Прелестная лгунья (Том 1)

      - Однако папа был не прав. Я повстречала более зрелых мужчин, умудренных опытом, но и с ними мне было неинтересно. Я скучала в их обществе. - Она глубоко вздохнула. - Наверное, я схожу с ума - стою тут, разговаривая с вами.
      Впрочем, я хоть могу быть уверена, что вы никому не передадите мои слова. Господи! То, что я сделала прошлой ночью, точнее, то, что герцог делал со мной, было божественно. Я даже представить себе не могла, что смогу испытывать столь замечательные ощущения. Но я не должна была ходить с ним в библиотеку. Не должна! Впрочем, признаться, я хотела узнать, что он будет делать, что скажет. Что проку лгать себе самой? Надо же, вы так и не отвечаете мне, а я, кажется, все-таки жду вашего ответа. Нет, я решительно схожу с ума!
      ...Ричард отошел от одной из любимых скульптур его матери - беломраморного бюста какого-то античного философа. Молодой человек улыбался. Интересно, спрашивал он себя, какую часть ее монолога ему не довелось услышать? Но и услышанного было довольно, чтобы его тело покрылось испариной. Удивительно, не так ли? Ему захотелось уложить ее прямо на ковер перед камином. По правде говоря, ему было даже все равно, где она окажется - сверху или снизу. Ричарду хотелось целовать ее до потери чувств, а потом войти в это роскошное тело и...
      - Ваша светлость, вы.., стоите здесь с таким безразличным, отрешенным видом. Однако джентльмен с вашим титулом непременно должен иметь определенную цель. У вас возникла какая-нибудь проблема?
      Обернувшись, герцог увидел Бэссика, который надменно взирал на него с видом оксфордского преподавателя. Впрочем, сам Бэссик тоже явно не был занят чем-то определенным. Он казался таким же равнодушным, как и покойный герцог, которому Эванжелина доверила свои тайны. Эванжелина... Какое удивительное имя! Оно ласкает слух, его даже приятно произносить. Интересно, сколько времени Бэссик стоит тут?
      - Черт возьми, Бэссик, ты двигаешься совершенно бесшумно, как привидение!
      - Во всяком случае, я стараюсь, ваша светлость.
      - Уж не испариной ли покрыто твое лицо? - поинтересовался Ричард.
      - Пока еще слишком рано покрываться потом, ваша светлость, но не исключено, что позднее мне придется приложить ко лбу носовой платок. Полагаю, что нынешнюю погоду стоило бы назвать весьма и весьма странной для этого времени года, ваша светлость, ведь сейчас февраль. Такая погода должна стоять в августе. Ну да ладно о погоде. Могу ли я чем-то помочь вашей светлости?
      - Нет, Бэссик, мне ничего не нужно. Просто я услышал, что мадам с кем-то разговаривает, но никак не мог понять, к кому она обращается. Выяснилось, что в собеседники выбран один из моих предков, но, похоже, он сегодня не в настроении поддерживать беседу. Так что ступай, Бэссик. Я сам приведу мадам к завтраку.
      - Слушаюсь, ваша светлость. - Повернувшись на каблуках, управляющий пошел по длинному коридору своей уверенной походкой.
      Улыбнувшись, герцог позвал:
      - Эванжелина, ты еще здесь? Мне показалось, что я слышал, как ты с кем-то разговаривала.
      Несколько мгновений стояла тишина, а потом она виновато ответила Ричарду:
      - Да, я здесь. Я.., я просто восторгалась золочеными рамами портретов. Да, золота для них не пожалели.
      Эванжелина вышла навстречу герцогу. На ней было одно из платьев Мариссы Ричард помнил его, но только никак не мог взять в толк, откуда Дорри взяла ткань, чтобы расширить одеяние и подчеркнуть восхитительные линии бюста Эванжелины. Она выглядит потрясающе! Глядя на нее, герцог живо вспомнил ее обнаженную грудь, белеющую в полумраке библиотеки, однако тут же судорожно вздохнул, отгоняя от себя милое видение, - он не должен был вспоминать собственное безумство и допускать его вновь.
      - Что ж, если я когда-нибудь обеднею, то, пожалуй, продам эти рамы, улыбнулся он. - Без сомнения, это поможет мне просуществовать довольно долго. - Не в силах сдержаться, он опустил глаза на ее грудь. - Видишь ли, они просто восхитительны.
      - Что восхитительно? - переспросила Эванжелина, прекрасно понимая, что именно Ричард имеет в виду.
      Сама того не сознавая, она уставилась на молодого человека, а потом, вздрогнув, поспешно опустила голову.
      - Разумеется, рамы, - ухмыльнулся Ричард. - Ты готова спуститься со мной к завтраку?
      - Да, я ужасно проголодалась. Посадим Эдмунда за наш стол? - предложила она.
      Черные густые брови Ричарда поползли вверх.
      - Вообще-то мне бы не хотелось, чтобы мои кофе и каша оказались на скатерти, - промолвил он. - Нет уж, предоставим Эдмунда заботам Эллен. Вот после завтрака он все утро будет в моем распоряжении, так что ты можешь смело затевать разговор с портретом любого из моих предков, беспокоясь о мальчике.
      Неужто он слышал все, что она выложила портрету? При мысли об этом девушка едва не споткнулась.
      - У тебя голова не болит? - сменила она тему разговора.
      - О нет! Я принадлежу к тем счастливчикам, которые наутро, после того как перебрали спиртного, бывают лишь слегка сонными. А как ты сегодня себя чувствуешь, Эванжелина?
      Она молчала, устремив невидящий взор вперед.
      - Вообще-то я мог бы сказать, - тихим голосом заговорил Ричард, - как ты себя чувствовала прошлой ночью, но, боюсь, ты не правильно истолкуешь мои слова. Нет, пожалуй, я не стану дразнить тебя, хотя соблазн велик... Да, я буду джентльменом! - Он глубоко вздохнул.
      Девушка отчаянно пыталась припомнить, не говорила ли она портрету о том, что собирается предать герцога. Нет, кажется, нет, она только собиралась сделать это. От чувства вины ее голова шла кругом. Эванжелина едва не выложила герцогу всю правду. Но нет, время еще не пришло. К тому же она просто вынуждена так вести себя, ведь иного выхода не было. Она должна взять себя в руки и не распускаться.
      Герцог провел ее в небольшую столовую, залитую солнечным светом, окна которой выходили на восточную лужайку.
      - Кажется, миссис Дент сделала все, что я велел, - заметил Ричард, отодвигая для девушки стул.
      Лакей отошел в сторону и занял место возле дверей.
      - Боже мой! - восхищенно воскликнула Эванжелина, увидев перед своим прибором целую тарелку свежих рогаликов.
      - Доброе утро, ваша светлость, мадам! - проскользнув в комнату, приветствовала их миссис Роули.
      На этот раз на экономке было бледно-розовое платье с великолепными валенсианскими кружевами на воротнике и манжетах. Шелковый пояс более темного розового оттенка был по моде того времени повязан у нее под грудью. Миссис Роули была изящной и очень красивой в этом наряде, правда, из-за сверкающего кольца с ключами, висевшего на кожаном шнурке, обхватывающем ее талию, казалась несколько странноватой.
      - Вижу, вы уже заметили рогалики, - затараторила она, обращаясь к Эванжелине. - Его светлость подумал, что раз уж вы наполовину француженка, то наверняка любите рогалики, вот он и приказал кухарке испечь их для вас, мадам.
      - Замечательно, миссис Роули. Благодарю вас, ваша светлость, вы обо всем умеете позаботиться.
      Не успел герцог сесть, как Эванжелина уже откусила кусочек хрустящего рогалика.
      - Не говори больше ничего, - улыбнулся Ричард, - ешь. На свою тарелку он положил кусочек жареного хлеба, яйца и почек.
      Похоже, миссис Роули не хотелось уходить.
      - Его светлость сказал, что вам, кажется, не по вкусу обильные английские завтраки, - снова заговорила она с Эванжелиной. - Он добавил, что не хочет, чтобы вы зачахли тут от голода, поэтому и приказал испечь вам рогалики.
      Девушка вопросительно посмотрела на герцога, который в этот момент ел яйцо.
      - Да, - не глядя на нее, кивнул Ричард. - Я не хочу, чтобы ваша.., мм.., верхняя часть опала.
      Эванжелина успела заметить, что миссис Роули в этот момент считала ключи, поэтому не расслышала слов герцога, от которых она едва не подавилась.
      - Ох, как чудесно Дорри перешила вам платье! - воскликнула экономка, слегка похлопав девушку по спине. - Она сказала, что убрала оборки с юбки и вшила кусочки ткани в другие места. Боже мой, что-то я заболталась! Так много надо успеть, хотя я бы с удовольствием подольше потолковала с вами... - И с этими словами миссис Роули выплыла из столовой.
      - Хорошая женщина, - заметила Эванжелина.
      - Да, - кивнул Ричард. - Она много лет дружит с моей матерью. И это она рассказала мне все о девочках, когда мне было лет двенадцать. Миссис Роули очень много знает. Что-то ты мало ешь.
      - Ты невыносим! - рассмеялась девушка. - Так тебе было всего двенадцать лет?
      - Ну, может, двенадцать с половиной, не помню точно. И миссис Роули поведала мне что есть что, в общих чертах, конечно. С тех пор я знал, что не должен трогать у девочек ничего, кроме запястий, ни в коем случае не позволять им шептать мне что-то на ухо, ну-у.., и вообще не делать ничего.., нервирующего...
      - Господи, почему же? - воскликнула Эванжелина. - И что такого нервирующего в шепоте на ухо?
      - Как это что? Близость женщины к мужчине, точнее, как в моем случае, мальчика к девочке, могла вызвать возбуждение определенной части моего тела! Дыхание девочки, опаляющее ухо мальчика, может довести его до экстаза. Поднявшись, герцог бросил салфетку на стол. - А теперь прошу меня извинить: я обещал Эдмунду, что мы непременно покатаемся верхом. Увидимся позже. Не спеши, Эванжелина, мы встретимся за обедом.
      Ричард оставил свой завтрак недоеденным. Эванжелина медленно намазала рогалик джемом и, закрыв глаза, откусила кусочек. Что все-таки он слышал, пока она беседовала с портретом его предка?
      Внезапно девушке показалось, что холодные сухие пальцы Джона Эджертона впились ей в руку. Вздрогнув, она невольно сжала в кулаке рогалик с джемом. Бросив его на тарелку, Эванжелина торопливо вытерла пальцы салфеткой. Вечером она должна встретиться с Эджертоном в пещере, чтобы получить от него дальнейшие указания. При мысли об этом ее едва не стошнило, и она с трудом проглотила кусок рогалика. На какое-то время девушка опять забыла о своей постыдной миссии, но, вспомнив о ней, едва не лишилась чувств. Что же делать?
      Эванжелина сидела за столом до тех пор, пока не услышала, что герцог с сыном вышли из дома. Тогда она бросилась в свою спальню. Хоучард подробно объяснил ей, в каком месте на берегу скрыта пещера, но девушка еще не нашла ее, поэтому решила отправиться на поиски немедленно. У нее не было выбора. Слишком многое поставлено на карту, так что она не могла рисковать и опаздывать на свидание. И как ей вечером скрыться от герцога?
      Эванжелина не могла ответить на этот вопрос. Она решила, что подумает об этом позже.
      В спальне девушка быстро переоделась в старенькое платье и надела стоптанные туфли. Утро было на диво теплым, даже странно, что такая погода стояла зимой. Похоже, к полудню станет просто жарко.
      Эванжелина полной грудью вдохнула соленый и бодрящий морской воздух. Легкий ветерок трепал ее волосы. К тому времени, когда она добралась до береговых скал и стала осторожно спускаться по причудливо извивающейся тропинке, ее лицо и спина покрылись испариной.
      На берегу она приложила козырьком руку к глазам и стала оглядываться по сторонам. Голый утес, складки которого прятались в тени от ярких лучей солнца, одним боком упирался в кромку воды. Эванжелина поспешила к нему, увязая ногами в песке. Пещеру, о которой поведал Хоучард, она обнаружила лишь чуть не свалившись в нее; вход в тайник был скрыт густым кустарником и находился в каком-нибудь футе от линии прибоя. Да уж, не зная о существовании пещеры, обнаружить ее было невозможно.
      Вход в пещеру был низким, поэтому девушке пришлось нагнуться, чтобы войти туда. Внутри было промозгло и сыро. Постепенно глаза Эванжелины привыкли к темноте. Оглядевшись, она увидела, что пещера узкая и длинная, уходит в глубь утеса футов на двадцать. Земля под ногами пропиталась водой. Дотронувшись рукой до стены, девушка почувствовала, что та на высоту человеческого роста поросла мхом. Похоже, во время прилива ее почти до потолка затапливало водой. Не повезет тому, кто окажется запертым здесь в ловушке.
      Повернувшись, девушка быстро вышла из мрачной пещеры, подставила лицо горячему солнцу и с наслаждением вдохнула свежий воздух.
      Эванжелина посмотрела на море и.., похолодела от страха. У нее перехватило дыхание. Совсем недалеко от нее по пояс в воде брел Ричард, держа на плечах Эдмунда. Задрожав, девушка нырнула обратно в мрачное убежище. Господи, что они тут делают? Ведь они должны кататься верхом! Подумать только, он тут купается, да еще с Эдмундом! Конечно, погода небывало теплая, но вода, должно быть, просто ледяная. Не зря, видно, вчера он говорил с сыном о купании. Но здесь? Сейчас!
      Что делать? Эванжелина думала было отсидеться в пещере до тех пор, пока Ричард с сынишкой не уйдут с берега, но начался прилив, и вода быстро прибывала. Оставаться здесь было опасно.
      Не могла она и уйти тайком на юг, потому что утес почти вдавался в воду. Что ж, оставался еще север, откуда она пришла. Решившись, Эванжелина вышла из пещеры и, высоко подняв голову, стала весело насвистывать какую-то мелодию. Если она будет насвистывать, подумала девушка, то все будет хорошо. Она не хотела смотреть на него, правда не хотела. И, разумеется, посмотрела. Эванжелина никогда не видела обнаженного мужчины. Ричард был в каких-нибудь двадцати ярдах от нее, она могла отчетливо разглядеть его. Слишком отчетливо... Девушка видела, как герцог поднял сына над головой и бросил его в воду. Эванжелина никогда не притрагивалась к мужчине - до вчерашней ночи, когда Ричард целовал и ласкал ее. И вот теперь он - обнаженный - стоял совсем недалеко от нее и не знал, что она смотрит на него. При мысли об этом во рту Эванжелины пересохло. Она и не представляла, что мужчины бывают такими. Правда, ее отец был настоящим красавцем, но у него не было развитых, как у герцога, мускулов, которые так и перекатывались под загорелой кожей. Ричард весь был.., твердым и волосатым, его пышная шевелюра вымокла, на черной курчавой поросли, покрывающей его грудь и низ живота, тоже поблескивали капли воды. Господи, она видела его обнаженным! Подумать только! Эванжелина знала, что должна отвернуться. Ей не следовало стоять здесь и глазеть на него, но... Девушка вдруг почувствовала непреодолимое желание подбежать к Ричарду, толкнуть его на прибрежный песок и упасть на него сверху, прижимаясь к его плоти всем телом.
      Эванжелина была наслышана об интимной части мужского тела. Однако она не представляла, как это могло выглядеть. Но увиденное не испугало ее. Ричард был великолепным самцом. Она просто увидела, чем именно отличается мужчина от женщины.
      Внезапно до Эванжелины донесся веселый визг Эдмунда, над водой мелькнули ручки и ножки мальчика. Ричард опустился в воду, а когда выпрямился, Эдмунд уже висел у него на спине, держа отца за шею.
      - Ну хорошо, сынок, на сегодня довольно, - донеслось до Эванжелины. Больше десяти минут купаться нельзя, иначе мы превратимся в ледышки.
      Она должна уйти! Он еще не видел ее. Немедленно! Надо скорее уходить отсюда! Девушка быстро пробежала к зарослям кустарника и спряталась за ними. Но она не могла оторвать взора от герцога. Эдмунд по-прежнему заливисто хохотал, потом, указывая на чайку, что-то сказал отцу. Тот тоже рассмеялся. Оба дрожали от холода. При мысли о том, что зимой, пусть даже и такой теплой, можно забраться в воду, Эванжелина поежилась.
      Как зачарованная она продолжала смотреть на Ричарда. Его мускулы чуть напрягались, когда он смеялся. Держа сына на плечах, герцог медленно побрел к берегу. Она должна уйти! Времени почти не осталось!
      Видимо, у нее не осталось и стыда...
      Глава 16
      - Папа! Папочка! - закричал Эдмунд. - Смотри, там Ева! - Мальчик замахал ей руками. - Она пришла, чтобы посмотреть, как мы купаемся! Как я рад! Мне казалось, Ева не поверила, что я так хорошо плаваю!
      Все кончено. Ее застали на месте преступления. Она видела, что Ричард смотрит на нее, но он и не подумал замедлить шаг, а уверенно продолжал идти вперед наперекор волнам, которые едва не сбивали его с ног.
      Надежды не было. Девушка бросилась к утесу, в котором находилась пещера, совершенно забыв о том, что на юг ей убежать не удастся, потому что путь преграждает вода. Добежав до берега, она резко остановилась, повернулась и медленно побрела назад.
      - Я видел ее, Эдмунд, - громко сказал герцог сыну. - Да, Ева там, впереди, всего в двадцати ярдах от нас. Смотри-ка, она бредет назад, видно, поняла, что за утес ей не спрятаться. Давай подождем ее, Эдмунд. Уверен, Ева скажет, что с удовольствием наблюдала за тем, как мы купаемся. Знаешь, думаю, мы показали ей настоящее представление, правда, очень короткое, но уж больно ледяная вода.
      У Эванжелины похолодело внутри. Давно ли Ричард заметил, что она подсматривает за ними? Сейчас он стоял по колено в воде, волны ласково плескались у его ног, и он на ее глазах менялся! Это было не страшно, но.., так быстро! Замерев на месте, герцог не сводил с нее глаз, а обычно скрытая под одеждой часть его тела становилась все больше и больше! Будь она на его месте, Эванжелина непременно бы убежала и спряталась или хотя бы отвернулась. Но Ричарда, видимо, ничто не могло смутить. Он, улыбаясь, смотрел на нее, по-прежнему держа сына на плечах. Боже правый!
      Наконец, засмеявшись, Ричард снял Эдмунда с плеч и опустил на песок.
      - Принеси-ка мне полотенце, сынок, да хорошенько прикройся сам. Не хочу, чтобы ты простыл. К тому же, возможно, тетушка Ева захочет присоединиться к нам.
      Эванжелина не двигалась до тех пор, пока Ричард не взял из рук сына большое полотенце и не принялся вытираться.
      - Ева! - закричал мальчик, подбегая к ней. - Ты видела нас? Папа бросил меня в воду, и я плавал, как окунь! Папа велел мне быть поосторожнее, потому что рыбаки могут принять меня за рыбу, поймать на удочку, а потом зажарить на сковородке себе на ужин. Ева, подойди же, поздоровайся с папой.
      Что еще могла сделать оторопевшая женщина? Эванжелина медленно направилась к герцогу. Тот наконец обмотал полотенце вокруг бедер, а свободный конец перебросил через плечо.
      - А папа сказал, что леди не умеют плавать, - уверенно проговорил Эдмунд.
      Опустившись на колени, мальчик принялся копать ручками песок и строить из него башенки. Башни из песка?.. Потом он стал проворно рыть канавки.
      - Твой папа не прав, - возразила девушка. - Вот что, Эдмунд, тебе надо одеться, чтобы я не беспокоилась. Что ты строишь?
      - Папа никогда не ошибается, - заявил ребенок. - Я хочу построить Чеслей-Касл.
      - Возможно, я бы смог научить тебя плавать еще лучше, - улыбнулся Ричард.
      - Мне не нужны уроки плавания, - покачала головой Эванжелина. - Я, так же как и Эдмунд, плаваю как рыба. Правда, скорее как угорь, а не как окунь.
      - Оденься, Эдмунд, - бросил герцог через плечо. - А ты, Эванжелина, зачем сюда пожаловала?
      - Сейчас февраль, а так тепло, - неуверенно начала девушка. - Я просто решила прогуляться, случайно забрела сюда и вдруг увидела, как вы купаетесь. Голые, - добавила она. - Сейчас, правда, ты завернулся в полотенце и даже прикрыл им одно плечо, но это все равно не похоже на бриджи и рубашку обычную мужскую одежду.
      - Ясно... - протянул Ричард. - Но тебе ведь понравилось смотреть на.., нас, не так ли?
      - Разумеется. Видишь ли, я выросла в провинции, а там такое купание обычное дело.
      Ричарду было известно, что он отлично сложен - как и его отец. И он, следуя отцовской традиции, занимался боксом, а потому был подтянутым и сильным.
      - Мне бы тоже понравилось, - заговорил герцог, подмигивая Эванжелине, если бы я проходил случайно мимо пляжа, а ты бы вдруг обнаженной вышла из моря.
      Эванжелина онемела. Ей и в голову такое не приходило! Она - воспитанная молодая леди, которая никогда не делала ничего предосудительного! Впрочем... С того мгновения как они встретились, ей то и дело хотелось прижаться к нему и впиться в его губы долгим поцелуем.
      Девушка подумала, что герцог, как обычно, поддразнивает ее, но, подняв на него глаза, она увидела, что его лицо стало задумчивым.
      - Знаешь, Эванжелина, - мягко проговорил он, - тебе надо вернуться в замок, Я постараюсь убедить Эдмунда, что не стоит с восторгом рассказывать каждому встречному о том, что его тетушка видела, как он с папой купался в море.
      Эванжелина покосилась на воду, а затем перевела взгляд на герцога.
      - Даже не верится, что я это сделала, - прошептала она пересохшими губами.
      - Что сделала?
      - Ты прекрасно знаешь, что именно! Я стояла здесь и смотрела на тебя! Тебе это известно! И еще прошлая ночь... Но поверь, я не такая... Не знаю, что на меня нашло. Прости, пожалуйста. Я сама не своя, не понимаю, в чем дело... Я не должна так вести себя, ох, это все так сложно!..
      Повернувшись, она быстро пошла вверх по тропинке, ни разу не обернувшись назад.
      ***
      Эванжелина спускалась к обеду. Повернув за угол парадной лестницы, она услышала, как миссис Роули говорит управляющему:
      - Я буду скучать по его светлости, мистер Бэссик. На этот раз он приезжал совсем ненадолго. Интересно, почему это ему вдруг срочно понадобилось в Лондон? Да еще в пятницу? Всего три дня осталось!
      Бэссик что-то ответил экономке, но девушка не смогла разобрать его слов, зато когда миссис Роули заговорила вновь, ее голос звучал ясно, как колокольный звон в погожее воскресное утро:
      - Я уж понадеялась было, что после приезда мадам его светлость решит задержаться здесь подольше.
      - Что ж, его светлость никогда не делает того, что от него ждут, - заявил Бэссик.
      На этот раз Эванжелина четко услышала его. Когда она спустилась вниз, миссис Роули и Бэссик с улыбкой смотрели на нес. В глазах экономки застыл немой вопрос. Эванжелина знала, что герцог должен был уехать, но в пятницу!.. Это так скоро! Впрочем, без него ей станет легче. Однако почему он решил покинуть Чеслей?
      - Добрый день, мадам, - поклонился Бэссик.
      - Сегодня нет нежданных гостей? - спросила девушка.
      - Я бы не удивилась этому, - заявила миссис Роули. - Конечно, леди Пемберли чудесная женщина, только уж слишком навязывает всем свой образ жизни. Не то что леди Шарлотта, мамочка Роана Каррингтона. Она так мила, что все стараются угодить ей или хотя бы просто посмотреть на нее, потому что уж больно она хороша собой.
      - Насколько я понял, - степенно вымолвил Бэссик, - леди Шарлотта еще очень увлекается кошачьими бегами.
      - Но это же замечательный вид спорта, мистер Бэссик! Однако, боюсь, даже среди его любителей вспыхивают скандалы, - покачала головой миссис Роули. - И мошенничество им не чуждо.
      - Мошенничество? Среди любителей кошачьих бегов? - недоуменно переспросила Эванжелина.
      - Да, - важно кивнул Бэссик. - Везде, где дело касается денег, вертятся люди, старающиеся обмануть других. Правда, проводились расследования и многие случаи мошенничества изобличены.
      - Даже стыдно, что кошки не могут бегать просто ради развлечения, проговорила миссис Роули, стряхнув что-то со своего бледно-розового платья.
      Интересно, подумала Эванжелина, утром экономка была в этом же платье? Как ни странно, она точно не помнила.
      - Я слышала, вы говорили об отъезде герцога? - спросила девушка.
      - Да, мы так огорчены, - заявила миссис Роули. - Мы-то надеялись, что на сей раз он подольше побудет в Чеслей-Касле. - Помолчав, она улыбнулась. Впрочем, когда все сказано и сделано, никто не знает, что будет дальше. Ах, как вам идет этот зеленый цвет, мадам! Вижу, Дорри убрала с подола все оборки. А вот покойная герцогиня очень любила всякие там оборочки и воланы. И не желала даже слышать о том, что они портят платье.
      Эванжелина кивнула, вспомнив, что Хоучарду все было известно о Мариссе и ее пристрастиях в одежде. Он сказал ей:
      "Вам не придется долго носить эти оборки, мадемуазель. Вот увидите. Да, его светлость велит отдать вам тряпки его умершей женушки. - Он зловеще ухмыльнулся. - А потом, разумеется, захочет, чтобы вы заплатили ему за это, мужчины его происхождения всегда так себя ведут. Ты будешь делать все, что он захочет, чтобы он и не заподозрил, зачем ты на самом деле явилась в его дом! Он помолчал, потерев подбородок длинным белым пальцем. - Вот только я боюсь, как бы вы не потеряли от него голову, мадемуазель. Конечно, с моей стороны глупо беспокоиться об этом, ведь ваш отец здесь, у нас, к тому же он и так одной ногой в могиле, но я отдаю себе отчет в том, что от такого мужчины, как наш герцог, женщины сходят с ума. Право же, не понимаю, в чем дело, ведь он англичанин, а все англичане - невежественные болваны. Однако, как бы там ни было, вам придется следить за собой, мадемуазель. - Он опять нехорошо ухмыльнулся. - Понадобится - раздвинешь перед ним ноги, крошка, при необходимости станешь нашептывать ему на ухо всякие нежности, но все время, слышишь, все время будешь помнить обо мне, о том, что дуло моего пистолета упирается в висок твоего папаши!"
      Эванжелине пришло в голову, что было бы лучше, если бы Ричард уже уехал. Да, Хоучард, как всегда, прав: она еще никогда не встречала такого мужчины, как герцог. Больше того, она и не предполагала, что подобные мужчины вообще существуют. И он ненавидел Наполеона. А она... Она скоро станет еще хуже, чем Эджертон.
      Встретившись с герцогом в столовой, девушка все еще думала о западне, в которую ее загнали. Но, сколько она ни силилась, она так и не могла найти ответа на вопрос, что можно сделать для того, чтобы не предавать Кларендона, не предавать свою страну.
      Ричард стоял у своего стула во главе стола, на его губах играла легкая усмешка. Девушка хотела улыбнуться ему в ответ, но чувство вины так терзало ее, что на лице оставалось лишь выражение отчаяния и боли.
      Озорной огонек в глазах герцога немедленно потух.
      - Что случилось? - встревоженно спросил он. Эванжелина нерешительно подняла голову.
      - Почему ты спрашиваешь? - удивилась она. Господи, неужто ее лицо выдало правду? Если это так, то она не сможет выполнить задания, а значит, подставит отца под пулю Хоучарда.
      - Да нет, ничего не случилось. - Она пожала плечами.
      - У тебя такой вид, словно ты потеряла любимую собаку. На ее лице промелькнула слабая улыбка.
      - Нет, хотя, помню, я очень любила моего мопса Бонни. Прошло немало времени, прежде чем мне захотелось завести другую собаку.
      - Да уж, мадам, вы разоружили меня, загнали, прямо скажем, в тупик. А я-то собирался подшутить над вами, вогнать в краску, припомнив, как вы подглядывали за нами на берегу. Ты всегда удивляешь меня, Эванжелина. Присядь. После обеда сможешь увидеться с Эдмундом.
      Как только лакей вышел из столовой, герцог спросил:
      - Так о чем все-таки ты думала?
      - Да ни о чем особенном, - ответила девушка. И замолчала. Итак, она стала лгуньей. Подняв голову, Эванжелина увидела, как Ричард нанизывает на вилку тончайшие ломтики ветчины. Надо что-то сказать, что-то настолько банальное, чтобы он перестал донимать ее своими вопросами. Она не нашла ничего лучшего, как промолвить; - Я боялась, что вы с Эдмундом замерзнете в этой воде.
      - Я тоже боялся, но Эдмунда не удалось отговорить. Однако в воде мы были не больше десяти минут. Когда я приезжаю в Чеслей, мы всегда ходим с ним купаться - во всяком случае, если погода позволяет. Такие купание закаливает, хотя, надо признаться, вода была ледяной. Но нам это нравится. Ты понимаешь меня?
      - Да.
      - Мы с Эдмундом обычно отправляемся на берег по утрам. Кстати, я видел, как ты выходила из пещеры. Если вздумаешь еще раз забраться в нее, будь осторожна - не забывай про прилив. Мальчиком я имел глупость спрятаться в этой пещере от воспитателя и промок там до нитки. Отец тоже вымок, потому что ему пришлось спасать меня. Помню, отец задал мне тогда хорошую порку, что бывало нечасто.
      Девушка улыбнулась, пытаясь представить герцога мальчиком. Нет, это невозможно.
      - Я буду осторожна, - пообещала она. - Я успела заметить, что стены пещеры влажные и покрыты мхом и слизью. А во время прилива вода затапливает всю пещеру?
      - Почти.
      - Жаль, что из пещеры нельзя выбраться в другую сторону, на юг, ведь утес почти уходит в воду.
      - Да, но тот вид, что открылся вашему взору, должен был обрадовать вас.
      Ну почему он не прекратит обсуждать это? Эванжелина теряла остатки мужества.
      - Да уж, - кивнула она. - Я всегда стараюсь внимательно все изучить.
      Одна из черных бровей вопросительно поползла верх.
      - Но я не думаю, что тебе открылось что-то новое. Я всего лишь мужчина, такой же как праведный Андре.
      Эванжелина едва не подавилась. Она совершила грубую ошибку. "Лги, приказала она себе, - лги, или все пропало".
      - Не будь глупцом, - проговорила она, вздернув подбородок. - Естественно, я не увидела ничего нового. - Она картинно пожала плечами. - Впрочем, кое-что новое все же было - полотенце.
      - Я так и думал. - Он усмехнулся. И Эванжелина поняла, что Ричард опять подшучивает над ней, да еще получает от этого удовольствие. - Я уже понял, какая ты женщина, после того как прошлой ночью... Нет-нет, не буду больше об этом, лучше помолчать. Доедай свой ленч, Эванжелина.
      Девушка покачала головой:
      - Знаешь, по-моему, ты просто оттачиваешь на мне свой острый язык.
      - Справедливое замечание, - кивнул Ричард. - Обычно моя мать так же подсмеивается надо мной, но постарайся правильно меня понять. Ты так быстро на все реагируешь, у тебя тоже острый язычок... Нет, пожалуй, я не буду об этом, а то, того и гляди, от язычка невольно перейду к тому, что пониже.
      - Думаю, мне пора идти, - проговорила девушка, приготовившись встать из-за стола.
      - Нет, не уходи, а то я сочту, что ты сбежала от меня. Давай же, Эванжелина, признавайся, что пытаешься обойти меня в острословии.
      Эванжелина снова села и, сложив руки на груди, подняла голову.
      - Я никогда ни от чего не бегу, - заявила она, - даже если дело касается моих собственных интересов. Что до острословия... Вынуждена признать, что ты и впрямь не такой олух, как прочие англичане.