Как-то давным-давно мне попалась в руки книжонка, в которой простыми и доходчивыми словами сообщались правила, согласно которым должен вести себя подчиненный с начальником, для того чтобы добиться максимального его расположения. Мараск, похоже, не имел об этих правилах ни малейшего понятия.

Плюхнувшись в кресло, стоявшее рядом со стойкой, за которой восседал доблестный помощник центуриона, я поинтересовался:

– Никто меня не искал?

– Кому ты нужен?

Ну вот, опять…

Мрачно оскалившись, я спросил:

– А есть в нашем хозяйстве еще одна бормоталка?

– Есть. Вот здесь у меня за барьером, ящичек, в котором кое-какое запасное снаряжение. Бормоталка там тоже есть.

Так оно и было. В небольшом ящичке, стоявшем возле возвышения, на котором восседал Мараск, лежала бормоталка. Был также там и еще один кибермедик.

Забрав бормоталку, я снова уселся в кресло.

Вот теперь было бы неплохо узнать, чем занимались Медок и Маута в то время, пока я пытался выбраться из темницы. Может, я напрасно терзаюсь и они уже обнаружили, кто убийца?

– Это Маршевич? – спросил Медок. – Где ты пропадал?

– Вляпался в одно небольшое приключение. К счастью, оно закончилось благополучно. Каковы новости у вас?

Медок стал рассказывать. Голос у него был усталый. Слушая его, я попытался прикинуть, имеет ли он симбиота. Если бы имел, то наверняка сейчас уже должен был его активизировать. Или раса, к которой принадлежит Медок, не приемлет симбиотов? Такое случается.

Вкратце его сообщение сводилось к тому, что ничего особенного ему обнаружить не удалось. Но энергии он действительно потратил чертову прорву. Медок задействовал все свои связи и знакомства, подключил к поискам всех клерков.

Результат: ничего. Причем, этого следовало ожидать. Наш противник, видимо, предусмотрел, что в определенный момент кто-то попытается перетряхнуть инопланетный район для того, чтобы его найти, и постарался замести все следы.

Все? Хм… так не бывает. Есть, есть где-то зацепка, с помощью которой можно обнаружить убийцу. Но сколько понадобиться времени, чтобы ее найти? Скорее всего Медок не успеет. Но все-таки, пусть пытается. А я постараюсь ему не мешать, и попробую добраться до убийцы каким-нибудь другим образом.

Каким?

– Расскажи-ка поподробнее, что это за небольшое приключение, в которое ты вляпался? – потребовал Медок.

Мне пришлось рассказать.

– Странно, очень странно, – проговорил большой банкир, когда я закончил. – Тебе не кажется, что все эти события доказывают мою правоту?

– В чем? – спросил я.

– В том, что я ищу убийцу в инопланетном районе. Он скрывается где-то здесь, я в этом уверен.

– А может, все-таки прогуляемся втроем в город аборигенов? – предложил я. – Уверен, обыскав их дома, мы найдем что-нибудь интересное.

– И окончательно испортим с ними отношения? Учти, самое главное – не допустить, чтобы приток личинок уменьшился.

– О каких отношениях ты говоришь? – возмутился я. – Между прочим, они на меня напали, оглушили и держали в плену. Тебе не кажется, что это не должно остаться без последствий?

– Это и не останется без последствий, – сказал Медок. – Аборигены осмелились напасть на центуриона. Завтра я соберу совет мыслящих инопланетного района, и на нем будет принято решение, согласно которому цены закупки личинок будут значительно снижены до тех пор, пока аборигены не заставят свих собратьев-изгоев выдать того, кто на тебя напал.

– При чем тут цены? – спросил я. – Если мы до завтрашнего дня не найдем убийцу, он, вполне возможно, заставит царицу личинок признать себя покровителем и удерет с Бриллиантовой. Соответственно, послезавтра цены на личинки не будут иметь никакого значения, потому что аборигены объявят хасс. Понимаешь ты это? И еще… часов через пять убийца снова кого-то ухлопает. Ты уверен, что на этот раз не настанет твоя очередь?

– Не уверен, – мрачно сказал Медок. – Однако уверен в другом. Единственная возможность найти убийцу – это прочесать инопланетный район мелкоячеистой сетью. Чем я и занимался все последнее время. Причем сделать это довольно сложно, поскольку приходится соблюдать осторожность, чтобы никто не заподозрил, что именно происходит и кого на самом деле мы ищем. Так вот, эта сеть создана и сейчас просеивает инопланетный район. Если мы не найдем убийцу в течении ближайших пяти часов, значит, это вообще невозможно. Тогда, нам останется только надеяться на удачу.

Мне захотелось презрительно фыркнуть, но я сдержался.

Банкиры. Финансисты. В чем их сила? Они верят в то, что любую задачу можно решить, создав соответствующую систему и заставив ее работать. Да, конечно, эти системы, как правило, прекрасно функционируют и, опять же как правило, приносят результаты, которых от них ожидают.

В чем их слабость? В том же самом. Все их системы работают прекрасно, но только не против того, кто пользуется нестандартными методами.

Кем является наш убийца? Правильно, скорее всего он мыслящий того же склада, что и Медок. Почему? Да потому, что таких на Бриллиантовой большинство. И очевидно, все, что сейчас происходит на планете, готовилось им на протяжении долгого времени. И конечно, он предполагал, что его будут искать именно так. А раз предполагал, то разработал ряд мер, с помощью которых невидимая сеть, которую сейчас опустил на инопланетный район Медок, поймать его не сможет.

Нет, того, кто пользуется нестандартными методами, можно поймать, лишь придумав что-то очень нестандартное или очень простое. Очень простое? Забавная мысль. Очень простое…

– Эй, ты там случайно не заснул? – спросил Медок.

– Нет, – ответил я.

– В таком случае выслушай, что я тебе скажу. Хорошо?

– Согласен, – покорно сказал я.

– Итак, план таков: я продолжаю прочесывать инопланетный район. А ты в это время находишься у себя в резиденции и ни во что не вмешиваешься. Если через четыре часа убийца не будет найден, мы соберемся вместе, и у нас будет еще час, чтобы попробовать перетряхнуть город аборигенов. Конечно, для того чтобы что-то найти, часа будет маловато. Однако, у нас останется надежда на то, что у убийцы сдадут нервы и он себя как-то выдаст. Согласен?

Что мне оставалось делать? Конечно, я мог потратить еще некоторое время и попытаться объяснить Медоку всю абсурдность его плана. Вот только, результата это бы никакого не дало.

– Согласен, – сказал я.

– Отлично. Жди. Хотя я уверен, что за оставшиеся четыре часа определю, кто именно убийца. Где-то он должен был проколоться. Кто-то о чем-то должен подозревать.

– Хорошо, пусть будет так.

Я пожал плечами и выключил бормоталку.

Может, Медок был и прав. Но сидеть в бездействии четыре часа я не буду. Однако если я сунусь в инопланетный район, то могу помешать поискам Медока. Стало быть, остается попытаться придумать нестандартный ход или очень-очень простой, такой, который убийце просто не пришел в голову.

И для начала, неплохо было бы все-таки посоветоваться с Мараском. Зануда он редкий, но кто знает, может, наведет меня на любопытную мысль.

И еще… я так и не спросил у Медока, как там поживает Маута. Хотя уж она-то выйдет сухой из воды в любой ситуации. Эта девица из разряда непотопляемых.

Прикурив сигарету, я с наслаждением затянулся дымом и спросил у Мараска:

– Ну и что мне теперь делать?

– А чего бы ты хотел? – поинтересовался Мараск. – Найти убийцу, а?

– Вот от этого я бы не отказался, – признал я.

– Ну, так и найди его. Кто тебе мешает?

– Если бы это было так легко сделать… – пробормотал я.

– Ну конечно, трудно найти кого-то, если не прилагаешь к тому никаких усилий, – заявил Мараск.

– Ты хочешь сказать, что я еще не искал убийцу? – уточнил я.

– Я хочу сказать, что ты не искал его правильно. Понимаешь?

Вот это уже было что-то интересное.

– А как его нужно искать правильно?

– Думая головой. Понимаешь? Головой, а не другим местом. И применяя логику.

Я разочарованно взмахнул рукой.

Опять эта логика. До сих пор я поступал согласно ей. И чем все кончилось? Ничем. Пшиком.

– Думай, – повторил Мараск. – Учти, не бывает преступлений без предыстории. Любое преступление, а тем более убийство, начинается не тогда, когда кто-то сносит своему знакомому голову выстрелом из бластера. Само убийство, как правило, является окончанием истории, начавшейся задолго до него. Всего лишь окончанием. И довольно часто для того, чтобы раскрыть преступление, достаточно всего лишь узнать о предшествовавших ему событиях.

Еще раз затянувшись дымом, я задумался.

В том, что говорил Мараск, было некое рациональное зерно. Убийца, несомненно, должен был готовить свое преступление в течении долгого времени. Иначе каким образом ему удалось так замести следы? Или ему просто чудовищно повезло? А может мне, Медоку и Мауте противостоит некто, соображающий лучше нас на несколько порядков?

Итак, три варианта. Либо он гений, либо просто невероятный везунчик, либо Мараск прав, и все случившееся на Бриллиантовой после смерти старины Эда было заранее и задолго до этой смерти запланировано?

Первые два варианта можно смело отбросить. Если нам противостоит гений, то, как бы крепко мы не схватили его за манишку, он все равно вывернется и оставит нас в дураках. Супервезение? Нет и нет. Повезти может раз, другой, но не раз за разом же на протяжении многих дней.

Теперь рассмотрим последний вариант, за который ратует Мараск.

План, разрабатываемый и подготавливаемый на протяжении долгого времени. Это более похоже на правду, но есть одно очень серьезное соображение.

Если убийца готовил свое преступление в течении долгого времени, как он мог знать заранее, что в его распоряжении окажется царица личинок? И еще: ну понятно, старина Эд мог ему помешать, поскольку не только хорошо знал аборигенов, но и имел возможность провести свое, серьезное расследование. Но чем ему был опасен начальник космопорта, кроме того, что интересовался аборигенами? Он-то расследование и поиски убийцы провести не мог. У него просто на это не было достаточно времени.

Или все же оно у него было? Вернее – появилось, когда он узнал о царице личинок. А узнал? Да, наверняка. И поплатился за это жизнью. Но как убийца догадался о том, что ему это стало известно, вот в чем вопрос?

Швырнув на пол окурок, я придавил его ногой и почти тотчас закурил новую сигарету.

Со стариной Эдом все было просто. Для того чтобы решиться его убрать, убийце вовсе не нужно было точно знать, известно ли тому о появлении царицы личинок. Если даже он об этом не знал, то вскоре должен был проведать. Поэтому судьба его была предрешена.

А вот начальник космопорта? С ним – посложнее. Он не имел привычки каждый день обходить инопланетный район. Скорее всего он не очень часто покидал космопорт. Так чем он был так опасен убийце?

Тем, что так же, как и старина Эд, знал об аборигенах что-то, чего не знают все остальные обитатели инопланетного района? То, чего нет в официальных отчетах, хранящихся в памяти компов?

Стоп, стоп, а давай-ка по-порядку…

Итак, на данный момент у нас на руках шесть трупов. Два телохранителя Мауты. Для чего они были убиты? Потому что Маута наверняка, едва очутившись на Бриллиантовой, развила бурную деятельность по поиску царицы личинок. Убийца вполне мог предположить, что ей что-то известно. Почему он убил ее телохранителей, но не тронул саму Мауту?

Ну, это тоже объяснимо. Ему нужно было напугать кошану, и он этого достиг. Более того, она посчитала меня убийцей ее телохранителей и чуть не ухлопала. Всего лишь напугать, а не убить, поскольку странная смерть высокородной кошаны могла привлечь к Бриллиантовой преждевременное внимание.

Итак, получается, с телохранителями все ясно. Теперь перейдем к смерти двух центурионов, тех самых, которые один за другим появились на Бриллиантовой после смерти старины Эда.

С ними тоже все ясно. В отличии от телохранителей Мауты, которых неведомому убийце пришлось убрать, так сказать, сверх плана, центурионы должны были умереть, просто обязаны были это сделать. Для того чтобы подготовить почву к предстоящему хаосу.

Может, согласно плану убийцы их должно было быть четверо. Для того чтобы всем и каждому в инопланетном районе стало ясно, что никакой случайностью здесь и не пахнет. Другими словами, я должен был умереть в первую же ночь моего пребывания на Бриллиантовой. Спасло меня только появление Мауты с ее телохранителями.

Узнав об этом, убийца наверняка решил, что я никуда не денусь, а вот Маута со своими двумя головорезами может натворить дел. И вообще, она была неучтенным элементом, способным развалить весь план.

Итак, он занялся головорезами и временно подарил мне жизнь.

Ладно, не будем об этом. Вернемся к классификации трупов.

Собственно, осталось только два мертвеца. С них я начал свои логические выкладки. Старина Эд и Ухул. Два знатока аборигенов, которых убили по причине того, что они слишком много знали.

Что они могли знать? Вряд ли мне по силам это определить. Я не такой знаток инопланетян, как они. А просветить меня некому, поскольку в этом инопланетном районе нашлось только два мыслящих, всерьез заинтересовавшихся аборигенами. Все остальные воспринимают их лишь как существа, приносящие и продающие личинки.

Два?

Вот, вот оно. Кажется поймал.

Очевидно, заметив, как я встрепенулся, Мараск тотчас же с готовностью спросил:

– Итак, у тебя появились кое-какие вопросы?

– Почему ты так решил? – поинтересовался я.

– Ты обдумывал проблему. Первое следствие обдумывание любой проблемы – появление вопросов. Спрашивай.

Присоединив к валявшемуся на полу окурку еще один, я покачал головой.

Вот фрукт! Надо сказать, лихо устроился. Восседает на своем постаменте, ехидничает, грубит и ни черта не делает. Совсем ничего. При этом считает себя выше всех, умнее и хитрее.

И ведь напросится. Собью я с него спесь. Но только не сейчас, а когда-нибудь в будущем.

Ах, будущее. Недостижимая мечта! Для того чтобы оно у меня появилось, сейчас, в настоящем, мне нужно совершить нечто невозможное. Поймать очень хитрого и изворотливого убийцу, действующего согласно тщательно разработанному плану. Да чуть не забыл… Этот убийца еще обладает неким оружием, позволяющим убивать, совсем не оставляя следов.

– Вопросы… – напомнил Мараск.

– Хорошо, вот тебе первый вопрос, – сказал я. – Старина Эд и Ухул хорошо разбирались в аборигенах, были, так сказать, их знатоками. Верно?

Хихикнув, Мараск подтвердил:

– Верно.

– Должен быть еще кто-то третий, кто-то, не хуже их разбирающийся в делах аборигенов. И ты обязан его знать. Назови мне его имя.

Краб-кусака несколько раз щелкнул челюстями, как мне показалось, довольно насмешливо, и заявил:

– Тут ты ошибаешься. Третьего не было. Только они. Все остальные интересуются лишь личинками. До аборигенов им нет совсем никакого дела.

Удар был, конечно, сильный. И все-таки я не собирался сдаваться.

– Хорошо, ты его не знаешь. Но это вовсе не означает, что третьего знатока аборигенов просто не существует.

– Означает, – стоял на своем Мараск. – Старина Эд обычно рассказывал мне о всех более-менее важных событиях, происшедших в инопланетном районе. Как ты думаешь, промолчал бы он о том, что вдруг встретил еще одного мыслящего, действительно интересующегося аборигенами? Да ни в жизнь. Представь коллекционера, собирающего марки, или цветные камешки, или что-то подобное. Он живет в небольшом городке. И знает, что в этом городке живет еще один такой же коллекционер. А потом, в один прекрасный день он неожиданно для себя встречает третьего. Это было бы для него очень большим событием. Понимаешь?

Тут он, конечно, был прав.

– А мог он не знать об этом, третьем знатоке?

– Нереально. Район слишком мал. Насколько я понимаю, тебе приходилось бывать во многих инопланетных районах. Здесь нет тайн. Рано или поздно все узнают все обо всех.

И это верно.

Стало быть, я все еще плутаю по огородам, все еще не выбрался на правильный путь. И времени на то, чтобы это сделать, остается все меньше.

Черт, хорошо Медоку. Он разработал план, разослал с конкретными поручениями конкретных мыслящих и теперь собирает их донесения, анализирует, раздает новые поручения, а в перерывах наверняка ругается с Маутой.

Не жизнь, а малина.

Тут же сиди один на один с Мараском и пытайся решить уравнение, состоящее сплошь из одних неизвестных. Но должна, должна быть зацепка, позволяющее его решить!

Где она?

– Значит, – сказал я Мараску. – Ты считаешь, что сведенья об убийце можно найти, если покопаться в прошлом убитых?

– Почти наверняка.

– Угу…

Попробуем еще раз покопаться в прошлом убитых. Причем, видимо, в прошлом старины Эда и Ухула. У всех прочих оно никакого отношения к Бриллиантовой не имеет. А вот эта парочка…

Кто знает, может, мне все-таки удастся обнаружить упоминания о третьем знатоке аборигенов?

– Ну, ты готов? – спросил Мараск.

– Конечно, – заявил я. – Тем более что деваться мне некуда.

И это было верно.

Ну а если копаться в прошлом знатоков аборигенов, то надо начинать со старины Эда.

Я выгрузился из кресла и пошел в жилую комнату. Возможно, осматривая ее в первый раз я пропустил что-то важное.