Глава 40

Магический кристалл, или малая Сфера Преображения

— Слушай-ка, Якоби, или как тебя там? — начал было сержант.

— Прошу обращаться ко мне на «вы»! — вежливо, но твердо прервал его человек в зеленом плаще.

Он сидел на камне у выхода в напряженной, скованной позе и глядел в даль, на синеватые скалы у горизонта.

— На «вы»? Не вижу препятствий, — добродушно сказал сержант. Он, напротив, привольно развалился, выставив ноги в огромных потрепанных башмаках и глядя в высокий темный потолок пещеры. — Мы теперь равны. Вы — человек, и я — человек. Вы в годах, и я в годах. Так что проблем с этикетом не будет, дорогой господин Якоби.

— Где вас научили так разговаривать? — Якоби изогнул рот легкой улыбкой. — Вы окончили пажеский корпус? Сознайтесь!

— Ну да, — согласился сержант. — Только не один, а целых два. Один — в рытвинах под Добжанами, другой — в цитадели Бор-Бора. Забыл еще про походные лазареты. Тоже хорошая школа.

— Я понял. — Якоби поджал губы.

— Так вот, любезный господин, не знаю, какие планы у вас, а мне с моими парнями пора задуматься о дальнейшем.

— Звучит разумно.

— Мне тоже так кажется.

— Начну с того, — Якоби посмотрел сержанту прямо в глаза, — что у меня никаких отдельных планов не существует.

— Рад это слышать.

— Не забывайте, что я больше не умею летать, дорогой господин сержант.

— При чем здесь это?

— При том, что я здесь и с вами. Мне некуда скрыться. Да я и не хочу скрываться.

— Звучит мило.

— Скажу вам больше, сержант. Я привязался сердцем к вашей молодой команде. У вас очень славные ребята.

— Это я знаю, — сказал сержант.

— Не скрою, я испытываю и определенное чувство благодарности.

— Еще бы! — сказал сержант.

— Так что я с вами. Дальнейшую часть дистанции попробуем преодолеть вместе.

— Предстоят трудности?

— Боюсь, что так, сержант.

— Нам пора плыть дальше, не так ли?

— Вижу, вам здесь уже наскучило.

— Славная пещера, ничего не скажешь. Но сколько здесь можно сидеть?

— Насколько я помню, у вас договор с капитаном Дюловом.

— Полагаете, пора вешать сигнальный флаг? — Сержант поднял брови.

— А куда поплывете, сержант?

— Это, конечно, вопрос! — Сержант нахмурился.

— Увы, у меня тоже пока нет ответа, — вздохнул Якоби. — И докторам волшебных наук иногда требуется подумать.

— Славненько получается, — протянул сержант, — вы своего добились, дорогой господин Якоби, стали человеком и все такое, а мы пока сидим на бобах.

— Это правда, — произнес Якоби с оттенком грусти. — Я стал человеком.

— Вот видите! А что мы?

— Вы разочарованы?

— Как вам сказать? Столько суеты... А результат? Ведь эта штука, — сержант кивнул в сторону сиротливо стоящей корзины, — это ведь не Сфера? Я правильно понимаю?

— Видите ли, дорогой сержант, в некоторых ученых кругах, в университете Сен-Тома, в обществе магов или в Академии Вечных этот таинственный и мало кому доступный предмет иногда называют магическим кристаллом. Но также еще гранями инициации или малой Сферой Преображения. Но...

— Но это не та Сфера, за которой нас посылал генерал Рас. Ведь так?

— Если выражаться строго научно, то не та.

— Я так и понял, — сказал сержант.

В наступившей тишине было слышно, как где-то падают капли воды. Сержант недоуменно покрутил шеей.

— Знаете ли вы, сержант, — осторожно начал Якоби, — сколько людей, в том числе владетельных особ, отдали бы все, лишь бы обладать этим скромным на вид хрустальным шариком?

— А разве эта штука не одноразового действия?

— С чего вы взяли?

— Я просто подумал, что этот шарик одну птицу превращает ровно в одного человека. И это немало. Разве не так?

— Что привело вас к такому выводу?

— Не знаю. Возможно, природное недоверие.

— Нет, сержант, вы неправильно подумали. Скорее наоборот. Эта штука, этот шарик, как вы изволили выразиться, он... да, пожалуй, можно сказать, что он — вечного действия! Если, конечно, его не повредить или не разбить самым варварским способом.

— Стало быть, мы раздобыли ценную вещь?

— Не то слово.

— Звонкой монетой кто-нибудь заплатит за нее?

— В очередь выстроятся.

— Уже дело!

— Вас озолотят вместе с вашей славной командой.

— Звучит заманчиво.

— Но я вам не советую торопиться с продажей.

— Почему?

— Не все определяется золотом в этом мире.

— Да, я слышал эту странную формулу. Некоторые в нее верят.

— Гораздо важнее самоосуществиться в этом мире, сержант.

— В этом мире? Вы сказали, в этом?

— Да, именно в этом. Чтобы создать задел, чтобы выстроить ступень для дальнейшего продвижения в высших мирах.

— Вы, стало быть, полагаете, что есть иные миры?

— А вы разве не так думаете?

— Это слишком сложно для меня.

— На самом деле вы все это знаете, сержант! Вы понимаете, вы чувствуете это вот там, в самой глубине. — Якоби протянул тонкую смуглую руку и слегка коснулся груди сержанта. — Хотя и не всегда догадываетесь об этом.

— Мы о многом не догадываемся, — пробурчал сержант.

— Сержант, вам случалось изучать Каббалу?

— Каббалу? — Сержант отшатнулся.

— Да вы не пугайтесь так. Что страшного я сказал? Так случалось или нет?

— Каббалу? Изучать? — У сержантадаже усы оттопорщились. — Нет, не приходилось.

— Но вы слышали о ней?

— Да. Разумеется, слышал.

— И что это такое, по-вашему?

— Как вам сказать? Ученые-каббалисты изучают какие-то загадочные знаки. Пишут какие-то темные тексты.

— Неплохо. И что это за тексты?

— Не знаю. Никогда не видел.

— Не видели. Но уже напуганы, как я погляжу.

— Я не из пугливых.

— А чего ж тогда вас трясет, а, сержант?

— А меня трясет?

— А как это назвать?

— Просто не люблю всяких темных дел.

— Ну вот. Текстов вы не видели, зато заранее знаете, что они темные.

— Получается так. — Сержант засопел.

— В университете Сен-Тома один профессор пытался научить нас, нескольких любознательных студиозусов, работе с тайными знаками и символами, — задумчиво проговорил Якоби. — С хитро выстроенными числовыми цепочками, с геометрическими фигурами и схемами, наполненными неким высоким смыслом. Мы горячо принялись осваивать все это. Но со временем поняли, что это была не вся Каббала, а может быть, и вовсе не Каббала. Это только профаны считают, что каббалисты пользуются темной тайнописью и преследуют непонятные цели. Ничего подобного. На самом деле это учение о том, как разбитую на части душу собрать в одно целое и как достигнуть света в этой заново собранной душе.

— Может, оно и так. — Сержант усмехнулся.

— Понимание этого рано или поздно сослужит нам добрую службу. Поможет нам в наших поисках.

— Возможно, — сказал сержант. — Но я в этом мало смыслю. К сожалению.

— Ладно. Как-нибудь потолкуем об этом детальней.

— А сейчас у нас более насущные задачи, не так ли?

— Пожалуй.

— Итак, здесь, на острове, нам больше делать нечего?

— Скорее всего.

— Должны ли мы забрать отсюда этот шарик?

— Есть два пути, сержант. Первый — хлопотливый и трудный — увезти магический кристалл с собой. На этом пути — и ответственность, и опасности. Второй — спрятать этот предмет до лучших времен.

— А они наступят, эти лучшие?

— Надо верить. И надеяться.

— Легко сказать.

— Везти его морем опасно.

— В море всегда опасно.

— Человек может выплыть, сержант. Даже в бурю. Хрустальный шар — никогда.

— Оставить его здесь? А смысл?

— Мы еще вернемся.

— Не уверен.

— Я уверен.

— Ох, мой добрый Якоби! Я должен вам верить?

— Пока я вас не обманывал.

— Ну хорошо. А где ж его тут спрятать?

— Там же, откуда его достали.

— Снова утопить в подземном озере? — усмехнулся сержант.

— Ни одна живая душа не найдет его там, кроме нас с вами, сержант.

— Столько усилий, — сказал сержант, — и снова — бултых...

— Не думаю, что они напрасно потрачены.

— Вы-то, заполучив две ноги и две руки, уж конечно, так не думаете.

— Вы тоже получили бесценный опыт, сержант. Вы и ваши парни.

— Разве? В чем же он заключается?

— Полноте, сержант, не лукавьте. Насчет вас особо не буду распространяться, но парни... Секстант изучали, на шпагах бились, в мрачном трюме, считай, в тюрьме, дважды отсидели, важную карту добыли, полморя на утлом челноке прошли... Битые, мятые, а все румяные. Гляньте на них! А сколько повидали? Это как? У вас под рукой закаленные бойцы, сержант. Да еще и без пяти минут мореходы. Это даром дается? Скажите честно.

— Да ладно вам, — добродушно хмыкнул сержант, — а то перехвалите моих ребятушек.

— Похоже, я вас немного убедил, сержант.

— Предположим. Но как нам быть с заданием генерала?

— Сфера?

— Именно.

— Сержант, вы слышали что-нибудь о книге Иббур?

— Нет.

— Без нее Сферу не найти.

— Ну-ну...

— А если даже и найдем? Что дальше? Как с нею обращаться?

— А в книге этой, стало быть, сказано?

— Нам рассказывали о ней в университете. Написана она давно. В этой книге о многом говорится, но главное в ней — учение о том, как исправить собственную душу. Так вот, друг мой, душа душою, неплохо, конечно, но эта книга может вывести нас на Сферу. Там в последней главе, а также в комментариях издателя...

— Ха-ха! Ну и штучки у вас! Университет! Книга! Исправление души! Комментарии! Оглянитесь, Якоби! Вы что, в библиотеке герцога Бэра? На ученом совете в Королевском обществе? Вокруг вас профессора волшебных наук? Ученые секретари Общества магов? Вокруг море, милый мой. Неспокойное море и злые пираты.

— Да нет, книга эта связана с магическим кристаллом. Факт известный. Кристалл в наших руках. Осталось сообразить, где найти книгу. Если не всю книгу, то хотя бы отрывки... — Якоби постучал себя по лбу. — Мы на верном пути. Шифр... цифры в комментариях... Эх, найти бы зацепку. Я чувствую...

— Ну, ваших чувств нам мало.

— Надо еще раз посмотреть на нашу старую добрую карту.

— Посмотрим, — меланхолично сказал сержант.

— Внимательнейшим образом посмотреть.

— Именно так и поступим.

— Заодно неплохо бы посмотреть бумагу, в которую завернут магический шар. Тут, знаете ли, каждая мелочь важна.

— Посмотрим, — сказал сержант. И вдруг встрепенулся. — А что, к шару можно прикасаться?

— Теперь уже можно, — сказал Якоби.

— Это действительно так? — засомневался сержант.

— Грубо обращаться с этим нежным хрусталем, разумеется, не следует.

— Никто и не собирается. Но мы можем по неведению сделать чего-нибудь не так.

— Не волнуйтесь, сержант. Не лупите по хрусталю камнями, не швыряйте его со скалы на скалу, остальное не страшно.

Шар был завернут в два слоя. Сверху была грубая коричневая бумага, скорее похожая на мокрую тряпку. Внутри была обычная белая бумага, измятая, кое-где порванная и тоже заметно отсыревшая. Впрочем, верхние ее части, открытые солнцу и воздуху, уже подсохли. Под руководством Якоби белую бумагу осторожно извлекли, тщательно осмотрели, но ничего не обнаружили, ни малейшего знака.

— Пойдет на курево, — сказал сержант. Трубку он где-то потерял, а кисет с табаком сохранил.

Над морем и скалами сгустился туман. Воздух был сырым и теплым.

Три друга сидели в стороне от пещеры и негромко спорили о том, какой из парусных кораблей самый быстроходный.

— Фрегат! — говорил Валик, надувая щеки. Он любил и ценил все самое большое.

— Да нет, скорее корвет, — возражал Арик. — Их специально строят для быстрых прорывов и погонь за удирающим врагом.

— А может, и шлюп, — вступал в разговор Галик. — Он маленький, зато легкий. Ветер как подует, а он как свои паруса расправит! И заскользил по волнам. Попробуй догони!

Сэнди с обезьянкой на руках сидела в двух шагах, но в спор опытных мореходов не вмешивалась.

— Вы ко мне, я вижу, потихоньку привыкаете, — сказал чей-то голос.

Арик и Сэнди оглянулись. Рядом стоял доктор волшебных наук Якоб Якоби и смущенно улыбался.

— А я к вам уже давно привык. Еще когда в клетке сидел, сами понимаете. Чтобы процесс сей не затихал, тем более не оборвался, могу предложить вам вещь рискованную, но и весьма заманчивую.

— Вот как? — Арик пытливо смотрел на доктора волшебных наук.

— Какой процесс не должен затихать? — Валик тоже проснулся. — Что-то я не понял.

— Процесс привыкания друг к другу, — терпеливо пояснил Якоби. — Или, если хотите, процесс установления дружеских отношений. Вы же не станете отрицать, что попугай Уискерс почти подружился с вами?

— Не станем, — подтвердил Галик.

— Попугая, увы, больше нет. Что мешает вам подружиться с доктором волшебных наук Якобом Якоби?

— Ничто! — авторитетно заявил Валик.

— Вот с этим я к вам и пришел, — сказал Якоби и замолчал.

— Мы слушаем, — сказал Арик.

— Вы видели, что случилось с попугаем Уискерсом, когда он попал в луч света, отраженный от хрустальной сферы?

— Хо! — воскликнул Валик.

— Видели, — сдержанно сказал Галик.

Арик лишь слегка улыбнулся.

— Теперь ответьте мне, а что случится с обыкновенным человеком, если он встанет под первый солнечный луч, отраженный хрустальной гранью? Вы не задумывались?

— Не знаю, — сказал удивленный Галик.

Арик задумчиво смотрел на доктора волшебных наук.

— Превратится в попугая! — радостно вскричал Валик.

— Нет, — нахмурился Якоби. — Вовсе не в попугая. Стать попугаем — это не так просто. Это еще надо заслужить.

— Неужели? — удивился Валик.

— Шучу, — улыбнулся Якоби. — Обыкновенному хорошему человеку превращение в существо более низкое не грозит.

— А плохому?

— С плохим могут быть проблемы, это правда. Но вам не стоит на этом пункте застревать. По моим расчетам, вы, четверо — три молодых человека и девушка, — к этой последней категории не относитесь.

— А наш сержант? — с некоторой обидой спросил Валик.

— Сержант? — Доктор волшебных наук на секунду задумался. — Да нет, он тоже приличный человек. Просто...

— Просто что? — Галик вопросительно посмотрел на доктора.

— О нем, честно сказать, я не подумал. Мне почему-то казалось, что он уже за пределами этой реальности.

— Не понял, — сказал Валик.

— Это перед вами жизнь. А он человек пожилой, если не сказать — старый. Зачем ему новинки? Его уже ни подвинтить, ни подкрасить.

— А вы молодой? — грубовато бросил Валик.

Якоб Якоби усмехнулся.

— Возражение принимается, — сказал он. — Включаем сержанта в нашу компанию, он вполне хороший человек и, будем считать, молодеет на глазах. Так что он отчасти в пределах... Да, в пределах нашей реальности.

— То-то же, — буркнул Валик.

Арик и Галик посмотрели на друга одобрительно.

«Знай наших! — говорил их взгляд. — Своих в обиду не даем».

— Так о чем все же речь? — Арик перевел взгляд на Якоба Якоби.

— О том, что хороший человек, — Якоби говорил медленно и значительно, — может стать еще лучше. Точнее, крепче, умнее и защищеннее. Последнее особенно не лишнее в нашем тревожном мире. Это понятно?

— Каким образом это возможно?

— У нас в руках необыкновенной силы предмет. Ни у кого в мире нет, а у нас с вами есть!

— Хрустальный шар? — догадался Галик.

— Разумеется. Именно он.

— Здорово! — сказал Валик.

— Так что вы предлагаете? — спросил Арик.

— Вы люди не робкого десятка, я имел случай в этом убедиться. Предлагаю вам попробовать.

— Что именно?

— Да то же, что сделал я. Встать под отраженный луч. Хороший человек, как я только что говорил, станет еще лучше.

— А плохой еще хуже! — Арик хмыкнул.

— Не совсем так. — Якоби вновь улыбнулся. — И плохой может стать лучше. Дело в ином. Если человек лишь внешне человек, а внутри — крокодил, то ничто ему не поможет. Внешние покровы спадут, и перед вами окажется настоящий крокодил. Вот с такими зубами! — Якоби широко развел руки.

— Вот это да! — сказал Валик.

— С вами этого не случится.

— Все равно страшновато! — поежился Галик. — А вдруг? Бр-р!

— Страшно выявить свою сущность? Возможно. Но что проку ее скрывать? Рано или поздно она все равно вылезет. Я предлагаю сделать это недолгим и мучительным способом, а сразу — как в омут головой. Такого рода превращения на языке моих коллег называются несколько тяжеловесно — грани инициации или ступени преображения. Употребляем мы и старинное слово «метаморфоза». Вам случалось читать Овидия? Впрочем, если кто-то из вас боится, если кто-то из вас считает, что внутри он — крокодил, ехидна или жук-скарабей, то он вправе отказаться. Подобная инициация — всегда испытание. Сие — правда. Это не для слабых духом.

— Я не боюсь, — сказал Валик.

— Я тоже, — сказал Галик.

— Кто боится? — спросил Арик и посмотрел на Сэнди.

Никто не боялся. Сэнди тихо улыбнулась и погладила задремавшую Базз.

— Кто не хочет? — спросил Арик.

Хотели все.

— Смелые молодые люди, — сказал Якоби. — Нелишнее качество.

— Как мы это проделаем? — спросил Арик.

— Просто. Ранним утром луч солнышка брызнул, а вы в отраженный свет — прыг! Как в обычной детской игре в пятнашки. Можно толпою, но лучше поодиночке. Каждый из вас, по желанию, может это проделать. О нет, попугаем никто из вас не станет, не волнуйтесь. Утконосом или муравьедом тем более.

— А кем? — спросил Валик.

— Скорее всего каждый из вас останется самим собой. Не смейтесь, это великое счастье — остаться самим собой. Сохранить свою божественную душу — это не каждому дано.

— Что значит — божественную? — удивился Галик.

— Это значит естественную, ту, что вы имеете от природы. Очень многие люди не умеют сохранить свою душу в первозданной чистоте, превращают ее в болото, иногда ужасно грязное.

— Ин-те-рес-но! — протянул Валик, оглянув друзей, словно видел их впервые, после чего с любопытством уставился на собственный живот.

— Пытаешься разглядеть свою душу? — улыбнулся Галик. — Насколько она у тебя прозрачна?

— Ну! — запыхтел Валик, словно застигнутый врасплох.

— А что же все-таки получится, если мы в этот отраженный луч попадем? — спросил Арик, глядя прямо в глаза Якобу Якоби.

— Если вы близки к идеалу, то ничего, — спокойно ответил доктор волшебных наук. — Но если вы только намерены к нему двигаться, тогда о! — доктор возвел очи к небу.

— А мы намерены? — шутливо спросил Арик.

— Это вам решать, — вполне серьезно ответил Якоб Якоби. — Лично я ожидаю такого эффекта: каждый из вас станет физически крепче.

— Ого! — сказал Валик.

— Умнее.

— Ну и ну! — сказал Галик.

— Мы и без того вроде не дураки, — продолжал шутить Арик. — Разве можно быть еще умнее?

— Остроумный молодой человек, — сказал доктор волшебных наук. — Мне нравится.

— Он у нас такой, — сказал Галик.

— Что касается внешности, — продолжал Якоби, — то вы станете еще привлекательней. Я бы даже сказал — красивей.

Сэнди незаметно вздохнула.

— И, наконец, главное. Возможно, вы и не подозреваете, но против вас ополчились весьма злобные колдовские силы. От вас эта темная возня пока скрыта, не знаю, к счастью для вас или нет, но о ней догадываюсь я. Вы спросите, что им от вас нужно? Все просто. Вы им очень не нравитесь своей прямотой, честностью и храбростью. И прекрасной наивностью, кстати, тоже. Они очень не любят таких людей и стараются им напакостить, где бы ни встретили. А то даже и изничтожить.

— Вы пугаете нас? — спросил Арик.

— Я говорю чистую правду. Люди честные и смелые — всегда для них угроза. Вы не знаете глубину подлости этой публики. Да лучше бы и не знать. Но, увы, столкновения не избежать. Так вот, друзья мои, — инициацией, о которой я толкую, вы сильно осложните работу этих колдунов. В прямой схватке вам их не одолеть, потому что они хитрее. Вы не знаете, где они, как действуют и даже как выглядят. Что остается в такой ситуации? Копить внутренние силы. Этим я и предлагаю вам заняться. Ну что, убедил?

— Хм! — пробормотал Галик.

— Я хочу стать сильнее! — заявил Валик.

— Куда тебе еще? — усмехнулся Галик.

— Мне надо! — упрямо заявил Валик.

— Мы должны посоветоваться с сержантом, — сказал Арик.

— Советуйтесь, — пожал плечами Якоб Якоби.

Сержант неожиданно легко согласился. Он даже благословил своих парней на эксперимент, который предложил Якоби.

— Вы, дорогой сержант, могли бы проделать эту замечательную процедуру и сами, — сказал Якоби.

— Уж нет, увольте, — сержант махнул рукой. — Мне поздно заниматься подобными глупостями.

Часть третья