Семья Уэллесли (№7) - Поцелуй страсти

— Ладно, забудем об этом, — пробормотал он. — Не следовало мне так говорить.

Виктория поднялась с места, прошлась по комнате и, встав у изголовья его постели, сказала:

— Я знаю, что ты неважно себя чувствуешь, Майлз, и мне меньше всего на свете хотелось бы сейчас с тобой ссориться, но, как видно, придется. Ответь, что именно ты имел в виду, когда сказал — «не надо было тебе раззадоривать Хэррисона»? Неужели ты и впрямь полагаешь, что между мной и Хэррисоном могло что-то быть?

Майлз прикрыл глаза. Назревала семейная ссора, и избежать ее не было никакой возможности.

— Ничего такого я не полагаю, — честно сказал он. — Просто мне немного грустно оттого, что ты мне солгала.

— Я? Солгала тебе? Да ничего подобного! Я никогда не лгала тебе, Майлз! Не понимаю даже, о чем ты говоришь…

— Вчера ты мне сказала, что провела первую половину дня в гостях у Мери Энн Парке.

Виктория удивленно воззрилась на мужа.

— Так оно и было. С какой это стати ты решил, будто я тебе лгу?

Майлз отвернулся. Судя по всему, жена все так же лжет ему. Прямо в глаза. Но почему?

Виктория, однако, не торопилась сдавать позиции.

— Не отворачивайся, Майлз. Я ведь задала тебе вопрос, так что будь добр ответить! Почему ты вдруг решил, что я тебе лгу?

Посмотрев ей прямо в глаза, Майлз отрывисто произнес:

— Потому что мой кучер Сэмюэль собственными глазами видел, как ты вчера днем каталась вместе с Гилфордом!

Виктория от изумления даже открыла рот.

— И ты, стало быть, подумал, что я… Решил, что я сочинила историйку о поездке к Мери Энн, чтобы без помех встретиться с Гилфордом? А после этого, потеряв всякий стыд, занималась любовью еще и с тобой? Господи, Майлз, да как такое могло прийти тебе в голову?

Майлз приподнялся и уселся на кровати, позабыв в эту минуту и свои ушибы, и боль в голове.

— Не передергивай. Я сказал только, что Сэмюэль видел вас вместе с Гилфордом. По мнению кучера, вы очень мило беседовали и вообще хорошо проводили время.

Виктория стиснула за спиной руки, чтобы ненароком не заехать дражайшему супругу кулачком в здоровый глаз.

— Все это чушь собачья! — воскликнула она, негодующе тряхнув головой. — Твой Сэмюэль так ничего и не понял, хотя, конечно, нас с Гилфордом видел, не скрою. Хочешь правду? Как на духу? Тогда слушай! Я возвращалась от Мери Энн и встретилась с Гилфордом на дороге. Он… — тут молодая женщина замолчала.

— Что он?

— Да так, ничего, собственно… Короче, мы обменялись парой слов, потом я пыталась от него удрать, но он поскакал следом.

— Если бы все было так, как ты говоришь, Сэмюэль не стал бы утверждать, что вы мило болтали у самых ворот манора Уэлсли!

— Никаких «милых» бесед с Гилфордом я не вела. Это Хэррисон со свойственным ему красноречием уговаривал меня уехать с ним, бросив тебя. Я же сказала, что не желаю его слушать и что мне пора домой — вот и все…

— Он хотел, чтобы ты уехала с ним?! — едва не задохнулся Майлз.

— Именно! Вот почему я сразу догадалась, кто украл лошадь. Хэррисон утверждал, что для безбедной жизни за границей нам нужно продать Кингз Рэнсома. Поэтому, когда жеребец пропал, нетрудно было сообразить, чьих это рук дело.

— Вот скотина! — прорычал Майлз. — Да если бы я знал хоть малую толику, что ты мне сейчас рассказала, Хэррисон давно бы уже был хладным трупом… Не понимаю, почему ты промолчала?

— Да потому и промолчала, что боялась — не за Хэррисона, за тебя. Представь только, что было бы со всеми нами, если бы ты и впрямь его убил?

— Значит, вместо того, чтобы сказать мне правду, ты предпочла сплести маленькую ложь о беседе интимного свойства с Мери Энн Парке?

— Повторяю, я говорила тебе правду. Мы с Мери Энн и в самом деле говорили о… сугубо личных вещах. Даже британские леди иногда себе такое позволяют…

Майлз заметил, как отчаянно покраснела при этих словах Виктория, и окончательно уверился в том, что жена и не думала ему лгать. Попеняв себе за недоверие, он попытался завершить щекотливый разговор, который, в сущности, сам же и затеял.

— А я и не знал, что леди ведут подобные разговоры, — с примирительной улыбкой произнес он.

— Да, ведут. Время от времени.

— Большое тебе спасибо, что просветила меня на этот счет, — негромко сказал Майлз. — Я-то, серый человек, полагал, что настоящие дамы рассуждают исключительно о достоинствах и недостатках прислуги, а также обсуждают цены на чай и…

— Это мы тоже обсуждаем, — перебила его Виктория, — но, кроме того, говорим о мужьях, проблемах, которые возникают в браке, и…

— … и любовных утехах?

Суровое выражение на лице Виктории смягчилось.

— Изредка. — Присев на край кровати, она ладонью отвела со лба мужа прядь светлых волос.

— Помнишь, я говорила тебе, что Мэри Энн с Томом занимаются этим исключительно вечером в субботу?

— Как же! Помню даже, что в ту минуту я от души пожалел Тома, — хохотнул Майлз.

— А я вот жалею Мери Энн! Потому и сказала ей, что, если дать волю воображению, из занятий любовью можно извлечь бездну удовольствия.

— Дельно, — сухо заметил Майлз, — сказано женщиной, видавшей виды.

— Нет, Майлз, — нежно проговорила Виктория, — сказано женщиной, которая встретила свою любовь.

— Я люблю тебя, Тори, — пробормотал Майлз, подвинувшись, чтобы жена могла улечься рядом. — Мне ужасно стыдно, что я в тебе усомнился!

Глядя в любимое лицо, Виктория улыбнулась.

— Я тоже люблю тебя, Майлз. И хочу, чтобы ты мне верил. Всегда — о чем бы я ни говорила и что бы ни делала.

Он притянул жену к себе, обнял и сказал:

— Я верю тебе, Тори. И всегда верил. Просто я все время до ужаса боялся, что ты уйдешь от меня к Хэррисону, а потому и вел себя, и рассуждал, как последний болван.

Виктория покачала головой.

— Ах, Майлз, какой же ты у меня глупый! Хэррисон ничего для меня не значил. До тебя я не встречала мужчины, который привлек меня. Прежде все холостяки в графстве считали, что я холодная, лишенная всяких чувств старая дева — и, кстати сказать, имели на это полное право.

Майлз приподнялся на локте и долго смотрел в лицо жены.

— Все эти люди не сумели распознать за обличьем Снежной королевы горячую, подлинно страстную натуру.

— Для того чтобы это распознать, понадобился грубый, невежественный американец, поскольку даже я, правду сказать, такого за собой не замечала.

Развязав пояс на халате Майлза, Виктория легонько провела холеным ноготком по обнаженной груди мужа.

— Ты научил меня многим вещам, о которых я прежде и не подозревала.

— Иногда мне кажется, что ты слишком уж способная ученица, — простонал Майлз, отводя ее руку.

— Я сделала тебе больно?

— Нет, но ты пробудила во мне силы, которым я — безжалостно избитый — вряд ли смогу дать волю.

— Хочешь, я помогу этим таинственным силам? — искусительно улыбнулась Виктория.

В глазах Майлза вспыхнули восторг и изумление.

— И что же ты надумала?

Виктория распахнула полы его халата, пожирая взглядом его мужскую наготу, склонилась над мужем, чувственно лаская его напрягшуюся плоть.

— О таком я прочитала в одном нашумевшем французском романе.

— Непристойном! — простонал Майлз, уже извиваясь под ласками ее искусных рук. — И когда, скажи на милость, ты стала почитывать такие книжонки?

— В пансионе, — призналась Виктория и, опустившись на колени, перешла от дерзких ласк к не менее дерзким поцелуям. — Мы все читали их запоем, но я и не предполагала, что смогу применить эти уроки на практике.

— Неужели занятия начнутся прямо сейчас?

В ответ Виктория коснулась кончиком языка его жаркой отвердевшей плоти — и Майлз едва не выпрыгнул из собственной кожи.

— А ты этого хочешь? — лукаво осведомилась женщина.

— Скажем так, — хрипло прошептал Майлз, — я сейчас целиком и полностью в твоей власти.

Возбуждение его росло, и Виктория, упиваясь таким несомненным доказательством своей искусности, очень скоро и сама уже задыхалась и трепетала от страсти. Она, однако, стойко сдерживала себя и трудилась до тех пор, пока оба они не обезумели от желания. Лишь когда Майлз закричал, моля сжалиться над ним, женщина выпрямилась и опустилась на его бедра, дразняще замерев всего в дюйме от распаленной мужской плоти.

— Ты готов? — лукаво прошептала она.

— Боже мой, да! — сдавленно простонал он.

Иного ответа Виктория и не ожидала. Сладострастно улыбаясь, она медленно опустилась ниже… и Майлз неистово зарычал, проникая все глубже в ее влажное, истомленное лоно. Обожженная его первобытной страстью, Виктория упоенно слилась с ним в ритме, древнем как мир. Такого наслаждения она еще не знала.

— Ты меня с ума сводишь! — простонал Майлз, ловя губами ее полные, дразняще близкие груди.

Женщина выпрямилась, запрокинув голову, и ее длинные черные волосы рассыпались по его разгоряченным бедрам. Ее стон подхлестнул Майлза. Хрипло зарычав, он выгнулся всем телом и излился весь, до последней капли, в ее влажные глубины…

Потом Виктория обессиленно приникла к груди мужа и замерла, прислушиваясь к неистовому стуку его сердца.

— Это было чудесно, — выдохнула она, нежно проводя ладонью по его влажному от пота бедру.

— Ох, не торопись! — простонал Майлз, бережно укладывая жену рядом с собой. — Не забывай, дорогая, что я основательно избит.

— Вот как? — поддразнила Виктория. — Минуту назад ты об этом что-то не вспоминал!

— Знаю, — буркнул Майлз. — Но ты, моя дорогая, сделала то, чего не сумел добиться Хэррисон Гилфорд. Ты меня доконала.

Виктория с испугом глянула на него.

— Ты шутишь, Майлз? Неужели тебе и вправду плохо?

Майлз театрально застонал.

— Говорю же, ты меня доконала. Я превращен в развалину… по меньшей мере, на час.

— Ах, негодяй! — возмутилась Виктория и, счастливо вздохнув, свернулась клубком рядом с мужем. Миг спустя они оба уже крепко спали.

— Слушай, Сет, я нашел шикарный разбойничий форт!

Девятилетний Сет поднял глаза на десятилетнего Натана и смахнул ладонью с губ крошки пирожного.

— Брось заливать, Нат! Разве в Англии есть форты? Здесь-то и разбойников нормальных нет — не то что у нас в Америке.

— Говорю тебе, я нашел форт! — настаивал Натан. — Вышел тут прогуляться по окрестностям и около ручья обнаружил заброшенное здание. Настоящая развалюха — крыши почти нет, стены потрескались, но, доложу я тебе, лучшего места, чтобы играть в шерифов и разбойников, не сыскать!

Сет вскочил со стула и схватил брата за рукав.

— Пошли, покажешь мне этот свой форт!

Мальчишки кубарем скатились вниз по лестнице, выскочили из дома и помчались к лесу. Проблуждав в зарослях минут десять, они остановились, чтобы перевести дух.

— Далеко еще до твоего форта? — поинтересовался Сет.

— Не очень, — ответил Натан. — А в чем, собственно, дело? Уже устал, что ли, сосунок?

— Ничего я не устал! — горячо возразил мальчик. — Просто я подумал, что ты заблудился и не знаешь, куда идти. Может, этого твоего форта нет вовсе и ты все это выдумал?

— Да не выдумал я и не заблудился! Форт существует, что бы ты там ни говорил. Когда пройдем вон ту рощицу, — Нат указал на стоявшие стеной могучие дубы, — сразу его и увидим.

— Ладно, пойдем, — буркнул Сет, — но предупреждаю, если ты соврал, я сейчас же вернусь домой к бабушке.

— Да не врал я тебе, сам сейчас в этом убедишься! Главное, прекрати ныть, а то ведешь себя, как маленький…

Мальчики нырнули в густую дубовую рощу, за несколько минут прошли ее насквозь и выбрались на открытое место.

— Видишь? — закричал Натан. — Вот он, этот дом. Настоящая развалюха, как я и говорил!

Глаза Сета расширились и возбужденно блеснули. Схватив Натана за руку, он припустил что было силы к «форту», который при ближайшем рассмотрении оказался полуразрушенным домом лесника.

— Ты прав, Нат, — сказал Сет, когда они добежали до дома. — Отличное местечко! Готов спорить, что здесь и вправду в древности жили разбойники. Неясно только, что с этим домом случилось? Крыши-то у него и в самом деле почти нет.

— Возможно, она сгорела, когда полицейские выкуривали отсюда бандитов, — рассудил Нат. — Уверен, что у разбойников были ружья и пистолеты и они ни за что не хотели сдаваться. Тогда полицейские и подожгли крышу, чтобы заставить их выйти!

— Точно, так оно и было, — кивнул Сет.

К тому времени они успели уже обойти вокруг дома и остановились у вымощенной камнем дорожки, которая вела к дверям.

— Хочешь войти и посмотреть, что там внутри? — спросил Нат.

Энтузиазм Сета стал улетучиваться, когда он заглянул в темный провал в стене, где когда-то находилась дверь. Хотя крыши на доме не было, а в лесу было светло, в доме царил мрак, а по стенам метались загадочные тени.

— Ну как — хочешь попасть внутрь или нет? — донимал брата Нат.

— Вообще-то я не против, — пробормотал Сет. — Как думаешь, там есть змеи или еще какие-нибудь твари?

Натан сурово посмотрел на Сета, стараясь не выказывать опасений, которые пробудили в его душе слова младшего брата.

— Да нет, не думаю, — выдавил он, направляясь не слишком уверенной поступью к темному провалу. — Ну а если там даже и обитает какая-нибудь тварь, я как дам ей по башке дубинкой — мало не покажется!

Мальчик взмахнул толстой палкой, которую подобрал по дороге, и добавил:

— Не бойся, Сет. Если что случится, я сумею тебя защитить!

— Тебе не придется меня защищать, — с напускной смелостью произнес Сет. — Я сам могу за себя постоять.

— Тогда идем!

Мальчики подошли к дверному проему и прислушались. Поначалу им показалось, что в доме стоит мертвая тишина, но минутой позже до слуха Сета донеслось приглушенное шуршание — словно кто-то рылся в куче сухой соломы.

Сет замер и схватил Ната за руку.

— Ты слышал? — прошептал он, округлив глаза.

— Что слышал?

— Тсс! В доме кто-то есть.

— Да у тебя в голове от страха помутилось. Нет там никого!

— Нет, есть! Я кое-что слышал.

— Что именно?

— Какой-то шорох. Сдается мне, там кто-то ходит по соломе.

— Кто, по-твоему, там может ходить? — нетерпеливо переминаясь, осведомился Натан. — Тебе это померещилось — со страху. Небось и штаны уже намочил? Тогда возвращайся к бабке. Я сам разведаю, что там в доме.

Сет вытянулся во весь рост, составлявший четыре фута и шесть дюймов, и прошипел:

— Штаны у меня сухие! Изволь взять свои слова назад, а то как дам!

— С какой стати мне брать свои слова назад? — вскипел Натан. — Да наша крошка Пола в сто раз храбрее тебя! В следующий раз, когда пойду разведывать местность, возьму с собой ее, а не тебя!

После этих слов Сету оставалось лишь одно — привести свою угрозу в исполнение. Как следует размахнувшись, он стукнул брата в солнечное сплетение. От удара тот сложился пополам, но, быстро выправившись, показал Сету кулак и прорычал:

— Кончай дурить! Мы что — драться сюда пришли? Дом надо осмотреть. В последний раз спрашиваю: ты идешь или нет?

— Идем, черт возьми! — воскликнул Сет. Удачная стычка со старшим братом придала ему уверенности в своих силах.

— Если бы па или ма слышали, что ты ругаешься, Сет, они бы тебя по головке не погладили, — заметил Нат.

— Их здесь нет, — хмыкнул Сет, — а потому я буду ругаться, сколько мне вздумается!

Натану надоело препираться с братом, и он ничего не сказал ему в ответ, что явилось для Сета сигналом к примирению. Братья пришли наконец к обоюдному убеждению, что пора заняться делом. Осторожно поднявшись по скрипучим подгнившим ступеням, они уже собрались было шагнуть за порог, как громкий звук, долетевший из глубины дома, мигом заставил их позабыть об исследовательской миссии и обратиться в позорное бегство.

— В доме и в самом деле кто-то есть, — прошептал, отдуваясь, Нат.

— А я что тебе говорил?! Знаешь, по-моему, нам пора отсюда сматываться.

Как по команде мальчики развернулись и помчались прочь от развалин. Не успели они, однако, пробежать и пятидесяти шагов, как Натан неожиданно остановился.

— Я передумал, Сет, и домой не иду. Мне просто необходимо знать, кто скрывается в старом доме!

— Ты с ума сошел?! — взревел Сет. — Там какое-то дикое животное! Если ты вернешься в дом, раздразнишь его или напугаешь, оно, очень может быть, тебя сожрет!

— Плевать я на это хотел, — упрямо произнес Натан. — Я должен знать, кто там. Ведь это же приключение, а Джеф говорит, что настоящий мужчина не должен избегать приключений и опасностей.

— Это точно, Джеф думает так, — согласился с братом Сет, — но вот Эрик утверждает, что только дурак подвергает себя опасности без всякой необходимости.

— Мало ли что утверждает Эрик, — фыркнул Нат. — Самое рисковое, что он совершил в жизни, — забрался на горушку за домом, чтобы нацарапать на булыжнике свое имя!

Сет с минуту обдумывал слова Натана, после чего спросил:

— Ты и вправду хочешь вернуться?

— Да, хочу. Кроме того, я хочу войти в дом. У меня есть дубинка, и мне не страшна та зверюга, что скрывается за его стенами.

У Сета любопытство наконец одержало верх над страхом.

— Ладно. Если ты вернешься к дому, то я пойду с тобой.

Мальчики обменялись заговорщицкими взглядами и двинулись в обратный путь. Крадучись, они подошли к черному провалу двери, заглянули в глубь дома — в дальний темный угол, откуда слышались подозрительные звуки.

— Там точно кто-то есть, — прошептал Сет. — Я вроде вижу чей-то силуэт.

Натан согласно кивнул.

— Я тоже вижу силуэт. Черт, он здоровый! Кто это или что это, я не знаю, но в доме прячется настоящий монстр!

Миг спустя «монстр» шагнул к мальчикам и приветственно заржал.

— Бог ты мой, да это лошадь! — изумленно вскричал Сет, хватая брата за плечо. — Как она, спрашивается, здесь оказалась?

— Возможно, это дикая лошадь, — глубокомысленно заметил Натан. — Вроде мустанга, понимаешь?

— Мустанга? Скажешь тоже! Мустанги в Англии не водятся.

— Я не говорил, что это мустанг, — возразил Натан. — Я сказал — «вроде мустанга».

Отвязав длинную веревку, которую он на манер лассо всегда носил у пояса, Натан медленно двинулся вперед.

— Что же ты собираешься делать? — с испугом спросил Сет.

— Ясное дело, что, — бросил через плечо старший брат. — Собираюсь эту лошадь поймать и доставить ее на веревке домой к бабушке.

Сет не без любопытства посмотрел на брата.

— Это еще зачем? У бабушки и так лошадей больше, чем ей нужно.

— Этого конягу мы бабушке не отдадим, — сказал Нат, осторожно приближаясь к лошади. — Я лично собираюсь отвести его на конюшню манора Уэлсли и объездить. После этого конь станет моей собственностью.

— Твоей? А про меня ты забыл? Между прочим, я его первый увидел.

Натан пожал плечами.

— Но веревка-то у меня, верно? Стало быть, и конь мой.

Сет был напрочь сражен логикой Натана и никак не мог подобрать нужных слов, чтобы достойно ему ответить. Вместо этого он огрызнулся:

— Смотри, как бы твой конь тебя ненароком не зашиб!

— Не беспокойся, он этого не сделает. Как ты знаешь, лошади меня любят. — Натан уже был на расстоянии вытянутой руки от жеребца. Тот нервно косил на него глазом, перебирал ногами, но враждебности не проявлял.

Натан обвязал веревку вокруг шеи жеребца, негромко цокнул языком и повел животное за собой. Когда конь вышел из дома, мальчикам впервые представилась возможность увидеть его при ярком свете дня.

— Ого! Какой красавец, скажи, Нат? — воскликнул Сет и ласково потрепал коня по шее.

— Да уж не кляча, это точно, — ухмыльнулся Натан. — Конь отличный и при этом, заметь, — мой!

Сету ничего не оставалось, как принять этот факт к сведению.

— Пожалуй, ты прав. Я-то веревку захватить не догадался.

— Я всегда ношу с собой веревку, — похвастал Натан. — Никогда не знаешь, когда она может понадобиться. Пусть это будет тебе уроком, братец!

Заметив, как помрачнел младший брат, Натан добавил:

— Я тебе вот что скажу — поскольку ты меня не бросил и вернулся к дому вместе со мной, я буду время от времени давать тебе на этом жеребце покататься. После того, конечно, как его объезжу.

Сет сразу же воспрянул духом.

— Правда?

— Конечно, как же иначе? — сказал Натан и, запрокинув голову, посмотрел на солнце. — Пора домой. Мне просто не терпится показать коня всем нашим, в особенности Джефу! Он вечно хвастает своими приключениями и переделками, в которые якобы попадает. Посмотрим, что он запоет, когда услышит нашу историю и увидит этого красавца!

33

Сэмюэль взлетел по ступеням манора Уэлсли и что было силы заколотил в парадную дверь.

— Мастер Джеймс! Мастер Джеймс! Эй, кто-нибудь, позовите хозяина!

Услышав грохот, Седрик торопливо спустился в холл и распахнул двери.

— Что с тобой, Сэмюэль? Или ты вовсе ума лишился? Немедленно прекрати стучать и орать!

— Мастер Джеймс? Вы где? — выкликал кучер, не обращая на Седрика ни малейшего внимания. Более того, оттеснив в сторону дворецкого, Сэмюэль проник в холл, где и продолжал взывать к хозяину.

Джеймс, привлеченный этим шумом, выскочил из библиотеки, зажав в руке пачку бумаг.

— Что это ты раскричался, Сэмюэль? Что-нибудь стряслось? Беда какая-нибудь?

— Нет, сэр, — ответил Сэмюэль, сдернув шапку, чтобы засвидетельствовать хозяину свое почтение. — Ничего дурного, слава создателю, не приключилось, но выйти во двор вам все-таки придется. Чтобы взглянуть на процессию, которая движется к дому по подъездной аллее.

— Ты что же, хочешь сказать, что устроил весь этот кавардак из-за каких-то гостей? — вскричал Седрик, сверля яростным взглядом не в меру расшумевшегося кучера. — Видать, Сэмюэль, у тебя и впрямь с головой плохо!

Сэмюэль одарил дворецкого неприязненным взглядом и снова обратился к Джеймсу:

— Вам, сэр, надо выйти во двор. Обязательно. Джеймс положил документы на столик в холле, снял очки и положил сверху.

— Хорошо, Сэм, я выйду во двор, если ты настаиваешь.

— А ты, Седрик, разыщи мастера Майлза и леди Викторию. Скажи им, чтобы они тоже выходили во двор, — скомандовал Сэмюэль.

— Что такое? — взвился дворецкий. — Ты вздумал отдавать мне приказания, Сэмюэль, или мне послышалось?

— Делай, что сказано! — рявкнул кучер и, дав отповедь Седрику, подхватил Джеймса под локоть и повел его к выходу.

— Взгляните вон туда, хозяин! — Сэмюэль ткнул пальцем в сторону подъездной аллеи. — Кого, как думаете, ведут с собой на веревке мастер Натан и мастер Сет?

Джеймс проследил за указующим перстом кучера и ахнул:

— Бог мой! Где же им удалось его отыскать?

Он сбежал по ступенькам и рысью помчался через двор к мальчикам.

— Ребята! Где вы нашли эту лошадь? Натан и Сет обменялись многозначительными взглядами и разом повернулись к отцу.

— Настоящий красавец, верно? — воскликнул Натан. — Мы с Сетом нашли его в лесу.

— В разрушенном доме, который мы с Натаном назвали фортом, — вставил Сет.

Натан метнул на младшего брата яростный взгляд. Ему показалось, что Сет решил примазаться к его славе.

— Коня зовут Разбойник, — объявил Натан, — и я собираюсь в ближайшее же время его объездить. А потом возьму его с собой в Америку. Ведь он стоит того, правда, па?

— Стоит, стоит… — машинально пробормотал Джеймс. — Это и вправду замечательный конь, мальчики, но зовут его не Разбойник.

Натан с любопытством посмотрел на отца.

— Что ты хочешь этим сказать, па?

Джеймс одарил сына сочувственным взглядом: ему предстояло положить конец иллюзиям мальчика.

— Этого коня, Нат, зовут Кингз Рэнсом.

У мальчиков от изумления разом отвисли челюсти.

— Это что еще за Кингз Рэнсом такой?

Джеймс ласково обнял Натана за плечи.

— Кингз Рэнсом — тот самый жеребец, которого Хэррисон Гилфорд выкрал на прошлой неделе из конюшни Пемброков.

— Это из-за него Виктория проливала слезы, а Майлз ввязался в драку?

Джеймс утвердительно кивнул.

— Из-за него.

— Вряд ли это тот самый конь, па, — возразил Натан. — Мы нашли его в лесу, в заброшенном домике. Думали даже поначалу, что это дикий конь — вроде наших американских мустангов… Может, все дело в том, что этот жеребец просто похож на Кингз Рэнсома?

— Увы, должен вас разочаровать, ребята. Этот конь не просто похож на Кингз Рэнсома — он Кингз Рэнсом и есть!

Натан погрустнел.

— Но, папа, — сделал он последнюю попытку, — зачем похитителю прятать лошадь в лесу? Ведь за ней нужно ухаживать, кормить ее, наконец…

— Сказать по правде, я и сам не знаю зачем, — сказал Джеймс. — Лорд Гилфорд сознался, что украл Кингз Рэнсома для того, чтобы впоследствии продать его какому-нибудь богатому иностранцу. Вполне вероятно, он спрятал коня в лесу на время — в ожидании, когда уляжется шум, поднятый его исчезновением, чтобы потом потихоньку переправить его на континент. Кроме того, Гилфорд, как мне кажется, до такой степени проникся ненавистью к леди Виктории — хозяйке жеребца, — что решил: пусть уж лучше конь погибнет в лесу от голода, нежели достанется леди Виктории.

— Но ведь это подло! — вскричал Сет, сердито нахмурив брови.

— Подло, не скрою, — согласился с сыном Джеймс. — Лорд Гилфорд, скажем так, не очень хороший человек. К сожалению, детки, в этом мире встречаются не только добрые и порядочные люди.

Натан с минуту неотрывно смотрел на жеребца, после чего, вздохнув, проговорил:

— Похоже, теперь мне не видать этого коня как своих ушей!

— Боюсь, так оно и будет, Нат, — негромко сказал Джеймс. — С другой стороны, подумай о том, какое благое дело ты совершил! Во-первых, ты, возможно, спас Кингз Рэнсома от голодной смерти, ну а во-вторых — сделал леди Виктории такой подарок, что она всегда будет вспоминать тебя добрым словом!

— Я тоже помогал Нату, — вставил Сет. — Между прочим, я первый обнаружил лошадь в доме. Это Натан решил, что конь принадлежит ему — по той простой причине, что у него оказалась с собой веревка.

Джеймс с улыбкой посмотрел на младшего.

— Значит, ты у нас тоже герой, Сет! Вы, мальчики, вели себя сегодня как настоящие мужчины. Уж и не знаю, что стало бы с несчастной лошадью, если бы вы ее не нашли.

В эту минуту двери дома распахнулись и на пороге появились Майлз и Виктория Уэлсли. Оба они хранили на лицах озадаченное выражение и, жмурясь от солнца, недоуменно оглядывали двор — видно было, что предложение Седрика спуститься вниз застало их врасплох и они не успели окончательно прийти в себя после дневного отдыха.

Первой опомнилась Виктория. Увидев во дворе окруженного людьми Кингз Рэнсома, она радостно вскрикнула и со всех ног бросилась к своему любимцу. Вслед за ней, правда, не столь поспешно, побежал Майлз. Поравнявшись с младшими братьями, он осведомился:

— Что, черт возьми, здесь происходит?

— Мы с Сетом нашли лошадь Виктории, — мрачно произнес Натан, передавая веревку, которая опутывала шею жеребца, в руки Майлза.

Майлз вопросительно посмотрел на отца, словно требуя от него подтверждения.

— Это правда, — сказал Джеймс. — Мальчики нашли Кингз Рэнсома в заброшенном домике в лесу. Они решили было, что это дикий конь, и уже намеревались прибрать его к рукам, когда я объяснил им, что жеребец — собственность леди Виктории.

Майлз сразу смекнул, отчего братья пребывают в унынии, и обнял их за плечи.

— А знаете ли вы, парни, что человеку, который найдет Кингз Рэнсома, обещано крупное денежное вознаграждение? Полагаю, что эти денежки теперь будут выплачены вам.

Натан равнодушно пожал плечами.

Виктория, которая стояла с братьями бок о бок, любовно поглаживая Кингз Рэнсома по длинной точеной шее, одарила своего юного родственника ослепительной улыбкой и проговорила:

— Я, Натан, хочу кое-что добавить к словам Майлза. Если обнаруживший Кингз Рэнсома человек откажется от денежного вознаграждения, он может потребовать взамен любого призового жеребца, выращенного на ферме Пемброков.

У Натана от восхищения заблестели глаза.

— Вы хотите сказать, что вместо Кингз Рэнсома мне дадут другого коня?

— Именно, — снова сверкнула улыбкой Виктория. — Кроме того, как я уже говорила, тебе предоставляется право выбора.

— А у вас есть лошади белой масти? — с надеждой спросил Натан.

— Честно говоря, не помню, — пробормотала Виктория и вопросительно взглянула на супруга.

Майлз мгновенно пришел ей на помощь:

— Про белых лошадей ничего определенного сказать не могу, но я видел отличного серого жеребчика, который, я уверен, придется тебе, Нат, по вкусу.

Натан радостно осклабился.

— Серый, говоришь? Тоже хорошая масть. На серых обычно ездят шерифы. На серой лошади удобнее маскироваться, выслеживая разбойников, — с авторитетным видом добавил он.

— Точно. Серый конь — это здорово, — протянул Сет, угрюмо глядя себе под ноги и ковыряя носком сапога землю.

Виктория заметила, как Майлз и его отец обменялись встревоженными взглядами, и поняла причину их беспокойства. О Сете незаслуженно забыли, и это упущение требовалось исправить — и как можно быстрее.

Молодая женщина подошла к парнишке и присела перед ним на корточки.

— Чуть не забыла, Сет. Если Натан у нас станет шерифом, то понадобится и разбойник, чтобы ему было кого преследовать, — верно?

— Верно, — пробормотал мальчик.

— А разбойники, между прочим, пешком ходить не любят, — продолжала Виктория. — Я краем уха слышала, что у злодеев в Америке особенным спросом пользуются вороные кони. Это так?

— Ну, так, — сказал Сет, поднимая глаза на Викторию.

— В таком случае тебе как разбойнику тоже не помешает обзавестись собственным конем. — Повернувшись к мужу, женщина с небрежным видом осведомилась: — Майлз, не знаешь ли ты часом, есть ли на пастбище Пемброков вороные лошади?

— Думаю, парочка вороных там найдется, — ответил Майлз, благодарно улыбнувшись жене. Виктория снова перевела взгляд на Сета.