Суть ее сводилась к тому, что Ченг Паяльник уже не может контролировать банды подростков на своей территории. Хакеры и механики десятками переходят границы как со стороны хайтек-пространства, так и со стороны лотек-пространства, устремляясь в Буферную зону в поисках приключений. Сбиваются в пиратские команды и пускаются во все тяжкие. Например, совершают параплановые атаки на воздушные суда. Цель – взять на абордаж, а потом выгодно продать на одном из черных технорынков. Причем вместе с пилотом.

Более-менее выпустив пар, Уильямс почесал подбородок и добавил:

– Не дай бог, он отдал зону старого аэропорта Ведьме Айрин! Нет, Ченг не может быть таким дураком…

– Странно, – Громов смотрел вниз, на буйную тропическую растительность, – пока я жил в Токио, никогда не слышал о Ведьме Юга, а здесь все только о ней и говорят.

– Еще бы! – проворчал Уильямс. – Правительство сюда сунулось один раз, получило по… кхм… голове и больше не приставало к Ченгу. Слышал про «Конфуз Пхи-Пхи», когда у острова Пхи-Пхи авиация командора захватила флагманский крейсер хайтеков, и тем пришлось выкупать у Ченга свой собственный корабль?

– Ага, – кивнул Макс.

– К тому же многим толстосумам нравится тут отдыхать без присмотра «Большого брата», – продолжил пилот. – Достали эти камеры везде. А тут – что хочешь, то и делай. Никто не узнает. Я когда пилотом в хайтеке был – полгода провел, всякие разрешения собирая да штрихкоды подтверждая. Не вздохнуть же без разрешения. Топливо – в очередь! Предоплата, поди докажи, что экономить его умеешь, да что у тебя посудина жрет мало, не шумит, не коптит – тьфу! Сейчас-то уже знаю, что кое-где в мире нефть еще есть. Только пока умники-бюрократы решают, как ее качать да кому доверить, да всякие исследования проводят, разрешения, в комиссиях штаны просиживают – Ченг ее качает отовсюду, где найдет, и без всяких разрешений, согласований. Вон у него подлодка атомная день и ночь по океану рыскает – то с шельфа пробы возьмет, то затонувший танкер обнаружит, а недавно у берега какого-то и вовсе подводный нефтеналивной терминал нашел. Стоял целехонек! И не помнил никто о его существовании. Морду опять же кому надо без шума перекроить у доктора Просперити, имплантант поставить быстро и дешево – все сюда едут. Я, помню, чуть с ума не сошел, пока через нейролингву себе в мозги коды диспетчерские закачивал. Потом только узнал, что нормальные люди сюда катаются, чтобы накопители памяти вживить. Грузи чего захочется, и голова не болит, потому как пишется не прямо на извилины, а в пластинку.

– А я слышал, что дело только в «кабеле-заложнике», который Ченг грозится перерубить, как только найдут способ обойти Буферную зону, сразу ее уничтожат, – заметил Громов.

– Да щас! – эмоционально возразил Уильямс. – Ты больше верь, что тебе в новостях говорят! Они эти новости, небось, на год вперед пишут! Тут люди деньги делают! Думаешь, почему хайтек-правительство все в секреты превращает? Даже план городской канализации? Чтоб чиновники могли эти секреты выгодно продать на черном рынке!

Громов не удержался от улыбки. Его отец часто говорил то же самое.

В конце концов Уильямса можно понять. Он лет на десять старше Спайка, а значит, жизнь вне закона успела достать его значительно сильнее.

Как будто в подтверждение мыслей Максима Уильямс смущенно и как-то скомканно проговорил:

– Слушай, парень, ты это… Я не со зла. Я тебя только потому сдаю, что они тебя живым хотят. Значит, не тронут. Не на смерть тебя везу. Понимаешь? Тебе никакого вреда не причинят, а мне под старость хоть чуть-чуть как человеку пожить. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Громов.

– Скажешь им, что хотят, и пойдешь на все четыре стороны. Максимум, что они тебе сделают, – мозги чуток потрут, чтоб не помнил лишнего. Но оно и к лучшему. Мой папаша всегда говорил: меньше знаешь, спокойней жить.

Пилот, дотронувшись до пистолета, подмигнул Громову.

– Давай без глупостей долетим, – попросил Уильямс. – Ты квадролет водить не умеешь, сесть без меня не сможешь, так что не дергайся. Сам погибнешь, мне никакого проку. Знаешь, надо так поступать, чтоб всем прибыток был, а не так, как Мартин, – ни себе, ни другим. Джокер был умный. Хороший вождь, многим мозги запорошил. Не только мне. Я ведь с ним лет десять летал. Всю жизнь на него угробил. И что теперь? Боролся он с Цифровиком насмерть, столько людей за собой повел, и чем все кончилось? Стал тем же самым, что Синклер, только без поводка! Джокера теперь никто не остановит! Как подумаю, что он таких, как ты, пять тысяч чуть не задушил, чтоб своего добиться, – в глазах темнеет. Нет, парень, мне мозги наконец прочистило. Что было, того не вернешь. Оставшееся бы прожить нормально. Хватит с меня идей, вождей, борьбы этой долбаной непонятно за что. Хватит! Сейчас сядем у одного моего старого друга – Бодхи Раджироби. Он устроит встречу с агентами в безопасном месте. Где-нибудь на нейтральной территории. Я им тебя, они мне деньги. Все в прибытке. Ты жив-здоров, в школу сможешь вернуться. Я с деньгами. Они с информацией. Всем хорошо.

Айрин прошла через весь черный рынок. Торги уже закончились. Банды разбредались по чайным шатрам. Некоторые оставались на своих площадках и возились с оборудованием. Я держался справа и поодаль, чтобы наемники Ведьмы Юга не заметили, что я иду за ними.

Я обратил внимание, что почти все узнают Айрин, втягивают голову в плечи и стараются не стоять у нее на пути. Когда она шла мимо одной площадки, где кипел яростный спор из-за дележа выручки, там мгновенно все стихло. Мародеры присели и замолчали, стараясь не глядеть на Ведьму Юга. Похоже, во всем Тай-Бэе не было человека, которому она не внушала бы ужас.

Отряд Айрин дошел до лодочного порта. Вдоль длинных бетонных лент-волнорезов стояли привязанные катера. Самый дальний причал охранялся. Там на воде покачивались роскошные яхты – довоенные и современные.

Айрин направилась к черной турбореактивной «ракете». Я тихонько присвистнул. Ничего себе! Ведьма Юга владеет собственным летучим голландцем. Я отошел к мастерской, где чинили моторы, находившейся в самом начале причала, и сел возле ее стены. Следовать за Ведьмой Юга дальше опасно. Меня могут заметить.

Сорокаметровый катер класса наутилус. Заостренной обтекаемой формы. Из сверхпрочного углепластика. Цельнолитой корпус, за который невозможно зацепиться, с эффектом скольжения – нельзя даже маленький маяк прикрепить. На борту две ракетные установки – надводного и подводного действия. С каждого борта по четыре пулемета. На корме – водная пушка, забирает воду из океана и бьет сильнейшей направленной струей. Предназначена сбивать водный десант на гидроциклах. В верхней части – мультифункциональная спутниковая антенна.

Сопла турбин «ракеты» торчали над водой. Благодаря им она способна передвигаться со скоростью до пятисот километров в час над водой и до трехсот под водой. На максимальной надводной скорости «ракета» может взлетать. Она в состоянии лететь так низко над водной гладью, что ее не может засечь ни один радар. Поэтому «ракеты» и прозвали летучими голландцами.

Ракеты-наутилусы производит только «Микадо» – внутренняя корпорация военного ведомства. Они не поступают в продажу, считается, что их невозможно украсть – двигатели связаны с военным спутником. Если наутилус попадает в чужие руки – все его выходы блокируются, включается автопилот, который ведет захваченный катер с запертыми там угонщиками прямиком на ближайшую военную базу. Так что хотел бы я знать, как у Айрин оказалась посудина такого класса и сложности.

Когда Ведьма Юга подошла к кораблю, с его борта выдвинулся телескопический трап. Айрин и ее отряд поднялись на борт – трап тут же убрался. О том, чтобы пробраться внутрь, не могло быть и речи.

Я дотронулся до своего глаза, активировал мультивизор, установил приближение и стал внимательно, метр за метром, осматривать катер.

– Иллюминатор!

На самом верху, где находятся командный мостик и капитанская гостиная, один из прямоугольных люков был открыт!

Стремительно темнело.

Рядом с катером Айрин стояла белоснежная трехпалубная яхта под флагом Торговой Федерации. Она была чуть выше ракеты. Если я туда заберусь…

Не успев даже толком обдумать своей план, я встал, направился к ближайшему волнорезу. Прогулочным шагом, стараясь не привлекать к себе внимания, добрался до самого конца, осмотрелся… Никто не смотрел в мою сторону. Несколько моторок готовились к отплытию. Охранники на дальнем причале собрались в кружок и что-то обсуждали. Я развел в стороны руки, присел и прыгнул в покрытую масляными пятнами воду, войдя гладко, без брызг.

Активировал мультивизор, переведя его в режим подводного видения. Теперь перед одним моим глазом стояла сплошная грязно-зеленая пелена, а перед вторым – четкая освещенная картинка, где контурными белыми линиями обозначались препятствия впереди.

В голове мелькнула мысль, что будь я постарше, более опытным агентом, то никогда в жизни не решился бы на такое отчаянное безумие…

Время от времени мне приходилось переворачиваться на спину и высовывать из-под воды лицо, чтобы глотнуть воздуха.

Наконец впереди показались плоские очертания днища наутилуса, а сразу на ним – яхта Торговой Федерации. Я увидел цепь ее якоря и… в голове тут же сложился план действий! Вернее, я просто знал, что делать. Меня этому учили! Незаметное проникновение на частные и военные суда.

Я вынырнул, огляделся. С моей стороны борта никого не было. Я схватился руками за цепь и, перебирая по ее звеньям, начал быстро подниматься. При каждом движении ныло под левой лопаткой. Мышцы рук были готовы взорваться от напряжения. Добравшись до верха, до отверстия, куда втягивается якорная цепь, я раскачался, сунул туда обе ноги и крепко зацепился ступнями за стенки. Затем отпустил цепь, одновременно немыслимым усилием мышц пресса и всего тела вытолкнул себя наверх, схватившись за край палубы.

Подтянулся. Огляделся. Было уже совсем темно. Бесшумно вылез на палубу и пробежал до лестничных скоб, что вели на самый верх. Через пару минут я уже был на третьей палубе. Там оказались небольшая круглая гидромассажная ванна и мягкие диваны из белой кожи. Место, где богатая публика из Торговой Федерации может хорошо проводить время.

Теперь катер Айрин был подо мной, и открытый иллюминатор тоже. Надо только преодолеть примерно семь метров расстояния и приземлиться на катер по возможности бесшумно, незамеченным.

– Так, – сказал я себе, – прыгаю, группировка, кувырок, это погасит скорость, будет меньше шума. Если меня замечают – прыгаю в воду и уплываю. Нет… прыгаю, приземляюсь на руки, тут же отталкиваюсь, делаю кувырок по поверхности катера… А, ладно!

Я оттолкнулся и прыгнул ласточкой вниз. Едва ладони коснулись поверхности ракеты-наутилуса, оттолкнулся и сделал несколько плавных бесшумных перекатов. Только после этого выдохнул. Мне удалось избежать звука удара.

Добравшись до иллюминатора, я прислушался, перед тем как заглянуть.

– Они начали искать мальчишку, Дэйдра, – раздался хриплый лающий голос. – Это плохо, очень плохо…

Я был почти уверен, что он принадлежит Айрин. А говорит она с… Дэйдрой МакМэрфи! Меня словно обожгло. Перед глазами снова появилось ужасное бледное лицо с красными губами: «Я вижу твои коды! Отдай протокол Синклера!» Я судорожно всем телом прижался к гладкой поверхности крыши катера, чтобы не соскользнуть. Тонкий, надсадный, сверлящий голос. И он же донесся изнутри!

– …Они не успеют его найти, а даже если и успеют – завтра хайтек-парламент примет решение о перезагрузке Сети. «Рой» будет активирован, а после этого уже все неважно. Все будут думать и поступать так, как мы сочтем нужным. «Кибела» каждую минуту производит несколько тысяч нанороботов. Как только настройки биофонов будут изменены, мы откроем накопители.

– Все равно… – сомневалась в чем-то Айрин. – Ты зря покинула Эден. Тебе надо было остаться и продержаться еще пару дней. Теперь все оказалось под угрозой срыва!

– Я устала объяснять тебе! – Дэйдра сорвалась на крик. – Агент сказал, что вызвал помощь, что меня схватят! Тут во дворе опустился квадролет с правительственными опознавательными знаками! Охрана подняла тревогу! Они решили, что это агенты Бюро! Откуда мы могли знать, что Джокер решил напасть на Эден? Я думала, мальчишка-агент успел каким-то образом передать данные! Генерал Ли велел немедленно уничтожить всю информацию о проекте «Рой», чтобы Бюро не обнаружило местонахождение «Кибелы»! Но сначала же это все надо было скопировать! Перекачка информации в переносные накопители заняла целый день. Только после этого мы все смогли уйти.

– Но зачем было выводить из строя «Дженни»?! – перебила ее Айрин. – Ты могла незаметно покинуть Эден, не создавая таких проблем! Зачем было взрывать «ЭБ-100»?! Ты поступила очень неосмотрительно, Дэйдра! Из-за тебя правда об Эдене стала известна всем! Они будут искать агента! И если найдут в ближайшие дни…

– Они все знали! Они видели! Виртуальную установку «Кибела», ее технологический проект в реальную величину, который я спроектировала в Эдене перед началом строительства в реальности. Работающий чертеж, где было учтено все до мельчайших деталей, был в виртуальной среде Эдена! Его все видели – и ученики, и преподаватели! Если агент останется жив и доберется до Бюро – они смогут найти все, что им нужно, все доказательства в архивах памяти любого ученика Эдена! Я хотела избавиться от всех свидетелей разом! Но вмешался этот идиотский инспектор!

Я ничего не понимал, но лежал тихо, стараясь даже не дышать.

Дэйдра перевела дух и напустилась на Айрин снова:

– Это твои люди не смогли убить агента! Так что не надо перекладывать всю вину за возможный срыв проекта на меня! Ты должна была заняться им лично!

– Я не могла быть в двух местах одновременно. Ты отправила меня за Громовым. Мы нашли его и попытались схватить. Но люди Джокера смогли от нас уйти, – спокойно ответила Айрин. – Просто признай, что ты совершила слишком много глупостей в тот день. У тебя сдали нервы, и ты начала совершать грубые ошибки. Вот и все.

Мое сердце забилось так, что, казалось, его слышно на километр вокруг. Перед глазами мелькнула сцена. Я лежу в нейрокапсуле. Мне в лицо направлено дуло автомата… Я ничего не понимаю, я только что проснулся или очнулся… Еще вспышка! Я иду по идеально ровным, усыпанным песком дорожкам! Я точно знаю, что это Эден!

Я несколько раз глубоко и бесшумно вздохнул, чтобы унять волнение. Некоторое время внутри стояла тишина. Потом до меня донесся голос Айрин:

– Я пойду спать. Постарайся успокоиться. Теперь мы уже ничего не можем. Джокер сделает свое дело. Будем надеяться, что завтра парламент примет решение перезагрузить Сеть, а послезавтра все, что случилось в ту ночь, все твои промахи и неудачи уже перестанут кого-либо интересовать. Мир окажется в наших руках.

– Да-а… Согласись, ловко Хрейдмар придумал подсунуть этому дураку омега-вирус? Теперь перезагрузка неизбежна. Джокер погибнет, «Рой» будет активирован, и я забуду эти дни как страшный сон, – ответила ей Дэйдра. – Всего один день, и все будет кончено.

Я услышал тяжелые, уверенные шаги Айрин вниз по лестнице. Похоже, она ушла. Значит Дэйдра МакМэрфи сейчас одна!

У меня дрожала каждая клеточка в теле. Я был практически уверен, что они говорили обо мне! Уникальный шанс! Я должен заставить ее говорить! Объяснить ее разговор с Айрин!

Я вдохнул и сполз чуть ниже, заглядывая в каюту.

Дэйдра лежала на диване и пила из бутылки виски.

Она не смотрела на меня.

Я осторожно и бесшумно влез внутрь, поставив на мягкий ковер сначала одну ногу, потом другую, неотрывно глядя на голубые пряди волос Дэйдры, разметавшиеся по диванному подлокотнику. Я крался к ней все ближе и ближе… А потом бросился вперед и одним молниеносным движением схватил ее за шею, сцепив руки в смертельно опасный захват. Она не могла издать ни звука, только яростно забила ногами. Я еще крепче сжал руки, прошептав:

– Ни звука, я сверну тебе шею, если ты хотя бы пискнешь. Я убью тебя мгновенно, одним движением, и уйду отсюда незамеченным. Тогда уж точно не сбыться твоим планам править миром, Дэйдра. Ты ведь меня узнала, да? Это я должен быть мертв? Правда? Отвечай. Кивни, если я прав.

Она чуть шевельнула головой в знак согласия.

Интуиция подсказывала мне, что сейчас не время расспрашивать, при каких обстоятельствах мы познакомились и почему я ничего не помню. Ясно, что с Айрин они говорили о чем-то гораздо более опасном, о чем-то, что имело прямое отношение к моему последнему заданию.

– Где эта установка, о которой вы говорили? Зачем она нужна?

Дэйдра снова шевельнула головой. На сей раз отрицательно.

Вдруг меня снова прошила волна боли. Перед глазами возникло лицо пожилого мужчины. Квадратное, морщинистое, с косматыми бровями.

«Нам нужны доказательства вины генерала Ли, – говорил он. – А их может дать только Дэйдра МакМэрфи. Она должна быть доставлена к нам живой!»

Буллиган! Я вспомнил! Моего шефа зовут мистер Буллиган!

Моя память восстанавливается!

– О чем говорили вы с Айрин?

Я огляделся. На столике против дивана стоял ноут Дэйдры, а под ним – черный чемоданчик.

Снова вспышка. Этот же самый чемоданчику нее в руках. Она идет по полю к самолету… Внутри оптический накопитель огромной емкости! Откуда-то я это знаю. Возможно, я следил за Дэйдрой какое-то время… Ладно. Я попытаюсь восстановить это потом.

Дэйдра словно что-то почувствовала. Она вся напряглась. Жилка на ее шее, которую я сдавливал предплечьем, начала быстро пульсировать.

– Значит, все ответы там? – спросил я.

В ответ зрачки Дэйдры расширились так, что никаких доказательств больше не требовалось. Я размахнулся и ударил ее в затылок собственной головой. Тело в моих руках тут же обмякло. Она потеряла сознание.

Я схватил чемоданчик, закрыл ноут, сунул его под свой бронежилет и бросился обратно к иллюминатору.

Дэйдра очнется, возможно, очень скоро, и тогда вся банда Айрин будет меня искать! Надо было сматываться из Буферной зоны как можно скорее.

Прыгать в воду было нельзя, чтобы не повредить электронику. Я вылез на крышу катера и мягко съехал по его борту вниз. Было уже совсем темно. Охранники все стояли кружком метрах в тридцати от меня, на краю пирса, и курили. Я, стараясь держаться в тени от яхт и катеров и ступать неслышно, добрался до набережной, от которой и отходили бетонные ленты причалов, и уже оттуда понесся прочь что было сил, не чувствуя земли под ногами.

Надо быстро найти Хаски! Узнать, где тут можно взять квадролет, чтобы лететь в хайтек-пространство! В ближайшее отделение Бюро!

Квадролет приземлился на пустом летном поле, на один из белых кругов с большой латинской буквой «Н». Всего таких кругов на квадролетной площадке было четыре. Вокруг стояли хлипкие ангары из алюпластика.

Как только винты остановились, Уильямс вылез из кресла:

– Ну, Бодхи! Приготовься! Сейчас я тебя взгрею! Сейчас ты узнаешь, что такое тупая ирландская ярость! Пришла твоя смерть, старый картежник! Я достану протез твоей задницы из Сетевого Вегаса и так отлуплю, что ты месяц за покер сесть не сможешь!

Летное поле изрядно поросло травой Местами асфальт вздыбился, пошел трещинами.

– У них тут целый рассадник нелегальных Сетевых казино и боксерских арен, – пояснил Уильямс. – Днем с огнем никого не сыщешь.

– Сетевых боксерских арен? – переспросил Макс.

– Каких? – переспросил Уильямс. – А… Понял! Нет, не эти ваши симуляторы дурацкие. Реальные арены! Или клетки. Клетки мне даже больше нравятся.

– Клетки? – недоуменно вытаращился Громов. – Что это?

Тут сверху раздался щелчок, и над полем пронесся электронный женский голос:

– Все оружие, какое есть, – на землю. Руки вверх! Двинетесь с места – получите пулю в лоб.

– Что за… – прошипел Уильямс, озираясь по сторонам, потом махнул рукой с непередаваемой злой досадой: – Черт… Так я и знал! Так и знал!

Громов вопросительно уставился на пилота, не зная, что ему делать. О чем знал Уильямс? Где они? Что вообще происходит?!

– Быстро! – сурово крикнул голос.

Пилот вынул пару пистолетов и положил на землю.

– Кто вы такие?! – крикнул он, поднимая руки вверх. – Где Бодхи?!

– Эта территория теперь принадлежит Ведьме Юга, – последовал ответ. – Как и все, что сюда заносит.

– Вот черт… – пробормотал пилот. – Спайк… Мог бы и предупредить меня! Не надо было убивать его так сразу, сгоряча… Ладно, девушки, меня зовут Уильямс Макларен! Я пилот первого класса! Могу управлять всеми видами воздушного транспорта! Могу починить или заново собрать из деталей любое транспортное средство не старше меня самого! А мне почти пятьдесят, так что довоенные жестянки тоже подойдут!

– Ладно, хитрый старик, – произнес голос. – Убедил. Тебя не станут убивать. Хорошие пилоты нынче дороги. А ты, красавчик, что можешь о себе сказать?

– Я… я… – Громов никак не мог решить – назвать ему свое имя или нет. – Я ученик хайтек-школы.

– Ученик? – рассмеялся голос. – Продать Никсону. Он сейчас скупает все мясо на свои бои.

Из-за ангаров появились девушки с автоматами, в масках с прорезями для глаз. На ногах у грабительниц были роликовые коньки.

– Пошел, быстро! – крикнула одна из них на Громова, показывая дулом в сторону крайнего ангара.

– Стойте! – закричал Макс. – Я…

– He говори им ничего! – прошипел пилот. – Я что-нибудь придумаю! Не говори им!

– Я…

Громов хотел все же крикнуть, что его фамилия Громов и за него обещана астрономическая награда, но тогда его неминуемо немедленно отправят к Синклеру! Снова Эден! Снова нейрокапсулы! Снова плен для разума на долгие годы, и он даже не будет знать – реально это или нет!

Сейчас все же оставалась возможность спастись. Может, ему все же удастся сбежать и потеряться где-нибудь на просторах лотек-пространства или Буферной зоны. Черт! Еще утром он не желал даже слышать об этом! А сейчас отдал бы что угодно, лишь бы снова оказаться с Дэз и Дженни в Тай-Бэе!

Поэтому Громов промолчал, не стал раскрывать своего имени. В призрачной надежде на побег и спасение. Прямо как в игре «Заложники системы», где у героя задача – спастись от тайных и явных врагов, окружающих со всех сторон, потому что он знает слишком много правительственных тайн. Задача – убежать, скрыться, замести все следы, чтобы навсегда поселиться на маленьком островке в океане и не бояться, что за ним придут.

Громова утащили в противоположную от Уильямса сторону.

– Обыскать квадролет, – распорядился все тот же холодный и жесткий женский голос. – Все ценное, оружие, продукты – на склад. Машину помыть, почистить!

Теперь Макс уже не был настолько уверен, что голос электронный. Машина не может быть такой стервозной.

Его отвели в один из ангаров и затолкали внутрь небольшой прямоугольной клетки.

Громов сел на пол и начал потихоньку рассматривать своих соседей. Здесь же, рядом с ним, было еще двое – черный парень-лотек и девушка в комбинезоне пилота.

Клетку охраняли двое вооруженных часовых. Похоже, что женщины, но Громов не был в этом уверен. Лица тюремщиков скрывали маски.

Парень сильно нервничал. Он то укладывался на бетонный пол, свернувшись в калачик, то снова садился, складывал ладони вместе и начинал что-то страстно бормотать, обращаясь к потолку.

Девушка в летном комбинезоне сидела неподвижно, обхватив руками себя за ноги и уткнувшись лбом в колени. Ее светлые волосы были заплетены в множество тончайших косичек.

В дверь ангара громко постучали:

– Жратва, бездельники!

Один из охранников вяло, вразвалочку подошел к двери и забрал у кого-то корзину с пайком.

– Лапша с соевым соусом, – сказали ему.

Ноздри голодного Громова пощекотал приятный кисловато-острый запах.

– Опять без мяса? – разочарованно протянул охранник.

– Радуйся, что вообще кормят!

Дверь захлопнулась.

Оба охранника ушли в глубину ангара, присели на ящики, сложенные в одном из углов ангара, и принялись за еду. Перед этим они сняли маски, и Громов увидел, что это все-таки мужчины. Вернее, подростки, может, чуть постарше его самого.

– Эй! – Громов тихонько позвал девушку-пилота. – Ты знаешь, что это за место? Я Макс, из Эдена. А ты?

– Люсиль Брейгель, с этого побережья, – ответила та, подняв голову. Лицо угловатое, чересчур грубое и совсем некрасивое.

– Ты почему тут? – спросил Максим.

– Дисциплинарный арест, – огрызнулась девушка. – Причинила Айрин небольшой убыток.

– Ты одна из них?! – удивился Макс.

– Да! – с вызовом ответила Люсиль, но потом печально добавила. – Была…

– За что же тебя? – спросил Громов.

– Авария, – хмуро ответила Люсиль. – Стала поднимать в воздух самолет, а у того шасси заклинило. Грохнулась на брюхо. Машина в цене потеряла. Ремонт нужен. Груз пострадал. Мама Айрин механику сразу пулю в лоб, а меня сюда – в накопитель для Никсона.

– Айрин? – переспросил Громов. – Ведьма Юга?

Люсиль закатила глаза вверх, потом уставилась на Громова.

– Она уже лет пять так не называется. Вы у себя там в морозилке вообще, что ли, не следите, что в остальном мире происходит?

– В какой морозилке? – не понял Макс.

– В Эдене! – выдала девушка-пилот. – Я-то удивлялась, пока на Аляске жила, почему все, кто Эден закончил, такие тупые. А вас, оказывается, отпускают оттуда, когда от вашего мозга уже только обезьянья часть остается.

Макс тупо смотрел на Люсиль. Потом сообразил, что уже всему миру известно о том, как на самом деле устроен Эден.

– Все уже все знают, правительственная комиссия чего-то еще расследует. Пока глухо. Про то, как Синклер стал программой, уже сериал снимают – исторический, а еще телепьесу и комедийный сериал в телетеатре. Слушай, расскажи про Эден, а? Если я отсюда выберусь, всем буду рассказывать, что попала в одну клетку с парнем из морозильника! – девушка гоготнула. – Так что там у вас произошло-то? Джокер опять, да?

Громов встретился взглядом с жадными глазами Люсиль и решил: рассказывать ей правду о случившемся не стоит. Вряд ли она захочет что-либо понять. Люсиль просто рада, что оказалась рядом с кем-то, причастным к сенсации. Должно быть, мысленно уже представляет себе, какими словами и в каких красках будет рассказывать об этом. Предвкушает свои пять минут славы.

Нет, Люсиль Брейгель не узнает, что пришлось пережить Громову в Эдене. Эти воспоминания слишком дороги, чтобы делиться ими с первой встречной, охочей до сенсаций дурочкой. Макс вдруг понял, что у него есть что-то свое, собственное, что принадлежит только ему. По-настоящему дорогое, то, что он сможет открыть только самому близкому, самому дорогому человеку. Тому, кто пропустит через свое сердце каждое его слово, каждый момент памяти Максима. Переживет это вместе с ним.

– Ничего особенного… – ответил Громов Люсиль. – Как на любой из топовых Сетевых арен. Представь, что ты бы просто не знала, что ты на арене, и думала, будто за тобой на самом деле динозавры гоняются.

– Ух ты! – выпучила глаза Люсиль и начала засыпать Громова вопросами: – А как с девчонками? Ты там с кем-нибудь был? У тебя подружка была?

На счастье, охранники доели свой обед и вернулись к исполнению обязанностей.

– Эй вы, двое! – крикнул один из них. – А ну в разные углы разошлись! Хватит болтать! Увижу еще, что говорите или знаками обмениваетесь, – ни жратвы, ни воды не будет до приезда Никсона! Ясно?!

Громов тут же послушно встал и отошел в дальний угол клетки.

– Вот молодец, – одобрил его действия охранник. – Сообразительный мальчик, не зря в школе учился…

Люсиль с досады стукнула кулаком по полу.

Макс лег на пол, закинув руки под голову, и уставился в одну точку.

Может, лучше позвать охранника и сказать, что он Максим Громов? Может, потребовать встречи с Айрин? Если она на самом деле такая жадная, как о ней говорят, – Ведьма Юга тут же передаст его правительственным агентам.

Но что им может быть нужно?

При мысли, что его опять, возможно, на несколько лет поместят в нейрокапсулу и бесконечный первый год обучения в Эдене начнется заново, у Громова начинала пульсировать жилка на виске. Если Синклеру нужен омега-вирус, он не отступит, пока не получит его. Неизвестно, сколько времени это займет. А что потом?

«Мальчишка просто мясной отход!» – выстрелил в памяти резкий голос Дэйдры МакМэрфи.

Нет, возвращаться нельзя. Только не назад в Эден. Все что угодно, только не это!

Неведомый Никсон, которого ждали охранники, пока казался меньшим из всех зол…

NOW WOW! NOW WOW! NOW WOW! NOW WOW!