Изабелла стояла посреди нефа и гадала – что подумала бы аббатиса, если бы знала ее план? Джордану тоже не понравилось бы, но разве у нее есть выбор? Ранним утром Вербного воскресенья, еще до восхода солнца, монах принес записку от каноника. Монах, кажется, сомневался, что Изабелла умеет читать, хотя она и заверила его, что умеет. Поэтому он прочитал письмо вслух.
 
       Дорогая леди Изабелла!
       С величайшим сожалением вынужден сообщить, что, несмотря на предпринятые меры к поиску, мы не смогли обнаружить медную шкатулку, которую вы нам описали.
 
      Письмо было подписано каноником Антонием.
      – Шкатулка должна быть здесь, – сказала Изабелла, поворачиваясь к Джордану. Происхождение своих – и ее – синяков Джордан объяснил Уиртонам тем, что они сражались с вором, вознамерившимся украсть целительные камни Изабеллы. – Каноник сказал, что епископ хранил ценности или у себя дома, или в соборе.
      – Может, он не догадывался, насколько важна эта шкатулка.
      Изабелла усмехнулась:
      – Если королева даст вам некий предмет на сохранение, будете ли вы считать его ценным?
      – Да, и я уже пытался.
      Он провел пальцем по ее губам.
      Изабелла склонилась было к нему, но вспомнила, зачем она здесь, в соборе.
      – Джордан, проследите, чтобы тут никого не было. – Изабелла отцепила и расправила кнут, рассматривая арку, соединенную с наружной стеной. – Если я туда заберусь, весь собор будет у меня как на ладони.
      – Забраться туда? Да вы лишились разума.
      – Не исключено. Но не исключено также, что это самая здравая мысль со дня сотворения мира.
      Джордан приставил ладонь козырьком, чтобы защитить глаза от яркого света, струящегося сквозь идущие поверх арки окна.
      – Я склонен все-таки думать, что это вы сошли с ума.
      – Джордан, я должна попытаться. Вы не можете мне запрещать из-за того, что мы… – Она огляделась по сторонам и прошептала: – Потому что мы любовники.
      – Вы просите невозможного.
      – Этому я тоже научилась у вашей тети. – Она подошла поближе к арке. – Никого?
      – Никого. Хотя… погодите-ка. – Он сделал ей знак спрятать кнут.
      Изабелла быстро обмотала кнут вокруг талии, прикрыв рукоять тяжелыми складками платья. Из тени на свет вышел монах. Изабелла пожелала ему доброго дня. Они с Джорданом молча следили, как монах удаляется. За ним захлопнулась дверь. Изабелла спросила:
      – Ну что, больше никого?
      Джордан схватил ее в охапку и страстно поцеловал.
      – Прекратите! – взмолилась она. – Мне нужно сосредоточиться. Я упаду, если буду думать о вас.
      – Я вас поймаю.
      Изабелла сделала шаг назад, разглядывая верх арки.
      – Опасно ловить человека, если он падает с такой высоты.
      – Мне не отговорить вас от этой затеи, так что будьте осторожны, Изабелла.
      Она сдернула с талии кнут и размахнулась. Кожаная коса взлетела вверх. Ее кончик обмотался вокруг головы одной из скульптур. Изабелла потянула на себя, затягивая узел, и улыбнулась. Насколько все проще при свете дня! Теперь нужно вскарабкаться вверх, на арку. В аббатстве она проделывала такое не раз.
      И вот она наверху. Перебросила ногу через арку, ухватилась за лепестки резного цветка и вскарабкалась на узкий каменный выступ. Легкое движение запястья – и кнут подтянут наверх, скрыт от любопытных глаз внизу.
      Собор лежал перед ней как на ладони. Внимательно разглядывая каждый его закоулок, Изабелла видела, как внизу снуют люди по своим надобностям. Все как обычно.
      Что-то она упустила. Наверняка! Но что? Ей не хотелось спускаться и признаваться Джордану в своем поражении. Еще хуже – невозможно было представить себе, что она приходит к королеве с пустыми руками.
      – Лорд ле Куртене, я никак не ожидал увидеть вас здесь в столь ранний час, – загремел голос каноника Антония. – Мне так жаль, что мы не смогли найти то, что просила леди Изабелла. Грустная новость для Вербного воскресенья!
      Изабелла вжалась в каменный уступ арки. Каноник Антоний не должен заподозрить истинную причину, по которой Джордан теряет время возле стены.
      – Она понимает, что вы сделали все возможное, – ответил Джордан. – А я подумал – следует прийти и вознести хвалу Господу, что мы пережили зиму. Худшее нас миновало.
      – Миновала и Страстная неделя. Извините, если я вас покину. Нужно проверить, все ли готово для мессы.
      Изабелла слегка передвинулась, чтобы проводить взглядом каноника, удаляющегося в направлении хоров. По сравнению с огромным резным экраном его фигура казалась совсем крошечной. А вон и резные скамьи с их мизерикордами. Вырезанные из дерева существа, казалось, тоже наблюдают за каноником.
      Она вцепилась в камень, не веря собственным глазам. Все головы на экране были повернуты так, что смотрели в пол хоров. Это не могло быть простым совпадением! Их наверняка вырезали так с особой целью. Может, они охраняют потайную нишу, тайник, известный лишь епископу?
      Зацепив кнут за резьбу арки, она съехала вниз так быстро, что обожгла ладони. Встряхивая руками, чтобы остудить кожу, сказала:
      – Кажется, я знаю, где шкатулка!
      Джордан радостно улыбнулся:
      – И где же?
      – Идемте со мной.
      Изабелла схватила его руку, не обращая внимания на боль в содранных ладонях. Она старалась идти спокойно, хотя ей хотелось бежать что есть сил. Взобравшись на хоры, она подняла скамью. Взгляду открылись мизерикорды. Резные цветы вокруг изображения мужчины, борющегося с быком. И бык, и человек уперлись взглядами в пол.
      – Мизерикорды, – сказал он нетерпеливо. – Вы объясняли, для чего они были предназначены.
      Изабелла поднимала скамьи, ряд за рядом. На одной обнаружился ангел с младенцем на руках. Другая была украшена изображением льва, кусающего собственный хвост.
      – Видите?
      – Что я должен увидеть?
      – Видите, что общего у всех изображений, в том числе и тех, на экране?
      – Они все, – Джордан протяжно свистнул от удивления, и сводчатый потолок странно исказил его свист, – они все глядят в пол!
      – Или на то, что под ним скрыто. – Изабелла опустилась на колени и принялась шарить ладонями по плитам пола. – Может быть, подземелья есть не только под домом д'Альпин. – Вытащив из ножен кинжал, она вставила его кончик в щель между двумя плитами.
      Джордан накрыл ее руки своими.
      – Изабелла, вы не знаете, под какой из плит скрывается тайник, если он тут есть. Не можете же вы вывернуть их все.
      – Каноник вряд ли заметит.
      – Заметит, когда певчие начнут спотыкаться во время следующей службы.
      Джордан опустился на колени рядом с Изабеллой и тоже стал ощупывать плиты пола.
      – Что вы делаете?
      – В том моем сне, когда я выпил ваше снотворное средство, вы показали мне, что камни могут нагреваться по-разному, смотря что под ними скрыто. – Он улыбнулся, его ладонь замерла. – Вот эти два прохладнее, чем другие. Скорее всего под ними есть полость.
      – Я рассказала вам это во сне?
      Он погладил ее подбородок.
      – Все остальное из моего сна сбылось. Значит, и это правда.
      – Почему бы нет? – Она подала Джордану кинжал Райcа. – На сей раз пусть послужит благой цели.
      – Райcу бы понравилось. – Джордан воткнул кончик лезвия в узкую трещину меж камней.
      С хоров раздалось пение. Он быстро спрятал нож.
      – Начинается служба…
      Изабелла скривилась:
      – Вот еще одно звено в череде наших несчастий. Озарение снизошло как раз на Вербное воскресенье!
      – Мы можем вернуться сюда завтра, когда в соборе будет меньше молящихся. – Он встал и засунул кинжал за пояс. – Тайник никуда не денется, Изабелла.
      – Надеюсь, вы правы.
 
      Джордан сидел на стуле в парадном зале дома д'Альпин. На другом стуле восседала леди Одетта и дожидалась ответа на свой вопрос. Знать бы, о чем она спрашивала только что? Ум Джордана занимала вовсе не леди Одетта и не приготовления к пиру после окончания поста.
      Куда подевалась Изабелла? Она не сказала, куда направляется. С тех пор как они блуждали по загадочным туннелям под холмом, он старался держаться поближе к Изабелле. Девушка не могла вернуться в собор без него. Они должны были действовать сообща. Один станет доставать шкатулку, а другой – следить, чтобы им никто не помешал.
      – Милорд… – Леди Одетта одарила его ослепительной улыбкой. – Или Джордан, если позволите.
      – Это честь для меня, миледи, если вы станете звать меня по имени.
      Он бы сейчас согласился на что угодно, лишь бы положить учтивый конец их беседе.
      – Можно просить вас об одолжении?
      Он недоуменно воззрился на нее:
      – Разумеется, миледи.
      – Расскажите о себе…
      Джордан мысленно выругался. Что ж, поделом. Если уж его угораздило угодить в ее сети, придется сидеть здесь, вместо того чтобы пойти и разыскать Изабеллу. Он открыл рот, собираясь ответить.
      Дом содрогнулся. Звук, подобный раскату грома, тяжело ударил в уши. Леди Одетта сидела с широко раскрытым ртом – должно быть, кричала, но он не слышал ничего. Дом тряхнуло снова. За окном мелькнула огненная вспышка.
      Взрыв? Изабелла!
      Джордан выскочил в коридор, расшвыривая на ходу оцепеневших от страха слуг, распахнул дверь черного хода. Во дворе он увидел маленький круг огня. В нос ударил сильный запах серы. Испуганные лошади в стойлах взвились на дыбы; несколько слуг сидели, скорчившись, возле стены дома.
      И посреди всего этого стояла Изабелла со счастливой улыбкой на устах.
      Джордан бросился к ней и оттащил прочь от языков пламени. Затем начал забрасывать огонь комьями грязи. Изабелла вовсе не собиралась стоять на месте – впрочем, он и не удивился. Она побежала обратно, к пылающей куче. Джордан крикнул:
      – Назад!
      Она не послушалась. Джордан бросился за ней, а потом сквозь густой дым увидел, как она схватила ведро с водой и залила огонь. Пламя с шипением погасло. Двор заполнили клубы светло-серого дыма.
      Изабелла подскочила к нему и обвила руками.
      – Получилось! – кричала она. – У меня снова получилось!
      – Взрыв, которым вы можете управлять?
      – Да!
      Он подхватил ее и закружил. Потом, поставив ее на землю, обнял ладонями ее лидо и нагнулся, чтобы поцеловать. Не тут-то было – сзади хлопнула дверь.
      – Что здесь творится? – Во двор ворвалась леди Одетта, наморщив нос. – Как воняет!
      – Небольшой пожар, – ответил Джордан. – К счастью, все целы, но несколько напуганы.
      – Разве от пожара может быть такой шум? – Она зажала ладонями уши. – У меня в голове гудит, словно там звонят церковные колокола.
      Изабелла подошла к леди Одетте:
      – Успокойтесь. Нужно взять свежий хлеб и как следует его растереть. Затем нагреть и приложить кушам, тогда звон пройдет.
      – От вас тоже воняет! – прорычала леди Одетта.
      – Вы тоже пропахнете, если останетесь здесь еще хоть минуту, миледи. Давайте пойдем в дом и полечим ваши уши, иначе звон останется навсегда.
      Изабелла повела ее в дом. В дверях она обернулась и улыбнулась Джордану. Никогда еще он не видел Изабеллу такой счастливой, подумал тот. Разве что когда она была в его объятиях. Найти бы завтра шкатулку! Тогда он снова увидит ее счастливой.
      Изабелла зевнула, открывая дверь спальни. В комнате было темно, потому что она долгие часы провела у постели леди Одетты, лечила ее и успокаивала. На подоконнике сидел Джордан. Завидя Изабеллу, он бросился к ней и обнял.
      – Как там леди Одетта?
      – По ее словам или как я думаю? – Изабелла рассмеялась. – С ней все в порядке.
      – А как вы?
      – У меня получилось, Джордан! Я повторила опыт и снова получила нужный результат! Нужно было взять равные части угля и серы и две части селитры. Получилось! Сработало как надо!
      – Теперь вы можете открыть состав всем желающим. Изабелла села на постель и принялась стаскивать туфли.
      – Не уверена, что это разумно. Можно устроить очень сильный взрыв.
      – Тетя поможет вам решить, как лучше поступить.
      – Конечно.
      Хорошо, что в спальне было темно и Джордан не видел выражение ее лица в эту минуту, когда сел рядом и поцеловал в шею. Она его любит! Но любит ли он ее? Если любит, почему ведет себя так, словно считает само собой разумеющимся ее возвращение в аббатство Святого Иуды? А Джордан вернется в Л а Тур…
      Потом он уложил ее на постель. Изабелла пожалела, что нельзя выкинуть из головы горькие мысли с той же легкостью, что сбросить с себя одежду. Сегодня ночью нужно отпраздновать – и завтра тоже, когда они найдут маленькую медную шкатулку королевы под плитами собора.
      – Изабелла? – Джордан был озадачен. – Что вас тревожит?
      Погруженная в невеселые раздумья, она словно унеслась далеко-далеко… Изабелла улыбнулась:
      – Я еще так плохо знаю, что это такое – быть рядом с вами. Многому предстоит научиться.
      – В таком случае позвольте преподать вам еще урок-другой.
      Изабелла была очарована его лукавой улыбкой. Прочь уныние!
      – Может быть, я смогла бы научить вас кое-чему.
      – Вы?
      – У меня есть кое-какие догадки, и я хотела бы поставить на вас опыт.
      – Не вы ли говорили мне, что ценность любого опыта доказывается путем его повторения?
      – Правильно.
      – Нужно повторить его хотя бы раз. Или больше?
      – Да!
      – Тогда начнем ваш опыт, сладкая моя…
      Рассмеявшись, она погладила его грудь, легко скользя ладонями по крепким мышцам, а потом склонилась над ним, чтобы их губы наконец соединились. Он застонал, когда ее язык принялся ласкать его ухо. Тело, зажатое между ее бедер, пульсировало в такт его учащенному дыханию. Сердце глухо билось под тяжестью ее груди, а ее тело становилось все горячее…
      Она хотела его, хотела наслаждаться его близостью. Она вкусит сладость каждого мига, пока они вместе. Возносясь вместе с ним на небеса, она не переставала спрашивать себя, сколько еще ей осталось, прежде чем придется сказать ему «прощай».

      Колокола собора приветствовали наступление утра, вплетаясь в общий хор привычных звуков – криков уличных разносчиков, торговок рыбой. По мостовым грохотали колеса телег, подскакивая на камнях, когда лошади силились втащить тяжелый груз вверх по крутой Эрмин-стрит.
      Изабелла шагнула на мостовую, но была вынуждена отскочить в сторону. Мимо прокатился бочонок, свалившийся с телеги. Изабелла вслушивалась в шум утра. Что-то было не так.
      Ласковая рука сдвинула набок ее волосы, а теплые губы коснулись ее затылка. Изабелла закинула назад руки и прижалась спиной к твердой груди Джордана. Здесь-то как раз было все в порядке.
      – Где же ваша улыбка, сладкая моя? – спросил Джордан. – Вы добились того, что считали почти невозможным. Вы… Доброе утро, Уиртон.
      Изабелла застыла на месте. Но барон приветствовал их так весело, что она успокоилась. Дело не в Уиртоне. Может быть, ее преследует то странное чувство, что охватило ее в подземелье? Тогда, как оказалось, причин для тревоги не было. С чего бы вдруг поддаваться ему сейчас?
      – Куда же вы направляетесь в такое чудесное утро? – поинтересовался лорд Уиртон.
      – В собор. – Изабелла не видела причин лгать. Если бы барон действительно хотел выяснить, куда они направляются, он мог бы устроить слежку. – А вы?
      – Спущусь вниз, потом обратно, – ответил барон улыбаясь. – Встречаюсь с друзьями. – Он взглянул на Джордана: – Как я уже говорил, моим друзьям не терпится познакомиться с вами, ле Куртене. Почему бы вам не пойти со мной, а леди Изабелла от души помолится?
      Джордан не знал, на что решиться. Изабелла ясно видела – он колеблется. Можно было надеяться узнать что-то новое о Братстве и обстоятельствах смерти Райcа. Изабелла уже собралась сказать ему, чтобы он шел с Уиртоном, но он решил сам:
      – В другой раз, Уиртон. Я обещал Изабелле проводить ее в собор.
      – Если вы дали слово даме, его негоже нарушать. Даже если мои друзья сгорают от нетерпения. – Он рассмеялся и хлопнул Джордана по плечу. Но Изабелла видела в его глазах плохо скрытое раздражение, когда барон взглянул на нее.
      – Он во что бы то ни стало намерен свести вас со своими товарищами, – заметила она, когда они отошли настолько далеко, что Уиртон уже не мог их слышать.
      – Предпочел бы с ними не встречаться.
      – Но…
      – Давайте отыщем то, за чем явились в Линкольн, и к черту Уиртона!
      Он предложил ей руку, и она улыбнулась:
      – Это лучшее из того, что мне довелось сегодня услышать.
      – Еще слишком рано. – Джордан коварно засмеялся. – Позже у меня найдется для вас предложение получше.
      – Буду ждать с нетерпением.
      Он приподнял бровь:
      – Я тоже.
      Взбираясь по холму к собору, Изабелла поняла, что тревожное ощущение крепнет, заставляя замедлить шаг. И шутки Джордана вдруг иссякли.
      – Вы заметили, – вдруг спросил он, – что сегодня не поют птицы?
      Она изумленно раскрыла глаза и остановилась. А ведь он прав! Ни одной птичьей трели не примешивалось к обычному утреннему городскому шуму.
      – В этот час повсюду должны петь птицы!
      – Вы изучали природу, Изабелла. Вы не знаете, отчего вдруг они замолкли?
      – Понятия не имею.
      Она окинула взглядом простирающийся внизу под ними город и берег реки. Улицы были запружены людьми, спешащими по своим делам. Как всегда по понедельникам! В воскресенье Пасха все готовятся к празднику и церковным торжествам.
      – Глядите сюда!
      Возле дома на поводке сидела собака. Пес скулил, зажав хвост между задними лапами. Изабелла попыталась успокоить беднягу. Собака завыла, дрожа всем телом. Может, ошейник натер ей шею? Девушка расстегнула его, и собака помчалась вниз по холму что было сил.
      – Ну и дела, – заметил Джордан.
      – Да уж. – Изабелла встала. – Хочу сразу признаться – понятия не имею, почему так сделала.
      – Она могла вас укусить.
      Она закинула руки ему на плечи.
      – Предоставляю эту честь вам.
      Он ущипнул ее за кончик носа.
      – Что за непристойности слышу я от дочери монахини! Изабелла отошла, протянув руку Джордану.
      – Как только шкатулка окажется в наших руках и мы доставим её королеве, нам нужно выяснить, жива ли моя мать и где она.
      Но Джордан не взял предложенной руки.
      – Что не так?
      – Значит, вы ждете, что я и дальше стану вам помогать? Изабелла медленно опустила руку и грустно вздохнула.
      Что еще могла она сказать? Действительно, Джордан ни разу не заводил разговор о том, что они будут делать, когда выполнят поручение королевы. Глупо с ее стороны было думать, что он захочет с ней остаться. Глаза девушки заволокло слезами. Неужели он намерен вернуться к прежней жизни, где нет места чувствам – будь то горе или радость, гнев или восторг? В той жизни ему ничего не надо было отдавать, потому что ничего и не спрашивалось.
      Изабелла зашагала вверх по крутой улице, зная, что Джордан идет следом. Он пойдет, чтобы помочь отыскать шкатулку с бумагами. Разумеется, он не нарушит клятвы.
      Вот и собор. Не успела она пройти через внутренние ворота в неф, как Джордан перегородил ей путь. Схватил за руки и увлек в сторону. Мимо шли люди – кто-то входил, кто-то покидал собор. Улучив минуту, когда рядом никого не было, он заявил:
      – Вы не дали мне возможности ничего сказать.
      – Ваше лицо сказало за вас. Вы поможете мне найти шкатулку и отвезти ее королеве Элеоноре, чтобы предотвратить новую войну. Сделаете то, что обещали, но не более того. – Она оттолкнула его руки. – И это правильно! Вы не обязаны помогать мне и дальше.
      – Вам же известно, что дело не только в обещаниях. Меня слишком долго не было в Ла Тур. Замок нужно привести в порядок, кое-что перестроить. Обновить стены и оборонительные укрепления. Если начнется война, нужно быть к ней готовым.
      – Только об одном вы и думаете! О войне!
      – Но разве не поэтому мы в Линкольне? Не потому ли, что хотим прекратить войну?
      С этим спорить не приходилось, да и не хотелось ей спорить из-за чего бы то ни было вообще. Он рассуждал здраво – и она тоже. Однако в сердечных делах здравый смысл оказался бесполезен.
      – Конечно, Джордан, я понимаю. Я…
      И тут задрожало, загремело, загрохотало все вокруг. Джордан нахмурился:
      – Ваши опыты с селитрой и серой все еще продолжаются?
      – Нет!
      – Если до них добрался кто-то…
      Снова громыхнуло, завопили от ужаса люди. Изабелла крикнула в ухо Джордану:
      – Я спрятала все вещества!
      Грохот нарастал. Изабелла схватила Джордана за руку. Словно рычали хором все собаки в городе. Над их головами раскачивалась огромная круглая люстра, словно собор пустился в плавание по бурному морю.