– Ладно, объясните еще раз, – попросила Тильда, вернувшись домой после трудов праведных. И почему этих чертовых лилий так много?! – С чего вы взяли, что мистер Браун – наемный убийца?
      – Надин пристроила «жучок» в его телефон, правда, без записывающего устройства, – простонала Гвен, правой рукой прижимая ко лбу пузырь со льдом. В левой красовался стакан с фиолетовым зонтиком. – Но она клянется, что подслушала его разговор с Клеа Льюис насчет Дэви и что они сговаривались его прикончить.
      Тильда села на диван рядом с матерью:
      – Думаю, это вполне возможно. Клеа украла его деньги и знает, что он хочет их вернуть. Кажется, это огромная сумма. Но разве за убийство агента ФБР не полагается ужасное наказание?
      – О Боже! А я еще сдала ему комнату! – простонала Гвен, прикладываясь к стакану. – Трудно поверить, что всего неделю назад я с радостью приветствовала любые перемены!
      – Знаешь, все это кажется просто невероятным. Впрочем, как и история с ФБР. А что говорит Дэви?
      – Его целый день не было. Не знаю, куда… – начала было Гвен, но тут же вздрогнула и выпрямилась.
      – Ты же не думаешь, что он уже…
      – Нет. Его не так-то легко убить, – покачала головой Тильда. – Но как только он придет, мы обязательно поговорим.
      Гвен приподняла пузырь со льдом.
      – Скажи, что между вами происходит, если это не секрет, конечно.
      – Абсолютно ничего. Мы помогаем друг другу вернуть утерянную собственность. Потом он отправится в Австралию, а я – в Кливленд, рисовать «Звездную ночь» в спальне.
      – Прости, – покаянно прошептала Гвен, предлагая дочери пузырь со льдом. При этом коктейль она оставила себе.
      – Не извиняйся. Все идет именно так, как я и предвидела. Мужчины вечно норовят все испортить.
      – Верно, – согласилась Гвен, разглядывая зонтик. – И я это знаю. Просто никак не ожидала столкнуться с киллером-пончиком.
      – Бывает, – посочувствовала Тильда. – Ничего, еще остается Мейсон. Правда, у него пока есть Клеа, но это долго не продлится. Слишком он милый. Скоро и его терпение лопнет.
      – Мейсону нужна не я, а галерея, – возразила Гвен. – Так что мне лучше держаться кроссвордов. Правда, и они раздражают, но зато не ухаживают за тобой ради недвижимости и не пытаются прикончить постояльцев.
      – Веский довод, – вздохнула Тильда и не стала задерживать мать, когда та круто повернулась и ушла в галерею.
 
      К десяти вечера атмосфера накалилась настолько, что Тильда места себе не находила и вздохнула облегченно, только когда в комнату ввалился Дэви с двумя большими пластиковыми пакетами.
      – Подушки, – пояснил он, освобождая пакеты. – Четыре лучшие подушки, какие только можно купить за деньги.
      – Спасибо. Очень любезно с твоей стороны. Скажи, возможно ли, чтобы кто-то мог нанять кого-то с целью убить тебя.
      – Ходят такие слухи, – хмыкнул Дэви, снимая рубашку. – Адски тяжелый день.
      – Надин уже говорила с тобой?
      – Надин?
      – Она всадила «жучок» в телефон Форда Брауна и теперь утверждает, что Клеа Льюис наняла его убить тебя.
      – Ковбоя? Ха, вполне вероятно, – кивнул Дэви, направляясь в ванную и включая душ.
      Тильде до смерти захотелось швырнуть в него чем-нибудь. Она подняла подушку, но тут же решила, что не стоит зря портить дорогую вещь, и вместо этого спустилась вниз за наволочками. А когда вернулась, Дэви и Стив уже лежали в постели.
      – Иди сюда, Вилма, – позвал Дэви, похлопав по простыне.
      – У меня голова болит, – буркнула Тильда и, бросил ему две наволочки, принялась надевать оставшиеся на своп подушки.
      – Знаешь, впервые слышу, как женщина говорит это не по телевизору, – удивился Дэви.
      – Новый опыт всегда полезен, – отрезала Тильда и, надев наволочки, легла. – О, они действительно хороши!
      – И я тоже. Может, объяснишь, что с тобой? Потому что я мог бы поклясться, что в воскресенье вечером ты действительно кончила.
      Он положил одну подушку в наволочке к изголовью и принялся за вторую.
      – Так оно и есть, спасибо тебе. А теперь спокойной ночи.
      – Матильда! Будь добра объясниться!
      Тильда нахмурилась:
      – Я должна еще что-то объяснять? Я сообщила тебе, что парень, живущий двумя этажами ниже, задумал тебя прикончить, а ты и глазом не моргнул. Итак, спрашиваю тебя еще раз, где ты работаешь?
      – Я убил президента Парагвая простой вилкой, – объявил Дэви.
      – Очередная киноцитата? Здесь реальная жизнь.
      – Трудно поверить, что Форд Браун задумал меня убить.
      – И это потому что…
      Дэви пожал плечами:
      – Тогда чего же он ждет?
      – Инструкций? – подумав, предположила Тильда.
      – Вполне вероятно. И, поскольку сегодняшний день может оказаться моим последним, как насчет…
      – Нет.
      – Ты так и не объяснишь мне ничего?
      Тильда попыталась окинуть его ледяным взглядом, но ей мешала простыня.
      – Ну а если я просто не хочу?
      – Хочешь. Вот я и спрашиваю: в чем дело? Ну же давай, выкладывай.
      Тильда покачала головой:
      – Я очень боюсь, что если в тот момент, когда Форд настроится тебя подстрелить, я окажусь под тобой, пуля пронзит и меня.
      – Для этого он слишком профессионален, – заверил Дэви и улыбаясь наклонился к ней. – Послушай меня. Десять минут. Иду на побитие собственного рекорда.
      – Я правда не в настроении.
      – Пять.
      – Дэви!
      Дэви прижался спиной к стене, взбил подушки, и Тильда подумала, что его голый торс чертовски красив в лунном свете.
      – О’кей, тогда скажи мне, в чем загвоздка, чтобы я больше не совершил той ужасной ошибки, которую сделал в прошлый раз.
      – Ты сам знаешь, что никакой ошибки не было, – пробубнила Тильда, уходя под одеяло с головой, но Дэви безжалостно дернул за край, открывая лицо.
      – Так я ничего не слышу. Давай все же поговорим.
      Тильда закрыла глаза.
      – Завтра мне на работу. Нужно выспаться.
      – Так объясни побыстрее и покончим с этим. Где я промахнулся?
      «Нужно что-то выдумать, чтобы он заткнулся».
      – Ладно, я скажу. Но пообещай не злиться, не обижаться и не оскорбляться.
      – Должно быть, что-то тебя здорово задело, – пробормотал Дэви без особого раскаяния.
      – Послушай, иногда людям просто необходимо лгать друг другу, – начала Тильда, чувствуя себя последней стервой, – иначе они просто поубивали бы друг друга. – Дэви проворно выхватил из-под ее головы подушки. – Ты что?!
      Он прислонил подушки к изголовью и жестом пригласил ее облокотиться.
      – Давай. Мое эго способно выдержать почти все.
      – Вот тебе правда. – Тильда села повыше и откинулась па подушки. – Помни, ты сам напросился. Я старалась не ранить твои чувства. В конце концов, мне совестно высказывать это вслух.
      – Не тяни. Я жду.
      – Видишь ли, все это неправильно. Ты. Секс. Вся история. Это стыдно. И опасно. – Она повернулась к Дэви, глядевшему на нее как на помешанную. – Я не слишком хорошо тебя знаю, так ведь? Мы встретились пять дней назад. Я понятия не имела о твоем существовании, ты буквально свалился мне на голову.
      – Свалился, – кивнул Дэви, явно не понимая, в чем суть проблемы. – По-моему, ты чересчур много думаешь.
      – Зато разбираюсь в своих чувствах, – отпарировала Тильда, глядя прямо перед собой.
      – Дело в том, – продолжал Дэви, словно не слыша, – что когда слишком много думаешь об этом, никогда ничего не получится.
      – Неправда! – взвилась Тильда.
      – Понимаешь, если слишком зацикливаться на том, что делаешь…
      – …и чего совсем не хочешь…
      – …не говоря уже о том, что именно произносишь во время…
      Тильда поморщилась:
      – Об этом я не подумала.
      – …то просто поражаешься, как кто-то при этом хочет снимать себя на видео…
      – О Господи!
      Тильда снова полезла с головой под одеяло, боясь даже представить себе видеозапись сцены на диване.
      – …хотя лично я – «за», если согласишься…
      – Ты спятил! – подскочила Тильда.
      – Почему? – растерялся Дэви.
      – Ты вообще-то обращаешь на меня внимание?
      – Я не против. Но у тебя же голова болит.
      – Я не о таком внимании, – немного смягчилась Тильда, – хотя должна сказать, что и в этом смысле мне тоже не повезло.
      – Неужели?! Я уделял тебе даже слишком много внимания!
      – Не мне. Тому, что делал.
      – А с кем я это делал?
      – Но ты даже не говорил со мной. Даже в глаза не смотрел!
      – Мой рот был занят, – раздраженно напомнил Дэви. – А моя голова находилась между твоими бедрами. Если ты так уж жаждала взглядов, могла бы наклониться.
      – Я же говорила, что тебе это не понравится, – пробормотала Тильда, устраиваясь поудобнее.
      – Ладно, давай по пунктам. Ты кончила, верно? И никакого притворства.
      – Кончила, – согласилась Тильда, глядя в потолок.
      – И это было здорово, так? На всю катушку? Все по-настоящему?
      – Да.
      – Но я гарантирую, что ты снова будешь там, – уговаривал Дэви, теряя терпение.
      – Не хочу, и все. И не желаю это обсуждать.
      – Не хочешь кончить?
      – Не хочу кончать с тобой. Я тебя не знаю, ты для меня чужой человек, ты опасен, и ты… когда я с тобой, то извиваюсь, охаю, веду себя как идиотка и говорю бог знает что, а потом ты входишь в меня, и назавтра я смотреть на тебя не могу.
      – Ладно, тогда давай не разговаривать днем, – резонно заметил Дэви.
      – Ты решил пошутить? – яростно прошипела Тильда.
      – Нет, – удивился Дэви. – Я просто стараюсь быть посговорчивее. В конце концов, не думаю, что многие из твоих знакомых сделают такое ради тебя.
      Тильда снова уставилась в потолок.
      – Я сама могу себя обслужить.
      – Но не так хорошо, как я, – возразил Дэви, и она повернулась к нему, пораженная его невероятной самоуверенностью.
      – Да я могу доставить себе оргазмы, от которых слетаю с постели, так что спасибо. Мой вибратор электрический. Включается в сеть, ясно? А теперь могу я немного поспать? – в запальчивости выдала Тильда и осеклась, увидев, что ей наконец удалось лишить Дэви дара речи. – Послушай, не стоит принимать на свой счет…
      – Значит, ты предпочитаешь вибратор мне, – медленно выговорил Дэви.
      – Очень хороший вибратор, – затараторила она, стараясь смягчить удар. – Не на батарейках. Работает от сети. – И, не дождавшись ответа, добавила: – Ив подарила мне его на Рождество десять лет назад, так что он у меня давно, и…
      Увидев выражение лица Дэви, она поспешно прикусила язык.
      – У тебя многолетние отношения с прибором, – так же медленно произнес Дэви.
      – Видишь ли, мне никогда не приходится разговаривать с ним, он никогда меня не смущает и никогда не подводит.
      – Знаешь, то же самое ты могла бы сказать и обо мне, если бы не так важничала. – Дэви с трудом приходил в себя от услышанного.
      – И вовсе я не важничаю, – обиделась Тильда.
      – Это Луиза не важничает. А ты задрала нос выше неба. – Он покачал головой. – Ив подарила тебе вибратор. А Луиза что? Матроса?
      – Это их общий подарок, – холодно бросила Тильда. – На все получил ответы? Удовлетворен?
      – Как ни странно, нет, – тяжело вздохнул Дэви. – Слушай, это не проблема. Я, как уже было сказано, человек широких взглядов. Как насчет игры втроем?
      – Что? – возмутилась Тильда.
      – Ты, я и машинка, – пояснил Дэви.
      – Нет, – отказалась Тильда, героически воздерживаясь от желания врезать ему по голове. – Не желаю я играть втроем. А теперь позволь мне все-таки хоть немного поспать.
      – Знаешь, мне кажется, что ты и вообще еще не просыпалась, – съязвил Дэви, вставая.
      – Ну и ладно! Только потому, что я тебя не хочу, ты считаешь меня полумертвой? – огрызнулась Тильда, закутываясь в одеяло. – Масштабы твоего эго просто поражают!
      Дэви остановился у изножья кровати:
      – Когда ты в последний раз занималась сексом?
      – В воскресенье! – яростно прошипела Тильда из-под одеяла.
      – С кем-то, кроме меня, – преувеличенно терпеливо пояснил Дэви.
      – Не твое дело.
      – Ты и вспомнить не можешь, – усмехнулся Дэви, поднимая с пола джинсы. – Так стараешься быть хорошей, что даже не в, силах назвать день, когда в последний раз была плохой.
      – Зато прекрасно помню тот день, когда ты был плохим, – пробубнила Тильда в подушку.
      – Ну и прекрасно. – Дэви застегнул джинсы и схватил рубашку. – Где твоя сумочка?
      – Что?
      Не отвечая, Дэви натянул рубашку, подошел к комоду и стал рыться в ее сумочке.
      – Что это ты делаешь?
      – Беру двадцать баксов, – буркнул он. – Утром получишь обратно.
      – Это мои деньги! – запротестовала Тильда, стараясь не замечать, как чудесно он выглядит в расстегнутой рубашке.
      – А ты пока поспи, – посоветовал Дэви. – Тебе это нужнее. Если, конечно, не задействуешь вибратор.
      – Я так и знала, что ты оскорбишься. Так и знала.
      Дэви молча распахнул дверь.
      – Подожди! Куда ты!
      – Играть в пул. Нужно же положить хоть что-то в карман!
      И он захлопнул за собой дверь, унося ее двадцатку.
      – Мужчины так чувствительны! – заорала она вслед, пытаясь не думать, как он красив: широкоплечий, стройный, разъяренный.
      Тильда со злостью ударила кулаком по подушке, которую он ей купил. Она так устала от однообразной рутины, но спать с таким слишком опасно, и все же…
      До чего же приятно смотреть на него, когда он взбешен! Она сразу определила, что он вне себя от ярости. Достаточно было понаблюдать за мускулами на его руках, А техника у него…
      О черт! Если бы он задержался еще хоть на пару минут, возможно, и сумел бы уговорить ее на игру втроем. Поэтому он так опасен: может уговорить ее на что угодно. И чем больше она думала о Дэви, тем больше злилась, чем больше злилась, тем громче постукивала ногой по изножью кровати, пока наконец не сдалась: выдвинула ящик комода и включила старого друга в сеть.
      Можете говорить что угодно о «Дженерал электрик», но она всегда доставит вас туда, где вы хотите быть, не забирая последние деньги и не хлопая дверями.
 
      Дэви отошел от стола всего с сотней в кармане, что объяснялось, похоже, тем, что сегодня он плохо владел собой и по этому играл опрометчиво.
      – Вот что получается, когда пускаешь женщину в свою голову, – пробормотал он.
      – Чистая правда, – убежденно подтвердил простодушный партнер, которого Дэви все же обштопал.
      Возвращение в галерею не помогло. Стоя в вестибюле, он вдруг осознал, что не хочет подниматься наверх, к Тильде. Что же с ней такое?
      И тут он обратил внимание на дверь в подвал. Что она там запирает? И, что характерно для Матильды, никого туда не пускает.
      – Кроме меня, – ухмыльнулся Дэви и, поднявшись наверх, постучал в дверь снятой им комнаты.
      – Что тебе? – сонно спросил Саймон.
      – Займись делом. Ты мне нужен, чтобы открыть замок. Луиза может отпустить тебя на пять минут.
      – Луизы здесь нет. Я очень надеюсь на завтрашний день. А что тебе нужно открыть?
      – Дверь в подвал.
      – Без проблем, – бросил Саймон и пошел за инструментами.
      Чтобы справиться с замком, времени потребовалось вдвое меньше, чем чтобы спуститься в подвал.
      – Какая жалость, что ты отошел от дел. Истинный артист! – вздохнул Дэви.
      – Это так, – без излишней скромности согласился Саймон. – Но я ненавижу тюрьмы. А ты собираешься найти тут что-то интересное?
      – Пока не знаю. Пойдем.
      Дэви включил свет, готовый обнаружить обычную адскую дыру, из тех, которые находятся под очень старыми зданиями. Но увидел светлые цементные ступеньки, ведущие в безупречно чистый коридор.
      – Тут определенно имеется что-то интересное, – оживился Саймон.
      Но Дэви нахмурился:
      – Тебе это уже известно?
      – Кто-то потратил немалые денежки. Не на замок, конечно, но…
      Он протиснулся мимо Дэви и стал спускаться. Дэви ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Лестница окончилась коротким коридором, выкрашенным в белый цвет, как и спальня Тильды. Саймон остановился и прислушался.
      – Работает воздухоочиститель. Здесь прохладно. – Дэви огляделся. По обе стороны коридора было по двери. В конце тяпулся ряд пустых книжных шкафов. И ничего больше.
      – Поддерживается постоянная температура, – пояснил Саймон. – Похоже, здесь хранится что-то ценное.
      – Картины?
      – По всей видимости, – кивнул Саймон, приглядываясь к левой двери. – Ну вот!
      – Ты о чем? Хочешь сказать, что мы не зря сюда пришли?
      – Вот замок, который стоит больших денег, – сообщил Саймон, нагибаясь.
      – Ты можешь войти?
      – При наличии времени и побудительного мотива. Пока что у меня нет ни того, ни другого. Да и нелегко это. Иди, вымани у Тильды код. Будет куда быстрее и легче.
      – Ты не знаешь Тильду, – отмахнулся Дэви, поворачиваясь к другой двери. – Как насчет этой? Сможешь?
      Саймон повернул ручку. Дверь открылась.
      – Первое правило взломщика: проверь, не отперт ли замок.
      – Что за день такой сегодня? Каждый так и норовит укусить! – вздохнул Дэви, толкнув дверь. Загорелся свет. Перед ними открылось большое помещение, занимавшее примерно половину площади здания и заставленное непонятными предметами, задрапированными белыми чехлами. И все это на фоне белых стен, пола и потолка. – Семейное пристрастие к этому цвету поистине пугает.
      Саймон кивнул:
      – Луиза любит красное. По-моему. В темноте трудно различить цвет.
      Дэви удивленно вскинул брови:
      – Луиза не любит света?!
      – Это единственное, чего она не любит. Учитывая, что на все остальное она соглашается, с этим недостатком вполне можно смириться.
      – Смотрю, ты человек сговорчивый, – усмехнулся Дэви, сдергивая первый чехол. – Иисусе!
      С голубовато-зеленого кресла на него смотрели десятки змеиных глаз. То, что Дэви сначала принял за полосы, оказалось змеиными телами, извивавшимися по подлокотникам и сиденью, и каждое тело было выкрашено в фиолетовый с серебром. Маленькие улыбающиеся головки повернуты к нему, темные глаза злобно-сосредоточенно блестят.
      – Напоминает Луизу, – изрек Саймон.
      Дэви снял следующий чехол, под которым обнаружился розовый комод с голубоглазыми маргаритками, невинно разбросанными по ящичкам. Изогнутые желтые лепестки делали их похожими на маленькие счастливые солнышки.
      – Напоминает Ив, – заметил Дэви, поднимая третий чехол, как выяснилось, прикрывавший стол, разрисованный лукавыми синими фламинго.
      Тем временем Саймон представил миру несколько разномастных стульев, усеянных манерными желтыми и оранжевыми бабочками. Мужчины двинулись по складу, раскапывая по дороге стол, размалеванный красными гончими в горошек, комод, по которому ползли желто-зеленые улитки, не меньше дюжины скамеечек для ног с лягушками, мышами и рыбами – один необычно раскрашенный предмет мебели за другим. Наконец они добрались до дальней стены, где оказалось последнее и главное открытие: кровать с нарисованным на изголовье деревом, под раскидистыми ветвями которого стояли две фигурки, блондин и брюнетка.
      Дэви восторженно расхохотался:
      – Ну все, я беру эту кровать для своей сестрицы.
      – Зачем? – удивился Саймон.
      – Потому что это как раз для нее и для напыщенного ничтожества, за которое она вышла замуж. Ей понравится, а он надуется. Идеально!
      – Не думаю, что это Софи, – решил Саймон. – Скорее, Тильда. И Эндрю.
      Дэви перестал смеяться.
      – Ты так думаешь? Нет, это все-таки Софи и Фин.
      – Раскрашенная вручную кровать! – снова восхитился Саймон. – Не меньше тысячи баксов, которых у тебя нет.
      – Ты о чем? – насторожился Дэви.
      – Раскрашенная вручную мебель. Это дорого.
      – Очень?
      Саймон пожал плечами:
      – Говорю же, ручной труд. Они, разумеется, дадут тебе скидку…
      Дэви оглядывал комнату, пытаясь подсчитать общую стоимость сокровищ.
      – Как тебе кажется, сколько здесь предметов мебели? Саймон опять пожал плечами:
      – Сорок. Пятьдесят. А что?
      – Думаю, эра Финстерс окончена! – объявил Дэви, почти бегом направляясь к двери.
      Тильда крепко спала, когда Дэви включил свет и весело заорал:
      – Восходи и сияй, Белоснежка! Нам нужно поговорить!
      – Нет, – сонно пробормотала она, сунув голову под подушку. – Не хочу я заниматься сексом, нет.
      – Как ни странно, я тоже. – Он сел на кровать и поднял подушку. – Просыпайся, Джуди, мы беремся устроить спектакль в амбаре.

      – Дэви, мне завтра на работу, – проныла Тильда, покосившись на часы. – О черт! Уже сегодня! Начало первого!
      – Мебель в подвале, – начал Дэви, и Тильда, забыв про сон, мгновенно подскочила:
      – Что ты делал в подвале?!
      – Мы продадим мебель, которая там стоит, – втолковывал Дэви.
      Стив высунул любопытный нос из-под одеяла и следил за тем, что происходит. Тильда судорожно втягивала в себя воздух.
      – Как ты туда попал?
      – Дверь была открыта. Да пойми же, там гора мебели.
      – Не могла она быть открытой, – прохрипела Тильда.
      Дэви наклонился и закрыл ей рот рукой.
      – Слушай меня внимательно. Мы должны немедленно выставить эту мебель в галерее. Пригласим Мейсона держать речь на открытии. А Клеа придет с ним. И…
      Тильда с силой оттолкнула его руку:
      – И мы сможем выкрасть картину. Но почему бы просто не пригласить их на ужин?
      – Потому что там теперь слуга. Собственно говоря, ты с ним уже встречалась. Помнишь, тот, кому ты врезала ногой по голове?
      – Ой! – Тильда начала задыхаться. – Но что…
      – Вам же будет нужен официант для вернисажа? Найми его на вечер.
      Тильда покачала головой:
      – Неужели нет способа полегче…
      Свистящий хрип прорвался на слове «полегче», и Дэви, поспешно выдвинув ящик комода, достал ингалятор.
      – Но любой другой не стоит таких денег, – справедливо заметил он, протягивая ей ингалятор. – У тебя же там целое состояние.
      Она включила ингалятор и, нахмурясь, взглянула на него. Дэви казался вполне искренним, впрочем, таким он бывал всегда, даже когда лгал без зазрения совести.
      – Дэви, эта мебель никому не нужна. Я разрисовала ее, когда была совсем ребенком.
      – Ты?!
      – Нуда, – устало кивнула Тильда, слишком измученная, чтобы отчитать его как следует. – И что тут такого?
      – Но это здорово!
      – А что тебя удивляет?
      – Я думал, ты рисуешь только фрески, – пояснил он, отстранившись. – Да и тех никогда не видел и понятия не имел, как хороши твои работы! Да, кстати. Я покупаю кровать.
      – А это тебе зачем? – насторожилась Тильда, положив ингалятор на место.
      – Годовщина свадьбы сестры. Заплачу после того, как получу свои деньги.
      – Бери даром, – отмахнулась Тильда. – Тем более что мне больше нечем тебя отблагодарить. Но эта выставка…
      – Тебе нужны деньги, нам нужно выманить из дома Мейсона с домочадцами, и обойдется это всего лишь в стоимость краски и рекламы, – терпеливо пояснил Дэви. – Словом, чепуха.
      – А для чего краска?
      – Галерея. – Он стянул джинсы и лег в постель, немного подвинув Стива. – Ты никогда не заставишь людей платить по сотне баксов за скамеечку для ног в подобной обстановке! Посмотри, какое убожество! Первое впечатление – это все. Нужно воскресить это местечко из мертвых.