Последний курорт

Кристиан повернулся к Жалмаско и заговорил с ним на тагальском языке, а затем они оба посмотрели на озеро.

— Пришла лодка, — сообщил Кристиан, снова поворачиваясь к Пенни. — Ты должна поехать со мной, дорогая. А если останешься, то лучшее, что тебя ждет, это двадцать пять лет тюрьмы.

— Нет! Я не совершала никаких преступлений…

— Но это ты так говоришь. Не будь и в самом деле дурой. Пенни. Наиболее вероятно, что они повесят тебя.

— Это мы еще посмотрим! — с ненавистью произнесла Пенни и повернулась, намереваясь уйти.

— Пенни! — Кристиан схватил ее за руку. — Сейчас не время спорить. Я люблю тебя, дорогая, и именно поэтому не допущу, чтобы ты загубила свою жизнь. Ты не сможешь тягаться с ними. Пенни. Слышишь меня? Они найдут тебя и заставят замолчать навеки.

Пенни стояла, в нерешительности глядя на озеро. Проблески молний, сверкавших во влажном воздухе, осветили приближавшуюся лодку, которая лавировала среди запруд и направлялась к тусклому огоньку в конце пристани.

А что, если она ошибается? Что, если все действительно подстроил Бенни Лао? Господи, она не хотела верить в то, что это — дело рук Кристиана… Но как тогда быть с фотографией? Он так и не дал ей вразумительного ответа по этому поводу.

Когда Пенни вновь спросила про фотографию, Кристиан повернулся к Сомбильо.

— Где ты ее взял? — спросил он.

Сомбильо пожал плечами.

— Она была в материалах дела. Я даже не понял, к чему она там.

Кристиан повернулся к Пенни:

— Дорогая, я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Но клянусь, я не смог бы причинить тебе вред. Я так сильно люблю тебя, что поставил на карту собственную жизнь и свободу, вернулся, чтобы помочь тебе. Неужели ты действительно думаешь, что я поступил бы так, если бы сам же тебя и подставил?

Пенни посмотрела на Кристиана, затем отвернулась и снова уставилась на озеро.

— Тогда скажи, — тихо произнес Кристиан, — какой мне смысл подставлять тебя?

— Не знаю, — тоскливо произнесла Пенни. — Я уже ничего не понимаю. Я просто хочу домой.

Кристиан притянул Пенни к себе и положил ее голову на свое плечо.

— Мы вместе постараемся во всем разобраться. Для этого потребуется некоторое время, но теперь тебе по крайней мере не грозит официальное обвинение. И чтобы больше не попасть в такое ужасное положение, ты сейчас должна поехать со мной.

На глаза Пенни навернулись слезы, она поняла, что у нее нет выбора. Если она не поедет с Кристианом, то ее снова запрут в той камере… и она не сможет доказать, что героин ей подбросили.

— Только не на тот корабль с наркотиками…

— Тес!.. — оборвал ее Кристиан. — Тот корабль уплыл, когда и должен был уплыть. Пойдем, надо убраться отсюда, пока не случилось еще что-нибудь.

В то время как Кристиан вел ее по пристани. Пенни наблюдала за приближавшейся лодкой. Все внутри нее протестовало против этого отъезда, но сил повернуть назад уже не было. Она покорно брела рядом с Кристианом, ничего не слыша и не видя.

Когда они достигли конца пристани, лодка была уже всего в нескольких ярдах от них. Пенни начала всхлипывать. Ей так не хотелось уезжать с Кристианом, но она не видела другого выхода. Как бы она сейчас ни поступила, жизнь ее все равно уже разбита. И все же лучше провести остаток дней с Кристианом, чем еще одну ночь в зловонной камере, из которой она только что выбралась.

Внезапно позади возникла какая-то суматоха, и Пенни почувствовала, как напрягся Кристиан. Грудь сдавило от страха, когда она поняла, что это полиция.

— Все в порядке, — прошептал Кристиан, обнимая Пенни. — Не оборачивайся! Как только лодка подойдет достаточно близко, прыгай в нее.

Мотор лодки натужно запыхтел, кто-то из находившихся в ней людей забрался на нос, готовясь бросить причальный канат. Пенни смотрела на воду, наблюдая за дрейфующими по воле волн дохлыми рыбами, щепками, гниющим мусором.

— Все в порядке, — повторил Кристиан, отпуская Пенни, чтобы поймать причальный канат. — Ты готова?

Пенни, кивнув, напряглась, собираясь прыгнуть. Но в этот самый момент кто-то громко окликнул ее по имени.

И не успел Кристиан остановить Пенни, как она обернулась и сделала несколько шагов от края, не в силах, да и не желая верить своим ушам. Сердце ее билось без остановки, мысли путались в вихре сомнения и страха. Ночь была такой темной, что она не могла видеть противоположный конец пристани, но когда снова прозвучало ее имя. Пенни узнала голос звавшего ее человека.

— Боже мой! — воскликнула она и, спотыкаясь, рванулась вперед. Наверное, это сон, может быть. Пенни даже потеряла рассудок, но сейчас ей было на все наплевать, лишь бы поскорее оказаться рядом с ним.

Однако Кристиан успел остановить ее, схватив за руку.

— Пенни! Не прыгай в лодку! — закричал Дэвид.

Кристиан рванул Пенни к себе, и она почувствовала, как в голову ей уперся ствол пистолета.

— Не слушай его, — прошипел Кристиан. — Прыгай скорее!

Глаза Пенни округлились от ужаса. Кристиан заломил ей руку за спину, крича Дэвиду:

— Еще шаг, и я стреляю!

— Отпусти ее, Муро. Тебе нужен я, а не она. — Дэвид стоял на пристани, видно его было только при вспышках молнии.

Муро рассмеялся.

— Ты льстишь себе, мой друг, — с издевкой выкрикнул он.

— Будь мужчиной, Муро. Не прячься за женскую юбку.

Кристиан выругался, и Пенни почувствовала, что его охватила ярость.

— Кристиан, прошу тебя, — всхлипнула она, — отпусти меня.

Муро презрительно скривился:

— К нему? Никогда!

— Но почему? В чем дело? Я ничего не понимаю.

Кристиан снова рассмеялся.

— Дэвид, она ничего не понимает, — крикнул он. — Ты сам ей скажешь или мне сказать?

— Не валяй дурака, Кристиан! — крикнул в ответ Дэвид. — Все это в прошлом. Ты разбил мою жизнь, неужели тебе еще мало?

— Она поедет со мной. Скажи ему, — подтолкнул Пенни Кристиан, — что ты хочешь уехать со мной.

— Я не могу этого сделать, — ответила Пенни, морщась от боли в руке. — Я не хочу ехать с тобой. Я не люблю тебя, я люблю его. — Как только эти слова слетели с ее губ, она тут же поняла, что этого не следовало говорить, но было уже поздно.

— Дэвид, она говорит, что любит тебя! — насмешливо выкрикнул Кристиан. — Ну, что ты на это скажешь?

Ты ее любишь?

— Я не играю в эти игры, — ответил Дэвид. — Она понятия не имеет о наших делах, так что, ради Бога, отпусти ее.

— А Габриелла знает о том, что ты здесь? — поинтересовался Кристиан.

— Думаю, уже знает.

Кристиан усмехнулся:

— За это она покончит с тобой, Дэвид.

Дэвид ничего не ответил.

— Мы вместе, я и Габриелла, покончим с тобой, ты понял?

Пенни стало трудно дышать, так сильно Кристиан сжал ее руку.

— Делай что хочешь, только отпусти Пенни! — крикнул Дэвид.

— Неужели ты думаешь, что я смогу уехать без нее?

— Ты не уедешь отсюда, Кристиан.

— Да неужели? Смотри, как это делается.

Кристиан резко повернул Пенни к лодке, и она едва не потеряла сознание от боли.

— Кристиан, прошу тебя, не делай этого! — взмолилась Пенни.

— А разве у меня есть выбор? — тихо, даже как-то ласково спросил Кристиан. — А теперь прыгай… — Оглушительно прозвучал одиночный выстрел, Кристиан резко обернулся, выпустив при этом Пенни, и она, воспользовавшись этой возможностью, рванулась вперед.

— Ложись! — закричал Дэвид.

Раздался еще один выстрел, и Пенни упала на землю.

Кристиан подскочил к ней и направил пистолет прямо ей в голову.

— Вставай! — приказал он.

Пенни заставила себя подняться на ноги. Ее всю трясло от страха, глаза заливали слезы отчаяния.

— Все кончено, Кристиан, — крикнул Дэвид. — Неужели ты еще не понял этого? Разве Габриелла не сказала тебе?

— Это никогда не кончится, — возразил Муро. — Во всяком случае, между мной и тобой.

— Так давай сами и разберемся, а ее отпусти!

— И ты примешь ее, зная, что я спал с ней? — Кристиан засмеялся. — А она хороша в постели, Дэвид. Должен сказать тебе, что она гораздо лучше твоей жены. Видишь это тело? — Он усмехнулся и еще сильнее заломил Пенни руку, отчего она пронзительно вскрикнула. — Я делал с этим телом все, что хотел.

Несмотря на боль и страх. Пенни почувствовала, как вся сжалась от стыда при этих словах.

На другом конце пристани все было тихо, одна за другой текли бесконечные минуты, и Пенни охватил ужас при мысли о том, что ее все бросили.

— Зачем ты делаешь это? — всхлипнула она. — Кристиан, пожалуйста, скажи мне, что произошло между вами?

Но не успел Кристиан ответить ей, как с другого конца пристани раздался новый голос:

— Муро! Здесь два агента Администрации и целая армия филиппинцев. Тебе не удастся уйти, сынок, так что сдавайся, пока не пролилась чья-то кровь.

— Это будет ее кровь, если вы сделаете еще хоть шаг, — предупредил Муро, а затем приказал Пенни:

— В лодку!

Живо!

Пенни повернулась и раскрыла от удивления рот, увидев, как из воды вынырнул человек. Кристиан среагировал мгновенно. Он выстрелил в упор в полицейского и, схватив Пенни, потащил ее к лодке.

— Прыгай! — прошипел он.

— Стоять!

Пенни резко обернулась, не успев даже сообразить, откуда на пристани взялся этот мужчина в мокром костюме.

В руках он держал пистолет, целясь в голову Кристиана.

Кристиан оттолкнул ее, и Пенни упала, стукнувшись головой о причальный столб. Мужчина выстрелил, но одновременно с этим Кристиан ударил его локтем в живот.

Пенни, совершенно ошалелая, попыталась встать; кровь заливала ей глаза. Кристиан ударил ее ногой в грудь. Пенни рухнула на гнилые доски пристани и, теряя сознание, скатилась в липкую воду озера.

Дэвид почти добежал до конца пристани, когда увидел, что Пенни упала в воду. Он, не раздумывая, нырнул за ней. Мусор и слизь лезли в глаза, ничего не было видно. Дэвид сделал несколько энергичных гребков, опускаясь ко дну и постоянно пытаясь нащупать тело Пенни. Вынырнув на поверхность, он набрал в легкие воздух и снова погрузился под воду. Не обращая внимания на грохотавшие вокруг выстрелы, Дэвид продолжал поиски, в то время как Муро, возможно, первый раз в жизни потерявший самообладание, без остановки палил в воду. Проклятие, он не может найти ее! Дэвид крутился во все стороны, в темноте пытаясь задеть Пенни руками или ногами. Прозвучало еще несколько выстрелов; тело Дэвида дернулось раз, потом другой. А затем наступила тишина.

Форман и Луччи стояли на пристани и смотрели вниз на поднимавшиеся из-под воды пузыри. Они ждали, когда на поверхности появится Виллерз вместе с девушкой.

Прошла минута, затем вторая. Форман первым скинул пиджак, за ним следом Луччи, и оба агента бросились в воду.

Глава 23

Череда призрачных лиц медленно проплывала перед глазами Пенни. Они расплывались, колеблясь волнообразно, словно в какой-то вязкой жидкости, потом исчезали неизвестно куда, а затем возвращались в виде огромных, туманных пятен. В ушах стоял несмолкающий гул. Пенни слышала, как ее называют по имени… Вибрирующий звук этого голоса доносился сначала издалека, потом все ближе, ближе, вот он уже где-то совсем рядом… Но гул в ушах не смолкает. Потом Пенни увидела Дэвида, ей захотелось дотронуться до него, но он исчез. Она попыталась произнести его имя, но язык, казалось, приклеился к небу, и губы не размыкались. Пенни увидела Самми. Потом незнакомую женщину с темными, проницательными глазами, которые как будто дрожали от гула. И снова Дэвид. А затем Пенни увидела свою мать. Глаза Пенни наполнились слезами. Мама улыбалась. И тут все погрузилось в темноту…

Автомобиль ожидал на взлетной полосе. Легкий самолет сделал круг над островом, а затем начал снижаться, сверкая в оранжевых бликах восходящего солнца. Рябь раскинувшегося внизу Южно-Китайского моря напоминала ожившие языки пламени.

Пассажиры вылезли из самолета, пересели в автомобиль и быстро уехали. Только когда машина въехала в лес, состоявший из пальм и нескончаемого разнообразия кактусов, водитель сбавил скорость. Казалось, все вокруг замерло — ни малейшей зыби на глади водоема с лилиями, ни малейшего шевеления тростника, ни единого звука из небольших уютных домиков, спрятанных среди тропического великолепия острова. В воздухе стоял запах соли, смешанный с тонким ароматом цветов.

Машина подъехала к одному из домиков. Пассажиры вышли из нее, не произнеся при этом ни слова. Вместе с тихим плеском моря сюда донесся первый шелест утреннего бриза. Как только дверь отворилась, Дэвид, державший на руках Пенни, занес ее внутрь дома и осторожно уложил на кровать. За ними в дом вошла медсестра.

Прошло два часа, прежде чем медсестра вернулась. Перед тем как сесть в машину, она обернулась и оглядела необычное жилище. Дом состоял из двух просторных комнат треугольной формы, покрытых слегка наклонными красными черепичными крышами, и был укрыт пальмовыми листьями. А над ним во всем своем великолепии простиралось утреннее небо. Медсестра села в машину, и та покатила обратно на взлетную полосу.

Уже некоторое время Пенни ощущала, что постепенно выбирается из туманных, липких объятий сна, который казался ей каким-то бесконечным путешествием. Наконец окончательно проснувшись. Пенни приоткрыла глаза. Она повернула голову и тихо застонала оттого, что дневной свет проник ей в глаза, разорвав царившую до этого темноту. Пенни заморгала, открыла глаза шире, потом снова закрыла их, позволяя чувствам пробудиться от мертвого оцепенения сна. Она ждала, когда в голове наступит просветление и она вспомнит, кто она такая и откуда.

Долгое время в сознании Пенни ничего не происходило. Она полностью проснулась, но глаза оставались закрытыми, и в памяти всплывали только сновидения. Дэвид и Самми. Незнакомка и мама. И ужасный, монотонный гул. Но гул давно прекратился, и сейчас вообще не было слышно ни единого звука. Пенни слегка нахмурилась, вспомнив сцену на пристани: Дэвид и Кристиан. Что-то произошло между Дэвидом и Кристианом.

Пенни снова открыла глаза. У нее слегка кружилась голова, но откуда-то появилась уверенность, что она сможет двигаться. Сев, облокотившись спиной на большие пуховые подушки, лежавшие в изголовье кровати, настолько огромной, что, казалось, на ней можно заблудиться, и осторожно переводя глаза с одного предмета на другой, Пенни попыталась оглядеться.

Просторная, необычной треугольной формы комната была роскошно обставлена. Две боковые стены почти полностью занимали окна, сквозь которые Пенни могла видеть деревянную террасу, небольшой сад с тропическими растениями, а дальше… Пенни приподнялась повыше… белоснежный пляж, омываемый блестящим под солнечными лучами аквамариновым морем.

Пенни нахмурилась, подумав, что, наверное, уже мертва и попала прямо в рай. Или, может быть, это всего лишь новый сон?

Откинув простыни, она поднялась с кровати и подошла к одному из окон. За ним снаружи стояли две деревянные лежанки, накрытые матрасами, цвет которых сливался с цветом песка на пляже. Пенни обернулась и с удивлением оглядела темное бамбуковое изголовье кровати, прекрасно отполированный деревянный пол, красивый мраморный стол и глиняные вазы с живыми цветами. Пройдя через комнату, она раздвинула двери позади кровати и попала в другую, не менее прекрасную комнату, достойную, наверное, египетской царицы или мавританской принцессы. В постамент из кремового мрамора была встроена ванна, из окна открывался вид на манящую синеву моря. В другом конце комнаты находился туалетный столик, выполненный из такого же мрамора. Огромное зеркало окружали матовые лампы. Отодвинув в сторону деревянную дверь. Пенни обнаружила туалет и выложенную мраморной плиткой душевую кабинку. Посредине комнаты стоял изящный круглый стол, на котором ярким пятном выделялась белая орхидея.

Пенни вернулась к зеркалу и посмотрела на себя. Интересно, откуда на ней эта одежда? Белая мужская рубашка, помятая, потому что она спала в ней, но в то же время безупречно чистая. Волосы и лицо оставляли не столь приятное впечатление. Пенни пригляделась повнимательнее и заметила синяк на лбу. Она дотронулась до него, поморщилась от боли, а затем смущенно улыбнулась, почувствовав, как в животе урчит от голода.

Пенни вернулась в спальню и вышла на деревянную террасу. Здесь ее встретил теплый, наполненный непривычным ароматом воздух. Постепенно в памяти начали оживать мелкие детали ужасной сцены на пристани. Интересно, как давно это было… или, может, ей все просто приснилось? В какой-то момент так сильно захотелось увидеть Дэвида, что она все это выдумала?

И тут Пенни охватил страх. Что, если Кристиану удалось затащить ее в лодку и это он привез ее сюда? А весь этот роскошный дом — их убежище, спрятанное от закона и изолированное от остального мира?

Взгляд Пенни наткнулся на гамак, тихо покачивавшийся на ветру. Она спустилась по ступенькам, затем прошла по короткой песчаной тропинке и через заросли какого-то экзотического кустарника вышла на пляж. Здесь Пенни обнаружила два шезлонга, укрытых зонтиком от слепящего солнца. Материал на них был того же матово-белого цвета, что и песок, деревянные каркасы отполированы до блеска. В отдалении Пенни увидела еще два шезлонга и зонтик, приветливо покачивавшие листьями пальмы, а далеко в море, над яркими сапфировыми волнами, виднелся маленький остров.

Это был самый настоящий рай, но не во сне, а наяву.

Интересно, как она попала сюда? Пенни попыталась вспомнить, но голову словно сдавило обручем. Казалось, страх уже стал неотъемлемой частью ее жизни; Пенни понимала, что он порожден ее полным неведением. И все-таки почему она здесь? Что это за место? И почему, кроме нее, здесь больше никого не видно?

Пенни в задумчивости шла назад, рассеянно глядя на свои ступни, утопавшие в песке. Подойдя к террасе, она вскинула голову и посмотрела на дом. Лучи солнца, отражавшиеся от окон, ослепили ее, но все же ей показалось, что там кто-то стоит.

Пенни замерла в ожидании, и вдруг сердце ее дрогнуло.

— Привет, — услышала она.

Попытка что-то сказать не увенчалась успехом: губы ее только дрожали, а глаза затуманились от слез. Пенни не знала, верить ли ей себе самой. Он выглядел невероятно привлекательно: белокурые волнистые волосы взъерошены, проницательные голубые глаза глядели на нее слегка насмешливо, как бы дразня. Прилив чувств оказался настолько силен, что Пенни с трудом могла дышать. Она почувствовала себя робкой, до смешного бессловесной, глупой женщиной.

— Вышла прогуляться? — с улыбкой поинтересовался Дэвид.

Пенни наклонила голову, пытаясь спрятать порозовевшее лицо, но губы ее сами собой растянулись в ответной улыбке.

— Дэвид, я… — Голос предательски дрожал, и когда Пенни подняла голову, чтобы посмотреть на Дэвида, в ее глазах можно было прочитать всю силу так долго сдерживаемых чувств.

Дэвид спустился по ступенькам, обнял Пенни и сказал:

— Я тоже очень-очень люблю тебя.

— Боже мой! — пролепетала Пенни, смеясь сквозь слезы. Ее мысли и сердце погрузились в какой-то бурный поток сомнений. Неужели это правда — она чувствует его, чувствует его силу, дурманящий запах волос и кожи?

— Ты именно это собиралась мне сказать, да? — с кажущейся легкостью спросил Дэвид.

— Нет, — рассмеялась Пенни.

— Разве? — В голосе Дэвида послышались удивление и разочарование. — А мне показалось, что именно это.

Пенни больше не могла сдерживать слезы. Нет, она не забыла его юмор, просто слишком боялась, что может больше никогда не услышать этот знакомый, родной голос.

— И все-таки, — Дэвид поднял лицо Пенни к своему лицу, поглаживая большим пальцем ее подбородок, — что же ты собиралась мне сказать?

Глядя на Дэвида, Пенни чувствовала, как сила любви переполняет ее, не давая произнести нужные слова.

— Я не знаю, — прошептала она. — Но ты прав, я… я действительно…

— Любишь меня?

— Да. — Пенни кивнула, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться окончательно.

— Слава Богу, — пробормотал Дэвид и уткнулся лбом в лоб Пенни, — потому что, если ты меня не любишь, значит, я зря, черт побери, привез тебя сюда.

Неожиданно рассмеявшись сквозь слезы. Пенни вскинула голову и посмотрела на него.

— А где мы? — спросила она.

— Понимаешь, — промолвил Дэвид, глядя в небо и как бы задумываясь на секунду, — мы с тобой в Аманпуло.

Это, можно сказать, один из самых роскошных в мире отелей.

Пенни повернулась, и на лицо ей упали первые волшебные лучи заката.

— Значит, мы все еще на Филиппинах?

— Ага.

Пенни недоверчиво покачала головой.

— А как мы сюда попали?

— На самолете.

Она удивилась:

— Почему же я этого не помню?

— Наверное, потому, что ты была без сознания. К тому же медсестра, летевшая с нами, напичкала тебя разными лекарствами. — Дэвид повернул лицо Пенни к себе и с тревогой заглянул в ее глаза. — Как ты себя чувствуешь? Знаешь, ты пробыла в этом озере довольно долго.

Пенни нахмурилась.

— Я была в озере?

Дэвид вытаращил на нее глаза:

— Вот это да! Я, рискуя своей жизнью, спасаю ее, а она ничего об этом не знает! — Опустив голову, он потерся носом о нос Пенни. — А ты вообще хоть что-нибудь помнишь из всей этой чертовой передряги?

— Мало что, — призналась Пенни, — наверное, еще не отошла от шока. Я совсем не ожидала увидеть тебя там.

Сейчас все это кажется несколько нереальным, но… Боже мой! — Пенни начала задыхаться. — Самми! Что случилось…

— Успокойся, с ней все в порядке.

Пенни раскрыла рот, словно рыбка, вытащенная на песок, но тут же, выдохнув воздух, рассмеялась. Если Дэвид говорит, что с Самми все в порядке, значит, так оно и есть.

— Никак не могу прийти в себя, — пожаловалась она Дэвиду. — Так много всего произошло, но я пока не вижу никакого смысла в этих событиях.

— Ошибаешься, смысл есть, и мы поговорим об этом позже.

— Ты и Кристиан, — задумчиво промолвила Пенни, глядя на переносицу Дэвида. — В чем…

— Тес!.. — оборвал Дэвид, прижав палец к ее губам. — Как насчет того, чтобы сначала поесть? Подозреваю, что ты ужасно голодна.

Пенни действительно была голодна, но ей не терпелось услышать ответ на главный вопрос.

— Только скажи мне, — попросила она. — Все кончено? Он в тюрьме?

— Да, — ответил Дэвид. — Завтра его самолетом увезут в США.

Относительно того, закончилось все или нет, Дэвид и сам до сих пор не был уверен. На самом деле он очень боялся, что это далеко не так, но не хотел сейчас говорить об этом Пенни.

— Пойдем. — Он взял ее за руку и повел на террасу.

Прежде чем войти внутрь, они остановились, чтобы полюбоваться потрясающей красотой заката. Лазурный цвет неба медленно сменялся красным, и это пылающее великолепие постепенно захватывало все пространство над морем. Дэвид поднял ладонь к затылку Пенни и принялся нежно поглаживать его. Пенни закрыла глаза и прижалась к Дэвиду, ощущая, как все тело мало-помалу охватывает желание. Пальцы Дэвида ласкали ее волосы; вот они опустились к плечам, затем поднялись к щекам. Как только большой палец коснулся губ Пенни, Дэвиду передалась охватившая ее дрожь, и, повернув Пенни лицом к себе, он внимательно посмотрел ей в глаза.

В наступавших сумерках они стояли и молча глядели друг на друга. Губы Дэвида медленно скользнули к губам Пенни, нежно коснулись их, раскрывая и лаская. Потом ладони Дэвида переместились на спину Пенни, и он прижал ее к себе, позволяя ощущать его восставшую плоть — явное свидетельство возникшего желания. Дэвид тихонько просунул язык в рот Пенни, и она почувствовала, как растворяется в его силе, которая проникала сквозь нее прямо в сердце и еще глубже, в самую душу.

Дэвид поднял голову, и Пенни, посмотрев ему в глаза, почувствовала, что слабеет.

— До сих пор не могу в это поверить, — промолвила она дрожащим голосом.

— Может быть, пора превратить сон в реальность? — предложил Дэвид, снова целуя ее. Когда его язык нашел язык Пенни, Дэвид крепко сжал ее в объятиях.

Ладони Пенни чувствовали крепость его мускулистого тела, ощущали гладкую кожу, волосы на руках. Удивительный запах его тела проникал в Пенни, возбуждал ее. Она словно оживала от его прикосновений.

Дэвид провел Пенни в дом, где снова заключил в объятия и сжал так крепко, что она громко застонала; испытывая сладостную боль. Ей было нелегко сказать Дэвиду, как она любит его, но найдя внезапно нужные слова, она снова и снова повторяла их, лихорадочно целуя это такое родное лицо. Слезы Пенни капали на рубашку. Она торопливо расстегнула его джинсы и, обхватив пальцами член, задохнулась от неистового желания.

— Боже мой. Пенни! — простонал Дэвид и запрокинул голову, чувствуя, как пальцы Пенни все сильнее сжимают его. Пенни опустила взгляд на набухшую, полную жизненных сил плоть, и каждая частичка ее тела заныла от желания ощутить ее в себе. Но как только пальцы Дэвида нащупали пуговицы на ее рубашке. Пенни внезапно отскочила назад и отвернулась.

— Пенни? — воскликнул Дэвид, пытаясь притянуть ее к себе. — Пенни, что случилось? Я обидел тебя? Пенни, посмотри на меня…

— Я не могу, — промолвила Пенни, задыхаясь. — Я просто . — Она не в силах была продолжать. Внезапно вспомнились слова Кристиана, сказанные прошлой ночью, и ей стало ужасно стыдно Пенни ненавидела себя за то, что позволила этим воспоминаниям встать между нею и Дэвидом. Неужели она так боялась, что Дэвид тоже станет сравнивать ее с Габриеллой? А если станет сравнивать и сравнение обернется не в ее пользу? Пенни не смогла бы перенести такого унижения. Грудь ее тяжело вздымалась от отчаяния, она понимала, что не в силах объяснить свое поведение Дэвиду. Ей не хотелось, чтобы он тоже вспомнил о словах Кристиана.

— Прости. — Пенни глубоко вздохнула и вытерла слезы. — Я люблю тебя, Дэвид. Я очень сильно люблю тебя, но…

— Но — что?

Пенни попыталась улыбнуться, затем закрыла лицо ладонями.

— Боже мой, какой ужас! — всхлипнула она. — Я не могу так. Не могу, когда ты смотришь на меня… Я не хочу, чтобы ты…

— Эй, эй, — оборвал ее Дэвид шутливым и вместе с тем серьезным тоном. — Если я правильно понимаю все, что происходит, то ты малость опоздала со своей стыдливостью.

— Не смейся надо мной, Дэвид.

— А кто над тобой смеется? — Ласково глядя на Пенни, Дэвид погладил ее по щеке. — Кто, по-твоему, купал тебя в ванной? Кто мыл твои волосы и одел в одну из своих рубашек?

Пенни подняла взгляд на Дэвида. Несмотря на легкую насмешку в его глазах, ей ужасно хотелось узнать, что он на самом деле почувствовал, когда увидел ее обнаженной.

Губы Дэвида растянулись в улыбке, и Пенни, глядя на него вытаращенными глазами, рассмеялась:

— Как тебе постоянно удается заставлять меня чувствовать себя полной дурой… даже в такие моменты?

— Черт возьми, понятия не имею, — смущенно усмехнулся Дэвид. Он взял ладонь Пенни и положил ее на свой член.

— Давай выключим свет, — попросила Пенни, понимая, как нелепо звучат ее слова.

Дэвид покачал головой:

— Я хочу смотреть на тебя. Хочу видеть тебя, когда ты…

— Но, Дэвид…

— Молчи! — отрезал он.

Руки Дэвида двигались медленно и осторожно, он снял с Пенни рубашку, потом трусики, лаская ее при этом и целуя повсюду, где дотрагивался до ее тела. Когда Пенни осталась совершенно обнаженной, Дэвид скинул джинсы, подвел Пенни к постели и осторожно уложил на нее.

— Я люблю тебя, — прошептал он, ложась рядом с Пенни.

Пенни не сводила с него глаз, но сердце ее настолько было переполнено чувствами, что она не могла говорить.

Дэвид приподнялся на локте. Убедившись, что глаза Пенни открыты и смотрят на него, он медленно перевел взгляд на груди Пенни, потом на пупок, затем на бедра…

После этого его взгляд проделал тот же путь в обратном направлении.

— Я люблю тебя всю, — прошептал он, — и я хочу убедить тебя в том, что ты просто прекрасна.

К горлу Пенни подкатил комок, и она отвернулась. Из головы у нее не выходили слова Кристиана, а мысли о красоте Габриеллы заставляли чувствовать себя униженной. Ненавидя себя за эти воспоминания, она не в силах была отогнать их.

— Послушай меня. — Дэвид повернул лицо Пенни к себе и нежно поцеловал ее в губы. — Я люблю тебя, Пенни Мун. Люблю так сильно, что не знаю, как выразить свою любовь словами. И желаю тебя так, как не желал в своей жизни ни одну женщину. Но если ты не хочешь нашей близости, то ее и не будет. Ладно?

Пенни долго смотрела в глаза Дэвида, ожидая в душе, что он сейчас засмеется, но он не засмеялся. Внезапно Пенни показалось очень странным, что она вот так лежит рядом с ним. Все произошло слишком быстро, и она еще не отошла от случившегося. Но все же Пенни желала его — желала со всей силой проснувшейся страсти.

Глядя Пенни прямо в глаза, Дэвид убрал волосы с ее лица.

— А как ты смотришь на то, чтобы заняться любовью без совокупления? — прошептал он.

Пенни невольно рассмеялась:

— Но это же невозможно!

— Нет, возможно. Хочешь, продемонстрирую?

— Да, — промолвила Пенни, чувствуя на своих губах губы Дэвида.

Дэвид медленно повернул Пенни на спину, как бы готовя себе поле деятельности для ласк. Его пальцы медленно, дразняще проскользили от шеи Пенни к ее груди. Дэвид по очереди поднял каждую грудь, сжал их в ладонях, полизал языком соски, а потом крепко обхватил один из них губами.

— Смотри на меня, — прошептал он, сунул руку под спину Пенни и приподнял ее. — Смотри, как мои руки ласкают твое тело.

Слова Дэвида воспламенили в Пенни такой огонь желания, что все сомнения отлетели прочь. Сейчас ей хотелось только одного — чтобы он делал с ней все, что ему заблагорассудится, и пусть это продолжается до тех пор, пока ее не оставят последние силы. Пенни смотрела на его смуглые руки, ласкавшие ее белое, мягкое, бархатистое тело, и, когда пальцы Дэвида коснулись сосков, она громко застонала от наслаждения.

— Ты хочешь кончить вот так? — пробормотал Дэвид.

Пенни тихонько покачала головой. Она не сомневалась, что Дэвид может ласками довести ее до оргазма, но она еще не была готова к этому.

Убедившись, что Пенни продолжает смотреть на него, Дэвид опустил ладонь на подрагивающий холмик ее живота, поглаживая его круговыми движениями и слегка вдавливая пальцы в мягкую плоть. Затем его пальцы скользнули на бедра, и в этот момент Пенни уже нисколько не волновала мысль о том, что они у нее слишком полные.