Глава 12

Шон дошел до точки, он понял, что ему в прямом смысле хочется вылезти вон из кожи. Похищение любимой и друзей доконало его окончательно.

— Уна, я оставлю вас, — сказал он. — Если будут хоть какие-то новости, неважно какие, пошлите за мной Мардука. Он меня отыщет. Я иду на реку.

— Послать Map… Шон! А если они опять чего-то потребуют?..

Шон уже уходил. Он знал, что Уна права. По-хорошему, ему следует торчать в кабинете, дожидаясь известий, ведь Яна или люди Мармион в любую минуту могут выйти на связь. Но последняя пара недель настолько вымотали его, что вторая сущность властно стала заявлять о своих правах. Раньше, бывало, он часто работал один, общался с животными, плавал в длинных подледных коридорах, черпая в воде силы и уверенность. А все эти бумаги и непрошеные гости.., он ни на минуту не позволял себе расслабляться — что правильно, что ошибочно, кому пригрозить, кого успокоить, кому сказать доброе слово, кого куда поселить и где приставить к делу. И ответственность за всех — своих и только что прибывших. Шон всегда считал себя хорошим человеком. Но ведь не настолько же! И теперь над головой острым клинком висела угроза того, что Яна не вернется, что все, что он сделал или сказал или сделает или скажет, определит: жить или умереть Яне, Банни и Диего, Мармион, которая была так добра, ребенку, которого носила его жена… А он должен уйти, чтобы подумать и омыть водой уставшее тело. Ах, если бы он был китом или дельфином, которые не могут жить на суше! Он бы изодрал свою иссохшую шкуру и, может быть, изменился бы, стал как все!

Он едва добежал до деревьев, скрывших его, как принялся сдирать одежду. Прыжок! Над его головой сомкнулась бурлящая, густая, животворная вода, и человек превратился в тюленя. Животное нырнуло на двадцать футов в глубину реки.

Обычно он оборачивался у горячих ключей или где-нибудь подальше от дома, о его втором «я» знала лишь горстка близких друзей и семья, которой уже нет. Но иногда ему приходилось проплывать по этой реке, и он успел изучить её. Как и все реки, она впадала в море. И как многие сурские реки, она несла воду горячих ключей, а потому была теплой. Шон бешено пронесся к морю, а потом, не сбавляя скорости, обратно: если от Яны придет весточка, он должен быть поблизости. Но как только он завидел землю, сердце его затопила горечь и тревога, и он нырнул глубже, ещё глубже, еще…

Его человеческая расчетливость шептала, что нужно быть поосторожней, не заплывать далеко, не пораниться и не попасться в сети, иначе как помочь тогда Яне? Но тюленья сущность заставляла гибкое тело плыть все быстрее и безрассуднее. И вскоре он начал замечать на берегах и на дне реки то, что не замечал прежде.

Недавний всплеск сейсмической активности слегка изменил русло реки и питающие её истоки: в подводной части берегов открылись новые гроты, и когда Шон заглянул в них, то обнаружил, что подводные пещеры тянутся глубоко под ложем реки. Тюлень заплыл в один из гротов и некоторое время следовал его изгибам, пока понял, что развернуться не сможет. Тогда он проследил за течением подземных потоков и вынырнул там, где пещера расширялась и выступала из-под воды. Он принял человеческий облик и выбрался на уступ. Оказавшись на твердой земле, Шон встал. По обнаженному телу стекала вода.

Но купание не принесло долгожданного облегчения. Теперь к прежним тревогам добавилось опасение, что он задержался. Ему не хотелось возвращаться, не хотелось решать чьи-то судьбы, чьи-то жизни, но хочешь — не хочешь, а возвращаться было надо. Даже Мардук не сможет отыскать его здесь.

Но он нужен здесь, в сердце планеты, в единстве с ней! Она всегда вдохновляла и успокаивала его — когда умерли родители, когда пропала Айфа и когда он не знал, примет ли его Яна таким, какой он есть.

— Что мне делать? — спросил он у каменных стен. Наверное, люди во все времена задавались этим вопросом, по разным поводам. Предать свой дом, отдавая его в руки чужаков? Или предать свою семью, подвергая смертельной опасности? Он никогда не пойдет ни на то, ни на другое. Что же делать? Шон слизнул с губ соленые капли и понял, что это не речная вода, хотя она и течет к реке. — Помоги.

«Помоги! — загремело эхо. — Помоги!»

Отраженный голос не был похож на голос Шона, словно это кричал не он, а кто-то другой — как и во время брачного обряда. Его сердце сжалось, но он сидел, смотрел и слушал. Потом громко сказал:

— Правильно. Нам нужна помощь. Яна попала в плен к людям, которые хотят разорвать тебя на куски. Помоги Яне.

«Помоги Яне! Помоги Яне! Яне! Помоги Яне! Яна! Яна! Яна!!!»

Ее имя грохотало со всех сторон, до потолка затопляя пещеру, Шон едва не прыгнул в воду, чтобы не слышать этого ревущего стона. Неожиданно эхо сказало: «Помоги! Помоги нам!»

И тут легкое свечение, которое всегда бывает в таких пещерах, разгорелось сильнее. Оно сияло все ярче и ярче, потом вытянулось в луч, который продолжал расти.

С минуту Шон не мог сдвинуться с места. Жалобное эхо, указующий яркий луч — такого раньше не бывало. С другой стороны, Сурс — планета молодая и только-только начинающая познавать свои силы и способности. А за последнее время произошли события, которые подхлестнули её развитие. Реакция планеты становилась все более сложной и удивительной.

Шон прыгнул в воду и поплыл за лучом, пока не добрался до реки. Там он оказался в самой гуще рыбных косяков, притом рыбины самых разных видов целеустремленно двигались в том же направлении, что и он.

Яна проснулась оттого, что у основания шеи что-то затеплилось и задрожало. Оказалось, что дрожит маленький мешочек с землей Сурса, словно в нем была не земля, а какая-то зверушка. Яна прижала мешочек к себе, и перед её мысленным взором возник Шон. Кто-то звал её, так что собственное имя зазвенело в ушах Яны, будто этот кто-то находился совсем рядом. Голос был таким страдающим и жалобным, что Яне захотелось утешить его, но, прежде чем она успела вымолвить хоть слово, её горло сдавила легкая судорога, которая всегда предшествовала приступу кашля.

Женщина вцепилась в талисман, а Сурс и Шон продолжали звать её, голос повторял её имя. Кошки разговаривают друг с другом и с Клодах, собаки — со своими хозяевами, а жители планеты — с Сурсом. Так почему бы могучему голосу планеты не прорваться через космические просторы? Эта уверенность не оставила Яну, даже когда видение померкло и голос затих.

Яна долго лежала без сна, держась за мешочек и не в силах понять, приснилось ли ей тепло и странное эхо или нет. Но вероятность того, что Сурс коснулся и её сознания, ободрила Яну, она так хотела, чтобы это было наяву! Прежде, когда во сне она слышала чей-то зов, то часто, проснувшись, обнаруживала, что её действительно звали — капитан, назойливый сержант или командир. На этот раз она была одна, и вокруг слышалось только ровное дыхание спящих товарищей.

Внезапно всех разбудило хлопанье открываемой двери, и в лазарет ввалился корабельный страшила — первый помощник Медженда в сопровождении Дины О'Нил. На фоне негра Дина казалась очень хрупкой и беззащитной, особенно если учесть, что она повисла на нем, словно пытаясь удержать. Медженда постучал по дверной панели чем-то металлическим, что оказалось лазерным пистолетом.

— Поднимайте свои задницы, вонючие сухопутные крысы! — рявкнул он.

Ага, подумала Яна, так и есть. Парнишка строит из себя заправского пирата из дешевых сериалов. Кто же сейчас употребляет слово «сухопутный»?

Но выглядел он достаточно грозно, и стало предельно ясно, что только Дина не дает ему пустить в ход кулаки или лазер. Когда все поднялись, непонимающе оглядываясь и щурясь от яркого света, пират упер свободную руку в бок и презрительно смерил пленников взглядом.

— Подожди, Медженда! — выла Дина, цепляясь на него. — Не сейчас! Дадим им ещё один шанс!

— Тихо, женщина! Я считаю, что пора отправлять их домой, по кусочкам.

Яна выгнула бровь и обратилась к Дине, как к переводчику:

— О чем это он?

— Пожалуйста, прошу вас, не злите его больше! Капитан отчитал его, а Медженда такой впечатлительный. Получил выговор, да ещё незаслуженно. Успокойся, Медженда! Все знают, что ты не виноват. Никто не виноват, кроме этих гадов в вашей фирме, мадам Алджемен, и дикарей на вашей планете, майор Мэддок. Признаюсь, что крайне удивлена, впрочем, как и все. Я-то думала, что ваш брокер, мадам Алджемен, и ваш муж, майор, прискачут с выкупом вприпрыжку. Я даже отправила им маленькое извещение, чтобы поспешили. И что я вижу? Ни ответа ни привета, не говоря уже о выплате. Капитан так расстроен, что рвет и мечет. Тихо, Медженда!

— Я и не знала, — услышала Яна свой собственный голос, — что представители его расы способны расстраиваться.

Медженда рванулся к ней, выпучив глаза, так, что Дина, слабо вякнув, едва не выпустила его ручищу.

— Пожалуйста, майор! Сейчас не до шуток, — округлила глаза О'Нил.

— Куда там, — горестно поддакнула Яна. — Но когда капитан приказал мне обратиться с просьбой к планете, разве он не знал, что я не имею власти над ней?

— Да ладно, хватит скромничать. Нам сказали, что стоит вам захотеть — по-настоящему захотеть, — и вы с вашим муженьком горы можете сворачивать…

— Я не распоряжаюсь тем, чем не владею, чего не имею и чем не повелеваю, — огрызнулась Яна. — Никто даже не знает, что это такое на самом деле!

Первый помощник сделал ещё шаг.

— Медженда, дай мне поговорить с ними, просто поговорить, — взмолилась Дина. — Они умненькие, им не хочется умирать. Я понимаю, ты давно не развлекался, но наберись терпения, пожалуйста.

Медженда сердито зыркнул на неё и нахохлился.

Дина снова обратилась к Яне:

— Надеюсь, вы не заблуждаетесь насчет нашей организации, майор. Наши агенты уже побывали на вашей планете, и мы прекрасно знаем, что там полным-полно природных ресурсов и полезных ископаемых. Мы также проработали план, как вы можете их нам предоставить. Знаете, Медженда терпеть не может, когда ему врут.

Яна осторожно покачала головой, сдерживая кашель. Не хватало только остаться сейчас безголосой.

— Если вы имеете в виду Сатока или мошенников вроде него, так они не накопают достаточно даже для того, чтобы купить обратный билет. И только заставят планету закрыться, что едва ли нужно Лучарду. Притом, я думаю, у них нет ни времени, ни возможностей, — в чем Яна была совершенно уверена, поскольку шаманы нашли смерть в кустах шипастой ежевики. — Планета успела выработать защиту против их методов добычи. Сдается мне, что капитан не слишком осведомлен о том, что сталось с его незаконными шахтерами. Даже Интергалу пришлось смириться с тем, что если планета чего-то не желает, то лучше отойти в сторонку и не отсвечивать.

— Пусти меня! — взревел Медженда, стараясь оторвать от себя тонкую лапку Дины. — Чего с ней цацкаться? Пустим прогуляться по доске!

— Какие доски, Медженда? Их давно нет.

— И что? Космос куда поболе какой-то вонючей лужи. Выкинем её в скафандре за борт, пусть поболтается и подумает, как задобрить кэпа.

Похоже, Янины аргументы до Медженды не дошли. Но его реакция убедила майора, что первый помощник — не единственный человек, который не понимает природы того создания, с которым собирается связываться. Если даже компания, которая открыла Сурс, не скоро сообразила, что происходит (а сообразила, лишь проведя долгие исследования), то куда уж Лучарду. Капитан пиратов заблуждается, как и многие до него, которые пытались — и не смогли — вывезти хотя бы часть разумной планеты.

— Прекрати, Медженда! — Дина стукнула кулачком по плечу негра, который этого даже не заметил. — И ты и майор ведете себя неразумно.

— Неразумно? — начала распаляться Яна. — Леди, я не знаю, доживу ли я до завтра. И доживет ли кто-нибудь из нас. Я больна. Не уверена, что мне стоит откровенничать перед вашим «впечатлительным» первым помощником, чтобы не навеять ему садисткие мысли, но я ещё и беременна. На Сурсе меня боялись отпускать в полет из-за ребенка, который, как и все местные дети, связан с планетой. Ему, как и мне, тоже нужен свежий воздух и натуральная пища, а не та синтетика, которой вы нас пичкаете. Я-то думала, что пират такого масштаба и уровня должен иметь на борту репродуктивный аппарат, который поставляет нормальные продукты вместо этого паршивого порошка!

Яну понесло, ей было уже на все наплевать. Сделать она ничего не могла, и чем раньше Лучард это поймет, тем лучше. Может, для неё и не лучше, но пусть уж придет развязка, чем это изнуряющее ожидание.

— Мне нужна хорошая еда, мне нужны тренажеры для упражнений, мне…

— Заткнись и слушай нашего офицера, — прорычал Медженда. Рожа его вконец перекосилась от злости, он шагнул вперед и отвел кулак, готовый ударить Яну в живот.

В мгновение ока Яна скрестила руки, чтобы заблокировать удар и приняла боевую стойку карате, готовясь ударить его ногой. Она не даст ему прикончить её ребенка, пусть только подойдет!

Мармион подумала о том же, становясь между Яной и кулаком Медженды. Яна расслабилась, но осталась начеку.

— Только тронь кого-нибудь из них — и ты даже не получишь того, что тебе обещали, придурок, — шелковым голосом пообещала Мармион.

Дина ухватилась за кулак Медженды, и он опустил руку.

— Но, мадам Алджемен, — в голосе О'Нил сквозило едва сдерживаемое раздражение, — ваши люди до сих пор не выполнили наших требований.

Мармион передернула плечом.

— И не выполнят, — мило улыбнулась она. — Неужели вы вообразили, что я не предусмотрела подобных ситуаций? — Она элегантно махнула рукой, подразумевая корабль, пиратов и её нынешнее положение. — Мои люди получили инструкции не поддаваться на провокации…

— Даже если мы будем высылать вас по частям? — осклабился Медженда.

— В действительности капитан Лучард намерен вернуть вас в целости и сохранности, — заговорила Дина, осторожно подбирая слова, как и подобает настоящему профессионалу. — Но эти задержки начинают выводить его из себя.

— Что, свербит под хвостом? — хмыкнула Банни. Дина и глазом моргнуть не успела, как Медженда дернулся и влепил Банни звучную затрещину, опрокинув девушку навзничь. Диего взревел и бросился на Медженду, но Неймид и Мармион клещами впились в него: корабельное пугало уже выхватило пистолет и направило излучатель Диего точно между глаз.

— Так, аборигены невыдержанны, — вздохнула Дина. — Сожалею, но вы сами спровоцировали…

— Глупости, Дина, и ты прекрасно это знаешь! — с натугой промолвил Неймид. — Что с тобой? Жадность вскружила тебе голову настолько, что ты забыла инстинкт самосохранения, да? Ты прекрасно знаешь, что никто из твоих подчиненных шагу не ступит без твоего разрешения, так что прекрати этот глупый спектакль. Хватит избивать беззащитных детей, иначе я.., я…

— Что? Что, Неймид? — холодно спросила она. — Бросишь меня? Пустая угроза, дорогуша.

— Дело не в нас с тобой.., а в вашем бизнесе, как ты это называешь, — ответил Неймид, все ещё сжимая вырывающегося Диего. — А когда-то ты бахвалилась, что всегда выслушиваешь убедительные аргументы.

— Ну?

Выражение её лица подтолкнуло Неймида изложить один из своих аргументов:

— Я полагаю, что такие высокопоставленные люди, как Мармион, никогда не идут на соглашения с похитителями. Помнишь случай с «Янтарным Единорогом»? Двое похищенных умерли под пытками, умоляя нанимателей заплатить и спасти их жизни, но компании строго придерживались закона и потому сделать ничего не могли. Семьи похищенных людей предлагали все свои средства и валялись в ногах законников, а в результате обе жертвы погибли и денег пираты так и не получили. Остальные покончили с собой, не выдержали давления. Думаю, что Мармион приняла сходные меры, постаравшись, чтобы её похищение или смерть не пошли на пользу никому.

Неймид посмотрел на Мармион, и, довольно улыбнувшись, та согласно кивнула.

— Ни один грош не уплывет со счетов фирмы, — подтвердила Мармион. — Тем не менее я готова предложить некоторую сумму.., скажем, «компенсацию за неудобства», чтобы нас вернули обратно. Уверяю вас, что сумма эта немалая за всех нас… — Она изящно взмахнула рукой, обводя всех присутствующих за её спиной, включая Неймида. — Но мои люди никогда не передадут мои права посредничества.

И закончила самым нежным голоском, который Яна только слышала:

— Даже если для подписания разрешения мне придется держать ручку в зубах.

— Черт бы побрал этого Фиске! — взорвалась Дина, а прежде от неё грубого слова не слыхали. — Болтун, все оказалось не так просто!

Почему-то Яна не удивилась, узнав, что Торкель имеет какое-то отношение к этому делу.

— Ну, ты всегда скептически относилась к простым делам, — не замедлил укусить Неймид. — Вы плохо подготовились для такой крупной дичи, Дина. Ты теряешь былую хватку. Может, пора на покой?

— Лучше бы вы мне сразу все сказали, чем тратить столько времени впустую! Ах, вот оно что! — Дина подскочила словно ужаленная и впилась подозрительным взглядом в лица похищенных. — Вы тянете время, да? Точно! Вы, законопослушные граждане, думаете, что мы, преступники этакие, временем не дорожим? Что у нас его навалом? Я знала, что нужно было взять груз и линять, не связываться с пассажирами.., но ведь на этом проклятом куске льда есть золото! — Дина изо всех сил сжала руки. — Есть драгоценные камни, алмазы, есть германий, есть месторождения…

— В крайне малых количествах, — перебила её Яна и заинтересованно спросила:

— А какие образцы вам показывали?

Дина О'Нил ничего не ответила, лишь просверлила Яну взглядом.

— Вы когда-нибудь бывали на поверхности Сурса? — продолжала Яна.

Ресницы пиратки дрогнули, и Яна поняла, что бывала.

— Зимой или тогда, что называется летом? — Яна не унималась.

— И зимой, и летом.

— И что же вы доложили Лучарду, что он так неколебимо настроен растерзать эту бедную планету?

На мгновение ресницы дрогнули снова, на этот раз неуверенно.

— Наверняка вы слышали то, что я скажу, уже много раз, — начала Яна, собравшись с духом, — но если вы нас отпустите, мы все забудем. — Она посмотрела на Мармион, та кивнула. Дина засомневалась, а Медженда презрительно усмехнулся. — Я действительно думаю, что вас ввели в заблуждение. Когда-то Саток неплохо…

— Он был с Сурса, и он знал…

— Дерьмо собачье он знал, — отозвалась Банни, заботливо баюкая вспухающую щеку, на которой наливалась кровью царапина от кольца на пальце Медженды. — Он не появлялся на планете с тех пор, как подписал контракт с компанией, и сразу раздулся, как индюк. Совершенно бесполезный тип. Только болтал много.

Дина оглядела Банни и одарила мужественную девушку одобрительной улыбкой.

— Скажите вашему капитану, что он ничего не добьется, угрожая Яне, или Шону, или мне с Диего, — продолжала Банни ровным голосом. — Если ему так приспичило вести дела с Сурсом, пусть спускается на планету и сам с ней разговаривает.

— Разговаривать с планетой? — У Неймида глаза едва не вывалились из орбит. Он посмотрел на Банни, на Дину, потом снова на Банни.

— Разговаривать с планетой? — повторила Дина, с жалостью глядя на Банни.

— Навестишь родственников, — выдал Неймид, ошарашив всех присутствующих, включая Дину. — Ты же говорила, что твои корни на Сурсе.

— Глупые слухи, они не подтвердились! Я проверяла по компьютерным архивам компании, — отрезала Дина, а потом пожала плечами. — Хотя едва ли им можно доверять. Как всему, что касается этой планеты.

— О'Нил? В Танана-Бэй живут какие-то О'Нилы, — вспомнила Банни, разглядывая Дину с проснувшимся любопытством.

Дина так резко сорвалась с места, что не успели они и рта раскрыть, как она вылетела из комнаты, хлопнув дверью. Медженда вышел следом, и пленники остались одни.

— Ну ты даешь, — восхитился Диего. — Мы таки уели ее…

— Банни, ты молодец, — степенно и одобрительно промолвила Мармион.

— Дине понадобится время, чтобы осознать свою ошибку, — задумчиво сказал Неймид. — Но она умна и решительна. Ведь она так долго занимается этим промыслом и до сих пор жива. Ей всегда удавалось повлиять на решения Лучарда…

— Думаете, она попробует уговорить его отпустить нас? — прошептала Банни и заплакала. Диего обнял подружку и принялся гладить по волосам, нашептывая на ушко ласковые испанские слова.

Мармион смочила полотенце, которое так и валялось на полу, и отдала Диего, чтобы тот вытер расцарапанную щеку Банни. Вот тут Яну и прохватил новый приступ кашля.

Глава 13

Шон плыл с рыбьим косяком, пока не попал в озеро, под которым серебряный рыбий поток устремился в ещё одну подводную пещеру. Шон нырнул. Когда в пещере стало тесно до невозможности, рыба повернула назад, а Шон обнаружил себя в подземном гроте, выступающем из воды. Когда он обернулся, то увидел фосфоресцирующую линию, которая показывала на каменный выступ. Шон вышел из воды. Хоть он всю жизнь плавал по рекам Сурса, в эти пещеры и подземные потоки он попал впервые. Без сомнения, они появились после землетрясения. Светящаяся линия вела его по направлению криков о помощи, которые сначала были просто эхом (похоже на то, что он слышал у Килкула), а потом стали слабыми воплями реальных людей.

Когда Шон повернул за угол и увидел пятерых охотников, то едва не расхохотался — такие у них были перепуганные и растерянные лица. Один из них — кажется, де Пью — явно пережил сильный стресс, и волосы его заметно побелели за последнее время, а плечи поникли. Минк что-то бормотал себе под нос, а Эрсол оглядывал пещеру и отверстие наверху, откуда они свалились, словно вот-вот ждал, что кто-то подползет и сожрет его. Деревянные луки, стрелы, копья, которыми Шинид заменила их ружья, были сложены в небольшую кучу. Видимо, кто-то пытался разжечь костер. Муни, увидев Шона, стиснул в кулаке кинжал и закричал:

— Еще один призрак! Пошел вон! Кто же ходит с голой задницей по такой погоде!

— У нас ничего больше нет, честное слово, — завыл Минк, вжимаясь в стену. — Кролика де Пью мы отдали кошке. А то бы она нас съела. Пожалуйста, пожалуйста, не трогай нас!

Шон задумчиво осмотрел свое нагое тело.

— Трогать? Зачем? Я думал, ребята, что вам нужна помощь.

— Нужна, ещё как нужна! — завопил Минк. — Мы тут сидим уже целый день или неделю, а то и целый месяц. Кошмар! Стены дрожат и трясутся, везде бродят огоньки, а один раз я увидел маленькие вулканчики, а когда снова посмотрел — их нет, как и не было…

Шон покачал головой.

— Вы сидите здесь всего несколько часов. А где моя сестра и остальные?

— Они бросили нас, оставили на съедение диким тварям! — застонал Минк.

— Ну, у нас, на Сурсе, есть поговорка: «Сегодня ты ешь медведя, завтра медведь ест тебя», но нельзя же понимать так буквально. Давайте искать выход.

— Мы пойдем туда, откуда ты пришел, — предложил Муни.

Шон усмехнулся.

— Едва ли вы сможете долго задерживать дыхание. Как же вы тут оказались?

— Упали! — Эрсол показал на отверстие над головой. Увидев, что кто-то пришел к ним на подмогу, он быстро приободрился и обрел былое достоинство. — Нам повезло, что мы не разбились насмерть. Мы подадим в суд…

Шон засмеялся.

— На кого? На планету? Раз уж вы заговорили о законности, то сами вы находитесь в частных владениях. Очень частных владениях.

«Частных.., часть.., часть…» — откликнулось эхо.

— Но мы же заказывали охотничьи лицензии, — жалобно возразил Минк.

— Которых вы не получили, прошу не забывать. И не получите. Ладно, идите за мной.

Шон покрутил головой, нашел светящуюся линию и пошел за ней. Указатель повел его прочь от озера, в один из проходов.

— Эй, парень, как же это случилось, что ты остался голым? — поинтересовался Эрсол, который шел сразу за Шоном.

— Я, э-э.., купался, когда услышал ваши крики, — ответил Шон.

— Разве тебе не холодно? — удивился Минк.

Клотворти тоже глядел на спасителя крайне недоверчиво.

— Нет. — Шон снова бросил взгляд на себя, словно за время последнего осмотра он успел обратиться. — Адаптация к условиям Сурса. Тем более что тут совсем не холодно, как вы успели заметить. В любом случае до смерти вы бы не замерзли.

— Да, мы бы просто подохли с голоду, — сказал Муни, облизываясь.

— Вряд ли, — ответил Шон, — но, как только доберемся до места, поищем, что бы поесть.

— А куда мы идем?

Пятеро охотников цепочкой топали вслед за проводником. Впереди Шона плыла яркая линия. Сурс научился многому за последние несколько дней, спокойно, без малейшего удивления, подумал Шон. Новые пещеры, новые пути сообщения плюс удивительное и вполне разумное эхо.

— Пока что мы стараемся выбраться отсюда. Кроме того, я иду напрямик, — ответил Шон. «Выбраться.., напрямик.., напрямик…»

— Господи, снова эти голоса! Сперва они орали какое-то женское имя. Только послушай. Что же это такое? — истерическим голосом спросил Муни. Он сжался, вцепившись в кинжал, и дико озирался по сторонам, словно испуганный кудряш.

— Сурс, — коротко ответил Шон, не сбавляя шага. Остальные тоже поторопились за ним. Он напряженно придумывал, как в следующий раз прихватить с собой одежду, когда он снова отправится поплескаться. Невзирая на его уверения, в новом тоннеле было заметно прохладней.

— И часто эхо отвечает тебе?

— Оно не отвечает мне.

— Как не отвечает? — усомнился Эрсол.

— Если это не эхо, — дрожащим голосом сказал Минк, — то кто же это говорит?

— Я же сказал — Сурс.

— Сурс?!

— Послушай, Шонгили, это же было эхо.

— Да ну?

«Сурс!»

— Боже мой! — отчаянно завыл Эрсол. — Господи, забери меня отсюда!

— Уже недалеко. Ход сужается и ведет наверх, наверное, скоро выйдем на поверхность, — ободрил их Шон.

И они вышли. Пригнувшись, группа потерпевших выбралась наружу на склоне холма. В лицо ударил холодный ветер, шел снег. Шон изо всех сил сдерживал дрожь.

— Эй, Шонгили, не знаю, как тебе, но гусиная кожа говорит сама за себя. Вот. — Эрсол накинул свой свитер на плечи Шона. — Клотворти, у тебя, кажется, были запасные штаны? Муни, давай хотя бы твои носки.

Они постепенно экипировали Шона, потом спустились с холма. Поднявшись на следующий, охотники увидели чахлую поросль кустов и озеро, которое успело по берегам схватиться льдом. Это было то самое озеро, возле которого их бросила Шинид, только теперь они оказались на противоположном берегу.