Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Леди-рыцарь

ModernLib.Net / Сентиментальный роман / Келли Джослин / Леди-рыцарь - Чтение (стр. 1)
Автор: Келли Джослин
Жанр: Сентиментальный роман

 

 


Джослин Келли
Леди-рыцарь

       Джеймсу Джонсу
       Благодарю за предоставленные сведения.
       Порой то, что происходит в Вегасе,
       в Вегасе не задерживается

Глава 1

      Одна-единственная ошибка была способна все погубить.
      Изабелла де Монфор повторяла это снова и снова, впрочем, без особой на то надобности. Работая с опасными веществами, она ни на минуту не забывала, к каким непоправимым последствиям это может привести. Совсем не то, что готовить травяные настои или пользоваться отполированными лечебными камнями. Тут ошибешься раз – начинай все сначала. Взрывчатые смеси – дело другое. От них жди беды.
      Девушка склонилась над столом, установленным в центре каменного сарая. Задержав дыхание, подняла над чашей стеклянную бутылочку и принялась следить, как жидкость медленно течет по горлышку. Нужно вылить на блюдо одну-единственную каплю. Эта жидкость слишком опасна, чтобы использовать ее в больших количествах! Теперь нужно смешать ингредиенты. Помещение заполнил сильный едкий запах. У нее запершило в горле.
      Изабелла довольно улыбнулась – смесь вышла как надо. Она поставила бутылочку на одну из полок шкафчика, где хранила свои запасы. Ей приходилось запирать дверь шкафа на ключ. Не дай Бог, если кто-то из обитателей аббатства Святого Иуды заберется на эти полки и что-нибудь прольет. Ключ от шкафчика всегда висел у нее на шее.
      Заперев дверь чулана, Изабелла вернулась к столу, на ходу вытирая руки о кожаный передник, надетый поверх простого серого платья. Талия была перехвачена поясом, с которого свисало полдюжины мешочков. Порывшись в одном из них, Изабелла достала полоску гладкой кожи. За последние несколько лет она приобрела привычку держать в маленьких мешочках материалы, которыми пользовалась чаще всего. Она старалась записывать свои опыты, чтобы потом их можно было воспроизвести и доказать, что полученный результат – закономерность, а не счастливая случайность. Сидя на высоком стуле, она задумчиво постукивала по подбородку гусиным пером, прикидывая, что делать дальше.
      До вечерней молитвы оставалось совсем мало времени. Придется отложить опыт до завтра. Нужно выбрать момент, когда поблизости никого не окажется. Остаться в одиночестве после обеда не составляло труда. Каждый день после полуденной трапезы сестры аббатства Святого Иуды под руководством Нарико учились сражаться на мечах, а также упражнялись в боевых искусствах. Ареной для боев служили лужайки аббатства и поля за его стенами.
      Изабелла стремилась с пользой для себя провести часы, когда в монастыре царили тишина и спокойствие. В отличие от других сестер она любила тишину. Можно было думать без помех.
      Вот сейчас ей пришла в голову мысль. А если добавить к смеси чуть больше соленой воды?
      Она вскочила со стула и бросилась к своему хранилищу. Повернула в замке ключ, взяла с полки бутыль. Нужно закончить опыт, а потом она попробует сделать одну штуку. Раньше у нее ничего не выходило. За пределами Отремера рассказывают странные истории. Будто есть вещество, которое взрывается, если его правильно приготовить, а затем поджечь. Шесть лет ушло у нее на то, чтобы подобрать необходимые элементы. Ей удалось приблизиться к разгадке. Судя по описанию запаха конечного состава, он содержал серу и древесный уголь. Тем не менее нужного результата она не получила.
      Сейчас, однако, следует сосредоточиться на текущем опыте. Изабелла склонилась над чашей и приготовилась подлить воды в смесь.
      – Сестра Изабелла, вы здесь? – позвал голос за дверью сарая.
      Изабелла поставила бутыль на стол, а затем на всякий случай отодвинула ее подальше от чаши. Она взглянула в сторону рядов пустых бочек. Юный голос был ей знаком.
      – Что ты здесь делаешь в такой час, Зуки?
      Из темноты вышла девочка, совсем недавно справившая двенадцатую годовщину своей жизни. Маказуки была единственным ребенком Нарико. Муж Нарико, Джордж, присматривал за садами и полями аббатства. Рожденная во второй год заточения королевы Элеоноры, Зуки – так ее звали сестры аббатства – унаследовала от матери раскосые глаза и черные как смоль волосы. От отца ей достался темно-зеленый цвет глаз и талант выращивать растения – у нее росло все, что угодно. Вот почему девочка проводила много времени с Изабеллой. Она задавала бесчисленное множество вопросов о травах, которые Изабелла выращивала для своей кладовой.
      – Прячусь от кечен, – ответила Зуки, закрывая за собой дверь и подходя ближе. На ней была короткая туника, предназначенная для тренировок с наставником.
      – Твоя мама рассердится, – заметила Изабелла. «Кечен» на родном языке Нарико означало «мать». На этом языке говорили в дальнем краю, где родился отец Нарико и откуда он двинулся на запад, в Персию и Святую землю. Там его повстречала королева Элеонора. Она пригласила его вместе с дочерью Нарико вернуться вместе с ней в Англию.
      – Она знает – я не люблю упражняться с луком и стрелами. – Девочка рассекла воздух воображаемым мечом. – Мне бы что-нибудь поострее. Или вы поучите меня работать с хлыстом, как вы умеете. – Она показала пальцем на кожаную полосу, свернутую кольцами на коленях Изабеллы.
      Недовольно поморщившись, Изабелла обошла стол, не давая девочке подойти слишком близко. Казалось, Зуки, подраставшая прямо на глазах, состоит из одних локтей и коленей. Если она толкнет что-нибудь… Даже думать не хотелось, что будет. Сложив на груди руки, она сказала:
      – Сегодня тебе нельзя здесь оставаться.
      – Но, сестра Изабелла, вы говорили, что мне всегда можно приходить и учиться у вас.
      – Только не сегодня. Я занимаюсь опасными вещами. Не хочу, чтобы ты рисковала здоровьем или жизнью.
      Подражая Изабелле, Зуки сложила руки на узенькой груди и топнула ногой.
      – Вы говорили…
      – Как говорит твоя мама – амэ футтэ джи катамару!
      Девочка вытаращила глаза:
      – Сестра Изабелла! Зачем вы вспоминаете эту устаревшую поговорку? Кечен говорит на языке своего отца, только когда сердита и хочет преподать мне урок.
      – А ты помнишь, что это означает? «От дождя земля каменеет».
      – Знаю. Считается, что это предостережение для молодых, которым не терпится испытать себя. – Девочка вытянула руки по бокам. – Пожалуйста, хотя бы вы не читайте мне нравоучений!
      – Хотя бы я?
      – Сестра Доминика настаивает, чтобы я изучала всякое оружие.
      – Как и все остальные.
      – Вы же не изучаете!
      Изабелла постаралась улыбнуться.
      – Сейчас нет, а раньше изучала. Ты ведь знаешь, аббатиса хочет, чтобы каждая из нас нашла для себя дело, которое наполнит нашу жизнь радостью и смыслом. Я сделала свой выбор, когда мне было примерно столько лет, сколько тебе сейчас. Тебе следует продолжать занятия, чтобы ты смогла отыскать свою собственную дорогу.
      Пробормотав что-то сквозь зубы, Зуки подошла к окошку и выглянула наружу. Изабелла знала эту ее привычку. Зуки всегда выглядывала в окно, когда терпела поражение в споре, но не хотела в этом признаваться. Девочка отличалась упрямым характером, но именно он побуждал ее продолжать учебу.
      К сожалению, самой Изабелле упорства не хватило. Она восхищалась сестрами, мастерски владеющими мечом. Сестра Файетт могла одним ударом меча разрубить груду луковиц, причем каждая луковица оказывалась аккуратно разрезанной пополам. Изабелла благоговела также перед теми, кто умело управлялся с луком и стрелами. А сестра Доминика! С равным искусством она владела и палицей, и коротким мечом, с легкостью применяя оба орудия одновременно. У Изабеллы захватывало дух, когда она наблюдала сестру Доминику в бою.
      Она выбрала иной путь. Травы, наука. Изабелла изучила каждую рукопись, где говорилось об элементах и соках, от которых зависели здоровье или болезнь. Пять лет назад, во время необычно холодной зимы, ей удалось спасти от смерти аббатису. Тогда в стенах монастыря свирепствовала лихорадка, унесшая жизни нескольких сестер. Она заслужила похвалы, но один вопрос никак не давал ей покоя. Стоят ли все ее знания хоть чего-нибудь по сравнению с искусством других сестер? Если бы удалось получить то вещество! У нее были только разрозненные кусочки сведений, почерпнутых из разговоров с Нарико. Вот тогда она доказала бы, что полезна аббатству не меньше, чем любой другой его обитатель.
      – Сестра Изабелла! – позвал голос снаружи.
      – Это сестра Шарлотта, – сказала Зуки, отскакивая от окна. – Бегом бежит!
      – Сестра Шарлотта бежит? – Изабелла была поражена. Обычно тучная сестра передвигалась не быстрее улитки, даже когда спешила в часовню. Дожидаясь ее прихода возле запертых дверей церкви, другие сестры нередко успевали промокнуть до нитки, захваченные врасплох налетевшим ливнем.
      Изабелла распахнула дверь сарая.
      – Я здесь, сестра Шарлотта. Что-то неладно?
      – Слава Богу, ты здесь! – Тучная фигура ввалилась внутрь. – Аббатиса… Дай-ка мне сначала отдышаться. – Судорожно хватая ртом воздух, она вытянула руку, намереваясь опереться о бочку. Пустые бочки зашатались, две стукнулись боками, и верхняя свалилась на стол. Затрещав, стол рухнул. Чаша и бутыль взлетели в воздух и разбились о стену. Бочка покатилась прямо на Зуки.
      Сдернув с поясного ремня кнут, Изабелла сделала взмах, и кнут обвился вокруг талии девочки. Мощный рывок – и Зуки чуть не упала к ее ногам. Бочка влетела в стену возле окошка. За ней покатилась другая, ударилась в стену пониже второго окна и треснула. Деревянные ободья, удерживающие планки, заплясали по полу и покатились прочь, увенчав собой остатки рухнувшего стола.
      – Ах, Боже мой! – сдавленно пробормотала сестра Шарлотта. – Как же это вышло, что я тут все перебила, сестра Изабелла!
      – Вы целы? – Изабелла посмотрела на Шарлотту, затем на Зуки, которая пыталась ослабить захват на талии.
      – Ничего себе! – воскликнула девочка. – Не знала, что вы можете вытворять такое с кнутом, сестра Изабелла. Научите меня, как вы это делаете?
      – Может быть, как-нибудь потом.
      Сматывая кнут, она с грустью разглядывала то, что осталось от ее рабочего места. Понадобится не один день, чтобы навести здесь порядок.
      – Никогда не думала, – продолжала между тем Зуки, слишком возбужденная, чтобы стоять смирно, – что бочки могут летать по воздуху! Вы видели, как одна задела потолок?
      Изабелла собиралась ответить, но вдруг краем глаза уловила движение. По стене стекала тонкая струйка. Изабелла в ужасе раскрыла рот. Дверца шкафчика была распахнута настежь, бутыли разбиты или опрокинуты. Жидкости смешались с порошками. Из-под обломков стола поднималась тонкая струйка дыма.
      Поняв, что сейчас произойдет, она схватила Зуки и толкнула ее к двери. Слишком далеко! Не успеть.
      – Прячьтесь за бочками! – приказала она.
      – За какими бочками?
      – За любыми! – Изабелла схватила сестру Шарлотту за руку, толкнула ошеломленную женщину на землю рядом с Зуки, а сама бросилась на колени, скрючившись за соседней бочкой. – Заткните уши! – закричала она. – Сейчас рванет!
      Сестра Шарлотта вытаращила глаза. Зуки смотрела на Изабеллу с ужасом и восторгом.
      – Заткните уши! – Она зажала собственные уши ладонями. – Живо!
      Сарай тряхнуло. Языки пламени взвились вверх, стараясь достать до крытой тростником крыши. Дождем посыпались камни, куски дерева. Левое плечо полоснуло болью. Кто-то закричал – Зуки или сестра Шарлотта, она не разобрала. Со всех сторон ревело и грохотало, в ушах стоял гул. Неужели весь мир взлетел на воздух?
      Затем стало тихо.
      Ее засыпало землей, соломой и щепками. Изабелла кашляла, пытаясь отогнать удушливое облако, от которого резало глаза. В горле стоял кислый комок, и она почти ничего не видела – по щекам бежали слезы.
      Нужно выбираться наружу. Неизвестно, что может содержать это мерзкое облако. Несомненно, ничего хорошего – каждый вдох говорил ей об опасности. Она тряхнула за плечо Зуки. Девочка не шевелилась. Изабелла перевернула ее на спину. Глаза девочки были закрыты, но она дышала.
      Изабелла взвалила ее на плечо и попыталась встать на ноги. Зуки весила всего ничего, она должна была справиться, однако… ноги не слушались. Сжав колени, она все-таки поднялась. В голове гудело, как будто там бил колокол. Она крикнула:
      – Сестра Шарлотта!
      Вместо крика прорезался лишь хриплый шепот. Нои его оказалось достаточно, потому что сестра Шарлотта подняла голову, стряхивая с темных волос солому и щепки.
      – Нужно выбираться на свежий воздух.
      Сестра Шарлотта уронила голову на руки, так что Изабелле пришлось толкнуть женщину носком туфли.
      – Скорей же!
      Сестра Шарлотта поднялась на ноги, хотя ее шатало так, словно она выпила содержимое целого винного подвала. Тем не менее Изабелле, хоть и с трудом, удалось вывести женщину из сарая. Слава Богу, дверь не завалило.
      Отовсюду раздавались крики. К ним бежали сестры – из келий, конюшен, со стороны ворот, с соколиной фермы. Изабелла сделала знак: «Не подходите близко!» Она собиралась было крикнуть им, но ее слабый хриплый голос потонул в грохоте второго взрыва! Над остатками крыши взвились языки странного пламени.
      Взрывной волной Изабеллу бросило на землю. Она отчаянно пыталась встать. Чьи-то руки подхватили ее, помогая подняться и отбежать подальше от огня. Изабелла услышала собственный голос – как будто из глубины колодца, – приказывающий остальным убираться прочь. Потом она не слышала ничего, кроме бесконечного звона в ушах, а затем наступил мрак.
 
      Стоя в комнате аббатисы, Изабелла поправила повязку на левой руке, едва удерживаясь от болезненной гримасы. Повезло, что она вообще осталась в живых. Уцелели также и Зуки с сестрой Шарлоттой. Обе находились в лазарете под присмотром сестры Марты – помощницы Изабеллы. Сестра Шарлотта сломала запястье и обожгла левую руку. Хуже всех пришлось Зуки – на лбу вздулась шишка размером с кулак. Девочка пролежала без сознания почти час. Теперь она пришла в себя, узнавала окружающих.
      Изабелле хотелось дежурить возле раненых, но пренебречь просьбой аббатисы зайти к ней она не могла. Сестра Шарлотта как раз и намеревалась передать ей приглашение. Теперь же просьбу – в сжатом виде – передала другая сестра. Настоятельница аббатства Святого Иуды пожелала увидеть Изабеллу, а никто из сестер не осмеливался заставлять аббатису ждать. Тем не менее когда Изабелла открыла дверь кабинета, там никого не было.
      Это была самая просторная из комнат в покоях аббатисы. Здесь она принимала посетителей. Возле огромного камина стояли стол и пара скамей, хотя Изабелла ни разу не видела, чтобы на них сидел кто-нибудь, кроме самой хозяйки. Скамеечка для молитвы располагалась перед окном, откуда открывался вид на кельи, где вскоре, после вечерней трапезы, соберутся все сестры. Одну из стен украшал портрет королевы Элеоноры, на другой возвышалось распятие.
      В кабинете появилась аббатиса. Невысокого роста, полная, как сестра Шарлотта. Только в отличие от последней аббатиса передвигалась с проворством, которому позавидовала бы женщина вдвое моложе. Изабелла смотрела, как аббатиса пересекает кабинет, направляясь от двери к столу, и ей казалось, что она сжимается в размерах. Изабелла была намного выше ростом, но в присутствии аббатисы всегда ощущала себя совсем крошкой.
      – Рада видеть тебя здесь, – произнесла аббатиса, и ее чистый голосок заглушил звон в ушах, от которого Изабелле еще не удалось избавиться. – Наконец-то!
      Девушка судорожно вздохнула. Аббатиса всегда спрашивала с сестер не меньше, чем с себя самой.
      – Это был несчастный случай. Больше не повторится…
      – Сестра Изабелла, как я понимаю, все ранения весьма незначительны.
      – Да.
      Она не осмеливалась признаться, что плечо болит ужасно.
      – Ты обещала, что не станешь в стенах аббатства пытаться получить тот порошок, о котором узнала от Нарико.
      Тогда настоятельница чуть было вообще не запретила Изабелле работать над составом порошка. Она ограничилась тогда тем, что попросила не подвергать опасности само аббатство и его обитателей.
      Предостережение казалось излишним. Составы, опробованные Изабеллой в поле за стенами аббатства, просто сгорали со слабым треском или шипением. Ничего более.
      – Аббатиса, – поспешила добавить Изабелла, – взрыв в сарае произошел по чистой случайности. Я не нарушала вашего приказания.
      – Рада слышать. – Женщина нахмурилась. – Поговорим об этом позже, после твоего возвращения.
      – Моего возвращения? Откуда? – От волнения у нее засосало под ложечкой. Сестры аббатства Святого Иуды покидали свое прибежище только в одном-единственном случае – когда в их помощи нуждалась королева Элеонора. Неужели? Королева находилась в темнице, заключенная туда собственным супругом почти двенадцать лет назад. Всякое сообщение между ней и аббатством было прервано.
      На стене висел портрет. Королева Элеонора, жена Генриха II, мать принца Ричарда – наследника трона, а также принца Иоанна, была основательницей аббатства Святого Иуды. Названное в честь святого покровителя, помогающего в самых безнадежных делах, аббатство воспитывало женщин, проходящих строгую подготовку в различных боевых искусствах, чтобы в нужную минуту служить королеве.
      Но Изабелла де Монфор не владела никаким особым умением. Она находила малейшие предлоги, чтобы пропускать занятия ради изучения целебных трав и опытов с различными веществами. Девушка напряглась. Неужели королева больна? Она уже не так молода, а, как известно, в теле людей, чья молодость позади, скапливаются вредоносные жидкости. Нет, это невозможно. Королева окружена врачами, о ней есть кому позаботиться. Ей нет нужды требовать целителя из аббатства.
      – Оттуда, куда тебя посылают, – пояснила аббатиса с ноткой укоризны в голосе. Аббатство Святого Иуды несколько отличалось от других монастырей, однако и здесь требовалось абсолютное послушание.
      – Понятно, – ответила Изабелла, чувствуя, что должна что-то сказать.
      – И что же тебе понятно, сестра Изабелла? – Усаживаясь за стол, аббатиса усмехнулась. – Неужели, помимо трав, ты изучала также темное искусство прорицания?
      – Нет-нет. Я хотела… мне следовало сказать… – Она запнулась и глубоко вздохнула. От резкого движения ребер плечо вновь пронзила острая боль. Интересно, она сильно ушиблась о бочку или же повредила плечо, когда тащила из огня бесчувственное тело Зуки? – Простите, что заговорила, в то время как мне следовало слушать.
      Нахмуренное лицо аббатисы прояснилось.
      – Вот это слова Изабеллы, которую я хорошо знаю. Ты доверяешь скорее рассудку, нежели чувствам. Это умение пригодится, когда ты отправишься с поручением.
      Поручение? Изабелла была разочарована, хотя еще пару мгновений назад мысль о том, чтобы покинуть аббатство, кружила ей голову. Она-то была уверена, что ей предстоят восхитительные приключения на службе у королевы Элеоноры. Значит, аббатиса не заблуждается насчет талантов подопечной. Изабелла сморщилась – на сей раз плечо было ни при чем. Она тихо спросила:
      – Что я должна для вас сделать?
      Заговори она громче – и голос выдаст разочарование, ей самой же станет стыдно.
      – Я получила письмо от королевы.
      Изабелла не сдержала удивления:
      – Но я думала, что аббатство пользуется расположением короля лишь до тех пор, пока королева не делает попыток с вами связаться.
      Губы аббатисы сложились в улыбку, уместную скорее на лице вора, чем служительницы Господа.
      – По условиям договора, в память о мятеже, учиненном королевскими сыновьями в тысяча сто семьдесят третьем году, это мне запрещено делать попытки связаться с королевой. Там ничего не сказано о запрете королеве писать ко мне – в целях руководства и наставления.
      Изабелла прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Как ошибался тот, кто думал, что аббатису заботит лишь спасение собственной души и душ прочих обитателей аббатства! Родись она мужчиной, непременно добилась бы сана архиепископа. Сей пост позволял бы управлять церковью, и одновременно давать наставления самому королю.
      – Вероятно, ты хотела бы знать, как королеве удалось передать письмо незаметно для тюремщиков, – продолжала меж тем аббатиса. – Очень просто. Король согласился, чтобы королева сопровождала его в поездке в Нормандию, где королевская чета должна встретиться с принцем Ричардом.
      – Если она желает, чтобы я путешествовала с ней…
      – Нет, она просит о другом. Королеве угодно, чтобы ты достала некие бумаги, хранящиеся в соборе города Линкольна, и доставила их ей. – Аббатиса протянула Изабелле маленький железный ключ. – Бумаги хранятся в медной шкатулке. Вот ключ. Нельзя допустить, чтобы бумаги были уничтожены. И самое важное, их нужно отдать в руки самой королевы, и никому больше.
      – Что это за бумаги? – спросила Изабелла, взяв ключ. Аббатиса встала, заломив руки – верный признак, что она была расстроена.
      – Королева Элеонора оставила бумаги на попечение Уолтера де Кутанса, епископа Линкольнского. Год назад он стал архиепископом Руанским. Вряд ли Уолтер забрал бумаги с собой – он не имел права трогать их без разрешения королевы.
      – А почему они так важны? – Изабелла попыталась пожать плечами, что вызвало новый приступ боли.
      – В них есть сведения, что принцу Ричарду надоело дожидаться своей очереди к трону и он может вновь поднять мятеж против отца.
      – Опять? – На сей раз Изабелла не могла сдержать смех. – Неужели Ричарду с братьями до сих пор не ясно, что на поле сражения королю нет равных?
      – Это так. – Аббатиса все еще нервно потирала руки. – Но чем заканчивались военные победы короля на континенте? Разоренные поля, сожженные дотла деревни. Не хочу, чтобы подобное повторилось в Англии. Не желает этого и королева. К тому же королеве не хочется, чтобы ее возлюбленного сына Ричарда убили. Это важно и для будущего Англии. Кто знает, что будет, если королем станет Иоанн.
      – Скажите, где бумаги. Я разыщу их и доставлю королеве.
      – В этом-то все дело. Кажется, никто не знает, где шкатулка. Королева просила архиепископа позаботиться, чтобы шкатулка не попала в руки мужа. Может быть, она спрятана в соборе. Или в резиденции архиепископа. Или где-то в городе.
      – Если послать к архиепископу…
      – Это может возбудить подозрение короля. Ты должна разыскать бумаги и доставить их королеве не позже конца месяца. Я рассказала тебе все, что знала сама. Теперь дело за тобой, леди Изабелла. Исполни волю королевы.
      Она вздрогнула при упоминании своего титула. Ей ни разу не доводилось слышать его в сочетании с собственным именем. Может, ее называли так когда-то, до того как отправили в аббатство Святого Иуды – тогда ей не исполнилось и шести лет. Это случилось вскоре после смерти отца. Сводные братья приговорили ее и мать к заключению в стенах монастыря, а сами принялись воевать друг с другом из-за отцовского наследства. Насколько ей было известно, война шла до сих пор. Никто, однако, не мог сказать, какой монастырь выбрала мать – или была вынуждена выбрать, – чтобы удалиться от мира, подальше от фамильных владений, простирающихся от озера в горах на север и запад Англии. Может быть, ее мать, Джемма де Монфор, жива до сих пор. Или давно покоится в могиле. Этого Изабелла не знала.
      Не стоит думать о матери. Лучше поразмыслить над тем, как выполнить поручение аббатисы. Как же разыскать бумаги? Тем не менее она точно знала, какого ответа ждет настоятельница.
      – Я отправлюсь в Линкольн на рассвете.
      – На рассвете ты отправишься в замок Кенвик. – Голос аббатисы обрел знакомую властность.
      Когда аббатиса говорила подобным тоном, расспрашивать ее было бесполезно. Но Изабелле все-таки пришлось задать вопрос:
      – Почему в замок? Поездка туда означает крюк в несколько лиг. А так как дело срочное…
      – Именно, срочное, потому что ты должна прибыть к королеве не позднее конца апреля. Вот почему я думаю, что тебе следует обзавестись помощником. Без него тебе будет нелегко путешествовать по городу – он таит в себе много тайн, неизвестных даже королю. – Она подошла к Изабелле и положила ей руку на плечо. – Я не могла просить племянника приехать сюда. У нас ведь свои секреты. Мне сказали, он сейчас живет в замке Кенвик, там ты с ним и встретишься. Скажешь, что ты училась в аббатстве на лекаря.
      – Он знает про аббатство? – Изабелла была поражена. Очень немногие за стенами монастыря знали, чему здесь на самом деле учат. Король Генрих знает, напомнила она себе. Вот почему он доверяет настоятельнице ничуть не больше, чем королеве.
      – Моему племяннику известно совсем немного. Ребенком он был очень любопытен, и, думаю, отличается этим качеством и поныне. Насколько я могу судить, в своих догадках насчет аббатства Святого Иуды он во многом прав.
      – А что, если он начнет расспрашивать?
      – Полагаюсь в этом на тебя, леди Изабелла. Открой ему то, что сочтешь нужным. Цель твоего путешествия и зачем тебе понадобилась его помощь. Скажи, что служишь королеве, а он должен помочь тебе отыскать в городе некие бумаги. Ничего больше.
      – Разве он захочет мне помогать, если я ничего не стану рассказывать?
      – Он будет тебе помогать. Мой племянник – человек чести и не откажет в помощи женщине, состоящей на службе королевы. – Аббатиса слегка улыбнулась. – И я полагаю, в вас обоих есть и сила, и слабость – вы сможете дополнить друг друга. Ты найдешь, чему у него поучиться. И он сможет многое взять у тебя.
      – Поучиться? О чем вы?
      – У тебя живой, любознательный ум. Используй его, и поездка принесет тебе немало пользы. – Аббатиса вернулась к столу. – Тебе следует отправиться в постель, леди Изабелла, ибо рассвет близится быстрее, чем летят часы поста в преддверии Пасхи.
      Изабелла кивнула. Голова шла кругом. Что тому причиной – взрыв или слова аббатисы? Прежде чем уйти, она спросила:
      – Как зовут вашего племянника?
      – Джордан, лорд ле Куртене.
      Изабелла снова кивнула. Хорошо, если лорд ле Куртене догадается, где лучше всего начать поиски. Лично у нее не было ни малейшего представления.

Глава 2

      Джордан ле Куртене не имел ничего против того, чтобы пошел дождь, как только он выехал из лесу. Туман, капли дождя – отличная погода, как нельзя лучше для его скорбной поездки.
      Он вел своего серого скакуна через мертвый травостой, следом за братом Морисом. Монах не отличался высоким ростом. Голова с тонзурой на макушке едва доставала Джордану до плеча. Сейчас он ковылял по грязи, приподняв подол белой рясы. Штаны, скроенные на куда более высокого и плотного мужчину, чуть не спадали с него при каждом шаге.
      Но Джордану было совсем не до смеха. Он приехал в замок Кенвик, чтобы отдать дань уважения Райcу де Долану, умершему прошлой осенью. Осмотрев монастырское кладбище, он не нашел могилы друга. Один из монахов отправил его за разъяснениями к брату Морису. Тот повел его через лесок и поле. На горизонте огромной массой высился величественный замок Кенвик, хотя отсюда до него была добрая лига пути.
      – Куда мы идем? – крикнул он вслед монаху.
      Брат Морис оглянулся, озадаченно хмыкнул:
      – Думал, вы хотите увидеть могилу друга.
      – Именно так, но почему мы идем сюда?
      Монах указал вперед, где в сумраке под распростертыми ветвями дерева угадывались очертания могильного холма. Комья сырой земли уже затягивало сорняками.
      – Ваш друг здесь, – сказал брат Морис, подтягивая штанины и открывая взору тощие лодыжки. – Здесь он и умер, милорд. – Голос монаха звучал осуждающе. – Тому, кто сражается на турнире, никогда не удостоиться благодати быть похороненным по-христиански.
      Джордан прикусил язык, удерживая горькие слова. Молодой король, предыдущий наследник короля Генриха, только и делал, что кочевал с турнира на турнир в те дни, когда не был занят интригами против собственного отца. Тем не менее его прах покоится под чудесным надгробием в Руанском соборе. Конечно, ведь Райс де Долан был простым рыцарем, а не сыном короля.
      – Он умер здесь? – спросил он, заметив, что монах явно дожидается вопроса.
      Перекинув поводья через ветку, чтобы лошадь не вздумала попастись на могиле, Джордан добавил:
      – Мы далеко от замка.
      – Не так уж далеко для всадников, решивших во что бы то ни стало убить друг друга. – С лица брата Мориса слетела маска показного спокойствия. – Ну и схватка была, скажу я вам, милорд. Я как раз помогал закрывать ставни, чтобы никому из дерущихся не пришла мысль искать прибежища в наших стенах, как вдруг увидел, что на вашего друга напали сразу четверо. Они не отступили, даже когда он был готов сдаться, и довели свое кровавое дело до конца. – Монах закрыл глаза и перекрестился. – Никак не могу позабыть это зрелище.
      – Кто его убил? Ты видел герб?
      – Не помню. – Его нижняя губа задрожала, на глазах выступили слезы. – Не хочу вспоминать.
      Подхватив рясу, монах бросился назад к монастырю.
      Джордан смотрел на голый могильный холм. Ни надгробия, ни надписи. Он проклинал судьбу. Неужели Райc де Долан заслужил смерть? Но нет, злой рок здесь ни при чем. Не стоит даже винить тех, кто убил Райcа на турнире прошлой осенью. Будь проклят этот дьявол в юбке! Это из-за нее Райc рисковал жизнью, надеясь добиться руки возлюбленной. А когда он погиб, она охотно пошла под венец с сэром Элджерноном Эмметом!
      Как глупо! Будь Джордан тогда здесь, он удержал бы друга от участия в турнире. И не потому, что Райc был слаб и не смог бы добыть себе славу и лошадей в традиционной рыцарской забаве. Райc выходил победителем из любого поединка, вплоть до последнего рокового… Любое искусство владения оружием было бессильно против людей, которые не постеснялись нарушить правила честного боя и убили противника, готового признать поражение.
      Погиб прекрасный человек – погиб ни за что.
      Джордан снова выругался. Слишком много бесполезных смертей с тех пор, как королевские сыновья подросли настолько, чтобы потребовать свою долю пирога. Каждый слышал пророчество, якобы произнесенное великим Мерлином. «Он породит ту рысь, что прокрадется всюду, но будет поймана, оставив собственный народ в руинах». Говорили, что это про молодого Генриха, который внушил своим воинам – и Джордану ле Куртене в том числе, – что рыцарскую честь можно добыть лишь в бою.
      Теперь молодой король мертв. Погиб от дизентерии, когда вознамерился разграбить гробницу пилигрима в местечке к северу от Пиренеи. Тем временем король Генрих продолжал стравливать собственных сыновей друг с другом. Законных сыновей и незаконнорожденного Годфри. Его не устраивал сан епископа в Линкольне, и он покинул лоно церкви, чтобы поучаствовать в войнах, которые Плантагенеты, казалось, обречены вести вечно.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18