Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Тайные тексты (№1) - Дипломатия Волков

ModernLib.Net / Фэнтези / Лайл Холли / Дипломатия Волков - Чтение (стр. 22)
Автор: Лайл Холли
Жанр: Фэнтези
Серия: Тайные тексты

 

 


Прислушиваясь к завывавшему в ветвях ветру, ловя запахи незнакомых ей растений и животных, чувствуя спиной своей солнце иных широт, иного времени года, нежели в родных местах, Кейт ощущала в сердце своем смесь надежды и отчаяния… слишком огромную и богатую оттенками, чтобы ее можно было изложить словами, понятными даже себе самой. В этом скоплении руин пряталась единственная хрупкая надежда на возрождение ее погибшей Семьи. Примерно тысячу лет назад кто-то оставил Зеркало Душ в этом городе, в одном из высившихся сейчас над нею зданий — посреди разрушений, разрывов колдовских чар, в сущем светопреставлении. А она не имела никакого представления, на что похоже это Зеркало, как оно работает, да и где, наконец, хотя бы начинать поиски. И масштабы неведения рождали отчаяние.

Опустив ладонь на ее плечо, Хасмаль шепнул:

— А она сказала тебе, где искать его?

— Нет. По-моему, ей это неизвестно. — Кейт нахмурилась.

Ян работал на каменистом берегу к северу от них; вместе с несколькими членами экипажа он прятал лодки.

Амели заторопилась с ответом. Я не знаю, Кейт. Все здесь очень отличается от того, что я по… Каким я представляла себе этот город. Но ты способна ощущать чары и, быть может, сумеешь обнаружить Зеркало.

Она просто источала разочарование и неодобрение.

Если вам не удастся этого сделать, тогда будете по одному осматривать дома. А я думала, что труднее всего будет добраться в эти края, и не имею понятия, насколько сложными окажутся поиски.

— Она не намерена помогать нам, — сообщила Кейт.

Я привела вас сюда и смогу узнать Зеркало, когда вы обнаружите его.

Кейт игнорировала этот протест.

— Тогда откуда начинать поиски? — спросил Хасмаль.

Кейт закрыла глаза. Голова ее ныла, и боль была похожа на ту, что посетила ее на приеме у Доктиираков. Дугхалл позже определил ее как связанную с магией.

«Интересно, почему от чар Хасмаля голова у меня не болит? Быть может, он просто очень слабый маг».

Она отбросила эту мысль и с закрытыми глазами начала медленно поворачиваться по кругу, пытаясь определить направление, в котором боль становилась сильнее или слабее. Ничего не обнаружив, Кейт открыла глаза и пошла — сперва вдоль берега к Яну и лодкам, потом от них. И вновь не уловила разницу в уровне боли. Неприятное ощущение явно свидетельствовало о том, что неподалеку находится какой-либо магический предмет, однако указать место, где его нужно искать, она не могла. Должно быть, подумала она, весь город пропитан магией. Или же зачарованные объекты находятся здесь повсюду, и, куда бы ни пошла, она будет чувствовать себя одиноко.

— Придется начинать поиски.

Хасмаль вздохнул.

— Должен найтись более легкий способ. Город может оказаться крупнее, чем кажется отсюда.

Кейт силилась припомнить то, что знала из курса обучения о городах Древних. Некоторые действительно оказывались очень большими. И хотя этот город довольно аккуратно прилегал к краешку бухты, он вполне мог уходить в глубь суши. Угрюмо кивнув, она указала направление наугад.

— Если это может послужить нам утешением, — заметил Хасмаль, — тот факт, что мы оказались здесь вместе, свидетельствует о благосклонности самих богов к нашим стараниям. Поэтому, быть может, мы попросту наткнемся на Зеркало.

— Возможно. Но все же попытайся сообразить, как отыскать его без вмешательства богов. Мне хотелось бы вернуться домой еще молодой женщиной, пока есть надежда спасти любимых мною людей.

— Поскольку они уже мертвы, я не вижу причин для спешки.

Ее взгляд заставил Хасмаля заторопиться вперед.

Спустя три дня, когда уже были обследованы сотни грязных, ушедших в землю, полуразрушенных домов, Хасмаль понял, что его шутка относительно вмешательства богов оказалась не самой удачной. Прочие изыскатели успели найти сокровища, которые не представлялись им даже в самых невероятных мечтах. Декоративные пластины, машины, драгоценные металлы, изваяния, ювелирные украшения и предметы неизвестного назначения, за которые тем не менее можно было получить внушительную сумму на рынке, уже переправили на шлюпках в корабельные трюмы. Экипаж посменно прочесывал город; половина моряков отдыхала на борту и приглядывала за накопленными сокровищами, в то время как другая смена стремилась превзойти успехи предыдущей.

Хасмалю и слышать не приходилось о сокровищнице, равной той, что находилась сейчас на борту «Кречета». Он полагал, что более богатого города еще не находили. Целая тысяча молодых людей могла бы потратить всю свою жизнь на прочесывание города и собрать лишь то, что лежало на его поверхности. Ошеломляли уже сами чудовищные размеры этого поселения. Калимекка являлась самым крупным городом мира. По последней переписи в границах ее обитало более миллиона человек, но город продолжал расти — расширяя свои границы и увеличивая число жителей. Математики без конца занимались подсчетами, сколько раз можно обернуть вокруг планеты дороги и улицы Калимекки, если вытянуть их в одну. Однако руины заросшего лесом безымянного кладбища могли поглотить и великую Калимекку, и еще дюжину подобных ей… а может быть, и больше. И стоявшие возле бухты строения представляли собой лишь окраину одного из самых огромных городов, существовавших когда-либо на свете.

Поиски все больше и больше приводили Кейт в уныние. Они с Хасмалем помечали свою долю в местах, где находили сокровища, и, должно быть, уже стали богаче всех в мире — за исключением Пяти Семейств. Но искали они вовсе не деньги, и если все вокруг веселились и рассуждали о замках, которые построят себе, и о рабах, которых заимеют, Кейт на глазах Хасмаля все глубже уходила в себя.

Заметив ее настроение, Ян пытался всякими способами докопаться до его причины. Он старался утешить девушку, однако Хасмаль считал: капитан не сомневается, что они с Кейт разыскивают нечто особенное, чрезвычайно ценное, и рассчитывал на свою долю в этой находке.

Кейт не проявляла склонности к общению.

На берегу горели факелы. Моряки ожидали подельников из дневной смены, чтобы переправить на корабль их находки. Кейт стояла рядом с Хасмалем у шлюпки, которой предстояло отплыть последней.

— Я остаюсь, — сказала она. Хасмаль заморгал.

— Остаешься? Клянусь глазами Водора, Кейт… мы искали весь день. На что ты рассчитываешь, перенапрягая свои силы?

Она поглядела на горы, а потом обратила свой взор на Хасмаля.

— Я не вернусь на корабль, пока не найду Зеркало. У меня такое ощущение, будто наше время истекает. Я не знаю причин… не знаю, откуда взялось это чувство и есть ли в нем правда. Однако я мечтаю вновь увидеть отца и мать. Моих братьев, моих сестер. Дугхалла. Моих кузенов. И я сделаю что угодно…

Голос ее дрогнул. Она проглотила слезы. Она знала — знала, — что если завтра не найдет Зеркало Душ, то ей не суждено этого сделать никогда. Истину эту она ощущала своей кровью, каждой клеточкой тела. Она не могла бы сказать: Вот она, причина, заставляющая меня бояться. Однако страх становился от этого лишь сильнее. В ее руках находились жизни, сотни жизней, и среди них те, что она ценила выше собственной. И если она подкачает, не проявив необходимого упорства, то не найдет себе оправдания до конца своих дней.

Уж лучше умереть.

— И я сделаю что угодно, чтобы спасти их, — молвила она, вновь обретя способность говорить. — И я могу сделать еще довольно много. В частности, заняться ночными поисками.

— Когда же ты будешь спать?

— Когда отыщу его.

Она ведь Карнея и при необходимости способна заставить свое тело работать куда усерднее, чем это по силам обычному человеку. Теперь это становилось необходимостью.

— Иди отсыпайся, а завтра утром я встречу тебя здесь. Потом будем охотиться вместе.

— Я не могу позволить тебе этого.

— У тебя нет иного выхода.

— Возможно. Но как отреагирует капитан? Ты знаешь его стремление держаться вместе с нами… ему хочется узнать, что мы ищем.

— Мне это известно. А потому тебе придется солгать. Скажи ему, что я уже на корабле. Если он попытается остаться со мной сегодня ночью, то лишь задержит меня.

На лице Хасмаля отразилось понимание.

— Так ты собираешься…

— …Трансформироваться. Да. В таком виде я смогу обежать гораздо большую область, и чувства мои станут острее. Мы явно не замечаем чего-то, думаю, я получу шанс выяснить это.

Хасмаль глянул за ее плечо и прошептал:

— Тогда уходи прямо сейчас. Капитан тащит что-то по берегу. Еще минута, и он будет здесь.

Кейт закивала и направилась к деревьям.

— Значит, до завтра. Пожелай мне удачи.

— Удачи тебе, — повторил он.

Кейт побежала вверх по холму, развязывая на ходу куртку. Факел она брать не стала. Даже в человеческом облике глаза ее воспринимали почти весь доступный свет — остроты зрения ей хватало и сейчас. После Трансформации мир вокруг станет похож на дневной.

Она стремилась избежать встречи с ночными бригадами: все члены экипажа не любили ее, и Кейт им не доверяла. Она облагодетельствовала всех и каждого, приведя в этот город, однако подозревала, что любая из поисковых пар, застигнув свою спутницу в одиночестве, попытается напасть на нее.

Она сорвала с себя одежду, свернула ее и оставила в доме у вершины утеса. А потом отдалась прикосновению похотливых нечеловеческих пальцев Трансформации, вступая в экстаз перехода.

Обострившиеся после преображения чувства сделали ночь неизреченно прекрасной. Сквозь полог широких листьев просвечивали звезды, превращая деревья в изваяния из жидкого серебра, а стены разрушенных зданий в прозрачные скорлупы. Ветерок напевал сладостным шепотом, аккомпанируя голосам насекомых, ночных птиц и четвероногих хищников, охотившихся в лесу. А запахи…

Трансформировавшись, она сразу же побежала на восток, повинуясь каким-то намекам, предчувствиям. Днем они с Хасмалем ходили в эту сторону, и там она ощутила нечто… нечто… нечто чуть взволновавшее ее, однако слишком негромкое и не поддающееся определению. Весь день это ощущение скреблось где-то на задворках ума, пытаясь уверить Кейт, что именно в этом направлении ее ждет что-то важное. Жизненно необходимое. Преобразующее жизнь.

Когда она остановилась наверху гребня носом к ветру, ей почудилось слабое прикосновение того волнующего запаха. Да, подтвердил ее разум. Что бы ни было там, бежать нужно в этом направлении.

И она ринулась навстречу ветру, подгоняя себя, надеясь, что запах усилится. Возможно, она поступала глупо… в конце концов можно ли знать наверняка, что запах ведет ее именно в нужное место? Но Кейт не останавливалась, ибо других вариантов у нее попросту не было.

Она обежала весь обследованный вместе с Хасмалем участок; за ним лес кончился, и она выскочила на гладкую равнину. Даже лунный свет позволял видеть шрамы от пожара на уцелевших деревьях. Больше года назад здесь бушевал огонь, и травы, поднявшиеся по оставленным им следам, изобиловали роскошными цветами и крохотными растеньицами, которые через двадцать или тридцать лет превратятся в новый лес.

Жизнь не исчезает после катастроф, больших и малых… она изменяется. Равнину населяли разнообразные крохотные зверьки. И не только они. До нее доносились звуки и запахи стаи крупных животных, двигавшейся к северо-востоку от нее. Нос ее уловил в этих запахах примесь крови. Значит, хищники. Хорошо, что ветер дует от них.

Другой запах, казавшийся ей знакомым, становился сильнее. Слаще. Чудеснее. Однако под сладостью его угадывался привкус тления. Какой знакомый запах! Где она могла ощущать его прежде? В уме замелькали изображения растений — нет, запах этот пришел к ней не в саду. И не в джунглях. Не в обыкновенном месте.

Загадка не давала покоя, но Кейт не стала фокусировать на ней свое внимание. Она искала след; обнаружив его источник, она вспомнит, где слышала этот запах. Вдруг потеряв его, она метнулась назад и начала сновать с севера на юг и обратно, пока вновь не уловила его. И вновь ощутив его соблазнительное благовоние, помчалась далее по равнине — мимо торчавших из земли ребер погребенных растений, вдоль ручья… в низину.

Тут начинался каскад небольших водопадов. Скалы с каждой стороны опускались, из путаницы лиан и невысоких деревьев торчали острые зубья песчаника. Из озерца у подножия утесов вытекал ручей, исчезавший за поворотом. Разыскиваемый ею предмет находился именно там. Запах наполнял собой всю долину. Сладость, смешанная с тленом. Взволнованная, испуганная, она опускалась со скал, старательно принюхиваясь, чтобы вовремя заметить опасность. Прозвучала прекрасная птичья песня, однако пернатый певец умолк, когда Кейт спустилась к воде. Притихли и насекомые; она ощущала на себе глаза, глядящие на нее из тьмы… глаза испуганной и притаившейся добычи, признавшей в ней хищника. Кейт восприняла эту тишину как должное, но не стала нарушать ее, так как сама могла оказаться здесь жертвой… из охотника превратиться в добычу.

У подножия утеса пролегала тропа. До сих пор она не замечала в окрестностях следов, оставленных уцелевшими людьми. Тропа человеком не пахла, хотя казалась делом его рук. Прямая, аккуратная, с ровными краями, она явно поддерживалась в порядке. Шерсть на спине встала дыбом, в глотке заклокотало предупредительное рычание. Однако тропа вела ее к источнику запаха. Убрав когти, Карнея-Кейт двинулась вперед, пытаясь одновременно следить за всеми направлениями. Тропа шла вдоль крохотного озерца к вытекающему из него ручью. Она оставалась параллельной ручью на расстоянии, приблизительно равном двум калимекканским кварталам. А потом резко поворачивала вверх по склону, направляясь к новому ущелью.

Здесь уже было больше следов, оставленных нынешними обитателями, тропа расширялась, края ее пестрели цветами; посаженные по гребню скалы колючие кусты образовывали ограду… Наконец она заметила совсем не разрушенное здание — на манер Дома Галвеев врезанное в скалу.

Снаружи это сооружение казалось небольшим. Открывшаяся ее глазам часть его была величиной с караулку Дома Галвеев в Калимекке. А может быть, и со святилище одного из младших богов. Мысль эта пришла в голову Кейт потому, что форма здания напомнила ей об этом. Один дверной проем, без двери, без окон… причудливая кровля и алтарь на возвышении.

Впрочем, алтарь оказался другим. Он светился, сверкал как маленькое солнце; его теплые золотые лучи заливали изнутри все святилище, заставляя сверкать прозрачные стены, бросая приветливый свет на тропу и клумбы цветов по обе стороны нее. От алтаря исходил запах, приведший Кейт сюда из такой дали.

Жимолость, наконец поняла она. Эта трупная сладость пахла жимолостью. И впервые она ощутила этот запах в аэрибле — за миг до того, как магия сломила и ее, и Дугхалла. Миг, после которого все переменилось.

На задворках ума Амели произнесла: Это оно — Зеркало Душ.

— Где? — спросила Кейт негромко.

В своих мыслях ты назвала его алтарем. Светящийся пьедестал.

Кейт поглядела на него и застонала.

— Он слишком велик, мне никогда не поднять его своими руками.

Тогда возвращайся к берегу и дожидайся прихода своих друзей. Веди их сюда. И быстро. Потому что ты явилась сюда специально за этим предметом.

Именно этот момент выбрали для нападения охранявшие здание чудовища.

Глава 30


Она даже не уловила их запаха, не услышала ни малейшего звука. Аромат жимолости и тлена скрывал все вокруг. Стражи прыгали с утеса, выбирались из капища. Уродливые, искаженные пародии на человека, нагие, рычащие, сжимающие узловатыми ладонями длинные рукоятки лопат, мотыг и грабель. Предки этих существ, вне сомнения, были людьми, однако сами они таковыми не являлись. От них пахло прелой листвой, сырой землей… темными укромными уголками; пришепетывая — бессловесный говор казался шелестом осенних листьев, — они продвигались к Кейт, окружая ее со всех сторон. Несмотря на всю ее осторожность, силу и стремительность, они отрезали ей путь к бегству, и Кейт удивилась тому, как умно спланирована оборона святилища.

Она оказалась внизу, где ничто не прикрывало ее со спины. Кейт не могла искать спасения на утесах; ей некуда было бежать — кроме того направления, откуда она пришла. Она насчитала двенадцать стражей и усомнилась в том, что против нее сразу выставили все силы. Она заметила здесь достаточно надежных укрытий, подобных тем, из которых появились нападающие.

Они неловко двигались теперь вперед, со своим неуклюжим оружием в руках… физически не приспособленные к быстрому бою. Скорость и когти — эти преимущества оставались за нею. В пользу чудовищ говорили позиции, численность, знакомство с местностью и внезапность… Кейт наверняка не сумела бы спасти свою жизнь, даже будь она вдвое сильнее. Она ощутила страх, выдавивший воздух из легких и устроившийся на плечах и спине, пригибая ее к земле. Делавший ее медлительной и слабой.

Так близко находилась она от успеха, триумфа. Добравшись сюда с другого края света, она теперь прижималась к земле на расстоянии полета брошенного камня от магического устройства, которое способно воскресить любимых ею людей, но теперь ни у них, ни у нее не было даже шанса на благополучный исход. Взвыв от ярости и горя, она бросилась на ближайших к ней стражей святилища.

Кейт!

Чудовища завизжали и принялись махать своими садовыми инструментами, колотя ее по голове, по плечам, по ребрам. Она делала огромные прыжки, рвала врагов зубами и когтями, и подвергшиеся нападению отступали. Однако их сменяли другие, наносившие ей новые и новые удары. Она распорола чрево одному из чудовищ, кровь хлынула из его живота, а на вопли раненого впереди и позади Кейт явились новые враги. И все они несли с собой садовые инструменты, палки, дубины.

Кейт!

Наконец, услышав крик Амели, Кейт поняла, что она орет с того самого мгновения, когда эти чудовища стали окружать ее.

— Не сейчас! — огрызнулась Кейт. — Иль ты не видишь, что мне некогда?.. Я гибну!

Ты должна стать человеком.

Кейт убила еще одну тварь, но вместо нее появились новые. Кейт прикинула: существ этих, взявших ее в кольцо и атаковавших, насчитывалось не менее тридцати, хотя, в сущности, ей было не до подсчетов — на каждого убитого ею приходилась дюжина тварей, вооруженных этими дурацкими палками. Она получала раны быстрее, чем успевала залечить их. И в итоге они разорвут ее на куски, отбирая крохи жизни каждым ударом, обрекая ее на медленную и жестокую смерть.

Ты должна сделаться человеком, упорствовала Амели; вопль ее стал таким громким, что Кейт более не могла не обращать внимания на покойную прабабку.

— Жаль, что я не являюсь им, так?

Слушай, тебе придется Трансформироваться и принять человеческий облик. Они убьют всех и всякого, кто не имеет человеческого обличья. Перед тобой хранители Зеркала, но если ты станешь человеком, они не будут преграждать тебе путь и даже позволят унести Зеркало. Эти создания ждали твоего появления здесь почти тысячу лет.

— В человеческом облике у меня не будет оружия, — ответила Кейт. — Не будет даже одежды. Я стану совершенно беспомощной.

Ты должна сделаться человеком, иначе умрешь. Человеку они не станут вредить.

Кейт не верила прабабке. Пять чудовищ уже встретили свою смерть, и Кейт сомневалась, что ей простят это избиение, оттого что она вновь Трансформируется в человека. Напротив, ее немедленно убьют, не претерпев дальнейших потерь.

Однако она уже умирала. Медленно. Но, находясь в облике Карнеи, Кейт могла убить большую часть стражей прежде, чем ее наконец одолеют. Тем не менее она все равно умрет.

«Она говорит, я должна быть человеком. Она говорит, человека они не убьют. Дура она, вот что скажу я. Впрочем, раз мне все равно умирать, лучше принять смерть человеком, а не зверем».

Огрызаясь, отбиваясь, страдая от боли, она попыталась отыскать внутри себя бестревожное местечко… голубое, зеленое, над тихими водами которого царит покой. Страх, ярость и разочарование загнали человеческую сущность Кейт в недра звериной. Раскаленная докрасна жажда крови едва не поглотила ее. Впрочем, на помощь пришли годы усилий, потраченных на то, чтобы сохранять себя человеком в самых сложных обстоятельствах, и она все-таки отыскала этот идиллический уголок. Прикоснулась к царившему там покою. Ощутила, как медленно утихает в ней жажда битвы… и пусть чудовища все еще нападали, она более не отвечала на их гнев, только пыталась защититься от ударов, сыпавшихся на нее буквально отовсюду.

Возвращая себе человеческий облик, Кейт ощущала, как охлаждается кровь, делается тяжелой собственная кожа, притупляются чувства.

Она распрямлялась и преображалась, и обступившие ее чудовища с визгом попятились, когда, встав на две ноги с четырех, Кейт поднялась над горбатыми, уродливыми фигурами. Тут они разом побросали оружие, иные зарычали, и все пали к ее ногам. Кейт стояла над ними, покрытая сотней жгучих порезов, ошеломленная болью… а потом медленно начала переступать и обходить лежащих, направляясь не к Зеркалу Душ… прочь от него. Назад — тем путем, что привел ее сюда. Ей придется вернуться на берег, когда к берегу причалит первая лодка. Ей придется взять с собой Хасмаля, Яна и еще двоих, чтобы помогли ей отнести Зеркало на корабль. Путешествие, на которое в виде Карнеи она потратила одну ночь, на двух ногах потребует нескольких дней. А время уже драгоценно. Время решает все.

Она выбралась из ущелья, оставив далеко позади себя хранителей Зеркала, и вновь заставила себя совершить Трансформацию, черпая из тела последние ресурсы. Плоть ее пожирала себя, чтобы завершить переход; обратное превращение в зверя требовало новой жертвы. И несколько раз Кейт-Карнея останавливала свой бег, чтобы убить и сожрать животных, имевших несчастье оказаться на ее пути. Впрочем, они всего лишь позволят ей не умереть от голода по дороге к кораблю; там, на месте, ей понадобится куда более серьезная трапеза.

Но все это было несущественно. Все вообще было несущественно. Невзирая на чудовищные препятствия, она отыскала Зеркало Душ. Ее Семью и Возрожденного ожидает победа.


Укутанный рассветным туманом словно плащом, Ян выпрыгнул из шлюпки и направился к ночной смене, подтаскивавшей последние свои находки к скалистому берегу.

— Где Кейт?

Он сдерживал ярость, и голос его, звучавший довольно естественно, не позволял морякам догадаться, сколь потрясло капитана ее сегодняшнее предательство.

Все пожимали плечами, искренне удивляясь, ответы варьировались в широком диапазоне, начиная от «Я думал, она сегодня выходит в дневную смену» и кончая «Я так и знал, что она в конце концов сбежит», однако никто на берегу не видел ее.

Хасмаль утверждал, что она будет ждать их обоих на берегу. Ян обвинил его во лжи и, как выяснилось утром, оказался прав.

Когда ночная смена закончила погрузку и направилась на веслах к кораблю, а дневная приступила к поиску новых сокровищ, капитан повернулся к корабельному мастеру:

— А теперь ты можешь сказать мне, что именно вы разыскивали здесь все это время? И что она в конце концов нашла? И зачем вообще вы оба явились сюда?

Запустив большие пальцы рук за пояс, Хасмаль ожег Яна гневным взглядом.

— Капитан, спишь с ней ты. И в твоей постели она поверяла тебе свои надежды.

— Я… никому… не поверяла своих надежд, — раздался голос Кейт, явившейся из леса.

Увидев ее, Ян охнул. Он узнал только голос, чрезвычайно охрипший к тому же. Кейт сделалась похожей на скелет, одежда висела на ней как на вешалке. Лицо ее и все открытые взгляду участки кожи были покрыты шрамами, находившимися в разной степени заживления. На лицо свисали грязные волосы, перепачканные землей и кровью. Пепельная бледность и восковая кожа вполне могли убедить Яна в том, что он имеет дело с покойницей, — если бы Кейт не стояла и не говорила.

Гнев его рассеялся как туман под жаркими лучами солнца.

— Кейт? Клянусь Бретваном, с тобой случилось нечто ужасное!

— Я… я нашла его, — обратилась она к Хасмалю, затем взглянула на Яна и улыбнулась, уже оседая на землю.

Ей удалось задержаться на грани обморока. Кейт тяжело дышала… как после бега.

— Нам необходимо… выступать немедленно. По моей оценке… до места, где оно спрятано… примерно… три дня ходьбы. Добавим к ним три дня на возвращение.

Ян с трудом вымолвил:

— Хасмаль, отнеси Кейт в лодку. Надо показать ее лекапевту.

— Лекапевт рыщет за сокровищами вместе со всеми остальными, — ответил Хасмаль. — Он не может допустить, чтобы кто-нибудь поставил под сомнение его претензии на равную долю.

— Проклятие! — Капитан поник головой, раздумывая. — Тогда везем ее на корабль и звоним в колокол. И что-нибудь сделаем для нее сами, прежде чем лекапевт вернется.

— Со мной все в порядке, — заявила Кейт, — нам нужно спешить.

— Ты выглядишь просто ужасно!

Ян испытывал неподдельный ужас… он боялся, что Кейт может в любую минуту потерять сознание и умереть. Кейт обратила к Хасмалю молящий взгляд.

— Скажи ему… что со мной все в порядке, Хасмаль!

— Это не так, — ответил он. — По-моему, ты недалека от смерти.

— Мне просто необходимо…

Кейт снова осела, и Ян заметил, что на сей раз ей труднее удержаться на ногах.

Он подхватил ее и поцеловал. В его руках она казалась птичкой — слишком легкой и хрупкой, чтобы жить. Обернувшись к Хасмалю, капитан сказал:

— На корабль. Там будем думать, что произошло с ней и как нам надлежит поступить.

Собственные чувства застали Яна врасплох. Он более не нуждался в Кейт, получив город, который сделает его безмерно богатым и могущественным; если она умрет от ран, он сможет объявить город своим. Однако, сидя на веслах вместе с Хасмалем по пути к «Кречету», он понял, что хочет ее, и желание это уходит корнями отнюдь не в постельные утехи.

Он ощущал потребность вновь спорить с ней о сравнительных достоинствах философских систем Фареллхау и Н'станри, сидеть рядом с ней у камина в Великом Доме и вспоминать приключения, приведшие их к богатству, власти и счастью. Или же, вдруг понял он, всю жизнь бороздить вместе с ней океаны Матрина. Ян Драклес смотрел на изможденную, умирающую на его руках женщину, к собственному недоумению, обнаруживая, что, пока рассчитывал на сокровища ее города и выгодную женитьбу на ней, успел бесповоротно влюбиться в Кейт. А посему и состояние, и власть, которые могли оказаться в его руках, ничего не значили… важна была только ее жизнь.

Когда они ступили на корабль, Кейт уже едва дышала. Пока Ян пытался разговором удержать ее в сознании, Хасмаль принес воды.

— До возвращения лекапевта мы можем напоить ее. По-моему, организм ее обезвожен.

Ян кивнул. Он поддерживал ее голову, а Хасмаль вливал ей в рот воду, поглаживая по горлу. Вскоре они заметили улучшение. Кейт начала глотать самостоятельно, наконец открыла глаза, потянулась к чашке и принялась пить.

Первым словом, которое она сумела выдавить из себя, оказалось «есть», и какое-то время другого слова они от нее не слышали. Хасмаль таскал пишу из кладовой и камбуза, Кейт пожирала принесенное и требовала еще. Еда исцеляла ее куда быстрее, чем мог предположить Ян. За две стоянки она успела набрать вес — буквально на его глазах — и из скелета превратилась в изящную, хрупкую женщину. Более того, за это время раны полностью затянулись. Кейт ела и ела, делая перерыв лишь на то, чтобы попросить добавки.

Наконец она отодвинула тарелку и сказала:

— А теперь надо отправляться за Зеркалом. Нам понадобится помощь. Оно гораздо больше, чем я ожидала. Выйдем втроем, быть может, потребуются еще двое. И нечто вроде волокуши или саней, чтобы доставить его обратно. Припасы на дорогу — три дня туда и три обратно. Возможно, пригодится оружие. Мне попадались следы хищников, они могут счесть меня вкусной — в человеческом облике.

— Мы никуда не идем, — возразил Ян. — Вчера ты едва не умерла…

Она оборвала его на середине фразы.

— Я обнаружила тот единственный предмет, который объявляю своей собственностью и отказываюсь от всего прочего. Больше мне ничего не нужно.

Ян застыл на мгновение, покоряясь вновь вернувшейся жадности. Но тут же отбросил ее.

— Расскажи, что ты отыскала.

На рассказ нужно было время. Наконец он удосужился все осознать.

— Предмет, который возвращает назад умерших. И ты хочешь с его помощью оживить Галвеев, как только научишься им пользоваться?

— Да.

Истинное безумие… однако Древние знали о мире куда больше, чем сумели заново открыть с тех пор ученые. Быть может, уничтожая мир, чародеи не беспокоились именно оттого, что знали, как вернуть его обитателей назад… во всяком случае, тех, кто им нравился. Впрочем, наверное, люди, умевшие пользоваться Зеркалом, погибли сами.

Он взял руку Кейт в свою. Если Зеркало Душ способно работать, значит, его потомки будут ему кое-чем обязаны. Если же нет, изрядная доля сокровищ города окажется у него. В любом случае он останется в выигрыше. Причем не задевая Кейт.

— Выходим сегодня вечером, — сказал он. — Я во всем помогу тебе. Я даже готов доставить его в твой Дом, чтобы ты могла оживить свою Семью.

Она удивленно наморщила лоб.

— Поможешь? Но почему?

Погладив тыльную сторону ее ладони, он ощутил под ней тонкие косточки. Надо, чтобы она как следует поела перед отправлением, подумал он. Незачем вновь рисковать ее жизнью.

— Потому что я люблю тебя, — признался Ян.

Забавно было сознавать, что слова эти он произносит всерьез.


— Он поцеловал ее, — сказала Ррру-иф Джейти.

По требованию Ррру-иф они засели на деревьях над пляжем… Шрамоносная утверждала, что озабочена поведением капитана.

Джейти уже успел привыкнуть к ее сетованиям. Каждый день, когда Ян Драклес отправлялся на поиски сокровищ, Ррру-иф начинала жаловаться, что оборотень и колдун завладели капитаном. И хотя бы раз на дню она принималась уговаривать его перехватить Кейт и Хасмаля и убить их, чтобы капитан наконец вырвался из чар. Она все твердила, что Ян забудет свое обещание оставить их на берегу. И теперь, наблюдая за Яном и Кейт из-за ветвей, Ррру-иф просто клокотала гневом.

— Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, — заметил Джейти, — но он капитан и вправе поступать как хочет.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23