Сам карлик размышлял недолго. Даю голову на отсечение, что шут сам предугадывал ход истории.

Я согласен. Во имя справедливости — я стану вашим королем.

Тогда мы удаляемся, чтобы приготовиться к церемонии коронации.

Последний посетитель вышел, и я обратился к бывшему шуту:

— Думаю, это хороший выбор, король!

— Да, я знаю, — карлик слегка смутился. — И ожидал этого.

— Тогда царствуй на славу, — меня устраивало, что проблема с троном решилась без моего непосредственного вмешательства. — Ладно. Мне пора.

— Ты не дождешься церемонии?

— Извини, мой король. Но есть еще дела. Ведь я — варркан.

— Да, ты прав. Но… перед тем как уйти, выполни одну просьбу.

— Проси, ведь ты король.

— Ты не мог бы показать мне Глаз Дракона?

— Да ради бога, — я достал камень и показал его карлику.

Великий Шут смотрел долго и не отрываясь.

— Сколько судеб переплелось в нем. Сколько жизней отдано за право обладать этим камнем. Ты дашь мне его в руки? Шептун внимательно смотрел на меня. Я заколебался. Слишком много камень значил для обитателей этого мира, но, запараллелившись с открытым мозгом нового короля, отбросил всякие сомнения. Протянув камень, я вложил его в маленькие ладони.

Шептун склонился, внимательно разгляды— вая камень. Вдруг Глаз Дракона в руках Великого Шептуна стал мутнеть, становясь все более прозрачным. Через несколько секунд он исчез совсем.

— Что ты сделал, проклятый карапуз? — в гневе я схватил короля за плечи и основательно встряхнул. — Куда делся камень? Отвечай, лилипут!

Шептун, ничуть не смутившись, продолжал смотреть на меня чистым младенческим взглядом.

— Не тряси меня, Файон. Посмотри лучше у себя на груди!

Я инстинктивно последовал совету. Боже! Камень, как ни в чем не бывало, висел у меня на шее.

— Я так и думал, — забормотал карлик, восторженно глядя на меня.

— Ну и о чем ты там думал? — успокоенный присутствием Глаза Дракона, я быстро вошел в привычное равнодушное состояние.

— Помнишь, я упоминал когда-то о старых книгах. Так вот, в одной из них сказано, что Глаз Дракона, пройдя через сотни рук, останется вечно служить тому, кто носит знак Повелителя Мира. Знаешь, кто ты? Я кивнул:

Догадываюсь. Мне и раньше приходилось сталкиваться с подобным мнением, но я знаю больше, чем ты. Разум Повелителя Мира только живет во мне, но я не являюсь им. И вряд ли когда-нибудь стану.

Шептун восторженно качал головой.

— Этот могущественный камень принадлежит теперь только тебе, а всякого, кто посягнет на него, ждет та же участь, что и меня. — Шептун показал пустые раскрытые ладони…

Я не стал долго задерживаться во дворце. Поболтав с новым королем еще минут десять, я засобирался в дорогу. Перед прощанием я попросил Шептуна сообщить Великому Магистру о событиях, прошедших за последние два месяца. И еще:

— Наверное, я скоро уйду в свой мир. Передай магистру, что я выполнил все, что предсказывала Книга Судеб. У меня есть камень, и он поможет мне вернуться на родину.

Не дождавшись коронации, тепло попрощавшись с Великим Шептуном, я покинул замок и сам сияющий город Лакмор. Меня ждали на острове Дракона.

Прошло трое суток, как я покинул остров. Недолгое, но скучное плавание, и вот я снова ступил на шепчущие камни острова и направился к черному силуэту замка. Задерживаться здесь я долго не собирался. Меня тянуло в пыльные бетонные города. Корабль послужит женщинам, чтобы добраться до Края Света. Я же воспользуюсь камнем и вернусь.

Чем ближе я подходил к серым стенам, тем сильнее чувствовал — что-то изменилось. Я не знал что, но ощущение буравило мозг, заставляя быть начеку.

Я осторожно толкнул створки ворот. Они открылись на удивление тихо, без старого натужного скрипа. Интересно, какому лешему понадобилось их смазывать. Внимательно поглядывая по сторонам, я миновал засохший сад, прошел через пустынный мощеный двор и, приблизившись к центральной лестнице, вздохнул с облегчением.

Если бы существовала опасность — ее следовало ожидать за пределами стен замка. А я зря волнуюсь. Просто нервы.

Протянув руку к ручке дверей, я отшатнулся от сильнейшего удара распахнувшихся створок. Что-то черное и неимоверно здоровое бросилось на меня.

Сила нападающего оказалась настолько велика, что я, не удержавшись на ногах, повалился на спину. Ожидая удара о булыжники, я закрыл глаза, а рука в это время старательно выполняла свой долг, вытаскивая нож.

Почувствовав на лице горячее дыхание, я хотел пустить клинок в дело. Но сразу же вслед за этим широкий шершавый язык оставил мокрый след, и я расслабился.

На такие шуточки способен только Джек. Зараза его побери. — Ах ты, несносная зверюга, слезь с меня.

Но пока я не признался, что люблю его так же сильно, варакуда настырно продолжал сидеть на мне и радостно скалиться.

Кое-как спихнув Джека в сторону, я отряхнулся и осмотрел друга. За три дня моего отсутствия варакуда вырос на целую голову. Великолепный экземпляр.

Шерсть блестела на солнце, как черное золото, а лапы оставили бы на снегу, имейся он в наличии, довольно приличные следы. При мысли о снеге меня охватила тоска. Снег! Какое блаженство набрать целые горсти этого небесного дара и окунуться в него лицом. На этой проклятой планете круглый год светит жаркое солнце или льют холодные, зябкие дожди.

Джек схватился зубами за рукав и потянул наверх.

— Ну пойдем, пойдем, глупое ты животное. Хоть мне совсем и не хочется встречаться с этими бабами.

Перескакивая через ступени, я еле успевал за Джеком, ничуть не беспокоясь об опасности. Если варакуда спокоен, значит спокоен и я. Иначе зачем держать при себе зверюгу, способную съесть за один присест полкоровы.

Я остановился у дверей, в которых исчез Джек, чтобы перевести дыхание.

— Ну что ты носишься? — послышался голос. — Скоро придет Файон. Не один ты его ждешь.

Интересно, кто меня еще может ждать. Уж не Кошка ли?

О старухе я старался не думать. Мне и так досталось от ее острого языка в то памятное утро…

Я принял вид усталого путника и, не постучавшись, вошел.

О! Все на месте. Кошка на любимом стеклянном кубе, старуха за столом, сумасшедшая принцесса глазеет в окно.

— А вот и я! — представая перед присутствующими, изрек я театральным голосом.

От неожиданности все вздрогнули. Женщины, чего с них взять. Даже глупышка-принцесса оставила свое занятие и повернула лицо ко мне. Я направился прямиком к Кошке, бросив по дороге:

— Привет, бабу ля! Старуха расплылась и кивнула в ответ:

— Привет, привет, милый! От такого обращения захотелось даже остановиться и обнять старую ведьму. Такой вежливости я не слышал давно. Послав ведьме воздушный поцелуй и отвесив дурацкий поклон глупышке, я промаршировал прямиком до Кошки и плюхнулся около куба на пол. Расположившись таким образом, я, с видом измученного человека, вытер пот и тяжело вздохнул. Перед началом разговора следовало немного промочить ссохшееся горло.

— Слышь, мать, у нас там ничего нет попить? Вернее, выпить.

Поправка была необходима, потому что я знал, какой у старухи вредный характер.

— Сейчас, милый, — и снова мед по сердцу. Она умчалась со скоростью молодой служанки и тут же вернулась, неся вино.

Набрав в легкие побольше воздуха, я припал к кувшину и не отрывался, пока не показалось дно. Утолив трехдневную жажду, я небрежно вытер губы рукавом и, прокашлявшись, обратился к Кошке.

— Ну что, уважаемая Иннея? Корабль стоит у берега. Команды, правда, нет, но он сам доставит вас в любую точку планеты. А я, если вы не возражаете, сделал все от меня зависящее и теперь свободен. Пора и мне домой. А?

Меня смущало, что Кошка не обращает на меня совершенно никакого внимания. Вместо того, чтобы внимательно слушать своего избавителя, она отвернулась и преспокойно умывалась, скобля мохнатой лапкой мордочку.

— Я что-то не понял, — возмутился я. — Или варрканы нынче не в почете? Прошла любовь, завяли розы.

Ответа не последовало. Ровно, как и внимания. Ну, нет — так нет.

— Ну, нет — так нет, — сказал я, поднимаясь. Подумаешь, королева нашлась. — Прощайте и пишите письма мелким почерком. Я повернулся к дверям и остолбенел. Держась одной рукой за косяк, а второй за живот, старуха мелко содрогалась от смеха. Первое впечатление, что с ней случился припадок. Я подскочил к ней и убедился, что все нормально.

— Бабуля! Перестань смеяться — зубы выпадут. — Что я сказал сметного? На какое-то мгновение старуха затихла, но, оказалось, только затем, чтобы перевести дух и набрать воздух. Новый приступ смеха был поистине страшен. Я обернулся за объяснениями к Кошке. Но маленькая дрянь продолжала умываться.

Растерянный, осмеянный, униженный до безобразия, я чувствовал себя полнейшим идиотом.

Не знаю, что бы я сделал с ними, но взгляд неожиданно затормозился на лице принцессы. Пришлось остолбенеть второй раз.

Принцесса улыбалась. Даже видя только одну эту улыбку, принцессу никто бы не назвал сумасшедшей.

Мадонна! Джоконда! Джулия Роберте! Я мысленно стукнулся головой о стену. Ну как можно было забыть о полнолунии и переселении душ? Вот дьявол! Значит, им это удалось. И теперь принцесса есть принцесса, а кошка — просто кошка. Каждый получил свое тело. Но какое тело!…

Открыв рот, я изумленно созерцал новую Иннею. Нет, даже не Иннею. Богиню. Я и раньше пытался представить принцессу с нормальными мозгами, но тело, в котором жил звериный мозг, оставалось всего лишь смешным подобием человеческого совершенства. Не было движений и жестов, присущих женскому телу. Ни интригующих взглядов из-под смущенных ресниц, ни лукавой улыбки полураскрытых губ. Зато имелось много чего другого: соплей, плача и животного бескультурия, доходящего до маразма.

А теперь… прозрачное покрывало, бывшее на принцессе в день похищения и остававшееся на ней до сих пор, открывало взору нечто волшебное и необыкновенное. Волосы!… Глаза!… Губы!… Шея!……! Господи, так нельзя!

От дела меня оторвал голос. Готов поклятся чем угодно, что он мог принадлежать только Иннее-женщине. Мягкий шелест ручья прорвавшись сквозь белые зубки прелестного ротика достиг моих ушей: — Я тебе нравлюсь, варркан? Если я не грохнулся на пол, то только потому, что держался за стенку. Промямлив чтото невнятное, я вконец смутился и, кажется, покраснел.

Вспышка, удар и затмение. Безумие. Я стоял, как столб, пытаясь собрать воедино свой и так небогатый словарный запас. Куда подевались прекрасные стихи, куда пропали чудные слова. Нет! Все изчезло. Я сошел с ума.

Пытаясь выбраться из бездонного колодца, я с трудом оторвался от глаз принцессы. Глядя куда угодно, только не на нее, немного пришел в себя, чувствуя некоторую досаду за проявленную слабость.

— Ты не отвечаешь на мой вопрос, варркан! Я красива?

Ничего лучше, чем (э-э-э, а-а-а, м-да) не получилось. Я почувствовал, что пропадаю. Собравшись с мыслями и силами, я затолкал комок, торчавший в горле, поглубже и уже довольно успешно изрек: — Да так, ничего.

— И это ответ отважного варркана? Варркана, который служил мне верой и правдой?

— Я служу только себе, — кажется, я начинал понемногу приходить в себя.

— И это тоже неправда, — возразила принцесса и посмотрела взглядом, от которого у меня заныли зубы. — Ты нес меня на себе, ты защищал меня, ты был добр ко мне (я чуть не улыбнулся, но вовремя сдержался). И вот моя награда. Иннея протянула ко мне руку. Поцелуй? Отказаться, значит обидеть царствующую особу. И вообще, кто думает отказываться.

На негнущихся ногах я сделал шаг навстречу, ругая себя за робость последними словами. Взяв руку Иннеи, я подумал, как негармонично смотрится ее белоснежная рука рядом с моей, грубой и мозолистой лапищей. Поклонившись, поднес руку к губам. И поцеловал.

Кто летал во сне средь полей и роз, кто хоть раз испытал головокружение от безумной высоты, тот поймет меня. Поймет, но не почувствует того, что ощутил я.

Весь процесс занял всего одно мгновение. Я облизал сухие губы и на миг прикоснулся к бархатной коже принцессы.

— Нет! — отрицание весьма и весьма категорично: — Так целуют руки почитатели. Ты — победитель. Целуй так, словно от этого зависит твоя жизнь.

Два раза меня просить не надо, особенно если дело касается секса. Секса, видите ли, у нас нет. Все у нас есть!

Я запечатлел на руке Иннеи такой пламенный, такой страстный поцелуй, что в глазах от усердия поплыли разноцветные амурчики. Вот это жизнь!

Оторвавшись, я попытался куда-нибудь отойти, но принцесса задержала меня.

— Погоди, варркан. Разве ты не хочешь поговорить со мной?

— Я неважно себя чувствую. Пойду отдохну, — что я говорю?

— Раньше ты разговаривал со мной более охотно. Или больше нравилось общество черной кошки? Мне ничего не оставалось, как сдаться. Я уселся на подоконник, чтобы солнечный свет хотьь немного скрывал мои чувства. Я смотрел на принцессу и думал о том, как сложно устроен человек. В той принцессе, без капли ума и фантазии, я видел лишь человеческую куклу. А сейчас передо мной находится женщина.

Иннея поправила волосы и продолжила столь трудно начавшуюся беседу:

— Ты ничего не сказал нам перед тем, как уплыть на три дня. Где ты был?

— Я навестил человека, который заказывал Глаз Дракона. Принцесса удивленно посмотрела на меня:

— Ты отдал камень Преподобному Учителю? Неужели я похож на болвана?

— Не беспокойся. Камень у меня.

— Нам не хватало твоего присутствия.

— Кому это (нам)? — поинтересовался я. Трудно удержаться от соблазна узнать, кто нуждается в обществе варркана.

— Всем нам, — ничуть не смутившись, ответила принцесса. — Матери, мне, вашему Джеку и даже черной кошке.

В глазах Иннеи я увидел такое простодушие, что засомневался — ждал ли меня кто-то, кроме Джека. Но следующие слова смазали мое сердце бальзамом.

— Я не хотела начинать таинство обмена без тебя, но время оказалось бы упущенным. К тому же, мать сказала, что будет интересно пронаблюдать твою реакцию.

— Ну и как? — спросил я, думая совершенно о другом.

— Вполне удачно, если ты именно это имеешь в виду.

— Наверное, дико интересно? — говорил я, лишь бы поддержать разговор. Эта женщина своими глазами сводила меня с ума. — Для тебя это всего лишь лишнее подтве ждение, что в мире остались еще могучие силы.

— Вряд ли, — усмехнулся я, вспомнив про Повелителя Мира.

— Хочешь сказать, что существуют силы более могущественные, чем Глаз Дракона? — Иннея, кажется, обиделась.

— Именно.

— Расскажи, а мы с удовольствием послушаем, что ты придумал, — принцесса встала, прошла через всю комнату и с ногами забралась на кровать.

— С удовольствием, — ее бы на конкурс красавиц. И все места наши: мисс Ноги, мисс Бюст и все прочие мисс, существующие на свете.

— Варркан! Я встрепенулся:

— А? Что? — кажется, я слегка задумался.

— Ты невнимателен, варркан! Мы говорили о силах, которые, по твоим словам, превосходят Глаз Дракона. — Иннея и ее мать усмехнулись. — Нам известна одна такая сила, но о ней все давно позабыли.

Не забыли, милая Иннея, смею вас заверить, не забыли. А улыбки ваши оставьте при себе.

— Если позволите, проведем небольшой эксперимент, — спрыгнув с подоконника, я полез за пазуху и, достав Глаз Дракона, повесил его за ремешок на палец.

Солнечный луч упал на камень, и брызги розового огня разлетелись по комнате.

— Это и есть твой экскремент? — спросила старуха, саркастически причмокнув губами.

— Эксперимент, — поправил я ее.-А то слово, которое вы только что сказали, употребляется относительно э-э некоторых человеческих и животных э-э негативных явлений.

— А, не все ли равно, — у старухи железная логика.

— Он употребляет слово по отношению к действиям, а не к вещам. Файон имеет в виду, что сейчас он нам покажет опыт. Я права?

— Совершенно верно, — ну что за умница. Даже я бы не объяснил так доходчиво.

Старуха понимающе кивнула и со словами: (Надеюсь, он не станет рубить камень мечом?) — уселась рядом с дочерью.

Театральным движением я показал камень со всех сторон, хотя показывать в общем-то и нечего. Шарообразный розовый камень; я думаю, простой накопитель эмоций, способный влиять на ход человеческой истории. Впрочем, я могу и ошибаться. За последнее время я такого насмотрелся, что могу поверить и в натуральное волшебство.

— Одну из ваших рук, уважаемые дамы!

— Если ты желаешь поцеловать руку еще раз, то я позволю сделать это без всяких экс… опытов.

— Давай-ка я дам свою руку, — это старухаведьма. — Мне давно никто не целовал рук.

(И никогда не будут), — злорадно подумал я, но рукой все же воспользовался. Положив Глаз Дракона в ладонь старухи, я отошел в угол комнаты и оттуда попросил: — Сожми камень.

Старуха, подозрительно наблюдая за моими действиями, сомкнула пальцы. Через пару секунд она вскрикнула, разжала ладонь и удивленно уставилась на пустую ладонь.

— Ну, и куда ты запихал камень? — поинтересовалась Иннея.

— Он снова у меня, — я достал камень и помахал им перед лицом. — Что скажете?

Старуха и дочь переглянулись. Я победно взглянул на Джека. Наконец-то я их уел!

Когда глаза вернулись к женщинам, я увидел интересную картину.

Ведьма и Иннея резво соскочили с кровати и замерли в почтительном полупоклоне. Кому, как не им знать о Повелителе Мира. Но не до такой же степени.

— Что за цирк?

— Мы не понимаем тебя. Повелитель Мира. Они действительно приняли меня за Повелителя. Теперь моя очередь посмеяться. А похохотать я умел и любил.

Такого со мной давненько не случалось. Уже и слезы бежали по щекам, а я никак не мог остановиться. В душе я понимал, что женщины по-своему правы и, возможно, мой смех напрасен. Успокоившись и придя в себя, я пробормотал:

— Ну что за ерунду вы несете? Какой из меня Повелитель Мира? Ну, посмотрите же на меня!

Обе женщины послушно подняли глаза. Чем-чем, а рылом я до Повелителя Мира не дорос. Но простые слова слабо действуют на ум этих запудренных волшебством людей. Я придумал способ убедить их, что я не тот, за кого они меня принимают.

Выхватив кинжал, от которого испуганные женщины шарахнулись, как испуганные газели, я чиркнул им по руке. На порезе проступила кровь, и несколько капель упало на каменные плиты замка.

— Позволил бы Повелитель Мира проливать свою кровь ради того, чтобы доказать очевидные факты ничтожным женщинам.

Логика их добила. Они поверили. Ведьма, мгновенно потеряв ко мне всякий интерес, поспешила к выходу, по пути бросив:

— Слава Всевышнему! А я думала, что придется таскать вино аж Повелителю Мира.

Иннея осталась, рассматривая меня с неподдельным интересом.

— Файон, ты хоть понимаешь…

— Конечно, Иннея. Поверь, это всего лишь простое стечение обстоятельств. — Тогда я не пойму, почему… Я снова перебил ее, дотронувшись до руки. Будем считать, что мне просто захотелось еще раз прикоснуться к ней.

— Я, действительно, простой варркан. А Повелитель живет во мне в виде сознания. И иногда приходит ко мне, чтобы помочь. За это ему превеликое спасибо. Так что я остался простым варрканом, в котором живет дух.

Иннея стояла так близко, что запах ее кожи обволакивал меня, заставляя сердце отчаянно искать выхода.

— Позволь спросить тебя? — голос девушки чуть заметно завибрировал.

— Твое право, принцесса, — мой голос напоминал скорее скрежетание поезда. — Там, в своем мире, ты любил кого-нибудь? Шандарахни меня по башке дубиной, я бы чувствовал себя гораздо комфортнее. Но прямой вопрос требует прямого ответа. Прекрасен мир, где женщины столь откровенны.

— Нет, — ибо такова была чистейшая правда. Я знал немало женщин, но никогда, никого не любил. Именно это я ц сказал.

— Не любил? — задумчиво повторила принцесса.

Я чуть не выпалил: (до сегодняшнего дня), но вовремя сдержался. — Нет, Иннея.

Принцесса опустила глаза и повернула свою головку в сторону. А еще через мгновение она превратилась в гордую носительницу королевской фамилии.

— Ты говорил, что устал? Я не смею тебя задерживать.

Она отвернулась и отошла к окну. Я тоже развернулся и пошел к дверям. Уже у самого выхода я услышал: — Сергей! Я не разворачивался с такой скоростью даже в бою с нелюдями. — Я к вашим услугам, принцесса. Один Бог знает, какие слова готовы были сорваться с ее губ. Но именно в этот момент все испортила старуха-мать, которой приспичило поглядеть на свою ненаглядную дочку. Она заглянула в двери, быстро оценила создавшуюся ситуацию, кашлянула и испарилась.

Я ждал. Но волшебство кончилось. Иннея и сама понимала — что бы она сейчас не сказала, все выглядело бы довольно банально.

— Мы ждем тебя к ужину, — милая улыбка и только.

Отрубите мне руку, если это именно те слова, которые она хотела сказать с самого начала.

Шагая в отведенную мне комнату, я весело насвистывал что-то из эпохи развития социализма и улыбался во весь рот. Гарцующий Джек то и дело забегал вперед и подозрительно заглядывал в глаза.

— Ну что, малыш? Когда-нибудь и ты почувствуешь то же самое и, возможно, поймешь меня.

Джек недоверчиво рявкнул. — Да, да, мой песик. Мне тоже часто говорили, что это случается с каждым, но я не ве рил. Но природа — есть великая сила. Она так прекраспя. правда, Джек? Кто, кто? Иннея!

— Файон? — голос застал меня врасплох. Чтото в последнее время я слишком расслабился. Пора заняться собой, коли любая царствующая старуха может запросто подкрадываться из-за темных углов.

Ведьма стояла на пороге одной из комнат и, безусловно, слышала все, что я говорил Джеку. Я остановился и стал ждать. Старуха подошла сама, да так близко, что задранный подбородок уперся в мою грудь. Ее глаза были полны слез.

— Файон, ты помнишь наш уговор? Я сразу понял о чем говорит эта женщина. — — Ты выполнишь его?

Я услышал столько мольбы, что мне стало не по себе.

— Файон, ты не можешь забрать ее с собой. Она принцесса. Она должна многое сделать, чтобы вернуть трон. И потом, Иннея еще почти ребенок.

Видя, что я молчу, старуха в отчаянии схватила мою руку и прижалась к ней лбом.

— Прошу тебя, Файон! Оставь мне мою девочку. Я знаю, что это тяжело, но у тебя своя дорога, а у принцессы своя. Время сотрет боль и память. Будь милостлив!

— Мать! — как трудно подбирать слова. — Я помню свое обещание не увозить с острова ничего, кроме Глаза Дракона. И я постараюсь выполнить его. Но пойми: боюсь, что когда придет время возвращения, камень выполнит то, чего желает сердце. Здесь нет моей власти.

— Хорошо, Файон. Я верю в искренность твоих слов. Но позволь и мне сделать все возможное, чтобы удержать Иннею.

Я согласно кивнул. Старуха исчезла, а я еле добрался до комнаты и рухнул на кровать.

Старуха права. Я дал слово. И повторил клятву дважды. Я отказался от принцессы. Но с другой стороны… что бы я ни говорил, в душе всегда останется желание видеть Иннею. А камень не станет разбираться во всех тонкостях человеческих отношений.

Я лежал на измятых подушках, а взгляд блуждал по серому потолку, по которому с одного конца на другой переползало квадратное солнечное пятно.

Первый раз я встретил человека, который мог стать самым дорогим существом на свете. Едва найдя, я снова теряю. Но если… Нет. А как же Кодекс варрканов, запрещающий иметь семью? Я не могу уйти домой и взять принцессу с собой. Но я не в состоянии и оставшись здесь, иметь семью, следовательно и Иннею. Замкнутый круг варркана…

Я засыпал. И пока мозг мог четко фиксировать мысли в голове стучало: (Отказаться, отказаться, отказаться). И я видел прекрасный сон… Через сугробы, румяная от мороза, она бежит ко мне и протягивает белые, белые руки.

Снег мохнатыми хлопьями ложится на волосы, она смеется и ловит снежинки жадными розовыми губами. А поймав, кружится в радостном танце, взлетая и паря вместе со снегом, а налетавшись, медленно опускается мне на руки. Но ветер относит ее в сторону, и я бегу за ней и не могу догнать. И ветер, поднятый Глазом Дракона, шепчет мне в ухо: (Откажись, откажись, откажись…) В бешеном крике я поднимаю к небесам руки, моля о снисхождении. Но только белые хлопья летят в лицо. Я задыхаюсь от белого пуха, и кажется, никогда не кончится зима. Но вдруг я чувствую, как одна из снежинок прикасается к моим губам, обжигая их человеческим теплом…

Я подскочил как ужаленный. Что это? Сон? Но губы горят словно обожженные. Она приходила. Это ее губы разбудили меня. И запах роз. Ее запах.

Обхватив руками голову, я сидел и пытался восстановить увиденное. Но образы таяли, как тает снег. Как тоскливо и как безумно безнадежно!

Солнце уже тихо опускалось в море, играя последними лучами с разыгравшимися волнами. Пора вниз.

За столом собралась вся честная компания. Даже Джек, оставив своего хозяина и друга, лежал, высунув длинный язык, возле ног прекрасной наследницы трона. Я неодобрительно покачал головой. Джек, извиняясь, заскулил.

— Не ругай Джека, Файон. Это я приманила его куском окорока.

Значит, она все-таки была в моей комнате. Джек ни за что не ушел бы со своего поста сам.

— Я просто удивляюсь, как быстро он нашел с вами общий язык.

Положив оружие на подоконник, я уселся за стол.

— Просто мы одинаково относимся к его хозяину. Правда, Джек? — Иннея ласково потрепала довольного варакуду за ушами. — Джек меня любит, — сказал я, ни к кому не обращаясь.

Над столом повисла тишина, нарушаемая лишь довольным урчанием Джека. Старуха сидела молча, чопорно поджав сухие губы. Ну и слава богу, я уж думал, что ужин будет испорчен ненужными сценами.

— Что у нас сегодня на ужин? — вцепившись в трезубую вилку, я обвел кровожадным взглядом богатый стол.

Старуха налила полный бокал вина и подала его, так ничего и не сказав.

Я опрокинул бокал и чуть не поперхнулся. В пойло что-то подмешали! Подняв глаза, я попытался поймать взгляд старухи. Куда там! Ведьма она и есть ведьма. Но до чего дошла!

В том, что я проглотил эту гадость, ничего страшного не было. Организм сам распознает природу яда и выведет его из тела через потовые железы, элементарная операция натренированного тела. Но старуха! Ай да бабка!

Ведьма, наконец, соизволила встретиться взглядами, но, к удивлению, я не увидел в них ни злобы, ни удовлетворения от содеянного.

Одна надежда. Откажись, откажись, откажись! Ведьма должна прекрасно знать, что подобные штучки с варрканами не остаются безнаказанными. Или она надеялась, что я не разбираюсь в вине? Ну что ж, не станем огорчать мать принцессы. Я протянул ей пустой кубок: — Отличное вино. Коль не жалко, налейте еще. Да, да, можно до самого края.

О, как она свободно вздохнула, будто камень с плеч свалила.

Во втором бокале я не обнаружил ничего, кроме порядочной дозы алкоголя. Проклятая жизнь. Никогда нельзя напиться вволю. Организм, выводящий яд, точно так же относится и ко всякого рода градусам. Любая медаль имеет две стороны.

Завязался обычный разговор в подобных компаниях — погода, тряпки, драгоценности. Скукота. Когда я счел, что условности выполнены, то перевел беседу в интересующее меня русло. Посмотрел на Иннею и задал первый вопрос:

— Ну и как вы собираетесь захватить власть а королевстве? — все это я произнес между приемами куска окорока и чудного гарнира.

— Не захватить, а вернуть обратно. — Иннея иногда рассуждала, словно дипломат. А чего я еще хочу! Королевская кровь прошла долгий селекционный путь. В королях дураков не держат.

— Ясненько! — прочавкал я, запивая жирное рагу густым вином. — По-нашему это означает экспроприацию экспроприаторов.

За столом наступила напряженная пауза. Я оторвался от зайчатины и терпеливо объяснил: — Ну, это означает: грабь награбленное. Селекция сделала правильный выбор. Присутствующие понимающе закивали.

— У вас есть армия? — глупый вопрос, откуда армия.

— У меня есть мой народ! — угу, прекрасный королевский ответ.

— Против вашего народа стоит целая армия нелюдей и монстров.

— Народ сильнее армии, — похвальное, но не бесспорное мнение о народе. Только вот у него самого никто не спросил: пойдет ли он драться. Это только варрканы дураки — лезут во все дырки.

— К тому же, не забывай о моей воле. Глаз Дракона выполнит ее до конца. Я стану королевой. (Не очень-то убедительно ты это говоришь.)

— М-м, недурно, знаете ли, недурно. О чем ты? — вскинула брови принцесса.

— Да я о зайчатине, — соврал я. — Неплохо приготовлено.

Сам же я думал о том, что у молодой принцессы недурно варят мозги. Одним желанием — трех зайцев. Недурно. Стать снова человеком, снова царицей и избавиться от полчищ нелюдей.

Я выпил вино, вытер об скатерть руки и высказал свое умозаключение:

— Что же получается? Все три раза, когда ты хотела что-либо получить, в дело оказываюсь замешан я. Правильно? Старуха и ее дочь одновременно кивнули. — Следовательно, камень для завершения всех ваших желаний выбрал меня? Логично? Логично.

Опять согласный кивок. — Отсюда вытекает, что вернуть престол принцессе помогу опять же я!

Щелчком большого пальца я отправил к потолку здоровую виноградину. Еще до того, как она упала в мой раскрытый рот, я понял, что немедленного ответа не последует. Проглотив ягоду, я уставился на женщин.

— Ну-у?

— Указывая цель, я совсем не имела в виду тебя, — не слишком твердо произнесла принцесса. Она сама поняла прозвучавшую фальшь и оправдательно добавила: — Но я так надеюсь на тебя, Файон.

Надо же! Они на меня надеются. Снова меч из ножен и вперед. К романтике и приключениям.

— Вам требуется моя помощь и в дальнейшем?

Вот теперь они кивнули дружно и весело. Только старуха чуть-чуть задержалась. Она все еще боится за дочь. И правильно делает, потому что камень уже принял волю и назначил срок. Конечно, я понимал, что Иннее одной ни в жизнь не справиться с Черным Королем. Ей потребуется не просто помощь, а квалифицированная помощь. Так кто же поможет бедной девушке, кроме меня?

— О том, что я собираюсь сделать, вы узнаете утром, — не сказал бы, что на данное предложение женщины отреагировали слишком весело. — А сейчас я хочу просто приятно провести время в обществе дам. Давайте-ка, бабоньки, я расскажу вам о мире, откуда прибыл!