Удовольствие (№1) - Простые радости

В ушах билась кровь. Перед глазами проплыли пузыри.

Его последний воздух.

Его последнее дыхание.

– Роман! Роман! – Он услышал свое имя и осознал, что уже на поверхности воды.

– Роман! Сюда.

Голос Феникс раздался совсем близко. Он ударился головой о резиновую лодку и понял, что Феникс рядом с ним.

– Ты ранен, – выдохнула Феникс. – Я поняла: что-то произошло, но не смогла вовремя вернуться.

Несколькими ярдами дальше на поверхности воды показалась еще одна голова.

– Проклятие, – пробормотал Роман. – Мы на мушке. Он уже нападал на тебя, да?

Роман собрал последние силы.

– Успокойся и приготовься залезть в лодку. – С этими словами он вытолкнул ее в лодку. – Ляг на дно, Феникс. – С каждой секундой пловец был ближе и ближе.

– Черт возьми, – сказала она, пробираясь к краю лодки. – Я покажу этому наглецу, как тебя трогать.

– Возьми… – Роману не удалось закончить фразу.

Раздался выстрел. Еще один.

С все еще затененным фонарем, Роман перевел взгляд с пловца на Феникс и обратно.

Они услышали вскрик пловца, затем он дернулся и исчез в темной воде.

Феникс держала пистолет Романа обеими руками. Он мог видеть дрожание черного оружия.

– Чертовка, – мягко сказал он. – Ты испугала до смерти этого бандита. Я надеюсь только, что над ним не было никаких птиц.

– Птиц? – у нее зуб на зуб не попадал. – Птиц, в которых ты стрелял.

Глава 29

– Тебе это понравится.

Насти спокойно посмотрел на Романа и продолжил распаковывать бинты.

Роман лежал лицом вниз на слишком коротком для него кухонном столе Дасти, положив ноги на стул, принесенный из гостиной.

– Промой еще раз, – сказал Насти Феникс, которая послушно промыла еще раз глубокую рану между позвоночником и левым плечом. Насти надел резиновые перчатки и сказал:

– Не думаю, что тот парень собирался ранить тебя, – думаю, он хотел перерезать только трубку. Он, видимо, хотел продержать тебя подольше под водой, а затем заняться Феникс. Позже все решили бы, что это несчастный случай.

– А перерезанный шланг? – мрачно спросил Роман. Феникс провела рукой по волосам:

– Теперь это не имеет никакого значения. Тебе надо расслабиться.

– Расслабиться? – Его голос теперь звучал громче. – Мы с тобой чуть не погибли в заливе Эллиот. Только представь себе, какой смех это вызвало бы среди моих бывших друзей. Черт, я никогда бы этого не пережил.

Феникс с трудом смогла сдержать смех.

Дасти это все не волновало.

– Не мог бы это перенести, да? – повторил он с грубым смехом. – Но ты бы и не пережил. И только благодаря присутствию некой леди, чьего мизинца ты не стоишь, ты здесь нам всем надоедаешь. Заткнись и не мешай Насти зашивать тебя.

Роман поднял брови и осклабился.

– Хорошо, что вы оставили лодку там, где она была, и уплыли, – прокомментировал Дасти, наклонившись над раной Романа. – К счастью, парень, который вас атаковал, подумал, что ты пошел ко дну. И что, возможно, Феникс последовала за тобой. Этим вы выиграли время.

Насти поднял шприц к свету, затем сделал несколько уколов вокруг раны. Каждый раз при этом Роман скрежетал зубами от боли.

– Не так-то приятно было добираться сюда в мокром костюме, – сказала Феникс, чтобы снять напряжение. Она хотела скрыть улыбку в момент слабости Романа.

– В мокром костюме и с ножевой раной, – слабым голосом заметил он.

Дасти достал кусок стерильного бинта и наложил его на рану. Насти продолжал орудовать маленькой полусогнутой иглой.

– Прекрати ругать себя за проявление человеческих слабостей, – сказал Дасти Роману. – Я помню, как ты вытащил Билла Комптона из горящей машины, когда ее уже охватило пламя.

– Да, – сказал Насти, продолжая свою работу. – И у тебя была сломана нога. И я не слышал, чтобы раньше ты так себя вел.

– Тогда мне было море по колено, – сказал Роман. – Мне следовало выяснить, кто же этот пловец. Подумай я об этом прежде, я бы догадался, что это не Отто. Слава Богу, что Феникс не пришлось заплатить за мою ошибку.

– Отто, который так и не вернулся, да, так и не вернулся, – пропела Феникс, отстукивая в такт каблуками туфель. – И его судьба все еще не выяснена. А если серьезно, то это снова дело рук Ванессы и Джеффри. Это они все организовали. С помощью Отто они заманили нас в воду. И он выглядел достаточно забавным, чтобы мы попались на эту удочку. Он, должно быть, доплыл до танкера и был там, пока другой не добрался до нас.

– Разумно, – сказал Насти. Он быстро управился, сделав несколько внутренних стежков и перейдя к поверхности раны. – Мы должны надеяться, что он не видел, как вы оба уплыли.

– Мы не включали фонари, – сказал Роман, – и если он знает, что я езжу на «ровере», он найдет его на берегу, потому что мы с Феникс специально взяли ее «шевроле». Мне хотелось бы знать, кто это был.

– Джеффри? – спросил Дасти.

Роман пожал плечами и взвыл от боли.

Феникс стояла рядом и держала его за руку.

– Не думаю, что это Джеффри. Джеффри большой, сильный, но не спортивный. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Он весь какой-то рыхлый.

– Готово, – объявил Насти. Он наложил повязку и немного отошел, чтобы полюбоваться своей работой. – Чертовски хорошо.

– Да, от скромности ты не умрешь. – Роман поднялся и сел на край стола. Он пожал Насти руку: – Спасибо, дружище. Ты умеешь хорошо работать. Поход в больницу мог бы нам сильно навредить. Они бы задали слишком много вопросов.

– Что теперь? – Дасти поставил чайник и достал из шкафчика над холодильником бутылку ликера. – Надо ли нам спрятать машину Феникс и посмотреть, что происходит?

– Я еду в Пиковый Клуб, – мрачно сказал Роман. – До того, как они найдут выход из создавшегося положения, мы, возможно, успеем кое-что предпринять. Если это случится прежде, чем я там окажусь, они исчезнут и мы, возможно, никогда их не достанем.

– Одиннадцатичасовые новости, – сказал Дасти, включая маленький черно-белый телевизор. Он приготовил четыре чашки растворимого кофе и добавил туда ликер. – В медицинских целях, – сказал он, передавая чашку Феникс.

Она сморщилась, но выпила.

Роман заглотнул эту смесь несколькими глотками и попросил еще. Он взял стул и уютно устроился на нем.

По телевизору продолжали передавать новости.

Феникс почувствовала, как по всему телу приятно расходится тепло от ликера.

– Ничего не передадут, – сказал Насти, наблюдая за экраном и произнеся то, о чем все думали. – Слишком рано, да и особо не о чем сообщать, – если, конечно, нет чего-нибудь, о чем мы не знаем.

Сенсацией дня было сообщение о трех пропавших людях, которые, возможно, утонули в заливе Эллиот.

Роман резко подался вперед.

– Чертовщина, – пробормотал Дасти.

– Не ругайся, – рассеянно произнес Роман, его внимание было приковано к экрану.

– Кто-то другой, – сказал Насти. – Вас только двое.

– Уверена, это мы, – сказала Феникс, пересаживаясь на белую деревянную табуретку.

«Графиня фон Лейден из Пикового Клуба в маленьком городке Паст-Пик в Каскаде сообщила, что один из ее партнеров и служащий вместе с одним из клиентов клуба предприняли поездку в залив Эллиот».

На следующем кадре были показаны поисковые работы, проводимые в воде, там, где Роман, Феникс и Отто спускались в залив. Девушка-репортер, чьи волосы развевались на ветру, стояла на берегу среди полицейских.

Следующий кадр изображал Ванессу, крайне трагично выглядевшую во всем черном, сидящей за столом в своем офисе.

– Да, – ответила она на вопрос журналистки, – последнее время у нас произошли некоторые взволновавшие меня события. Больше других в них была вовлечена наша массажистка. К сожалению, сейчас я не могу назвать ее имя. Однажды на нее уже было совершено нападение.

– И вы полагаете, что тог случай каким-то образом связан с тем, что произошло сегодня вечером?

– Сегодня вечером она была вместе с моим компаньоном, – ответила Ванесса, поднимая руку к глазам. – Их лодка оказалась пуста. Полиция отвергает версию о розыгрыше. Они уверились в этом с того момента, как нашли улики, которые остались после Феникс. Боже мой, я так расстроена.

Журналистка сочувственно вздохнула:

– Улики, графиня?

– Я не могу сказать, что они какие-то особенные. Эти же улики появились после первого нападения и во время последующих событий, происшедших с другой женщиной, которая живет в том же районе. То же самое или нечто подобное было найдено на дне лодки моего компаньона.

Роман дотянулся до бутылки с ликером и добавил его в чашку с кофе, которую передал ему Дасти. Перед тем как поставить бутылку на место, он сделал большой глоток прямо из горла.

– Ты опьянеешь, – сказала ему Феникс. – Ты, возможно, пребываешь сейчас в состоянии шока и…

– Секунду, – произнес Роман, поднимая руку, – Они снова в студии. Посмотрите на это! Фотографии. Какого черта они их показывают?

– Мы думаем, что это, возможно, тот человек, которого мы ищем, – сказал представитель полиции о двух фотографиях, на которых был изображен светловолосый мужчина анфас и в профиль. – У нас есть повод предположить, что он очень опасен. Пожалуйста, позвоните по номеру на ваших экранах, если думаете, что видели этого человека.

Феникс осторожно поставила чашку на стол. Ее всю трясло.

– Откуда они его выудили? – нахмурившись, сказал Роман. – Ты видел его когда-нибудь, Насти?

– Нет.

– Возможно, он использует вымышленное имя, – продолжал представитель полиции, – его настоящее имя Руперт Сакстон. Он работал психиатром и был обвинен в сексуальных преступлениях в Оклахома-Сити два года назад. Уже несколько месяцев, как он сбежал из тюрьмы, и его настоящее местонахождение неизвестно. Однако у нас есть все основания полагать, что он находится в районе Сиэтла.

– Я должна уехать отсюда, – сказала Феникс. Она встала. Темно-зеленый свитер, в котором она была, принадлежал Дасти. Рукава полностью закрывали ее руки, а брюки волочились по полу. – Я должна сейчас же уехать.

– Успокойся, – сказал Роман. – Он не сможет добраться до тебя, пока ты с нами.

– Кто…

Роман оборвал Насти на полуслове:

– Позже. Парень, который имеет зуб на Феникс. Она взяла со стула ключи от своей машины:

– Он сумасшедший. Если он нас преследует, он может сделать то, чего мы совершенно не ожидаем. Я не могу подвергать опасности Джуниор, оставаясь здесь. Роман, все вещи Эйприл – для Джуниор. Особенно ваза «всех надежд». Если со мной…

– Слушайте, – скомандовал Дасти, показывая на телевизор. – Что-то новое.

– Нам только что позвонили, – произнес телекомментатор с неизменной улыбкой на лице. – Какая-то женщина говорит, что у нее есть важная информация, имеющая отношение к делу в заливе Эллиот, и она сообщит это только в прямом эфире.

– К чему идет этот наш мир? – проворчал Дасти. – На секунду отвлечешься, и все узнают новости раньше тебя.

– Трудно даже предположить, что вы сейчас услышите, но в интересах дела, которому мы должны помочь, предоставляем эфир этой леди.

– Ты имеешь в виду, что предоставите ей эфир в интересах охотников за сенсациями, – произнес Дасти и плюхнулся в кресло прямо перед телевизором.

– Здравствуйте, – произнес высокий и нервно-дрожащий голос.

Телекомментатор надел на лицо серьезную маску:

– Здравствуйте. Мы поняли, что у вас есть сведения, которые должны помочь следствию в деле о возможном исчезновении двух жителей Паст-Пик и еще третьего лица?

– Руперт Сакстон не мог участвовать во всем этом, – задыхаясь, произнес голос. – Это все, что я должна сказать.

– Сейчас полиция встанет на уши, – заметил Роман.

– Я все знаю об очках, которые, возможно, нашла полиция, но они не принадлежат доктору Сакстону.

Телекомментатор подобрался и спросил:

– Почему вы так в этом уверены?

– Потому что он был со мной.

Теперь дама и комментатор замолчали.

– Черт, – сказал Дасти, скидывая домашние шлепанцы.

Роман заметил ему:

– Не ругайся.

– Джуниор спит.

– Ты можешь забыться, когда она не будет спать.

– Замолчите, – сказал Насти, – оба.

– С вами? – наконец выдавил из себя комментатор. – И где именно вы были?

– В Паст-Пик.

Феникс поднесла руку к лицу и почувствовала, как начинает покрываться холодным потом. Она задрожала.

– Я уже знаю, что происходит, – произнесла она. Роман дотянулся до нее и посадил к себе на колени.

– Тебе будет больно, – сказала она ему. Он крепко взял ее руку:

– Мне станет больно, если ты будешь сидеть с таким видом, будто собираешься прямо сейчас отправиться в мир иной. Теперь все в наших руках.

– Он пришел ко мне сегодня вечером, – продолжала женщина. – Он пришел, чтобы извиниться.

Улыбка комментатора постепенно перешла в оскал.

– Не смогли бы вы объяснить нам причину? – При этих словах она приложила руку к уху так, будто кто-то еще с ней разговаривает. – Мой продюсер говорит, что мы не можем…

– Он хотел просить прощения за то, что меня похитил, – сказала женщина по телефону. – Он сказал, что никогда бы этого не сделал, если бы не переживал из-за того, что ему никак не удается восстановить свое доброе имя.

– Мэм…

– Он похитил меня среди бела дня. Могу сказать, что я была испугана до полусмерти. Но даже тогда он оставался джентльменом. И он извинился передо мной. Он был со мной…

– Мэм…

– Он был со мной весь вечер. Он только собирался уходить, и мы бы вообще об этом не узнали, не покажи вы эти фотографии по телевизору.

Радость и торжество засветились в глазах телекомментатора.

– Вы исполняете свой долг, – сказала она. – Не вешайте трубку, пожалуйста, чтобы мы смогли передать ваши слова полиции и помочь вашему другу.

Роман сжал руку Феникс.

Она взглянула ему в лицо и сказала:

– Евангелина?

На машине Дасти Роман довез Феникс до «Белла Розы». Уговорить Насти остаться было не так-то просто. Феникс пришлось умолять его охранять Джуниор, а Роман заверил, что с Розой будет все в порядке.

– Нам надо расспросить очень быстро, – сказал Роман, опасаясь, что они могут застать там полицию. – Быстро и незаметно. Если полицейские там, мы не сможем туда проникнуть.

– Я хочу как можно быстрее поговорить е Евангелиной, – сказала Феникс. – Что-то не так в ее звонке. Что-то не так уже в самом факте ее откровений. Она не относится к людям, которые стали бы по телевизору распространяться о своей жизни.

– Возможно, сейчас ей уже задают вопросы.

Он почувствовал на себе взгляд Феникс. Сможет ли он обеспечить ее безопасность? Ее и Джуниор? Если бы он имел дело только с клубом! Сакстон и Евангелина смешали все карты и могли сильно усложнить дело.

Он направился на Милл-Понд-роуд, но, увидев ехавшую им навстречу машину, свернул в первый же переулок.

– Оставайся здесь. – С этими словами он выскочил из машины и поспешил к ограде, чтобы что-нибудь увидеть. Там стояла уже какая-то машина. Он увидел полицейские знаки, которые бросились ему в глаза на проехавшей мимо него машине.

Когда снова наступила тишина, он вернулся к своей машине.

– Полиция, – сказал он Феникс. – Мы не знаем точно, сколько их. Когда мы доберемся туда, нам придется оставить машину у гаражей и пойти пешком.

– Ты обсуждаешь это, как военные маневры.

– Так и есть на самом деле.

«Белла Роза» выглядела необитаемой. Выйдя из машины, Роман и Феникс пошли мимо кустов по тропинке к дому. Не было видно ни единой полицейской машины.

Наверху в комнате из-за занавесок пробивался свет.

– Роза в спальне, – прошептала Феникс. – У меня есть ключ от дома. Воспользуемся им?

– Да, – кратко ответил он. – Ты должна все время оставаться со мной. Поняла?

Ему не очень-то понравилось, что перед тем, как ответить, она какое-то время колебалась.

– Если ты так считаешь…

– Да, я так считаю. Не думаю, что Сакстон выскочит из серванта. Полиция, конечно же, все тщательно проверила.. Но здесь что-то не так. Полагаю, если бы нам не нужно было точно знать, почему Евангелина рассказала всю эту историю, нас бы здесь не было.

– Может быть, она говорила правду.

– Но возможно, и нет. Сначала мы должны разузнать все здесь. Затем я постараюсь убедить полицию поддержать меня, когда я пойду в клуб.

– Когда мы пойдем в клуб.

Он не стал спорить. Если придется, он вернет ее в Иссакуа и оставит с двумя няньками.

– Мне не надо было вообще позволять тебе приходить сюда, – подумал он вслух.

– Евангелина не открылась бы тебе. Только мне.

Феникс осторожно отворила входную дверь и вошла в благоухающий розами дом. Она осторожно закрыла за Романом дверь. На первом этаже не было видно света. Приложив палец к губам и жестом прося Романа оставаться на месте, она начала подниматься по лестнице.

Роман поспешил за ней.

– Ты не должен идти за мной, – прошептала она.

– Попробуй остановить меня.

Все еще продолжая бормотать, она шла по галерее над прихожей. Комната Розы была сразу же над входом в дом. Феникс постучала в дверь:

– Роза? Роза, это я, Феникс.

Изнутри раздался крик, и Феникс распахнула дверь:

– Роза! С тобой все в порядке?

– Феникс! О, Феникс. Женщина в том ужасном месте назвала по телевизору твое имя. Я подумала, что ты утонула в том страшном заливе. О, моя дорогая, мне было так страшно!

Роза, в распахнутом розовом халате и шлепанцах, вскочила с темно-красной кушетки и бросилась к Феникс, чтобы сжать ее в объятиях.

Роман вошел в комнату и встал около двери. Евангелины здесь не было. А был Лен Келли. Лен, чье лицо сияло и чей взгляд далеко не сразу встретился со взглядом Романа.

– Проходи и сядь рядом, – настойчиво предложила Роза Феникс. – Полиция забрала Евангелину в какое-то ужасное место. Они собираются расспросить ее об этом Сакстоне, который, по ее словам, был с ней здесь сегодня вечером. Не знаю, что бы я делала, не будь здесь Лена. Звонили Морт и Зельда, но я сказала, что со мной все в порядке. Я не могу позволить себе отрывать их от дела из-за моих проблем.

Лен подошел к Роману и остановился в дверях.

– Я должен тебе кое-что сказать, – произнес он, понизив голос. Он взглянул на двух женщин: они близко наклонились друг к другу, и Феникс слушала бесконечный поток слов Розы. – Это все из-за меня. Мне были нужны деньги, и я получил их от него.

Роман пристально посмотрел на Лена:

– У кого ты взял деньги?

– У Сакстона, – прошептал Лен. – По крайней мере, так он себя назвал. Он пришел ко мне и показал фотографию Феникс. Представился сыщиком, который занимается пропавшими людьми. Он предложил деньги за информацию, и я дал ее ему. Мне было как-то не по себе, но, клянусь, я не знал, что он намерен делать. Никогда ничего не слышал о нем вплоть до последней недели.

Роман вопросительно взглянул на него.

Розовые щеки Лена густо покраснели.

– Сакстон прислал еще деньги – большие деньги, которые должны были помочь мне забыть, что я вообще с ним когда-либо встречался. Предполагалось, что я возьму деньги и исчезну, только я не смог этого сделать. Я люблю этих людей. Не могу продать их – никого из них. И не могу сделать это по отношению к Феникс – особенно к Феникс. Она не знает об этом, но это так.

– Я знаю. – Роман быстро принял решение: – Я хочу, чтобы ты опустился на землю. Ради твоей собственной безопасности. Понятно?

Лен сглотнул:

– Думаю, да.

– Иди к Морту и Зельде и попроси у них комнату. Ты это сделаешь?

– Да. Да, знаешь, Евангелину похитил не Сакстон. Роман ближе пододвинулся к Лену:

– Откуда ты знаешь?

– Я видел, как это произошло. Ее захватили, да, но не так, как она говорила. Это был Веб. Я не знаю, что случилось с Сакстоном после того, как он вломился и начал угрожать Розе и Евангелине. Здесь были только они. Я думаю, что он, должно быть, ушел. Но Евангелина выбежала из дома и залезла в грузовик Веба. Он уехал с ней.

– И ты ничего не сказал об этом? – Роман вскипел от ярости. – Ты же искал, черт тебя возьми. Ты сделал вид, что охотился за похитителем вместе с Мортом!

– Именно поэтому я и взял с собой бутылку. Так как подумал, что если займу Морта ликером, он не заметит, что я не очень-то занят поиском Евангелины и Веба.

– О чем это вы болтаете? – внезапно спросила Роза. – Хоть мужчины и уверяют нас в обратном, я постоянно замечала, что они сплетничают гораздо больше женщин.

Феникс остановила пронзительный взгляд своих зеленых глаз на Романе.

– Не думаю, что следует обобщать, – сказала она, – но я обнаружила, что мне требуется довольно много времени, чтобы узнать точно, что представляет собой тот или иной мужчина.

Черт. Все время как маятник: он ощущал себя то глубоко несчастным, то беспредельно счастливым человеком. Он героически сражался за жизнь – свою собственную и жизнь этой женщины, но несколько произнесенных ею слов, обжигающий взгляд ее глаз – и он, мгновенно ослабевая, полностью оказывается в ее власти.

Феникс прошла по узкому каменному парапету. Теперь все зависело от ее скорости, если она хочет сделать то, что должна, до того, как Роман осознает, что она уже слишком долго находится в ванной.

Глядя прямо перед собой, она продвигалась по направлению к балкону над входной дверью «Белла Розы». Левой рукой она держалась за каменную балюстраду. Через несколько мгновений она была уже на балконе и стала дергать ручку двери на верхнюю галерею. Дверь очень долго не открывалась, но наконец ручка поверглась, и это произошло так внезапно, что Феникс почти упала на пол.

Она пришла в себя, оставила дверь открытой и поспешила в дом. Во всей этой истории есть человек, который до сих пор молчал. Веб – друг Евангелины, если, конечно, Феникс не ошиблась, и они очень близки. Роман, возможно, напугал тихого Веба так, что тот ему ничего не сказал. Но Феникс-то знает, как вызвать на разговор застенчивого человека.

Лен почти сразу же исчез после того, как приехали Феникс с Романом, и они не смогли оставить Розу одну. Хорошо, если Веб быстро расскажет все Феникс и она сможет тут же вернуться в комнату Розы, еще до того как Роман что-нибудь заподозрит.

Половина Веба была пуста.

Феникс выскользнула на улицу и побежала по тропинке, огибающей дом. Она пошла медленнее, когда увидела, что окна мастерской освещены.

По небу плыли облака, временами загораживая луну, отчего сад то освещался лунным светом, то снова погружался во тьму. Ветер донес до Феникс слабый запах нарциссов, запах, который только подчеркивал всю тревогу этой ночи.

Она отбросила волосы с лица.

Видимо, то, что она вышла из дома, было ошибкой. Ha-верное, лучше все-таки было следовать советам того, у кого в подобных делах было больше опыта.

Она осторожно пошла обратно, как вдруг заметила какой-то свет: он шел из дальнего конца дома.

Оранжерея.

Феникс колебалась. Роман уже, наверное, хватился ее.

Она снова побежалаи не останавливалась до тех пор, пока не оказалась около белой деревянной двери. Она перевела дыхание. Веб сидел на старом железном стуле и перебирал инструменты в садовом ящике. Она бросилась к нему:

– Привет, Веб! Рада тебя видеть. Нто произошло с Евангелиной? Полиция уже расспрашивала тебя?

Не отвечая, он продолжал возиться с ящиком.

Феникс подошла к нему еще ближе:

– Извини, Веб. Я совершенно не хотела вот так налететь на тебя, но мне пришло в голову, что ты, возможно, что-нибудь знаешь.

– Знаю что? – Он буквально выдавил из себя этот вопрос. При этом он не предпринял никакой попытки поднять голову.

– О Евангелине, – мягко сказала Феникс. Она стояла теперь уже прямо над ним.

– А что с ней?

Феникс замерла. Она не могла оторвать взгляд от его волос. Он красил их в рыжий цвет! У пробора они были светлее. Не серые, не белые, но какие-то светлые.

Она заметила его неподвижность. Они оба не шевелились, чего-то ожидая.

Внимание Феникс переключилось на ящик у ног. Не ящик, а большая коробка – коробка, набитая дорогим фотооборудованием.

– Я задал тебе вопрос, – произнес Веб. Его голос утерял ту неуверенность, которую Феникс ожидала услышать. – Что о Евангелине?

Он закрыл футляр внутри коробки, но она успела заметить, что в нем.

Веб резко обернулся и взглянул на Феникс:

– Не такая уж ты говорливая теперь, Феникс, да?

Она сделала шаг назад.

– Не беспокойся, – сказал он, поднимаясь. – Ты не уйдешь отсюда, если я не позволю.

Его маленькие голубые глаза под рыжими бровями просто сверлили ее. Чистые голубые глаза, без какого-либо дополнительного оттенка, голубые диски с черными точками зрачков.

– Цветные контактные линзы, – сказала Феникс внезапно задрожавшим голосом. Она снова взглянула на коробку и футляр – футляр, в котором было несколько пар очков с толстыми линзами. – Почему я не заметила этого? Я чувствую себя такой дурой.

– Ты ничего не увидела, потому что ничего и не ожидала увидеть, – сказал Руперт Сакстон. – Если бы эта идиотка Евангелина не решила защитить меня от всего мира, ты бы ничего не заметила и теперь. Не сомневайся. Я такдолго предвкушал эту встречу. Сейчас мы поедем в моей прекрасной черной спортивной машине. Ты ее помнишь. Это будет забавно.

– Очень забавно, – согласился неприятно знакомый мужской голос. – Итак, Отто прав, Ванесса. Наша маленькая Феникс совсем даже не кормит рыбок в заливе Эллиот.

Сэр Джеффри Фуллертон тяжелой рукой обнял Феникс за плечи и улыбнулся. Ей показалось, что она теряет сознание. Рядом с ним стояла графиня фон Лейден, все еще в том черном платье, в каком выступала по телевидению, но, правда, теперь уже не такая элегантная. Ее помада стерлась, губы были бледны и напоминали тонкий шов на ее поношенном лице, волосы же были затянуты в неаккуратный узел на затылке.

– Вы именно та женщина из клуба, – сказал Сакстон. – Та женщина, которая платила Евангелине за информацию о ней. – Он кивнул в сторону Феникс.

– Нет необходимости раскрывать наши маленькие секреты, Руперт, – сказала Ванесса. – Полагаю, вы Руперт Сакстон. И теперь не имеет значения, что вы говорите, – правда, Джеффри?

Он согласно кивнул:

– Я бы сказал, это очень удобно. Нам остается только спокойно ждать, когда появится Роман. Пьер не справился со своей задачей в Сиэтле. Тогда все было бы проще. Слава Богу, у Отто хватило ума не сесть в самолет, не сообщив нам, что вряд ли Пьеру удалось убить вас обоих.

Ванесса обратилась к Феникс:

– Евангелина сказала мне о Вебе. Мы подумали, что вы, возможно, придете сюда, если сумеете спастись от Пьера, и увидите телевизионное расследование.

Феникс попыталась вырваться из рук Фуллертона. Сердце ее бешено билось. Но ее ненависть к ним уничтожила страх.

– Вы удивительно хороши в убийстве людей, – произнесла она, сжимая и разжимая руки. – Вы ведь и Эйприл убили, не так ли?

Последовала короткая напряженная пауза, после которой Ванесса громко рассмеялась, ее рот и глаза широко открылись.

– Заткнитесь! – Феникс рванулась убежать, чтобы предупредить Романа. – Заткнитесь!

– Мы не знаем никакой Эйприл, так ведь, дорогая? – спросил Фуллертон. Он крепко взял Ванессу за руку и притянул ее к себе. – Да?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы ведь не знаем ее, да? – повторил Фуллертон. Ванесса пришла в себя и отрицательно покачала головой:

– Теперь нет. Мы собираемся заполучить Романа, и трое из нас непременно умрут. – Усмехнувшись, она перевела взгляд с Феникс на Руперта Сакстона, который, прищурившись, наблюдал за Ванессой, не выказывая ни малейшего признака страха.

Он наклонился, чтобы развязать ремни на коробке.

– Джеффри! – пронзительно закричала Ванесса. – Останови его!

Фуллертон обоими кулаками нанес удар по шее Сакстона.

Феникс не стала ждать, что же произойдет дальше, рванулась прочь. Дверь в оранжерею все еще была открыта, и она устремилась туда – в сад, на свободу. В неясном предрассветном освещении она смогла разглядеть кусты, которые едва были видны в утреннем тумане.

Дверь, сад, свобода – и Роман.

Внезапно она увидела Честера Дюпре, а секундой позже он нанес ей удар в живот.

– Куда вы направляетесь, маленькая леди?

Последние слова донеслись до нее уже откуда-то издалека, когда она начала падать.

Дюпре поднял ее за рукав свитера и перевернул на спину:

– Прекрасно. Я устал ждать вас в машине.

– Осторожно, – сказал Джеффри, – мы должны… Звон разбитого стекла не дал ему договорить. Феникс разбила стекло парника.

Сотни мелких иголок впились ей в руку, проникли сквозь одежду и впились в тело. Ударившись головой о железную перекладину, она застонала.

От страшной боли у нее все поплыло перед глазами.

Роман. Она должна предупредить Романа.

Почти ползком, всхлипывая при каждом движении, которое причиняло ей боль от многочисленных порезов, она еще раз попыталась добраться до двери.

– Ты, дура, оставайся там, где мы тебе сказали, – произнес Честер Дюпре и с силой, умноженной весом его толстой ноги, ботинком ударил ее в спину, – вниз, оставайся внизу, сука.

Пол в оранжерее был выложен кирпичом. Головой Феникс ударилась об эти кирпичи. Она увидела песок между кирпичами, он заскрипел у нее на зубах.

Дюпре пнул ее еще раз.

Феникс начало рвать. Но она все-таки поползла снова.