– Я же объяснила, почему отказалась.
      Кейл с размаху стукнул по дубовой колоде, но та раскололась лишь с третьего раза. Опершись на ручку топора, он, изучая, разглядывал Хлою. Девица только и делает, что сует нос в чужие дела, решил он.
      – Ты не хочешь прислушаться к голосу разума, – сказал он. – По-твоему, Джон Митчелл – благодетель и безвозмездно жертвует деньги вдовам и сиротам. А я тебе скажу другое: на его совести гораздо больше, чем ты можешь себе представить, вдов и сирот, которых он пустил по миру!
      – У меня не было случая в этом убедиться. – Хлоя кивнула и села. Неуверенность сквозила даже в ее позе.
      Отложив топор, Кейл присел рядом с ней и обнял за талию.
      – Ладно. Хочешь знать, откуда эти шрамы? Вот, проведи рукой по моей груди... Сейчас я тебе все расскажу.
      – Нет, нет, – прошептала Хлоя, пытаясь высвободиться. – На самом деле я теперь ничего не хочу знать, – закапризничала она, но Кейл, крепко сжав ее пальцы, провел кончиками по шрамам.
      – Это от колючей проволоки.
      – Колючей проволоки? – испуганно переспросила Хлоя.
      – Да. Слышала когда-нибудь о такой? Если нет, сейчас услышишь. Знаешь, кому-то пришла идея огородить пастбища, чтобы скот не разбредался, а заодно не пускать на свои земли чужаков. Неплохая, в общем-то, идея, но порой от нее одни беды. Колючая проволока только появилась в семьдесят третьем, и лишь немногие в Техасе стали использовать ее. Большинство с недоверием относились ко всему, что приходило с Севера. Люди думали, что янки внедрили это новшество специально для того, чтобы наживаться за счет Юга. – Кейл отвел взгляд и снова дотронулся до шрамов. – И, как обычно случается, по этому поводу разгорелись жаркие споры. Сейчас кое-кто использует проволоку. Те, кто разводит скот, не любят ее: она царапает шкуры животных, а потом раны гноятся, заводятся черви. Скот дохнет. Бывает, что и люди гибнут.
      Хлоя широко открыла глаза. Кейл, покачав головой, поспешил опровергнуть ее догадки.
      – Нет, я получил их при других обстоятельствах, но лучше бы по неосторожности. По глупости, можно сказать, приобрел.
      – Не понимаю, о чем ты.
      – Ты уже видела Тайлера и Эйприл? Познакомилась с ними? – Хлоя кивнула, а Кейл продолжил: – Однажды, проезжая через их земли, я уловил запах дыма. Подъехав к их ранчо, я услышал выстрелы, увидел лежащего на земле Тайлера. Он был ранен. Его дом был объят пламенем, а те, что его подожгли, наблюдали за происходящим. Эйприл спасала детей и пыталась защитить мужа.
      Перед мысленным взором Кейла вновь встала кошмарная картина. Глумленье людей в масках, детский плач, яркое зарево пожара. Он увидел все то же, что тринадцать лет назад. Тогда его объял дикий, первобытный страх. А тут, инстинктивно, плохо осознавая, что делает, он пустил лошадь в галоп и открыл на скаку огонь. Он застал бандитов врасплох. Троих из них он сумел уложить сразу, прежде чем те сообразили, что происходит, четвертого удалось пристрелить, когда тот поднял винтовку.
      Бандитам стало не до смеха. Зато бандитские пули сразили его лошадь, и на полном скаку он грохнулся на землю. Правда, его противникам пришлось выжидать, пока у него не кончатся патроны. Исчерпав запас пуль, он встал, встретив их в полный рост.
      – Ты спас Тайлеров? – прошептала Хлоя. – Нет, я лишь на время отвлек от них внимание бандитов. Переломав мне ребра, они решили, прицепив меня к лошади, пустить ее вскачь. – Хлоя в испуге закрыла рот руками.
      Кейл же продолжил ровным голосом:
      – Но привязали они меня к ней не веревками. Нет, то была колючая проволока. Меня опутали ею, как рождественский подарок лентами, а конец закрепили на седле. Я помню только, как лошадь, словно ужаленная, понесла. Меня будто огнем опалило, и я лишился сознания. Очнулся в пещере, вон там, на западном склоне, Быть может, лошадь меня туда дотащила. На мне оставалось еще столько проволоки, что хватило бы огородить загон. Обнаружил меня Шорти, он же и выходил. Аккуратно размотав проволоку, занялся моими ранами. Вообще-то мне повезло – я отделался только шрамами. Думаю, Бог оставил меня в живых, даже уберег – я не стал калекой. Господь призвал меня положить конец безобразиям, что творятся в нашей округе.
      Лицо Хлои сделалось белым как полотно, влажные глаза потемнели, губы дрожали.
      – Боже мой! – хрипло проговорила она. – Кто же посмел сделать такое?
      – Я запомнил, как выглядели двое. Один из них уже мертв, другой сейчас в Сан-Суйо. – Кейл догадался, чье имя она ожидала услышать, и покачал головой: – Нет, это не твой дядя. Но за всем этим стоял он. По его приказу сожгли дом Тайлеров, по его наущению согнали с насиженных мест другие семьи. Теперь он прибрал к рукам эти земли.
      Хлоя насупила брови.
      – Так кто же этот второй?
      – А ты не догадываешься? – ухмыльнулся Кейл.
      – Нет, я даже представить себе не могу человека, который способен сотворить такое!
      – Ты же знаешь Уэйда Драйдена. Спроси его, когда вернешься в Сан-Суйо.
      – Уэйда? – Хлоя была поражена и не сразу нашлась что сказать. – Нет, он, конечно, невоспитан и грубоват, но я бы никогда не подумала, что он способен на...
      – Грубоват? – Кейл пристально взглянул на нее. – Ты его хорошо знаешь?
      – Не очень. – Хлоя отвернулась.
      Кейл взял ее за подбородок и заставил смотреть себе в глаза.
      – Ты что-то скрываешь от меня. Что?
      Она попыталась вырваться, глаза ее застилали слезы гнева и стыда.
      – У нас не было близких отношений, если ты это имеешь в виду!
      – Сам знаю. Будь между вами что-то, я бы выяснил это еще прошлой ночью. Я не о том. Ты назвала его просто Уэйдом. Он что-то значит для тебя?
      Хлоя, наконец, вырвалась из его рук и отвернулась.
      – Даже если мне нравится кто-то другой, тебе какое дело?
      Его пальцы оставили на ее подбородке покрасневшие следы. А на лице Хлои, и без того алом, полыхал румянец. Кейл даже устыдился.
      – Ты права. Просто я должен твердо знать, где друзья, а где враги, и, если вы близки с Уэйдом... то мне не помешало бы и это знать.
      Внезапный порыв ветра взъерошил Хлое волосы, и она убрала их с лица.
      – Он компаньон моего дяди, – сказала она с серьезным видом.
      – И все?
      Она бросила на Кейла яростный взгляд.
      – А что ты подумал?
      – Я просто уточняю. Когда я увозил тебя с той улицы, мне показалось, будто Драйден расстроился сильнее Митчелла. Если между вами что-то есть, это может стать очень важным.
      – Не понимаю, как и для кого.
      С минуту Кейл изучал ее.
      – Скажу тебе честно, у меня с Драйденом старые счеты. И я был бы тебе благодарен, если бы ты рассказала мне всю правду.
      – Я уже рассказала. – Голос Хлои звучал неуверенно.
      – Ладно, – кивнул наконец Кейл, – пока не буду настаивать. Похоже, ты не настроена говорить мне правду. Хотя это не совсем честно с твоей стороны. Я ведь рассказал тебе все, что ты хотела знать.
      – А, кто сказал, что в жизни все должно быть честно? – тихо отозвалась Хлоя, и на ее щеках вновь запылал румянец.
      Она не осмеливалась смотреть Кейлу в глаза.
      – «Весь мир – театр, а люди в нем – актеры», – процитировал Кейл и тотчас прочитал в глазах Хлои недоумение. – Это Шекспир.
      – Знаю!
      – Правда?
      Он поднял ее подбородок и заглянул ей в глаза. Под трепещущими ресницами вокруг зрачка он разглядел крошечные янтарные пятнышки. Ему даже показалось, что в глубине ее карих очей он видит свое отражение.
      – Я поражен! Ты знаешь великого Шекспира? – спросил он, потирая ее подбородок. – Вот уж не думал, что он входил в программу твоего образования.
      – Почему ты до сих пор считаешь меня необразованной? Женщин учат не только тому, как вести себя в обществе. В школе нас учили многим предметам, а вот этикету приходилось обучаться дома.
      Кейл в изумлении убрал руку.
      – Вот это да! Не встречал такой разумной особы.
      – Я не... – Хлоя остановилась. – Ты обращаешь внимание только на плохое и худшее, что во мне есть. Выходит, я постоянно вынуждена оправдываться.
      – Значит, в нас много общего.
      Кейл поднял с земли рукавицы и выпрямился. Заметив на лице Хлои обиженное выражение, он удивленно посмотрел на нее.
      – Да, возможно, ты прав. У нас много общего, – отозвалась она чуть осипшим голосом.
      Хлоя встала и направилась к дому. Оставшись один, Кейл неожиданно ощутил укол совести. Ему очень не нравилось это чувство неловкости, и он поспешил вновь надеть на себя маску безразличия, тем более что привык к ней за последнее время.
      Черт бы ее побрал! Он отнюдь не настроен проявлять сострадание, разводить сантименты, это мешает ему, сбивает с пути к намеченной цели. Во что бы то ни стало он должен добиться своей главной цели – отомстить Митчеллу.
      Не будет ему прощения, если отступится от задуманного. Когда-то давно он уже потерпел поражение из-за собственного страха. Эта мысль неотвязно преследовала Кейла. Нет, ему ни за что нельзя сдаваться. Во имя справедливости он должен довести дело до конца!
      Остановившись на крыльце, Хлоя смотрела на Кейла. А он, надев рукавицы, снова принялся рубить дрова. Как будто важнее занятия для него не было. Возможно, и впрямь не было. Хлоя решила, что Кейл обладает удивительной чертой – не отвлекаться от поставленной цели.
      Значит, надеяться ей не на что.
      Хлоя, вспоминая бурные события трех последних дней, пыталась разобраться в этой сумятице. Скажи ей кто месяц назад, что она отважится уехать на Дикий Запад, где ее ограбят, похитят, совратят, а потом она влюбится в своего похитителя, решила бы: собеседник безумен.
      Но произошло именно так.
      Хлоя прислонилась к неотесанному столбу, подпиравшему навес над крыльцом, и задумчиво провела рукой по коре, нащупывая бугорки обрубленных сучьев. Если быть до конца честной, она влюбилась в него с первого взгляда. В тот день, когда они впервые увиделись, она ощутила во всем теле волнующую дрожь и, несмотря на страх и злость, почувствовала непреодолимое влечение к нему.
      Хлое вспомнились слухи, которые ходили в Сан-Суйо, и те мифы, что она читала давным-давно. Теперь-то она могла засвидетельствовать, как настоящий разбойник превращается в легендарного героя. Взять, к примеру, Робин Гуда или Джесси Джеймса, о чьих подвигах ходили легенды. И тот и другой, по ее глубочайшему убеждению, были самыми отпетыми мошенниками.
      Чем же тогда привлекли ее хрипловатый голос, серые глаза, мужественный рот и сладкая ложь вкрадчивых слов Кейла? Это тайна, причем коварная.
      Оставаться дольше в этой долине – значит отдать свою душу похитителю навсегда. Грабителю, разбойнику с большой дороги, изгою.
      Хлоя вошла в хижину. Внутри было темно. Запах яблок и половинка каравая хлеба – вот все, что осталось от обеда, который они устроили прошлой ночью прямо на постели, когда Кейл вернулся, неся немудреные угощения.
      Наевшись всего, как проголодавшиеся дети на пикнике, они нежились на выцветшем лоскутном одеяле. И лишь тогда, разомлев от удовольствия, Хлоя позволила себе на минуту задуматься о Диане, о том, что та ей наговорила. А еще впервые по-настоящему задумалась о Кейле, о его прошлом и будущем.
      – Ты когда-нибудь тосковал по цивилизации? – спросила она.
      Кейл лениво улыбнулся:
      – Ты имеешь в виду городскую сутолоку, толпы пьяниц и распутных девиц? Нисколько. Здесь спокойно и просторно. Я жил в городе, где людей интересует лишь то, чем заняты их соседи.
      – А где ты жил?
      Кейл ответил не сразу:
      – В Нью-Йорке, некоторое время с семьей.
      Хлоя удивилась:
      – Я думала, ты из Техаса.
      – Я здесь родился. Мой отец родом из Ньюберга, маленького городка к северу от Нью-Йорка. Папа переехал сюда из-за нас. Хотел начать здесь новую жизнь. Не вышло.
      Но его прищуренным глазам Хлоя поняла, что не стоит больше задавать вопросы о прошлом. Поэтому завела разговор о будущем. Это оказалось еще хуже.
      Водя пальцем по складкам на стеганом одеяле, она спросила, не думал ли Кейл обзавестись семьей, начать спокойную, размеренную жизнь. Затянувшаяся пауза вынудила ее поднять на него глаза, и, к своему разочарованию, она опять наткнулась на полосу отчуждения.
      Ответ Кейла был кратким:
      – Нет, сейчас не хочу даже думать об этом.
      – А если бы обстоятельства сложились иначе?
      – Не знаю, принцесса, ведь они сложились именно так. – Он снова взял ее за подбородок и хитро заглянул в глаза. – Не надо вмешиваться в мою жизнь, договорились? То, что случилось вчера, рано или поздно случилось бы. Но это не дает тебе права помыкать мной.
      Его слова больно задели Хлою. С минуту она дулась. А потом ляпнула первое, что пришло на ум:
      – Не говори глупостей! Можно подумать, ты мне нужен! И вчерашняя ночь ничего для меня не значит!
      Но ее слова лишь позабавили Кейла. Он понимал: Хлоя говорит неправду. Она же знала, что он все понял. Кейл прильнул к ней и стал целовать. Вскоре она забыла, что обижена на него, забыла свой гнев и досаду. Для этого нужно было лишь прижаться к его телу и вновь испытать ту сладостную страсть, которая лишала ее всех желаний, кроме одного – быть с ним.
      Хлоя нервно мерила шагами комнату. Ей предстояло принять решение, от которого зависит ее жизнь. Скоро полдень. Диана Уинтерс будет ждать ее в условленном месте. Если воспользоваться подвернувшимся шансом и сбежать, она, возможно, никогда больше не увидит Кейла. Если же остаться, он погубит ее своими горячими ласками и равнодушным сердцем.
      С крыльца донеслись тяжелые шага. Она обернулась. Кейл вошел в хижину с охапкой дров, которую сложил в углу в ящик. Одно полено свалилось, и Хлоя нагнулась, чтобы поднять.
      – Оставь его сверху. Мы так редко готовим, что этого хватит на неделю.
      – Будем надеяться.
      Положив полено, Хлоя отряхнула руки.
      – У тебя такой вид, будто ты по земле катался, – сказала она, глядя на его блестящую от пота грудь, грязные руки и черную полосу на лице.
      – Весь перемазался. – Кейл смутился и, смахнув волосы со лба, оставил на лице еще одну полосу.
      Он подошел к Хлое и обхватил ее одной рукой, но она поспешила отстраниться.
      – Не надо, принцесса, не убегай. Я тут подумал, раз уж я мокрый, может, и тебе попотеть? – Он многозначительно скосил глаза на кровать, но Хлоя толкнула его в грудь кулаками.
      – Фу, с тебя даже капает!
      Его тело было горячим и упругим, и по тому, как он тесно прижимал ее к себе своими сильными руками, Хлоя угадала, что он с трудом сдерживает страсть. Похоже, Кейл не даст ей уйти. Хлое стало тяжело дышать, и она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
      – Нет, принцесса, – произнес Кейл, – не спеши. Возможно, мы застряли надолго, так что давай сделаем наше пребывание здесь приятным для нас обоих.
      – А стоит ли? – задыхаясь, прошептала Хлоя, но Кейл уже приподнял ей подбородок, чтобы поцеловать.
      Она закрыла глаза. Его горячие губы были страстны, а пальцы нежно гладили щеки, шею и волосы, возбуждая в ней желание.
      Устоять перед его ласками было невозможно. Горько было осознавать, что Кейл, несмотря на все ее внутреннее сопротивление, способен разбудить в ней необузданное желание. Нет, это чувство не имело ничего общего ни с любовью, ни с почитанием. Это была лишь безумная страсть, которую разжигали в ней его губы, его руки, его тело, его плоть. А раз ее возбуждение он будоражит только ради своей прихоти, Хлое стала невыносима даже сама мысль об экстазе.
      – Нет! – вырвалось у нее, когда Кейл попробовал взять ее на руки.
      Ее отказ не остановил его.
      Он уложил ее на постель и быстрыми движениями стал снимать с нее одежду. Сопротивляться было бесполезно. Кейл был сильнее, а в ней самой уже вспыхнул огонь, в сравнении с которым все остальное блекло и отступало на второй план.
      – Обними меня, – прошептал Кейл, и она послушно обвила его руками.
      Он сбросил брюки и сапоги и лег на бок рядом с ней. Его рука мяла ее грудь. Дыхание девушки тотчас стало прерывистым, а Кейл улыбался и поддразнивал ее, нежно теребя сосок.
      – Мне нравится, когда ты обнимаешь меня. Даже когда говоришь, что терпеть меня не можешь. Я знаю, что это неправда.
      Хлоя открыла рот, чтобы возразить, но Кейл впился в нее губами. Поцелуй длился до тех пор, пока ее не охватила дрожь возбуждения. Внутри ее полыхал огонь. Она пробовала отразить настойчивость Кейла, но ее робкие попытки противодействия поглотила всепоглощающая страсть.
      Его рука скользнула по ее бедрам и замерла между ног. Хлоя почувствовала, что задыхается, ощутив его пальцы в святая святых, и вся без остатка отдалась его ласкам. Движения Кейла высекали искры во всем ее теле. Прогнувшись под его рукой, она обняла его плечи, гладила руки.
      Его умелые пальцы дьявольски возбуждали ее. Ей казалось, она не выдержит больше и минуты этой сладкой пытки, как вдруг настал миг счастья и ее муки блаженства иссякли. Из груди исторгся крик, похожий на вопль.
      Кейл лег сверху и вошел в нее. Его напряжение увеличивалось с каждой секундой. Он произносил слова, смысла которых Хлоя не понимала. Его тело было упругим, а стальные мускулы горели.
      Сладостные, безумные минуты уступили место приятной усталости и опустошенности. Хлоя попыталась глубоко вдохнуть и почувствовала частое дыхание Кейла. Их тела блестели от пота.
      К ней словно заново вернулась реальность, с привычным светом, цветами и звуками. Хлоя не понимала, как она могла забыть обо всем, почему все, что окружало ее, исчезало в каком-то тумане. Был только Кейл да нежное и дерзкое прикосновение его сильных рук.
      Ей было не понятно, почему она сдалась так быстро, без сопротивления, Открыв глаза, она увидела взгляд Кейла, И в этот момент он не смог скрыть от нее тоски и боли от одиночества, которые старательно прятал от окружающих. Он быстро смежил веки, но Хлоя поняла – он так же одинок и потерян, как она, просто умеет это скрывать.
      Кейл сел на постели и пригладил рукой волосы.
      – У нас это входит в привычку. Ладно, тебе все равно недолго здесь оставаться.
      Хлоя скинула с себя одеяло.
      – Замечательно! Значит, ты решил отпустить меня?
      – Нет, это значит, что ты напишешь письмо.
      – Ты считаешь, я передумала?
      – Скоро передумаешь, – кратко ответил Кейл.
      Он встал на ноги и лениво потянулся. Хлоя вспыхнула и отвернулась. Она никогда не думала, что ей будет так хорошо с человеком, совершенно не обращающим внимания на правила приличия и хорошего тона, соблюдения которых от нее требовали с детства. И это ее раздражало.
      Еще большую тревогу внушали ей сила и грация его тела, чувственность и дерзость. Ее влекло к нему и отвращало от него одновременно. Какая, однако, несправедливость: ну почему у нее нет сил дать отпор этому наглецу? Единственное ее оружие – острый язык, но и он не всегда спасал положение.
      – Может, прикроешься чем-нибудь? – сердито бросила она.
      – Стеснительность тебе к лицу, Хлоя, – ответил Кейл, протягивая руку за брюками. – Только она сомнительно неправдоподобна. Не нравится – не смотри.
      Ее щеки вспыхнули. Как это унизительно, что он, словно читая ее мысли, видит ее насквозь, знает, что она чувствует, когда он раздет. Пальцы Хлои вцепились в одеяло.
      – Куда ты? – испуганно спросила она, когда Кейл направился к крыльцу.
      – Хочу искупаться в реке. Составишь компанию?
      – Нет.
      Хлоя подумала о Диане, которая будет ждать ее на песчаном берегу за хижиной. Бедняжка, наверное, удивится, увидев вместо нее Кейла. Но ничего не поделаешь. Хлоя подтянула колени к груди и поправила волосы.
      – Хоть бы ты утонул! – в сердцах произнесла она, и Кейл рассмеялся ее словам.
      – Даже не надейся. Как я могу оставить тебя одну? Ты же будешь скучать без меня.
      – Как бы не так!..
      Кейл подошел к кровати и, наклонившись, поцеловал Хлою.
      – Когда ты злишься, перед тобой невозможно устоять. – Он поцеловал ее еще раз и добавил: – Я с ужасом вспоминаю, какой скучной и тоскливой была моя жизнь, пока в нее не ворвалась ты!
      – Ступай мыться, грязнуля! – оттолкнула его Хлоя, а Кейл, к своему удивлению, даже не обиделся на нее.
      – Можно подумать, ты сама пахнешь ландышами, принцесса, – пошутил он и окинул ее взглядом.
      Хлоя поняла, что у него на уме, и попыталась ускользнуть от неизбежного, отпрянув к стене. Увы, напрасно – Кейл сгреб ее вместе с одеялом, взвалил на плечо и, не обращая внимания на ее верещание, вынес из хижины.
      Хлоя с надеждой подумала, что Диана устала ждать и ушла.
      У берега Кейл не задумываясь сдернул с Хлои одеяло и бросил ее в прохладную воду. Хлоя, истошно вопя, шлепнулась и скрылась под водой.
      – Ты хотя бы умеешь плавать? – выкрикнул Кейл, когда Хлоя на мгновение показалась над поверхностью, но затем вновь скрылась. – Черт возьми, мне надо было догадаться! – недовольно покачал он головой.
      Неторопливо сняв брюки и достав из кармана мыло, Кейл зашел в воду. Хлоя беспомощно барахталась, отплевываясь и ругаясь. Река была неглубокая – Кейлу по грудь, а Хлое под подбородок. Течение, хоть и несильное, не давало ей возможности держаться на воде. Кейл поставил Хлою на ноги, придерживая, чтобы не упала.
      – Здесь совсем неглубоко, – сказал он, глядя в разъяренное лицо Хлои, которое наполовину скрывали свисавшие мокрыми прядями волосы. – Только, ради Бога, не смотри на меня так сердито. Откуда мне было, знать, что ты не умеешь плавать?
      – Я, кажется... – Она запнулась, чтобы выплюнуть воду. – Я, кажется, проглотила лист.
      – Или жука. На, возьми. – Кейл вручил ей кусок мыла. – Раз уж ты здесь.
      Хлоя угрожающе замахнулась мылом.
      – Не смешно.
      – Это как посмотреть. Ты похожа на тонувшую крысу.
      И вдруг она разразилась звонким смехом. Ее глаза изумленно светились, а на ресницах изумрудами сверкали капельки воды.
      – Если у меня смешной вид, то посмотри на себя!
      – С этим еще можно поспорить.
      Течение омывало их тела, пенясь на поверхности от множества мелких воронок. Такой же бурной, непредсказуемой была и Хлоя: минуту назад она яростно сопротивлялась, а сейчас залилась смехом, Ее пристальный взгляд, казалось, буравил его душу.
      – У тебя всегда так? – спросил Кейл, глядя, как она намыливается.
      – Хлоя, вопросительно взглянув на него, смахнула со лба волосы и уточнила:
      – Что именно?
      – Настроение меняется. У меня от тебя голова крутом идет.
      – Да. А что?
      Из-под опущенных ресниц, как тогда на танцах, она устремила на него лукавый взгляд. Странное чувство охватило Кейла – вовсе не страсть. Внезапно его озарило, что Хлоя Митчелл стала значить для него намного больше, чем он того хотел. Все женщины из его прежней жизни слились для него в неясную череду ярких улыбок и стройных фигурок. А вот Хлое все-таки удалось протоптать тропинку к его сердцу. Она заполонила его чувства и мысли. Он собирался оставить ее, как только удовлетворит желание, но она зацепила его так, как это умеют делать редкие женщины.
      Кейл понял, что просто не сможет ее бросить, и не потому, что племянница Митчелла из заложницы превратилась в наложницу. Он осознал, что, нарушив покой ее жизни, лишил себя душевного покоя.
      Убрав с шеи волосы, которые теперь завивались, как испанский мох, Хлоя протянула ему мыло, нежно попросив:
      – Потри мне спину.
      И Кейл послушно исполнил ее просьбу. Ее влажная, нежная кожа возбуждала его. Он намылил ей спину, потом развернул к себе лицом и стал ласкать ее грудь, живот... Хлоя блаженно закрыла глаза и глубоко вздохнула.
      Кейл кинул мыло на берег, а затем поднял Хлою повыше, и она обхватила его ногами. Он глубоко вошел в нее, Впервые за долгие годы Кейл забыл обо всем на свете. Он даже не надеялся, что такое с ним когда-нибудь повторится.

Глава 13