– Но почему-то я не поверила твоим словам.
      – Ты не поверила, потому что мой рассказ не устраивает тебя.
      Он развернулся и пошел дальше, как будто закончил беседу с Маккензи. Она поспешила за ним, стараясь угнаться за его широкими шагами.
      – Джефф, я знаю, что Калифорния Смит не убивал Тони.
      – А я и не говорил, что убил именно он. Этот вопрос решит судья.
      – Почему ты так нервничал, когда рассказывал о случившемся?
      – Любой стал бы нервничать на моем месте, находясь в руках этих проклятых судей и адвокатов. Сам бог стал бы нервничать! – он свернул на Аллен-стрит.
      – Куда ты идешь?
      – В «Блади Бакет», хочу выпить. Пойдешь со мной? – ехидно спросил Джефф. – Если нет, оставь меня, Мак.
      Безусловно, ей не хотелось идти в «Блади Бакет», но нельзя было отпускать Моргана, и Маккензи отправилась за ним следом.
      Когда она переступила порог салуна, глаза всех посетителей устремились к ней с недоумением. Воняло здесь спиртным, табаком и потом. Стиснув зубы, Маккензи шла вперед.
      – Джефф, ты можешь поговорить со мной? Пожалуйста!
      Владелец салуна сердито нахмурился, когда Джефф сел за стол, а Маккензи робко опустилась на стул напротив. Он обвел взглядом помещение и грозно зашагал к ним, но Джефф остановил его жестом.
      – Маккензи, я не хочу разговаривать. Я уже достаточно наговорился за сегодняшний день. Будь добра, уйди отсюда. Тут не подходящее место для порядочной женщины.
      – Тебе что-то известно о смерти Тони, и ты это скрываешь.
      Морган тяжело вздохнул.
      – Джефф, ты не из тех людей, которые могут работать на Натана Кроссби.
      – Откуда, черт возьми, тебе знать, что я за человек?
      – Семь лет мы с тобой были друзьями.
      – Друзьями? Я работал у твоего отца, потом работал у тебя. Ты ничегошеньки не знаешь обо мне, Маккензи.
      Его резкий тон привел женщину в замешательство, но не надолго.
      – Джефф, – сказала Маккензи, – ты слишком хороший человек, чтобы оставаться под башмаком у Кроссби. Я знаю, что Кроссби заставил тебя сделать что-то, с чем ты в душе не согласен.
      Морган отрицательно мотнул головой.
      – Ты неправильно судишь о Натане. С ним все в порядке. Ты можешь верить или не верить мне, но он думает о твоей же пользе. Конечно, у него есть и свои интересы, но он во всем считается с тобой.
      – Тогда почему он пытался убить меня в горах? – спросила Маккензи.
      Джефф скептически посмотрел на нее.
      – Думаешь, он специально бросил тебя там?
      – Я это точно знаю, Джефф. Он сам сказал мне об этом. Он хвастал тем, как просто сможет купить «Лейзи Би» у Лу, когда я умру.
      – Маккензи, ты была больна, бредила…
      – Но я не потеряла рассудка! Я очень четко все помню.
      Морган фыркнул.
      – Разве я когда-нибудь лгала тебе, Джефф? За все те годы, что ты меня знаешь, хоть раз я была с тобой нечестной? Неужели ты думаешь, что я пала так низко, что обвиняю Кроссби в том, чего он не совершал?
      Морган уставился в стол.
      – Подумай о других вещах, которые делал Натан, чтобы взять верх надо мной. Он увез Фрэнки…
      – Он не сделал бы ей ничего дурного.
      – Он убивал мой скот, чуть не испортил источники и переделал клеймо на таком количестве животных, что если бы я не заметила подделки, то практически обанкротилась бы! В тот день, когда его люди пригнали скот «Бар Кросс» на мою землю, они стреляли в меня, но попали в лошадь и чуть ли не напрямик заявили, что следующая пуля не пролетит мимо.
      Морган не поднимал глаз, лицо его посуровело.
      – Натан убил Тони? Молчание.
      – Он это сделал, Джефф? Скажи мне, черт побери!
      – Нет.
      Морган весь как-то обмяк, сгорбился и тяжело опустил плечи.
      – Нет. Натан не убивал Тони. Тони убил Тони. Он вкратце рассказал о том, как Геррера напился, и его лошадь упала в овраг. Морган отвез тело Тони в «Бар Кросс». Натан сначала выругался, а потом захохотал и сказал Джеффу, что теперь они навсегда избавятся от Смита, «Лейзи Би» останется без управляющего, а Маккензи без возлюбленного. По приказу Кроссби Джефф отправился в обратный путь по темной дороге и показал хозяину то место, где все произошло. Натан снова усадил Тони на лошадь, отступил на несколько шагов и выстрелил из винтовки в голову.
      – «Из всех, кого я знаю, только один человек смог бы сделать такой меткий выстрел с большого расстояния, – сказал Кроссби, хихикая. – По крайней мере, смерть этого дурацкого ублюдка принесет нам немалую пользу». Повторяя эти слова Натана, Джефф закрыл лицо руками.
      Некоторое время Маккензи молча переваривала ужасный замысел Кроссби.
      – А как же насчет индейской сумочки?
      – Она оборвалась с шеи Смита во время драки с Геррерой в ту ночь, когда он приезжал за Фрэнки. Кроссби сделал вид, что нашел ее в кустах, когда Поттс вместе с нами осматривал тело Тони. Он решил, что это станет главной уликой.
      Маккензи глубоко вздохнула.
      – Маккензи, черт побери, я знал, что это несправедливо, но кто-то же должен был убрать из твоей жизни этого проклятого дикаря! Тебе будет гораздо лучше без него и без ранчо. А Смита все равно нужно повесить. Это следовало сделать еще шесть лет назад.
      Маккензи просто не знала, что ответить на это. По лицу Джеффа было видно, что он очень переживает.
      – Мак, мы семь лет были друзьями. Друзьями. Так ты сказала. Неужели ты так и не поняла, что я люблю тебя? Я влюбился в тебя в первый же день, когда ты вышла из фургона. На тебе было зеленое платье, а в руке ты держала зонтик от солнца. Твои волосы были такими же яркими, как пламя…
      Он задумался, погрузившись в воспоминания. Сердце Маккензи упало. Она ни о чем не догадывалась. Она была так занята своими делами и переживаниями, что ничего вокруг не замечала.
      – Я всегда боялся признаться тебе. Кроме того, я был уверен, что твоему отцу это пришлось бы не по вкусу. Калифорния Смит нравился ему куда больше, чем я, но даже ему он тебя не отдал, – он горько усмехнулся, – и Смит убил его.
      – Джефф, Кэл не убивал папу.
      Морган посмотрел на Маккензи с болью в глазах.
      – Джефф, ты расскажешь все это Уолтеру Корби, – велела она.
      Он тяжело вздохнул.
      – Наверное, я должен это сделать, Маккензи, – Джефф протянул руку через стол и дотронулся до руки женщины. – Я действительно думал, что так будет лучше для тебя.
      – Я знаю, Джефф. Но я сама решу, что для меня лучше, хорошо? А теперь пошли.
      Наконец-то Маккензи почувствовала, что сама решает свою судьбу, и на этот раз обязательно добьется своего.
 
      На следующее утро судья Пинки и жители Тумстоуна, собравшиеся в зале суда, были крайне удивлены.
      С каменным лицом, потупившись, Джефф Морган начал свой рассказ. Он говорил тихим голосом, но после первых же произнесенных им слов в зале наступила такая гробовая тишина, что каждое слово было отчетливо слышно. Когда Морган закончил признание, Уолтер Корби предложил отклонить все обвинения, предъявленные Калифорнии Смиту. Судья Пинки поднял брови и взглянул на обвинителя.
      – Не возражаю, – согласился мистер Пил.
      – Дело прекращается, – объявил судья, стукнув молотком. – Помощник шерифа Поттс, предлагаю Вам препроводить мистера Кроссби в тюрьму. Мы решим, какие обвинения выдвинуть против него.
      Несколько мгновений ошеломленная публика молчала, потом заговорили все разом. Кэл повернулся и встретился глазами с Маккензи. Она попыталась встать, но почувствовала слабость в ногах.
      Вдруг шум в зале суда заглушил голос одного человека: Натан Кроссби ревел, как разъяренный бык.
      – Поттс, болван, убери от меня руки! Вы поверили этому трусливому шакалу Моргану? Он всегда был помешан на этой женщине! Это она заставила его сказать такую чушь!
      Внимание толпы переключилось с Кэла на Кроссби. Все приготовились к следующему действию спектакля.
      – Позор! – рычал Кроссби. – Посмотрите, как он здесь стоит, свободный человек! Вы верите ему, а не мне? Он дикарь и кровавый убийца еще страшнее тех, что заперты в резервации! Он убил Фрэнка Батлера, Тони Герреру и пытался убить меня и всех людей, которые хотели поймать и привезти его сюда! С какой стати вы сажаете в тюрьму меня, а его оставляете на свободе, как будто это белый человек, а не проклятый апач!
      У Маккензи перехватило дыхание, когда люди стали хмуро смотреть то на Кэла, то на Кроссби. Судья Пинки был вынужден снова стукнуть молотком, чтобы призвать зал к спокойствию.
      – Кроссби, дьявол, заткнись! – крикнул Тэд Грин. – Кэл Смит – хороший человек!
      – Он лучше Кроссби! – крикнул кто-то и засмеялся. – Он доказал это в горах. За ним одним помчались шесть человек, и все вернулись домой, поджав хвосты!
      Кто-то еще засмеялся, а затем зал суда буквально взорвался от хохота. Маккензи заметила, как удивился Кэл. Он не подозревал, что кто-то в Тумстоуне станет защищать его, а сейчас оказалось, что вся эта толпа готова встать на его сторону. Его хлопали по спине и жали руки. Он имел полное право не доверять переменчивой толпе, но горстка друзей, свидетельствовавших в его пользу, возможно, убедит его в том, что наконец-то его душа нашла приют на этой земле. Маккензи очень надеялась на это, потому что больше никуда не собиралась отпускать Кэла.
      Она с трудом поднялась на ноги, Фрэнки вскочила, чуть не повалив при этом мать, и обхватила колени Кэла.
      – Теперь мы можем ехать домой? – Фрэнки запрокинула голову, чтобы встретиться глазами с отцом.
      – Это хорошая мысль, – Кэл улыбнулся.
      У него был вид человека, который обнаружил, что его голубая мечта сбылась, стала реальностью вопреки всему.
      – Похоже, что все-таки мы сыграем две свадьбы, – сказала Лу, улыбнувшись.
      Кэл поймал руку Маккензи и притянул ее к себе. Эймос хмыкнул.
      – Думаю, что нам лучше не откладывать со свадьбами.
      – Сегодня, – сказал Кэл. – Пусть это произойдет сегодня.
      Фрэнки подпрыгивала на месте, не отпуская руку Кэла.
      – Вы уже поженились! Я сама видела!
      – Мы поженимся снова, – объяснил ей Кэл, – чтобы показать всем, как сильно мы любим друг друга.
      – Хорошо! – согласилась девочка. Руку Маккензи сжала Нелли Кэшмен.
      – Вам придется нелегко – на свадьбу соберется весь город. Вы стали любимцами Тумстоуна, – сказала она с улыбкой и добавила, – во всяком случае, на сегодня.
      – Пусть приходят! – беспечно ответила Маккензи. Постепенно толпа людей, желавших поздравить их, рассеялась. Лу и Нелли пошли вместе, держа за руку Фрэнки, обсуждая, как им все устроить в пансионе Нелли, чтобы отпраздновать неожиданную двойную свадьбу. Уже в дверях Фрэнки дернула Лу за руку и повернулась к матери.
      – Папу Исси посадят в тюрьму?
      – Думаю, да, малышка, – ответила Маккензи.
      – А кто будет заботиться об Исси?
      Тот же вопрос таился в душе Маккензи, когда она стремилась засадить Натана за решетку.
      – Ты хочешь, чтобы Исси немного пожила у нас?
      – Да. А она сможет взять с собой пони? – Конечно!
      – Она может спать в моей комнате. Довольная Лу положила руку на золотистую головку Фрэнки.
      – Идем, дорогая. Твоим родителям надо многое обсудить. Эймос, ты идешь?
      – Да-да. Сейчас.
      Эймос был занят серьезным разговором с судьей Пинки. Маккензи слышала, как он упоминал ее имя вместе с именем Кроссби, и заподозрила, что доктор хотел, чтобы инцидент, произошедший в горах, не остался без внимания, когда против Кроссби будут выдвигаться обвинения. Но сейчас это не волновало Маккензи. В ее глазах отражалось лицо Кэла, ее рука вздрагивала от его прикосновений. Кэл обнял Маккензи.
      – Как это случилось? – спросил он. – Еще утром я проснулся в тюремной камере, и стук молотков не давал забыть о том, что скоро меня повесят. А через несколько часов я стал свободным человеком и обнимаю одну прекрасную женщину, а другая обнимает мои колени. Вот и не верь в чудеса!
      – Я верю в тебя, – прошептала Маккензи.
      – Никто не будет возражать, если я поцелую свою невесту, как ты думаешь?
      – Я бы не стала, – она улыбнулась. – Ничего больше не имеет значения, правда?
      Кэл так нежно и страстно поцеловал ее, что Маккензи пожалела, что они не одни.
      – Я люблю тебя, – прошептала она. – Я верю в тебя.
      И в чудеса.