Как соблазнить невесту

Дейзи не дала бы согласия ни при каких обстоятельствах, если бы это противоречило сокровенным желаниям ее сердца, и вы это понимаете. Она весьма своевольное создание, – добавил он с усмешкой. – К тому же я уверен, что для нее найден наилучший вариант, и думаю, в один прекрасный день она почувствует благодарность к безымянному доносчику. Вместо того чтобы разрушить ее, жизнь, вся эта история сделает ее счастливее, чем она была когда-либо. Во всяком случае, я серьезно надеюсь, что так оно и будет.

– Да, конечно, я тоже уповаю на это, – сказал граф. – Я просто хотел убедиться, что вы относитесь к предстоящему событию вполне серьезно.

– Нет, что вы! – отвечал Лиланд. – С моей стороны это всего лишь прихоть. Как это часто бывало со мной, я почувствовал неодолимое желание отказаться от всех приглашений, побросать вещи в корзину, сесть в карету, покинуть Лондон среди ночи и уехать на запад. Я развлекаюсь таким образом, мне присущи безумные импульсы...

– Перестаньте паясничать, – одернул его граф. – Для нее это не пустяки, замужество изменит ее жизнь навсегда. И я, сказать по правде, тревожусь за нее. Я люблю эту девочку и не хочу, чтобы она сделала плохой выбор только ради того, чтобы избежать то ли возможной, то ли воображаемой опасности.

От возмущения Лиланд замер на месте, высоко вздернув подбородок. Казалось, он смотрит на графа сверху вниз вдоль своего длинного носа.

– Во-первых, – заговорил он совершенно замороженным голосом, – она не девочка. Она женщина. Была однажды замужем, а теперь вдова. Во-вторых, я не склонен считать, будто она делает выбор, неудачный в каком бы то ни было отношении. И в-третьих, если вы так колеблетесь, я полагаю, вам не следует во всем этом участвовать. Если вы откажетесь, это, вероятно, разобьет ей сердце. Но коль скоро вы намерены высказывать ваши сомнения и в церкви, я буду вынужден прервать церемонию, так что или выговаривайтесь сейчас, или навсегда сохраните свои опасения при себе. Итак?

Граф вздохнул и развел руки в стороны, давая этим жестом понять, что сдает позиции.

– Я уже говорил об этом и не хотел бы повторяться. У меня есть колебания, но вам известны их причины. Тем не менее, я согласен. Все это к лучшему. Я не могу придумать более удачного решения. Было бы хорошо, если бы она пришла к нему по собственному желанию, а не только ради того, чтобы сохранить свободу. Однако добрые свершения происходят с нами по необходимости столь же часто, как и по нашей воле. Все правильно, но мне свойственно легко впадать в беспокойство, так уж я устроен. Как вам известно, я воспитал своего Кристиана и усыновил еще двух мальчиков, неудивительно, что волнение обратилось у меня в привычку.

– Не тревожьтесь, – произнес Лиланд уже вполне благодушно. – Все будет благополучно, вот увидите. Преследователь пущен по неверному пути, мы в полной готовности, и уже темнеет, чего и следовало ожидать. Пора действовать, не так ли?

* * *

Дейзи медлила.

– Боитесь оступиться? – спросил Лиланд, который стоял рядом с ней. – Не переживайте, я здесь, ничего худого не случится.

– Это все равно что шагнуть в темноту, – сказала Дейзи.

– Кучер не может зажечь фонари, – шепотом проговорил Лиланд. – Мы не хотим, чтобы нас заметили. Ваш враг, кем бы он ни был, не должен узнать о том, что мы предпринимаем. Это самое лучшее приданных обстоятельствах. Обопритесь на мою руку, я не дам вам упасть.

К отелю, в котором жила Дейзи, карета подъехала сзади и остановилась у входа для прислуги, почти рядом с конюшней. По обеим сторонам черного хода горели фонари, зажжены они были и у ворот конюшни, но их тусклого света было недостаточно, чтобы разглядеть происходящее возле кареты. Дейзи оперлась на руку виконта и с его помощью поднялась по ступенькам в экипаж.

– Добрый вечер, Дейзи, – послышался из кромешной тьмы голос графа. – Добрый вечер и вам, миссис Мастерс, – поздоровался Джефф с компаньонкой, когда та вошла в карету следом за хозяйкой. – Сожалею, что наша встреча носит столь секретный характер, но мы не хотим, чтобы нас заметили. Все хорошо, – обратился он к Лиланду, который замыкал список пассажиров. – Теперь нам пора ехать, путь предстоит долгий.

Колеса загромыхали по камням вымощенной булыжником мостовой узкого проулка, потом карета свернула на главную улицу.

– Грохочет, словно гром небесный, – нервно проговорила Дейзи. – Такое услышат все кругом.

– В отель по ночам обычно доставляют продукты, – возразил Лиланд. – Никто даже внимания не обратит, уверяю вас. К тому же деньги, которые я оставил слугам, значительно приглушат шум. Успокойтесь и попробуйте поспать.

– Поспать? – изумилась Дейзи.

– Да, – сказал он. – Откиньтесь на спинку сиденья и закройте глаза, а когда вы проснетесь, мы уже будем на месте.

– Разве я могу заснуть? – заявила она. – За кого вы меня принимаете? Я втихомолку уезжаю из Лондона, чтобы скрыться от преследователей, выйти замуж и спастись от петли, а вы предлагаете мне уснуть.

– Ну, тогда просто подремлите, – спокойно предложил Лиланд.

– Ладно, вот и спите сами, если у вас есть такое желание, – парировала Дейзи с горячностью. – Но я не могу уснуть, нет, это невозможно!

– В таком случае бодрствуйте, – вполне резонно ответил Лиланд, поудобнее устроился на кожаных подушках и смежил веки.

Дейзи смогла это разглядеть. Был поздний весенний вечер, но глаза ее уже привыкли к темноте, к тому же на безоблачном небе проглянул узкий серп месяца.

– Нам лучше было бы уехать в ненастную ночь, – сердито проворчала она.

– И опасаться, что карета увязнет в грязи, если начнется дождь? Нет, думаю, это было бы очень рискованно, – возразил Лиланд, не открывая глаз.

– Чем дальше мы отъедем, тем лучше, – заговорил граф. – Кучер некоторое время будет гнать лошадей по обходной дороге, а на запятках нашей кареты пристроился выездной лакей, он сразу заметит преследователей. К тому же за нами следует вторая карета, в ней ваша горничная и наши с Лиландом камердинеры. Вы можете отдыхать совершенно спокойно, Дейзи. Мы оберегаем вас. И вы приняли правильное решение.

– Хотела бы я быть полностью в этом уверенной, – сказала она. – О нет, я не жалуюсь. Я понимаю, что мне необходимо делать, и, поверьте, очень благодарна вам за самопожертвование и помощь. Но когда я думаю о будущем...

– А вы не думайте, – протянул Лиланд. – Предчувствие неприятностей хуже их самих. Живите настоящим, и тогда все встанет на место. Вы вступаете в брак. Вы обеспечиваете себе свободу.

– Эти утверждения противоречат одно другому, – ледяным тоном заявила Дейзи.

– Дейзи! – не выдержала Хелена. – Извините, но это грубо. Подумайте о вашем женихе, о том, что он должен чувствовать. Он совершает смелый и благородный поступок.

– Да, – сказала Дейзи, пристыженная. – Прошу прощения. Это действительно грубо. Я недостойна чести, которая мне оказана.

– А это звучит еще хуже, – произнес Лиланд, приоткрыв один глаз.

– Но я на самом деле так считаю! – рассердилась Дейзи.

– Дорогая моя, мы это понимаем, – вмешался в перепалку граф. – Ли, прошу вас, перестаньте ее дразнить.

– Ну как же, – сказал Лиланд. – Приношу извинения. Я веду себя скверно. Мне следовало бы молча наблюдать, как она сидит сама не своя, а также терпеть ее нападки на меня, поскольку это явно поднимает ей настроение.

Граф, вне себя от возмущения, резким движением повернулся к Лиланду, но прежде чем он успел произнести хоть слово в защиту Дейзи, до его ушей донесся ее смешок.

– Совершенно верно, – выговорила она сквозь смех. – У меня вообще ужасный характер, а в последние дни я совсем распустилась, но вы даже не представляете, какое это удовольствие! Так приятно браниться и ворчать, не боясь, что получишь за это пощечину! Простите меня, я не хотела обидеть вас.

– Все хорошо, не стоит беспокоиться, – благосклонно заявил Лиланд.

– Но замужество – серьезный шаг, – продолжала Дейзи. – Особенно если его совершаешь в такой спешке. И тем не менее я вам благодарна от всей души. Понятно, что я не нахожу себе места. Но я нервничала бы еще сильнее, если бы страшилась, что люди из суда Боу-стрит посадят меня в тюрьму. Однако теперь они не посмеют это сделать, правда?

– Не осмелятся и не захотят, – успокоил ее Джефф. – Я поговорил со многими очень влиятельными людьми, также, как и Лиланд, и если бы сыщики с Боу-стрит даже остановили нас сейчас, они не могли бы посадить вас в тюрьму, по крайней мере, немедленно. А когда вы будете замужем, они вообще этого не смогут. Поймите, что мы пользуемся определенным влиянием. Вы уже не будете никому не известной бывшей заключенной, но станете супругой всеми уважаемого джентльмена, у которого есть друзья в нужных местах. Некто вознамерился причинить вам крупные неприятности. Мы его отыщем, и, к его немалому удивлению, в тюрьме окажется он, а не вы. Ложное свидетельство является преступлением. Не бойтесь. Мы здесь, вы тоже, и так оно и останется в дальнейшем. Я вам это обещаю.

– Благодарю вас, – тихо проговорила Дейзи.

Тем не менее, граф пристроился на самом краешке сиденья, пока карета не выехала за пределы Лондона и покатила по дороге на запад.

Некоторое время все молчали. Лиланд сидел напротив Дейзи, и она видела, что он снова закрыл глаза и опустил руки на колени; все его длинное тело расслабилось. Немного погодя закрыла глаза и Хелена; судя по ее глубокому, ровному дыханию, она тоже уснула. Последним смежил веки граф, и Дейзи скоро услышала, как он аккомпанирует Хелене негромкими всхрапываниями.

Дейзи казалось, что она одна-единственная бодрствует в том мире. Она вгляделась в темноту за окном кареты. Когда они выехали из города, кучер остановился ненадолго, чтобы зажечь фонари, и теперь Дейзи видела за окном их трепещущий, будто скачущий свет.

– Последние сожаления, отринутые желания? – произнес с вопросительной интонацией негромкий, мягкий голос.

Дейзи выпрямилась. Виконт пробудился и смотрел на нее широко открытыми глазами, в которых отражался свет фонарей.

– Я хотела бы получить бифштекс, тот самый, который просят, как известно, все приговоренные. И еще бисквит, большой, пропитанный шерри, – нарочито капризным голоском проговорила Дейзи – этой шуткой она хотела, пусть ненадолго, снять нервное напряжение, которое ее не оставляло.

– А я и не подумал о вашей последней трапезе, – смешливо подхватил Лиланд. – Вы ее получите, если хотите. Но это будет, как мне кажется, за свадебным завтраком, потому что церемонию придется завершить ранним утром, едва солнышко взойдет... Вы что, и в самом деле думаете, что теперь всему конец? – внезапно изменив тон, спросил он мягко и серьезно.

– Ох, право, не знаю. – Дейзи прерывисто вздохнула. – Я совсем потеряла голову. У меня было столько планов, когда я плыла на корабле в Англию! Я не думала о том, что оставила позади, и не оглядывалась по сторонам. Теперь я должна действовать, причем достаточно быстро. Куда уж мне разбираться, что хорошо и что плохо.

– Звучит прямо как стихи, – заметил Лиланд. – Подумайте, не заняться ли вам поэтическим творчеством. Ладно, не обижайтесь. Я понимаю, что говорить легко, однако ваш новый муж, в чем бы он ни был грешен, не имеет ничего общего с Таннером. В этом я могу вас уверить.

– Я знаю. Но после смерти Таннера я была сама себе хозяйкой, и мне будет нелегко подчиниться воле другого человека.

– Вам не придется это делать, потому что ваш муж не склонен подавлять кого бы то ни было. И он к этому вовсе не стремится. Для нормального человека такое попросту неприятно. И каким бы ни был ваш избранник, вы не можете не признать, что он порядочный человек. Надеюсь, вы это понимаете.

– Да, – промолвила Дейзи очень тихо.

– Вот и отлично. Будьте спокойнее. То, что нам предстоит, не будет концом, если вы отнесетесь к нему как к началу. Я полагаю, например, что мужья всегда шли путем самоусовершенствования.

Дейзи улыбнулась.

– А теперь усните, – прошептал он. – Жаль было бы разбудить наших замечательных друзей. Если вы меня рассмешите, это, безусловно, случится. Но самое главное, на рассвете вы должны выглядеть свежей, как само утро. Думаю, любой священник насторожится, если невеста войдет в церковь, спотыкаясь и зевая, с глазами, мутными, должно быть, от выпитого накануне излишка спиртного. А тут еще парочка сопровождающих невесту мужчин, то бишь граф и я собственной персоной. Один то и дело повторяет, что по возрасту годится новобрачной в отцы, а другой невероятно тощий и отнюдь не похож на Ромео. Плюс ваша компаньонка, вся такая возбужденная. Уверяю вас, ни один уважающий себя священник, завидев невесту, засыпающую на ходу, и ее в высшей степени подозрительных спутников, не согласится совершить обряд венчания.

Дейзи еще раз улыбнулась, а потом вдруг зевнула – как видно, оттого, что об этом говорил Лиланд. Веки ее сомкнулись, и она проспала до самого конца долгой дороги.

Лиланд не спал, смотрел на Дейзи и о чем-то думал.

* * *

Дейзи открыла глаза навстречу розовому свету утренней зари. И поймала взгляд темно-голубых глаз Лиланда, обращенный на нее.

– Мы почти добрались до места, – сказал он. – Вы готовы или нет?

– Готова, – ответила Дейзи, распрямляясь и протирая глаза. – Но мне хотелось бы умыться.

– Разумеется, – сказал граф. – Нашей девочке понадобится время, чтобы переодеться. Давайте сначала заедем в гостиницу, а оттуда направимся в церковь. Таким образом, Дейзи, вы войдете в свой новый дом его полноправной хозяйкой.

– Ну что ж, это вполне резонно, – в раздумье произнес Лиланд. – Слугам как раз хватит времени, чтобы сбиться с ног, проверяя, все ли в доме в порядке.

– Очень хорошо, – сказала Дейзи со вздохом облегчения, хотя в глубине души заволновалась при упоминании об обязанностях хозяйки большого имения еще больше, чем при мысли о том, что очень скоро заполучит мужа. – Мне понадобится всего несколько минут. Хочу надеть другое платье. Вы, Лиланд, уже облачены в костюм, достойный торжественной церемонии, а я свой наряд взяла с собой.

В это ясное солнечное утро у жениха защемило сердце, когда он увидел невесту, которая шла к нему по проходу через всю церковь.

Дейзи улыбнулась. Почти все в эти несколько дней совершалось помимо ее воли и участия. Единственное, что она могла обдумать и осуществить сама, был ее внешний вид, то, как она будет выглядеть на своей свадьбе. Она подняла волосы наверх так, что их длинные концы падали ей на спину, оставляя открытыми шею, плечи и верхнюю часть груди. Но залюбоваться можно было не только ее шеей и плечами. Дейзи надела лучшее платье, то самое, из золотистой ткани, которое она собиралась приберечь для бала.

– Вы уверены, что хотите надеть сегодня именно это? – спросила Хелена, помогая хозяйке натянуть платье через голову.

Но когда оно было надето, Хелена проронила: – О да, только так.

Платье было пригнано по фигуре искусной рукой, но фигура Дейзи не нуждалась в приукрашивании. Наряд не льстил ей, он просто ее показывал. Высокая грудь, тонкая талия, аккуратные бедра и округлая попка говорили сами за себя.

Большинство невест стараются одеться на свадьбу как можно лучше, но лишь немногие из них рискнули бы нарядиться в платье, сшитое опытной модисткой специально для выезда на грандиозный бал. Однако для Дейзи это было как раз то, что надо, и она это понимала. Она не была краснеющей барышней или перепуганной девственницей. Она взрослая женщина, которая делала то, что считала для себя наилучшим, и хотела, чтобы ее жених понимал это.

Они с Джеффом встретились в ризнице, и Дейзи невольно улыбнулась, заметив выражение его лица. Он взял ее руку в свою и молча, не сводя с нее глаз, повел по проходу. Золотистое платье ловило солнечный свет и отражало его. Оттого казалось, что Дейзи сияет, словно она принесла с собой в старинный храм частицу солнечного света, который остался там, снаружи, за порогом. Шлейф из розового тюля словно бы летел, а не тянулся за ней по ковру и бросал розовый отсвет на ее бледное от волнения лицо. Даже старинные окна из многоцветного стекла будто позаимствовали блеск ее золотых волос и сделались ярче и прозрачнее.

Но когда Дейзи увидела лицо своего жениха, который ждал невесту, стоя у алтаря, ее улыбка озарила все вокруг.

– Вы оказываете мне честь, – сказал Лиланд, беря ее за руку.

Глава 18

Все время, пока викарий говорил, цитировал священные тексты и пояснял суть супружеских обетов, Дейзи напоминала себе, что она поступает так, потому что у нее нет иного выбора, и гадала, не последует ли за этим кара небесная. Ей вдруг пришло в голову, не лгала ли она себе.

Она не была несчастной. Не чувствовала себя загнанной в ловушку или даже испуганной. Ни теперь, ни вообще. Вместо этого, стоя у алтаря в последние минуты своей независимости, она каждый раз, как только осмеливалась взглянуть на Лиланда, испытывала ощущение... гордости? Или радости? Или, быть может, она просто удивлена тем, что находится здесь, в церкви, и венчается с мужчиной, к которому испытывает восхищение, а может, втайне, и желание? Что, если последнее и порождает в ней тревогу? Впрочем, сейчас она и беспокойства не чувствует.

Ее внезапно охватила дрожь. Не оттого, что платье было сшито из тонкой ткани, а древние камни храма не согревались даже летом. Она трепетала потому, что Лиланд был прав. Когда он находился рядом с ней, она всей кожей ощущала его присутствие.

Лиланд Грант, виконт Хей, стоял рядом с ней, корректный и серьезный. Очень высокий, он к тому же держался так прямо, что Дейзи пришлось бы изо всех сил вытянуть шею, чтобы увидеть его лицо. И она была тут и повторяла, как попугай, те слова, которые сделают его хозяином ее жизни. Но Дейзи не могла вызвать в себе хоть чуточку страха. Потому что, каким бы ни был Лиланд, включая и его репутацию, Дейзи ни на секунду не поверила бы, что он может причинить ей боль или оскорбить ее. Она была настолько ошеломлена этим открытием, что едва не пропустила свой черед произносить обеты.

Лиланд повернул голову и посмотрел на Дейзи. В его синих глазах она увидела намек на беспокойство. Дейзи виновато улыбнулась и поспешила сказать все, что следовало: да, она станет все соблюдать; в эту минуту она вдруг осознала со всей ясностью, что в самом деле, будет верна обетам и, вероятно, сумеет сделать этот брак благополучным. Со временем. И у нее были все основания надеяться, что Лиланд предоставит ей необходимое время.

Лиланд наклонился и коснулся ее губ легким поцелуем, когда викарий объявил их мужем и женой. Потом он улыбнулся и сказал:

– Ну вот и все. Доброе утро, миледи Хей. Добро пожаловать в мою жизнь.

– Поздравляю! – сказал граф, пожимая Лиланду руку. Повернувшись после этого к Дейзи, он взял ее руку в обе свои; улыбка его была немного, совсем чуть-чуть печальной. – Ну вот, все получилось хорошо, дорогой мой дружок.

– Поздравляю, милорд, – сказала Лиланду Хелена. – Я так рада за вас, – обратилась она к Дейзи, но губы у нее дрожали, а на глаза навернулись слезы.

Они приняли поздравления от пожилых супругов, которых Лиланд представил как своих соседей, от жены викария и от горстки других, нарядно одетых местных жителей – виконт успел пригласить их на свою свадьбу.

– Жаль, что мои мальчики не присутствуют, – сказал Джефф, – но они не смогли бы доехать за такой короткий срок. Я послал им сообщения и держу пари, что они примчатся сюда очень скоро. Ведь вы пробудете здесь какое-то время? – спросил он Лиланда. – Или уедете куда-нибудь на медовый месяц?

– Я еще не думал об этом, – ответил виконт. – Что вы предпочитаете, моя дорогая? – спросил он у Дейзи.

Она покраснела, впервые услышав от мужа столь интимное обращение, и помотала головой.

– Я не слишком стремлюсь путешествовать, – призналась она. – Мой последний вояж был, как вам известно, очень и очень долгим. Не думаю, чтобы в ближайшее время я захотела вновь ступить на палубу корабля.

– Значит, побудем здесь, а потом поступим так, как вам захочется, – сказал Лиланд.

Дейзи благодарно кивнула.

– Я, разумеется, устрою званый вечер, когда вы вернетесь в город, – заявил граф. – Приглашу избранный круг. Этот вечер станет гвоздем сезона.

– Не сомневаюсь в этом и от души вас благодарю, – сказал Лиланд. – Очень хорошо, если Дейзи будет представлена обществу воспитанных людей, я хочу особо подчеркнуть слово «воспитанных». Боюсь, что среди моих приятелей не наберется даже малая горстка достаточно респектабельных личностей, но любой из приглашенных вами не преминет постучаться в дверь вашего дома, милорд.

– Как будто вам неизвестны все и каждый в высшем обществе, – съязвил граф.

– Увы, это так. Но вы знаете достойнейших, тех, кто не стремится любой ценой стать первыми лицами в этом самом обществе. Легко найти любителей крепко выпить, азартных игроков и записных обжор. Гораздо труднее встретить людей, с которыми можно не только пообщаться, но и получить от этого удовольствие. Но должно же найтись некоторое количество порядочных людей, которые будут поддерживать отношения с нами, мало того, я надеюсь расположить их к себе. Уверен, что мое благонравное поведение с течением времени ублаготворит их, а моя жена их очарует, но вам придется представить нас этим людям. Вы можете стать нашим наставником в этом случае, нашим руководителем. Я хочу, чтобы Дейзи познакомилась с самыми лучшими людьми. С теми, кому, несомненно, известно обо мне, но я сомневаюсь, что они знают меня.

– Попробую что-нибудь предпринять, – со смехом проговорил Джефф.

Далее он и прочие гости принялись улыбаться друг другу и шаркать ногами на месте. Наступил момент некоей общей неловкости. Дейзи впервые за это великолепное майское утро улучила минуту, чтобы оглядеться по сторонам. Возле алтаря стояла корзина цветов, и солнечный свет потоками лился в высокие окна. Но старая маленькая церковь была почти пустой. Кучка гостей выглядела очень трогательно, но сама ее малость делала очевидной вынужденную поспешность брачной церемонии.

Видимо, о том же думал и новобрачный.

– Я предлагаю, чтобы все мы направились сейчас в гостиницу, – обратился к присутствующим Лиланд. – Она совсем недалеко отсюда. Они накроют стол для хорошего завтрака, хозяин обещал подать самые изысканные свои блюда, и я прошу вас всех быть моими гостями. Я пригласил бы вас к себе в дом, но мои слуги пока не успели приготовить его для нас.

Его слова были встречены каким-то странным общим молчанием, при этом гости почему-то прятали глаза. Дейзи не могла понять, с чего бы это.

Лиланд изобразил некое подобие улыбки.

– Дело в том, – обратился он к Дейзи, – что существует одно неприятное обстоятельство. – Мой здешний дом долгое время был известен как спасительный оазис для тех моих друзей и знакомых, кто оказывался, как бы это получше выразить?.. Скажем, не удел, – Лиланд взглянул на Джеффа, и улыбка его стала шире. – Я все же неудачно выбрал слово. Лучше не будем говорить об их делах, которые чаще всего были неудачными, хотя они только о них и думали, находясь в моем доме. – Понимаете ли, дом мой был открытым для беспутных представителей высшего общества, которые искали уединения и уюта, когда скрывались от кредиторов или от мужей или жен. Теперь все надо заменить, начиная с простыней. Я не сомневаюсь, что сейчас слуги проветривают кровати, на которых спали эти временные обитатели. На это понадобится время. Я не знаю, остался ли там кто-нибудь, но не могу привести вас в дом, пока не буду уверен, что никого из посторонних там нет.

– Что за ужасы вы рассказываете вашей молодой жене?! – вскричал граф.

Дейзи между тем только и подумала: как это странно – войти в совершенно незнакомый дом с мужчиной, которого она едва знает. Потом она вспомнила, что с ней такое уже было однажды, и тогда это оказалось убийственным, гораздо хуже того, что ее сейчас ожидает. Она подавила невольную дрожь, которая охватила ее при этом воспоминании, и ждала, когда ее новый муж заговорит снова.

– Было бы гораздо хуже, если бы я не рассказал ей об этом, – возразил Лиланд. – Ну, кто за свадебный завтрак и за тосты о счастливом будущем?

Все вышли из церкви на солнечный свет, и Дейзи глубоко вздохнула. Она чувствовала себя спокойной и почти веселой, пока не сделала несколько шагов по церковному двору и не обратила внимание на то, как блестит на солнце ткань ее свадебного платья. Тут она впервые почувствовала неловкость.

– Что случилось? – спросил Лиланд, заметивший ее смущение.

– Мое платье казалось таким восхитительным в картонке и в магазине у мадам, – объяснила Дейзи, расправляя складки на юбке. – Но при дневном свете оно выглядит совсем иначе, оно и вправду вызывающее.

– Оно восхитительно, и вы в нем выглядите прелестно, – сказал Лиланд. – Но я не посоветовал бы идти в нем в лес собирать ягоды. Согласен, оно кажется несколько экстравагантным во дворе деревенской церкви. Но мы скоро будем в гостинице, и там оно вновь обретет свое великолепие.

Он взял Дейзи под руку и повел к карете, которая должна была отвезти их в небольшую деревеньку поблизости: они проезжали ее по пути сюда.

В отличие от церкви в местной гостинице было полно народу, и оттого она казалась особенно маленькой. Но все жители деревни, видимо, узнали и о свадьбе, и о том, что жених с невестой явятся в гостиницу завтракать. Понятно, что им очень хотелось увидеть все собственными глазами. Едва супружеская чета переступила порог, на нее обрушился целый ливень приветствий и поздравлений.

– Если бы я знал, что они принимают это событие так близко к сердцу, я бы всех пригласил в церковь, – прошептал Лиланд на ухо Дейзи.

Она при этом подумала, рукоплещут ли эти люди по случаю свадьбы или просто радуются даровой выпивке, которую немедленно заказал для всех Лиланд. Он между тем снова наклонил голову к ее уху.

– Дело вовсе не в желании выпить за чужой счет и не в праздном любопытстве. Они радуются, потому что я для них вроде бы хозяин. Теперь я понимаю, что здешние жители не слишком одобрительно относились к тому, что мой дом стал приютом для богатых, но отнюдь не щепетильных личностей. Наш брак, по их суждению, положит этому конец. Они не знают ни вас, ни меня, и скорее всего именно поэтому им было особенно неприятно сознавать, что их деревня похожа на средневековый городок, расположенный возле развеселого дворца лорда, погрязшего во множестве грехов. Жаль, что я об этом не подумал. Хотите верьте, хотите нет, но я чувствую себя виноватым.

Дейзи не догадалась бы об этом по его манере держать себя. Он вовсе не казался кающимся грешником. Был любезен и обаятелен. С его уст ни разу не сорвалось хоть мало-мальски грубого или непристойного слова. Высокий, элегантный джентльмен, казалось, не мог быть пищей для злых сплетен ни в светском обществе, ни здесь, у себя дома.

Кстати, Дейзи больше не чувствовала себя неловко в своем экстравагантном платье. В гостинице было темновато, и оно не сияло золотом, но лишь мягко светилось. Женщины пришли в полный восторг при виде такого наряда, и Дейзи столько раз пришлось повернуться перед ними для наилучшей демонстрации его достоинств, что у нее закружилась голова. Она рассмеялась, женщины тоже. Она могла только надеяться на то, что, узнав историю ее жизни, они будут смеяться так же весело, а не с издевкой. Что ее прошлое станет им известно, Дейзи не сомневалась. Она с детских лет жила в маленькой деревне и знала, с какой быстротой и легкостью распространяются там любые новости.

Хозяин гостиницы велел принести блюда с нарезанной ломтями холодной ветчиной и горячими пирожками; подали также мясо и хлеб, вареные яйца, джем и бисквиты. Едва Лиланд предложил гостям принять участие в свадебном завтраке, пиво полилось рекой и заздравные тосты зазвучали один за другим. Виконт и его новобрачная были так заняты разговорами с участниками застолья, что им самим поесть было некогда.

Они оживленно болтали с каким-то фермером и его женой, как вдруг Лиланд увидел, бросив случайный взгляд поверх голов, нечто такое, от чего лицо его засияло.

– Даффи, ах ты, негодник! – воскликнул он. – Ты все-таки приехал!

Даффид широко улыбнулся и протолкался к Лиланду, чтобы пожать ему руку.

– Я опоздал на церемонию, потому что моя лошадь потеряла подкову, но я прошел бы оставшуюся часть пути пешком, если бы думал, что успею, – объяснил он. – Мег не смогла приехать, она еще не родила. Но я ни за что не пропустил бы это событие даже в том случае, если бы мне пришлось только поздравить и тут же покинуть вас. Я представляю всю фамилию, – обратился он к Дейзи. – Эймиас сейчас слишком далеко отсюда для короткого визита, и мы, конечно, понимаем, что во время медового месяца гости для вас нежелательны. Эймиас и Кристиан просили передать, что приедут со своими семьями, как только ваш медовый месяц кончится. Но мы надеемся, что этого никогда не случится.

Даффид расхохотался и похлопал Лиланда по плечу.

– Я пошутил. Мы все собираемся навестить вас попозже этим летом, даже если вы начнете к тому времени швырять друг в друга тарелками... Дейзи, – сказал он, поворачиваясь к ней, и по лицу его было видно, что говорит он со всей искренностью. – Примите мои самые горячие поздравления и наилучшие пожелания. Не знаю, как он сумел уговорить вас выйти за него замуж, но я очень этому рад и счастлив за вас обоих. Хо, Джефф! – воскликнул он, увидев подошедшего к ним графа. – Не хотите ли поехать вместе со мной к нам домой после торжества? Мы с Мег сочли бы за честь, если бы вы присутствовали при появлении на свет вашего внука.

– Вам вовсе ни к чему, чтобы я путался у вас под ногами, – ответил граф. – К тому же сейчас я поехать не могу. У меня есть некоторые обязательства. А ты, Даффи, не нуждаешься в том, чтобы тебе кто-то помогал вышагивать из угла в угол в ожидании. Но я приеду к вам довольно скоро.

– Так скоро, как сумеете, я на это надеюсь, – сказал Даффид и вытянул шею, всматриваясь в толпу. – А где же наша праведная мама? – спросил он у Лиланда.

– Кто ее знает! – Лиланд передернул плечами. – Во всяком случае, не я.