Подойдя ближе, я увидел его мачту, сильно наклоненную вправо. Иллюминаторы каюты по-прежнему светились желтым светом. Впереди кабины горели два круглых окна, свет из которых отражался в воде. Они скорее всего принадлежали носовому отсеку. Я пошел вброд через темную воду к черному корпусу севшей на мель лодки, стараясь двигаться как можно осторожнее и не производить шума. Сзади к катеру была привязана надувная лодка, прыгавшая на волнах. Течение было слабым. Глубина воды все увеличивалась, сначала до колен, потом до пояса.

Я приблизился к катеру. Его палуба из сосновых досок круто накренилась. Главный люк на корме из кокпита в кабину был закрыт. Я перевел взгляд дальше. Можно было различить еще один люк. Он наверняка вел в носовой отсек.

Я стоял тихо, сдерживая дыхание. Сквозь плеск волн из главной каюты доносились голоса и музыка — играл оркестр Джеймса Ласта.

Я очень осторожно прошел к носу. Поручни были в двух футах над водой. Я схватился за них и подтянулся, как подтягивается человек, выходящий из плавательного бассейна. Вода потоком хлынула с меня. Казалось, она производит столько же шума, сколько Ниагарский водопад. Я пригнулся, ожидая, что вот-вот распахнется главный люк и загремят выстрелы.

Голоса в каюте продолжали свой разговор. По-прежнему звучал Джеймс Ласт. Деке смеялся своим ужасным наглым смехом. Все было без изменений.

Очень тихо я прополз по палубе к люку. Пальцы нащупали петлю и металлическую дужку. У меня упало сердце. Замок! Мои пальцы забегали, как паучьи лапки. Нет, не замок. Просто скоба.

Порыв ветра пронесся над водой. Он завыл в вантах и заставил снасти биться о деревянную мачту. Я повернул скобу. Она подалась. Медленно я вытащил ее из петель. Ветер утих, и слабый лязг металла прозвучал для меня как удар гонга. Я взялся за края люка. Джеймс Ласт замолчал. Как только музыка зазвучала снова, я поднял люк и просунул вниз голову.

Идущий снизу свет ослепил меня.

— Тихо, ни звука!

Голос внизу едва слышно произнес:

— Мартин!

Это был женский голос. Голос Хелен.

Мои глаза постепенно привыкли к свету. Она была бледна, ее светлые волосы растрепаны. Я прошептал:

— Ты можешь запереть свою дверь?

Она мельком взглянула на меня своими серо-зелеными глазами, будто пытаясь убедиться, что видит меня наяву. Потом покачала головой. Голоса в каюте стали громче.

— Выходи, — сказал я.

Я опустил крышку люка на палубу и протянул вниз правую руку. Ее запястья были тонкими, как у птички. Выпрямившись, я вытащил ее наверх так, что она даже не коснулась краев люка. Теперь она стояла на палубе рядом со мной.

Я сказал:

— Подожди, пока глаза привыкнут к темноте. Потом тихо иди назад и отвяжи надувную лодку.

Скоба лежала там, где я ее оставил. Я снова поставил ее на прежнее место. Раздался еле слышный всплеск, когда Хелен сошла за борт.

Внизу в кабине снова захохотал Деке. Смейся, думал я, смейся. Я загоню тебя в бутылку и сдам полиции. Выдам с головой.

Я закрыл задвижку люка. Потом пробрался на корму. Главный парус был опущен. Я ощупал его рукой, пока не нашел гнездо крепления. Найдя, вынул оттуда крепящий шкворень. Потом тихо прокрался к кокпиту сквозь путаницу веревок на палубе, положил руку на люк. Он был двустворчатый с горизонтальными щелями-жалюзи, сквозь которые пробивался свет. Ощупав верхнюю часть люка, я нашел, что искал: три кольца — по одному на каждой створке двери и одно на раме люка. Продеть шкворень в эти три кольца — и никто не выйдет наружу.

Один из разговаривавших внизу закашлялся. Музыка прекратилась, послышались шаги. Тень перекрыла полосу света. Я просунул шкворень через два кольца. Он еще был в моей правой руке.

Но тут люк открылся. Поток желтого света хлынул в туманный воздух. Я быстро отпрыгнул в дальний конец кокпита. В светлом проеме показалась голова, толстая шея, приплюснутые уши, плечи. Это Деке.

Я лихорадочно шарил рукой по полу кокпита. И нашел что-то: бидон с ручкой. Из люка уже показался торс Деке. Снизу, из кабины, что-то спросил Тони. Я схватил этот бидон и ударил Деке по голове.

Что-то загремело по палубе. Туманный воздух наполнился запахом разлитого бензина. Деке завопил и рухнул обратно в люк. Я быстро вскочил на ноги и перевалился через поручни и плюхнулся в воду. Глубина здесь была не более трех футов.

— Я тут, — послышался голос Хелен.

Меня ослепил свет. Я не понимал, откуда он идет.

Деке вопил как дикий зверь:

— Мои глаза! Мои глаза!

Я подбежал к корме и увидел что-то темное и длинное. Лодка. Я бросился к ней, и мои руки уперлись в мягкий неопрен[28]. Я нащупал бухту веревки.

Раздался выстрел. Я закричал:

— Осторожно, ложись!

И повернулся на спину. Катер охватило огнем. Была видна фигура человека, стоящего у борта. Она казалась громадной на фоне пламени. У него было что-то в руках. Я знал, что это такое, и закричал:

— Берегись!

Снова прозвучал выстрел, и с борта катера вылетел длинный сноп пламени. Надувная лодка дернулась. Голос Тони закричал:

— Ты, брось лодку! Я еще раз крикнул:

— Осторожно!

— Я не могу справиться с лодкой! — ответила Хелен. Из лодки выходил воздух. Булькали пузыри. Хелен закричала:

— Лодка тонет!

— Она не может утонуть, — успокоил я.

Мы ждали следующего выстрела. И он последовал. Тони все стрелял и стрелял без конца.

И вдруг в ночи вздыбился столб пламени. Стрельба продолжалась, но огня от выстрелов уже не было видно.

Внезапно желтое пламя над кокпитом стало ослепительным, над ним поднялись голубые языки и пахнуло таким жаром, что даже мое мокрое лицо ощутило ожог. Мачта и такелаж катера казались паутиной на ярком фоне. Потом послышался взрыв, который перевернул меня, как оглушенную рыбу. Пламя стало оранжевого цвета, и черный дым начал стлаться над водой, прижатый к ней туманом. Дым имел запах горящего дерева.

В надувной лодке два отсека, и один из них продырявлен. Я отделил двигатель и выбросил его за борт. Нас несло к западу. Весла лежали в лодке. Одно весло я взял сам, другое дал Хелен. Она вся тряслась от холода и страха.

— Греби, — сказал я.

Якорный сигнал «Опала» виднелся впереди в тумане. Мы заработали веслами. Потребовалось полчаса, чтобы добраться до «Опала». Он сидел на мели. Но прилив уже начался, и лодка понемногу всплыла.

Я забрался на борт и втащил туда Хелен. Она обняла меня. Нас преследовал запах гари. На кокпите мы прижались друг к другу на глазах у смерти, которая грозила нам с песчаной отмели, покрытой туманом, в сотне ярдов от «Опала».

Хелен сказала:

— Становится светлее.

Это было так. Туман поднимался. В неясном свете зари я видел изможденное лицо Хелен.

Она подняла руку и махнула ею в сторону моря.

— Смотри!

Возле горящего катера видны были две темные фигуры. Они стояли неподвижно, явно наблюдая за нами. На песчаной отмели, напоминающей спину кита, они казались совсем маленькими. Одна из них двинулась по направлению к воде: казалось, хочет что-то рассмотреть.

Волосы Хелен растрепались. Туман отошел к западу и стал более прозрачным. В предрассветной мгле поверхность воды блистала, как сталь. Но на дальнее расстояние все-таки видеть было трудно.

— Надень что-нибудь сухое, — сказал я ей.

Она пошла вниз. Я тоже спустился за ней и включил 16-й канал УKB — канал экстренной помощи.

Когда мы снова поднялись на палубу, две фигуры все еще стояли у самого края воды. Одна из них, повернувшись к другой, что-то прокричала. Голос показался глухим и далеким. Воды прилива все ближе подступали к ним, и через две минуты песчаной отмели как не бывало.

Этим двоим отступать было некуда. И они пошли. Стало уже достаточно светло, чтобы различить их. Тони шел первым, разгребая воду с боков. Деке двигался за ним.

Их сопровождала V-образная волна на ровной поверхности моря. Они шли по дну столько, сколько позволяла глубина. Головы их торчали над отливающей металлическим блеском поверхностью моря. Потом поплыли. В нашу сторону.

Расстояние было примерно в четверть мили. Но течение в канале быстрое, около двух узлов. Мы могли только наблюдать, что там происходит.

Головы плывущих стали смещаться вправо, в сторону красных вспышек маяка. Их несло быстро, прилив был очень силен. Поднялся туман. Стали видны песчаные отмели Кеннет-Флетса, простирающиеся на целые мили, вокруг которых даже при низкой воде глубина была не менее двух метров.

При такой глубине только человек гигантского роста мог противостоять течению.

Хелен замерла, глядя на них. Ветер усиливался. Он играл ее волосами, то откидывая, то бросая на лицо назад. По лицу ее текли слезы. Она закрыла его руками.

Две черные головы были как две точки на громадном сером листе. А вскоре осталась только одна. Потом — ни одной.

Хелен взяла меня за руку. «Опал» поднимался над водой и всплывал. Я выбрал якорь, и мы взяли курс на далекую линию земли.

Примечания