Сирмийские формулы

Продолжая традицию символьного творчества эпохи Антиохийских соборов, новые восточные деятели и здесь, в императорской ставке в Сирмиуме (Среме), начали издавать серию вероизложений. Но эти вероизложения являются не честью, a бесчестием «восточных».

Так уже в 351 г. была издана 1-я Сирмийская формула, явно проводившая субординатизм.

План церковного завладения Западом застал западных епископов неподготовленными. Живя отдельно, они упирались на никейской вере и на личности Афанасия. Вблизи и под давлением императора (неожиданно враждебного им) «западные» в массе пришли в замешательство.

Констанций в 353 г. окончательно доканал Магненция уже в Галлии, под Арлем и Лионом. За Констанцием следовали и придворные церковные политики. Они составили около победителя тотчас же небольшой, но диктаторский собор.

Собор 353 г. в Арле

От западных епископов они потребовали осуждения Афанасия как политического преступника против императора-победителя. Якобы Афанасий сносился с узурпатором Магненцием. A посольство Магненция действительно еще задолго пред тем (в обход фронта) проезжало через Александрию к тому же императору Констанцию в Антиохию. Возражения «западных», что незаконен суд заочный, с места отклонено по квалификации дела как чисто политического. Потребовали суда экстренного, заочного. Западные епископы пробовали во главе всего обсудить общий вопрос вере. Но им это не позволено под предлогом, что программа собора не ставит вопросов вере, сводя свои решения только к области политики и каноники.

«Западные» сдались. И два епископа, представлявшие папу Ливерия, тоже подписали осуждение Афанасия. He подписавший Павлин Трирский был немедленно сослан на Восток, во Фригию. Папа Ливерий прислал императору протест и просьбу обсудить дело заново на большем соборе. к папе в этом требовании присоединились из епископата Дионисий Медиоланский, Лукифер Каларисский и Евсевий Веркельский. Тем временем в

Миланский собор 355 г.

Констанций, рассчитывая на свою победу и на большем соборе, согласился на призыв папы и назначил собор в 355 г. в Медиолане, где была ставка императорского двора. Собрано было вместе с «восточными» и «западными» всего три-четыре десятка епископов. Констанций сгрубостью уполномочил руководить собором беспринципных Урсакия и Валента. Это значило открыто идти на скандалы. И весь собор превратился в один из церковно-исторических скандалов.

Когда при открытии Дионисий Медиоланский не без наивности внес предложение начать соборование с подписи вновь заготовленного текста «Никейской веры», Валент просто бросился на него со своего председательского места, вырвал y него трость и заявил, что ничего подобного он не допустит. Разумеется, произошел общий шум и беспорядок. Введена стража. Собору объявлено, что заседания его переносятся во Дворец. Император решил сам присутствовать, но секретно, за занавесом. «Западные» не были бессловесными пред вызывающим председателем-перебежчиком. «Западные» не могли молчать ни

He подписали резолюций Дионисий Медиоланский, Лукифер Каларисский и Евсевий Веркельский и были сосланы на Восток. Сам Осий требовал свободного собора и был арестован. K папе Ливерию в Рим был послан для увещания подписать решения собора чиновник — евнух Евсевий. Ливерий не сдавался. Тогда велено было через префекта ночью арестовать Ливерия и привезти в Медиолан. Здесь Ливерий по-прежнему настаивал на правильной процедуре суда над Афанасием с выслушиванием самого обвиняемого. Для правильного хода соборного суда нужно вернуть назад только что подвергнутых изгнанию членов собора. Затем произвести предварительный сговор, что вся церковь принимает Никейское вероизложение. И, наконец, чтобы самый собор собрался в Александрии на месте деятельности Афанасия. Все подобные пожелания для Констанция звучали почти насмешкой. Папе дано три дня на размышление: или подписать медиоланское решение, или ехать в ссылку на Восток. Папа обрек себя в ссылку и был увезен во Фракию, в город Веррию.

Погоня за Афанасием

B 355 г. была снова сделана попытка, a в 356 г. — вторая взять Афанасия в самой Александрии. Обе были неудачны. Трудно было найти прямой юридический повод к аресту, ибо в руках Афанасия были письма императора с «гарантиями». Поэтому искусственно разыгрывались комедии беспорядков. Сначала в августе 355 г. императорский нотарий Диоген явился просить Афанасия добровольно удалиться из Александрии. Афанасий сослался на письмо императора и сказал, что, конечно, покорится и уйдет, если император вновь пришлет формальный письменный приказ. Диоген пробовал интриговать, вызвать возмущение народа. He удавалось. Приказано зимой дуксу Сириану стянуть войска. Разыграна была комедия народного бунта. На 8 февраля y Афанасия в церкви Феоны назначено было большое всенощное бдение. Власти задумали стянуть вокруг церкви войска и сбродную, производящую скандалы толпу. Толпе дана задача, вливаясь незаметно в массу молящихся, в нужный момент под предлогом нападения на девственниц, произвести шум и драку. На это последовала эффектная реакция властей. Вдруг влились в церковь военные шлемы и залетали над головами молящихся стрелы. Будто бы для достижения порядка нужно было тут в толпе найти и арестовать первовиновника всей смуты Афанасия. Афанасий был на кафедре, все его знали и видели. Были тут и гражданские чиновники. Сознательно разыграли комедию, будто его не нашли, чтобы разгласить миф, что виновник «бежал от возмущения народа». И Афанасий действительно на сей раз признал целесообразным скрыться в пустыне, где и скрылся со сцены в потаенных жилищах монахов Нильской долины. монашеской истории Палладия Элионопольского, между прочим, передаются анекдотические детали этого конспиративного периода. Полицейская погоня за Афанасием в какой-то мере продолжалась. Монахи обычно по Нилу в своих лодочках провозили на базары продукты своего рукоделия. Навстречу такой лодочке плывут погонщики за Афанасием. Едущих в лодочке, где сидит и сам Афанасий, спрашивают: не встретили ли они тут Афанасия? Спрошенные, с показным усердием размахивая руками, указывали сыщикам дорогу вниз по Нилу. Так на этот раз обман благополучно удался.

Но возвращаемся к моменту изгнания Афанасия из Александрии. Сириан заготовил императору лицемерный рапорт. Конечно, никакого нападения не было. Просто возмущенный Афанасием народ ворвался в его церковь, при этом Афанасий осудил себя сам, позорно бежав.

Верных Афанасию клириков ссылали опять ad metallum, в Фэнон, туда же, куда ссылали христиан при Максимине Дайе. Богослужебные собрания разгонялись. Сопротивлявшиеся арестовывались и ссылались в Оазисы. Террор длился 18 месяцев. Александрийцы наконец восстали, ворвались в церковь Георгия, и ему грозил самосуд народа. Георгий бежал из Александрии. A вослед ему неслись грубые обвинения в спекуляциях.

Афанасий, однако, должен был длительное время жить на нелегальном положении. Этот отрыв от текущих дел способствовал его литературной деятельности. За это время им написаны «4 слова против ариан», «Жизнь преподобного Антония», только что скончавшегося, верного и активного друга Афанасия, «История ариан» для монахов. Тут он резко выражается

2-я Сирмийская формула и ее последствия

Расправившись с личными противниками, вершители церковной политики в ставке императора Констанция в Сирмиуме решили начать подкоп и под самую никейскую веру. Сделана была попытка издать императорский декрет

Один из историков думает, что именно эту формулу, следуя за Осием, подписал и папа Ливерий, после чего его освободили из ссылки и он возвратился в Рим. Хефеле, защищая папу, утверждает, что папа Ливерий подписал не эту 2-ю, a 3-ю Сирмийскую формулу, смягченную. Но существа дела это не меняет. Языческий магизм, внесенный латинскими богословами в приемлемое и для нас учение

2-я Сирмийская формула создала целительный перелом в истории антиникейской реакции Востока. Сирмийский «перегиб» исказил православный смысл антиникейства. Оно превратилось в арианскую отраву. Это отрезвило самих антиникейцев. Вызвало с их стороны здоровую православную реакцию. Эта реакция создала распад «единого антиникейского фронта». Он начал разлагаться, выделяя из себя чистое православие.

Таким образом, «победа» на «фронте веры» придворных политиканов-епископов оказалась пирровой победой. От этой победы начинается и падение партии. Она распалась. Из нее начали выделяться крайние арианские яды, через что «восточные» стали очищаться от арианской мути и заразы.

Запад был проще. Стоя на никействе, он просто отвергал 2-ю Сирмийскую формулу как «богохульную». Таков был собор в Агеннах, в Галлии.

Восток был сложнее. На Востоке не было юридически (=канонически) простой ориентации на Никею. Жили и сознавали себя так, будто Никейский Вселенский собор был несущественной подробностью в прошлом. A какой-нибудь Тирский собор 335 г. куда важнее его. На восточном кругозоре были свои расценки и ценности. Например, св. Василий Великий с почтением смотрит на Диания Кесарие-Каппадокийского, который был предстоятелем в дни его молодости. Между тем Дианий был в числе осудивших Афанасия в Тире (в 335). Дианий был и в 340 г. в числе «восточных», уехавших из Сердики и протестовавших в Филиппополе. И вообще «восточные» не были строго монотонны. Наоборот, пестры и разнообразны в их взглядах.

Группировки «восточных»

Чисто православные группы:

A) Вот типичный представитель традиционного восточного богословия, без философских школьных пристрастий — Кирилл, епископ Иерусалимский. Около 348 г. он, тогда еще пресвитер, произнес известные слова «Огласительные» — «» и «Тайноводственные» — «». Здесь он полемизирует и с Арием, но не называет eгo пo имени (тактика!). Намекает на «тайные ереси в церкви». Но подробнее опровергает лишь Маркелла да Савеллия (понятно!). Излагает катехизис по тексту символа веры, но по букве не Никейского.

B) Люди, воспитанные на Оригене, с субординатистской схемой построения Св. Троицы. Никейский Символ претил их школе.

C) Люди уже с симпатиями к арианству. Но само первоначальное арианство уже иссякло, как бы вымерло. На сцену выступила генерация новых ариан, порвавших с традицией и увлекшихся диалектическими выводами из порочной основной предпосылки арианства тварности Сына Божия. Товарищ Ария Секунд Птолемаидский уже казался слишком компромиссным, уступчивым вольному «философу» Аэтию.

Евномий уже не удовлетворялся «мягкостью» взглядов Евдоксия. Пред принятием от Евдоксия хиротонии Евномий подверг его догматическому экзамену.

Аэтий и Евномий упрекали самого Ария за соглашательство. Эти крайние новоариане, однако, проникли в иерархию православных через людей компромисса, чем характеризовалась общая атмосфера на Востоке. Типичным компромиссником, созданным лукавой атмосферой запутанности, был Леонтий, архиепископ Антиохийский. Чтобы быть угодным и господствующим политикам в арианском духе, и большинству православной народной массы, он, например, произносил богослужебные возгласы: сначала невнятным бормотанием по арианской формуле «Слава Отцу через Сына во Святом Духе», a далее громко: «всегда ныне и присно и во веки веков». Недаром он иронически говаривал, показывая на свою седоволосую голову: «Когда растает этот снег, то много будет грязи». Намек на те партийные споры, которые и разразились на Антиохийской кафедре, ибо все держалось на временном компромиссе.

Антиохийская кафедра сначала была захвачена крайними, так называемыми аномеями.

Аномеи

Выразителями и отцами арианской крайности явились светский дилетант-философ Аэтий и епископ Евномий. Сошлись они в Александрии в 356 г. по изгнании св. Афанасия в кружке арианствующих около Георгия Каппадокийца. Аэтий родом из Келе-Сирии, был и ювелиром, и медиком, и софистом. Много скитался в поисках науки. Он был убежден в адекватности eгo силлогизмов самому существу Божию. Наивный рационалист в гносеологии, он утверждал, что «знает Бога так же хорошо, как и самого себя». Устанавливал «определения созданием и творением». Его имя — «Рожденный». Он не был до Своего рождения. Он «Единородный Бог, Рожденный волею (а не сущностью) Отца». Сущность его не тождественна и неподобна Отчей, хотя Сын Отцу и подобен, как «образ и отпечаток всей энергии и мощи Вседержителя, отпечаток дел, разумов () и изволений Отца». «Сын не единосущен () и не подобосущен (). Он — , противоположен Отцу по сущности». По Аристотелю, «ум — часть Божия». Поэтому Бог не более знает Себе, чем мы Нем. Бог ничего не требует от людей, кроме того, чтобы знали Его. Христианство превращено здесь в логическую систему. Блаженный Феодорит острит об Евномии, что теологию он превратил в технологию .

Чтобы забрать богословскую власть над всем Востоком для проведения в жизнь этого усовершенствованного арианства, естественно, нужно было овладеть для этого церковной головой Востока Антиохией. По смерти 357 г. Леонтия Антиохийского Евдоксий Германикийский, вращавшийся при дворе среди правящей придворной партии, добился для себя антиохийской кафедры и приступил к исполнению поставленной им себе задачи — утверждения аномейства. Аэтия он поставил при себе диаконом.

Поворот «восточных» к Никее: омоусиане.

Нужен был этот кощунственный хлыст аномейства или евномианства, чтобы ослепшие от борьбы с Маркеллом «восточные» вдруг прозрели и пробудились для борьбы со стратегически обошедшим их со всех сторон арианством. Евдоксий, отрицая божество Сына, явно обрисовался пред ними как «безбожный».

И вот епископ Лаодикии обратился немедленно после Евдоксиева Антиохийского собора 358 г. с окружным посланием к епископам Востока, призывая их спасти православие от «безбожников». Василий, епископ Анкирский (конкурент Маркелла), несмотря на все свои предубеждения против Никеи, ревнуя православии, a не об арианстве, горячо откликнулся на призыв Георгия. Так явилась на сцену группа омиусиан. Их термины — ' , . Эта формула встречается и у Александра Александрийского, и y Афанасия Великого, и в «Многострочном Изложении», и y Кирилла Иерусалимского в «Огласительных Поучениях». Русский термин «подобный» стоит на безразличном перепутье большего или меньшего сходства. Греческий термин наоборот — он по природе своего значения говорит об уравнении сравниваемых величин, равенстве, но не тотальном, a только частичном, в каком-т определенном отношении. По определениям Аристотеля, термином «» («то же самое») вещи сравниваются по их сущности. Термином «» («подобное») вещи сравниваются по их качествам. Термином «» («равное») вещи сравниваются по их количеству. Св. Афанасий хорошо сознавал эту недостаточность термина «омиос» и писал, что если Сын омиос Отцу, то значит, что он равен, но не по сущности, a пo каким-то качествам. A если бы был равен с Отцом по сущности, то был бы не омиос, a «», тотже самый, следовательно: единой сущности (омоусиос). Но практически этот термин все-таки был ходким и хранил в себе верную мысль или корнесловную тенденцию к уравнению. Омиусиане ценили этот термин, ибо безразличное употребление и y самого Афанасия «усиа» и «ипостасис» пугало их маркеллианским слиянием Лиц. «Оми» резче отделяло Лица. «Восточные» как бы хотели сказать: «Надежнее выразиться: «не одна и та же сущность, a такая же y всех Трех».

Так, во главе движения встали бывшие активные антиникейцы Георгий Лаодикийский и Василий Анкирский. Афанасий нe без жесткости сердечной долго продолжал еще называть Георгия просто арианином. Но оздоровляющее движение началось. Василий Анкирский, не откладывая в долгий ящик, воспользовавшись ближайшим поводом освящения в Анкире нового храма, перед Пасхой 12 апреля 358 г. созвал собор. Время для съездов было неудобное. Подъехало только 12 епископов. Но все равно он провел через этот собор свое окружное послание к епископам Финикии и других епархий Востока. «После того как наши отцы одержали над еретиками (Маркеллом и Фотином) такие важные победы, казалось, можно было надеяться, что настали времена мира, спокойствия. Но диавол нашел для себя новые сосуды. Опять слышно истинного, подлинного () сыновства Единородного». Довольно пространное изложение веры собора заканчивалось восемнадцатью анафематизмами и против Маркелла, и против аномеев. Хотя тут староникейское омоусиос тоже отвергнуто, но анкирские отцы тут утверждали, что Сын подобен Отцу не только по энергии, но и по существу (!) и что Бог родил Сына не только по своему хотению (' ), но и пo своей сущности (' !!). Это был конец неопределенности и начало догматического уточнения. Отказ от «иносущия» и утверждение «родства по сущности». Сыновство утверждалось не метафорическое, a подлинное: термины «», «». Лишь от испуга перед савеллианством задерживались на «подобии по сущности»: «имеет сущность свою не в тожестве с Отцом, a только в подобии».

Св. Епифаний назвал этих анкирцев «полуарианами». Но это исторически неточно, ибо они шли прочь от ариан. Анкирский собор 358 г. расколол антиникейскую коалицию. Началась борьба фракций. Собор послал своих депутатов к императору Констанцию. Констанций действительно хотел компромиссного мира, a не раздорных крайностей. Он с убеждением встал на сторону этих анкирских соборян 358 г. Решил предложить их программу на всеобщее приятие, на, так сказать, «епископский плебисцит». Ради этого взял даже обратно свою утвердительную грамоту y Евдоксия на Антиохийскую кафедру, впредь до проверки.

Составлена была по этому случаю для выполнения программы Василия Анкирского так называемая 3-я Сирмийская формула. Эта формула — прямой пересказ Антиохийской 341 г. c дополнением пo сущности»). Василий Анкирский назначается как бы главой епископата на антиохийскую кафедру. к епископату обращается императорский приказ: признать подобие по сущности или уходить с мест. Папа Ливерий и Осий еще раз подписались под этой формулой. He подписавших это диктатурное богословие (аномеев) оказалось много. Они были императорской властью сосланы: Евдоксий в Армению, Аэтий в Пепузу, Евномий в Магом. Всего сослано до семидесяти аномеев. Неожиданная диктатура партии вызвала бурное недовольство новыми временщиками. Патрофил Скифопольский подал императору жалобу на самоуправство омиусиан, и сами последние признались императору, что они не хотят рисковать совсем проиграть свое дело, искажая его формой государственного давления. Они доверили Констанцию пересмотреть и решить выдвинутый ими вопрос путем действительно полного западно-восточного вселенского собора.

«Вселенский собор» в Ариминиуме — Селевкии

Уже издан был указ собираться в Никомидию, уже епископы ехали на собор, как вдруг случившееся землетрясение, разрушившее в Никомидии нужные здания, заставило переменить план. Заговорили

Как выработать согласительную программу раздвоенного собора? Столичные дельцы знали, что западным, так сказать, «староверам» омоусианства нелегко сойтись с новыми восточными омиусианами. Решили вызвать на консультацию Василия Анкирского с его группой, чтобы те представили текст проекта вероизложения, который полагал бы непереходимый барьер направо, к староникейству. Прибыли в Сирмиум Василий Анкирский и Марк Аретузский. Последний и набросал формулу, где наряду с термином «усиа» одновременно совершенно устранен был бы и термин «омиусиос». Все заменено неопределенным «омиос ката панта». Так родилась на свет

Вот она:

A так как слово «усиа», по простоте (никакого упоминания об усиа в применении к Богу, т. к. Священное Писание нигде не упоминает об усиа Отца и Сына. He следует также употреблять и слово «ипостасис» в приложении к Отцу и Сыну и Святому Духу. A Сына мы называем подобным Отцу во всем (ката панта), как говорит и учит Священное Писание.

A все ереси, как те, которые уже осуждены прежде, так и те, которые появятся как противные изложенной в этом документе вере, да будут анафема».

Эта формула раньше всякого парада полной соборности, которая не исключалась, a только гарантировалась, была подписана в присутствии императора 22 мая 359 г.Она и стала известной под именем «датированной веры».

Трудно было омиусианам отказаться от усиа, и потому Василий Анкирский дал подпись с такой подробной мотивировкой: «А слово «во всем» понимаю в том смысле, что Он подобен Отцу не только по воле, но и по ипостаси, и по происхождению, и по бытию — , . И кто говорит, что Он подобен только кое в чем ( ), тот чужд кафолической церкви». Это Василий направлял против Валента, который хотел уклониться от подписи «ката панта» — «во всем».

Эту до последнего слова заранее заготовленную «веру» повезла из императорского центра делегация на западный собор

Там было уже собрано до 400 западных епископов. Префект Тавр получил приказание заявить отцам собора, что он не отпустит их, пока они не придут к соглашению. Издержки по их содержанию император Констанций принимает на себя. Епископы для сохранения своей независимости отказались от предложенного обеспечения. Только два бедных британца согласились на казенный паек, боясь обременить своим содержанием прочих собратьев, которые предлагали им такой прокорм в складчину. Инструкция императора Констанция приказывала отцам собора не касаться вообще восточных дел, a только согласиться

Собор начался дружно и с наивным оптимизмом. «Западные» еще не знали готово. Остается только принять и подписать его. Возмущение западного собора было неописуемое. «Западные» кричали: «Мы собрались сюда подтвердить Никейскую веру!» Урсакий и Валент пробовали успокаивать: «Да вы вникните только, и вы не увидите тут ничего нового». Соборяне возражали — если тут нет ничего нового, то вы анафематствуйте здесь торжественно и арианство, и все ереси, возникшие после него. Урсакий и Валент, конечно, отказались. Тогда собор объявил им свое отлучение. Но собор не сохранил своей монолитности. Урсакий и Валент уговорили до 80 делегатов согласиться поехать в императорскую ставку и там смягчить предложенный им ультиматум. Таким образом оформился раскол собора. От каждой части префект Тавр согласился послать в ставку по десять делегатов.

Констанций, занятый тревогой на персидском фронте, уехал из Сирмия в Константинополь. A делегатам собора послал указания подъехать на Востоке до Адрианополя и там его ждать. Получился томительный перерыв во всей соборной деятельности.

Делегаты западного собора оказались неизощренными в разгадке тех тонких сетей, которые продолжали раскидывать пред ними сопутствовавшие им Урсакий и Валент. Пересматривая в виде опыта и самопроверки предложенную 4-ю Сирмийскую формулу, хитрые официальные делегаты вовлекли эту группу западных пленников в согласие подписать чуть видоизмененную официальную формулу, на самом деле ухудшенную в смысле арианской злокачественности. A именно согласиться на омиос, даже без «по всему» — «ката панта». Затрепанные долгими блужданиями по Балканским захолустьям, западные делегаты-пленники 10 октября 359 г. в маленьком местечке под Адрианополем подписали эту ухудшенную 4-ю Сирмийскую формулу. Для хитрецов Урсакия и Валента это было нужное им достижение, ибо данная почтовая станция носила название Ника. Подписанный тут документ по названию сходный с «Никейским» было полезно интриганам рекламировать для агитации в среде «западных». После этой вырванной y «западных» взятки их наградили наконец отправкой домой, но, увы, еще не на свободу. Прошло 7 томительных месяцев, в течение которых префект Тавр держал под арестом в Арминиуме без дел епископов, гордо нуждавшихся и почти голодавших. Каково же было разочарование этих соборных мучеников, когда их собственные делегаты подписали и привезли им в подарок свою духовную капитуляцию! Тавру одновременно прислана инструкция не распускать арминиумских соборян, пока так или иначе все не подпишут этой «Никской» веры. A санкции даны Тавру грозные: право ссылки упорствующих до количества даже 50 епископов. Под таким давлением подписались почти все, 20 епископов под водительством Фебадия Агеннского уперлись, но Урсакий с Валентом ухитрились и этих упорных как-то «обойти». Упорные предложили, чтобы Урсакий с Валентом подписали ряд анафематизмов. Для изощренных софистов и эти анафематизмы открывали возможность самых неожиданных перетолкований. Например, Валент анафематствовал тех, кто признает «Сына творением, как и прочие творения». Валент затем издевался над обманутыми простаками. Он говорил: «По букве я анафематствую мысль Сыне, как равном с прочими творениями, но ведь для меня то Сын как раз творение, но особое, отличное от прочих творений». Простаки Запада, однако, удовлетворились этим обманом и разъехались по домам.

B Селевкии Исаврийской (359 г.).

Восточная половина «вселенского» собора собралась к 27 сентября 359 г. Съехалось от 150 до 160 епископов. Императорскую персону представляли «квестор дворца Леона и военный начальник округа Лаврикий». Из Александрии прибыл епископ Георгий, из Антиохии Евдоксий, из Кесарии Палестинской — Акакий, из Скифополя — Патрофиль. Собралась и веская группа в 105 епископов, уже вдохновленных своим омиусианством. Это — Македоний Константинопольский, Элевсий Кизикский, Кирилл Иерусалимский, Евстафий Севастийский, Василий Анкирский, Георгий Лаодикийский. Послан был на собор и живущий тут в изгнании Иларий Пиктавийский. Это была первая соборная встреча вновь образовавшейся партии. Подобралось и от 30 до 40 левых, арианствующих в форме аномейства со старым Акакием Веррийским во главе. Была малочисленная группа и никействующих. Таков, например, Имерий из Египта. Есть предание, что тайно прибыл в Селевкию из пустыни и Афанасий. Но ни подобно Божественному существу. Христос есть творение и произошел из ничего». На это обнажение аномейства поднялась буря негодования среди омиусианского большинства вплоть до перехода некоторых омиусиан к никейскому меньшинству. Раздались возгласы: «Сын — от Бога, т.е. из сущности Божией!» Для доказательства, к чему ведет полное отрицание Никеи, огласили цитаты из проповедей Евдоксия: «Отец и не мог иметь Сына, ибо y Heгo нет жены». Поднялся вновь шум… Чтобы встать, казалось, на основную общепринятую базу, т.е. на 2-ю Антиохийскую формулу (Лукиановскую), группа большинства — Василия Анкирского и Георгия Лаодикийского — предложила вновь подписать эту, издавна свою собственную формулу. Но какой-то вихрь зловерия уже овладел сознанием акакиевцев. Они покинули заседание собора. На следующий день, 28 сентября, благоразумные последователи омиусианства для самоукрепления собрались отдельно в церкви при закрытых дверях и провозгласили 2-ю Антиохийскую формулу. B тот же день приезжают делегаты с директивами Селевкийскому собору. Руководящий всеми соборными инсценировками придворный императорский совет привез восточной половине собора ультимативную инструкцию подписать теперь так называемую «датированную веру», т.е. 4-ю Сирмийскую формулу, с присоединением осуждения аномейству. Это был ушат холодной воды на голову Акакия и его группы. Сенатор Леона пригласил всех спорящих епископов составить общее собрание. 29 сентября оно состоялось. Леона гарантировал свободу высказывания. И Акакий даже потребовал удаления некоторых для него крайне раздражающих лиц. Омиусиане оказались психологически в этот момент уступчивее. Они согласились, чтобы неугодные акакиевцам лица во главе с Кириллом Иерусалимским временно удалились из собрания.