Представляете себе эту невероятную картину?! Я, вспоминая это, уже, честно говоря, не представляю...
      Что тут началось? Хайди достала лекарственные капли, Гурбахш предпринял что-то йоговское, попытавшись скрестить Дракону на груди лапы. Крылатый Гиппопотам стал делать ему искусственное дыхание, Витя массаж сердца, а я тянул его за хвост и лаял.
      Жаль, с нами не было Лайце, она бы сделала ему точечный массаж.
      Беда с этими Драконами!
      А когда ему стало лучше и он распахнул створки своих глаз, мы оставили его на попечение советника и поспешили туда, где был праздник и где ждала нас - своих освободителей - бедная наша Лайце!
      Я, правда, возвратился еще разок к Дракону, посмотреть, как он себя чувствует, но не только из сострадания к нему, - помните, Белая Река предупреждала, что если Дракон умрет, сработает механизм войны, разразится побоище. Нам это совершенно было не нужно.
      Дракон оказался невредимым. Он уже окончательно пришел в себя, но, приняв меня за иностранного корреспондента, немедленно предложил мне сотрудничество, обещав устроить меня пресс-атташе при нем, при Драконе. Я, конечно, в ужасе отказался и поспешил за своими друзьями вызволять нашу лимонную девочку.
      Г л а в а8
      Дракоша прячет Ате в холодильнике
      Надо вам сказать, что когда-то на даче я был на свадьбе своей соседки Ватутьки, она выходила замуж за соседского Тобика. Но любила дворового Трезора. Однако Тобик был престижней, его хозяин был заведующим дамской парикмахерской...
      И из этой свадьбы, помнится, ничего, кроме грызни, не получилось.
      Жениться надо по любви - это я усвоил точно и тоже толкую своему хозяину Вите. Все это я рассказываю для того, чтобы вы поняли, с каким предубеждением я отправился на свадьбу к нашей подруге Лайце.
      Свадьба была в самом разгаре, вино лилось рекой, а вот жених мне показался неумным, хотя, может быть, я и был необъективен. Лайце таинственно улыбалась.
      А когда немного смолкли клавесины и барабаны, до меня донесся такой разговор:
      - Что бы ты хотела, дорогая, - спрашивал Дракоша, - чтобы ты хотела, дорогая, чтобы я подарил тебе на нашу свадьбу?
      Лайце была умная девочка, она не стала капризничать и кричать, как это делали другие, глупые девчонки из неинтересных сказок, что не желают выходить замуж и поэтому ничего не хотят. В ней текла восточная кровь, а потому она была наделена восточной мудростью. Она на минутку зажмурилась, подумала и сказала:
      - Дорогой жених, подари-ка мне в память об этом счастливом для нас с тобой дне Дерево Мира, которое твой папа Дракон зачем-то похитил у людей.
      Невестам отказывать не принято вообще, а в особенности в сказках: ведь даже и в обыкновенной жизни им дарили и цветы, и дворцы, и лошадей, и даже реки...
      И Дракоше ничего не оставалось, как пообещать Лайце сделать то, о чем она просит, да в сущности он, наверное, мало видел проку в Дереве Мира, которое приволок для чего-то в их огненный мир отец.
      Лучше бы папочка притащил парочку дисплеев...
      И Дракоша обещал невесте Дерево Мира.
      Но выполнить обещание и в огненном мире оказалось много сложнее, чем дать его. Не нужно думать, что если ты сын Огненного Дракона, то все можешь. К тому же у Дракоши с Аштар-и-Калоном отношения отнюдь не были вполне хорошими. Проблема отцов и детей живет повсеместно! Например, Дракоша созвал гостей, а отца просил посидеть в своей комнате, не портить компанию...
      Может, он почему-то считал, что отец перепугает собравшихся своим видом или чего-нибудь не то скажет, выразится как-нибудь не по парламентски, а по-простому, по драконьи, да и музыку, которая наполняла Дворец Дракоши, отец совершенно не выносил...
      И старый Дракон, огромный Аштар-и-Калона, не в шутку обиделся, а попробуй у обиженного отца выпросить Дерево Мира.
      Уже, как говорится в сказках, трижды заржал конь, трижды плеснула в реке рыба хвостом, а во Дворце Дракоши все еще продолжалось веселье.
      Судя по тому, что я еще ни разу не обжег себе хвост и нос, Дракоша, в отличие от его отца, не очень любил огненные забавы. Поэтому здесь было сравнительно безопасно: можно было не получить в лоб шаровой молнией, можно было обойтись без смерча, и электрические разряды, и напалмовые озера не угрожали ежеминутно тем, кто приходил сюда в гости.
      Но во Дворце сына было нечто не менее экстравагантное, чем огненные забавы Аштар-и-Калона. С золотого холма прямо во двор Дворца низвергался ручей. Это был сын Большой Белой Реки. За два дня до свадьбы, как нам рассказали слуги, Дракоша отправил тысячу человек к истоку этого ручья, чтобы они давили в него виноград со склонов гор. Таким образом во двор в буквальном смысле лилось вино. Стоит ли говорить, что в считанные минуты гости Дракоши упились. Упился и сам жених, не сводя восторженных глаз со своей избранницы. И вдруг он увидел сидящего напротив него Ате.
      Как любой ребенок, он немедленно схватил его рукой, решив, как и я сегодня утром, что тот сделан из шоколада, и постарался отправить его тотчас же себе в рот.
      - Подожди, - крикнула ему Лайце, - шоколад вреден на ночь, милый Дракоша!
      Желание невесты было удовлетворено. Но Дракоша не отпустил Ате совсем, а только спрятал его в холодильник, чтобы тот не растаял к утру, когда уже можно будет им полакомиться.
      Вот до чего доводит разгульный образ жизни и вседозволенность!
      Хорошенькое же получилось путешествие в Огненный мир: мы потеряли теперь еще и Ате. Но, как нас учат мемуары военачальников - каждую ситуацию надо использовать себе на пользу, а врагам во вред. И мы решили больше пока ничего не предпринимать, остановиться и подумать.
      А что нам еще оставалось делать?
      - Все будет хорошо, - сказал вдруг Гурбахш.
      И действительно, вскоре стало все почти хорошо. Дракоша захрапел. Он забыл про свою невесту, и Лайце оказалась среди нас.
      Хайди и Три Лепестка Черной Розы, Витя, Гурбахш и я, конечно, горячо приветствовали Лайце. Крылатый Гиппопотам, приглашенный на свадьбу, но прибывший после того, как он уложил Аштар-и-Калона спать, витал над свадебным столом и вилял хвостом, как собачонка. Я выражал свою радость более солидно.
      Когда первая радость встречи с Лайце прошла, мы все стали думать, как вызволить Ате из исполинского холодильника.
      О Дереве Мира мы временно не думали.
      Г л а в а9
      Шоколадный мальчик исчезает,
      а ко Дворцу Дракона подходят люди
      На черном небе стали появляться белые заплаты. На Огненную страну опускалось утро. Витя и Гурбахш все еще рассуждали о том, каким образом можно выручить из исполинского холодильника Ате.
      Сама ситуация была столь необычна даже для сказки, что ребята никак не могли придумать, что же такое предпринять.
      Судя по шуму, который доносился из холодильника, Ате там было не скучно. А мы, слыша этот шум, переживали. Ведь этот шум мог означать что угодно: и борьбу Ате с неведомыми силами, и его призывы о помощи, и грохот посуды со снедью, обыкновенно стоящей в холодильнике, а теперь падающей на нашего друга.
      В сотый раз оглядывая холодильник, мои друзья и я, а также повсюду теперь сопровождавший нас Крылатый Гиппопотам обнаружили странное свечение, пробивающееся из щели. "Неужели там свет? - подумали мы, - но отчего? Может быть, неплотноприкрыта дверь? "
      К сожалению, дверца была пригнана плотно. Но свет действительно был.
      Это был огонь десятков глаз, которые одновременно смотрели на Ате.
      Но узнали мы об этом, конечно, позже, а в то время мне показалось, что из холодильника сильно пахнет "человечьим духом". Кто же там? Там, может быть, много ребят, не только Ате... И я не к месту вспомнил какую-то глупую сказку про великанов-людоедов.
      Но потом вспомнил и нечто забавное: мы с Витей у нас дома тоже однажды забрались в холодильник - решили закалить здоровье. Кончилось это тем, что мы чуть не превратились в пингвинов, а потом две недели валялись в постели, изображая больных: чихали, кхекали, чем извели маму Машу вконец.
      Я отвлекся, вспоминая дом. Увы...
      Позже Ате рассказал нам о своих злоключениях.
      - Ты кто? - спросили у него сразу много голосов в темноте холодильника, когда он войдя, начал выполнять гимнастические упражнения, чтобы согреться.
      Ате перестал делать гимнастику. Перестал греметь посудой, и шум, так напугавший нас сперва, стих.
      - Кто вы? - спросил Ате в свою очередь.
      - Дети, - ответили дети, - нас посадил сюда Дракоша, чтобы мы не мешали работать нашим родителям.
      - А где ваши родители?
      - А наши родители на вершине горы давят виноград для него. Они его специально обрабатывают, и винный ручей падает во двор Дракоши. Он пьяница, - пояснили дети.
      - А как попасть на вершину горы? - спросил Ате, в голове которого вдруг родилась остроумная идея.
      - Очень просто, надо только дотянуться до кнопки наверху, это ведь холодильный лифт, но мы все маленького роста...
      - Так встанем же друг на друга, - сказал Ате, удивившись, что до него никто этого не придумал.
      Ребята встали друг на друга и нажали кнопку. Холодильник в самом деле превратился в лифт, и кабина поехала вверх, на гору.
      Каково же было удивление взрослых, давивших там виноград, когда кто-то из них вдруг увидел одиноко стоящий на горе громадный холодильник. Он позвал других, все вместе они открыли дверцу, и тотчас же Ате вышел из него, а за ним как горох посыпались детишки.
      Родители, обалдевшие от счастья, кинулись обнимать своих детей.
      Только потом они вспомнили про Ате, который как настоящий герой одиноко стоял в стороне.
      - Кто ты? Откуда? - спрашивали они Ате.
      - Шоколадный мальчик, - кричали дети, которые только теперь разглядели Ате как следует.
      - И вовсе я не шоколадный, я - коричневый, меня зовут Ате, а вот вы почему потворствуете пьянству? Пьянство и революция несовместимы, - произнес он фразу, которую где-то услышал.
      Родители не успели ничего ответить.
      - Он нас спас, - кричали дети.
      - Он, наверное, Бог, - решили взрослые.
      - Я не Бог, - сказал Ате, - но я пришел сюда, чтобы найти Мир. Вы, если захотите, можете помочь мне в этом.
      - Конечно, мы хотим, мы поможем тебе найти Мир, - сказали взрослые, только как?
      - Прежде всего бросьте давить виноград и пить эту пьяную воду, а уж потом пойдем добывать Дерево Мира. Мир ведь нужен всем, и вам, правда?
      - Да-да, Мир нужен всем!
      И они пошли, люди - много-много людей ко Дворцу Аштар-и-Калона, потому что Мир и правда нужны всем. Они еще не знали, как они будут добывать Мир, но знали, что самое главное сегодня - это найти его и не позволить Аштар-и-Калону распорядиться им.
      Они пришли в долину, из которой начиналась дорога ко Дворцу Аштар-и-Калона. Но только они вступили на эту дорогу, как она стала под ними гореть.
      Люди стали выскакивать на обочину, но и там было горячо, каждый шаг давался с трудом, а стоило повернуть от Дворца, как немедленно их обдавал прохладный ветерок.
      Наконец настал миг, когда двигаться вперед стало просто невозможно. Люди остановились. Но Ате просил, умолял, настаивал, требовал идти вперед... Наконец и сам он, сделав еще шаг, обжигаемый огненным горячим ветром, остановился и громко прокричал:
      "Я не знаю, кто помогает тебе, Дракон Аштар-и-Калона, для чего и зачем он дает тебе такую силу. Ведь эта сила несправедлива. Мы не хотим войны, а она не пускает нас к тебе, чтобы мы забрали у тебя Мир, который принадлежит нам. Но знай, это нечестная борьба".
      И вот тут-то мы услышали голос Ате, выскочили из Дворца Дракоши и увидели двигающихся навстречу множество людей.
      Конечно, мы присоединились к ним.
      И вдруг - странное дело, идти стало легче. Но не потому, что Дракон вдруг подобрел, и не потому, конечно, что мы тоже присоединились к толпе. Откуда ни возьмись, на всепожирающий огонь полилась вода. Это Большая Белая Река пришла на помощь людям. Стало чуть свежее. А когда становится свежее, легче идти на справедливое дело.
      Впереди уже блестел, переливаясь огнями, Дворец Дракона. И сам Дракон тут как тут вылез из Дворца и уселся перед толпой на задние лапы, как кот.
      - Вот уж не думал, что слуги моего сына Дракоши отважатся прийти ко мне, - ухмылялся огненный "кот", почесывая задней лапой за ухом.
      - А мы все же пришли, и пришли не для того, чтобы украсть у тебя Мир, но чтобы забрать свое, - произнес Ате, - отдай нам Дерево Мира.
      - Чтобы забрать свое, - повторили люди, - отдай нам Дерево.
      - Чтобы забрать свое, - пропели птицы.
      - Чтобы забрать свое, - шумели деревья.
      Дракон не шевелился и ничего больше не говорил. Я решил, что он или загипнотизирован нами всеми, или прикидывается глухим. Дракон смотрел в одну точку и не шевелился. Вид его был удивленным...
      Вы думаете - отчего это он так удивился? Да меня увидел! Меня, обычного фокса-крысолова... Но он не посмел нападать на людей при мне, как он думал иностранце, да еще умеющем писать... Я ведь для него был иностранным корреспондентом. Поэтому при мне он хотел выглядеть порядочным. Он не мог даже подавлять при мне восстание своих подданных... К тому же я уже однажды довел его до обморока. Он меня боялся!
      Не дожидаясь, пока Дракон опомнится, Ате кинулся к Дворцу.
      Мы же остались перед входом. Надо было продолжать усыплять бдительность этого дракона. Но стояли мы недолго. Ате показал нам пример героизма - и мы все вместе ринулись за ним...
      Г л а в а10
      Ате в покоях Аштар-и-Калона
      Дракону, как я уже справедливо заметил, совершенно не улыбалось подавлять восстание своих подданных при иностранцах, хотя сделать это он мог без труда.
      Поэтому он вынужден был прибегнуть к хитрости.
      В то время, когда восставшие люди собрались было пройти во Дворец Аштар-и-Калона, навстречу им из Дворца вышли их дети и бросились каждый к своей маме или своему отцу. Люди, естественно, остановились в недоумении. Ведь их дети, спасенные Ате, находились при них, и с ними вместе они спускались с Золотого холма... Вдруг одна из девочек, выскочивших из Дворца, уронила голову. Да, да, она уронила голову, и под ней, человеческой детской головкой, оказалась голова страшной ящерицы. Тогда и другие выбежавшие из Дворца мнимые дети поснимали свои головы-маски...
      Кошмарная картина! Это были ящерицы и змеи! Они бросились на людей, я бросился на них - а в это время Ате пробирался по покоям Дракона. Там какие-то крылатые существа начали было выталкивать людей из Дворца. Но Ате уже пробежал большую часть комнат. И вдруг в проеме дверей он увидел... свою маму! Конечно, если бы Ате видел, как только что перед Дворцом дети превращаются на глазах родителей в отвратительных ящериц, он засомневался бы: мама ли это? Но Ате не видел превращений, хотя все-таки подумал, что из далекой Африки его мама не успела бы доехать сюда, даже если бы ей хватило денег купить билет на пароход или самолет.
      Но тотчас же другая мысль перебила эту: а вдруг он в Африке, разве не может быть эта Огненная страна именно там? Тогда и мама близко.
      Но снова сомнения остановили его: почему же тогда Дракоша принял его за шоколадного: ведь если это Африка, значит ему был бы неудивителен коричневый мальчик.
      Но разве логика может взять верх над эмоциями, когда маленький человек видит перед собой самого дорогого на свете человека? И Ате, конечно же, бросился к маме.
      Я очень хорошо понимаю Ате. Я сам очень люблю свою маму - собаку. Иногда мы с моим хозяином Витей ходим ее навестить, но чаще я пишу ей письма. Жаль только, она не умеет читать... ... Странно, Ате бежал к своей маме, а она не приближалась ни на шаг, он побежал снова, и вдруг остановился. Мамы не было, не было Дворца, а находился он в поле, окруженном стеной, и за ним захлопнулись огненные ворота.
      Ате повернулся к воротам, они обдавались красным и белым огнем, но были холодны, как скала. Ате горько заплакал, уж к больно унизительному трюку прибег Аштар-и-Калона: показал маму, а потом обманул, выставил из Дворца. Ворота исчезли.
      Но герои долго не плачут.
      Ате немного отдохнул и теперь тщетно пытался найти ворота в неприступной стене. Он искал какой-нибудь выступ, за который можно было бы ухватиться, лазейку, кустик, но нет - стена была голой и кладкой, даже признака ворот не было видно. Тогда Ате решил обежать стену вокруг. Он помчался, но вдруг понял, что не сможет этого сделать - сколько хватало глаз, до горизонта высилась безжалостная стена. Он снова побежал, споткнулся, упал, вставать не хотелось, он угомонился и уснул. И почудилось ему, как его гладит по волосам настоящая мама и тихо напевает песенку:
      "Не добежишь ли, мой сынок, до врат Дворца Дракона?
      Пусть этот путь длиной в сто лет, но ты попробуй, мой ребенок... "
      Ате открыл глаза, вскочил, по звездам определил, что спал не очень долго. Надо было спешить, он встал и отправился в путь. И вдруг его понесла Белая Река, понесла так быстро, что вскоре он снова оказался перед вратами Дворца Аштар-и-Калона.
      Снова помогла Большая Белая Река! Наверное потому, что ее сына уберегли от пьянства, перестали давить виноград в его чистые воды.
      Ате вошел в ворота и увидел, что все люди, которых он привел, их дети, все, кто был на залитой огнем площади, что-то скандируют. Дракон продолжал сидеть перед Дворцом и улыбаться. чего-то он выжидал.
      Ате не стал терять времени, вновь вбежал во Дворец и принялся искать там Дерево Мира.
      Теперь уже он не поддавался на провокации.
      Он побывал уже во многих комнатах и пока ничего не нашел. Но вот он снова вбежал в ту, где так подло обманул его Дракон, показав "маму". И вдруг увидел волшебное сияние...
      В золотом ведре с горящими на его стенках драгоценными камнями, озаряя таинственным светом Дворец и залу, не стояло, а парило в ореоле радуг и сияний деревце.
      Ате сделал несколько шагов, деревце засветилось ярче. Ате сделал еще шаг, и под гонами захрустели бриллианты. Ате удивился, он никогда не видел бриллиантов и решил, что наступил на простое битое стекло. Он стал отряхивать от бриллиантов башмаки, изумруды ослепили его. Ате сделал еще шаг к деревцу, и словно все сокровища мира посыпались на него. Пошел золотой дождь. Золотые монеты больно хлестали Ате. Алмазы, сапфиры, сердолики, гранаты щелкали по полу, как град. Рубины, аквамарины, аметисты летели со всех сторон, поражая воображение. Но Ате они удивляли лишь необычным цветом и сверканием - ведь он не знал им цены.
      Ате сделал еще один шаг, хотел дотронуться до дерева, но не смог сдвинуть его с места: ствол оказался из серебра, платиновые нити поддерживали золотые листья.
      Страшный гром заставил Ате вздрогнуть.
      В сиянии он увидел искаженное гримасой лицо своей мамы. Она шептала: "Это не настоящее дерево".
      "Конечно, не настоящее, - согласился с ней Ате, - это дерево сделано дя того, чтобы кто-то на него позарился, а мне никакого, даже такого красивого, кроме Дерева Мира, не нужно".
      Ате подошел к драгоценному дереву.
      "Ты красивое, но не нужно мне тебя, лучше покажи мне, где растет настоящее Дерево Мира".
      И произошло еще одно чудо. Своды роскошных покоев исчезли, и Ате увидел скромную комнату, где в кадках росли обычные деревья. Все одинаковые. Их было одиннадцать штук.
      Теперь надо выбрать из них одно и посадить его семена везде, чтобы они привились и разбросали бы идеи Мира по белу свету.
      Ате ошибиться было нельзя...
      Г л а в а11
      Ате находит Дерево Мира. Дракон подает в отставку.
      Витя превращается в статую, и мы покидаем Огненную страну
      В то время, когда Ате уже проник во Дворец, чтобы забрать Дерево Мира, Витя, Хайди, Три Лепестка Черной Розы, Лайце и Гурбахш вместе с народом решили последовать за ним. Я лаем возвестил, что пойду во Дворец один. Я не боюсь опасности, да в конце концов у меня нюх, и только я смогу действовать по обстоятельствам.
      А Лайце говорила, что вообще никому никуда не надо ходить, что Ате и сам сориентируется в обстановке.
      Хайди в это время подняла голову и увидела яркую, летящую по небосводу звезду. "Космический корабль, - закричала она, - смотрите, это добрый знак! "
      - Научно-технический прогресс - всегда добрый знак, - назидательно гавкнул я, - лишь бы только он служил Миру.
      - Я пойду с вами, - сказал мне Крылатый Гиппопотам.
      Я согласился, потому что это было разумно. Во-первых, я все же в чужом Дворце, и сопровождать меня должен местный, а во-вторых, я опять обжег лапы. Я взобрался на спину Гиппопотама, и мы полетели во Дворец.
      - А мы?! - закричали ребята, но Гиппопотам уже поднялся в воздух.
      Сделав круг, мы подлетели ко Дворцу Дракона.
      С высоты гиппопотамьего полета мне было хорошо видно, что обстановка перед Дворцом очень взрывоопасна. Дракон мог каждую минуту спалить людей. И только наше появление в воздухе над его головой остановило его.
      Не знаю уж, что подумал Дракон, увидев меня верхом на своем советнике, только он вдруг закатил глаза и стал валиться в очередной обморок... А может это был инфаркт?..
      Витя первым понял, что происходит. Он ведь тоже знал тайну Дракона. После его смерти может начаться большая война... Поэтому он не стал ставить диагноз Дракону, а бросился во Дворец, опережая тех, кто тоже хотел туда войти. Он старался успеть добежать до того, как Дракон испустит дух. Витя пробегал одну комнату за другой и боялся, что не успеет... Вдруг какой-то белый поток (снова спасительная Река! ) подхватил его... Вот он уже движется вдвое быстрее, вот достиг покоев Дракона. Перед ним огромный торс высоковольтной Змеи, которая соединяет жизнь Дракона и Мир на Земле... В случае его смерти она даст сигнал начать войну!
      Витя, мой замечательный хозяин и скромный человек, уже искал что-нибудь такое, чем перерезать Змею. Не нашел - и тогда вырвал ее жало. Сноп искр свидетельствовал о том, что дело сделано великолепно. Войны не будет! Никогда!
      В ту же секунду Дракон ожил и встал на четыре лапы, а Дворец засиял всеми огнями радуги. Он словно бы воспарил над землей, а змееголовые и ящерицеголовые дети превратились в нормальных детей.
      Дракон окончательно пришел в себя и спокойным голосом заявил, что мы поступаем неправильно и что в Огненной стране действуют свои законы, а потом достал из-под крыла какую-то серую папку с бумагами и раскрыл ее.
      - Ну хорошо, я подаю в отставку, - важно заявил он, - но только прошу оставить мне персональное озеро для купания. Мне необходимо принимать водные процедуры.
      И тотчас же у ворот Дворца появилось озеро.
      Тысячи птиц слетелись откуда-то, люди запели песни и стали вдруг нарядными и красивыми.
      - А за мое здоровье не беспокойтесь, - сказал Дракон, - я подвержен обморокам.
      Но за его здоровье никто особенно и не беспокоился. Я волновался о том, куда делся мой хозяин Витя.
      А Витя окаменел. Он стоял как памятник самому себе в покоях отставного Дракона.
      Это увидел я, влетев туда на Крылатом Гиппопотаме, это увидели ворвавшиеся во Дворец после отставки Дракона люди.
      Тщетно пытались ребята привести Витю в чувство. Витя был недвижим. Он стал бронзовым, и так и застыл с высоковольтной змеей в руках.
      Девочки заплакали. Один только я был спокоен, потому что знал, что на свете справедливость всегда торжествует, пусть и не так быстро, как хотелось бы.
      Умом я понимал это, но подумал о маме Маше.
      А еще я подумал, что давно нет Ате. Может быть, с его приходом Витя оживет?
      В неравной борьбе, как сказали бы по телевизору, мы потеряли двоих наших лучших людей.
      Ате в это время находился, как потом стало известно, в комнате, где росло одиннадцать деревьев, и никак не мог определить, какое же дерево несет Семена Мира.
      И вдруг он увидел, что только у одного дерева ровный ствол. Только на одном дереве птицы свили гнездо, и только одно дерево пахло деревом, самым лучшим деревом!
      - Это оно, - прошептал Ате, - это оно!
      Он обнял деревце, прижал к себе. На этот раз никто не помешал Ате сделать это.
      Он медленно вышел из Дворца, взяв это дерево осторожно за ствол.
      Он увидел, что перед Дворцом стоят ребята, я, Крылатый Гиппопотам и очень много красивых людей. Стена, опоясывающая Дворец Дракона, исчезла. Не сразу Ате заметил, что среди нас нет Вити.
      Тем временем Крылатый Гиппопотам ничего не нашел лучше, как завыть. Я его укусил за хвост:
      - Дело надо делать, Витю спасать, а не выть!
      Это пошло ему на пользу. Серый зверь ощетинился, крылья на нем выгнулись, тело залоснилось, Крылатый Гиппопотам разбежался, как самый настоящий самолет, и полетел куда-то в сторону Золотого холма...
      Он тринадцать раз едва не натыкался на скалы, он восемь раз переплывал реку, он разодрал в кровь ноги и крылья, но он нашел на выступе скалы какую-то черную смолу, откусил побольше кусок и полетел обратно через реки, леса и степи и вскоре вернулся.
      Едва только черная смола прикоснулась к окаменевшему Вите, как он, естественно, ожил (а я, собственно, в этом не сомневался), принялся обнимать своих друзей и, конечно, Гиппопотама. Он взобрался к нему на спину и крепко обнял его.
      - А теперь в путь, домой, - сказал Витя, - в городке нас, наверное, ждут, может уже родителям звонили.
      - Пойдем с нами, - предложил Гиппопотаму Витя. Но Крылатый зверь отказался.
      - Я останусь здесь, - заявил он, - и буду бороться за Мир, чтобы в Огненной стране не было войны. Но мы вас проводим.
      И мы пошли домой, а с нами рядом шли и дети, и взрослые, и Гиппопотам, и Большая Река, и все, кто радовался Миру. Повсюду цвели золотые цветы и пели волшебные птицы. Нас обнимали, а Дерево Мира мы держали все. По очереди.
      Мы шли домой, на Землю, чтобы посадить там Дерево Мира, чтобы оно разбросало свои Семена по всему свету.
      Но чтобы сделать это, надо сперва вернуться домой.
      - Ой, как нас теперь заругают! - сказала Три Лепестка Черной Розы.
      - Не заругают, - убежденно сказал Витя.
      - Заругают, - возразил Ате.
      - Нет, - молвила Лайце.
      - Конечно нет, - сказала Хайди, - ведь мы нашли Мир, а где есть Мир, там не бывает даже маленькой ссоры.
      Хорошо сказала Хайди. Она говорит мало, но хорошо.
      Перед нами стоял легкий, изящный прелестный жираф. Он больше не пылал. Он улыбался - и вдруг понесся и исчез в голубой дымке.
      Мы стояли на берегу Большой Белой Реки, и она ласково махала нам своими волнами. С ней рядом пенился и радовался жизни ее водяной сын. Вот и граница Огненной страны... ... У наших ног развернулась нора. Она была задрапирована красным бархатом. И мы все сразу поняли, что это и есть наш путь назад, на Землю. Я первый прыгнул в нору.
      Последнее, что я видел, покидая эту страну, - множество людей, которые махали нам вслед.
      Удивительно преобразился пейзаж: вместо напалмовых лужиц - серебром отливающие водоемы.
      Г л а в а12
      Мы возвращаемся домой
      Через мгновение при ярчайшем свете утра мы вдруг увидели наш оздоровительный пансионат, раскинувшийся на зеленой живописной поляне. Мой хозяин на минуту даже зажмурился от удовольствия. Тут же мы услышали звук пионерского горна. От счастья, что мы наконец-то дома, у нас закружилась голова.
      Но что это?.. Пол под нами качается... Мы, оказывается, опять в лодке. А где нам еще быть - ведь мы, отчетливо помню, поехали смотреть на восход солнца и заснули. Заснули все вместе...
      Что в этом особенного? Ведь вчера после новоселья в городке мы утомились. Обещали друг другу, что встанем рано, и действительно вскочили с постели ни свет ни заря. Потом мы поехали в море, чтобы посмотреть восход солнца. Пригрелись и уснули.
      Так значит, все это был сон?!
      А вдруг - не совсем сон?.. Вон, Гурбахш почему-то не выглядит сонным. Улыбается уголками глаз и губ. Будто что-то знает... Уж он-то наверняка не спал.
      Свежий ветерок, донесший к нам звучание горна, заставил окончательно пробудиться Ате, Лайце и даже Хайди. Три Лепестка Черной Розы пробудилась последней. Распахнув глаза, засмеялась от радости. Поняла, что она дома.
      - Вот мы и вернулись к себе, - сказала она.
      И у Вити, и у меня после этих слов не осталось сомнений, что мы с друзьями точно посетили Огненную страну.
      Солнце стояло над водой уже довольно высоко. Витя и Гурбахш начали подгребать к берегу. Через короткое время они вошли в зону купания, подняли весла.
      Мы увидели, что в воде плещутся все ребята нашего отряда. Разглядев в лодке знакомых, они дружно поплыли к нам. Началось брызганье, веселье.
      Итак, все встало на свое место. Мы - дома. И часы Вити и Хайди вовсю тикали - будто никогда и не замирали. Они показывали семь утра.
      Вот с какой истории началось наше пребывание в оздоровительном пансионате. Отлично началось! Уже в первый день мы поняли на своем опыте: надо заботиться о том, чтобы всюду царил Мир. При этом нельзя расслабляться и надо помогать друг другу во всем.
      Тем временем небо уже до самого горизонта стало ярко-синим. Мы с нетерпением ждали, когда наша лодка доплывет до берега, ее нос ткнется в прибой ласкового моря. Чтобы скорее выскочить на берег. А я еще мечтал вволю повертеться вместе со своим хвостом! Это у меня вместо зарядки.
      Однако было одно важное дело, которое я не мог откладывать. Я должен был посмотреть, действительно ли существует большой камень и сидит ли возле него серая крыса. Или мне это привиделось?
      Можете себе представить мое изумление, когда я увидел: и камень такой есть, и самшитовый кустик возле него. И нора рядом. А главное, возле норы сидела Крыса... Точно такая. Вернее, очень похожая на ту.
      Эта Крыса и передала мне какую-то записочку... ... Тем временем мои друзья, конечно, мечтали о том, как бы поскорее рассказать о том, что с ними произошло, своим товарищам.
      Я слушал их рассказы и, старательно подгавкивая, тыкался носом в их разноцветные ноги. А деревья, которые шумели на берегу, казались мне похожими на Деревце Мира. Жизнь была прекрасна, как сочная сахарная кость.
      Э п и л о г
      Я уже сказал, что Крыса передала мне записку. Это было письмо от Крылатого Гиппопотама. Оказывается, всем народом его выбрали президентом. Он научился писать и сообщает, что сын подавшего в отставку Аштар-и-Калона, Дракоша, проснулся. Увидев, что нет ни Дворца, ни Лайце, задумал нам отомстить и пробирается к нам на Землю для того, чтобы натворить на ней каких-нибудь безобразий. Скорее всего, писал Гиппопотам, он приедет инкогнито.