Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Вершина счастья

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Кэмп Кэндис / Вершина счастья - Чтение (стр. 16)
Автор: Кэмп Кэндис
Жанр: Исторические любовные романы

 

 


— И не надо. Я постараюсь закончить за тебя. Сегодня у меня прямо-таки волчий аппетит.

Мерцание его глаз придавало двойное значение его, казалось бы, безобидным словам. Мередит отвела взгляд и подумала: «Действительно ли он подразумевает это или все дело в моем буйном воображении?»

Джереми протянул бокал.

— Вот, выпей для начала глоток бренди.

— О, нет. Только не это. Этот напиток слишком крепок для меня.

— Но оно поможет тебе не упасть в обморок.

— Я никогда не делаю таких глупостей.

— Значит, сегодня такое может случиться в первый раз, потому что ты бледна, как смерть.

— Покорно благодарю.

Он поморщился и качнул бокалом.

— Все-таки… выпей.

Мередит сжала губы. Если она и дальше станет отказываться, Джереми уж точно устроит сцену. Уитни взяла бокал и чопорно отхлебнула глоток. Тепло моментально растеклось по жилам. Она и не осознавала, насколько замерзла. Тарелка с едой показалась теперь не такой непривлекательной, и Мередит робко взяла первый попавшийся кусочек. Джереми беззаботно болтал, словно присутствовал на обычном обеде. Она дивилась его спокойствию. Они же совсем недавно дали друг другу клятвы верности на всю жизнь. Значит ли это хоть что-нибудь для него?

Мередит, даже не заметив, съела почти половину содержимого блюда, а Девлин подчистил остальное. После этого он усмехнулся и заметил:

— Утром я слишком сильно волновался, чтобы нормально поесть. — Он сдержался и не добавил, что последние недели у него пропал аппетит из-за желания, прямо-таки сжигавшего его.

— В самом деле? — удивилась она. — А мне казалось, ты вполне спокоен.

— Просто я хороший актер. Видишь ли, мне приходилось выживать в обществе… — отозвался Девлин и положил последний кусок вишневого пирога в рот. — Восхитительно. Это, должно быть, лучшее изобретение колонии.

Мередит наблюдала, как он поднял кружку с пивом и выпил напиток большими глотками. Кадык заходил вверх-вниз. Она никогда раньше не замечала этого. Но, с другой стороны, ей не было знакомо и очертание его челюсти и шеи, кожа на которой казалась намного нежнее, чем на руках и лице, и более ранима. «Он великан, — мелькнуло в ее голове. — И человек огромного аппетита…» Мередит представила руку, державшую сейчас пивную кружку, на своей груди, большой рот, втягивающий ее сосок, и непроизвольно вздрогнула. «Он опасный, сильный, ненасытный…» Джереми поставил бокал и повернулся к ней. Их взгляды встретились, и его глаза отразили ее мысли, полыхающие в глубине сознания синим огнем. Он поднес руку Мередит к губам и поцеловал ладонь. Уста Девлина показались обжигающими. Они заключали в себе все богатство обещаний, которые она ощущала, но не понимала. Мередит с трепетом убрала руку.

— Кажется, сейчас начнутся танцы.

— Ага, значит, мы должны идти. — Джереми с готовностью поднялся и помог ей встать с кресла. — Нам нужно открывать их.

Мередит не подумала об этом раньше. Ее ноги сразу же стали ватными. По обычаю, жених с невестой танцуют первый танец одни, а все остальные только смотрят на них. Она станет центром внимания. Все увидят ее неуклюжесть, будут говорить, как тяжеловесна и неповоротлива молодая жена. Как бы ей хотелось избежать этого, но ничего нельзя изменить: Девлин держал слишком крепко, и кроме того, она не могла выставить себя еще большей дурой, убежав с круга. Он повел Мередит на середину залы.

Зазвучал менуэт. Джереми уверенно вел ее через все па, шепча указания перед особо трудными движениями и фигурами. Мередит удалось завершить танец, не опозорившись перед гостями, и она благодарно улыбнулась ему.

— Спасибо.

— Не стоит. Я только жалею, что у меня не хватило времени дать тебе несколько уроков, как обещал.

К ним присоединились другие пары. Девлин передал ее отчиму, а сам кружился с Лидией. Мередит внимательно наблюдала за красивой парой и отчетливо ощущала боль ревности. Они намного больше подходили друг к другу, чем она к Джереми. На следующий танец ее пригласил Блейн на правах друга жениха, затем — Девлин, с которым пришлось отплясывать лихого «сэра Роджера де Коверли». Он убеждал Мередит потанцевать еще, но она взмолилась о пощаде, сославшись на усталость. На самом же деле ей хотелось убежать от назойливой толпы и подавляющего присутствия Джереми.

Покинув бальную залу, Мередит прошла в пустую гостиную и встала у окна, уставившись в него невидящим взором. Немного погодя послышался звук шагов по твердому полу. Обернувшись, она увидела кузена, стоящего в дверях.

— Гален!

Мередит обрадовалась, что он сумел найти ее, но все еще чувствовала себя неловко в его обществе. Она не разговаривала с ним со дня объявления о помолвке.

— Кузина Мередит… — произнес мистер Уитни, угрюмо кивнул и прошел в комнату. — Я пришел предложить вам мои поздравления… — Он помолчал. — Если это действительно то, что требуется в данный момент.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты действительно этого хочешь?

— Да, конечно. Иначе зачем бы я так делала.

— Не знаю… Возможно, Харли принудил тебя… Хотя… зачем ему желать видеть тебя замужем за простолюдином — выше моего понимания.

— Джереми — не простолюдин, — инстинктивно возразила Мередит. — Он намного родовитее любого из нас. Его дядя — пэр королевства.

Гален в притворном изумлении вскинул брови.

— Разумеется. Вполне обычное дело среди лондонской знати отправлять своих родственников в колонии, чтобы они поработали наемными слугами.

— Это правда! Ты бы все понял, если бы побеседовал с ним. Он, без сомнений, получил воспитание истинного джентльмена, а его манеры изысканнее, чем у любого из здешних дворян.

— Умный мошенник вполне способен подражать тем, кто выше него.

— Он незаконный сын Джереми Уэксхэма, брата лорда Уэксхэма.

— Мередит, ради Бога, тебе нет нужды пытаться обелить его передо мной. Меня совершенно не интересует генеалогическое древо этого… человека. Будь он хоть сам принц Уэльский — мне все равно. А вот твое счастье меня сильно беспокоит. Он вульгарный грубиян, посягающий…

— Гален! Не забывай! Девлин — теперь мой муж.

— Да, да, извини… Я понимаю, что ты чувствуешь определенный долг защищать его… Хотя, — можешь быть уверена — он никогда не станет проявлять такой же преданности по отношению к тебе.

Слезы начали жечь глаза. Сам того не понимая, Гален задел ее за живое.

— Ты не понимаешь…

— Да, я не понимаю! — рявкнул он с нехарактерной для него эмоциональностью. — Почему ты согласилась выйти за него? Я считал тебя последней из всех людей, кто мог бы прельститься смазливым лицом или горой мускулов. Это вульгарная, низменная реакция, типичная для женщин, подобных Опал Гамильтон. В Девлине нет ничего, что могло бы доставить удовольствие ни твоему уму, ни твоей душе. Зачем ты вышла за него?

Мередит ощутила необъяснимое болезненное чувство, услышав его слова. Галена, похоже, больше ужасал ее грубый социальный просчет, чем то, что другой мужчина увел ее у него. Она напомнила себе — эта новость оказалась тяжелым ударом для кузена. Они вместе выросли, и вдруг он обнаружил, что более или менее уже отрезан от ее жизни. Казалось само собой разумеющимся: Мередит и Гален когда-нибудь поженятся. И хотя он никогда не говорил о помолвке, наверняка чувствовал себя преданным. Окажись она на его месте, ей пришлось бы переживать нечто подобное. Представив глубину переживаний Галена, Мередит смягчилась.

— Мне очень жаль. Правда, жаль. Следовало бы обо всем сказать тебе до вечеринки. Я… Я должна была это сделать.

Его глаза ошеломленно округлились и расширились.

— Ты же не хочешь сказать…

— Нет! — вскрикнула Мередит. — Как ты мог даже подумать такое?!

— Я вообще не знаю, что думать! — резко огрызнулся он.

Мередит вздохнула: «Он не поймет, если я расскажу о просьбе Дэниэла, и возненавидит Харли за то, что принудил меня выйти за Джереми. Ему не понять мою искреннюю любовь к отчиму. А ведь по его желанию я могу сделать все-все…»

Она прикусила губу и нахмурилась, а затем произнесла:

— Гален, у меня нет возможности объяснить происшедшее.

На его лице мелькнуло явное разочарование.

— Никогда не думал, что такое может случиться с нами.

Он вздохнул, отвернулся и ушел, даже не оглянувшись. Мередит обессиленно опустилась в кресло. Казалось, ее сердце сейчас разорвется на части. Она теряет все и всех — Галена, Дэниэла, плантацию… Что станет с ней? Харли верит, что его план обеспечит ее защищенность, а на самом Деле он бросает свою падчерицу на милость человека, который, вполне возможно, ненавидит ее. Она глаза. — Ага! Ты сбежала от гостей? — протянул нежный голосок.

Мередит приоткрыла веки, смутившись, что кто-то обнаружил сей тихий уголок, служивший ей убежищем. Но хуже всего — перед ней застыла Опал Гамильтон, сверкая своим великолепным платьем и золотыми бабочками в высоко уложенных и напудренных волосах. Эта куколка впорхнула в комнату, и Мередит удивленно подумала: «Господи! Как же ей удается так соблазнительно раскачивать юбками при каждом шаге? Это, должно быть, требует долгой тренировки».

— Я немного устала и решила отдохнуть от танцев, — ответила Мередит, силясь набросить на лицо маску спокойствия и непринужденности,

— Уверена, это мудрое решение, учитывая ожидающую тебя ночь, — язвительно улыбаясь, заметила Опал.

— Что? — уставилась на нее Мередит. Даже Гамильтон обычно не делает таких вульгарных замечаний.

— Я имею в виду… с таким мужчиной, как Джереми, столь… э… неопытная.. — тянула она, подбирая слово так осторожно, что Мередит сразу же поняла, что эта красавица хотела сказать другое, менее лестное словцо, — девушка будет очень… занята.

— Опал, в самом деле, едва ли это подходящая тема для разговора.

— Поскольку у тебя нет матери иди другой женщины-родственницы, которая могла бы дать совет, я подумала, что мне следует подготовить тебя к предстоящей брачной ночи. — Миссис Гамильтон опустила глаза и подняла веер жестом скромницы. — Конечно, мы с тобой одного возраста, но я замужем уже четыре года и вполне компетентна просветить тебя на сей счет. «О, да, — гневно подумала Мередит, — не сомневаюсь в твоей осведомленности в этой области. Ты способна говорить о сексе не только со своим мужем, но и другими мужчинами, с которыми успела переспать». Она стиснула руки, внутренне сжалась, но все-таки смогла проглотить язвительные слова, вертевшиеся у нее на языке.

— Ну, ну… Не стоит стесняться, — поддразнила Опал. — Наверняка у тебя есть вопросы, на которые хотелось бы получить ответ.

— Нет. — Голос Мередит прозвучал натянуто. — Я в полном порядке, Опал. Тебе нет нужды…

— Ах, даже не думай об этом! — прервала ее миссис Гамильтон. — В конце концов, все мы сестры, не так ли? На мой взгляд, женщины должны помогать друг другу пройти через такое испытание.

— Испытание? — переспросила Мередит, несмотря на свое желание прекратить неприятный разговор.

— Да. То, что мужья требуют от нас в… э… супружеских спальнях… Другое дело, конечно, если ты не замужем. Тогда мужчина полон любви и остроумия, всегда старается рассмешить и доставить тебе удовольствие. — Она отклонила назад голову и погладила обнаженную белую шею длинными, в кольцах, пальцами — чувственный жест, говорящий о большом опыте в подобных отношениях с поклонниками. — Но от жены они требуют совершенно иного. Любовницу обхаживают, а супругой командуют. И в этом заключается все различие.

Мередит закусила губу. Ей бы хотелось остановить Опал, но она попала в паутину ее слов. Возникло желание услышать побольше о предмете, которого Мередит страшилась и все же страстно желала. Интересно, чего потребует в постели Джереми? Будет ли это ошеломляющее наслаждение, которое он дарил ей прежде, или что-то болезненное, ужасное и унизительное?

— Любой мужчина не упускает случая получить удовольствие, а уж Девлин — и подавно. — Опал метнула на нее многозначительный взгляд, словно просверлив ее насквозь. Мередит подозревала, что он спал с Гамильтон, но не хотела убедиться в этом. Джереми просто не мог пропустить такой обольстительницы, как Опал. — Он мужчина с ненасытным аппетитом. Такой огромный и сильный! — Глаза Гамильтон заблестели, а розовый язычок метнулся, облизывая губы. — Мередит, могу я поговорить с тобой откровенно? Помни, я беседую чисто по-матерински… Боль будет ужасной, ибо он нарушит твою девственность. Так происходит всегда в первый раз, тем более с мужчиной таких размеров, как Девлин. Не могу даже передать это!

Мередит понимала, что ее собеседница явно злобствует. Без сомнения, ей неприятно представлять своего любовника в постели с другой женщиной. Но в предостережениях Опал есть и своя доля истины. Мередит вспомнила юную рабыню, изнасилованную одним из полевых работников. Девушка всхлипывала от боли, рана кровоточила. Она представила мускулистые бедра Девлина, сжимающие лошадиный круп, его железные руки, с легкостью поднимающие ее в седло. Опал права: он огромный и сильный. Скорее всего, Джереми немилосердно поранит ее. Видит Бог, он не станет задумываться и рассуждать. Мередит боялась, что Девлин злорадно посмеется над ее муками. Возможно, это станет его местью.

— Мужчины любят, чтобы их жены были девственницами… Любовница — для удовольствия, но супруга должна исполнять свой долг, не более того. Горе той, которая станет искать наслаждения в супружеской постели. Ты, надеюсь, понимаешь, о чем я?

Мередит пожала плечами.

— Не думаю…

— Мужчины хотят видеть в жене добродетель и невинность, а не вожделение. Супруга должна лежать неподвижно, как бревно, иначе что-то иное будет означать, что у нее распутная натура.

Опал нахмурилась, нарушая совершенные линии своего лица. Мередит предположила: «Она говорит, основываясь на собственном опыте… Я слышу нотки убежденности в ее голосе, но… Очевидно, сказанное — истинная правда в отношении Ангуса. Но, с другой стороны, он всем известен как суровый, добродетельный и строгий пресвитерианец. Будет ли то, что верно в его отношении к данному вопросу, характерно для других мужчин, особенно для такого веселого и страстного человека, как Джереми Девлин? Что ж, в любом случае, это не имеет никакого значения. Мне ведь совсем не нужно притворяться и изображать неопытность. Это ведь на самом деле так».

— Так что помни, моя дорогая, если почувствуешь желание к мужу, то не должна его показывать. Ему это не понравится, уверяю тебя.

— Опал, я ценю твое желание помочь, — начала Мередит.

— О, не стоит, право… Я бы сделала это для любой девушки, выросшей без матери. Или женщины… как в твоем случае. Ведь ты старше, чем большинство невест, не так ли?

Гамильтон встала, распространяя вокруг слабое облако лавандового аромата. Она мило улыбнулась, и Мередит выдавила в ответ вымученную Улыбку.

Долгое время после ухода Опал она сидела, продолжая размышлять над услышанными словами и поучениями. Каждое новое повторение «истин Гамильтон» усиливало ее страхи. Мередит тщетно уверяла себя, что Джереми не станет делить постель с ней и не может желать ее. Но он сказал — правда, очень давно — о мести. Вспомнив это обещание, она стала думать о боли и неизвестности.

Они будут спать вместе, Мередит это знала. Но что еще? Джереми увидит ее раздетой? Сможет ли она остаться в рубашке? Или Девлин снимет с нее и это?

Мередит трепетала при мысли, что мужчина увидит ее обнаженное тело. Нет, сие просто ужасно, даже если бы она считалась красавицей. Но чтобы он смотрел на смехотворно длинные ноги, долговязое и неуклюжее тело — это невыносимо даже представить! Джереми уж точно станет смеяться сначала над ее уродливостью, а потом — над неловкостью в постели. Она будет делать все не так, а он — хохотать и подшучивать. Затем, при любом удобном случае, Девлин станет унижать ее, припомня все происшедшее.

Мередит почти вслух всхлипнула. Как она сможет это вынести?

Вошедший в комнату Джереми нарушил ход ее мрачных мыслей.

— Ага! Вот ты где! Прячешься? Идем, ты должна станцевать со мной. И так уже все спрашивают, что случилось с невестой.

Его глаза блестели, лицо раскраснелось; когда Мередит подошла к нему, от него пахнуло бренди, а на лбу заблестели капельки испарины. Он выглядел необузданным, безрассудным и слишком пьяным, что явно не уменьшило ее тревогу.

Положив ладонь ему на руку, она позволила увести себя в бальную залу на «кантри».

Уже рассвело, но веселье только-только по-настоящему разгорелось, и оно будет продолжаться даже после того, как новобрачные уйдут в спальню. Гости продолжат пир, станут пить и танцевать, все время отпуская непристойные шуточки по поводу того, что происходит в комнате молодоженов наверху.

Мередит станцевала еще несколько танцев с Джереми и другими мужчинами, но отказывалась от новых приглашений при малейшей возможности и предпочитала постоять у стены или прогуляться по холлу. Попутно она кивала одним и беседовала с другими, почти не понимая, о чем говорит.

Банкетный стол постоянно пополнялся, и гости возвращались к нему снова и снова. Напитки тоже исчезали мгновенно и так же быстро восполнялись их запасы.

Мередит недовольно отметила, что Девлин слишком часто останавливается у стола со спиртным. Он находился в прекрасном расположении духа и смеялся с другими мужчинами, явно обращая их недоверие и сомнения в дружбу. Еще она заметила, как Джереми дважды танцевал с Опал и один раз — с Лидией. Впрочем, он не забывал и об остальных женщинах. Это едва ли казалось приличным поведением для жениха, но Мередит не собиралась доставлять ему удовольствие, дав понять, что это ей неприятно. Если сказать Девлину о своем недовольстве, он обязательно ухмыльнется и непременно пошутит насчет ревности. Но это совсем не так! Просто ее смущает, что Джереми так усердно ищет общества других женщин, — вот и все.

Вечер продолжался, и Мередит все больше уставала. Ей приходилось улыбаться и выглядеть бодрой, хотя на душе у нее скребли кошки, а живот подводило от страха.

К тому времени, когда на дом опустились сумерки и зажгли восковые свечи в медных канделябрах, Мередит заледенела от ужаса. Прошел еще один час усиливающейся напряженности, прежде чем подошла Лидия и доверительно положила ладонь ей на руку.

— Идем, Мередит. Тебе пора уходить, как ты считаешь?

— Что?

Лидия понимающе улыбнулась.

— Уже поздно… Пора готовиться к постели.

— О! Да… Полагаю, что так.

— Хорошо. Поднимайся. Я скажу Джереми примерно через полчаса.

Лидия отошла.

Мередит, едва переставляя ноги, покинула бальную залу и поднялась по лестнице. Откладывать больше нельзя. Пришел час расплаты. Сердце бешено колотилось, и она подумала, что может запросто замерзнуть от охватившего ее ужаса.

Лестница еще никогда не казалась Мередит такой бесконечной.

Наконец она добралась до спальни, в которой возвышалась огромная кровать с пологом.

Впервые в жизни ей придется делить ложе с мужчиной.

ГЛАВА 16

Бетси взволнованно подскочила со стула.

— Мисс Мерри!

Мередит повернулась к ней и попыталась улыбнуться.

— Привет, Бетси.

— Я первый раз вижу вас, мэм… Ну, с тех пор, как вы вышли замуж. Я так рада за вас, мисс Мерри.

— Спасибо, Бетси.

Служанка усмехнулась, сверкнув белыми зубами.

— Уверена, вы будете очень хорошо жить с таким красивым мужчиной, как ваш муж.

— Внешность — еще не все.

— Нет, конечно, нет, но она помогает, — авторитетно заявила Бетси.

Мередит не могла не улыбнуться на эти слова. — Думаю, тут ты права. Я… Теперь мне нужно переодеться ко сну.

— Да, мэм. Я приготовила одну из рубашек, которые миссис Лидия сшила для вас.

Служанка принялась расстегивать бесконечный ряд пуговиц на спинке платья Мередит.

Новобрачная взглянула на постель, где Бетси разложила рубашку, которая выглядела просто великолепно: ведь Лидия сшила ее специально для брачной ночи. Служанка, конечно, сочтет весьма странным, если она сейчас попросит старую толстую сорочку. В конце концов. Бетси же не знает, что эта ночь может получиться совершенно обычной.

Негритянка помогла ей снять платье и повесила его в гардероб, пока Мередит освобождалась от подъюбников и кринолина. Служанка убрала ее вещи и продолжала все время щебетать о Джереми и великолепной ночи.

— О, мисс Мерри, вы везучая женщина. Ваш муж будет очень хорош в постели. Он большой и сильный, как мой Неб. Словом, мужчина, что надо.

«Что надо… Даже больше, чем надо», — угрюмо подумала Мередит. Но вслух она ничего не сказала, а просто стиснула зубы и попыталась отгородиться от болтовни Бетси.

Раздевшись, Мередит искупалась в маленькой сидячей ванне, которую служанка притащила наверх и наполнила водой. Она мылась чисто механически, размышляя над тем, как нелепо готовить себя для жениха, который презирает ее. Бетси плеснула в воду духов, и даже после того, как Мередит вытерлась, кожа продолжала источать приятный аромат. Чернокожая рабыня надела ей через голову тонкую рубашку и принялась вынимать шпильки из волос.

— Нет, я сама, — коротко сказала Мередит, вырывая цветы, которые Лидия вплела в ее подколотые локоны. — Иди спать, Бетси.

Служанка заговорщицки улыбнулась, полагая, что хозяйке не терпится поскорее остаться одной, чтобы Джереми пришел к ней. На самом же деле Мередит больше не могла выносить трескотню девушки.

Когда Бетси ушла, она неуверенно подошла к зеркалу. Ее поразила чувственность собственного отражения. Рубашка была из тончайшего белого батиста, не совсем прозрачная, но приближавшаяся к тому. Линии тела проступали как сквозь дымку. Вырез Лидия сделала очень низким, и он открывал вершины грудей во всей их полноте. Темные соски виднелись сквозь просвечивающуюся ткань. Они сейчас напряглись в ответ на вечернюю прохладу и ее страх, их выпуклость явственно выпячивалась вперед.

Мередит закуталась в теплый бархатный халат и сунула ноги в отороченные мехом шлепанцы, затем села в кресло и стала ждать своего приговора. Казалось, прошли часы, а Джереми все не шел. А явится ли он вообще? Как глупо сидеть и поджидать его. Впрочем, зачем ему приходить? Та ночь в кабинете была лишь игрой. Девлин хотел умаслить ее, чтобы она не отказалась от брака. Как хорошо он изображал хриплый голос и неровное дыхание, как убедительно звучал его низкий стон желания! Джереми играл с ней, как с рыбешкой, то ловя на крючок, то отпуская. Но теперь, когда они поженились, ему нет надобности притворяться. Он не желает спать с ней и предпочтет другую комнату. Возможно, Девлин уже так и сделал и погрузился в сладкие объятия Морфея. Но нет, Мередит расслышала его смех внизу, где продолжалось веселье.

Она сцепила руки. Нужно лечь в кровать и немного поспать. Если завтра у нее будут темные круги под глазами, не избежать непристойных комментариев. А вдруг Девлин все-таки придет? Увидев ее в постели, он подумает, что она ждет его с нетерпением, словно какая-то распутница.

Мередит нервно покусала губы, пытаясь угомонить судорожно сжимающийся живот, но не смогла. Руки еще сильнее похолодели, в то время, как сердце бешено металось в груди, а в голове стучало: «Придет или не придет?»

Дверь открылась, скрипом нарушая тишину, и Мередит вскочила на ноги, словно услышала оглушительный выстрел. В дверном проеме стоял Девлин, положив одну руку на косяк. Кто-то в коридоре отпустил в его адрес шуточку, но он не обратил никакого внимания на этот выпад. Его взгляд оказался прикованным к Мередит, полуопущенные тяжелые ресницы скрывали выражение его сапфировых глаз. Она сжала пальцы и приготовилась к тому, что последует дальше.

Джереми уже снял камзол и небрежно перебросил его через плечо; жилет распахнулся, а тонкая батистовая рубашка по бокам выехала из-за пояса бриджей. Он слегка покачнулся. «Интересно, сколько он выпил? — подумала Мередит. — Каким бывает навеселе? Может, завалится на кровать и отключится?»

— Джереми! — послышался мужской голос с лестницы. — Помочь тебе раздеться?

Девлин усмехнулся и ответил намеренно сердитым голосом:

— Даже и не думай приближаться к комнате! Мне поможет жена.

Он вошел и закрыл за собой дверь.

Мередит облизала губы, посматривая на него, как зверек в клетке. Девлин швырнул камзол на спинку кресла, сбросил жилет и отправил его вслед за камзолом. Его руки поднялись к горлу, отстегивая кружевное жабо. Проделывая все это, он не сводил с нее глаз и ничего не говорил, словно не доверял своему голосу.

В конце концов, доведенная до отчаяния его молчанием, Мередит выпалила:

— Джереми, что ты собираешься делать? Ты же не можешь всерьез иметь намерение спать здесь. Он непонимающе захлопал ресницами.

— А где бы ты хотела спать?

— Разумеется, здесь. Это моя комната.

— Отныне и моя тоже, если только ради формальности не хочешь, чтобы у меня существовала своя… Но предупреждаю — я не буду проводить в ней много времени.

— Почему?

— Почему? Мередит, не говори глупостей.

— Ты не можешь желать спать со мной, — не унималась она, упрямо настаивая на своем.

— Почему не могу? — он усмехнулся, присел на стул, расстегнул и снял туфли с чулками. — Это именно то, что я и хочу сделать. — Его неутомимые пальцы взялись за пуговицы рубашки.

— Нет! — почти закричала Мередит. — Пожалуйста, не надо.

Девлин нахмурился, затем поднялся и подошел ближе, протянув руку, чтобы приподнять ее лицо.

— Ты боишься, да? — Его голос смягчился. — Не волнуйся. Я буду очень нежен, знакомя тебя с наслаждениями любви.

— Любви? — саркастически переспросила Мередит. — Я не так уж наивна. Мы оба знаем, что любовь не имеет никакого отношения к этому браку. Ты женился, чтобы получить свободу и богатство. Я вышла замуж, дабы доставить удовольствие умирающему. Нет смысла продолжать этот фарс в спальне. Лучше иметь отдельные комнаты и жить настолько цивилизованно, насколько это возможно.

Его рот скривился в непонятной усмешке, брови приподнялись.

— «Цивилизованная», как ты говоришь, жизнь не является моей главной целью.

— Джереми, пожалуйста, позволь мне сохранить хоть немного достоинства.

— Достоинство не согреет твою постель ночью и не даст тебе детей. Разве тебе не хочется иметь наследников «Мшистой заводи»?

Эта мысль на мгновение остановила ее. Она как-то не думала об этом. Что станет с любимой плантацией после ее смерти, если у нее действительно не будет детей? Она, наверное, сможет оставить «Мшистую заводь» сыновьям Галена или Алтеи, если, конечно, кто-то из них обзаведется спутником жизни и заимеет наследников.

— У всех Уитни маленькие семьи, — пробормотала она, следуя за своими мыслями.

— И я не могу понять почему, учитывая интересы, которым они себя посвящают. — Джереми снова усмехнулся. — Думаю, я смогу обещать тебе несколько сильных сыновей, наследников твоей земли. У нас с тобой должны получиться настоящие великаны, а?

Мередит нервно опустила глаза и немного отклонилась назад, словно отгораживаясь от столь интимной темы.

— Джереми, Бога ради, конечно, ты не можешь на самом деле спать со мной.

— Почему бы и нет? Мне кажется, я достаточно ясно выразил свои чувства по этому поводу.

Он придвигался все ближе и ближе, пока не оказался в паре дюймов от нее, возвышаясь и подавляя растерявшуюся Мередит. Она облизала пересохшие губы и безучастно смотрела куда угодно, но только не на него.

Легко и вкрадчиво пальцы Девлина пробежали вверх по рукам Мередит. Его голос зазвучал низко и хрипло, завораживая и околдовывая.

— Я собираюсь воспользоваться своим супружеским правом в полной мере… Твоя земля — не единственное сокровище, которое ты можешь предоставить мне. Руки Джереми спустились к поясу халата, развязали узел и позволили поясу упасть на пол. Медленно, наслаждаясь мгновением, он сдвинул с плеч тяжелое бархатное одеяние, открывая ее тело, облаченное в одну лишь полупрозрачную рубашку. Она услышала, как Девлин задержал дыхание, и подняла глаза. Его лицо пылало, веки отяжелели, скрывая напряженный синий взгляд. Халат бесшумно свалился на пол, пока он пристально разглядывал ее.

Вся насмешливость мгновенно слетела с его лица, когда он увидел манящие выпуклости груди и соски, темнеющие под тонкой тканью. Глаза Джереми скользнули вниз, охватывая ровную линию живота и плавный переход в стройные бедра, длинные красивые ноги, туманно виднеющиеся под рубашкой, и оттого еще более соблазнительные. Мередит наблюдала за ним, заранее приготовившись к шутке или оскорбительному замечанию, но ни того ни другого не последовало. Она закусила нижнюю губу. Его глаза потемнели до полуночной синевы.

— Мередит…

Он привлек ее к своему крепкому мускулистому телу, не прижимая, а позволяя расслабиться на его теплой коже и твердых, как камень, мускулах под ней. Мередит еще никогда не казалась себе такой маленькой рядом с мужчиной. Физически Девлин может сделать с ней все, что хочет, да и по закону имеет на это право. Что же будет дальше? Она ждала его последующих действий, охваченная страхом, волнением и трепетом возбуждения.

— Твои рука холодны, словно лед, — пробормотал Джереми. — Как в ночь вечеринки… Снова боишься? На сей раз рядом никого нет. Только я. — Он завораживающе-нежно помассировал ее ладони. — Я хорошо позабочусь о тебе, милая. — Его губы слегка коснулись виска и лба, нежные и мягкие, будто крылышки мотылька. — Первый раз всегда страшно. Мои колени тоже стучали, как кастаньеты…

Непроизвольный смешок сорвался с губ Мередит.

— Ты же никогда в жизни ничего не боялся. Девлин рассмеялся.

— Скажи это той красотке, что сделала меня мужчиной. — Он подвел ее к кровати, усадил на край и сам опустился рядом. Его руки поднялись к шпилькам, все еще удерживающим локоны. — Не возражаешь, если я распущу тебе волосы?

Мередит молча кивнула, не в силах произнести хоть слово.

Джереми продолжал говорить тем же непринужденным полушутливым тоном, вытаскивая одну за другой шпильки из ее прически и швыряя их на туалетный столик рядом с кроватью.

— Помню, девица сняла кофточку, как только мы вошли в комнату, и у нее оказался огромный бюст. Никогда в жизни не видел такого. Да что там скрывать — я тогда еще ни разу не созерцал голую женскую грудь. Я вытаращился и весь задрожал, как малыш, делающий первые шаги. Она, должно быть, удивилась, что это случилось с таким бойким молодцом, который без всякого согласился с ее ценой.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28