– Значит, договорились? – спросил Джеймс. – Вы приезжаете ко мне на обед через три дня. К тому времени я надеюсь получить хорошие известия. – Перед тем как сесть в свой экипаж, он похлопал Коннела по плечу.
      Джеймс ликовал: все складывалось именно так, как он задумал, и вполне можно было надеяться на то, что и в дальнейшем ему будет сопутствовать удача.
      Конечно же, он может получить хорошие известия. Но ведь все будет зависеть от того, как их потом интерпретировать.
      – Прошу вас, миссис Делейни, и вы приезжайте к нам. – Джеймс ласково улыбнулся женщине: ему вдруг пришло в голову, что именно она, возможно, сыграет главную роль в его планах по восстановлению справедливости. Но кто бы мог подумать, что вдова Финна сможет так удачно вписаться в его планы? Да, ему действительно сопутствовала удача – в этом не было ни малейших сомнений. – Миссис Делейни, я абсолютно уверен в том, что вам будет очень полезно ненадолго выбраться отсюда. Коннел сможет показать вам некоторые из наших любимых в детстве мест.
      Как Джеймс и ожидал, Бетани, прежде чем ответить, бросила быстрый взгляд на Коннела.
      – Я выросла в городе, мистер Кэри. Боюсь, что я очень неважная наездница, поэтому буду только мешать мистеру Делейни и задерживать его. Впрочем, благодарю за приглашение.
      Бетани прищурила глаза от лучей заходящего солнца и одарила Джеймса такой обворожительной улыбкой, что тот вдруг почувствовал жжение в области паха.
      Несмотря на свое простенькое платье и незамысловатую шляпку, вдова Финна обладала весьма привлекательной внешностью. Хотя Джеймс предпочитал возбуждающее и пьянящее очарование Вивиан, он прекрасно понимал, каким образом Бетани Делейни смогла пленить воображение Коннела. И сейчас ему, Джеймсу, следовало использовать это обстоятельство с наибольшей для себя выгодой.
      – Не беспокойтесь, миссис Делении. Уверен, что Коннел может привезти вас в своей, двуколке. Просто дорога займет на час больше, вот и все. Думаю, Вивиан с удовольствием продолжит знакомство с вами. Не так ли, кузина?
      – О да! Бет, непременно приезжай! – подхватила Вивиан, мгновенно отреагировав на намек Джеймса. – Нам, городским женщинам, ужасно трудно переносить скуку деревенской жизни. А Джеймс порой бывает таким занудой… – Вивиан с лукавой улыбкой взглянула на «кузена». – Пожалуйста, Бет, обещай, что ты приедешь и озаришь своим присутствием хотя бы один денек моей скучной жизни.
      Джеймс заметил, что Бетани снова бросила взгляд на Коннела. Очень интересно…
      – Как можно отказаться от такого приглашения? – Бетани скрывала свое волнение, но Джеймс все же заметил, что ей очень не по себе. – Я с радостью приеду к вам в гости, если только мистер Делейни не возражает. Ведь дорога со мной займет у него гораздо больше, времени…
      – В таком случае мы приедем вместе, – кивнул Коннел.
      – Замечательно! – Джеймс расплылся в улыбке. – Я пришлю вам приглашение с точным временем – чтобы вы застали меня дома.
      С этими словами Джеймс хлестнул кнутом лошадей, и экипаж быстро покатился по дороге. Обернувшись, Джеймс с удовлетворением отметил, что хозяева поспешно направились дому, причем шли чуть ли не в обнимку. Вот и хорошо… Да-да, все очень удачно, просто замечательно!
      Вивиан пристально смотрела на своего спутника. Смотрела с вопросом в глазах и с лукавой улыбкой. «Что ж, пожалуй; пора обсудить с Вивиан грядущие планы в связи с новыми наблюдениями и впечатлениями», – подумал Джеймс.
      – Дело – прежде всего. – Он припал к губам любовницы долгим и страстным поцелуем, длившимся до тех пор, пока у обоих не перехватило дыхание. – Ах, лиса! – с улыбкой воскликнул Джеймс. – Хочешь, чтобы я совсем, поглупел и утратил возможность рассуждать здраво? Тебе действительно нет равных в любовных утехах, дорогая.
      Вивиан изобразила недовольство. Ей совершенно не нравилось новое задание Джеймса, хотя она прекрасно понимала, что сможет рассчитывать на солидную компенсацию за свои труды.
      – Награду получает терпеливый, призы достаются тому, кто не жалуется на долгое ожидание. – Джеймс уже знал, что будет делать, как только останется наедине с Вивиан в укромном, месте. Она действительно не пожалеет. Он вновь почувствовал вкус к жизни, и перед его мысленным взором возникли радужные картины.
      Еще какую-то минуту Вивиан выдерживала паузу, потом с обидой в голосе пробормотала:
      – Значит, обещаешь?..
      – Я когда-нибудь тебя подводил, дорогая?
      – Ты прекрасно знаешь: моей вины здесь нет. Все внимание Коннела занял этот противный мальчишка, и мне стоило нечеловеческих усилий задавать вопросы, которые мы с тобой приготовили… Задавала, чтобы Коннел Делейни поверил, что я действительно интересуюсь его лошадьми. Ты ведь этого хотел, верно? – Вивиан умолкла, лотом вдруг воскликнула: – Господи, какие тут лошади? Ведь Коннел – зеркальное отражение несчастного Финна! Но кто бы мог подумать, что он предпочтет эту ничтожную мышку, а не меня? Ведь эта Бет совсем жалкая. Она совершенно не привлекательна ни в каком отношении. А ее прическа…
      – Ты, разумеется старалась, – перебил ее Джеймс. – И у меня нет к тебе претензий, дорогая.
      Вивиан взглянула на него с искренним возмущением:
      – Старалась?! Да я из кожи вон лезла, чтобы дать ему понять, что готова отдаться на первом же попавшемся столе. Но эта мышка полностью владела его вниманием. Похоже, она успела перехватить Коннела Делейни. Причем незадолго до нашего приезда.
      – Перехватить? Что ты этим хочешь сказать?
      – Когда она выползла из дома, у нее был ошеломленный взгляд женщины, которую только что по-настоящему поцеловал новый возлюбленный. Ты что, не заметил?
      Джеймс задумался: он пытался вспомнить, как его встречали хозяева.
      – Кажется, губы у Бетани действительно были пунцовыми и чуть припухли. Но я подумал, что она покусывала их, чтобы придать более сочный цвет.
      – От Коннела пахло ее духами, – заявила Вивиан. – И в глазах у обоих был блеск, они переглядывались. Неужели не заметил?
      – Как странно… – пробормотал Джеймс. – Раньше мне казалось, что Коннел Делейни – последний человек, с которым Бетани хотела бы иметь дело. К тому же ее замужество…
      – Только не говори мне, что ты очарован ее невинностью и простотой. – Вивиан нахмурилась. – Жена Финна не так наивна, как кажется. Знаешь, она пыталась найти связь между моим Шерманом и человеком, застрелившим ее мужа.
      Джеймс прикоснулся к руке любовницы.
      – Дорогая моя, между твоим мужем и убийцей Финна действительно есть связь.
      – Нет, Джеймс. Финна застрелил Шерман Эстерхази, а не Шерман Браун. Тем не менее, Бетани пыталась что-то разузнать. Я сказала ей, что в Новой Англии якобы полно переселенцев, которых зовут Шерман. Но не знаю, поверила ли она. Я уж не говорю о том, как испугалась, когда она стала расспрашивать о связях ее мужа в Тауитоне.
      – Так-так… Значит, вдова Финна не только «переглядывалась» с хозяином Гленмида. Надо будет к ней присмотреться. А тебе, дорогая, придется постараться и…
      – Послушай, Джеймс, – перебила Вивиан. – Если честно, то мне очень не по душе снова делить мужчину с такой женщиной, как Бетани. Поверь, очень не хочется.
      «Делить?.. Замечательная мысль! Женщина, на которой женился Финн. Женщина, понравившаяся Коннелу… Но кто же она такая, эта Бетани?»
      Джеймс надолго задумался. Теперь Бетани казалась ему довольно странной женщиной. А впрочем, если разобраться… Едва ли ее можно считать сообразительной, если она вышла замуж за Финна. И конечно же, жалеть ее не следовало. Она сама виновата во всех своих несчастьях, сама выбрала свою судьбу.
      Заметив, что его спутница по-прежнему хмурится, Джеймс невольно, рассмеялся, но тут же придал лицу серьезное выражение. Прежде Вивиан в ревности замечена не была, и не следовало сейчас заострять на этом внимание. Урок Вивиан должно преподнести время, а он, Джеймс, лишь заставит ее повиноваться.
      – Дорогая, мне кажется, ты не совсем правильно меня понимаешь. – Джеймс провел кончиками пальцев по щеке Вивиан. – Я просто думаю, как лучше использовать подмеченное тобой влечение между Коннелом и Бетани. Полагаю, что надо извлечь из этого обстоятельства максимальную выгоду, понимаешь? – Пальцы Джеймса скользнули по горлу Вивиан, и та в ответ на ласку затрепетала и с готовностью потянулась к любовнику. Эту готовность тотчас же откликаться на все его ласки Джеймс ценил очень высоко. Он провел ладонью по груди Вивиан, и она со стоном прошептала:
      – Поехали быстрее… Отвези меня домой.
      Джеймс с улыбкой кивнул и хлестнул лошадей. Впереди у него было три дня на то, чтобы насладиться прелестями Вивиан и решить, как лучше использовать вдову и сына Финна, как нанести наиболее болезненный удар Коннелу Делейни.
 
      – Так, значит, это правда? Из его собственных уст?
      – Да, – кивнула Бетани. – Он вынес все на своих плечах. Все годы он защищал ее репутацию. Увы, пытаясь что-то доказать уже после того, как по графству поползли слухи, можно было скорее навредить, чем поправить дело. Тот, кто хотел верить слухам, охотно верил им, а тот, у кого есть хоть капля милосердия, лишь в недоумении пожимал плечами, но ничего не мог изменить.
      – Да, если так, то действительно ничего не поделаешь, – сказала Бриджет, опершись рукой на стол. – Господь его проклял.
      – Что?! – Бетани в удивлении уставилась на тетку.
      – Ах, айшон, ты меня не поняла. Я имею в виду человека, за которым ты была замужем, а вовсе не мистера Коннела. Он заплатил гораздо большую цену за каждую свою ошибку. А еще за то, чего никогда не совершал.
      – Мне кажется, и его одержимость в деле превращения конюшен в процветающее предприятие тоже можно понять, – подхватила Бетани. – Все эти годы у Коннела только и было, что это поместье да лошади.
      – Верно, – кивнула. Бриджет. – Хотя Дженна О’Тул заметила, что Коннел в последнее время… немного оживился. Она сказала, что вчера вечером он рылся в кладовке, выуживая оттуда старые гроссбухи и приходные книги. Мне он велел проверить список столового серебра и хрусталя. А Бетси описывает мебель и пустующие комнаты наверху. Тут что-то будет!
      Бетани помрачнела:
      – Возможно, Коннелу нужно подготовить опись имущества. Мне он об этом ничего не говорил.
      Коннел вообще не говорил весь вчерашний день после того, как уехал Джеймс Кэри со своей кузиной.
      Бетани устроилась на низенькой табуретке и, обхватив колени руками, уставилась на тетку. Сегодня она все утро провела в надежде встретиться с Коннелом где-нибудь в доме. Но, Коннел с головой погрузился в хозяйственные заботы, и ей так и не удалось с ним увидеться. Хотя Бетани уже почти освоилась в доме Коннела, она по-прежнему чувствовала себя неуверенной. Однако теперь, ее смущало другое: она никак не могла объяснить себе, чем вызван поцелуй Коннела. А может, этот поцелуй совершенно ничего для него не значил? Может, он уже успел забыть о нем как о каком-то незначительном происшествии?
      Возможно, Коннел просто не привык к откровенности, особенно в интимных отношениях. Но ведь вчера они почти целый день провели вместе… Потрясающая исповедь Коннела, этот ошеломляющий поцелуй, несносное общество Вивиан Браун и, наконец, чудесное путешествие с Россом на конюшни… А потом ночью, Бетани долго не могла заснуть, переполненная мыслями и чувствами. Коннелу скорее всего тоже не спалось: Бетани слышала, как ночью он спустился по главной лестнице, и направился в крыло, где находились его рабочие комнаты. Вероятно, ему требовалось время, чтобы свыкнуться с наступившими переменами.
      – Наш парнишка, конечно же, остался доволен вчерашним днем. Он только о нем и говорит. – Бриджет достала с полки набор хрустальных солонок.
      – Да, верно. Росс получил огромное удовольствие. – Взяв мягкую хлопчатобумажную тряпку и ближайшую солонку, Бетани принялась натирать и полировать ее, пока прибор не засверкал, отражая огни ярких светильников. – Я почти обрадовалась его очередному «а Майкл сказал…» после бесконечной череды вопросов: «А ты слышала, что сказал Коннел?» Бедная миссис Браун не могла и словечка вставить, как только мы оказались у конюшен. Я не раз пыталась угомонить Росса, но Коннел продолжал поощрять его любопытство.
      – Кажется, мистер Коннел совершенно не замечал того интереса, который к нему проявляла спутница мистера Кэри, – заметила Бриджет.
      – Мистер Кэри представил ее как свою кузину. А ты в самом деле считаешь… – Бетани уронила тряпку и пристально посмотрела на тетю. – А когда же ты видела ее, эту миссис Браун? Я не успела о ней столько узнать, сопровождая гостей во время визита, сколько успела узнать о ней ты.
      – Но ты была занята гостями, а мы все наблюдали, как вы прошествовали к конюшням. Тут и умения-то никакого не надо: когда живешь в таком маленьком местечке, как Гленмид, ничто не ускользает от внимания. А эта дама каким-то волшебным образом в мгновение ока превратилась из доброй феи в злую колдунью, стоило только Россу присоединиться к вам. И если она – кузина мистера Кэри, то я готова съесть ее роскошную шляпу.
      Бетани со смехом проговорила:
      – Думаешь, было бы вкусно?
      Бетани снова вспомнила о вчерашнем разговоре с миссис Браун, вспомнила о странных совпадениях… Ей очень хотелось поделиться своими подозрениями с Коннелом, но она не знала, каким образом это лучше сделать. Да и оправданны ли ее подозрения? Возможно, она просто пытается «сшить паруса из лунного света», как выражался ее отец. При этой мысли Бетани тяжело вздохнула.
      – Что такое, айшон? Скажи, что тебя тревожит? Думаю, тебе надо как следует во всем разобраться, то есть разложить все по полочкам.
      В этот момент за окнами раздался какой-то громкий шум, напоминавший нескончаемый раскат грома. А потом послышались свист и ржание лошадей. Бриджет вздрогнула и взглянула на племянницу. Бетани же с дрожью в голосе прошептала:
      – Что это? Тетя, что происходит?
      – Лошади прибыли. Те, что Коннел недавно купил, – с уверенностью ответила Бриджет. – Думаю, сейчас ими занимается…
      – Кто?.. – спросила Бетани. – Кто ими занимается? – «Хотя какая разница, кто занимается лошадьми?» – добавила она мысленно.
      – Эй, Коннел! – раздался мужской голос. – Коннел Делейни, тебе бы лучше выйти сюда! И чем скорее, тем лучше! Эй, парень, куда ты подевался? Я пригнал тебе хорошеньких кобылок! Ты таких в жизни не видел!
      – Это он… – прошептала Бриджет. Выразительно взглянув на Бетани, она направилась к двери и, не сказав более ни слова, вышла из буфетной.
      Снова вздохнув, Бетани принялась расставлять на стойке солонки. Минуту спустя она вышла из комнаты и, миновав гостиную, прошла в холл.
      – Мама, ты их видела? – раздался с лестничной площадки голос Росса. – Где они, эти «самые красивые, которых мы в жизни не видели»? – Сбежав по ступенькам, мальчик подбежал к матери: – Мама, ты их видела?
      Бетани отрицательно покачала головой:
      – Я ничего не видела, Росс. Успокойся, пожалуйста.
      – Пошли! – Сын потянул Бетани к открытой входной двери. – Скорее!
      Они вышли на солнечный свет, во дворике уже находился Коннел. Рядом с ним стоял какой-то мужчина, и оба рассматривали великолепного гнедого жеребца.
      Бетани осмотрелась в поисках Бриджет, но тети поблизости не было.
      Росс рванулся к мужчинам, ко Бетани удержала сына, схватив его за плечо. Возбужденный Росс чуть ли не выплясывал в стремлении поскорее вырваться, но мать удерживала мальчика.
      А мужчины по-прежнему любовались красавцем конем; скорее всего они не заметили мальчика с матерью. Коннел время от времени что-то спрашивал у конюха, державшего жеребца в доводу, и тот, энергично кивая, отвечая и при этом с улыбкой поглядывал на своего подопечного.
      – Мама, правда он замечательный?
      – Да, конечно. – Бетани совершенно не разбиралась в лошадях, но даже и ей было ясно, что перед ней – редкой красоты животное.
      Тут Коннел наконец-то заметил мальчика с матерью, и на лице его появилась улыбка, мгновенно преобразившая этого человека, – теперь он походил на мальчишку, с трудом сдерживающего охватившую его радость.
      – Бетани, вот человек, с которым я хотел бы вас познакомить. – Коннел повернулся к стоявшему рядом с ним пожилому мужчине. – Мой дядя Джек.
      «Блэк Джек Брениген», – мысленно добавила Бетани. Джек был примерно того же роста, что и Коннел, был прекрасно сложен и довольно красив, то есть, принадлежал к тому типу мужчин, который Бриджет называла «отличной мужской породой»: Кроме того, этот человек спас жизнь Коннелу.
      Приветливо улыбнувшись. Бетани сказала:
      – Очень приятно с вами познакомиться, мистер Брениген. Коннел много о вас рассказывал.
      – Что же он вам обо мне наговорил? – Джек шагнул к молодой женщине. Его усы и виски посеребрила седина, но в темных глазах светились молодые веселые огоньки, рассеивавшие страхи, порождаемые «дьявольским» прозвищем Джека. – Думаю, что обо мне Коннел рассказал вполне, достаточно. А вот о вас он мне совершенно ничего не рассказывал.
      – Ах, простите… Я Бетани Делейни, а это… – Она взглянула на сына.
      – Ты, парень, хитрец! – Джек хлопнул племянника по плечу, и тот, смутившись, покраснел. – Ведь ни словом не обмолвился!
      – Видишь ли, дядя, Бетани – жена Финна… его вдова, – поспешно проговорил Коннел. – Они приехали к нам из Северной Каролины.
      – Прощу прощения, миссис Делейни. – На лице Джека появилось выражение озабоченности. – В таком случае примите мои искренние соболезнования в связи с вашей утратой.
      Бетани поняла, что ей нравится прямота и искренность Джека. Она только не хотела бы, чтобы он выражал своё отношение к ситуации столь открыто в присутствии ее сына. Ведь Финн был отцом Росса.
      – Мистер Росс Делейни – будущий наездник, – сказал Коннел, стараясь сгладить неловкость.
      Джек Брениген с улыбкой посмотрел на мальчика. Тот шагнул к нему и протянул руку:
      – Здравствуйте, сэр.
      – Приветствую вас, молодой человек. Как поживаете? В том, что вы – Делейни, не может быть ни малейших сомнений. Достаточно на вас взглянуть. – Опустившись на одно колено, Джек пожал руку мальчика. – И если вам удастся стать хотя бы наполовину таким искусным наездником, как ваш дядя, то считайте, что вы выросли, настоящим мужчиной. – Джек подмигнул мальчику. – Но строго между нами: если вам потребуется истинный учитель, советую обращаться непосредственно ко мне.
      – Дядя Коннел уже начал учить меня всему, что знает о лошадях. А поскольку он сказал, что научился всему у вас, то не следует ли из этого, что вы и мой учитель тоже?
      – Ну… – Джек на секунду задумался. – Что ж, пожалуй, ты прав. Так оно и есть, парень. Внешность у тебя, как у настоящего Делейни, а мозги тебе достались… похоже, от матери.
      Джек встал и снова посмотрел на нового жеребца.
      – Моя мама когда-то была Дойл, – сообщил Росс. Джек резко развернулся. Его загорелые щеки внезапно побледнели.
      – Как ты сказал?
      – Перед тем как мама вышла замуж за моего папу, у нее была фамилия Дойл, – пояснил Росс, покосившись на мать. – Меня зовут как ее отца – Росс Дойл. А Дойлы тоже разводили лошадей, когда жили здесь?
      Джек по-прежнему хранил молчание; казалось, он не может произнести ни слова.
      – Хватит, Росс, – сказала Бетани. – Мистер Брениген только что возвратился из долгого путешествия, и он очень устал. Не надо ему надоедать.
      – Все в порядке, мэм, – возразил Джек. – Мне никогда не надоедали мальчишки и их расспросы. На твой вопрос, парень, отвечу так: когда-то я знавал семейство Дойл. Они были коммерсантами – торговали мануфактурой. А лошадей они не разводили.
      – То же самое говорят моя мама и тетя Бриджет. Но они – женщины, и я подумал, что они просто не знают…
      – Никогда не сомневайся в своих женщинах, парень. Твоя мама и твоя тетя… Тетя Бриджет, ты сказал? – Джек умолк и, помрачнев, спросил: – Когда ты в последний раз видел тетю?
      – Когда?.. – Мальчик задумался. – Вообще-то совсем недавно. А почему вы…
      – Вы говорите обо мне? – осведомилась тетушка Бриджет, выходя из дома.
      Бриджет успела тщательнейшим образом расчесать волосы и переодеться – теперь на ней было платье, которое она обычно надевала, отправляясь в церковь на воскресную службу, – нежно-голубое, отделанное темно-синими лентами и белыми кружевами.
      – Бриджет! Бриджет Дойл! – Дядя Коннела стремительно поднялся по ступенькам. Обняв Бриджет, он поднял ее и закружил, потом, опустив, чмокнул в губы.
      Росс с Коннелом в изумлении таращились на пожилую пару. Бетани же прикрыла рот ладонью; недавний рассказ тетушки все расставил по местам. Но неужели Джек Брениген и есть потерянная любовь тетушки Бриджет?
      Бриджет, должно быть, знала: рано или поздно они здесь встретятся и она снова увидит своего Джека. Знала, однако не побоялась остаться, не побоялась встретиться с Джеком лицом к лицу. Неудивительно, что она с такой самоуверенностью делилась на днях своими предчувствиями, получившими сегодня реальное подтверждение.
      – Выглядишь потрясающе! – Чуть отстранившись, Джек продолжал удерживать Бриджет за плечи, словно боялся, что она каким-то образом исчезнет. – Ничуточки не изменилась! Хороша, как всегда!
      С минуту Бриджет молча смотрела на Джека; казалось, она вспоминала прошлое.
      – А вот ты изменился. Постарел. Вы только посмотрите на эту седину!
      Джек от души рассмеялся:
      – Похоже, ты осталась такой же злючкой. Я всегда любил в тебе этот огонь, Бриджет Дойл.
      Джек попытался снова привлечь к себе Бриджет, но она оттолкнула его.
      – Теперь уж ты не заговоришь мне зубы сладкими речами. На этот раз не получится. Почему ты не вернулся за мной?
      Плотно сжав губы, Бриджет вопросительно смотрела на Джека.
      Тот вздохнул и, разводя руками, пробормотал:
      – Увы, я опоздал. Я вернулся, как только смог, но ты уже отказалась от меня и уехала.
      – Три месяца я спорила с отцом и еще два месяца ждала, когда море успокоится для безопасного плавания. Неужели ты не мог написать ни словечка о том, что задерживаешься? – Тетушка Бриджет была непреклонна, и Бетани не могла судить ее за это. Возможности высказаться Бриджет ждала долгих двадцать пять лет.
      Джек снова вздохнул:
      – Дорогая, я был в тюрьме.
      – Только не думай, что после стольких лет сможешь задобрить меня, – заявила Бриджет. – Я оставила тебе письмо и послала еще одно из Штатов. Я надеялась, что ты приедешь за мной.
      – Я не получал ни одного письма. Собственно говоря, твой отец сказал, что ты уехала в Америку с тем, чтобы выйти там замуж за другого. Ты вышла там за другого?
      Было совершенно ясно: Бриджет и Джеку есть о чем поговорить. Да, им многое предстояло выяснить. Очевидно именно об этом подумал Коннел, встретившись взглядом с Бетани. Они одновременно: посмотрели на Росса, потом Коннел, тронув, мальчика за плечо, проговорил:
      – Парень, а ты не хотел бы познакомиться, с моим скакуном?
      Коннел хотел как-то отвлечь внимание мальчика, и это ему вполне удалось – Росс мгновенно забыл об участниках сцены на крыльце. Просияв, он радостно закричал:
      – Да-да, конечно!
      Секунду Коннел колебался, потом подхватил Росса на руки, чтобы тот мог погладить жеребца по шее, Мальчик был вне себя от радости. Бетани с улыбкой смотрела на сына, стараясь не думать, о чем говорили сейчас за ее спиной Бриджет и Джек.
      – А какой он породы? – поинтересовался Росс.
      – Кливлендский гнедой, – ответил Коннел. – Гнедой – это по масти, а Кливленд – то место в Англии, откуда он прибыл. Кровная линия всех этих лошадей поможет нам вывести какую-нибудь очень хорошую породу. Я уверен.
      – А как его зовут?
      – Данстан Фолли. Хотя теперь, когда он наш, мы можем назвать его, как захотим.
      – Так он будет жить здесь? В новой конюшне вместе с другими лошадьми?
      Коннел терпеливо отвечал на все вопросы мальчика, и Бетани была тронута этим терпением. Кроме того, ей очень понравилось, что Коннел в разговоре с племянником, рассказывая о своих планах, постоянно говорил «мы», «нам», «наш»…
      – У Данстана будет свой загон, принадлежащий только ему. Как у Тигана, белого жеребца, которого я показывал тебе вчера. Постепенно все кобылы присоединятся к нашему табуну. Но пока мы должны держать их отдельно, чтобы убедиться, что они ничем не болеют и не заразят табун.
      Росс похлопал жеребца по шее:
      – Думаю, тебе понравится здесь жить, Данстан. Точно знаю, что понравится. Особенно когда я буду похлопывать тебя вот так. Тебе нравится, как я тебя похлопываю?
      – Сейчас ты можешь это делать, – сказал Коннел, – потому что Данстан – в узде. Но что ты должен делать; если увидишь его на свободе, вон в том загоне?
      – Держаться подальше?
      – Точно, – кивнул Коннел. – Через несколько недель Данстану предстоит кое-какая работа, и к тому времени он должен успокоиться и привыкнуть к месту, почувствовать себя дома. А когда жеребцы напуганы, они бывают свирепы и непредсказуемы.
      – А как я могу напугать Данстана? Он вон какой большой, а я такой маленький.
      – В этом-то весь секрет, с помощью которого мы держим лошадей под контролем. Лошади должны верить, что ты – сильнее их. Таким же образом они верят в то, что ты о них заботишься.
      – Понятно, – сказал Росс. – Так и я всегда верю маме, потому что она всегда знает, что надо делать.
      – Да, что-то в этом роде. – Коннел усмехнулся и, протянув руку, тоже погладил коня. – Видишь ли, парень, Данстан и кобылы – это наш шанс создать совершенно новую породу лошадей, лучшую в Ирландии. Когда-нибудь ты сможешь продавать их любителям поохотиться и просто поскакать с ветерком на просторе. Ты видишь его ноги? Видишь мускулы на его ногах? Впервые я узнал эту породу лошадей много лет назад, путешествуя по Англии, и с тех пор я мечтал купить хорошего коня – такого, как Данстан. – Коннел опустил Росса на землю. – Если станешь способным учеником, то через несколько лет один из жеребят от Данстана будет твоим.
      – Мама говорит, что для настоящей лошади я слишком мал, но против пони она не возражает. – Росс оглянулся: – Ой-ой-ой!
      – Что случилось? – оборачиваясь вслед за Россом, спросил Коннел.