Командир ОМОНа растерянно смотрел на то, что лежало на асфальте. На человека это явно не походило, на зверя тоже — нечто больше похожее на мясной фарш, чем на живое существо.
      Оно имело зеленоватый цвет кожи, вместо пальцев торчали желтые длинные кривые когти. Ноги тоже имели странную форму, довольно сильно отличающуюся от человеческой, а чем именно — мешали разглядеть повисшие тряпкой разорванные спортивные штаны. Кроссовки разметались обрывками разорванной кожи, открывая длинные острые когти, чем-то похожие на птичьи.
      Многое не давала разглядеть кровь, которая обильно вытекала из этого неизвестного существа, она была красной, похожей на человеческую, что казалось странным…
      Крови было много, потому что это нечто буквально превратили в решето из крупнокалиберного пулемета. Даже внутренности и те местами просматривались, хотя разобрать человеческие они или какие-другие, вряд ли было возможно — все перемешалось.
      Череп разворотило полностью, глядя на то, что от него осталось, было непонятно, имелась ли голова, или нечто ее заменяющее, вообще когда-то?
      Осталась только каша из крови, кости и серого мозга. Да и как могло быть иначе, если эту часть тела специально расстреливали картечью из помпового ружья до тех пор, пока не осталась только пузырящаяся серо-красная мякоть.
      По телу тоже не раз прошлись картечью, целено направленно и методично. И стреляли даже после того, как существо перестало шевелиться, потому что все равно бойцам казалось, что убить его невозможно. Что немного полежит и снова встанет…
      Возможно, такие мысли пришли им в голову после того, как существо долго шевелилось даже пробитое и превращенное в фарш, явно собираясь ожить. Только после того как по нему был дан залп из всего имеющегося оружия, конвульсии прекратились.
      Командир брезгливо посмотрел на свои окровавленные ботинки и вздохнул, увидев, как из арки, ведущей во внутренний двор, вышел седой крепенький старичок в синем спортивном костюме, в руках неся большие строительные гвозди и молоток.
      Бойцы ОМОНа расступились перед ним, нервно теребя автоматы. Потери у них в этом бою оказались почти катастрофичными, даже в Чечне такого с ними ни разу не случалось. А там бывало всякое, в засады попадали и в окружение.
      Пятнадцать человек ворвались внутрь квартиры, а не выжил ни один, даже раненых не было. Все убиты, да еще как!
      Кому-то головы оторвали, а кого-то просто разорвали на части. Хоронить явно придется в закрытых гробах, а что женам сказать?
      Конечно, бойцы считали, что в потерях виноват командир, не послушавшийся старика, который с самого начала убеждал того, не подходить к квартире.
      Но командир действовал строго по инструкции, а там было написано, сначала блокировать, потом проникновение…
      Немного утешало то, что парни погибли не напрасно: если бы они не ранили этого получеловека, полу неизвестно что, он бы вероятнее всего не прыгнул бы вниз во внутренний дворик прямо под огонь установленного здесь пулемета по совету все того же старика.
      Командир убрал за спину помповое ружье и хмуро спросил:
      — Что опять не так?
      — Теперь все сделано правильно, — покивал старичок. — Осталось несколько завершающих штрихов.
      Подойдя к мертвому телу, он присел над странным существом, и несколькими быстрыми ударами вогнал огромные гвозди в грудь.
      Это еще зачем? — недовольно поморщился командир ОМОНа. — Издеваться-то над телом для чего? Это существо вам больше не мешает, мне тоже…
      Вы бы еще и моим мертвым ребятам гвозди в грудь вбили! — Ты аккуратнее с этим человеком, ОМОН, — проговорил вышедший из-под арки высокий седовласый полковник. — Если бы не он, и не его подсказки ты бы в этом бою всех своих положил, а задачу бы не выполнил. Сам видел, что творилось в квартире.
      Полковник шел не один, рядом с ним шагал высокий седой старик.
      — Мертвы, — командир ОМОНа нервно зевнул. — Медик только руками разводит. Эта сволочь буквально разорвала их на части, а они не мальчишки, боевой опыт у всех немалый.
      Чечню прошли…
      — В Чечне люди с людьми сражались, а тут нам попалось неизвестно что. Для уничтожения таких тварей другой опыт нужен, а у нас пока его нет, командир. К счастью — к несчастью, не знаю. Но ты справился на славу, на орден тебя представлю, и твоих погибших бойцов тоже…
      — Им теперь ваши ордена до лампочки… — майор тяжело вздохнул. — Мы же дружим все.
      Что мне их женам-то рассказать? Что убивали неизвестно что, а оно нас? Мы стреляли, а ему наши пули, как плевки, только дразнили?
      — Об этом не беспокойся, мы тебе сейчас хорошую историю придумаем, врать правдиво нас в спецшколе учили, — полковник посмотрел на пришедшего с ним старика. — Это он, Игорь Сергеевич?
      — Да уж не совсем, — высокий старик вздохнул и наклонился над телом, лицо его побледнело. — Хоть отдельные фрагменты схожи…
      Полковник повернулся ко второму старику
      — А он больше не оживет, Николай
      Васильевич? А то я тут за неделю чего только не наслушался. И в голову ему стреляли, и сердце пробили и даже удушить пытались, а ему все нипочем.
      — Если захоронить по всем старинным обрядам — не оживет, — грустно усмехнулся тренер. — А если что-то пропустить, то кто его знает?
      Два старика посмотрели друг на друга. Высокий старик поклонился:
      — Я сосед Максима, когда понял, что с ним что-то не так, вызвал полковника из
      Москвы, он большой специалист по разным странностям, да и власти у него хватает, чтобы всех наших в бараний рог свернуть…
      — Я его учитель, — ответил Николай Васильевич и отвернулся. — Ему больше идти было не к кому, вот ко мне и пришел, а его предал.
      — Мы все его предали, — недовольно вздохнул высокий старик, повернулся и зашагал к входной арке. — Таков был наш человеческий долг. Выбор-то небольшой, либо он, либо человечество. Конечно, нам мало что известно, чтобы вывода такие делать, но он же перешел все границы. Тридцать человек с лишним убил, да как… камнями закидал, а они с оружием были…
      — Не люди они были — бандиты…
      — Это, смотря, кого с кем сравнивать, — вздохнул Игорь. — Если вот с этим зеленым крокодилом, то они люди…
      — Старая гвардия о своем долге помнит,
      Игорь, — покивал полковник и крикнул в спину. —
      Вечером зайду, вспомним былые времена…
      Тренер наклонился над телом, внимательно вглядываясь в дрожащее месиво.
      — Неужели все еще живой? — нахмурился командир ОМОН. — У него же и башки нет, сам расстрелял то, что от нее осталось. Да и гвозди вы ему свои вбили. Как он оживет-то без головы? Зачем глупости нам всякие рассказываете? Не оживают такие…
      — Это не глупости, и я не рассказываю ничего, незачем, — пожал плечами Николай Васильевич. — Я понимаю, вас учили убивать только людей, но все равно интересоваться нужно тем, что в мире происходит. Одно такое существо может все живое уничтожить. Они же сильнее нас и быстрее, способны оживать, восстанавливать свое тело…
      — Вы это зря… — ухмыльнулся седовласый полковник. — Не надо командиру это рассказывать, ему нужно только цель показать, а дальше он сам все, как надо, сделает…
      — Мне такое знать не надо, — мрачно пробормотал командир ОМОНа. — Мы обычно людей убиваем, а это довольно просто. Кстати, что это за существо?
      — Оборотень! — усмехнулся полковник. —
      Слышал о таких? Только в последнее время больше рассказывают об оборотнях в погонах, а не об этих…
      — А о таких никто и не знает, — вздохнул командир, огляделся, потом махнул в сторону двух растерзанных тел — А чего он к этим-то рвался? По всему видно бизнесмены — солидные дорогие костюмы, золотые цепи с крестами, перстни с бриллиантами на оторванных руках.
      Что он богатых не любит?
      — Это ты не у меня, командир, спрашивай, а вот у него, — полковник показал на старика, который продолжал методично вбивать гвозди в рваную дрожащую плоть.
      — Эй, дедок, откуда вы узнали, что он к ним побежит?
      — Эти ребята были чем-то вроде сала в крысоловке, особая приманка для него, — усмехнулся Николай Васильевич. — Скажите спасибо полковнику, что они их с собой из
      Москвы привез. Иначе убежал бы этот зверь, и вы бы его не поймали, и уж точно не убили бы.
      Он к вам на пулемет не побежал бы, если эти здесь не стояли. Это зверье наше оружие знает и понимает, что оно может с ним сотворить.
      — Знал, — поправил старика полковник. —
      Теперь уже только знал…
      — Не нравится мне это, — поморщился командир ОМОНа. — Штатских использовать как наживку, за такое можно и должности лишиться. Мне еще объясняться придется по этому поводу. Бумаги гору испишешь. К тому же не уберегли мы их, а за это у нас спрос особый.
      — Об этом не беспокойся, командир, — произнес полковник, хмуро улыбнувшись. — Вся операция засекречена, за все, что произошло, ваша команда несет ответственность только передо мной. И за штатских не переживай, на них людской крови столько, что в ней купаться можно. У них бизнес был такой, на крови замешанный. Перед тобой мертвые преступные авторитеты…
      — Понятно, — кивнул командир. — Только мне все равно рапорт писать, а что указывать в нем, не знаю…
      — Сейчас мои люди труп увезут, а дальше всем будете рассказывать, что брали чеченского боевика.
      — Кто же мне поверит, что я пятнадцать бойцов положил за одного террориста?
      вскинулся командир. — А если поверят, то с должности снимут, скажут, операцию плохо спланировал.
      — Ну, хорошо, не одного брали, а группу боевиков, — полковник посмотрел на хмурого командира и передумал. — А вообще, лучше помалкивайте обо всем, что видели, это приказ.
      Чуть позже с вас и всего вашего отряда подписку о неразглашении возьмем. Только вздумайте, кому-нибудь сболтнуть, даже своим женам, погоны со всех сорву, и под суд отдам.
      Даже между собой запрещаю об увиденном разговаривать. — А рапорт? Начальство с меня же все равно потребует…
      — Ничего оно не потребует, — седовласый полковник заговорил резким командным тоном.
      — Разговоры отставить! Сворачивайтесь, чтобы через десять минут тут никого не было.
      Выполнять!
      Командир ОМОНа еще больше помрачнел, потом как-то растерянно махнул рукой и побежал к своим бойцам, на ходу выкрикивая команды. Уже через три минуты во внутреннем дворе дома никого не осталось, автобусы с бойцами укатили, поднимая пыль, осталось только оцепление из милиции.
      Отдельно в грузовике увезли мертвые тела.
      — Что дальше, Николай Васильевич? — полковник подошел к старичку, по-прежнему разглядывающему шевелящуюся плоть.
      Может, ученых вызовем? Пусть исследуют? Это ж, как я понимаю, путь к бессмертию…
      — К бессмертию или к всеобщей смерти, это зависит от того, в чьи руки попадет это существо… — Николай Васильевич брезгливо отодвинулся. — Его не убить, оно оживет, рано или поздно. А если у него клетки сами собой начнут делиться, когда из него пробы возьмут для анализа? Что тогда? Будем иметь не одного монстра, а двух, трех, сотню?!
      — Нам и одного много, едва с этим-то справились, — нахмурился полковник. — Хорошо, делайте так, как считаете нужным, согласно нашей прежней договоренности.
      Да, согласно договоренности. Похороню сам…
      — Мои люди нужны? Может, стоит подобрать здесь всё? — полковник показал на выбитые мозги и лужу крови. — Если, он, как земляной червь, его разрежешь, и сразу двое становятся, то здесь ничего оставлять нельзя…
      — Подобрать не помешает, а то, что размножаться будет, не уверен. Думаю, пока есть главное тело, новое не станет не развиваться. Но осторожность никогда не бывает излишней, от нее не умирают, а вот от ее отсутствия частенько…
      — У меня специалисты хорошие, — полковник махнул рукой, и из-под арки показались четверо одетые в костюмы биологической защиты и стали подбирать кровавые следы, используя медицинское оборудование, распылители странного вида и контейнеры.
      — И все-таки, может, передумаете? — Полковник показал на уборщиков. — Хорошие деньги можно на этом существе заработать, нам и нужно-то немного, вы же слышали о клонировании?…
      Западные фармацевтические компании за один анализ ДНК этого оборотня могут миллионы отвалить!
      Николай Васильевич вздохнул:
      — Вы хоть знаете, с чем столкнулись?
      — А вы? — парировал полковник. — То, что благодаря вам, эту тварь удалось расстрелять, не имеет никакого значения. Изучить привычки, не значит, понять, что это такое. Вы сами-то знаете, что это такое, или нет? Я лично считаю, что это оборотень. Если вы считаете, что это что-то другое, то расскажите, нам сирым…
      — Я не знаю, а догадываюсь, — старик внимательно наблюдал за уборщиками, периодически показывая на те кровавые места, что они пропустили. — Вы случайно не читали Стругацких «Жук в муравейнике»?
      — Я фантастику не читаю, мне ее в жизни хватает, — мрачно пробурчал полковник. — А эти истории об инопланетянах, желающих захватить землю, вообще вызывают дикую ярость. Глупости, это все! Никогда наша спецслужба в это не верила. Вы знаете о том, что наше управление сам Сталин создал незадолго до своей смерти?
      — Неужели, правда? — старик удивленно поднял кустистые брови. — Всегда считал, что вождь всех народов был прагматичным человеком, и всякой ерундой не занимался.
      — Он был практик это точно, прагматик, — полковник ухмыльнулся и показал кому-то у входа в дворик кулак. Этот жест возымел действие, лишние люди от входа куда-то исчезли, остались только в костюмах биологической защиты. — Это Гитлер был любитель экзотики, он все искал, то святой Грааль, то Ноев ковчег…
      А Сталин, когда наши летчики стали встречаться в воздухе с НЛО, сразу вызвал к себе Королева.
      — Встречались с НЛО? — удивился Николай Васильевич. — Они существуют? Лично я считал, что это выдумки западной прессы.
      — Существуют, да только не то, что вы думаете, — усмехнулся полковник. — Итак, вызвал он нашего генерального конструктора к себе и спрашивает: «И как нам относиться к этим летательным объектам? Может, создать бюро для изучения? Или будем сбивать?» Королев мужик умный был, мы его уважали.
      — Их технология намного превосходит нашу, поэтому не стоит сбивать, а вдруг обидятся. Они же не трогают нас, в наши дела не вмешиваются, нам не мешают, вот и мы в их жизнь вмешиваться не будем. А бюро стоит создать, станем изучать, может, что новое для себя узнаем.
      — А если все-таки сбить? — спросил
      Сталин.
      — Даже не могу представить, каким будет их ответ, — пожал Королев плечами. — Лучше не рисковать…
      — Да… — кивнул Сталин. — Наверно, вы правы, товарищ Королев, будем наблюдать…
      — Вот так и создали нашу службу, — полковник посмотрел на небо. — И задачи, поставленные товарищем Сталиным, очень просты — в дела чужаков не вмешиваться, на войну не провоцировать. Наблюдать за ними.
      Следы уничтожать, а заодно и включая непонятливых очевидцев, пытающих всем о них рассказать. Если удается какую-то технологию получить, то берем…
      Так действуем и мы и американцы. У нас с ними одни инструкции… — Я что-то подобное и предполагал, —
      Николай Васильевич внимательно наблюдал, как уборщики кровь на асфальте полили какой- то явно ядовитой жидкостью, может и кислотой, отчего та стала пузыриться. Мгновенно изменила свой цвет и испарилась, оставив вместо кровавой грязи только ровную серую поверхность асфальта.
      — Так что вы там говорили о каком-то там жуке?
      — Стругацкие задумались над тем, а что будет, если на Земле появится кто-то превосходящий нас по уму, силе и возможностях, так сказать, сверхчеловек…
      — И что решили ваши фантасты? И почему оборотня жуком обозвали?
      — Ну, они сравнивали сверхчеловека с жуком, а людей с муравьями. Муравьи, когда в их муравейник попадает жук, начинают суетиться, нападать, желая прогнать жука.
      А ему на них плевать. Он и сам желает только одного, скорее убраться из этого муравейника. Но муравьи-то этого не знают, и думают, что он пришел для того, чтобы муравейник разрушить, а их всех убить. Вот потому суетятся и в драку лезут…
      — А если жук не уберется? — полковник еще раз ткнул ногой неподвижное тело. Похоже, ему нравилось трогать это мягкий беззащитный кусок распадающейся плоти. — Что тогда? А если начнет и на самом деле убивать муравьев. Некоторые, вон уже лежат.
      Полковник показал рукой на то место, где еще не так давно лежали останки Болта и его ближайшего помощника Крана. — Да и в квартире ваш оборотень пятнадцать омоновцев положил. Что делать муравьям-то? В книге ваших фантастов, что сделали муравьи с жуком?
      — Убили, как и мы, — глухо отозвался старик. — Даже не дали превратиться в жука из обычного муравья.
      — Вот и мы ему не дали стать жуком. И не надо нам этих сверх людей, без них как-то спокойнее. А ведь мог превратиться еще во что- то, уже почти превратился, — полковник снова пнул неподвижное тело. — Как думаешь, тренер?
      Это же существо наверно было что-то вроде куколки…
      — Не знаю, что это было, — Николай Васильевич тяжело вздохнул. — Но точно не оборотень. Мы с ним недавно беседовали на эту тему, и пришли к выводу, что он не похож на него… — Еще и беседовали?!
      — А почему бы и нет, — старик неодобрительно посмотрел на полковника, снова занесшего свою ногу для удара. Тот, заметив этот взгляд, пожал плечами и остановился. Его сапоги, покрытые ровным слоем крови, как матовой коричневой краски, быстро высушил ветер.
      Тут же к полковнику подошел человек в биологической защите и быстро протер сапоги каким-то раствором, после которого они вернули себе свой естественный цвет.
      — Мы с ним разговаривали, как с человеком. Он и был им. Хороший парень, добрый, тихий, я за него жизнь готов был отдать. За него, но не за это…
      — Очень добрый, — фыркнул полковник. —
      Прямо ангел!
      Тренер нахмурился, но потом пожал плечами:
      — Он менялся, сам не замечая этого, с каждым разом от моего ученика Максима
      Макарова оставалось все меньше, а чужого существа становилось все больше. Я испугался, не за себя, а за вас живущих, да за детей своих и внуков. Боялся, что он не остановится на этом, и будет продолжать убивать, как тигры, вкусившие человеческой крови…
      — Вот-вот, — ухмыльнулся полковник. —
      Это и есть наша работа, ненужные варианты отсекать. А насчет своего предательства не очень-то переживайте. Я приехал сюда не из-за вас, а по звонку Игоря, мы с ним старые знакомые, не одно дело распутали. Он же первый понял, кто убивает и почему, поэтому мне и позвонил.
      И ОМОН здесь появился не из-за вас, а потому что команду от меня получили. Мы за этим вашим Максимом плотно следили, еще немного бы и накрыли, только последнею его лежку не знали. Ушел от наблюдения через окно, да ловко так, мы и не подозревали, что оно может легко спрыгивать с четвертого этажа. Но здесь-то я уже знал, что оно через окно станет уходить, поэтому и не вмешивался, когда вы бойцов расставляли…