LTI. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога

А он страдал больше, чем бедная Кетхен: душа его не напоминала грифельной доски, его разъедала боль за жену и сына, высокоодаренных людей, которых нацистское законодательство лишило всякой возможности получить образование. «Бросьте вы свою писанину, поспите лучше на часок подольше», — всякий раз слышал я от него, когда он заставал меня уже на ногах в слишком ранний час. «Своими записями вы только подвергаете себя опасности. И потом, вы что думаете, ваши переживания какие-то особенные? Вы что, не знаете, что не одна тысяча людей прошла через худшее в тысячу раз? И вам не кажется, что для всего этого найдется куча историков? Людей с материалами и возможностью обзора получше ваших? Что вы тут увидите, что заметите в вашем углу? На фабрику таскаются все, лупят многих, а на плевки уже никто и внимания не обращает…» Эти тирады я слышал часто, когда мы в свободное время помогали нашим женам на кухне вытирать посуду или чистить овощи.

Я не поддавался, вставал каждый день в половине четвертого утра, и к началу смены на фабрике у меня уже был описан предыдущий день. Себе я говорил: ты слышишь все собственными ушами, и повседневную жизнь, и быт, и самые обычные дюжинные вещи, лишенные всякого героизма… И еще: ведь я держал свой балансир, а он — меня…

Но теперь, когда опасность миновала и передо мной открылась новая жизнь, я все-таки задавал себе вопрос: чем я должен заполнить ее с самого начала и не будет ли это тщеславием и тратой времени, если я углублюсь в пухлые тетради дневников? И Кетхен со Штюлером продолжали свой спор из-за меня. Но тут я услышал слова, которые решили мою участь.

Среди беженцев в деревне жила одна работница из Берлина с двумя маленькими дочками. Не знаю, как это получилось, но мы еще до появления американцев как-то разговорились с ней. Я уже несколько дней, проходя мимо, с удовольствием прислушивался к ее настоящей берлинской речи, резко выделяющейся в этом верхнебаварском селе. Она с готовностью заговорила со мной, сразу же почувствовав во мне политического единомышленника. Вскоре мы узнали от нее, что ее муж-коммунист долго сидел, а теперь — в штрафном батальоне, Бог знает где, если вообще жив. А сама, выложила она с гордостью, оттрубила в тюрьме целый год, да сидела бы и сегодня, если бы не переполненность тюрем и нехватка рабочих.

«Так за что же вас посадили?» — спросил я. «Да ну, все из-за слов…»[276] (Ими она нанесла оскорбление фюреру, государственным символам и учреждениям Третьего рейха.) У меня как гора с плеч свалилась. Все стало ясно. Из-за слов. Вот из-за чего и ради чего я вернусь к своим дневникам. Балансир мне захотелось отделить от всего прочего, а описать только руки, которые его держали. Так и родилась эта книга, не столько из тщеславия, надеюсь, сколько из-за слов.

А.Б. Григорьев

Утешение филологией

Виктор Клемперер

Из-за слов… Так заканчивается книга об LTI, языке Третьей империи. Но только ли о языке эта книга? Нет, говоря о словах, о языке, Виктор Клемперер рассказал нам о жизни и смерти в гитлеровской Германии, о высоком и низком, о людях и нелюдях, но прежде всего — о себе. Ибо весь кошмар существования под каждодневной угрозой смерти он пережил-прожил сам. Утешение же и опору ученый нашел в своей профессии, в своем призвании филолога. Уже на первых страницах он рисует образ канатоходца, держащего в руках балансир и держащегося на проволоке над пропастью благодаря этому балансиру.

Но кто же такой Виктор Клемперер? Интеллигентному читателю фамилия покажется знакомой, как же, ведь Отто Клемперер — один из крупнейших дирижеров 20 века, его имя стоит в том же ряду, что и имена Тосканини, Фуртвенглера, Орманди. Кроме того, порывшись в памяти, можно припомнить и врача, которого пригласили лечить Владимира Ленина в 1922 г. и который в 1923 г. участвовал в консилиуме, собравшемся по тому же поводу. Речь идет о Георге Клемперере. А Виктор — кузен Отто и родной брат Георга — филолог, специалист по романской, то есть французско-итальянско-испанской, литературе и соответствующим языкам.

Виктор Клемперер родился 9 октября 1881 г. в Ландсберге, небольшом городе на реке Варте (после 1945 г. отошел к Польше и сейчас называется Гожув Велькопольский), в семье раввина. В 1890 г. семья переселилась в Берлин, где отец занял пост второго проповедника в еврейской реформированной общине. В 1902—1905 гг. Клемперер изучал философию, романскую филологию и германистику в университетах Мюнхена, Женевы, Парижа и Берлина. С 1905 по 1912 гг. жил в Мюнхене, зарабатывая на жизнь литературным трудом. В 1912 г. он принял христианство (протестантизм). В 1912—1913 гг. написал свою докторскую работу и защитил ее в Мюнхенском университете. В 1914 г. защитил cum laude габилитационную работу, выполнив ее под руководством известного лингвиста и литературоведа Карла Фосслера (1872—1949), специализировавшегося в области романистики и оказавшего сильное влияние на научное мышление Клемперера. От Фосслера (автора исследования «Культура Франции в зеркале развития языка», 1913) — то пристальное внимание к языку как субъекту культуры, которое бросается в глаза читателю книг Клемперера. В 1914—1915 гг. он преподает в Неапольском университете, пишет там большое исследование о Монтескье. Научная и педагогическая деятельность была прервана войной, на которую Клемперер уходит добровольцем. После службы в фронтовых частях его назначают военным цензором в Управление по цензуре книжной продукции (в Ковно, затем в Лейпциге). Когда война закончилась, он получает место экстраординарного профессора в Мюнхенском университете (1919), а в 1920 г. — кафедру романистики в дрезденском Высшем техническом училище (это почтенное учебное заведение, основанное в 1828 г., называется теперь Техническим университетом). Там он проработал до 1935 г., когда его уволили из-за еврейского происхождения. Всю жизнь Клемперера жгла память о том, как в 1933 г. он, «казуистически успокаивая свою совесть, которой-то все было ясно», присягнул правительству Гитлера, цепляясь за свое «уже давно оподленное» место профессора. Клемперер не эмигрировал, как его родственники. Благодаря «арийской» жене (пианистке Еве Клемперер, урожденной Шлеммер, 1882—1951) ему была сохранена жизнь. В 1940 г. он с женой подвергся принудительному переселению из собственного дома в один из дрезденских «еврейских домов», о которых он много пишет в книге «LTI». В феврале 1945 г. Клемпереру с женой удалось спастись, покинув Дрезден, разрушенный в жестоком налете союзнической авиации 13 февраля. К тому времени в Дрездене осталось около 70 евреев, все они были обречены нацистами на смерть (один из гестаповцев советовал Клемпереру при обысках: «Купи себе газа на 10 пфеннигов! Мы ведь тебя все равно доконаем, облегчи нам работу!»). Но в ночь на 13 февраля большинство из них погибли под бомбами союзников. Клемперер и его жена уцелели, во время налета они потеряли друг друга, но уже утром были вместе. Перед ними забрезжила надежда на спасение. Им удалось найти приют в Баварии и вернуться в Дрезден в июне того же года, уже после краха гитлеровского режима.

В послевоенной Германии Клемперера привлекают к работе в комиссии по денацификации. Многие бывшие PG приходят к нему, вымаливают рекомендации, свидетельства того, что они ни в чем преступном не были замешаны. В ноябре 1945 г. он возвращается в дрезденское Высшее техническое училище, откуда его уволили нацисты, он — ординарный профессор. Вступает в Коммунистическую партию Германии. События его жизни с июня по декабрь 1945 г. зафиксированы в дневнике, в названии которого издатели использовали слова самого автора — «А вокруг все так неустойчиво» («Und so ist alles schwankend»). 25 июня 1946 г. в газете «T

Жизнь Клемперера до 1945 г. подробно описана в его дневниках и воспоминаниях, ныне доступных читателям: Curriculum vitae. Erinnerungen 1881—1918 (1989); Leben sammeln, nicht fragen wozu und warum. Tageb

За последние годы популярность Клемперера в Германии очень выросла. В середине 90-х годов разразился настоящий бум, связанный с его книгами. Их печатают, читают по радио и в театре, снимают на их основе документальный фильм. Вот несколько фактов, взятых из прессы.

В сообщении агентства dpa от 5 мая 1995 г. говорится: «Берлинское издательство Aufbau-Verlag продало права на издание в США „Дневников“ Виктора Клемперера (1933—1945) за рекордную сумму более 840 000 марок. Как сообщает издательство, контракт с нью-йоркским издательством Random House предполагает выплату самой большой суммы, которая когда-либо была заплачена за права на перевод в США немецкой книги». В заметке «S

27 ноября 1995 г. в Мюнхенском университете состоялась церемония присуждения Клемпереру (посмертно) антифашистской Премии имени брата и сестры Шолль за дневники, которые представляют собой важный документ, показывающий страдания еврейского народа при нацистском режиме. Премия в 20 000 марок вручена издателю дневников и вдове (второй жене) писателя. С речью, названной «Принцип — точность» выступил писатель Мартин Вальзер. «У Клемперера учишься: надо думать о своей совести, а не следить за совестью других людей».

В 1995 г. сценарист из Лейпцига Петер Штайнбах взялся за сценарий документального 13-серийного фильма по дневникам Клемперера (1933—1945). Издательство Aufbau-Verlag продало права кинофирме Neue Filmproduktion Berlin на выпуск этого фильма, который будет показан в конце 1999 г. по германскому телеканалу ARD.

6 июня 1996 г. радиостанция DeutschlandRadio начала чтение послевоенных дневников Клемперера (июнь-декабрь 1945 г.). Программа была рассчитана на 5 передач (читал артист Джерри Вольфф).

В январе 1996 г. в течение 7 дней в мюнхенском театре Kammerspiele проходило чтение дневников Клемперера, которые он вел в во время нацистского господства. Актерский ансамбль провел чтения (в общей сложности 84 часа) без всяких театральных ухищрений.

С 1 марта по 12 апреля 1996 г. в помещении библиотеки Свободного университета (Берлин) работала выставка, посвященная Клемпереру. На ней были представлены многочисленные литературоведческие, публицистические работы ученого и, конечно, его автобиографический труд — воспоминания и дневники за огромный период 1919—1945 гг.

Почему же раньше об этом человеке знали лишь немногие специалисты? В ФРГ — понятно, ведь Клемперер после войны вступил в коммунистическую партию, а потому не вызывал особого доверия в Западной Германии. Но почему — при всех его заслугах на академическом и общественном поприщах — его имя не упоминалось в Советском Союзе? До перестройки никакие работы Клемперера не переводились, в Краткой Литературной Энциклопедии он упоминается однажды, и то мельком, а в академическую «Историю немецкой литературы» он не попал. Причина, мне кажется, одна. Дело в том, что в наследии Клемперера есть одна небольшая книга, изданная в Германии сразу после войны и впоследствии нечасто, но переиздававшаяся, она-то и заставляла партийных идеологов в ГДР и СССР поеживаться. Эту книгу в русском переводе читатель и держит в руках. В ней умный, проницательный ученый, человек, за плечами которого долгая жизнь, гражданин Германии еврейского происхождения, которого в период, когда Германия строила национал-социализм, каждый день подстерегала смерть, дает свое объяснение того малопонятного факта, что огромные массы населения Германии (причем не только «простой» народ, но и «непростой» — интеллектуалы, аристократы) были в течение 12 лет заражены, охвачены безумием, последствия которого всем известны. Объяснений этого факта давалось и дается множество, но Клемперер — ученый-филолог — подходит к проблеме с достаточно нетривиальной (особенно в те годы) стороны, со стороны языка. Во многом, если не во всем, причина кроется в языке, а точнее, в сознательном использовании нацистами языка в качестве орудия духовного порабощения целого народа. Поскольку в Советском Союзе уже существовал подобный прецедент, а в Восточной Германии идеологическая обработка населения после 1945 г. не прекратилась, а только поменяла ориентиры, популяризировать эту книгу смысла не было. Уж очень все похоже.

В упомянутой статье в газете «T

Книга «LTI» показывает, что, перебирая слова, которыми мы — по большей части, особо не задумываясь, — пользуемся, можно не только описать жизнь (благодаря реалиям, схваченным в словах), но и проникнуть в секреты не видимых на поверхности механизмов, управляющих этой жизнью. Клемперер — один из тех, кто убежден, что язык не просто орудие человеческого общения, не просто носитель информации, хранитель накопленного людского опыта и знаний (культуры), но властный распорядитель жизни. Лейтмотивом проходят по книге строки шиллеровского дистиха о языке, который «сочиняет и мыслит» за нас. В эпиграф вынесены слова Розенцвейга о том, что язык — «больше, чем кровь». Мысль о всевластии языка, как нигде, важна в применении к нашей стране, имеющей опыт тоталитаризма с его двумя страшными орудиями господства и принуждения — языком (тотальной, всепроникающей пропаганды) и террором. Простодушная, а иногда даже слепая вера нашего народа в слово (особенно печатное или авторитетно передаваемое средствами массовой информации) делает его особенно предрасположенным ко всевозможным идеологическим заразам. Умелое оперирование определенной (лживой по замыслу) системой слов и жесткая изоляция людей от других «систем» позволяют идеологам превращать общество самостоятельно мыслящих людей в послушное стадо[277].

Когда рухнул нацистский режим, Клемперер с горечью обнаружил, что язык Третьего рейха не умер, он сохранился в головах поколения живущего и передавался новым. То же произошло после краха ГДР и объединения Германии. Язык тоталитарного коммунистического немецкого государства будет постоянно вытесняться, но процесс этот не быстрый. А что говорить о нас, когда язык советской пропаганды до сих пор жив в речах активистов левой оппозиции. На их голос, на знакомые и привычные слова откликаются миллионы — в основном уже немолодых — наших сограждан. Невидимые языковые поводки могут повести людей, не защищенных критическим сознанием и самостоятельным взглядом на вещи, в любом направлении. И этим пользуются не только идеологические манипуляторы. Ведь реклама с ее «слоганами» — это еще одна система управления людьми (пропаганда, по сути, есть идеологическая реклама). Надо надеяться, что более безобидная: пусть уж лучше меня будут убеждать в преимуществах того или иного сорта чая или зубной пасты, чем призывать к истреблению людей определенного класса, определенных национальностей или носителей «инакомыслия».

Несколько слов нужно сказать о заглавии книги. Строго говоря, LTI переводится как «Язык Третьей империи», но было решено остановиться на варианте «Язык Третьего рейха», поскольку в нашей стране выражение «Третий рейх» однозначно ассоциируется с гитлеровской Германией и сочетание «Третья империя» может вызвать недоразумения. Позволю себе напомнить, что под «Первой империей» в Европе подразумевается Священная Римская Империя (Sacrum Romanorum Imperium, Heiliges R[278]. Термин «Drittes Reich», «Третья империя», который в СССР стали переводить как «Третий рейх», был заимствован гитлеровцами из книги Мёллера ван ден Брука (Das dritte Reich, 1923), об этом см. примечание на с. 152 [прим.126]. Согласившись на «рейх», переводчик, однако, не счел нужным продолжать советскую традицию транслитерации («Майн кампф») вполне ординарного названия книги Гитлера «Моя борьба».

Далее. Хочется обратить внимание читателей на словесную пару «фашизм» — «нацизм». В Советском Союзе в обыденном языке привилось слово «фашизм» (с дериватами «фашист», «фашистский») для обозначения политического режима, существовавшего в Германии в 1933—1945 гг. Когда речь заходила и заходит о режиме Муссолини, обычно добавляют для пояснения прилагательное «итальянский». Слово «нацизм» («нацист», «нацистский») употребляется в обыденном языке гораздо реже, в основном, когда речь идет о нацистской партии (NSDAP) и ее членах. В западной традиции под фашизмом (при наличии у этого слова расширительного смысла) все-таки чаще подразумевают именно итальянский фашизм, а гитлеровский режим называют национал-социализмом или нацизмом. (Кстати, само слово «фашизм» в английском написании несет характерные особенности исходного латинского слова fascism [не fashism или faschism] — от лат. fascis, «пучок», «связка»). Известно, что фашизм возник в Италии. Для него характерны такие моменты, как вождизм, корпоративное государство, национализм (хотя в 1938 г. официально были приняты расовые доктрины по образцу нацистских, расизм в антиеврейском варианте не привился, — возможно потому, что итальянцы тоже относятся к так называемой средиземноморской расе). Идеология так и не была четко сформулирована, как это имело место в советском марксизме и германском национал-социализме. В других странах фашистские движения — в Англии (Освальд Мосли), в Испании (Франко), после войны в Аргентине (Хуан Перон) — открыто признавали свою приверженность идеям (итальянского) фашизма.

Для нацистского движения, зародившегося в Австрии, отличительной чертой являются расовая доктрина (заимствованная у Гобино, Чемберлена и других теоретиков) и социалистический характер, огосударствление экономики, опора на рабочих и мелкую буржуазию. До прихода к власти Гитлер успокаивал крупных промышленников и банкиров тем, что социалистическая риторика используется им только для пропагандистских целей и что для крупной буржуазии NSDAP не представляет такой опасности, как две марксистские партии (социал-демократическая и коммунистическая). Укрепив власть, Адольф Гитлер повел уже самостоятельную политику, независимую от крупного капитала.

Можно предположить, что пропагандисты коммунистической партии в СССР стремились внушить людям, что в Германии строится совершенно «не тот» социализм, и «не то» социалистическое государство, что в СССР. А потому применили уже существовавшее в русском языке слово «фашизм» (его знал и Владимир Ленин) к гитлеровскому режиму. Ну а если приходилось упоминать соответствующую партию, то ее название тенденциозно искажалось — вместо «национал-социалистической» она стала «национал-социалистской» (см. БСЭ, 3 изд.). В Большом энциклопедическом словаре (1997) историческая правда был восстановлена.

В русском языке слово «фашизм» всегда употребляется с ярко выраженной негативной оценкой. Эпитет «фашист» — ругательство, имеющее смысл «человек, такой же плохой, преступный, жестокий, отвратительный, опасный, как гитлеровцы, немецкие нацисты» (не итальянские фашисты!). Отношение к итальянским фашистам в массовом сознании более снисходительное, фигура Муссолини (особенно после фильма «Обыкновенный фашизм») — скорее комичная, чем зловещая.

Безусловно, нацистские идеологи оглядывались на опыт фашизма с его культом Древнего Рима (взять хотя бы нацистское приветствие — выброшенная вверх правая рука — ср. картину Давида «Клятва Горациев»), да и «фюрер» — это перевод итальянского «дуче». Сближают их и общие родовые тоталитарные черты. Но все же это разные явления, и смешивать их вряд ли нужно. Тем более, что во время Великой отечественной войны Советский Союз воевал прежде всего с нацистской Германией.

И последнее. Переводить книгу было непросто, поскольку для того, чтобы не засушить эти дневники, не превратить их в чисто филологический материал с автобиографическими вставками, нужно было не только приводить примеры лексики LTI, но по возможности подыскивать эквиваленты из нашей жизни и нашего языка. Как принято говорить в таком случае, пусть читатель сам оценит, насколько переводчик справился со своей задачей.

Но переводить «LTI» было, вместе с тем, отрадно. Давно уже мечталось о появлении этой столь важной книги на русском языке. И вот эта мечта сбылась, книга станет фактом нашей интеллектуальной жизни, мысли ее автора станут достоянием многих, и не только специалистов. И многие, оглядываясь назад, на историю нашей страны, попытаются ответить на вопрос, который задавал себе Виктор Клемперер: «Как это стало возможным, что образованные люди совершили такое предательство по отношению к образованию, культуре, человечности?»

1

раз-, де-. Здесь и далее примечания переводчика. При подготовке примечаний использовались следующие издания: V. Klemperer. Und so ist alles schwankend. (Berlin, 1996); «Der Nationalsozialismus Documente 1933—1945» (Frankfurt A.M., 1957); «Энциклопедия Третьего Рейха» (М., 1996); У. Ширер. Взлет и падение Третьего рейха Т. 1 (М., 1991); «Encyclopaedia judaica» (Jerusalem, 1973), «Краткая еврейская энциклопедия» (Иерусалим, 1976 cл.).

2

Имеются в виду вклинивания войск союзников.

3

Культурбунд («Kulturbund zur demokratischen Erneuerung Deutschlands») — массовая организация, созданная в 1945 г. с целью демократического обновления Германии и преодоления последствий нацистского режима. С 3 марта 1946 г. ее возглавлял В. Клемперер.

4

Бернд Роземайер (1909—1938) — немецкий автогонщик.

5

Ханс Хорст Вессель (1907—1930) — немецкий штурмовик; после гибели в уличной драке был возведен нацистской пропагандой в ранг национального героя.

6

Элли Роземайер-Байнхорн (р. 1907) — жена Б. Роземайера.

7

Bund Deutscher M

8

Диффамация (от лат. diffamo — порочу) — распространение порочащих сведений о ком-либо.

9

Адольф Гласбреннер (1810—1876) — немецкий писатель-юморист и сатирик.

10

Имеется в виду работа: «Geschichte der franz

11

Партайгеноссен, члены NSDAP (Национал-социалистической немецкой рабочей партии).

12

«Weil ein Vers dir gelingt in einer gebildeten Sprache, / Die f

13

Фильм американского режиссера Йозефа фон Штернберга (1930).

14

Франц фон Папен (1879—1969) — немецкий дипломат и политический деятель. 1 июня 1932 г. стал рейхсканцлером Германии. Поддерживал Гитлера и способствовал установлению нацистской диктатуры в Германии.

15

старого режима (франц.).

16

«Симплициссимус» — сатирический иллюстрированный еженедельник, издававшийся в Мюнхене в 1896—1942 гг.; в нем печатались Т. Манн, Г. Манн, Г. Гессе, А. Цвейг и др. Был закрыт нацистами.

17

Людвиг Фульда (1862—1939) — плодовитый и популярнейший на рубеже веков и вплоть до 30-х годов драматург, незаурядный переводчик, поэт, эссеист и новеллист. После прихода нацистов к власти преследовался как еврей и покончил жизнь самоубийством.

18

Законом от 22 сентября 1933 г. в Третьем рейхе была создана Имперская палата по делам культуры, контроль за которой осуществляло Министерство народного просвещения и пропаганды во главе с Геббельсом. Имперская палата по делам культуры объединяла семь подпалат: по делам прессы, радиовещания, кинематографии, театра, литературы, музыки и изобразительных искусств («Der Nationalsozialismus. Documente 1933—1945», S.95)

19

Reichswehr — германские вооруженные силы времен Веймарской республики.

20

Генрих фон Клейст (1777—1811) — немецкий писатель и драматург. В его творчестве большое место занимала национально-патриотическая проблематика.

21

Фриц фон Унру (1885—1970) — драматург, романист и оратор, много писавший о войне и жизни офицеров.

22

Хьюстон Стюарт Чемберлен (1855—1927) — немецкий философ, социолог, историк и культуролог. Подробнее о нем см. гл. XXI.

23

Имеется в виду труд швейцарского историка Якоба Буркхардта (1818—1897) «Культура Италии в эпоху Возрождения» (1860, русский перевод 1904—1906 и 1996)

24

общественная жизнь (лат.).

25

«День Потсдама», когда по инициативе национал-социалистов первое заседание нового рейхстага было открыто в потсдамской гарнизонной церкви, где покоились останки Фридриха Великого. Гитлер рассматривал это как важную в пропагандистских целях демонстрацию согласия между представителями старых прусско-немецких традиций (в лице Гинденбурга) и новым Рейхом.

26

Персонаж драмы И.В. Гете «Гец фон Берлихинген». Сценическая редакция 1804 г. III акт, VI явление.

27

Вильгельм Вундт (1832—1920) — немецкий психолог, физиолог, философ и языковед.

28

необходим (франц.).

29

Очищение крови (исп.).

30

Volksgenosse, буквально «товарищ по народу».

31

Август Вассерман (1866—1925), Пауль Эрлих (1854—1915), Альберт Людвиг Нейссер (1855—1916) — немецкие ученые еврейского происхождения, сделавшие ряд важных открытий в области бактериологии, иммунологии и венерологии.

32

Имеется в виду монополист в области кинопроизводства и кинопроката в Германии 20—30-х годов — концерн UFA (Universum-Film AG), во главе с Альфредом Гугенбергом (1865—1951), крупным предпринимателем и политическим деятелем, основателем и председателем Немецкой национальной народной партии (Deutschnationale Volkspartei, DNVP, 1918—1933, в 1925 и 1927—1928 гг. — правящая партия).

33

Вальтер Ратенау (1867—1922) — министр иностранных дел в Веймарской республике, подписал Рапалльский договор с Советской Россией. Убит террористами из организации «Консул». Вскоре их выследила полиция. Один из них погиб в перестрелке, а другой покончил с собой.

34

битва за хлеб (итал.).

35

«Wochenschau», «Еженедельное обозрение» — официальная кинохроника в нацистской Германии.

36

30 января 1933 г. президент Германии Гиндербург назначил Гитлера рейхсканцлером.

37

Стажер, готовящийся к карьере государственного служащего.

38

«Stahlhelm — Bund der Frontsoldaten», «Стальной шлем — союз фронтовиков», военизированная организация, созданная в 1918 г., а в 1933 г. влившаяся в SA.

39

То есть членов Немецкой национальной народной партии (см. сноску на с. 45). [прим.32].

40

Имеется в виду процедура принятия («приобщения к») единой идеологии нацистской Германии в соответствии с политикой приобщения («унификации» или «подключения», «Gleichschalten»).

41

Аннемари Кёлер (1892—1948) — врач-хирург, знакомая Клемпереров. С 1937 г. работала в больнице в Пирне. Ей Клемперер передал на хранение свои рукописи.

42

Эрих Мюзам (1878—1934) — немецкий поэт, драматург, публицист. Клемперер ошибается: Мюзам не дожил до своего шестидесятилетия. Он погиб в концлагере Ораниенбург.

43

Здесь и далее в квадратных скобках приводятся слова, отсутствующие в оригинале, но необходимые для уточнения смысла.

44

Георг Брандес (1842—1927) — датский литературный критик. Кремперер упоминает шеститомный труд Брандеса «Главные течения в европейской литературе 19 в.» (1872—1890).

45

термином (франц.).

46

На выборы в рейхстаг 12 ноября 1933 г. был предложен список, абсолютное большинство в котором составляли нацисты. Одновременно был проведен референдум об отзыве представителей Германии из Лиги наций.

47

Натан Мудрый — заглавный герой пьесы Г.Э. Лессинга.

48

В оригинале «der F

49

Alles echte Germanen (AEG).

50

См. прим. к с. 42. [прим.25]

51