды собрали к полудню. Дождь не прекращался, холодом тянуло с гор, но небо посветлело, и даже Кадис стал поблёскивать на перекатах. Прикрыв орудие щитами, сколоченными из обожжённых досок, радды засуетились, забегали. Появились лошади, навьюченные мешками. На склон легли широкие лестницы, верёвки с крючьями. У поскуливающих на цепи архов мелькнула чёрная шапка колдуна, и вот уже двое раддов начали натягивать на головы чудовищам колпаки из грубой кожи. Не менее трех дюжин стрелков с огромными, в четыре локтя, луками укрылись за поставленными на попа вязанками хвороста.

— К осаде готовятся! — скрипнул зубами Тиир. — А у нас ни смолы, ни камней, ни воинов.

— Как это, нет воинов? — удивился Ангес. — А я? Да и Саша рано со счётов списывать! У Линги стрел достаточно! Леганд, неужели Йокка нам не поможет? Или она, как этот её собрат в чёрной шапке, взмахнёт крылышками и оставит нас на съедение голодным архам? На что ты рассчитывал, когда вёл нас в эту ловушку? Посмотри, радды уже крутят ворот баллисты!

Распалившись, священник замахал руками и высунулся из башни, показывая на суетящихся врагов. Одним шагом Леганд оказался рядом, схватил Ангеса за плечо и отшвырнул назад В тот же миг полдюжины стрел просвистели в проёме и, отскочив от сводов, упали на камни.

— Не торопись умирать! — жёстко и раздельно выговорил Леганд оторопевшему священнику. — Элбан, который движется вперёд, вовсе не обязан драться в каждом постоялом дворе Иначе он рискует не добраться до цели!

— Что же делать? — спросил Саш, бессильно облокотившись на стену.

— Сражаться! — твёрдо сказал Тиир.

— Может быть, и сражаться, — сжал губы Леганд. — Если враг припрёт к стене.

— А нас разве ещё не припёрли? — заворчал Ангес, потирая ушибленное при падении бедро и по-хозяйски собирая стрелы раддов. — Пропала Салмия! Домой хочу, вот что я вам скажу.

— Я могу попробовать снять лучников, — прошептала Линга, с трудом натянув тетиву и прикусывая блеснувшую потом губу.

— Не стоит тратить стрелы, — раздался голос у неё за спиной.

Йокка стояла у лестницы в походной одежде. Свободные щтаны были убраны в сапоги, короткий плащ прихвачен рем-нем на талии. Волосы стянуты узлом и перевязаны лентой. Изогнутый клинок висел на поясе.

— Что это ты открыл рот, служитель храма? — удивилась колдунья, взглянув на оторопевшего священника.

— Так это… — взъерошил бороду Ангес. — Смотрю на тебя и думаю, что я погорячился. По первому впечатлению представлял тебя варма на два годков постарше!

— Первое впечатление самое верное, — шагнула вперёд Йокка, действительно более всего напоминающая девчонку-охотницу. — Что собираетесь делать, путники?

— Вот Тиир собирается сражаться, — состроил гримасу Ангес. — Ну и мы с ним заодно. Может быть, и ты покажешь, на что способна? Хотя бы против колдуна ари?