Нет места лучше дома

64

Когда я вернулась домой, сарай был пуст; Джека и Сью тоже не было. Она, вероятно, взяла его с собой на прогулку верхом на Звездочке по окрестным местам, и это меня устраивало. Я позвонила своему бухгалтеру для того, чтобы проверить и убедиться, что у меня есть наготове хотя бы миллион сто тысяч долларов на моем счету в брокерской фирме.

Ларри умер два года назад, но для меня по-прежнему было непривычно оперировать в голове такими огромными суммами. Консультант Ларри по инвестированию, Карл Уинстон, продолжает консультировать меня, и во многом я следую его советам по финансовым вопросам. Он консервативен, как и я. Но я почувствовала вопрос в его голосе, когда сказала ему, чтобы он был готов перевести данную сумму на счет другого человека.

— Мы не можем списать эти деньги на благотворительность, — сказала я ему, — или включить их в статью издержек, но поверь мне, эти деньги нужно потратить.

— Это твои деньги, Силия, — сказал он. — Ты определенно можешь себе это позволить. Но я должен предупредить тебя, что один миллион сто тысяч долларов — это очень внушительная сумма.

— Я бы заплатила и в десять раз больше, чтобы выполнить то, на что я надеюсь потратить эту сумму, Карл, — ответила я.

И это было правдой. Если у Зака Виллета было то доказательство, о котором он говорил, улика, указывающая, что Тэд Картрайт был напрямую причастен к смерти моего отца, и если бы Тэд пошел под суд, я с удовольствием выступила бы свидетелем и подтвердила бы те последние слова матери, которые она крикнула Тэду. Тогда впервые мир услышал бы мою версию случившегося в ту ночь. Я поклялась бы под присягой, что Тэд намеревался убить мою мать, когда толкнул ее на меня, и убил бы меня тем же вечером, представься ему такой случай. Я бы так заявила, потому что знаю, что это правда. Тэд любил мою мать, но себя он любил больше. Он не мог смириться с тем, что в один прекрасный день она решилась бы пойти в полицию и рассказать о его пьяных откровениях.

Алекс позвонил в обед. Он остановился в Чикаго в своей любимой гостинице «Риц-Карлтон».

— Силия, я очень скучаю по тебе и Джеку. Я определенно застряну здесь до вечера пятницы, но подумай вот о чем: ты не хотела бы съездить в Нью-Йорк на выходные? Мы могли бы сходить на пару спектаклей… Может быть, твоя старая нянька присмотрит за Джеком в субботу вечером, тогда в воскресенье мы могли бы сходить с ним на дневное представление, которые ему так нравятся… Как насчет такого варианта?

Звучало это прекрасно, о чем я ему и сказала.

— Я закажу номер в «Карлайле», — сказала я. Затем глубоко вздохнула. — Алекс, ты говорил, что чувствуешь что-то неладное между нами. Так и есть. Я должна тебе кое-что рассказать, что может изменить твое отношение ко мне. Если это произойдет, я с уважением отнесусь к твоему решению.

— Силия, боже мой, ничто и никогда не изменит моего отношения к тебе.

— Посмотрим, но я должна это сделать. Я люблю тебя.

Когда я положила трубку, руки дрожали. Я знала, что приняла правильное решение. Кроме того, мне предстояло рассказать правду и Бенджамину Флетчеру. Меня интересовало, останется ли у него желание представлять мои интересы. Если нет, то придется найти другого адвоката.

Я не знала, кто убил Джорджет и садовника, но просто сам факт, что я была Лизой Бартон, был недостаточным доказательством, чтобы обвинить меня в их смертях. Все мои уклончивые ответы выставляли меня в подозрительном свете. Зак Виллет был моим единственным шансом на спасение.

Сейчас я смогу рассказать Алексу правду о себе: я буду говорить голосом человека, который совершил большой грех. Я попрошу у него прощения за то, что не доверяла ему, а также попрошу у него защиты.

— Мамочка, ты счастлива? — спросил Джек, когда я его вытирала после ванны.

— Я всегда счастлива, когда ты рядом, Джек, — сказала я. — Но я также считаю, что мне повезло и во многих других отношениях.

Потом я ему сказала, что Сью приедет ненадолго, потому что мне нужно съездить по своим делам.

Сью приехала в половине девятого.

Зак жил в Честере. Я отыскала его улицу на карте и наметила дорогу к нему. Он жил в районе, где стояли небольшие дома, многие из которых были перестроены так, чтобы в них могли жить две семьи. Я нашла его дом под номером 358, но вынуждена была проехать к следующему кварталу, чтобы найти место для парковки. Горели уличные фонари, но их свет скрывался за кронами деревьев, что росли вдоль тротуара. Вечером резко похолодало, и на улице было безлюдно.

Зак был прав насчет одной вещи. Его дом можно было узнать по звуку барабанов, которые гремели где-то внутри. Я поднялась по внешней лестнице к дверям. Там было две двери: одна — прямо передо мной, другая — сбоку. Я предположила, что последняя ведет наверх, поэтому я прошла к ней.

Над дверным звонком было имя, и, щурясь, я смогла разглядеть букву «3». Я позвонила в дверь и стала ждать, но ответа не было. Я попробовала опять и вслушивалась, но из-за барабанного боя я не могла быть уверенной, что звонок работает.

Я не знала, что мне делать. Время было около девяти. Я решила, что, может, он просто вышел поужинать и еще не успел вернуться домой. Я спустилась с крыльца и стояла на тротуаре, вглядываясь. В окнах на втором этаже света не было. Я не могла поверить в то, что Зак передумал встречаться со мной. Я была уверена в том, что ему безумно нужны эти деньги. Затем я подумала: неужели Тэд Картрайт сделал ему более выгодное предложение? Если так, то я решила предложить ему в два раза больше.

Мне надоело там стоять, но я не переставала надеяться, что Зак скоро вернется. Я решила снова сесть в машину, припарковаться перед его домом и все-таки дождаться его. Движения на дороге почти не было, и я была уверена, что не пропущу его автомобиль.

Я не знаю, что заставило меня оглянуться и посмотреть на машину, припаркованную перед домом. И я увидела в ней Зака. Боковое стекло было опущено, и мне показалось, что он спит. Я подумала, что он решил встретить меня на улице, и пошла к его машине.

— Здравствуйте, Зак, — сказала я. — А я боялась, что на вас нельзя положиться. — Когда он не ответил, я коснулась его плеча, и он резко упал на руль своей машины. Моя рука стала влажной от крови. Я схватилась за дверь машины, чтобы не упасть. А затем поняла, что дотронулась до нее, и быстро начала вытирать ее носовым платком. Потом побежала к своей машине и поехала домой, пытаясь стереть следы крови. Я не знаю, о чем думала, пока ехала домой, но точно знала, что мне надо исчезнуть. Когда я зашла в дом, Сью смотрела телевизор, сидя ко мне спиной в гостиной. Света не было.

— Сью, — позвала ее я. — Я забыла позвонить маме. Я спущусь через минуту.

Наверху быстро забралась в ванну и повернула кран. Казалось, вся кожа была в крови Зака. Я бросила джинсы в ванну и смотрела, как вода становится бордовой.

Не думаю, что вела себя рационально. Единственное, что я понимала, — мне нужно было обеспечить себе алиби. Я в спешке оделась, снова спустилась вниз и сказала, что не застала дома человека, с которым предполагала встретиться.

Я знаю, Сью заметила, что я переоделась, но она была так довольна, когда я дала ей деньги за три часа работы. После того как она ушла, я налила себе стакан шотландского виски и села на кухне. Я пила виски и думала, что же мне теперь делать. Зак был мертв, а я не имела ни малейшего понятия, что стало с уликами, которые он хотел мне показать.

Мне не следовало убегать. Я это понимала. Но Джорджет послала моего отца к Заку, чтобы он брал уроки верховой езды у него. А Зак допустил, что отец ездил верхом без сопровождения. Предположим, они выяснят, что я Лиза Бартон. Если бы я вызвала полицию, как я смогла бы объяснить им, что снова обнаружила труп человека, который был причастен к смерти моего отца?

Я допила виски, поднялась наверх, разделась, легла в кровать и поняла, что впереди бессонная ночь, наполненная беспокойством или, лучше сказать, отчаянием. Это было неправильно, но я выпила снотворное. Где-то около одиннадцати я поняла, что звонит телефон. Это был Алекс.

— Силия, ты, должно быть, очень крепко спала. Прости, что разбудил. Ты обязательно должна знать, что, чтобы ты ни говорила там, это нисколько не изменит моих чувств к тебе.

Я сильно хотела спать, но была очень рада услышать его голос и эти слова.

— Я верю, что это правда, — прошептала я в трубку.

С улыбкой в голосе Алекс произнес:

— Мне плевать, даже если ты скажешь, что ты на самом деле Малютка Лиз Борден. Спокойной ночи, милая.

65

Труп Зака Юджина Виллета нашел шестнадцатилетний барабанщик Тони Корриган по прозвищу Рэп в 6 часов утра, когда собирался отправиться на велосипеде развозить утреннюю почту.

— Я думал, что Зак был связан, — взволнованно объяснял он Джефу Макингсли и Анджело Ортизу, которые немедленно прибыли на место, после того как Честерская полиция сообщила им о поступившем звонке в Службу спасения. — Но потом я увидел запекшуюся кровь. Тьфу ты! Меня чуть не стошнило.

Никто из семьи Корриганов не помнил, как Зак парковал машину.

— Это, должно быть, случилось, когда уже стемнело, — сказала Сэнди Корриган, мать Тони, ухоженная женщина лет сорока. — Когда я возвращалась домой с работы прошлым вечером, было примерно 7:25, и там был припаркован фургон. Я работаю медсестрой в Морристаунской больнице. Девочки были со мной, когда я приехала. После школы они ходят к моей матери, а я забираю их по пути домой.

Три девочки — десяти, одиннадцати и двенадцати лет — сидели возле матери. Из ответов на вопросы Джефа было ясно, что никто из них не заметил ничего необычного по возвращении домой. Они пробежали мимо автомобиля Зака и провели остаток вечера перед телевизором.

— Мы делаем домашнюю работу с бабушкой, — объяснила двенадцатилетняя девочка.

Муж Сэнди, Стив, который работает пожарным, вернулся домой в 10 часов вечера. Он сказал:

— Я заехал прямо в гараж. По сторонам не смотрел. У нас была сумасшедшая смена сегодня, горел дом, предназначенный к сносу. Мы подозреваем, что подожгли дети. Слава богу, у меня четверо замечательных детей. Мы советуем им дружить с ребятами, живущими рядом. Рэп — отличный ударник. Он репетирует каждый день.

— Зак планировал съехать после выходных, — рассказывала Сэнди Корриган, не ожидая вопросов. — Он всегда жаловался на шум барабанов Рэпа, и я так или иначе говорила ему, что после окончания срока его аренды мы не будем ее продлевать. Нам нужна эта комната. Это дом моей приемной матери. Мы въехали сюда после ее смерти. Мне было жаль Зака. Он был таким одиноким. Но должна вам сказать, что я почувствовала облегчение, когда он сказал, что съезжает.

— У него никогда не собирались компании? — спросил Джеф.

— Никогда, — выразительно произнесла Сэнди Корриган. — Он приходил в шесть-семь вечера, и почти никогда не выходил. В выходные оставался наверху, если не надо было ехать обратно в клуб. Его дом больше там, чем здесь.

— Он сказал вам, куда собирался переехать?

— Да. В дом-образец в «Таунхаусах Картрайта» в Мэдисоне.

— Картрайта? — воскликнул Джеф.

— Да, Тэд Картрайт, это застройщик, он строит таунхаусы.

— Чего он только не строит! — кисло сказал ее муж.

— По-моему, такие секции в таунхаусе должны стоить достаточно дорого, — осторожно сказал Джеф, стараясь не выдавать возбуждения. «И снова Картрайт», — подумал Джеф.

— Тем более с обстановкой, — согласилась Сэнди Корриган. — Зак заявлял, что Картрайт предоставит ему жилье, поскольку однажды он спас ему жизнь.

— Два грузчика вчера приехали помочь Заку, мистер Макингсли, — вставил Рэп. — Я впустил их около трех часов. Я сказал им, что двоим тут нечего делать: один грузчик выполнил бы всю работу за час. У Зака было не много барахла. Они были недолго, взяли только пару коробок, которые и не весили-то ничего.

— Они оставили визитки? — спросил Джеф.

— Ну, вообще-то нет. Они были в комбинезонах и приехали на грузовике. В любом случае, зачем кому-то приезжать и упаковывать вещи для Зака, кто не имеет к этому никакого отношения?

Джеф и Анджело смотрели друг на друга.

— Ты можешь описать этих людей?

— Один из них был довольно крупный. Блондин с прикольной прической, в темных очках. Думаю, волосы были крашеные. Он уже пожилой, за пятьдесят, это точно. Другой был маленький, лет тридцати. Если честно, я особо не обращал на них внимания.

— Ясно. Если ты что-нибудь вспомнишь еще, я оставлю свою визитку.

Джеф вернулся к Сэнди Корриган.

— Миссис Корриган, у вас есть ключ от комнаты Зака? — спросил он.

— Конечно.

— Можно взять? Спасибо всем вам за сотрудничество.

Судебные эксперты снимали отпечатки пальцев с ручки комнаты Зака и дверного звонка.

— Здесь все чисто, — воскликнул Дэннис, работник лаборатории. — Также частично получили результаты с двери автомобиля. Кто-то пытался стереть следы.

— У меня не было возможности сказать тебе, — обратился Джеф к Анджело, как только повернул ключ и толкнул дверь. — Я разговаривал с Заком Виллетом по телефону вчера в 5 вечера.

Они стали подниматься наверх по ступенькам, которые скрипели под тяжестью их ног.

— Какое впечатление он произвел? — спросил Ортиз.

— Дерзкий. Очень уверенный в себе. Когда я спросил, могу ли я прийти и поговорить с ним, он сказал, что, по правде говоря, он уже подумывал, чтобы встретиться со мной. Он сказал, что у него есть что сказать мне, но, может быть, несколько нюансов, которые нужно проработать. Также сказал, что он был уверен, что мы трое можем прийти к пониманию.

— Трое? — спросил Анджело.

— Да, трое: Силия Нолан, Зак и я.

После лестницы начинался узкий коридор.

— Старинное расположение комнат, — прокомментировал Джеф, — все комнаты в конце коридора.

Они сделали несколько шагов и заглянули в помещение, считавшееся гостиной.

— Какой беспорядок! — воскликнул Анджело.

Диван и кресла были изрезаны в пух и прах. Содержимое вываливалось из облинявшей обивки. Ковер был свернут и отброшен. Полки с декоративными безделушками были опрокинуты на одеяло.

Они молча прошли на кухню и в спальню. Везде творилось то же самое: содержимое ящиков и шкафчиков было выброшено на покрывала или одеяла; матрас на кровати был вспорот. В ванной комнате содержимое аптечки было вывернуто в ванну. Отколотые куски плитки были разбросаны по полу.

— Ничего себе грузчики, — тихо сказал Джеф, — прошли как ураган.

Они вернулись в спальню. Десять или двенадцать фотоальбомов были свалены в углу. Бросалось в глаза, что некоторые страницы вырваны.

— Я думаю, что первый альбом был продан в тот день, когда изобрели фотоаппарат, — заметил Ортиз, — никогда не мог понять эту страсть к старым фотофафиям. Когда старики умирают, новое поколение хранит фотографии из-за сантиментов. А третье поколение хранит часть фотографий прадедов, чтобы доказать, что и у них были предки и глубокие корни.

— Вместе с медалями и призами сохраняется память о наших предках, — сказал Джеф, — интересно, ребята, которые были здесь, нашли, что искали?

— Пришла пора пообщаться с миссис Нолан, не так ли? — спросил Анджело. — Она прикрывается своим адвокатом, но, может быть, все-таки согласится ответить на некоторые вопросы в его присутствии.

Они снова остановились в гостиной.

— Этот подросток внизу сказал, что грузчики забрали с собой какие-то коробки. Как ты думаешь, что было в них?

— Чего здесь может не хватать? — спросил Джеф.

— Кто ж знает?

— Бумаг, — быстро произнес Джеф. — Ты видишь где-нибудь здесь хотя бы какой-нибудь счет, письмо или просто клочок бумаги? Уверен, что кто бы здесь ни был, он не нашел того, что искал. Может, он искал сейф с ценностями или расписки?

— Как тебе это произведение искусства? — сухо поинтересовался Ортиз, поднимая разбитую раму от картины или зеркала. — Мне представляется, что прежде над диваном висело зеркало, которое Зак вынул из рамы и сотворил это уродство. — В центре рамы располагалась большая карикатура на Зака Виллета, вокруг которой было прилеплено клейкой лентой много фотографий с надписями. Ортиз прочел надпись под карикатурой: — «Заку, по случаю двадцатипятилетнего юбилея в Клубе Вашингтонской долины». Полагаю, всех в тот вечер попросили оставить свои фотографии с пожеланиями. Спорю, они еще спели для бедолаги:

Лучше парня нет на свете,

Знают взрослые и дети[14].

— Давай возьмем это с собой, — предложил Джеф. — Может, найдем что-нибудь интересное. А сейчас уже девятый час, не слишком рано, чтобы нанести маленький визит миссис Нолан.

«Или же Лизе Бартон», — мысленно поправился он.

66

— Мамочка, можно я сегодня останусь с тобой дома? — спросил Джек.

Вопрос был настолько неожиданным, что я была ошеломлена. Но скоро нашла выход.

— Я видел, что ты плакала, — заявил он.

— Нет, Джек, — возразила я. — Просто я плохо спала прошлой ночью, и мои глаза устали.

— Ты плакала, — повторил он.

— Хочешь пари?

Я старалась, чтобы мой голос звучал так, как будто мы играем. Джек любил игры.

— На что спорим? — спросил он.

— Я скажу тебе на что. После того как я отвезу тебя в школу, я вернусь и немного вздремну, и если, когда я буду забирать тебя из школы, мои глаза будут красивыми и яркими, ты будешь должен мне сто триллионов долларов.

— А если они не будут красивыми и яркими, ты будешь должна мне сто триллионов долларов.

Джек стал смеяться. Обычно мы расплачивались за подобные ставки порцией мороженого или походом в кино.

Наш спор разрешился тем, что Джек охотно согласился на то, что я отвезу его в школу. Я успела добраться до дома, прежде чем на меня снова нахлынули воспоминания. Я чувствовала себя в западне и абсолютно беспомощной. Насколько я знала, Зак рассказал всем, что я встречалась с ним. Как я могла объяснить, что он рассказал мне о наличии у него доказательств, что Тэд Картрайт убил моего отца? И где сейчас его доказательства? Меня практически обвиняют в убийстве Джорджет Гроув и садовника. Я дотрагивалась до Зака. Возможно, отпечатки моих пальцев остались на его машине.

Я страшно устала и решила, что мне следует сделать то, о чем говорила Джеку, то есть пойти и немного вздремнуть. Когда я поднималась по ступенькам на второй этаж, зазвонил звонок. Моя рука словно приросла к перилам. Что-то внутри подсказывало мне, что лучше продолжать подниматься наверх, но когда звонок раздался снова, я спустилась вниз. Я была уверена, что это кто-то из прокуратуры. Я напомнила себе о том, что не должна отвечать ни на один их вопрос без адвоката.

Когда я открыла дверь, было полным облегчением увидеть, что за ней не было детектива Уолша. На крыльце стоял прокурор Джеф Макингсли с черноволосым коллегой, возрастом чуть помладше его, и он был очень вежлив со мной.

Я оставила свои солнцезащитные очки на кухне, поэтому могла только догадываться, о чем они подумали, когда увидели мои красные, опухшие глаза. Но я не думаю, что в тот момент это сильно волновало меня. Мне надоело куда-то убегать, сопротивляться. Мне было интересно лишь одно: пришли ли они арестовать меня или нет.

— Миссис Нолан, мне известно, что у вас есть адвокат, но я уверяю, что не буду задавать вам каких-либо вопросов об убийстве Джорджет Гроув и о Чарли Хетче, — сказал Джеф Макингсли. — Но я надеюсь, что вы знаете какую-то информацию, которая поможет нам в деле об убийстве, совершенном не так давно. Мне известно, что вы брали уроки верховой езды у Зака Виллета. Сегодня ранним утром нашли его труп.

Я молчала. Я должна была притвориться, что я сильно удивлена. Пусть они думают, что это шокировало меня, оказалось для меня большим горем, но если бы я этого не сделала, то все бы выглядело так, как будто они поведали мне о том, что я уже знаю.

Макингсли ждал от меня какого-либо отклика, но когда он ничего не услышал в ответ, то сказал:

— Нам известно, что у вас с Заком был урок верховой езды вчера в полдень. Говорил ли он вам о том, что собирается с кем-нибудь встретиться? Любая информация, которую вы можете нам сообщить, будет очень важной.

— Собирался ли он с кем-то встретиться? — повторила я и услышала, что мой голос скатывается к истерике. Я зажала рот рукой. — У меня есть адвокат. — Я постаралась, чтобы мой голос звучал спокойнее. — И я буду говорить только в его присутствии.

— Да, конечно, миссис Нолан, но это простой вопрос. Помните ту фотографию Бартонов, которую Вы нашли прикрепленной к столбу в сарае. Вы показывали ее мужу?

Я вспомнила, как нашла тот снимок, как спрятала его в потайном ящике стола, как потом Джек рассказал о нем Алексу, а Алекс ужасно расстроился, так как я не собиралась говорить ему об этом. Фотография стала еще одним эпизодом в череде неприятностей, которая вбила клин в наши отношения с Алексом.

Но, по крайней мере, на этот вопрос мистера Макингсли я могла ответить безбоязненно.

— Мой муж уже уехал на работу, когда я нашла ее. А в тот момент, когда я отдавала вам этот снимок, он вернулся. Нет, мистер Макингсли, он его не видел.

Прокурор кивнул и поблагодарил меня, но, когда повернулся, чтобы уйти, сказал голосом, полным не свойственной ему симпатии:

— Силия, я правда думаю, что все встанет на свои места. Я думаю, все будет в порядке.

67

На обратном пути в офис Джеф Макингсли был молчалив, и Анджело Ортиз знал, что лучше не трогать его. Анджело было ясно, что его босс сильно обеспокоен, и, как был уверен Ортиз, он знал чем. Казалось, что Силия Нолан была на грани истерики.

Когда они приехали, их ждала группа экспертов-криминалистов.

— У нас появились четкие отпечатки пальцев, Джеф, — с большим удовлетворением объявил Дэннис, эксперт из лаборатории по отпечаткам пальцев. — Прекрасный указательный палец с дверного звонка и палец с автомобиля.

— Они попадались в квартире Зака? — спросил Джеф.

— Много, много, много отпечатков Зака. Больше никого. Я понимаю, что в квартире работали несколько грузчиков. Они перевернули все вверх дном. И что самое интересное: они, должно быть, все время работали в перчатках.

— Вы находите это забавным? — спросил Джеф.

— Босс, вы же понимаете. Встречались ли вам грузчики, работающие в перчатках?

— Дэннис, у меня есть два комплекта отпечатков пальцев, которые прошу вас проверить, — сказал Джеф. Поколебавшись, он твердо добавил: — Сравните их с отпечатками на машине Зака и дверном звонке.

У Джефа в душе шла борьба. Если отпечатки пальцев Лизы Бартон, которые сейчас держал Клайд, идентичны тем, что на фотографии, снятой со столба в сарае, то это прямое доказательство, что Лиза Бартон и Силия Нолан — одно и то же лицо. А если отпечатки, которые снял Дэннис со звонка и машины Зака сходны этим, то это доказывает, что Силия была на месте преступления, где Зака Виллета убили.

Те отпечатки пальцев, что находятся у Клайда, были взяты незаконным путем, напомнил себе Джеф, и их нельзя будет приобщить к делу. Но это не важно, упрямо говорил он сам себе. Я не верю, что Силия Нолан причастна к смерти Зака Виллета.

Дэннис вернулся через полчаса.

— Три комплекта отпечатков принадлежат одному и тому же человеку.

— Спасибо, Дэннис.

Джеф молча сидел почти двадцать минут, вертя карандаш, взвешивал все «за» и «против» решения, которое трудно было принять. Затем он с треском сломал карандаш, и щепки полетели в разные стороны.

Он дотянулся до телефона и, не обращаясь к Анне, набрал справочную, чтобы узнать номер адвоката Бенджамина Флетчера.

68

Джимми Франклин стал детективом лишь недавно и неофициально работал под руководством своего хорошего друга Анджело Ортиза. В четверг утром он взял цифровую камеру и, следуя инструкциям Анджело, прибыл в офис «Агентства недвижимости Гроув» под предлогом изучения возможности снять небольшой дом в районе Мендхема.

Джимми было двадцать шесть лет, но, как и у Анджело, у него был трогательный мальчишеский взгляд. Робин откликнулась, учтиво объяснив, что небольших домов в районе Мендхема очень мало, но у нее в базе такие дома есть в соседних городах.

Пока она отмечала для него маркером страницы в буклете, который содержал длинные списки вариантов, Джимми спросил разрешения воспользоваться телефоном. На самом деле он делал фотографии Робин, которые потом доставит в офис, разумеется, после внимательного изучения списков домов, которые, как думала Робин, его интересуют.

Прошлым вечером он получил фотографию Чарли Хетча от вдовы Лены, фотографию, которая, по ее мнению, на самом деле не показывает бедного Чарли с наилучшей стороны.

Он увеличил несколько снимков Робин и взял их с собой в Манхэттен, припарковавшись на 56-й Западной улице возле ресторана «Пэтси».

Было 11.15, когда он прибыл туда. Заманчивый аромат, который исходил от томатного соуса с чесноком, напомнил Джимми, что на завтрак он пил только кофе, и что это было только в 6 утра. «Сначала дела», — подумал он, когда выбирал место в баре. Ресторан еще не заполнился людьми, поэтому был только один клиент, который попивал пиво на табурете в углу. Джимми вынул фотографии и положил их на барную стойку.

— Клюквенный сок, — попросил он, сверкнув жетоном. — Узнаете кого-нибудь из этих людей? — спросил он у бармена. Бармен внимательно смотрел на фотографии.

— Они выглядят знакомыми, особенно женщина. Но я не уверен.

Джимми больше повезло с метрдотелем, который точно узнал Робин.

— Она иногда приходит сюда. Она могла быть с тем парнем. По-моему, она была с ним, но это не единственный, с кем она сюда приходила. Позвольте спросить у официантов.

Джимми смотрел, как метрдотель ходит от одного официанта к другому. Он исчез из виду наверху второго этажа ресторана и, когда вернулся, был вместе с официантом: на лице можно было прочитать удовлетворение от выполненного поручения.

— Доминик вам поможет, — сказал метрдотель. — Он здесь работает сорок лет и могу поклясться, что он не забыл ни одного лица.

У Доминика в руках была фотография.

— Она приходит от случая к случаю. Всегда хорошо выглядит, сексапильна. А этого парня видел только раз. Он был вместе с ней несколько недель назад, перед Днем труда. И причину помню: у него был день рождения. Она заказала ломтик чиз-кейка и вставила в него свечку. Потом дала ему конверт. Там были деньги. Он достал и пересчитал содержимое. Две тысячи долларов.

— Хороший подарок на день рождения, — согласился Джимми.

— А парень неплохо сыграл. Он считал их вслух: сотня, две, три и так далее. Когда дошел до двух тысяч, положил их в карман.

— А она подарила ему открытку? — спросил Джимми.

— Кому нужна открытка, когда получаешь такую сумму?

— Мне просто интересно: это был подарок на день рождения или плата за работенку, которую он выполнил для нее? Вы говорили, что она приходила сюда и с другим парнем. Вы знаете, как его зовут?

— Нет.

— Можете описать его?

— Конечно.

Джимми достал блокнот и начал быстро записывать описание спутника Робин Карпентер. Потом, необыкновенно радуясь своим утренним находкам, он решил, что просто обязан испробовать пасту, которую готовят в «Пэтси».

69

Пол Уолш был достаточно напуган угрозами начальника о переводе на другую должность, поэтому охотно согласился выполнить задание по проверке утверждения домовладелицы о намерении Зака переехать в секцию таунхауса, обещанную ему Тэдом Картрайтом.

В четверг в 9.30 утра Пол разговаривал с Эми Стак, которая с негодованием рассказала, как Зак Виллет имел наглость сыграть злую шутку с ней и мистером Картрайтом.

— Он очень убедительно говорил, что мистер Картрайт обещал ему дом. Я чувствую себя дурой, потому что поверила ему.

— Что сказал мистер Картрайт, когда вы рассказали ему о желании Зака получить от него дом?

— Сначала он делал вид, что не верит мне, но затем я подумала, что он выйдет из себя, настолько рассерженным он казался. Но вскоре он рассмеялся и сказал, что это было лишь глупое пари, и Зак ведет себя так, будто в самом деле выиграл спор.

— Давайте забудем про пари; но не показалось ли вам, что мистер Картрайт на самом деле собирался предоставить Заку дом? — спросил Уолш.

— Даже если Зак действительно когда-то и спас жизнь мистеру Картрайту, у него не было ни малейшего шанса обосноваться в этом кондоминиуме, — почти клятвенно объявила Эми.

— А вчера мистер Картрайт провел здесь весь день?

— Нет, он приехал только между девятью и десятью и ненадолго задержался в офисе. Он сказал, что вернется к четырем часам встретить подрядчика, но, кажется, передумал.

— Да, разумеется, это его право, — улыбаясь, сказал Уолш. — Спасибо, мисс Стак. Вы мне очень помогли.

Новость про смерть Зака быстро распространилась в Клубе верховой езды Вашингтонской долины. Мысль, что кто-то стрелял в него, казалась нереальной для людей, которые работали в этом клубе.

— Он и мухи не обидел, — запротестовал худощавый Алонзо, когда Пол Уолш спросил, были ли у Зака враги. — Зак всегда следил за собой. За все пятьдесят лет, что я с ним знаком, он еще ни с кем не поссорился.

— Может, вы кого-нибудь знаете, кому была выгодна его смерть?

Никому ничего не приходило в голову, пока Алонзо не вспомнил, что Мэнни Пейган говорил о том, что вчера Зак и Тэд Картрайт поссорились.

— Мэнни сейчас работает с лошадью. Я позову его, — сказал Алонзо.

Мэнни Пейган вернулся в конюшню, ведя за собой лошадь.

— Мистер Картрайт почти орал на меня. Я никогда не встречал человека в таком бешенстве. Я сказат ему, где Зак обедает, и увидел, что Картрайт направился прямо к нему. Мне было видно, что они о чем-то спорят. Могу поклясться, что у него шел пар из ушей, когда несколько минут спустя он возвращался к своей машине.