Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Забытые королевства: Звездный свет и тени (№2) - Паутина

ModernLib.Net / Фэнтези / Каннингем Элейн / Паутина - Чтение (стр. 5)
Автор: Каннингем Элейн
Жанр: Фэнтези
Серия: Забытые королевства: Звездный свет и тени

 

 


В ответ он печально улыбнулся. «Нет. Просто мечтаю как обычно». Выпустив ее руку, он повернулся к двери.

«Не уходи пока», она подвинулась, освобождая место, и похлопала по краю койки.

Федор оглянулся через плечо. Он позволил глазам высказать то, что было у него в сердце, но остался на почтительном расстоянии. «Я всегда буду твоим другом», тихо сказал он; «Но временами, вороненок, ты ожидаешь слишком многого». На лице дроу замерло понимание, затем испуг. Когда-то, однажды, они были любовниками. Неожиданные, неведомые чувства в тот раз сорвали Лириэль с ее эмоциональной пристани, оставив растерянной и недоумевающей. Подобные вещи были опасны – и строго запрещены! – среди дроу, и она с готовностью согласилась на предложение Федора оставить случившееся в прошлом. Их дружба была прочной, но нелегкой; они все еще двигались на ощупь по незнакомой территории. Сейчас, глядя на друга, она поняла, что для него ситуация еще далека от разрешения, и это одновременно тревожило и интриговало ее.

«Но ты хотел бы остаться?» спросила она прямо.

Федор мягко улыбнулся ей. «Спокойного сна. Увидимся следующей луной». И исчез, прикрыв за собой дверь кабины.

Буря эмоций подхватила дроу: облегчение, раздражение и, наконец, порыв чисто женской злости. Выхватив из-под матраца кинжал, она метнула его в дверь. Вонзившись в дерево, он задрожал, издавая хорошо слышный гул. Дроу спрятала голову под подушку, приглушая издевательский звук.

«Он мог, по крайней мере, ответить да!» пробормотала она.

С первыми лучами рассвета Эльфийка добралась до архипелага Коринн, скопления маленьких островков к северу от Муншае. Команда, казалось, в полном составе что-то предвкушала, и Федору это не нравилось. Особенно веселился Хрольф, вовсю шутивший и неумело распевавший баллады.

С каждым днем Хрольф нравился молодому рашеми все больше и больше. Капитану была присуща неуемная способность радоваться жизни, одновременно обезоруживающая и заразительная. Все происходящее – будь то налетевший шторм, полный рог меда или рассказ о приключениях – Хрольф принимал с удовольствием и энтузиазмом. Проблема была в том, что принимал он больше, чем следовало. Федору с трудом удавалось примирять растущую симпатию к капитану со столь развлекавшими того малопочтенными делами, и его откровенно пугало, что может произойти, когда они сойдут на берег.

Однако прием, который оказали экипажу Эльфийки, его немедленно успокоил. Ближе к вечеру они вошли в порт на Тетрисе, небольшом острове с покрытыми зеленью холмами и скалистым, обдуваемым ветром берегом. Докмейстер поприветствовал Хрольфа по имени, и пригласил его поторопиться на фестиваль. Пока они шли сквозь деревню – скопление хижин из камня и соломы, обступивших направляющуюся в море реку – местные жители радостно приветствовали моряков. Невысокая, пышная женщина с серыми глазами и щеками цвета спелых яблок выбежала навстречу Хрольфу, приветственно протянув руки. Капитан поймал ее, легко развернул и заключил в медвежьи объятия.

«Его женщина», объяснил, довольно улыбавшийся, Олвир глядя на пару. Они с Федором шли вместе, следуя за все растущей толпой в холмы за городом. За время путешествия они сдружились, сначала обмениваясь рассказами о своих родных местах, затем, со временем, раскрыв и собственные истории. С детства Олвир мечтал стать скальдом, но не мог смириться с приниженным статусом, которое занимали барды в воинственной культуре. Из-за этого он и ушел в море, ища удачи и удовлетворения гордости, одновременно коллекционируя истории для души.

«Вы часто появляетесь на этом острове?» осведомился Федор.

«Пять, шесть раз в год. Можно сказать, родной порт!»

«Все же, разве это не слишком редкие встречи для такой дружной пары?»

Олвир пожал плечами. «Мойра не оставит остров, а Хрольф море. Они друг другу подходят: всегда рады встрече, и не унывают при расставании».

Затем моряк сменил тему, описывая предстоящий вечером фестиваль. Здешние ффолки следовали забытым на большинстве островов обычаям, древним ритуалам и празднованиям, обусловленным сменой сезонов. Друид, дрожащий седобородый старец, в облачениях давно ушедшей эпохи, поклонялся древним духам земли и моря. Сегодня ночью деревня предложит ежегодные приношения речному духу, и отпразднует приход весны.

Федор стоял среди деревенских, пока престарелый друид читал молитвы и совершал обряд, предлагая воде подобающую дань: прекрасной работы браслеты, броши и прочие украшения из чистого желтого золота. Его несколько удивило, что пираты так же соблюдали почтительное молчание, наблюдая, как целое состояние исчезает в воде.

Еще одним любопытным фактом было, что Федор не чувствовал магии в этом месте, вообще никакой. Как многие среди его народа, он был одарен Зрением, и обычно ощущал места силы. Здесь он не замечал ничего, и решил попозже узнать насчет этого у Хрольфа.

С закатом, ритуал перешел в празднование. Хрольф и его люди привнесли в него несколько бочонков добытого накануне меда. Холмы расцветились кострами, вокруг которых пираты и жители деревни танцевали под музыку флейт, барабанов и маленьких жалостливых дудок. Радостное безумие фестиваля уступило место приятно-размеренному темпу, гораздо скорее, чем предполагал Федор. Некоторые из участников парами исчезали в тенях за пределами освещенных кругов. Оставшиеся танцевали и пили пока не лишались сил, затем пристраивались у огня и умиротворенно засыпали.

Используя нежданное затишье, Федор отправился на розыски Хрольфа. Капитан восседал на пне, держа на коленях жену, а в одной руке большой рог. Капитан, проревев приветствие, протянул его юноше, настаивая, чтобы тот выпил свою долю. Федор осушил его – несложная задача для привыкшего к огненному джуилду Рашемена – а после спросил у капитана по поводу ритуала, объяснив, что не ощутил присутствия в реке магии.

Пират пожал плечами. «Духи мест теперь не так часто встречаются как раньше, это верно, но старые обычаи умирают медленно. Да и какой с того вред? Речные воды питают их поля, несут лодки в море, дают рыбу. Это дороже для них, чем золото!»

«Хорошо сказано», ответил рашеми, приятно удивленный проницательным и справедливым ответом Хрольфа. Тем не менее, он чувствовал, что капитан чего-то недоговаривает, и сказал ему об этом напрямую. Хрольф лишь подмигнул ему, и, вновь наполнив рог из бочонка с медом, вручил его юному воину. «Для мечтателя, парень, ты слишком много беспокоишься! Доберись до дна, и проверь, не найдется ли там лекарство от всех твоих забот!»

Лириэль подождала пока пройдет полночь, прежде чем сошла с корабля. Хотя она и согласилась с Хрольфом, что ффолкам едва ли понравится появление на их острове дроу, искушение увидеть эту землю своими глазами оказалось слишком велико. Сама не зная почему, она оделась, как если бы должна была участвовать в фестивале, в платье из черного шелка купленное в Скуллпорте, и уложила пышные волнистые волосы сложным убором хвостов и колец. Ветроход она спрятала под платье, отдав почетное место кулону, подарку Федора: гладкий овал янтаря с черным пауком внутри. Накинув поверх пивафви, она прошла под покровом невидимости через опустевшую деревню, направляясь к угасающим кострам в холмах.

Дроу ожидала фестиваль; то, что она увидела, напоминало скорее поле боя. Ффолки и руатанцы валялись вперемешку, как павшие в схватке, за единственным отличием: мертвые обычно не храпят. Скрежещущий хор давал ясное представление о вечернем веселье. Особенно отличался Хрольф, заставлявший воздух дрожать хриплым ревом, лежа на спине и закинув ноги на один из нескольких опустевших бочонков.

Эта сцена заставила дроу подозрительно сузить глаза. Ее нередко изумляла странная слабость, которую люди питают к крепким напиткам. Любой дроу мог с легкостью перепить троих дварфов, и даже те, кто чересчур усердствовал в этом, мог избавиться от эффекта опьянения лишь одним усилием воли. Люди не обладали такой выносливостью, и насколько она могла судить, те из них, кто менее всего способен справиться с выпивкой, сильнее всего к ней привязаны. Тем не менее, она не представляла, как может такое множество людей напиться до полного отключения, да еще так быстро. Даже Федор, поглощавший это жуткое огненное вино Рашемена, стал жертвой ночного гуляния, и лежал в глубоком сне. Рядом с ним в землю острой частью был воткнут наполовину полный рог.

Присев рядом с ним, Лириэль взяла рог, и принюхавшись к меду поймала слабый аромат добавленных в него трав. Поскольку знание ядов важнейшая часть образования любого темного эльфа, Лириэль распознала запах безвредного – но сильного – сонного зелья.

Так что она не удивилась, когда «спящий» Хрольф издал звук, похожий на совиное уханье. По этому сигналу пираты начали подниматься на ноги, как множество кукол натянутых на единую нить. Эффект был одновременно пугающим и комичным. Лириэль невольно подумала о зомби, поднимающихся с поля сражения повинуясь приказу мага.

Люди проследовали к берегам реки; за ними направилась и гадающая, что на сей раз затеял Хрольф, Лириэль. Столь же озадаченная, она наблюдала как несколько моряков помоложе избавившись от одежды входят в реку. Они ныряли, а появляясь на поверхности бросали товарищам на берегу маленькие, сияющие предметы. Из разговоров, Лириэль сложила по кусочкам полную историю случившегося ранее ночью и происходившего на ее глазах.

Это кощунственное воровство ее обеспокоило, ни один дроу Подземья не посмел бы осквернить подношение Лолт. Из виденного ей после Мензоберранзана Лириэль делала вывод, что немногие божества столь же мстительны как Паучья Королева, но, все же, такой риск ради золота казался слишком велик, и она решила убедить пиратов в ошибочности их поведения.

Все так же невидимо Лириэль прогуливалась среди моряков, когда вынырнул юный Бьорн, улыбаясь во весь рот. Триумфально взмахнув над головой золотым браслетом, он бросил его к берегу. Лириэль перехватила украшение в полете, мгновенно упрятав его в складках пивафви.

Для пиратов это выглядело, как будто украшение просто исчезло. Они отпрянули от места, где стояла невидимая дроу, охваченные изумлением и страхом.

«Капитан, ты же говорил здесь нет речного духа!» запротестовал побледневший Олвир.

Бьорн, перепугавшийся еще сильнее, беспрестанно чертил тонкими руками в воздухе охранительные знаки. «Защити нас Темпус! Мы прогневали их бога!»

«До сих пор ничего подобного не случалось!» возразил невозмутимый Хрольф. «Подумайте, парни. Мы собираем это золото каждую весну уже десять лет, регулярно как уборка урожая. Нет, любой дух который мог когда-то обитать в реке давно исчез!»

«Что же тогда?» осведомился Ибн.

Капитан подмигнул своему первому помощнику, и протянул ладонь к, казалось, пустому месту. «Отдавай назад, девочка. Ты получишь свою долю после, как и мы все». Лириэль спрятала улыбку. Заверения Хрольфа обращенные к его людям успокоили и ее, а мгновенный ответ на ее проделку порадовал. Оставаясь незримой, она бросила браслет капитану. Неожиданное появление вновь повергло в шок все еще настороженных людей. Затем Бьорн понял, что случилось, и захихикал. Один за другим соображали в чем дело и прочие руатане; не всех, впрочем, шутка развеселила.

«Проклятая женщина!» пробормотал Ибн поворачиваясь спиной к реке. «Должен был понять, что эта неприятность ее рук дело».

Когда взошло солнце, золото было надежно упрятано на корабле, а пираты вернулись на свои места среди спящих участников празднования. Когда сцена мало помалу начала оживать, никто из ффолков судя по всему ничего не заподозрил. Прощание между ними и пиратами было несколько приглушенным, в силу эффекта выпитого накануне меда, но вполне дружелюбным, сопровождаясь обещаниями скорого возвращения со стороны моряков.

Оказавшись на борту Эльфийки, пираты сразу же оживились. Только Федор ощущал результат вчерашней попойки, и хотя молодой воин стал мишенью для добродушного поддразнивания, он чувствовал себя слишком жалким, чтобы удивляться, почему он оказался единственной жертвой.

К огорчению Лириэль, Эльфийка не направилась прямиком на Руатим. Хрольф установил курс на Невервинтер, береговой город примерно в трехстах милях к северу. Руатане собирались обменять часть украденного золота на тамошние товары, но для такого крюка были и практические резоны. Невервинтер обрел свое имя за необычно теплый климат, и незамерзающую круглый год гавань. Частично причиной тому была Река, теплое течение и воздух, приходившие с запада, от Эвермита, через остров Гандарлун, и сужаясь касавшиеся берегов Невервинтер. Такой ранней весной плавание по Реке было куда безопасней, чем среди ледяных полей открытого моря. Хрольф планировал войти в Реку у Невервинтер, проплыть к Гандарлуну за весенней сельдью, а затем направиться строго на юг к Руатиму. Ожидалась хорошая прибыль, но путешествие становилось длиннее, чем Лириэль предполагала изначально. Она даже не представляла, сколько удержится магия в Ветроходе, и ей не терпелось добраться до Руатима как можно быстрее.

Но дроу постаралась использовать задержку с наибольшей пользой, изучая книгу морской магии и добавляя в Ветроход новые заклинания. Время заполняли и рассказы – Лириэль постаралась узнать у Хрольфа и Олвира как можно больше об их островном доме. С течением дней они с Федором вновь вернулись к спокойному общению друзей-компаньонов. Ни один из них не упоминал о случившемся в кабине Хрольфа, но Лириэль часто думала об этом. Она подозревала, что и Федор тоже.

Наконец корабль достиг Невервинтер. В порту Эльфийку встречала вооруженная стража, но после того как докмейстеру показали образчик золотых сокровищ пиратов, она позволила кораблю пришвартоваться – с условием, что Хрольф Буян останется под присмотром на собственном корабле. Похоже, таверны Невервинтер хорошо помнили капитана.

Лириэль с удовольствием прогулялась по городу, – идя невидимой рядом с Федором. На нее выпала задача пройтись по магазинам, продававшим водяные часы и многоцветные лампы, которыми славились искусники Невервинтер.

Часть золота ушла на покупку этих сокровищ, которые Хрольф намеревался продать богатым руатанам. В общем, получился приятный отдых, но дроу не особо сожалела, что он закончился, когда Эльфийка вышла в море.

Они уже два дня плыли на запад, когда в теплых водах Реки встретились с другим судном. Федор дежурил на полубаке когда заметил его: крепкий когг, тяжело накренившийся к подветренной стороне, разрезал воду с почти безрассудной быстротой. Он оповестил о встрече Хрольфа, стоявшего у руля и развлекавшего Лириэль историями о Руатиме.

«Я знаю этот корабль», заявил Хрольф вглядываясь в увеличительное стекло. «Это охотники на тюленей. Идут домой, и страшно торопятся».

Задрав усы в широкой усмешке, он подмигнул двум бездельничавшим неподалеку морякам. «Только подумайте, парни: накидка из прекрасной белой шерсти. Вот подходящий подарок, порадовать глаз женщины и усладить встречу!»

Лириэль бросила быстрый взгляд на Федора и покачала головой. «Не делай этого, Хрольф», пробормотала она. «Ты видел его в бою против жалкого кальмара. Я же видела, как он сражался с дроу – и победил».

Капитан фыркнул. «Ты что, за дурака меня держишь, девочка? Думаешь, я рискну обратить гнев берсерка на собственный корабль?»

Хрольф показал на приближающийся когг. «Я знаю капитана. Зовут Фарлоу, был когда-то наемником. Хороший человек, если тебе нравятся такие, легко лезет в драку, и он знает что мы пираты! Все, что нам нужно – проплыть поближе к ним, чтобы Капитан Фарлоу на нас полюбовался, и подумал то, что он подумает! А уж когда они нападут», лукаво заявил Хрольф, «твой парниша будет за нас, и наконец-то мы увидим его в деле! Мне думается, для нас это будет легкая прогулка!»

Заявление капитана оказалось пророческим. Не успел он закончить речь, как когг изменил курс. Тяжелый корабль рванулся к руатанам с бешеной скоростью, направив на них бушприт как турнирное копье рыцаря.

«По местам, парни!» с откровенной радостью взревел капитан.

Подобные нападения ожидались и к ним были готовы, – все члены экипажа мгновенно приступили к выполнению назначенных им обязанностей. Харрелдсон спустил парус и присоединился к нескольким другим на веслах. Корабль был легче и меньше атакующего когга – единственное столкновение могло отправить Эльфийку на морское дно. В таких схватках лучше всего ей служила способность быстро менять курс, и воинское мастерство команды.

Федор схватил большой деревянный щит, закрепленный крюком на полубаке. Еще пятеро, поступив так же, стали плечом к плечу, образуя стену из щитов. Другая пятерка, с длинными луками, пригнулась, укрываясь за стеной. Лириэль заняла место рядом с Федором, но ее руки оставались свободны. Если понадобится, у нее найдется оружие посерьезнее.

Когг быстро приближался, и первые стрелы охотников за тюленями защелкали о деревянные щиты. Люди Хрольфа стреляли в ответ; затем Эльфийка резко повернула и проскочила мимо когга. Прежде чем торговый корабль успел изменить курс, гребцы Хрольфа развернули корабль обратно и два судна расположились бок о бок. Двое пиратов размахнувшись бросили веревки с тяжелыми абордажными крюками, оба удачно. Охотник наклонился, собираясь перерубить веревку; тут же его тело свалилось в море, утыканное стрелами руатан.

Древесина столкнувшихся кораблей затрещала и застонала, затем они разошлись. Гребцы отложили весла, и как раз вовремя схватились за оружие: три охотника перепрыгнули узкую полоску воды, разделившую корабли.

Хрольф с ревом накинулся на них, раскинув руки, и прежде чем те успели приготовиться к защите, все четверо с громким плеском упали вниз.

«В атаку!» донесся голос капитана из воды. «Нет смысла марать кровью чистую палубу!»

Пираты перекинули мостики между кораблями, и бросились по наклонным доскам на когг. Более многочисленные охотники спокойно поджидали их, приготовив оружие. Затем, неожиданно, уверенность атакующих уступила место ошеломлению.

Все они слышали рассказы о берсерках Руатима, воинской элите защищавшей эту землю. Берсерки никогда не встречались в море, тем более на пиратском корабле. Но никем иным темноволосый воитель шедший на них быть не мог.

Семи футов роста, размахивающий черным мечом слишком большим и тяжелым чтобы большинство людей могли его хотя бы поднять. Аура магии окружала его, а голубые глаза пылали внутренним огнем. Не менее ужасающей – и еще более неожиданной – была дроу, следовавшая за берсерком как маленькая темная тень. В одной руке она держала длинный кинжал, золотистые глаза хищно блестели, как у волка преследующего добычу. Колебания охотников на тюленей длились лишь мгновение, чернобородый капитан подбадривал их в бой острием собственного меча.

Берсерк прорывался прямиком к Фарлоу, ударами плашмя отбросив двух оказавшихся на его пути пиратов с абордажной доски. Он запрыгнул на палубу когга, на ходу нанося удар сверху вниз.

Фарлоу высоко выставил собственный меч, парируя удар. Его полуторный меч, доброй дварфьей работы и проверенный двумя десятилетиями в наемниках, раскололся на части под клинком берсерка, разбрасывая вокруг убийственные осколки. Быстрее чем полагал возможным капитан, берсерк изменил направление удара и отбил один из оказавшихся в воздухе осколков в сторону одного из охотников. Вертясь в полете как брошенный кинжал, стальная полоса пробила человеку горло, пришпилив его к мачте.

Капитан взглянул на рукоять и оставшийся огрызок клинка, и понадеялся, что этого хватит. Занеся разбитое оружие над головой, он кинулся к смертельно опасному врагу, вкладывая в удар весь свой вес и всю силу.

Заметившая атаку Лириэль закричала, предупреждая Федора. Почти небрежно берсерк выбросил руку и поймал противника за локоть, мгновенно остановив его бросок. Вывернув руку капитана вниз и внутрь, одним быстрым толчком он вогнал разбитый клинок в сердце его владельца.

Как ни странно, охотники не прекратили боя со смертью предводителя, напротив, атаковали пиратов с невероятной яростью. Лириэль особо отметила одного – высокого, рыжего мужчину, с пылом паладина противостоявшего Хрольфу: капитану Эльфийки удалось загнать его на бак, но там их клинки никак не могли предоставить одному или другому преимущества в смертельном диалоге.

Прочие охотники оказались не столь удачливы против пиратов и их союзника-берсерка. В считанные минуты палуба когга стала скользкой от крови, и лишь немногим из них удалось избежать черного меча Федора. Не считая оппонента Хрольфа, никто из них уже не сопротивлялся.

Видя, что победа принадлежит им, Лириэль радостно завопила и повернулась к Федору. Единственного взгляда хватило, чтобы забыть о веселье. Хотя на главной палубе стояли только моряки с Руатима, боевое безумие не покинуло юного воина.

«Бросьте оружие!» крикнула она. «Все!» Берсерк повернулся на звук ее голоса, черный меч с громким шипением разрубил воздух. Лириэль много раз видела своего друга в бою, но никогда прежде не оказывалась с ним лицом к лицу, не видела пламени и льда его боевой ярости обращенными на нее. Он возвышался над миниатюрной эльфийкой, берсерковая магия придавала ему иллюзию сверхъестественного размера и соответствующую силу. Лириэль могла видеть его истинный облик сквозь магию, но это мало успокаивало. В глазах Федора, надвигавшегося на нее, не было узнавания. Лириэль бросила окровавленный кинжал и упала на колени, выставив перед собой руки с обращенными вверх ладонями в жесте капитуляции. Уголком глаза она заметила, что Хрольф и его противник все еще держатся за оружие. Они приостановились, услышав отчаянный крик Лириэль, но настороженно поглядывали друг на друга, не желая давать другому преимущество.

«Если тебе дорога моя жизнь, Хрольф», негромко произнесла она, «если вы, идиоты, цените свою, бросайте мечи сейчас же

Мгновенная пауза, которую разорвал лязг падающей стали. Боевая ярость, наконец, оставила Федора, и с рассеивающейся магией он казалось, шагнул назад, в собственное тело. Потом он встал, озадаченно смотря сверху вниз в лицо дроу; кончик меча тяжко опустился на палубу. С ужасом в глазах на посеревшем лице рашеми отвернулся и ушел с места битвы. Лириэль поняла, и оставила его наедине с самим собой.

Тем временем руатанцы радостно обшаривали захваченный когг. Под направляющими командами Хрольфа, они забрасывали на свой корабль кипы необработанных шкур, и переносили ящики и бочки с щелоком, необходимым для дубления.

Бьорн шел по мостику, пошатываясь под тяжестью большой дубовой бочки, оказавшейся слишком тяжелой для юноши. Выскользнув из его рук, она с треском упала на палубу Эльфийки, крышка треснула, выплеснув содержимое. Парень побелел, безуспешно хватая ртом воздух. «Капитан, взгляните на это», наконец сумел произнести он. Что-то в тоне Бьорна заставило Хрольфа поторопится. Оживление капитана испарилось при виде маленькой неподвижной фигуры: тело ребенка – морского эльфа, сохраненное морской водой разлившейся на доски. Жуткое открытие мгновенно остановило грабеж. Пираты столпились вокруг, недоумевающие и растерянные. Их дискомфорт еще более усилился, когда Хрольф мягко поднял мертвого ребенка массивными руками и заплакал, открыто и не стыдясь этого.

Осторожно отложив тело, Хрольф скомандовал осмотреть остальные бочки. Его осунувшееся лицо омертвело по мере того, как на палубу укладывали все новые и новые трупы.

«Вызовите Кзорша», угрюмо сказал он.

Один из матросов поторопился вниз и вернулся со странным предметом, выглядевшим весьма похоже на маленькую шарманку. Окунув ее в воду, Хрольф повернул деревянную ручку. Вместо музыки раздалась серия щелчков и посвистываний.

«Сообщение морскому эльфу», прошептал Бьорн на ухо Лириэль. «Звук в воде раздается быстрее и дальше чем в воздухе. Внизу есть создания, которые услышат и передадут его пока послание не дойдет до морского рейнджера. Он скоро появится здесь, и будет знать, что необходимо сделать».

Когда Хрольф поднялся на ноги, Ибн принял у него устройство и кивнул в сторону когга. «Что делать с кораблем, и теми, кто остался в живых?»

«Затопить», жестко приказал Хрольф, «и оставить эту мразь ждать приговора Амберли. Но перевяжите сначала их раны, чтобы кровь не привлекла акул или чего похуже. Госпожа Волн объявит свою волю без моей помощи!»

Гнев капитана разогнал экипаж по местам и заставил торопиться. Некоторые занялись погрузкой раненных охотников в единственную маленькую лодку, другие боевыми топорами прорубали дыры в борту когга. Один из пленников – тот самый рыжеволосый, обменивавшийся ударами с Хрольфом – попытался переговорить с капитаном. Хрольф единственным ударом гигантского кулака заглушил его протесты и, бросив потерявшего сознание бойца в лодчонку, подал знак опускать ее на воду. Вскоре туманы сомкнулись над приговоренными людьми, словно занавес, отделяя их от смертного мира.

Хрольф постоял у борта, глядя вслед лодке с угрюмым удовлетворением долго после того, как она пропала из виду. Тихо, почтительно, экипаж занялся работой. Немногие из них знали полную историю давней любви капитана и эльфийки, но не было среди них ни одного, кто не потерял бы кого-нибудь в море. Не было ни одного, кто не послал бы тихую молитву Амберли, прося Госпожу Волн взять раненых охотников, и избавить от своего гнева кого-то другого.

В этих молитвах никто не посмел называть себя; или просить пощады для друга или возлюбленной. Живущие морем – суеверный народ, и принимают назначенную судьбу. Но по своей воле ни один из них не отдаст себя на милость Амберли, и кто мог усомниться, какова окажется участь охотников за тюленями в руках морской богини? И пусть они, будучи северянами, не питали большой любви к эльфам, никто из них не подумал, что участь эта будет незаслуженной.

Глава 5

Амулет

Триэль Баэнре, недавно ставшая правительницей самого могущественного дома Мензоберранзана, восседала на своем черном троне. Молодую Матрону-мать окружало слабое пурпурное сияние, отбрасывая призрачные тени и вынуждая жрицу, сидящую перед ней, перевести глаза в видимый спектр. Триэль делала это специально: свет приглушал тонкие подробности доступные тепловидению, маскируя все проявления эмоций, в чтении которых темные эльфы были мастерами. Для дроу абсолютная темнота открывала больше, чем прятала. Тени куда лучше подходили для маскировки.

Важно было не показать, какое отвращение Триэль питает к своей гостье, поскольку Шакти Ханзрин была ценным инструментом, первой двойной жрицей за целые поколения, которой удалось успешно проникнуть в ряды жречества Ваэрауна. Известных последователей бога воровства было немного – в большой степени потому, что подозреваемые в этом быстро расставались с жизнью – но Триэль полагала, что так называемый Бог в Маске представлял большую угрозу, чем хотелось бы признавать служительницам Лолт. Будучи двойной жрицей, Шакти сможет сделать так, чтобы это опасное семя никогда не принесло плоды. Матрона Баэнре не сомневалась, что верность Шакти принадлежит Лолт; сильнейшие заклинания чтения мыслей, доступные ей, не открывали ничего кроме фанатичной веры. Пожалуй, даже чересчур фанатичной, поскольку в отличии от большинства жриц Шакти принимала Наставления Лолт буквально. Эти так называемые Наставления – завоевание Подземья, и уничтожение всех эльфов в Землях Света – представляли собой всего лишь приятные фантазии, полезные для успокоения гордости простых дроу, отвлекая их внимания от иных вопросов. В принципе, Триэль соглашалась, что Наставления провозглашали достойные цели. Однако сейчас ее внимание поглощали куда более непосредственные заботы.

Она не слишком прочно восседала на своем троне, к тому же ходили слухи о заговорах, затевающихся с целью сместить Дом Баэнре с его долго занимаемого положения. Даже матриархия, система власти державшаяся тысячелетиями, оказалась под ударом. Мензоберранзан балансировал на грани анархии. Триэль отчаянно нуждалась в чем-то, что можно было бы предложить враждующим дроу, чем-то, вокруг чего их можно было бы сплотить – и заодно упрочить собственный ранг и положение. Странная магия, добытая ее племянницей-беглянкой, могла оказаться таким ключом.

«Что ты узнала об амулете, Лириэль?»

«Есть хорошие новости», начала Шакти. «Маг Нисстир мертв, а вместе с ним и план использовать амулет для целей Ваэрауна».

Триэль одобрительно кивнула. И так было слишком много соревнующихся за обладание этим призом. «В рядах слуг Ваэрауна у тебя есть другие контакты?»

«Множество», не моргнув глазом, соврала Шакти, полностью полагаясь своим мысленным щитам, одному из самых могущественных даров Ваэрауна.

«Используй их», приказала матрона. «Пошли их на поверхность. Верни Лириэль и амулет в город».

«Я уже послала своих слуг, – не мужчин дроу на сей раз, существ с иного плана. Не Бездны», заверила Шакти со спокойной уверенностью, «так что тебе не нужно беспокоиться, что другие жрицы узнают о моих планах больше, чем им решит раскрыть сама Лолт».

Выражение лица Триэль оставалось непроницаемым, но Шакти увидела искорку, промелькнувшую в глазах матроны при упоминании о том, что жрица Ваэрауна имеет доступ к силам незнакомым большинству служительниц Лолт. Для жрицы Ханзрин, это был миг ни чем не омраченного торжества.

«Держи меня в курсе», сказала матрона Баэнре, бесстрастным тоном словно и Лириэль и таинственный амулет были маловажными вещами. «Теперь к другим делам. Как ты знаешь, Лолт объявила, что между домами не будет войн. Когда ситуация в городе вернется к норме, это изменится. Возможно также, что серьезно улучшится и положение Дома Ханзрин». Шакти тщательно скрыла восторг. Слова Триэль предполагали предложение поддержки могучего Дома Баэнре, но с тем же успехом они могли оказаться проверкой. Шакти знала, что чересчур амбициозных дроу нередко находили мертвыми в их собственных покоях.

«Моя мать, Матрона Кинтуэре, будет рада узнать, что ты с оптимизмом смотришь на будущее семьи Ханзрин», осторожно уклонилась Шакти.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23