Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Вершина счастья

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Кэмп Кэндис / Вершина счастья - Чтение (стр. 26)
Автор: Кэмп Кэндис
Жанр: Исторические любовные романы

 

 


— Все в порядке, Бетси. Возвращайся в свою хижину.

— Но, мисс…

— Все в порядке, — ее голос звучал довольно твердо и почти не дрожал. Служанка с сомнением перевела взгляд с Мередит на ее мужа, застывшего в дверях. — Я справлюсь сама.

Закусив губу, Бетси проскочила мимо Джереми. Ей не хотелось оставлять свою хозяйку даже на секунду, но зато теперь у нее есть возможность привести Неба. Он единственный, кто может справиться с Девлином.

Джереми закрыл за девушкой дверь и прислонился к косяку, скрестив руки на груди и ощупывая взглядом тело Мередит. Веки отяжелели и с трудом размыкались. Она поднялась, попятившись к трюмо и судорожно пытаясь вспомнить, что из лежащего на нем можно использовать в качестве оружия. Впрочем, это смешно. Джереми слишком силен. Он быстро отберет любой предмет. Единственное, чем Мередит могла бороться, это разумные доводы.

— Дорогой… — Она силилась сохранить голос совершенно спокойным. — Подумай. Ты не можешь так поступать. Узнают слуги…

— Плевать мне на слуг, — хрипло отозвался он, почти теряя разум от желания.

Тонкая рубашка Мередит открывала ее тело, словно затянутое в дымку ткани, намекая на гладкие линии ног, темные круги сосков. Он едва мог говорить и даже думать, потому что кровь бешено пульсировала в висках, а дыхание своим хрипом заполняло все свободное пространство комнаты. Стиснув руки, Девлин стал надвигаться на нее.

Мередит судорожно вздохнула, незаметно отступая, а потом не выдержала и побежала. На спасение надежды не было, но она не контролировала себя. Джереми нагнал ее в два шага. Железной рукой он схватил ее за запястье и швырнул на кровать. Мередит тут же откатилась, пытаясь подняться, но Девлин толкнул ее обратно. Она дико брыкалась и размахивала руками. Он придавил ей ноги весом своего тела и захватил оба запястья одной рукой, силой заводя их за голову. Его дыхание резало слух, лицо горело. Сердце Мередит зашлось от ужаса, когда Джереми поднес свою огромную ладонь к ее горлу. Но он резко остановился, нырнув рукой в низкий вырез рубашки, и рванул тонкий материал. Сорочка с треском порвалась. Его глаза засверкали еще ярче, с губ сорвался голодный животный стон. Мередит уставилась на него, онемев от страха, не в силах понять, что он делает.

Лицо Девлина надвигалось все ближе и ближе, его рот встретился с ее губами, язык просунулся сквозь барьер зубов, и она ощутила вкус вина. Кожа Джереми стала влажной и горячей, и запах пота, одеколона и еще чего-то восхитительного, принадлежащего только ему, проник ей в ноздри.

Желание смешалось со страхом, перевешивая последний, и Мередит снова начала воспринимать окружающий мир. Наконец она поняла, что Девлин пытается овладеть ею, а не убить — и облегченно обмякла. Ее губы начали отвечать на его поцелуи, Мередит дернула руками, желая освободить их, чтобы обнять мужа.

Джереми оторвался от нее с полувсхлипом-полустоном.

— О, Боже!

Пошатываясь, он подошел к окну, обхватил живот руками и скорчился, словно от боли. Его горячее лицо прислонилось к холодному стеклу.

— О, Мередит, прости меня, — голос мужа звучал настолько низко и надломленно, что она с трудом понимала слова. — Господи! Я чуть не изнасиловал тебя… Прости… Прости! Я так хотел тебя, подумал… Подумал, она моя, моя жена… Я могу взять ее, если захочу… Боже, я собирался взять тебя силой! Мне было абсолютно безразлично, что ты не хочешь меня и сопротивляешься… — Девлин глубоко и судорожно вздохнул. — Я хочу тебя столь сильно, что иногда начинает казаться — умру от желания. — Он резко засмеялся. — А ты ненавидишь меня… Это какая-то насмешка. Ты презираешь меня и любишь Галена… Ты совсем не хочешь меня. Единственный способ вкусить твоей сладости — взять тебя силой… Боже, Мередит, Лучше бы ты вновь бросила меня под плеть Джексона, чем так мучить!

Мередит, охваченная неподдельным изумлением, села на кровати. Слезы подступили к глазам, и волна любви, удивления и сочувствия захлестнула все ее существо.

— О, Джереми, я не люблю Галена.

Она встала, совершенно не думая ни о смелости, ни о прежних страхах, и подошла к нему. Прижавшись всем телом к его спине, Мередит пробежала пальцами вниз от выступающих ключиц через ребра и мускулистую стену живота, погладив твердые, выступающие кости таза и закончив на бедрах. От ее прикосновения все тело Девлина конвульсивно содрогнулось, и стон сдавил горло.

— Я не люблю Галена, — мягко повторила Мередит, — и тебе не надо брать меня силой.

— Мередит, — выдохнул он, сжимая портьеры по обе стороны окна, — не играй со мной.

— А разве ты не моя игрушка? — поддразнила она, скользнув руками через бедра к твердой выпуклости между ног.

Девлин резко втянул воздух.

— Прекрати, — неубедительно предостерег он, — ты доведешь меня до вершины прежде, чем я смогу войти в тебя.

Мередит поцеловала влажную от пота рубашку, покусывая зубами спину под тканью, а ее руки занялись застежкой на его бриджах.

— А разве в тебе только одна вершина на всю ночь? Ты так сильно изменился?

— Вполне достаточно, чтобы любить тебя до самого утра, — прорычал Джереми.

Мередит захихикала, опьяненная свободой от страха. Она не задавала вопросов и не думала, а просто действовала, повинуясь женскому инстинкту. Пальцы покончили с пуговицами бриджей и принялись расстегивать рубашку. Девлин стоял совершенно неподвижно, его грудь чуть заметно вздымалась. «Может, это всего лишь пьяная галлюцинация? — мелькнуло где-то в глубине сознания. — Нет, нет! Жаркое прикосновение этих гибких пальцев так же реально, как и огненное наслаждение, которое они пробуждают, где бы ни странствовали». Он крепко стиснул шторы, свой якорь в этом головокружительном океане ощущений, в который Мередит погружала его все глубже.

Расстегнув рубашку, ее руки забрались под нее, пересекая грудь. Она ласкала его, изучая каждое ребро, запутываясь пальцами в золотистых волосках, перекатывая под ладошками заострившиеся соски. Пока ладони играли на груди, рот блуждал по спине. Вначале она целовала и покусывала кожу через ткань, но вот руки остановились ровно настолько, чтобы поднять рубашку вверх, давая губам ощутить долгожданное тепло. Покусывая и потираясь бархатными устами, она пересекла позвоночник от плеч до глубокой ямочки над ягодицами.

Джереми привстал на цыпочки, его грудь напряглась, а мышцы рук вздулись от усилий сдержать себя.

— Имей сострадание, — пробормотал он.

— Сострадание — совсем не то, что мне хотелось бы получить, — отозвалась Мередит, покусывая кожу под лопаткой.

— А чего же ты хочешь? — подыграл Девлин, хотя голос звучал хрипло и прерывисто.

В ответ она стащила вниз его расстегнутые брюки и обхватила ладонями его мужское естество. В глазах Джереми взметнулись искры, и он до крови закусил губу. Ему хотелось продлить наслаждение, подольше побарахтаться в этой неожиданной, восторженной смене обстоятельств.

Кончики пальцев Мередит легко пробежали по его телу, затем скользнули вниз, чтобы погладить гладкую кожу живота, и обхватили ягодицы. Она легонько сжала руки, и Джереми застонал, прислонившись к стене.

— Мередит, — выдохнул он, — а-а-а… Ты убиваешь меня… Где ты этому научилась?

— У меня имелся талантливый преподаватель и… мое собственное воображение. О чем я, по-твоему, думала по ночам все это время?

Она погладила крепкие, мускулистые ягодицы, твердые бедра, пробираясь к его жесткому стержню.

Девлин испустил мучительный стон.

— Мередит, я не могу больше сдерживаться. Она запустила руку в карман его полуспущенных бриджей и вытащила большой носовой платок. Пока одна рука ласкала, другая пробралась между ног — и Мередит введет Джереми в мир за пределами наслаждения, за пределами разума. Он стиснул пальцы и весь оцепенел, издав какой-то первобытный крик. Когда все закончилось, он опустился на колени, прислонившись головой к окну. Мередит присела рядом, крепко обхватив его руками, словно собираясь никуда не выпустить.

Снаружи, за дверью, остановились Неб и Бетси. Огромный африканец повернулся к девушке, рассекая темноту белозубой улыбкой.

— Детка, кажется, ты все не так поняла, — тихо прошептал он, озорно подмигивая. — Это она заставляет его визжать, как прирезанного борова.

Джереми понятия не имел, сколько они просидели у окна, прежде чем мозг постепенно вернулся из глубокого, черного, блаженного пространства, которое он познал на несколько мгновений. Девлин повернулся, опустился на пол и притянул Мередит в свои объятия,

— Ты ведьма, женщина, — пробормотал он. — Ни одной куртизанке не удалось бы сделать то, что ты только что сотворила со мной.

— Вот и хорошо. Значит, не будешь и пробовать. — Она потерлась щекой о его влажную грудь.

Какими чудесными, какими знакомыми были эти запах, ощущения и вкус!

— Я говорил тебе, что являюсь хозяином в доме и подчиню тебя своей воле… А вышло все наоборот — это ты обуздала меня. Нет! Ты меня… укротила.

— Вряд ли.

— Укротила, — твердо повторил он. — Ты превратила меня в дрожащую безмозглую массу плоти. Я всего лишь студень под твоими прикосновениями.

Она хихикнула.

— Ты не похож на студень. Скорее — мне это напоминало… камень.

— Дерзкая девчонка.

Девлин легонько укусил ее за плечо. Рот опустился, коротко касаясь губ Мередит. Ее уста казались солоноватыми, и он догадался, что это соль его кожи.

— Ты доказала свою власть надо мной, — хрипло прошептал Джереми. — Поэтому, как хороший подданный, я буду боготворить тебя.

Он потянул ее вверх так, чтобы они оказались лицом к лицу. Его руки блуждали по ней, вновь открывая выпуклости, впадины и равнины тела. Потом Девлин обхватил ее груди и пробормотал:

— Ты хоть представляешь, как мои руки томились по всему этому?

Большие пальцы обводили вершины грудей До тех пор, пока они не напряглись, а затем продолжали исследовать каждый дюйм ее тела, лаская даже подошвы ног.

— Мне кажется, — нетвердым голосом произнесла Мередит, — ты хороший подданный, потому что прекрасно почитаешь свою властительницу.

— Я только начал, — хрипло отозвался Девлин. — Ты доставила мне наслаждение… Теперь я намерз серьезно заняться тобой. Он целовал ее шею и уши, то и дело возвращаясь, чтобы вкусить медовой сладости рта. Губы Мередит припухли от прежних сильных поцелуев, и Джереми нежно покусывал их. Затем он двинулся к затылку, массируя зубами чувствительную женскую кожу. Она неудержимо затрепетала, когда Девлин втянул в рот нежную плоть у позвоночника, одновременно накрывая грудь ладонями и возбуждая соски до отвердения. Потом он попросил Мередит встать.

— Помни, подданному полагается стоять на коленях перед своим повелителем.

— А у повелителя есть выбор?

— Только не у этого, — рыкнул он.

— Но тогда твои губы окажутся на… э… весьма необычном уровне.

— Именно этого я и добиваюсь.

— О! О, Джереми!

— Раздвинь ноги. Да, да… Вот так… О, лакомый кусочек…

Мередит застонала и затопталась на месте. — Джереми, пожалуйста…

— Пожалуйста, что? — пробормотал он невнятно, лаская ее языком. Его пальцы впились в ягодицы Мередит. — Остановиться?

— Нет! — Она слегка потянулась к нему, погрузив пальцы в волосы. — Пожалуйста, не останавливайся.

Но он вернулся не сразу. Вначале Джереми провел пальцем по внутренней стороне бедер, затем язык — наконец-то! — возвратился к горячему средоточию страсти. Ноги Мередит дрожали от желания, нарастающего в ней, так что ему пришлось поддерживать ее. Девлин мастерски подводил Мередит к краю, затем отступал до тех пор, пока она чуть не всхлипывала от сдерживаемого возбуждения. Наконец он коснулся еще выше — и радость взорвалась внутри нее, волной прокатившись по всему телу. Мередит безвольно обмякла в его руках.

— О, нет, — мягко усмехнулся Джереми, — я еще не закончил с тобой. Смотри, что ты со мной сделала.

Он подвел ее руку к своей твердой плоти. Мередит улыбнулась и легла спиной на пол. Соломенный половик слегка царапался, создавая эротический контраст с его мягким, дразнящим ртом.

Девлин принялся блуждать по возбужденной женской коже, мягко и нежно вновь поднимая к вершинам наслаждения.

Когда Мередит снова заерзала и застонала, Джереми скользнул в нее. Она удовлетворенно вздохнула, ей удалось вернуться к целостному состоянию, обрести свою вторую половину. Волна невыразимого счастья омыла ее с ног до головы. Где-то глубоко внутри возник трепет наслаждения, и они вместе растворились в блаженном единении, которого так долго были лишены.

Мередит потянулась и повертела головой на подушке, испытывая полнейший покой и умиротворенность. Как давно она не просыпалась такой счастливой и удовлетворенной. Она повернулась, чтобы взглянуть на золотую голову, покоящуюся рядом с ней. Джереми лежал, отвернувшись от нее, подложив руку под щеку. Улыбнувшись про себя, Мередит залюбовалась его широкой спиной и спутанными прядями. Девлин хотел ее. Теперь она была в этом уверена. Никто бы не смог так притворяться. И он никогда не пытался убить ее. Она поняла это в одно мгновение, когда Джереми оторвался от нее, ругая себя за то, что чуть не изнасиловал ее. Он не причинил бы ей вреда, даже осуществляя свои супружеские права силой. Едва ли такое поведение характерно для человека, способного на убийство.

Словно почувствовав взгляд жены, Девлин повернулся и немного приоткрыл один глаз. Увидев ее, он улыбнулся и протянул руки, чтобы заключить Мередит в кольцо своих объятий. Она с готовностью подчинилась.

Джереми потянулся и зевнул так широко, что хрустнула челюсть.

— М-м-м… Ты меня измотала. — Я его измотала! — фыркнула Мередит с притворным негодованием.

— Этим утром у меня нет возможности залеживаться.

— Ну и хорошо, — вполне серьезно согласилась она. — Ты переутомился, потому что долго и упорно работал.

— Меня утомила не работа. Ночью я лежал без сна, размышляя о тебе.

Мередит ничего не сказала, и некоторое время они лежали в молчании. Наконец Девлин произнес:

— Дорогая, я… Ты должна верить мне. Я никогда не пытался причинить тебе хоть какой-нибудь вред.

— Я знаю.

— Что? Но прошлой ночью ты обвиняла меня в покушении на убийство и сказала о письме, которое отдала Галену.

— О, я все выдумала.

— Что-что?

— Про письмо, я имею в виду. — Мередит села, покинув кольцо его рук. — Я бы ни за что не открылась Галену… Просто не смогла бы. Если бы он узнал о моих подозрениях, то стал бы убеждать уйти от тебя.

— Это уж точно.

— В общем, я не смогла подвергнуть тебя его презрению.

— Даже несмотря на то, что верила в свою версию об убийстве?

Она пожала плечами.

— Надеюсь, я преданная жена. К тому же особой уверенности не существовало. Все свидетельствовало об обратном, но я не хотела верить.

— Но мне никогда и в голову не приходило… Как ты могла так легко заключить, что это я стрелял в тебя? — Дело не только в выстрелах. А змея в сапоге? К тому же ты единственный, кому была выгодна моя смерть.

— Послушай, Мередит, тебе никогда не приходилось подумать немного в другом ключе? Вдруг это покушения не на твою жизнь?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Гм… Попробуй сопоставить некоторые детали… Змея выползла из моего сапога… Когда стреляли, на тебе находилась мужская шляпа и плащ, полностью скрывающий твой пол.

Мередит оцепенела, почти впав в шоковое состояние.

— Ты хочешь сказать… Выходит, кто-то пытался убить тебя?

Девлин кивнул.

— По крайней мере, мне так кажется. Я не хотел, чтобы ты волновалась или боялась, поэтому ничего не говорил тебе. Боже, если бы я только знал, что ты нагромоздишь такое в своем воображении!..

— Но кто? Почему? Какая может быть причина, чтобы некто страстно желал твоей смерти?

— Месть.

— Месть?! Да кто может мстить тебе? Если только Джексон, но его уже давно нет в наших краях. — Джереми ничего не сказал, просто вскинул бровь. — Хочешь сказать… он все еще здесь?

— Я узнал об этом от Опал Гамильтон в тот день, когда она навещала меня… Помнишь, мы сидели в гостиной? Ну, когда ты вздумала ревновать меня.

— Я не ревновала, — совершенно автоматически парировала Мередит.

Он фыркнул.

— Как бы там ни было, она сообщила мне, что Джексон околачивается в Гринуоке, живет в «Синем быке» и пытается найти другую работу в округе. Он, конечно, ничего не нашел, но, по моим сведениям, все еще находится в таверне. Я почти уверен, что за всем этим маячит фигура этого подлеца. Когда загорелись мешки с семенами, это не было случайностью. Неб видел человека, ускользающего в лодке от огня. Как только я выяснил, что Джексон все еще в наших краях, то догадался — это, должно быть, он.

— И все же от поджога до убийства — огромное расстояние, — заметила Мередит.

— Которое, я уверен, он вполне способен преодолеть.

— Да, возможно, ты прав. Но, Джереми, если ты думаешь, что этот человек пытался убить тебя, почему ничего не предпринимаешь?

— У меня нет доказательств! — Он ударил кулаком по постели. — Проклятие! У меня нет ни одной, даже крохотной, улики. Неб видел кого-то, но не смог узнать. В ту ночь, когда в тебя стреляли, мы нашли следы лошадиных копыт и отпечатки сапог… Это в лесу, за домом… Они вели к главной дороге, где, естественно, смешались с другими. Сама прекрасно понимаешь, что проследить невозможно. Но следы явно принадлежали мужчине. Все остальное — исключительно мои предположения. С тех пор Неб дал распоряжение всем людям внимательнее присматриваться вокруг, но нам неизвестно, что или кого искать. А он может нанести удар где угодно и как угодно. Сие обстоятельство просто сводит с ума.

— И еще ужаснее, когда твоя жена обвиняет мужа в покушении на убийство? — поддразнила его Мередит.

— Конечно, — рыкнул он. — Бог мой, как ты могла подумать такое?

— Джереми, скажи мне правду… Неужели у тебя никогда не возникало хотя бы крошечного подозрения, что, возможно, это я пыталась разделаться с тобой? Ведь я могла бы нанять Джексона, а он просто совершил идиотскую ошибку, выстрелив в меня… Кстати, тебе не пришлось бы ломать голову над алиби. В конце концов, я ведь грозилась убить тебя, если ты попытаешься продать «Мшистую заводь». Не может быть, чтобы подобные мысли не приходили на ум.

Девлин взглянул на жену краем глаза, и его губы дернулись в усмешке.

— Мне следовало бы солгать, но., , в один из самых отвратительных, самых мрачнейших моментов нашей размолвки я лежал на кровати и спрашивал себя, не хочешь ли ты моей смерти. Правда, эта мысль уже через секунду показалась мне абсурдной и отвратительной.

— Просто ты обладал большей информацией, чем я. — Ее лицо посерьезнело, и она крепко сжала его руку. — О, Джереми, мне так жаль, что все так получилось. И почему я не доверяла тебе?!

Он погладил ее ладони.

— Ничего, ничего… Вчера ночью мое сердце просто разрывалось от мысли, что ты ненавидишь меня и обо всем рассказала Галену. Но сейчас я… э… менее напряжен… и вижу вещи намного яснее. Ты была расстроена и напугана. Кроме того, у тебя имелись доказательства моей неблагонадежности в лице земельного агента. Мередит, мне бы хотелось внести ясность с этим мистером Эмерсоном.

— Это не имеет значения, — как-то отстранение заметила она.

Почему-то его попытка продать плантацию теперь казалась неважной, нестоящей внимания.

— Нет, имеет! Ты злилась на меня и имела на это полное право. Я вел себя по-дурацки, как беспечный болван. Впрочем, меня никогда не считали образцом добродетели. Я вел отвратительный и расточительный образ жизни, не имея достаточного количества средств, чтобы поддерживать такое существование и сохранять свое положение. Некоторые считали меня «подлейшим типом» и, возможно, были правы.

В общем, когда Дэниэл рассказал мне о своем плане, я понял, что хочу тебя и землю. Но меня никогда ничего не удовлетворяло надолго, поэтому я боялся, что то же будет с тобой и «Мшистой заводью». Но мне и в голову не приходило, насколько сильно я изменился или изменюсь. Думал, если все надоест, — в чем я, кстати, не сомневался — то смогу продать землю и спокойно вернуться в Англию. Это решение находилось, так сказать, в резерве. Потом, на следующий день после нашей брачной ночи, когда ты бросила мне слова об оскорблении и моем сходстве с другими мужчинами, я настолько разозлился, что пошел к земельному агенту…

— Значит… это случилось сразу после нашей свадьбы? А я-то считала, все произошло во время твоей поездки за семенами!

— О, нет. Задолго до этой поездки я решил, что не хочу уезжать и не причиню тебе такой боли. Мередит, клянусь, никогда бы не сделал этого! Даже в тот момент меня терзало чувство вины и раскаяния. Я пошел лишь только потому, что страшно разозлился на тебя. Понимаю, это нисколько не оправдывает меня… Гнусно даже думать об этом. Я ошибался, ужасно ошибался. Вот и все… Мередит, ты простишь меня?

Она обхватила его лицо ладонями, пальцами лаская поросшие щетиной щеки.

— Да, я прощаю тебя. Мне жаль, мое поведение оказалось столь опрометчивым.. Я не дала тебе возможности объясниться, но мне было так больно… А вчера, когда я обвинила тебя в попытке покушения, подумала, что твое молчание — доказательство вины… Я… Я прошу прощения. — Он поймал ее запястье и повернул руку, чтобы поцеловать ладонь. Мередит мягко улыбнулась, но голос зазвучал живо, в нем явно прорезались прагматические нотки.

— Теперь мы должны подумать о том, каким образом поймать Джексона. Нельзя же сидеть и просто ждать его следующего покушения!

— Он не достанет меня. И поумнее этого подлеца пытались, да ничего не вышло.

— Но ты же не можешь вечно верить в слепую удачу. Джереми, я тут поразмыслила кое о чем…

— О чем же именно?

— В этом деле должен быть замешан еще один человек.

Мускулы его руки слегка напряглись.

— Почему?

— Потому что у Джексона навряд ли имелись средства для столь длительного проживания в «Синем быке». Тем более, он сидел без работы. Да, сей человек обманывал Дэниэла, — я прекрасно знаю об этом — но подозреваю, что большую часть денег он потратил на пьянки и женщин. Сам Джексон не смог бы позволить себе все затягивать.

— Я думал об этом.

— И?

— Полагаю, ты права. За ним должен стоять кто-то, ссужающий его презренным металлом.

Джереми бросил на нее изучающий взгляд.

— Единственный, кто может, как мне кажется, желать тебе зла, так это Ангус Гамильтон. Он жутко ревнив и непременно должен был догадаться, что у вас с Опал… — Она остановилась, слегка покраснев, не в силах продолжать, потому что не собиралась говорить об этом. Теперь Мередит знала — между ними снова возникла та желанная связь, которую она не должна ни под каким предлогом испортить своими ревнивыми подозрениями.

Девлин угрюмо уставился на жену, угрожающе сдвинув брови.

— Ну? Так что у нас с Опал?

— Ты знаешь…

— Нет, не знаю. Так что же?

— Любовная интрижка, — торопливо пробормотала она.

— Господи помилуй, женщина, не успею я отвернуться, как ты принимаешься обвинять меня в очередном предательстве! Нас с Опал Гамильтон ничего не связывает!

— Джереми, пожалуйста, не лги. Мне кажется, я могу все это принять совершенно спокойно, но предпочла бы, чтобы ты обошелся без обмана.

— Я не лгу, — процедил Девлин сквозь зубы. — Мередит, посмотри на меня! — Он схватил ее за плечи. — Понимаешь?! Не лгу.

— Но она такая красивая… И так бегала за тобой…

— Сие не значит, что Опал подцепила меня. Ее красота банальна. В Лондоне я знавал таких, как она, и не находил в них ничего особенного.

— А в те вечера, когда уезжал на Акробате… Разве ты не встречался с ней?

— Твое воображение не знает предела! — взревел Девлин. — Я делаю именно то, что делаю! Так вот, я скакал верхом, надеясь утомить себя физическими упражнениями настолько, чтобы рухнуть и уснуть. Таким образом я пытался облегчить муки жизни с тобой. Ты сводила меня с ума! Видеть тебя даже в тех жутких платьях — и не сметь До тебя дотронуться… ты просто не представляешь, какая это боль! Верховая езда являлась одним из методов, которые я использовал, чтобы бороться со всем этим. В один из тех вечеров — в один! — я поехал в таверну в Гринуоке и встретил там Блейна Рэндалла. Там, будучи пьяным, злым и обиженным, я дал шлюхе несколько монет, чтобы та переспала со мной… Но ничего не получилось! Я не хотел никого, кроме тебя, Мередит! Я люблю лишь тебя!

— Нет, ты не можешь.

— Не будешь ли ты так любезна прекратить говорить мне, что я могу или не могу делать, думать и чувствовать? Я все-таки знаю об этом больше, чем ты. Так вот, я говорю, что я люблю тебя!

— Но такое же просто невозможно!

Как ей хотелось поверить ему! Его слова открывали дорогу в счастливое будущее, однако целая жизнь самоуничижения не позволяла принять это признание безоговорочно.

— Я некрасивая… нескладная и… высокая. Да и злю тебя.

— Конечно. Фактически ты делаешь это прямо сейчас. Но злость не означает полное отсутствие любви. Возможно, ты и не красавица, но я весь зажигаюсь изнутри, когда вижу твое лицо. Никогда раньше мне не приходилось испытывать такого блаженства, как в постели с тобой. Ты вовсе не нескладная. Да и с какой стати меня должно волновать, что высокая?! Я тоже.

— Ты женился на мне ради земли. Ради своей свободы.

— Да. Й еще потому, что хотел тебя. Может, и любил тогда, но даже сам не подозревал об этом. Учти — любовь может расти и развиваться. Она не всегда возникает с первого взгляда. Мередит, ты подходишь мне. Какое бы сочетание качеств ты ни имела, это именно то, что нужно для меня и чего я хочу. Я никого никогда не любил, но тебя… люблю!

Одна рука Девлина резко обхватила ее за затылок и притянула к себе. Он поцеловал Мередит глубоко и долго, двигаясь губами на ее устах с безграничной страстью и любовью. Она растаяла, ее губы раскрылись, и язык с готовностью скользнул навстречу ему. Джереми застонал и толкнул жену обратно в постель, а затем нежно, без слов, вошел в нее.

Когда все завершилось, он со вздохом откинулся на спину.

— У меня всегда было твое желание, — пробормотал Девлин, — но никогда — твоей любви.

— Это неправда! — спонтанно воскликнула Мередит и остановилась, осознав, как много ему открыла. Теперь он будет иметь над ней полную власть.

Джереми улыбнулся и притянул жену на свою широкую грудь для ласкового поцелуя.

— Но если ты можешь любить меня, почему мне отказано в этом?

— Это не одно и то же. — Она нахмурилась.

— Почему?

— Не одно и то же — и все! — огрызнулась Мередит, раздраженная тем, что муж принуждает ее поверить ему, пойти против всех мнений и убеждений, сложившихся о нем.

«Такой потрясающий мужчина, как Джереми Девлин, не может любить меня, — напомнила она себе. — И все же… Он сказал, что любит… Но…» Мередит вырвалась из его объятий и спрыгнула с постели.

— Вернись.

— Нет, я должна подумать, а это не удается, когда ты рядом. Я отправляюсь прогуляться верхом. .

Девлин отбросил одеяло.

— Я с тобой.

— Только одна, — твердо ответила она.

— Черт возьми, женщина, как мне убедить тебя?

— Не знаю, — несчастно отозвалась Мередит. Губы Джереми дернулись. Он не знал, смеяться ему или кричать. Мередит — самая несносная женщина, которую он когда-либо знал. Но она принадлежит ему… и у него целая жизнь, чтобы убедить ее в своей любви.

Девлин улыбнулся: «Не такая уж плохая перспектива, если она означает еще множество таких ночей, как прошедшая.

Мередит умылась и быстро оделась, при этом Джереми исполнял роль ее служанки. Она торопливо позавтракала прямо на кухне, покраснев от неприличного замечания Далей, что, судя по румянцу на щеках, господин, очевидно, вернулся к ней в спальню.

После этих житейских мелочей Мередит направилась на конюшню, что-то весело напевая себе под нос. За последние двадцать четыре часа она пережила такую поразительную смену эмоций, что с трудом могла постичь это; пережила, став счастливее, чем когда-либо в жизни — и все же осталась в ужасном страхе, потому что теперь ей ничего не хотелось терять.

— Мисс Мерри! — воскликнул Сэм, увидев хозяйку, и поспешил навстречу, но лицо чернокожего слуги не освещала обычная добродушная улыбка и лоб обеспокоенно пересекался морщинками. — Мэм, я так рад, что вы пришли.

— Спасибо. Думаю, я возьму Мерси и немного прогуляюсь, если ты оседлаешь ее.

— Слушаюсь, мэм. — Он крикнул конюху, чтобы тот занялся лошадью, а сам снова повернулся к Мередит. — Мэм…

— Да? Сэм, что случилось?

— Понимаете, мэм, — начал слуга, — я бы хотел, чтобы вы взглянули на кое-что. Я не знал, как поступить, когда увидел это. Неб просил меня поставить его в известность, если увижу что-нибудь необычное, но это слишком важно для него. Я уж подумывал, не сказать ли самому хозяину.

— О чем, Сэм? — У Мередит от страха свело живот. — Что это случилось?

— Я покажу вам. — Он отошел и вернулся, сжимая в руке часть упряжи. — Недоуздок Акробата, мэм. Взгляните вот здесь. — Сэм повернул перепутанные ремни внутренней стороной. — Видите? Разрезано. Разорвалось бы при первом же крепком натяжении, а с такой сумасшедшей скотинкой, как Акробат, не стоит и говорить, что произошло бы. Хозяин совершенно потерял бы контроль над ним.

Мередит перевела дух. Страх заполнял почти все свободные уголочки сознания, совершенно парализуя ее. Если и требовалось какое-то подтверждение, что именно Джереми пытаются убить, то вот оно. Что делать? Потребность защитить его смешалась с противоречивым желанием искать убежища в его объятиях. Она нервно закусила губу.

— Расскажи хозяину, ему это будет крайне интересно. Ты молодец, что так тщательно проверяешь снаряжение.

— Я всегда делаю это, мисс Мерри.

— Продолжай в том же духе. Не позволяй Джереми выезжать, пока сам не проверишь удила и седло.

— Слушаюсь, мэм. Вот ваша лошадь, мисс.

— Что? А, да.

Сэм подвел Мерси и помог ей забраться в седло. Голова Мередит гудела, а под ложечкой образовался какой-то холодный ком. Но она знала, что верховая прогулка поможет во всем разобраться, включая и эту новую информацию,


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28