Варркан (№1) - Варркан

Город Лакмор показал мне зубы, а я показал ему когти.

Я спешил к себе. На улице заметно похолодало, и я с удовольствием представлял горячий ужин и теплую постель. Заодно я хотел поинтересоваться у Марка, что означает название на его вывеске. Не успел я пройти и двух кварталов от места ограбления, как дорогу преградила королевская стража, вооруженная короткими мечами. Командир — бравый вояка с усами — поднял руку:

— Остановись и повинуйся, житель! Мне не составило бы особого труда раскидать и этих притязателей на мою личность, но, во-первых — я законопослушный житель и гражданин, а во-вторых — ребята на работе и ничего плохого мне не сделали.

— Следуй за нами, житель.

— За что я задержан? — почему бы мне не поинтересоваться?

— За нарушение порядка в городе. Ты изувечил четырех добропорядочных граждан города Лакмора.

— Ясно. Значит все-таки добропорядочными оказались те ребята, а не я. Этого следовало ожидать. Ну и город! Любое событие становится известно всем жителям ровно через (два квартала).

Так, ну и… Внутреннее чувство подсказывало — стоит попробовать. Обыкновенная логическая цепочка. Стража — это тюрьма. Тюрьма — это обязательно дворец. А дворец — это Преподобный Учитель. Через него можно выйти на пропавших варрканов. Попытка не пытка, как говорил товарищ Берия. Арестовавшие меня люди могут догадываться, что я варркан, тогда встреча с Преподобным неизбежна. Очень жаль, что куртка и оружие остались в гостинице. Ничего, в штанах тоже кое-что есть, а в придачу магия и колдовство. Обо всем этом я думал, уже шагая в середине маленького отряда. Я невольно вспомнил Лииса и его маленький кортеж, который вот так же сопровождал меня по дороге к Великим Шептунам. На этот раз спутники были менее разговорчивы и повстречаться нам могли разве что пьяные обыватели сияющего города.

Впереди показались высокие стены, ведущие, как я и предполагал, прямо в замок Учителя. Судьба вела меня точно к намеченной цели. Ворота отворились, приоткрывая вид на прекрасный замок.

Местные правители умели скрывать истинность накопленных богатств за крепостными стенами. Со стороны даже и не подумаешь, что внутри все настолько блистательно. Даже при свете луны видна щедрость, с которой местные воротилы рассыпали накопленные ценности.

По усыпанной белым песком дорожке мы прошли во внутренний двор и направились к невзрачным дверям. Отряд разделился, и я остался в сопровождении четырех солдат и усатого командира. Пройдя по довольно мрачным коридорам куда-то в глубь замка, я сделал вывод, что встреча с Преподобным Учителем временно откладывается. Варркан не торопится. Варркан может и подождать.

Мы остановились перед дверью, ничем не отличающейся от всех остальных. Усатый отворил их и, впервые за все время нашего знакомства мило улыбнувшись, предложил войти. Я пригнул голову и прошел в низкие двери. Как только моя нога миновала порог, дверь захлопнулась и сверху, чуть не отдавив мне ноги, упала решетка с крупными ячейками.

Ого! Хозяева предусмотрели все. Освещения не было, но я и так догадывался, куда меня запрятали. Все, что окружало меня было серебряным — стены, потолок, решетка.

Серебро для варркана — одновременно и друг, и враг. Только полностью окружив варркана серебром, можно подавить его силы и свести на нет всю подготовку. И ничего сделать в подобной обстановке нельзя, слишком огромную власть имеет этот металл. Что-то неизведанное и непознанное несет он в себе. Недаром в мире до сих пор ходят легенды о небесном металле, который убивал все, и лишь старым волшебникам удалось подчинить его человеку.

Таким образом, в данный момент я находился в комнате, где из простого варркана могли сделать черт знает что. Варркан может превратиться в существо, забывшее и себя, и время. А чем я лучше остальных? Через день стану похожим на слизняка, через два — на ползающее одноклеточное, а через три — я уже никогда не стану тем, кем был раньше. Просто сдохну, как паршивая собака.

Да, они все хорошо продумали, но не учли одного. Они ждали варркана, подобного тем трем. Но пришел чужак, которому всякие там серебряные комнатки все равно, что парочка литров кока-колы.

Но меня сдерживало простое любопытство. Сев на холодный пол, я закрыл глаза. Глупец тот, кто оказавшись на моем месте, станет метаться по камере и искать несуществующие пути спасения. Мой совет — ждать: рано или поздно вас все равно выведут. Конечно, лучше рано. Надо только уметь ждать.

Разум старательно перебрал содержимое мозга и все, на что могло повлиять серебро, затолкал в такое место, откуда его не вытащить и огнем инквизиции. Хоть и тесно, но надежно. В голове остались первичная память и кой-какая ненужная чепуха. Если и она подвергнется влиянию серебра и испарится, никакого существенного вреда это не принесет.

Вот теперь хорошо. Пожалев, что на мне всего одна рубашка, я решил хорошенько выспаться. Никогда не мешает отдохнуть перед испытанием. А в том, что меня ждут испытания, я не сомневался. Перед тем, как провалиться в дрему окончательно, я подумал, что неплохо было бы, чтобы меня обыскивали не очень тщательно. В потайных карманах штанов спрятаны два ножа. Хоть какое-то, но оружие. Все не руками махать.

Пробуждение пришло в той же комнате. Ничего нового. Я обследовал серебряную темницу. Ни одной щелки, кроме дверей. Сработано на славу. Даже заклепки на дверях из серебра.

С момента ареста прошло примерно восемь часов. Время перекусить. Не думаю, что меня станут поить вином, но воды могли бы и принести.

Словно в ответ на мысли дверь отворилась, и в освещенном проеме появилась фигура воина, который просунул сквозь решетку два кувшина и торопливо захлопнул дверь. И правильно сделал, потому что я так и не успел покопаться в его мыслях. Жаль, конечно, что стража проинструктирована так серьезно.

В кувшинах были вода и рисовая каша. Если нечего есть, то это настоящий пир. Спасибо и на этом. Один Господь знает, что приходится есть варркану в долгих странствиях по запретным территориям. Японская кухня по сравнению с меню варркана — настоящий ресторан.

Не спеша перекусив, я поставил кувшины обратно к решетке. Вот теперь можно подождать, пока Преподобный соизволит поговорить со мной. Наверное, я задумался о чем-то интересном, потому что не сразу обратил внимание на тихий шелест над головой.

Толстые, с руку толщиной серебряные стержни, выползая из двух противоположных стен, образовали на потолке такую же решетку, как и на дверях. Как только они встали на свои места, произошла вещь еще более удивительная. Потолок, расколовшись на две равные половины, стал медленно разъезжаться в стороны. Честь и слава тому, кто все это придумал!

На потолке появилась тонкая, сверкающая серебром полоска света. Она становилась все шире и шире, пока не захватила своим сиянием всю темницу и не заставила сверкать ее тысячами блесток. Теперь я на себе узнал, почему варрканы не выдерживают серебра. В мешанине света и серебра оставленные варрканские знания начали постепенно растворяться и вытекать вон.

Я даже не уверен, смог бы я удерживать основные знания, если бы не мощная заслонка, поставленная моим собственным разумом, чуждым этому миру и поэтому не подвластным никаким серебряным дождям.

Вместе со светом пришел и звук. Я поднял голову.

По краям ямы-тюрьмы стояли люди и глазели на меня, словно на второе пришествие. Отдельной группой расположились несколько человек, выделяющиеся роскошной одеждой. Величавая стать, надменные лица. Дураку понятно, что все остальные — лишь мелкая сошка, правдами и неправдами завоевавшая право находиться как можно ближе к трону своего господина.

Я сразу же просканировал мысли, бурным потоком льющиеся сверху. Разложив на составляющие это дерьмо, я узнал, что одна половина присутствующих обливает меня бранью, а вторая вообще ничего не думает. Я отнесся к этому философски. Даже шакалы лают на льва, когда тот попадет в охотничью яму. Что говорить о людях?!

Один из вельмож вскинул руку, и шум постепенно смолк. Он заговорил голосом, полным высокомерия и издевательства:

— Ну что, варркан, плохо тебе? — юмора у парня не отнять. — Ай, яй-яй. Как же ты дал поймать себя в ловушку? Завтра ты превратишься в старую беспомощную крысу. Где же твоя сила, варркан? Или ты думаешь, что сумеешь выбраться?

Снова смех. Какой смешливый народ в сияющем городе!

— Что молчишь? Или благородный варркан не снизойдет до разговора с подданным Преподобного Учителя? А может, не нравится прием, оказанный нашим повелителем? Отвечай, когда тебя спрашивают!

Пока он выжимал смех своих ублюдков, готовых лизать ему пятки, я читал мысли присутствующих, пытаясь найти интересующую меня информацию. Но — ничего, кроме презрения или страха, а в большинстве своем — пустое равнодушие. Ни одной порядочной мысли. Я был один среди врагов. Такое тоже случается. Все боятся и уважают варрканов, но никто их не любит. Такая уж профессия.

В конце концов мне надоело слушать красноречивого оболтуса.

— Передай Преподобному Учителю, что его, а заодно и тебя, я в одном месте видел. (Нетактично, но чертовски обидно).

Цвет лица того, кого я видел в интересном месте, менялся в зависимости от степени прохождения моих слов через его умишко. И не удивительно, что парень захлопал ртом от переполнявшего его возмущения. Прошло минут пять, прежде чем вельможа и толпа успокоилась. Не знаю, чего мне наобещали, но единственное, что я усвоил — живым отсюда не выберусь.

— Ладно, варркан, — после угроз вельможа перешел к делу. Я приготовился слушать. Чем черт не шутит, может, и в его голове есть разумные мысли. — Я командую Черной Сотней — личной охраной Преподобного Учителя. Король Лакмора, Повелитель Побережья, Властелин Сияющих Звезд, Преподобный Учитель желает видеть тебя и говорить с тобой.

Говоривший еле перевел дух. Кажется, после перечисления титулов своего короля он даже взмок.

— А может, мне для него гопака сплясать? — поинтересовался я.

— Ты, мразь! — лицо вельможи исказилось гневом. Можно подумать, он знает, о чем я говорю. — Никто не смеет называть Преподобного Учителя иначе, чем Преподобный Учитель. Запомни это. А теперь, — он снова перешел на деловой тон, — прежде чем увидишь Преподобного Учителя, ты должен сделать то, что я скажу.

Рядом упали брошенные сверху серебряные кандалы.

— Надень их.

Мне не хотелось появляться на верху закованным, но я согласился. Срок, когда варркан становится слабым от серебряной ловушки, еще не пришел, а, судя по всему. Преподобный Учитель хочет говорить со мной, пока я в здоровом уме и твердой памяти.

Я поднялся и надел кандалы сначала на ноги, а потом и на руки. Риск велик, я действительно сам лез в петлю. Но кто не рискует, тот, как известно, пьет теплый чай со старой заваркой.

Решетка на дверях поднялась, и в открывшуюся дверь вошли два воина, которые сразу приставили к моему телу клинки мечей. — А теперь надень это, — в руках одного из воинов появился серебряный обруч, который он и водрузил на мою голову, не спрашивая, согласен я или нет. Ловушка захлопнулась. Теперь я мог рассчитывать только на свои силы. И никакого волшебства!

Для всех в этом мире я беспомощен. Воля подавлена, тело сковано, разум порабощен. Для всех, но только не для меня самого. Остались еще земная сила и земной разум. Естественно, они слабы по сравнению с силами волшебства и магии. Но посчитаем сей факт несущественным.

И снова меня вели по темным коридорам. Чем больше миновали мы дверей, тем светлее и просторнее становились помещения. О близости Преподобного говорила все увеличивающаяся роскошь апартаментов. В одной из комнат меня обыскали. Забрали все. Мне просто посчастливилось, что нашли только один нож. Счастливчики вовремя натолкнулись на заботливо оставленный кошелек. Естественно, что после такой важной находки никакого разговора о дальнейшем обыске быть не могло.

Таким образом, через десяток минут я уже стоял напротив сказочно украшенных дверей. Я терпеливо ждал, пока они распахнутся, и не думал, что меня пригласят войти пинком. Скрипнув зубами и убедив себя, что это только маленький неприятный эпизод, я растянулся на полу уже внутри помещения.

Мое оригинальное появление было встречено многочисленным смехом, если не сказать бурными аплодисментами, переходящими в надсадный кашель. Я постарался придать лицу безвольное выражение, поднялся, отряхнул колени под серебряный перезвон кандалов и осмотрелся.

Для начала меня плотным кольцом окружала стража, состоящая из великовозрастных верзил, одетых во все черное. По-видимому, это и была Черная Сотня Преподобного. Все правильно, таких переростков во всем королевстве набралось только на сотню. Я уже не говорю об умственных способностях.

За стражей стояли придворные со своими чадами и пышными женами, слуги с подносами, а также свора так называемых собак. Придворные дамы, особенно молоденькие, презрительно кривили красные губки и закрывались кружевными платочками.

А прямо передо мной стоял трон, на котором восседал Сам Преподобный Учитель.

По старой привычке я ожидал увидеть этакого седого тирана, но на троне расплылся маленький тучный человечек, увешанный бриллиантами и золотыми побрякушками, как рождественская елка. Но что мне сразу не понравилось — так это его поза.

Преподобный важно сидел на троне, изготовленном из кости какого-то крупного животного. Трон был без ручек. Подставкой для жирных пальцев Учителя служили две маленькие прелестные девочки, покорно стоящие по бокам трона.

Меня подтолкнули ближе и заставили встать на колени. Минуты две Преподобный внимательно изучал мое лицо. Закончив осмотр, он соизволил заговорить. Как и следовало ожидать, зазвучавший голос совершенно не соответствовал имени Преподобного Учителя.

— Варркан, что ты знаешь о Яблоке Дракона? — Первый раз слышу.

— И ты ничего не знаешь о его силе?

— Нет… Преподобный Учитель, — укол меча напомнил, как следует обращаться с тем, кто сидит на троне.

— Зачем ты пришел в наш славный город? — любознательный папаша попался, все надо знать, что, как и откуда.

— Пути варрканов неисповедимы, Преподобный Учитель.

— Ты врешь, варркан! — Преподобный неожиданно перешел на визг. — Ты явился, чтобы разнюхать о своих товарищах. Хочешь узнать, что с ними?

Конечно, я хотел узнать, что с ними, но промолчал.

— Там у себя, в Корче, вы думаете, что всесильны? Но мое королевство нуждается в вас лишь как в мусорщиках. Да и то скоро в этом отпадет всякая необходимость. Да, я захватил трех варрканов, и они стали делать то, что я повелел. Ты тоже будешь выполнять мою волю. Мусорщик на службе у всесильного короля! — смех у Преподобного был не шибко приятным. — Скоро ты увидишь, что стало с одним из твоих приятелей. То же самое случится с тобой, если откажешься повиноваться.

Я мог бы многое сказать и про мусорщиков, и про повиновение, да и для Преподобного у меня нашлась бы пара ласковых слов, но я снова промолчал, потому что этого требовало дело и потому что вокруг находилось слишком много дам.

— Ты старый вояка, варркан. У тебя седые волосы. Что же ты видел такого, отчего можно поседеть?

Я молчал, соображая, к чему такой неожиданный поворот. Не станет же Преподобный спрашивать ради простого любопытства.

— Отвечай, ублюдок! — голос Учителя снова стал похож на поросячий визг. — Иначе отправишься к праотцам в Корч! Серьезное предупреждение. — В долгих странствиях случается всякое, — от парочки уколов мечами мое красноречие снова прорвало.

— Варрканы не седеют от простых встреч, — ладони Преподобного Учителя соскользнули с белокурых детских головок. Девочки безвольно сделали шаг назад, и Преподобный, опершись на них, встал. В полный рост он казался еще более смешным.

Спустившись вниз. Учитель остановился на расстоянии двух шагов от стражи и подал им условный знак. Меня тут же подхватили под руки и поставили на ноги. Преподобный, брезгливо указав на мою рубашку, сказал: — Снимите с него эту рвань. Послушные руки разом рванулись ко мне и разорвали рубашку на мелкие лоскутки. Жаль, хорошая была рубашка.

Обнажившийся торс вызвал целую гамму чувств. Преподобный явно завидовал, что у него не мое тело. Ну и слава богу, иначе бы восхищенные, прикрытые батистом платков взгляды женщин были направлены не на меня, а на Преподобного Учителя.

— У тебя сильное тело, варркан. Ты слишком хороший экземпляр. Жаль, что такое роскошное тело может погибнуть.

Как же, жаль! Если бы я не был тебе нужен, давно приказал бы разрезать меня на маленькие кусочки.

— Он должен справиться, — король сказал это так тихо, что его услышал только я.

В этот момент я пожалел, что на мне серебряный обруч — читать мысли я не мог. Но все же решил воспользоваться логическим продолжением разговора: — Я не так силен, как тебе кажется. Преподобный не обратил внимания, что я называю его на ты. Но это заметила стража, и я получил сокрушительный удар по черепу. Это называется логическим продолжением разговора. Впрочем, Преподобный на это тоже не обратил большого внимания.

— Не забывайся, мусорщик. А что касается твоей силы… я думаю, мы это проверим. И сделаем это привычным для тебя способом.

Преподобный Учитель взошел на трон, и его руки привычно легли на волосы девочек.

— А теперь, варркан, я разрешаю задать два вопроса. Какая щедрость!

— Что с моими товарищами? Они живы?

— Может быть, я не знаю. Но скажу тебе одно, мусорщик, как только ты покажешь нам свою силу, отправишься вслед за ними.

* * *

— Преподобный Учитель даст мне свободу?

— Ты получишь свободу, но оставишь мне кольцо. Если я не ошибаюсь, без кольца варркан ничто?

А Преподобный — хитрый мужик. Все правильно, без кольца варркан обречен на позорное отчуждение. И как следствие этого — на верную смерть.

— Ты сделаешь работу и вернешься за своей железкой, а потом я решу, что с тобой делать. Стража, уведите его. Пора приступать к веселью.

Меня снова отвели в серебряную темницу. Вокруг стен уже возвели трехъярусные сидения, свободных мест не оказалось. Полный аншлаг!

Цепи сняли. Я хотел было снять и обруч, но голос Преподобного остановил.

— Нет, варркан. Оставь его на месте. Я знаю вашу силу. Если ослушаешься, мне придется превратить тебя в безмозглый мешок с костями. Ты показываешь силу, а не волшебство. Колдовать мы и сами немного можем.

— Ну вот и показывал бы сам свою силу, — проворчал я, но обруч оставил.

Силу, так силу. В случае чего, я всегда успею снять этот чертов обруч, но тогда всем не поздоровится.

Толпа наверху стихла. Если это и есть веселье, то не слишком-то и весело. Интересно, что же придумал Повелитель? Наверняка, какую-нибудь очередную подлость.

Послышался еле заметный скрип, я насторожился. Одна из частей стены, находящейся напротив дверей, повернулась на оси и обнажила черный лаз. И сразу же ударила волна ненависти.

Так вот что придумали!

Из темноты раздался душераздирающий вопль.

Зрители, огражденные от всего происходящего серебряной решеткой, отшатнулись, настолько крик действовал на нервы. Темный силуэт, источая тяжелые волны ужаса, двигался к выходу серебряной комнаты. В тот момент, когда ЭТО появилось в освещенном проеме, под ложечкой у меня неприятно засосало.

Это был огромных размеров Бобок, грозная, жестокая и весьма кровожадная нелюдь. Даже для вооруженного варркана подобный экземпляр не подарок. А что говорить про меня? Огромная туша мускулов, гигантская пасть, оснащенная двумя рядами первоклассных клыков, мощные лапы с острейшими когтями — именно с таким кошмаром мне и придется выяснять отношения. Если добавить ко всему, что Бобоки — страшные обжоры, больше всего на свете предпочитающие человеческое мясо, то понятно, что настроение у меня было отнюдь не праздничное.

Увидев меня, то есть свою жертву, Бобок издал крик радости. Давненько я не встречал такой восторженной нелюди. Честно говоря, я ожидал всего, но только не этого. Фантазия Преподобного зашла слишком далеко.

Люди наверху уже оправились от первого приступа страха и что-то восторженно орали, яростно размахивая руками. Интересно, что сказали бы они, окажись на моем месте. Если первые варрканы встречались с этим чудовищем, будучи в том же положении, что и я, то искать их не имеет смысла. А слова Преподобного лишь пустой звук, вранье и насмешка.

Что это я все о себе да о себе? Надо и о Бобоке подумать. Деваться некуда. Придется подороже продать свое мясо. Даже если учитывать только разницу в весе — нелюдь сильней. К тому же, по сравнению с его челюстями, мое единственное оружие — зубы — ничто. Значит, бой не на жизнь, а на смерть.

Видимо, Бобок думал примерно также, потому что не стал слишком церемониться. Оскалив пасть, он неторопливо, предвкушая сытный ужин, затрусил ко мне. Я, со своей стороны, решил немного разгулять его аппетит и стал кружить по комнате. У голодного существа ненадолго хватит сил бегать вприпрыжку за жертвой.

Мои скачки явно разозлили его. Промахнувшись раза два, Бобок, существо тоже неглупого десятка, резко изменил тактику. Он растопырил лапы, замедлил движение и стал медленно загонять меня в угол. Моя затея с аппетитом, похоже, не приносила плодов, поэтому я тоже решил заняться делом (можно подумать, до этого я чаи кушал). Появился тут у меня один маленький, но весьма симпатичный планчик. Ради того, что я задумал, стоило рискнуть.

Разум, соблюдая все предосторожности, вытащил из подсознания необходимые сведения о болевых точках Бобока. Нужные сведения я получил и, пока они не рассосались в серебряном излучении, надежно закрепил их в собственной памяти.

Сердце нелюди было для меня недосягаемо. Укрытое за толстыми костями, оно оказалось надежно защищено костями. А до остальных мест можно добраться, если только схлестнуться со зверем вплотную.

Бобок тем временем приблизился ко мне достаточно близко, и в его глазах я увидел не просто блеск, а вспышки голода.

Бежать некуда. Справа, слева, сзади — стена, а впереди — девяносто девять процентов желудочного сока. Единственное, что меня спасет — случайность.

Самое приятное в жизни, это когда то, о чем мечтаешь — сбывается. Та случайность, которую я так ждал — свершилась.

Бобок, вполне уверенный в победе, бросил торжествующий взгляд вверх. Лучше бы он этого не делал. Его массивный подбородок высоко задрался, оголяя шею с маленьким кадыком. Именно в него я и ударил. Слава богу, что на мне остались сапоги. Удар получился из ряда классических. Каблук врезался в шею монстра, заставляя его откинуться немного назад. Вот теперь как раз тот случай, когда промедление смерти подобно.

Удар правой пришелся по свинячьему рылу, левой — еще раз подкинул голову нелюди вверх. Венцом комбинации был правый хук по левому блестящему глазу.

Бобок ошалел от такой наглости и в растерянности отступил на пару шагов, давая мне возможность провести еще два удара в предплечье. А в тот момент, когда чудовище приготовилось заорать от боли, я с особым наслаждением всадил правую ногу в то место, где у всех нормальных самцов находится их мужская гордость.

Я не ошибся в выборе пола, зрелище оказалось не для слабонервных. Бобок не знал, за что хвататься. На его месте я поступил бы точно так же.

Зрители на трибунах совсем одурели. Но громче всех, даже громче самого Бобока, кричали, без сомнения, женщины. Поскольку в данный момент я находился в привилегированном положении, то и решил им воспользоваться. Крякнув, я вскочил на спину монстра. Мне очень хотелось достать нож, но я поосторожничал. Вместо этого я нанес сильнейший удар ребром ладони по шее Бобока. Когда-то этот удар крушил кирпичи. На это я и рассчитывал, и это оказалось моей ошибкой. Не знаю, из чего сделан сам Бобок, но его шея напоминает железобетонную плиту. В глазах от адской боли померкло, и крупные капли слез потекли по сведенным судорогой скулам. Е-мое, если бы я знал, что будет так больно…

Бобок за это время пришел в себя и, вывернувшись наизнанку, ударом лапы сбросил меня на пол. Теперь мерзкая зверюга не смотрела по сторонам, а напала сразу. Левая рука, попав под ступню нелюди, чуть не треснула, и на меня накатилась новая волна боли. Пасть приближалась к моему горлу. Запах, исходивший от твари, стал просто невыносимым. В следующий раз я ни за что не соглашусь драться с нелюдями, пока им не почистят зубы. Конечно, если следующий раз придет.

Варркан может перенести все: и мерзкий запах, и клыки у горла. Варркан не может перенести одного — когда его лицо заливает чей-то желудочный сок. Слюна нелюди капала прямо мне в глаза. Так что выбора практически не оставалось. Хороший варркан — это живой варркан.

Правая рука нащупала нож в потайном кармане и, независимо от моего желания, вытащила его на свет.

Удар пришлось наносить вслепую, но, видимо, счастье не убежало от меня далеко — кажется, я попал туда, куда было нужно. А главное, вовремя. Клыки Бобока уже впились в мое горло, а я стал прощаться со всем миром, когда вдруг почувствовал, что тело зверя обмякло, пасть разжалась, а он сам валится на меня всей своей тушей.

Дело сделано. Не так честно, как того хотелось бы Преподобному, но сделано. У меня оставалось еще минут десять, пока серебряное пламя не начнет заметно расползаться по всему телу Бобока. Заканчивать всегда необходимо быстро и эффективно.

Я выскочил из-под туши, и под оглушительные крики ничего не понимающих зрителей, стал деловито дубасить еле шевелящуюся кучу. Мне повезло — дверь, ведущая в лаз, оставалась открытой. Бросившись на Бобока в эффектном прыжке, я схватился за его густую шерсть и, стараясь прикрывать все больше увеличивающееся серебряное пламя, потащил тушу к чернеющему отверстию.

У меня оставалось времени лишь на то, чтобы впихнуть вялое тело нелюди в дыру и придать его телу ускорение сапогом. В последнем проблеске звериного сознания Бобок пытался отползти подальше, и только я мог видеть, как голубое пламя разливается по его мощному торсу. Последний жалобный крик послужил доказательством моей честной победы.

Я встал посреди серебряной комнаты и гордо поднял голову. На меня смотрели молчаливые потрясенные лица. А теперь можно и повеселиться. Довольно смеяться в одиночестве. Думаю, никто из граждан сияющего города не слышал о простом английском парне по имени Тарзан. Именно методами этого парня я и решил развеселить толпу.

Запрокинув голову и распрямив пошире плечи, я гаркнул во все легкие, подражая крику бешеного Бобока. Вот теперь цирк наступил и для меня. Зрители сорвались с мест, совершенно забыв, что между ними и мной решетка. Потолок стал закрываться, и вскоре я остался один.

Тело сразу как-то обмякло, а кожа противно покрылась потом. То, что произошло — слишком опасно, чтобы относиться к этому спокойно. Я опустился на пол. Сейчас главное — отвлечься.

Раны немного побаливали, но, пользуясь знаниями волшебников, которые я осторожно выпускал из подсознания, починка тела продвигалась довольно быстро. Холдеры Корч научили меня многому. Через полчаса не осталось и царапинки, если не считать четырех отметин на шее, оставшихся от зубов Бобока. Я легко отделался, что нельзя сказать о монстре из вонючего подземелья.

Дверь отворилась, и солдат просунул в решетку два кувшина. Наконец-то! Пора и перекусить. Ничто человеческое нам не чуждо.

На этот раз Преподобный оказался более чем любезен — в одном кувшине было вино, а во втором рисовая каша и целый цыпленок. Щедро, щедро! Хорошо, когда все хорошо!

Обглодав цыпленка так же, как это сделал бы Бобок со мною, я запил все это дело вином и сел на пол в позе (лотоса). Приятно почувствовать, что твой желудок полон и все, что тебе нужно в данную минуту, так это малость вздремнуть.

Но неожиданно я почувствовал неладное. Подсознание прямо-таки рвалось наружу. Я всегда доверял чувствам: если разум, даже находясь взаперти, обеспокоен — что-то не так. Я вслушался в себя, приоткрыл на мгновение створку, выпуская наружу то, что мне было нужно, и помрачнел. Ослепленный победой, я совершенно потерял чувство опасности и, словно голодный мальчик из деревни, набросился на еду. Знание великих алхимиков этого мира кричало мне, что в организме находится чужеродное вещество.

Я так и знал. Так просто жареных цыплят не присылают. Бойся царей, дары приносящих. Даже если дар — всего лишь цыпленок. Мне подсыпали яд. Что-то из разряда сильнодействующих.

Единственное, что я успел перед тем, как провалиться в беспамятство, так это закупорить мозг от всех случайностей и непрошенных гостей, если таковые найдутся. Бедное сознание, оно беспомощно металось в тесной темнице и ничем не могло помочь своему хозяину.

Первым делом, как только пришел в себя, я обшарил мозг. Все в порядке. Правда, кто-то во время моего беспамятства или сна пытался проникнуть в него, но нашел только хвост от селедки. Мой мозг — моя крепость. За это ему и спасибо. Что там у меня могли подсмотреть? Так. Кое-какие обрывки заклинаний, пустые разговоры и море всякой дребедени. Короче говоря, набор дебила.

Я открыл глаза и обнаружил, что лежу на скотном дворе прямо посреди обширнейшей лужи. Почему такая смена апартаментов? Или Преподобный думает, что во мне не осталось ничего от варркана, кроме силы? А! Все-таки почетный эскорт имеется.

Недалеко от того места, где я расположился, сидели трое охранников и резались в какуюто игру. Заметив, что я очнулся, они оторвались от своего занятия и подошли поближе: — Эй, ты! — не слишком любезно. — Вставай и пошли.

— Интересно знать, куда?

— Ты поговори, поговори… Один из них замахнулся древком копья и ткнул в бок. Что-то они стали слишком смелые? Ах вот в чем дело! Изчезло кольцо варркана. Теперь все стало на свои места. Все правильно. Узнав, что в моей башке ничего нет, они забрали кольцо, думая, что превратили меня в простого человека. А вот здесь вы и ошибаетесь, товарищи и братья. А направляемся мы сейчас, по-видимому, прямиком на собеседование к вашему горячо любимому Преподобному Учителю, зараза ему в глотку. А вас, ребятки, за такое отвратительное обращение с представителем (homo sapiens), придется проучить.

Я полностью разблокировал мозг и, ничуть не смущаясь отсутствием перстня варркана, начал колдовать. Тот, который меня толкнул древком, шел первым и от толчка неизвестного происхождения растянулся прямо посреди грязи скотного двора.