Если есть возможность, ставь их втроем. Я раньше пытался их распределять, но потом понял. Ильгет... раньше я всегда старался поставить ее к кому-то посильнее. Самые сильные у нас, ты понимаешь — это Ландзо, Иволга, Марцелл, ну и муж Иволги этот... Дрон. Старайся, чтобы кто-то из них был в подразделении обязательно. Но сейчас Ильгет, пожалуй, не хуже, то есть она может работать полностью самостоятельно.

— Дэцин, ты ее вообще недооцениваешь.

— Теперь уже нет. Ну вот, и сагон есть на ее счету. Видишь как... Да и навыки у нее теперь не хуже наших. Да, вот еще... твой парень. Я слышал, он просился в ДС.

— Просился, — мрачно сказал Арнис.

— Лучше возьми. Все равно пойдет, если захочет.

— Да я понимаю, Дэцин, но хотелось, чтобы он хоть... ну хоть пожил немного. Что это — 16 лет... Ну пусть 18.

— В 18 — это разумно. Пусть закончит обучение. Только вот что, Арнис, не бери его к себе в отряд. Пусть куда угодно... Хотя тут как командование решит. Но я бы не брал. Даже не в тебе дело, а в Ильгет. Мать — это мать.

— Я бы вообще его не брал.

— Ладно. Сильно не конфликтуй. И вообще, знаешь... с людьми главное — не стремиться всегда навязать свою волю, а лавировать надо. Разумно. Понимать, чего все хотят. И пытаться это дело совместить с необходимостью. Ну, это ты сам...

Дэцин дышал тяжело, с хрипом. Арнис привстал.

— Давай я врача позову... я не знаю, что делать, когда такое дыхание. Тебе ведь тяжело.

— Нет, пока ничего. Ерунда, Арнис, не обращай внимания. Просто это тяжелая работа, умирать. Но мне хорошо... когда я подумаю о том, как Иост умер, жутко. А мне что... Ничего, когда-то это должно было наступить. Арнис...

— Но все равно, зачем тебе мучиться? Ведь можно сделать так, чтобы не было такого дыхания... Чтобы ты спокойно...

— А брось, боли нет, и ладно. Меня уже три дня держат на атене. Что еще я хотел, Арнис... о кнасторах. Что ты будешь с этим делать?

— Не знаю. Начальство пока думает. Аналитики в работе.

— А ты что думаешь?

— Что я думаю, Дэцин? Война идет уже на Квирине. Они здесь. Ясно, что они работают здесь.

Дэцин кивнул.

— Арнис... в трудное время я ухожу. Все только начинается...

— Надо начинать что-то делать с кнасторами. Прямо здесь. Ведь где-то они скрываются? На Квирине проводят свои Посвящения. Готовят учеников. Вербуют. Все это можно вычислить. Трудно, но можно — если уж мы сагонов вычисляем...

— Ну хорошо, Арнис. Вычислить-то можно...

— А дальше — как обычно. Изолировать, уничтожать. Здесь мало информационной войны! И питательную среду для кнасторов надо контролировать. Всех эзотериков, все секты взять под наблюдение.

Дэцин помолчал, похрипывая. Затем сказал.

— Но ты представляешь, Арнис, что это будет?

— Да, — Арнис выпрямился, — мы это возьмем на себя. А что делать, Дэцин? У сагонов есть агентура на Квирине. Хуже этого уже ничего быть не может! Да пусть лучше... сто раз пусть мы будем проклятыми, только Квирин чтобы жил.

Дэцин прикрыл глаза. Арнис почувствовал, как сжалось сердце... зачем это ему сейчас... умирающему...

— Все хорошо, Арнис, — произнес Дэцин ясным голосом, — все нормально. Тебе я... тебе я, пожалуй, оставлю все без страха.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Знаешь что? Постарайся, чтобы к этому не имела отношения Церковь.

— Это невозможно.

— Наверное, да, — согласился Дэцин.

— Мы постараемся насколько возможно действовать от своего имени.

— Не забудь, информационная война — это в первую очередь.

— Знаю, Дэцин. Но теперь уже — не только.

Они помолчали. Дэцин похлопал своей морщинистой ладонью по руке Арниса.

— Хорошо, мальчик... Ты знаешь, Арнис... вот помираю. А детей у меня никогда не было. Вы у меня... вместо детей. Я знаю, вы меня иногда считали старым дураком... извергом. Обижались на меня.

— Все это глупости, Дэцин, — тихо сказал Арнис, — ты был очень хорошим командиром. Редким просто.

— Спасибо, — показалось Арнису, или что-то мокро заблестело в глазах старика, — ну все, малыш... все, иди. Сейчас отец Маркус придет. Я еще подумать немного должен... помолиться. Иди, Арнис...

Он встал. Повинуясь внезапному порыву, вдруг наклонился, поцеловал коричневую старую руку. Дэцин положил ладонь ему на голову, словно благословляя.

— Иди, Арнис... делай все так, как знаешь. Все правильно... молодец. Иди.

Они никуда не ушли. Так и сидели в холле на лавочке. Кто-то убегал поесть или отлучиться по важным делам. Приходила Сириэла, привела обоих малышей. Потом подошел врач Дэцина, Саломис, предложил им перейти в свободный кабинет — что тут торчать, в холле...

Ильгет к вечеру съездила домой, уложить детей. Потом вернулась. Весь отряд остался на ночь. Дэцин спал. С ним все время сидел кто-нибудь — дежурили, сменяя друг друга. Но старик то ли спал, то ли не приходил в сознание. Ему было совсем плохо, и трудно что-либо сделать. Только избавлять от боли, от сильной одышки.

Иногда разговаривали — негромко. О делах, о том, что предстоит. Обсуждали то, что Дэцин сказал Арнису (хоть и не все, разумеется, было передано). Говорили о Дэцине, но немного. Больше просто молчали. Так было легче, проще. А молчать, сидя вместе, они давно привыкли.

Спали, пристроившись кто где — на стульях, головой на стол, на скамейках...

Не зная, зачем. Просто — вдруг Дэцину захочется кого-нибудь увидеть. У него нет других близких людей, все — здесь. Он мог позвать любого. Хотя с каждым он уже поговорил, и не по разу. С каждым попрощался. А эту ночь — уже и не просыпался.

Арнис так и не заснул. Смотрел на небо, уже светлеющее над горной цепью.

А если бы Дэцин пожил еще... ну пусть вот так, пусть в больнице. Можно потянуть его еще несколько месяцев. Неужели нельзя? Саломис говорит, иммунная система больше не работает, множественные очаги рака, их вычищают наноагентами, но что толку, если иммунитета больше нет? Сердце изношено. Почки. Сосуды... Заменить все слабые участки — нереально.

Да хоть как — лишь бы жил. Пусть в больнице. Мы бы ходили к нему каждый день. Читать он уже не может, мы бы ему читали вслух. Пели бы. Разговаривали. Он любит, когда Айэла поет, голос у нее удивительный.

Арнис стал молиться. Только и остается — от душевной боли.

Дверь распахнулась. Пять утра. На пороге стоял Венис — он дежурил как раз... Прислонился к дверному проему.

— Все, ребята, — выдохнул он, — все кончено. Не дышит.

Весь день светило удивительно яркое солнце. И небо, казалось, просто сияло. Ослепительно, глаза даже резало. Наверное, поэтому глаза у всех слезились. Арнис то и дело переводил взгляд на черные альвы, прикрывающие головы женщин.

Когда пришла пора уходить от засыпанной уже могилы, всем вдруг стало страшно. До сих пор казалось — вот он, Дэцин, рядом. Просто все что-то для него делают, что-то с ним случилось... И вот — уходить, и оставить его здесь — одного?

— Идемте, — выдохнула наконец Иволга. Все тихонько пошли вслед за ней, к ажурной высокой ограде, оставив свежий, ярко-черный холмик и воткнутый в землю простой деревянный крест. Арнис нашел руку Ильгет, и так, держась друг за друга, они шли по белой каменистой дороге, к флаерной стоянке. Дети — все, кроме Эльма, были здесь — тоже притихли и шли молча чуть впереди.

Спайс кольнул в запястье. Арнис поморщился — начинается...

Теперь не будет покоя. Даже в такой день... Даже не выпить сейчас, а так хочется, сил нет. Покрепче чего-нибудь. Ладно, напьюсь вечером, подумал Арнис. Хотя бы и один, если Ильгет... но она, наверное, догадается и не станет слишком много пить на поминках, потом, вместе со мной...

Ему вдруг захотелось хотя бы поцеловать ее на прощание. Глупо, конечно. Но он решил, что так и сделает. Подошли к стоянке, стали рассаживаться по машинам. Арнис помахал всем рукой.

— Пока, ребята! Мне на совещание, — и тяжело вздохнул.

— Давай, командир, — невесело кивнула Иволга. Арнис наклонился к Ильгет и поцеловал ее, она ответила неожиданно страстно.

Ей тоже хотелось найти убежище от своей тоски.

Арнис сел в маленькую, двухместную машину. Ильгет с детьми и собакой заняла их собственный флаер, помахала рукой. Вслед за другими она подняла свою машину — лететь надо было через всю Коринту наискось. К «Синей Вороне», где они собирались сегодня поминать своего командира.

Арнис выругался сквозь зубы и поднял флаер. Вот оно, начинается... Конечно, руководству плевать, что сегодня хоронят Дэцина. Ну что Дэцин — какой-то дектор, один из сотен... И ведь похороны в первой половине дня, а совещание назначили на четыре.

К тому же действительно важное совещание. Очень важное, стратегическое, можно сказать. Многое будет решаться и обсуждаться. В том числе, между прочим, и доклад самого Арниса.

Он написал его по пути с Ярны. Думал подать Дэцину, а через него — руководству... А вышло вот так. Уже неделю тезисы изучали все офицеры ДС.

На этот раз совещание проходило в одном из зданий Планетарного Крыла. Арнис назвал свой код, посадил флаер на разрешенную стоянку и быстрым шагом направился в зал.

— Давай, Кейнс, — центор Рэнкис переключил проектор, говорил же теперь только Арнису по выделенному каналу, — только тезисы. Все читали твой опус.

Арнис положил перед собой планшетку. Сейчас его изображение появилось на столе у каждого из участников совещания. Их было заметно больше, чем в прошлый раз, когда Арнис присутствовал, на совете по Инастре. Сейчас здесь собрались... да, возможно, что и все офицеры ДС. Мельком пролетела мысль, что сейчас самое время для какого-нибудь теракта кнасторов... Да нет, даже с помощью магии не просто проникнуть на такое вот совещание, да хотя бы узнать о нем.

Арнису показалось, что по рядам пролетел шумок. И в самом деле — многие из тех, кто участвовал в Инастрийской операции, помнили его. В тот раз ему удалось практически полностью повернуть общее мнение. И выступление было нетривиальным.

Арнис начал доклад.

Трудно было изложить все пережитое на Ярне в нескольких тезисах. Впрочем, вопроса о целях сагонов он коснулся лишь вскользь.

Это ничего не меняло. Лишь одно, теперь он точно знал, для себя: войну нельзя остановить. Люди не могут дать сагонам то, чего те ищут. И нет для сагонов других альтернатив, как снова и снова льнуть к людям, ища у них правды. И вряд ли они перестанут это делать, по крайней мере — нет пути убедить их в этом.

Но главная практическая задача сейчас — это кнасторы. Дело даже не в масштабах их деятельности, видимо, он невелик. Дело в том, что вербуют они людей и действуют прямо на самом Квирине. Вот об этом Арнис и говорил в своем докладе. Именно это — наиболее опасно. Здесь они могут нанести удар прямо по ДС. Здесь им несложно вести информационную войну против основной квиринской идеологии. Здесь они убеждают молодежь в том, что те, кто хочет сражаться против зла, должны идти не в Военную Службу и СКОН (как это примитивно и топорно, к тому же так некрасиво), а «развиваться духовно» в надежде стать кнастором. Кроме того, если агента ДС в рядах кнасторов представить невозможно — его разоблачит любой кнастор, прошедший первые посвящения, то наоборот, среди нас вполне могут оказаться агенты Великого Кольца.

И так далее...

— Исходя из этого, — продолжал Арнис, — я предлагаю начать работу по реорганизации ДС. В следующих направлениях.

Во-первых, создать отдельное подразделение по борьбе с кнасторами. Оно должно действовать в связи со Службой Информации и Комиссией по вопросам вероучения, постоянно получая от них сведения. Оно должно заниматься исключительно силовыми вопросами — то есть поиск, арест и изоляция кнасторов. Необходимо связаться с правительством, чтобы урегулировать юридическую сторону дела. У нас нет законных оснований задерживать кнасторов и завербованных ими людей, пока не доказана их подрывная деятельность, а доказать ее будет сложно. Возможно, стоит ввести новые законы, например, ставящие Орден Великого Кольца и его деятельность под запрет.

Во-вторых, необходимо пересмотреть статус бойцов ДС. Служба еще молода, и создавалась она на добровольной основе, почти как хобби. Но сейчас уже настало время пересмотреть этот наш статус. Акции занимают у нас большую часть жизни, подготовка к ним не менее серьезная, чем у военных. ДС должна стать профессиональной, у нас нет другого выбора.

В-третьих, нужен пересмотр информационной политики в отношении ДС. Плавающая секретность, то, что мы имеем сейчас, исчерпывает себя. Все больше людей узнает о нас, но узнает косвенно, а это хуже, чем прямой поток. Мы должны освещать нашу деятельность и наши акции, хотя бы уже завершенные — в разумных пределах, конечно, и быть готовыми ответить на противопотоки, если таковые появятся.

Арнис перевел дух. Ну вот... Как быстро все это было сказано, и как долго обдумывалось. Все молчали. Наконец заговорил сам легат.

— На мой взгляд, это очень серьезный и продуманный доклад. Я сам изучал его несколько дней. Думаю, это начало настоящей работы... как правильно заметил докладчик, по реорганизации нашей Службы. Надо сказать, что второй и третий пункты уже давно обсуждаются практически. И вопрос перевода ДС на профессиональную основу уже решен. Нас берет Военная Служба, пока в качестве секретного отделения. Информационная политика, вы понимаете, гораздо более сложная вещь. Ну а что касается кнасторов... — он сделал паузу, — многое является для нас новым. Мы пока не готовы к этому. Но если информация точна, то спецподразделение нужно создавать немедленно. Высказывайтесь!

Офицеры сменяли один другого, высказываясь. Всех особенно волновала проблема кнасторов. Бороться с ними нужно, и бороться прямо здесь, на Квирине — с этим все были согласны. Вводить новые законы... Только вот доказательств мало — трудно объяснить правительству, почему Орден Великого Кольца нужно объявить незаконным.

— Вот одним из первых дел нового подразделения и будет поиск таких доказательств. Сначала мы в любом случае будем искать. А потом действовать.

Понравится ли это квиринцам? Арнис сидел, глубоко задумавшись. Я ведь и сам квиринец. Но не обычный. Все мы разные. Я с ранней юности работал ско. Мне приходилось видеть зло. Если мне скажут, что незаконное убийство при задержании преступника — зло, я сразу вспомню детей на глостийских плантациях. Что бы нормальный квиринец ни смог измыслить и сделать — в Галактике обязательно найдется более страшное зло.

А уж в ДС и вовсе приучаешься видеть мир по-иному.

Но ведь не все на Квирине такие. Большинству, да что там говорить, подавляющему большинству никогда не приходилось применять оружие против другого человека. Нет, у нас, конечно, много рассказывают о героических ско и военных, информационные потоки создаются...

Но ведь есть прослойка населения, и довольно большая — в основном, это наземники — которая постоянно пребывает в глухом недовольстве. Даже и сейчас! Даже сейчас им кажется, что мы живем в каком-то военизированном лагере, что у нас девиз «все для Космоса, ничего для человека», что наши ско — это изверги какие-то, не дающие людям жить свободно. Что у нас слишком много контроля и запретов.

А что будет, когда все эти идеи воплотятся в жизнь? Когда мы начнем поиск кнасторов, а еще, не дай Бог, их аресты, допросы... может быть, и казни.

Когда все население узнает правду о ДС. О том, как мы приходим в другие миры и освобождаем их... н-да, так и хочется поставить слово «освобождаем» в кавычки — и ведь будут ставить. Хотя фактически да, мы избавляем их от сагонов. Ну, о подробностях людям знать, конечно, не обязательно. Только о светлых и героических...

Но ведь и другие могут просочиться...

Что там говорил Дэцин? (Дэцин...) Среди квиринцев очень много умных и все понимающих людей. Но поодиночке. А когда они все вместе — это та же самая толпа, ее интеллект резко снижается. Может быть, Дэцин-то был прав...

И только одно хорошо без всяких оговорок — оказывается, давно уже начальство думает о том, чтобы перевести ДС на профессиональную основу. Хорошо бы разрешили сказать об этом ребятам. Все так давно мечтают... Конечно, все равно будут заниматься любимыми делами. Но только для удовольствия. Мне не нужно будет составлять курсы, заниматься анализом текущей статистики — буду писать свою новую работу, не торопясь, для собственного удовольствия. Тот же Марцелл все равно будет заниматься биофизикой, но не текучкой, а только творческой работой. И так далее...

И кстати, пробежала мысль, Иль больше не будет летать на Кольцо. Хоть ей там и нравится... Но возможно, не будет, раз с деньгами все уладится.

Арнис почти не заметил, как закончилось совещание. Встал и двинулся к выходу вместе с другими. У двери кто-то коснулся его плеча. Арнис обернулся.

Знакомое лицо... На бикре нашивки центора. А... это же Рэнкис. Арнис видел его на акциях — мельком.

— Кейнс? Все хотел с тобой познакомиться. Меня зовут Элиас.

— Арнис, — он сжал протянутую руку.

— Ты домой сейчас?

Арнис подумал. Только семь часов. Наверняка ребята все еще в «Вороне».

— Нет, я в «Ворону». У нас там мероприятие сегодня.

— Я знаю, — лицо Рэнкиса омрачилось, — Дэцин...

— Да.

— Я, пожалуй, не пойду к вам, все же дело семейное... Арнис, хотел сказать — рад, что ты дектор теперь. В прошлый раз на меня произвело большое впечатление то, как ты выступил. По Инастре. Да и в этот раз тоже. Ты умеешь видеть суть. И выразить ее.

Арнис улыбнулся.

— Спасибо. Для меня здесь все ново.

— Привыкнешь, — они уже вышли на флаерную стоянку. Рэнкис повернулся к Арнису, — думаю, ты и в декторах не засидишься, двинут дальше.

Арнис пожал плечами.

— Лучше уж быть рядовым.

— Да, лучше, — согласился Рэнкис, — но кому-то ведь надо, куда денешься. Ну пока!

Арнис попрощался и вскочил в свой маленький двухместный флаер.

Весь отряд уже ждал в одном из бесчисленных маленьких кабинетов Аэроцентра. Арнис сам встречал новичка на поле — так договорились. Ласс Канорри не так уж хорошо разбирался в здешней планировке.

Он вылез из флаера и спрыгнул на жесткую траву. Неторопливо пошел к Арнису. Издали его фигура производила впечатление очень крепкой и коренастой. Второй Гэсс. Когда Канорри приблизился, оказалось, что и ростом Бог его не обидел — даже чуть выше Арниса.

Крепкая тяжелая ладонь сжала пальцы дектора.

— Айре, — сказал Канорри, — не поздно?

— Нормально. Но все уже там, пойдем.

Они двинулись к Аэроцентру мимо пестрых блестящих, как игрушки, флаеров, мимо ряда «Мирлов», выкрашенных сверху в зеленый камуфляж, снизу серебряно-голубых. Уже устаревших ландеров... Арнис поглядывал на новичка.

Глаза кажутся темными, но на свету видно — синие у него глаза. Артиксийская кровь. По отцу, что ли... А лицо скорее квиринского типа, узкое, с острым подбородком. Волосы топорщатся, не ложатся аккуратно. Смуглое лицо, а волосы почти как у Иль, даже посветлее, золотистые. Весь вид — надежный, уверенный. Вообще свой человек. Ильгет он тоже понравился...

Наверное, сработаемся.

Они вошли в здание Центра. Миновали светлый холл, свернули в небольшой коридорчик.

— Ты летать-то как? Умеешь? — спросил Арнис. Канорри пожал плечами.

— Трудно сказать. Это не моя сильная сторона. На 4в сдал, конечно, а так...

— Ну это даже лучше. Начнешь сразу на новых... Переучиваться не придется.

Дверь отъехала перед ними. Бойцы стали вяло подниматься. Привычка. Только вот Арнис никак к этому привыкнуть не мог.

— Садитесь, ребята. Всем, кого не видел — привет. Ну вот, это Ласс Канорри, новенький. Сегодня он с нами в первый раз. Биографию пересказывать не будем, верно, Ласс? Садись. Теперь так... Ильгет, тебе слово. Пару технических замечаний перед началом тренировки.

Ильгет поднялась. Перевела дух. Как ни крути, а она единственная, кто хорошо знает новые машины. Лучше любого пилота на Квирине.

— Я просто хочу дать несколько советов, — начала она, — пилотирование на «Протеусе» отличается от обычного, как вы уже знаете, в основном, в следующих деталях...

Она говорила и говорила, стараясь точно вспомнить все, что касалось ее недавней работы. Ребята слушали очень внимательно. Наконец Ильгет села. Арнис сказал.

— Вопросы есть? Нет? На выход!

«Протеусы» уже ждали в четвертом секторе.

Сейчас они были в атмосферной конфигурации — похожи на обычные ландеры с распластанными крыльями, острыми носами. Лишь поверхность переливается вороненым серебром.

— Красиво, — прошептала Айэла.

Арнис повернулся к товарищам.

— Стартуем, как договорились. Ильгет поведет. В случае неисправности уходите вниз и на базу. По машинам!

Он подбежал к своему «Протеусу». Вороненая поверхность дрогнула, словно заструилась... И легкий трап упал сверху к ногам Арниса. Никак не привыкнуть к этому чуду. Арнис взобрался в кабину.

Ильгет лучше знает, как использовать все возможности новой машины. Вот пусть она и ведет группу. Дисплей вспыхнул и заискрился в глубине. Арнис начал проверку электроники. Накинул шлем. Через полминуты раздался голос Ильгет.

— Дельфины, я кит! Проверка связи.

Арнис ответил сразу:

— Кит, я первый! Слышу хорошо.

Бойцы стали отвечать один за другим. Наконец Ильгет скомандовала.

— Стартуем с интервалом в 10 секунд. Отсчет!

Вскоре Арнис увидел в левом нижнем углу дисплея, как синяя стрелка — ландер Ильгет — оторвался от земли. Его виртуальный стартовый шарик уже подрагивал в воздухе. Арнис поймал его ладонью и сжал в нужный момент, «Протеус» оторвался от земли мягко, резко пошел вверх. Ого! Это даже не «Занга». Арнис уже три раза летал на «Протеусе», потренировался с Ильгет, стыдно было бы опозориться перед родным отрядом. Но все не мог привыкнуть. Арнис сжимал шарик в руке, управляя ландером.

Ильгет видела на дисплее весь отряд сзади и внизу. Рассредоточились по высоте. Прекрасно... Сегодня просто пилотаж. Выход из атмосферы, маневры на орбите (самое сложное) и полет к Первому Оборонному Кольцу. Всего шесть часов. Ничего особенного, но все сумеют почувствовать машину. Даже те, кто сегодня идет в первый раз. Айэла впервые на «Протеусе», Венис, Мари и этот новенький, Ласс. Но на симуляторах все они поработали, конечно, машину знают.

Ильгет включила полный обзор. Тоже одна из уникальных функций «Протеуса». У него нет никакого фонаря, весь обзор только на дисплее, но если есть желание, можно перестроить стенки и так...

Необозримая голубизна вокруг. Как легко, неслышно, неощутимо — это даже не так, как на гравипоясе. На гравипоясе ты висишь в небе, ты беспомощен и чувствуешь себя игрушкой ветра, честно говоря — просто страшно.

А здесь — ты и не чувствуешь, что летишь, лишь голубизна вокруг, легкость (гравикомпенсатор работает, хотя высоту уже начали набирать круто), уходящие вниз белые обрывки облачков. Как хорошо... Господи, как хорошо! Ильгет улыбнулась.

— Дельфины, я Кит, — сказала она, — курс на орбиту 82 тысячи! Подъем вертикальный, делай, как я!

«Протеус» задрал нос и начал резкий набор высоты. Ильгет все увеличивала скорость, если бы не гравикомпенсатор, ее бы уже раздавило давно. Воздух вокруг начал гореть. Несколько минут безумно скоростного подъема, и вот пламенный шар погас, и сначала прозрачно-синий, потом черный океан раскрылся навстречу.

И тотчас «Протеус» начал менять конфигурацию. Ильгет не замечала этого, внутри кабина не менялась, лишь дисплей отражал изменения. Сейчас снаружи красивая серебряная птица превращалась в странный, ощетинившийся дулами шар.

Орбита. Самая опасная часть пути. Ильгет выключила обзор, не до того, ей вести строй, и занялась маневрами...

Через несколько минут все было кончено. Перестроившись на орбите, отряд взял курс на Внутреннее Кольцо. Здесь курсировало множество кораблей, но трассы проложены, все достаточно спокойно. Ильгет снова включила обзор.

Никогда не надоест смотреть на это. Космос вокруг. Настоящее небо, настоящие звезды. И кажется, ты висишь неподвижно, в центре Вселенной.

Господи, прошептала Ильгет, спасибо Тебе. Спасибо за то, что я могу видеть все это. Спасибо за то, что Ты подарил мне такое огромное небо.

Тени на полу лежали ромбами, то сияющими от утреннего солнца, то темными. И босым ногам было так приятно ощущать тепло нагретых досок. Занавеска на окне колыхалась, и солнце дрожало на лице Ильгет, сидящей за монитором. Арнису было нелегко сосредоточиться на работе, он то и дело взглядывал на Ильгет, лицо которой бежало переменчивыми светлыми волнами. И в нем опять просыпался художник, но он думал, что пожалуй, это нужно снять в движении, иначе никак не передать солнечные блики и быстрое порхание удивленных ресниц... Ильгет подняла голову, улыбнулась ему.

— Ты чего? — спросила она. Арнис пожал плечами с улыбкой.

— Ничего.

— Слушай, мне Мариэл прислал... Он вчера написал вечером, его в клубе эстеты достали. Нет, я тебе на экран кину. Посмотри.

Арнис посмотрел. Ильгет перебросила ему письмо от своего приятеля по литературным делам. Мариэл, надо сказать, продвинулся, в этом году уже вошел в пятерку. Талантливый человек. Эстеты достали... Интересно.

Ты работаешь словом,

Как рыба хвостом.

Надо б мучиться чувством,

Как крыльями птица. (1)

— Хорошо сказано, — похвалил Арнис, — абсолютно точно.

— Точно, да? — посмотрела на него Ильгет, — ну разве он не гений? Мне бы так никогда не выразить.

— Ты все равно гений, — убежденно сказал Арнис. Ильгет только улыбнулась.

— Ну он же ни разу не занимал первого места в рейтинге, — пояснил Арнис.

— Ах, ерунда... ты знаешь, на самом деле все эти места — чистая случайность. Я вот не думаю, что еще когда-нибудь хоть в двадцатку войду. Да и неважно это, правда?

— Неважно, конечно, — согласился Арнис, — главное, что тебя читают, что кому-то это интересно.

Он обратился к своей работе. В глубине полушария поблескивали трехмерные графики. Их сочетание покажет, как соотносятся идеология, принятая в обществе и уровень его, общества, экономического развития. Об этом писали много уже, но Арнис решил провести самостоятельный, более развернутый, чем обычно, анализ...

— Венис с Сири отмечают шестилетие свадьбы, — Ильгет снова отвлекла его, — хотят того... на лоне природы. Я забыла тебе сказать, Венис звонил еще вчера.

— Хорошая мысль.

— Да. Они хотят выехать куда-нибудь в долину Эйр. Только наш отряд, никого больше.

— Я думал, Сири кого-нибудь из своих медицинских друзей прихватит...

— Ну, может, и прихватит. Но в основном только мы.

— А когда? Насколько я помню, это будет недели через две?

— Ну да, времени еще много.

Ритика вылезла из-под стола, села рядом с Арнисом, почти касаясь мордой его коленей и шумно вздохнула.

Ильгет смотрела во все глаза на приближавшихся к ней людей.

Арнис так запросто с ними болтает... Все они одеты сейчас в гражданское, обычные скеты и серые куртки и брюки. А ведь вот этот высокий седоголовый человек — сам Энджер. Ильгет даже имя его лишь недавно узнала. Легат, главнокомандующий ДС. Он внимательно слушал Арниса, чуть наклонившись к нему. Как будто слышит плохо. Хотя не может, конечно, этого быть... Трое центоров с ним. Рэнкис, Ильгет с ним уже познакомилась. Элиас побывал у них в гостях. И две женщины, имен которых Ильгет не знала. И Арнис, единственный дектор среди них, хотя сейчас, в гражданской одежде, этого не понять.

Арнис увидел ее, и как всегда, невольная улыбка чуть расслабила его губы.

— Айре, Иль.

— Айре, — сказала она и остальным, поднимая руку в привычном приветствии. Энджер чуть поклонился ей.

— Здравствуйте, Ильгет. Меня вы, вероятно, знаете.

— Меня тоже, — улыбнулся Элиас. Одна из женщин, совершенно седая, протянула Ильгет руку.

— Лейта Бьена.

Ильгет назвала свое имя. Представилась и вторая женщина-центор, помоложе (но старше самой Ильгет), чем-то похожая на Иволгу.

— Кассия Риго.

— У нас еще пять минут, товарищи, — Энджер взглянул на свой спайс, — давайте повторим снова нашу тактику. Говорить будет в основном Кейнс. Арнис, — поправился он, взглянув на Ильгет, — То есть он, так сказать, введет Координатора в курс дела и ответит на основные вопросы. Координатор полностью изучил наши данные, введение не будет долгим, а может быть, и не понадобится. Мы присутствуем, так сказать, на подхвате... Если вдруг возникнет необходимость что-то уточнить. В целом мы можем держаться совершенно открыто.

— Да уж, — подтвердила Кассия, — настало время открыто поговорить.

Раздался мелодичный звон, и створки широкой двери, у которой стояли ДС-овцы, медленно распахнулись.

Энджер первым шагнул в кабинет Координатора Квирина.

Ильгет подумала, что уже видела где-то этого человека. Не только в Сети — там-то уж безусловно. Но и в реале тоже. Встречалась с ним. Да, это вполне возможно. Коринта — большая деревня.

Все же есть что-то волнующее в этой встрече. Что-то из серии «будет потом о чем внукам рассказывать».

Сэмель Торлин, бывший известный и даже прославленный навигатор, бывший начальник Службы Дальней Разведки, и вот уже восемь лет Председатель Координационного Совета Квирина, семидесятилетний очень энергичный и крепкий человек, стоял перед ними. Темно-русые волосы пробиты сильной проседью, а в черных глазах блестит неутолимая молодость.

— Садитесь, товарищи, — сказал Торлин негромко. Все расселись. Ильгет — рядом с Арнисом, и почти напротив Координатора.

Справа от Торлина сидела Нила Кантори, начальник Службы Информации.

Вроде бы, и ничего в этом особенного нет. Даже стыдно так волноваться. Ну что такого — просто обсуждение текущих дел. Координатор захотел выслушать лично Арниса, человека, предлагающего начать коренные изменения в жизни планеты. Но все же... Ильгет вдруг вспомнилось, что о Торлине она услышала, едва только оказалась впервые на Квирине. Тогда как раз он был старшим навигатором известной экспедиции Аргера, изучавшей рентгеновские звезды, и вел корабль в районе, считавшемся почти недоступным для навигации, мало того, почти чудом спас экспедицию. И еще он провел в жизни четыре полета сложности степени экстра. Один из них — в соседнюю Галактику, и один — в область коллапсара Н-128.